Текст книги "Западня (СИ)"

Автор книги: Skyrider

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Главный дал выплеснуть мне яд, не прерывая меня.

– Вы правы, Кирилл Андреевич. Мы и не думали провести такого умного человека, как вы. Дело, простите за каламбур, не в «деле».

– А в чем же, позвольте узнать?

– А в том, что поимка «Арины» – это важная государственная задача.

– Поясните.

– Насколько нам известно из материалов дела, «Арина» – это женщина, обладающая феноменальными способностями к гипнозу. Мистики и чудаки назвали бы их «паранормальными», но мы с вами – трезвые умные люди, ученые, понимаем, что то, что сегодня кажется чудом – вполне возможно, всего лишь ещё не познанные, не открытые наукой законы природы.

– Интересная теория, – хмыкнул я. Но спорить не стал. Я уже начинал догадываться, к чему он клонит.

– Спасибо. Так вот, «Арина», она же «Костюмерша», обладает поистине феноменальными способностями к гипнозу, – повторил он, словно вдавливая в мое сознание эту официально проштампованную «истину». – В самом деле, она могла на расстоянии внушить человеку мысль покончить собой самым мучительным образом. Она могла свести с ума своих клиенток, постоянно держать их сознание под гипнотическим контролем. Она могла опять же на расстоянии внушать разным людям фантазии, что якобы находиться с ними в половой близости – и это с тремя-четырьмя людьми в географически разных пунктах одновременно! Вдумайтесь, Кирилл Андреевич, в это.

– Что вы имеете в виду? – я не смог скрыть своего удивления.

«Терминатор» это заметил и удовлетворенно кивнул своим товарищам.

– Проверка показала, что по тому адресу, например, где Ершов якобы встречался с Дианой – тут меня бросило в дрожь – никто никогда не проживал. Адрес был вымышленный. Мы проверили. Более того, в то время как он «ездил» к ней на квартиру, по словам свидетелей, он на самом деле был дома. Это показало наружное наблюдение оперативников. Более того, если хронологически сопоставить наблюдение за другими людьми, подвергшейся её, если угодно, «сексуальному терроризму», то и они не покидали своих домов и никуда не «ездили»…

Меня прошиб холодный пот, и я окончательно протрезвел.

– К-как? Ни-куда… – проклятая икота!

Главный «терминатор» снова переглянулся с другими – он явно был доволен.

– Так. Это был гипноз, внушение.

– Но, – тут не выдержал я, – Я, Я  САМ, ЛИЧНО был в ЭТОЙ КВАРТИРЕ! Я видел все, что описано в дневнике – двушка, террариумы с пауками, кровать с железной спинкой, к которой ОНА его привязывала… Я…

– Адрес вы помните? В каком районе, на какой улице? – холодно процедил он.

– Я туда попал на такси, – неуверенно сказал я, в глубине души осознавая, что «терминатор» совершенно прав.

– Как и другие, – холодно ухмыльнулся он. – Вы также, уважаемый Кирилл Андреевич, пали жертвой её гипноза. Не было никакой квартиры. Вот, например, ваша рана на руке. Помните?

– Д-да… – в голове один за другим взрывались фейерверки воспоминаний.

– Машина «скорой» подобрала вас у вашего собственного подъезда.

– Но я мог добежать…

– А перед этим, как свидетельствует опрос соседей вашего дома, вы шумели у себя в квартире, выбежали оттуда с ножом…

– Вы и ЭТО знаете?

– Мы знаем ВСЕ. И ОБО ВСЕХ.

– Понимаю… – сник я. Объем информации был таков, что я не в силах был её переварить.

– Да, кстати, не лишне будет упомянуть, что никакого дневника тоже не было. Как и собственно ателье. Ничего не было. Ни-че-го.

– Но «Арина»…

– А вот это самое интересное, Кирилл Андреевич. Вы, можно сказать, зрите в корень. «Арина-костюмерша», безусловно, была. Но где и когда? И кто она? – вот вопросы, которые мучат нас, и мы надеемся, что вы поможете нам ответить на них, пролить свет на это темное дело.

