Текст книги "Сага о Сверрире"

Автор книги: Скандинавские саги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

157. Убийство посошников Сверриром конунгом и его людьми

После этого налетел сильный северо-восточный ветер, а корабли посошников стояли как раз с наветренной стороны. Сверрир конунг решил, что теперь им будет не так-то просто удерживать свои корабли на месте, и послал восемь всадников, с тем чтобы они переправились через реку, а потом отправился туда и сам. Он вскочил на коня и поскакал верхом над Хладиром и прибыл туда как раз в то время, когда посошники снаряжали лодки на берег, чтобы сниматься с якоря. Якоря были брошены за борт и они вытягивали якорные канаты. Конунг и его люди подъехали к тем, кто тянул канаты, и убили девять человек, а других столкнули в море. Несколько человек успели уплыть в лодках к кораблям. Посошники перерубили канаты и, подняв паруса, отплыли под Раудабьёрг. Там они простояли две ночи.

Сверрир конунг отослал своих людей в Оркадаль – Эйольва сына Авли и Бьяльви Полушубка с отрядом. Не прошло и полутора суток, как посошники приплыли в Оркадаль и расположились у Роаберга и дальше вдоль берега. Как только были спущены сходни, они бросились на сушу и принялись рыскать по летовьям и селениям в поисках продовольствия и прочей поживы. Берестеники устроили им засаду у одного двора, который называется Хольтар. Они убивали посошников везде, где могли – и на дворе, и на дороге к реке. Многие из них попрыгали в воду и перебрались через реку вплавь, а другие утонули. Потом посошники вернулись к своим кораблям. Еще и в другом месте им была устроена засада на горном пастбище. Многих там убили, а некоторые спаслись. После этого посошники остерегались совершать вылазки на берег.

И вот посошники проведали о том, где находятся берестеники, и снарядили отряд в три сотни людей. Они отправились туда за скотом, пригнали его на берег и закололи все стадо. У двора Родар к ним в руки попался один берестеник. Он скрыл от них, что был берестеником, и назвался ополченцем; они отрубили ему ногу. Посошники пробыли там еще неделю, но больше не совершали никаких вылазок, а потом отплыли к Хольму. После этого они решили, что лучше опять отправиться по округе за добычей, чем идти на город, и поплыли в Асфьорд к двору Хиндэйар. Там они простояли несколько ночей.

Тем временем работа по постройке кораблей Сверрира конунга шла полным ходом. У всех кораблей уже был построен корпус, но внутри ничего еще не было сделано. Многие настаивали, чтобы их спустили на воду сразу же, как появится уверенность в том, что они не развалятся под тяжестью людей. Все трудились над постройкой кораблей не покладая рук, и вскоре они были спущены на воду, а войско конунга полностью снаряжено.

158. О Сверрире конунге и берестениках

В первую пятницу после дня Ботольва[298]298
  В первую пятницу после дня Ботольва – 18 июня 1199 г.


[Закрыть] рано поутру Сверрир конунг вышел из устья реки со своей ратью. Корабль конунга шел впереди, и, когда вслед за ним вышло все войско, конунг приказал трубить сбор. Потом он поднялся высоко на помост и попросил выслушать со вниманием то, что он скажет. Конунг держал речь и сказал так:

– Здесь собралось большое войско, и можно ожидать, что, если все произойдет так, как мы рассчитываем, и наша встреча с посошниками состоится, не все они выйдут из нее живыми, – это касается всех одинаково, и пускай каждый защищается сам. А теперь, такова моя воля и просьба к вам, чтобы все, кто в последнее время не исповедовались, пошли на исповедь. И еще мой вам совет: подкрепиться и промочить горло, а люди при этом вполне могут меняться у весел. На тот случай, если мы повстречаем посошников и они захотят от нас уйти, хотя они и не изъявляли пока такого желания, мы поплывем, не соблюдая порядка, друг подле друга, на расстоянии полета стрелы или дальше, так, чтобы наши струги преследовали каждый из их боевых кораблей.