– Ради государственных целей? – усмехнулся я.

– Ради государственных целей, – серьезно ответил он, игнорируя мою иронию.

– Для того, чтобы купить и приручить её, а потом заставлять её гипнозом убивать неугодных вам и вашим начальникам людей?! – выплюнул ему в лицо свою догадку. – Не так ли?

– Вы – умный человек, Кирилл Андреевич. Лукавить с вами нам нет смысла. Вы ошибаетесь только в одном – в знаке. Вместо плюса напротив точно определенной вами величины вы ставите минус.

– Говорите по-русски, умоляю.

– Хорошо. Гипнотические способности Костюмерши таковы, что сами по себе представляют мощнейшее в мире психологическое оружие, которое может быть использовано врагами нашей страны или, наоборот, её друзьями против врагов.

– А как же иначе? – не удержался я.

– Мало того, Костюмерша – гений не только внушения, но и порабощения подконтрольных ей лиц. Она мастерски овладела технологией сексуального порабощения. Сама по себе эта технология стара как мир, её и поныне используют спецслужбы многих стран. Но делать это на расстоянии? Это нонсенс.

– Хорошо. Можете не бросать слов на ветер. Я все понял. Но у меня есть встречный вопрос.

– Говорите.

– Неужели вы, так мастерски описав её сверхъестественные способности, думаете, что сможете поймать её, как птицу в силок, можете приручить её?

– Ответ на этот вопрос оставьте нам. Это не входит в ваши задачи.

– А что входит в мои задачи?

– Вывести нас на неё.

Я засмеялся так сильно и так долго, как давно не смеялся до этого. Словно за три года депрессий и ужаса у меня скопилось столько нерастраченных эмоций, которые именно теперь нашли выход.  От смеха у меня даже закололо в животе. Я бил кулаком по столу, но никак не мог остановиться. Только едва не задохнувшись от кашля, я остановился.

– Видите, мы ВСЕ о вас знаем, дорогой вы наш Кирилл Андреевич. Мы знаем, что она неизбежно выйдет на вас. Благодаря вам, мы устроим ей западню.

– Западню? Ловушку? А я, значит, буду представлять собой лакомство? Червя на крючке? Сыр в мышеловке? – гнев подавил последние позывы к истерическому смеху.

– Ну зачем так грубо? У нас это называется «ловля на живца». Это тоже старая как мир технология работы служб правопорядка. Впрочем, не мне вам это говорить.

– Ну а если я откажусь? – почему-то мне хотелось во что бы то ни стало разозлить эту каменную физиономию.

– Кирилл Андреевич, не прикидывайтесь дураком, вам это не идет. – Главный наклонился ко мне вплотную и впился скрытыми за темными стеклами холодными глазами мне в глаза и громким шепотом сказал – Вы же прекрасно знаете, что ОНА вас все равно найдет. Даже в преисподней. – И уже обычным голосом. – Даже если вы откажетесь ехать с нами в Москву, мы все равно установим за вами наблюдение здесь, и когда она выйдет на вас, захлопнем мышеловку. С вашего или без вашего ведома.

– Тогда я выброшусь в окно, – неуверенно проговорил я.

– ОНА не даст вам умереть так легко, – тихо сказал он.

И я ощутил всеми порами кожи, что он был прав.

3.

В просторном, закрытом от посторонних глаз тонированными стеклами служебном мерседесе, было прохладно – несмотря на удушающую жару, здесь всегда циркулировал свежий воздух.

Рассеянно глядя на проносящиеся за окном дома, прохожих, автомобили, я слушал последние инструкции главного «терминатора».

Во-первых, при малейшей угрозе моей жизни, я должен был немедленно набрать комбинацию клавиш на мобильном, тревожный звонок, и на меня немедленно выйдут спасатели. Мое местонахождение определяется по спутнику, так что даже похитить меня физически невозможно – даже если я потеряю или у меня отберут мобильник, меня найдут по чипу, вшитому в кожу (довольно неприятная, кстати, операция!). Ещё одна «тревожка» – в часах. Но даже если и часы отберут (разбить их невозможно, как и утопить или сжечь, это специальная разработка военных), на меня все равно выйдут, если я не буду выходить на связь в течение часа. Связь поддерживать просто, для этого не обязательно звонить, достаточно нажать кнопку на мобильнике или на часах. В первом случае, им доходит стандартная смс-ка «все хорошо», во втором – звуковой сигнал на станцию. Я довольно хмыкнул – судя по всему мои «восставшие из ада» учли все недочеты Николаева – проколов в их операции быть не должно.

Вторая важная деталь инструктажа – я не должен прятаться, наоборот, быть на людях, гулять в центре Москвы или в другом людном месте. Это, по их мнению, логично: во-первых, как и всякий маньяк, она вполне уверена в своих силах, она знает, что «жертва» сама будет её искать; а, во-вторых, – она сама будет меня искать там, где мы встречались раньше (хотя, к слову, «терминатор» не поверил, что мы реально встречались с ней на Арбате… кто знает, может, и в этом он прав?). Меня снабдили деньгами, отмыли, переодели, но бороду отказались сбривать, только подрезали. Это – мой знак для нее – что я под её «колпаком».

Оставался только один вопрос, самый главный вопрос: что делать, когда я встречусь с ней? Здесь «терминатор» был не умолим. Полностью включиться в игру, вести себя также, как и остальные жертвы, до самого конца. Когда же я подойду к финалу, в последний момент они меня вытащат и поймают её.

На мой резонный вопрос, как они её поймают, если, по их словам, чтобы меня убить, ей совершенно не требуется физически находиться рядом со мной, достаточно просто загипнотизировать меня на расстоянии, он загадочно ухмыльнулся.

«У нас есть способы диагностировать психическую энергию, также как радиоволны. Но это…»

«Важная государственная тайна», – закончил за него я. Он опять ухмыльнулся и кивнул головой.

– Поэтому нам так важно довести вас до финала. В этом случае, излучение должно быть по-настоящему сильным и четко направленным. Поэтому уж не подведите нас, «раскрутите» её на полную катушку. А из петли вытащим, не переживайте.

По его чрезмерно «потеплевшему» голосу, я сделал обратный вывод. Мне показалось, что все будет как раз наоборот. Меня используют и уберут её руками, вернее, лапками. В самом деле, зачем им лишний свидетель, который «слишком много знает»? Не эта ли участь постигла несчастного Николаева? Я не спрашивал о его судьбе, заранее предвидя, что не получу внятного ответа, но что-то мне подсказывало, что его «убрали». О секретном психическом оружии должны знать только ОНИ, «восставшие из ада» ревнители «государственных интересов».

И поэтому я, рассеянно рассматривая такие мирные, такие оживленные улицы летней Москвы, тщательно продумывал, каким образом самостоятельно выбраться из Западни и убить одним выстрелом двух зайцев: уничтожить это адское зло и оставить моих незваных «спасителей» с носом.

Да, забыл написать ещё вот о чем – естественно, все мои разговоры прослушиваются, мне прикрепили крошечный микрофон с тыльной стороны рубашки.

На том мы и расстались. Меня высадили в незаметном дворе где-то в центре Москвы, вручили ключи от снятой специально для меня спецквартире (было бы идеально, по мнению «терминатора», привести её туда – она вся нашпигована спецтехникой), деньги, и я растворился в потоке людей без лиц, без истории, без жизни...

4.

Что мне теперь было делать? Куда идти?

Я пообедал в том самом летнем кафе на Арбате, где первый раз встретил Диану, но засиживаться там не стал. Решил прогуляться по Бульварному.

Ничего. За весь день – совершенно ничего. Словно эта демоническая женщина каким-то сверхъестественным чутьем распознала засаду и решила не выходить на связь.

Ноги ныли от долгой ходьбы, и я решил вернуться «домой» – на спецквартиру в одном из спальных районов.

Я принял душ, залез под одеяло и включил свой новый, «казенный», ноутбук и оттуда вошел в свою электронную почту.

Надо же! Новое сообщение! И это после трех лет отшельничества! Интересно…

Написал Коля Синицын, мой старый товарищ по университету и сотрудник Института истории древнего мира, мы вместе с ним были на похоронах Леши. Письмо сегодняшнее, понедельник, 2 июня, 12:03.

Все как обычно – как дела? Куда пропал? И т.п.

Но, пробежав глазами словесную «мишуру», я остановился на главном, как всегда сказанном в постскриптуме:

«P.S. Да, кстати, недавно с ребятами вспоминали Лешу и всю эту ужасную историю. Знаешь, реально из головы не выходит. Так вот, буквально сегодня жена позвонила – она по-прежнему в той конторе батрачит – и рассказала, что у них сотрудник на работе покончил жизнь самым ужасным образом. Она про эту нашу историю не знала, я её не просвещал, просто она рассказала, что он повесился на бельевой веревке в ванной, а жена его с горя помешалась – и я сразу подумал про это. Или, может, совпадение? Как думаешь?»

Словно электрический ток ударил меня. С быстротой молнии в голове пронеслась ужасающая мое воображение логическая цепочка: «дизайнерская фирма» на входе, смерть сотрудника и жена – на выходе, а между – «Х» – а, скорее всего, очередное, будь оно не ладно, ателье или целая швейная фабрика!

Сердце сжалось от боли. Надеюсь, жена Коли не сотрудничала с этой подозрительной мастерской? Не встречалась с «костюмершей»? Блин, я ведь даже должность её не помню, ну, кем она там работает. Впрочем, какое это имеет значение?

Я набрал номер Коли.

Он взял трубку сразу:

– Коль, будь здрав! У меня нет времени на объяснения, ты и Надя в огромной опасности. Нет времени на вопросы. Я немедленно еду прямо к тебе домой, на месте все объясню. Идет?

– Да… Ну… – он был ошарашен. – Конечно, приезжай!

Я вызвал такси и уже через минут двадцать был у него.

Коля Синицын жил в старой хрущевке, на Дмитровке. Насколько помню, её все время собирались сносить – ещё когда там жила его бабушка, но так и не снесли. Семья Синицыных, сам, супруга и двое детей, ютились в однушке, год за годом тщетно ожидая переселения.

Коля Синицын – низкорослый, кругленький, в черных очках в толстой оправе, отчего глаза его на широком скуластом лице казались до смешного маленькими, что при наличии круглого картошкой носа придавало ему сходство с маленьким умным поросенком из Оруэлловского «Скотного двора», только без его предприимчивости. Этого качества Синицын был лишен начисто.

Вся его жизнь шла по накатанной, протоптанной и тщательно заасфальтированной колее. В школе – круглый отличник, в университете – тоже. В аспирантуру попал, что называется, «автоматически», остался преподавать по тому же принципу.

Предсказуемость жизни Коли объяснялась просто – сначала строгие и требовательные родители, потом – строгая и требовательная жена.

В науке он особо ничем не блистал, хотя был довольно выдающимся специалистом по древнегреческим городам в Крыму. Регулярно ездил на раскопки, но ничего особенного пока не выкопал. Пожалуй, единственным его настоящим вкладом в историю человечества, мне кажется, было это его письмо ко мне, давшее шанс на ранней стадии остановить очередное пробуждение Древнего Зла.

Надя Синицына, в девичестве Наливайко – собранная и энергичная хохлушка, с которой он познакомился в Крыму (и как такое чудо вообще смогло произойти при его фантастической замкнутости!). Замечательный южнорусский тип – черные как уголь прямые волосы, белая (именно белая, почти фарфоровая) кожа, приятное, располагающее, лицо с пухлыми щечками, черные как оливки глаза и припухлые губки, приятная округлость плеч и рук, широкие бедра. Если бы не маленький рост (даже ниже Коли), она была бы очень недурна собой. Да, ещё –  склонность к полноте, впрочем, она её не портила. Хотя, думаю, лет к сорокам располнеет по-настоящему и тогда будет здорово походить на гоголевскую Солоху из «вечеров на хуторе».

Кто его знает, как они умудрились сойтись? Коля не из разговорчивых, а с женой его я редко пересекался.

Я застал супругов на кухне – детей только что уложили спать. Оба были молчаливы и как-то сдержанно-собраны, словно по радио объявили о чрезвычайном положении и надо было до наступления ночи покинуть дом. Я прикрыл дверь в кухню. От ужина отказался, но от выпивки не смог – меня продолжало тянуть к спиртному.

– Ну, давай, колись, профессор-алкоголик, – попытался пошутить Коля, но ему это и раньше не особо удавалось, а теперь и подавно. Возможно, в другое время он бы с подозрением отнесся к моим словам, но трагедия, произошедшая на работе у жены, заставила его призадуматься.

На Надю смотреть было жалко – под глазами залегли тени, руки дрожали. Всегда уверенная в себе Надя была совершенно подавлена.

– Сначала я должен узнать все от вас, точнее, от Нади. Только после этого я решу, что вам говорить, а о чем вам пока знать не следует.

Коля молча кивнул и выразительно посмотрел на жену.

– В общем, Кир, дело было так. Мой напарник, тоже дизайнер, Ивашов… Леня, пару недель назад разрабатывал проект для одного ателье (я напрягся). Его собиралась открывать одна интересная женщина, она приходила к нам в офис (я напрягся ещё сильнее).

– Как она выглядела, как зовут?

– Подожди, Кир, у меня где-то была её визитка…

– Не надо! – меня словно ужалили в одно место. – Не надо, – уже спокойнее повторил я. – Не находится визитка, валяется где-то, и пусть. Не важно. Её НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нельзя трогать! Поймете потом.

Синицыны посмотрели на меня так, как будто увидели привидение.

– Так вот, – с опаской поглядывая на меня, неуверенно продолжила Надя. – Женщина эта попросила создать дизайн-проект своего ателье и как к специалисту по этому направлению её направили к нему. Оказалось, что ателье будет располагаться буквально в соседнем корпусе, на Семеновской. Он сделал проект, ей понравилось, она дала ему свою визитку и пригласила с женой на открытие ателье.

– И что было дальше? – мне не хватало дыхания.

– Лёня мне мало что рассказывал. Но я заметила, что через пару дней он был в каком-то лихорадочном возбуждении, работа валилась из рук, он взял отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам, а потом…

– А потом?

– Буквально сегодня нам сообщили из полиции, что он… – глаза Нади наполнились слезами и договорить она не смогла.

– В газетах, в интернете ничего не писали об этом, – вставил Коля. – Я специально проверял, после того как Надюша рассказала про слухи о том, как он… Ну в общем, ушел.

Я не мог позволить себе терять времени на переживания. Для меня главное было – остановить убийцу и спасти других, ни в чем не повинных людей.

 – Так, ребята, давайте соберемся и на время отложим наши переживания в чулан. Нам надо решать, что делать с этим. Это ателье как-то проявляло себя в дальнейшем, в надиной фирме?

Коля пристально посмотрел на супругу.

– В общем, госпожа… По-моему, Карина её звали. Так вот, она сделала крупный заказ на оформление дополнительных витрин – она расширила площадь – и, после ухода Лёни, этот заказ поручили мне.

В комнате воцарилась гнетущая тишина.

– И ты…

– Да, я уже назначила с ней встречу назавтра, чтобы самой все осмотреть.

– Дьявол! – не выдержал я. – Ты даже не представляешь, в какой ты и твой муж находитесь опасности!

Они оба испуганно посмотрели на меня.

– Хорошо. А теперь послушайте мою историю, с несущественными сокращениями…

Глава 6. Ткачиха.

1.

Наши посиделки на кухне затянулись глубоко за полночь. Мой рассказ, против моего ожидания, оказался чересчур долгим. Супруги Синицыны забрасывали меня вопросами и мне приходилось на них отвечать, обстоятельно и подробно. Попутно я сам многое понял из того, что механически застряло в моей памяти, но что я не успел или не захотел по-настоящему «переварить».

Например, раньше я думал, что Диана убивает своих жертв только ради удовольствия и сексуального наслаждения. Теперь я понял, что это не совсем так. Она убивает ради пищи, но пищи не в нашем смысле слова. Ей не нужна была физическая плоть и кровь, как обычным паукам. Это существо совсем иного порядка.

Скорее, она жадно питалась духовной энергией своих жертв. На память мне пришли слова, которые произнес мой таинственный гид в Логове – «она высосала наши души, как мозговые косточки».

Теперь я понял, что он имел в виду. Устраивая со своими жертвами сексуальные игры, она высвобождала из них энергию, которую жадно пила. Но самый совершенный пир для неё – напитаться энергией наивысшего сексуального напряжения (именно поэтому она не давала им получить положенного самой природой удовлетворения, приберегая это на потом, на час их смерти) и наивысшего ужаса и боли в момент агонии самоубийства.

По существу, чудовищная тварь, которая выдавала себя за «Диану», на самом деле – колоссальной силы энергетический вампир, который не может жить иначе (как, собственно, она мне не раз признавалась).

Только теперь те знания, которые я тщательно собирал, изучая древние религии, теперь, словно стеклышки калейдоскопа, сложились в одну целостную картину. Может быть, именно для этой встречи с Неназываемым, Безыменным, Древнейшим и Кошмарнейшим Злом я и копил их, не подозревая сам, занимаясь наукой?

Архетип «вампира», «упыря», «злого мертвеца», «неупокоенного» не случайно также стар, как само человечество. По крайней мере, я точно знаю, что ещё неандертальцы хоронили особо подозрительных покойников, забивая им кол в грудь, связывая им руки и ноги – они боялись, что «злой» мертвец восстанет и будет пить их кровь.

Древняя как мир вера в зло как смерть – не в смысле бездвижного трупа, а в смысле активной, несущей смерть субстанции, сопровождали кошмары человечества у всех народов и культур без исключения. Люди во все времена интуитивно чувствовали, что ЭТО существует, но не видели Источник. Современное массовое увлечение темой вампиров, зомби и пр. – яркое тому свидетельство.

Я могу приводить множество примеров на эту тему. Славянские упыри, шумерские ламии, порождения Гекаты у древних греков, лемуры у римлян, феи у древних кельтов, тролли и гоблины у скандинавов и германцев (если не путать последних с их современными профанациями) – все это на самом деле образы того смертного зла, что все эти тысячелетия бродило по земле и под землей. И именно с этим злом, Первоисточником этих пугающих образов, злодейка-судьба уготовила мне встретится и столкнуться в схватке не на жизнь, а на смерть.

И это Зло, Абсолютное Зло жаждет насыщаться нашими жизнями. Она не просто убивает и причиняет страдания, она извращает души, уродует, калечит человека, превращая его (не телесно, естественно) в паука.

Между прочим, архаичная мифология, которая подчас намного мудрее, чем творчество современных ученых, учла и этот аспект. Не зря, кусая человека, вампир превращает его в вампира, зомби – в зомби и так далее. Зло передается как инфекция, она заражает, она развращает все, что попадается ей на пути.

Попутно я разрешил для себя проблему, которая мне не давала покоя много лет. Ещё древние греки, рассуждая о природе зла, додумались до того, что зло – это разрушение, умаление, деградация и распад. Как гниль разъедает яблоко, так и зло паразитирует на ткани вселенной, питаясь ею и извращая её. Блаженный Августин поставил этот вывод под сомнение: если зло – это распад, значит, оно слабо. Но это противоречит нашему опыту – мы видим, как зло сильно своей разрушительной силой. Он поставил вопрос, на который не ответил. И этим вопросом мучил меня многие годы. И теперь я, наконец, нашел ответ на него.

Зло сильно, потому что оно питается, оно паразитирует, оно поглощает. И чем больше оно поглощает, тем оно становится сильнее. Зло – это разрушение, но разрушение активное, хищное, у него много щупалец, а на его паутине, которой опутан весь наш мир, все человечество – бесчисленное количество клейких узлов, которыми оно уловляет наивных и доверчивых.

И это зло, воплощение зла – это псевдо-Диана, Неназываемая Темная Богиня, которую христиане, мусульмане и иудеи назвали сатаной, зороастрийцы – Ахриманом, которая смутно угадывается в образах зловещей греческой Гекаты, индийской Кали, скандинавской Хель. Богиня-ведьма, богиня-упырь, богиня-паук… Сущность, которая в действительности не имеет пола, но которой человеческое сознание присваивает пол – мужской или женский, потому что в силу своей ограниченности не мыслит мир в других категориях, подобно муравью, который видит перед собой одни плоскости, не воспринимая объемных фигур.

2.

Из мысленного транса меня вывел энергичный возглас Нади.

– Но ведь надо же что-то сделать, Кир! Мы должны раздавить эту гадину! – её лицо скривилось в гримасе, будто она только что увидела паука.

– Легко сказать! – вставил Коля. – Как ты убьешь её, если она гипнотизирует на расстоянии?

– Как? Просто взять и обрезать ей волосы, ведь сила её – в волосах! Один раз у Киры не получилось, но второй раз обязательно получится! Ведь зачем-то она сохранила ему жизнь!

– Только для того, чтобы сожрать, когда снова придет голод! – горько усмехнулся Коля. – Ты же слышала её слова: пауки запасают мясцо впрок, когда сыты!

Я молча переводил взгляд то на одного, то на другую. Мне нечего было сказать, я сам не знал, что делать.

– Если бы было так, она слопала бы его, а не Лёню! – парировала Надя.

Сердце чаще забилось в груди – мне эта мысль до сих пор не приходила на ум.

– Она бережет Киру для чего-то страшного! Но в этом наш шанс – это дает ему время!

– У Леши тоже было время, – скептически заметил Коля.

– Но он толком не знал, что будет ПОТОМ. А мы знаем, знание – сила! – взвизгнула она.

– Надя права, Коль, только я могу убить чудовище, а потому я должен встретиться с нею, пока она не принялась за вас. Я потому и примчался к вам сломя голову, что чувствовал, что Наде и тебе угрожает опасность. Если Надя завтра пойдет к ней, попадет в её ловчую сеть, она, как показывают известные нам случаи, больше оттуда не выберется. А, значит, идти придется мне. Смерти и того, что ГОРАЗДО ХУЖЕ смерти близких мне людей я больше не допущу. С меня хватит Леши и его матери. Я пойду и убью ведьму в её собственных грезах! Второй раз я не упущу своего шанса!

Коля грустно посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

– А пока суд да дело, Коль, Надь, берите ноги в руки – детей особенно – и бегите куда глаза глядят, ходя бы к родителям Нади, в Крым. Чем дальше вы будете, тем мне спокойнее. Паучиха уже положила на вас глаз, если пригласила назавтра в свой «швейный» клуб, но вы пока не заражены. Вы спокойно можете уйти и забыть все это как страшный сон.

– Я не оставлю тебя одного! – набычился Коля, словно ребенок, которого старшие отправляют спать, чтобы играть в свои «взрослые» игры, и сжал кулаки.

– Не будь дураком, Николай Васильевич! У тебя двое детей малых. Это и тебя касается, Надежда Петровна.

– Он прав, дорогой. Мы тут ему ничем не поможем. Это слишком опасно.

– Если вы не уедете, ребята, значит, моя жертва была бесполезной, как и жертва Леши. Хоть вы должны спасти свою жизнь. И никаких других вариантов я не допускаю. На работу, Надь, лучше даже не ходи. Пусть увольняют за прогул – не страшно. Собирайте манатки прямо сейчас, покупайте билет на самолет и мотайте отсюда, чтобы духу вашего тут к обеду не было. А я отвлеку её внимание и, улучив момент, убью тварь.

Синицыны мрачно молчали. В глубине души они понимали, что я прав и испытывали облегчение от данной мною индульгенции на бегство, но также они мучительно страдали оттого, что за их жизнь расплатится кто-то другой.

– Я отпускаю вам этот грех, – попробовал пошутить я. – Ступайте с миром, чада мои. А мне пора, – уже серьезно сказал я. – Полнолуние. Я должен быть ТАМ!

Синицыны не обратили внимания, а я ужаснулся последней фразе – она сорвалась с моих губ помимо моей воли. Что-то неодолимо тянуло меня ТУДА и это что-то заговорило моими устами:

– Только явившись туда, я спасу ваши жизни и жизни ваших детей. Это выкуп. И выкуп должен быть заплачен сполна.

И я понял, что это – чистая правда, хотя сказал это – не я, но кто-то другой моими губами.

Теперь только я осознал то, что Диана не случайно решила открыть свое «ателье» рядом с офисом, где работала Надя, и сделала заказ именно в её фирме. Не случайно, что первой жертвой проснувшегося голода этого адского чудовища стали не Синицыны, а другой человек, другая семья.

Она мне угрожала. А чтобы угроза лучше воспринималась, совершило убийства авансом и позаботилась о том, чтобы я о нем узнал. А потому, если я не приду в её новые апартаменты, погибнут близкие мне люди – и погибнут прямо на моих глазах, что несравненно горше.

И я сделал свой выбор. Пусть будет жертва. Пусть будет обмен. Но я ещё не сделал свой ход в этой партии. У меня ещё есть шанс отыграться, у меня есть время – самый дорогой в мире ресурс. ПОКА – есть…

3.

До Семеновской я добрался к двум часам ночи. Здесь, на востоке столицы, располагалось много бывших дореволюционных фабрик, складов, бывших производственных площадей, которые теперь сдавались в аренду и превращались в бизнес-парки. На территории одного из таких парков работала Надя, а буквально в пяти минутах ходьбы от её офиса (как, она мне подробно объяснила, впрочем, даже если бы я не знал дороги, ноги бы сами привели меня туда) – располагалось новое ателье «костюмерши».

Шаги гулко отдавали по пустынной брусчатке, вокруг – призраки зданий, с темными, как провалы пустых глазниц на мертвых черепах, окнами. Призрачный лунный свет прочертил тропу туда, откуда нет и не может быть возврата – в царство Аида, в царство Хель. Я шел стезей мертвецов – теперь только мне открылся подлинный смысл таинственных слов Соломоновых Притчей. Значит, вот она – какая, эта «стезя мертвецов»!

Границы лунной дорожки утопали в невесть откуда взявшемся белесом тумане. Но я не боялся сбиться с пути – в спину меня толкали знакомые мягкие «лапки», словно ветер надувал паруса корабля, разгоняя его прямо на рифы, населенные кровожадными сиренами. С каждым шагом я шел все быстрее, потом – бежал. Таинственный дом-ателье притягивал меня как магнит.

Я оглянулся – и увидел, как из тумана то тут, то там показываются силуэты каких-то призрачных фигур. Призраки! Призраки когда-то живших людей, их тени. В это лунную ночь, когда ночное светило полностью показало свой мертвенный скорбный лик, тени умерших можно было увидеть невооруженным глазом в ночном безжизненном безмолвии.

Мужчины и женщины – в античных тогах и туниках, в париках и кружевных жабо XVIII века, в набедренных повязках, изящных камзолах и сюртуках – все они молча стояли в пелене тумана, не в силах пересечь границу лунной дороги. Они смотрели на меня мертвыми глазами, как рыбы раскрывали рты, силясь что-то мне сказать, но я их не слышал. Но в сущности, мне и не нужно было их слышать. Все они хотели одного – чтобы я убил Чудовище.

Я словно Геракл спускался в подземный Аид, словно Тесей – в Лабиринт Минотавра, чтобы исполнить свою миссию – уничтожить мировое Зло. Но при этом я ощущал себя не Героем, подобным им, а Жертвой. Я – Орфей, что бессмысленно гонится за призраком Эвридики, неодолимо следуя навстречу свое страшной и бесславной кончине. Я – паук, что, предвидя и каждой порой своей кожи ощущая свою погибель, навязчиво ищет сети той, которая растерзает его без капли жалости и сострадания.