Погода стояла солнечная, с фьорда дул слабый ветер и колыхал знамя на древке. Берестеники двинулись вдоль фьорда, и все обернулось иначе, чем хотелось бы посошникам: корабли берестеников скользили на веслах легко и быстро, они были только что спущены на воду и недавно просмолены и не везли на себе другого груза, кроме людей. Сверрир конунг взошел на небольшой корабль и помчался вперед с тем, чтобы разведать, где посошники. Они заметили на берегу какого-то человека, подошли к нему на корабле, окликнули и спросили, не знает ли он, где могут быть посошники. Бонд сказал:

– Поищите-ка у мыса Хорни, там стоит все их войско!

После этого он пожелал конунгу и всем остальным доброго пути. Конунг воротился к своему войску и сказал, в какую сторону им следует плыть. И вот, когда они прошли на веслах около половины фьорда, они увидели, как корабли посошников выходят из-за мыса Хорни в направлении к острову Таутра и направляются во фьорд к северу от острова. Когда посошники заметили корабли берестеников, Николас епископ, Сигурд Ярлов Сын и Хрейдар приняли решение плыть дальше вдоль фьорда и не связываться со Сверриром конунгом. Они сказали, что ему все равно не угнаться за ними на больших кораблях. Халльвард из Састадира и Филиппус из Вегина захотели дождаться конунга, но епископ приказал браться за весла. Тогда каждый встал к своему рулевому веслу: Николас епископ взошел на Красный корабль, а Сигурд и Хрейдар – на небольшие корабли, и они пошли впереди боевых кораблей.

Тут берестеники увидали, куда направляются посошники, и двинулись им наперерез через фьорд к западу от острова Таутра. Скоро их корабли сошлись, это произошло у Эмбурнеса. Когда между ними оставалось совсем небольшое расстояние, берестеники подняли весла и, ожидая нападения посошников, поспешно надели кольчуги. Те, однако, и не подумали идти на них, а вместо этого принялись грести прочь. Тогда Сверрир конунг сказал:

– Боюсь, не направляются ли они к городу, а то им ничего не стоит устроить горожанам хорошее пекло, прежде чем мы успеем вернуться, если они и впрямь туда собрались.

После этого они взялись за весла, вчетвером за каждое с обоих бортов конунговых кораблей, и полетели вперед, как птицы, и каждое весло делало такой взмах, на какой оно только было способно. А корабли посошников шли медленно, оттого что они разбухли и отяжелели, простояв на воде всю зиму, и к тому же были нагружены продовольствием и кучей награбленного добра.

159. Битва Сверрира конунга с посошниками

Халльвард из Састадира увидел, что берестеники вот-вот захватят все их самые большие корабли. Тогда он обратился к своим людям и, поднявшись высоко на корму, просил развернуть все корабли и повести их назад на берестеников, а там захватить и очистить в первую очередь те из кораблей, что плыли впереди остальных. Хакон Конунгов Сын правил тем кораблем, который плыл последним, – из-за того что на нем было немного народу, он шел позади всех. И вот, когда им пришло время разворачиваться, все корабли, что поменьше, повернули назад, но большие корабли посошников были не так легки на ходу по сравнению с кораблями берестеников. Тогда конунг сказал, обращаясь к Торду, брату Финнгейра, который в то время правил конунговым кораблем:

– Видишь корабль Халльварда?

– Как не видеть, государь, – сказал он.

До него было так близко, что с носа конунгова корабля они посылали стрелы на корабль Халльварда. Корабль конунга шел впереди остальных кораблей берестеников и отдалился от них не меньше, чем на расстояние выстрела.

– Твое благополучие, – сказал конунг, – зависит теперь от того, настигнешь ли ты корабль Халльварда. Сегодня мы можем взять его, это была бы для нас неплохая добыча.

Тот ответил:

– Нет ничего проще, государь, он плывет сам по себе.

Сверрир конунг дал имя своему кораблю и назвал его Спокойствие Духа, Халльвард плыл на корабле, который назывался Кожаные Ножны, Пэтр Литейщик и Эйвинд Родич Священника правили Страшным Штевнем, а Хакон Конунгов Сын – Осторожностью. Вскоре Конунгов корабль оказался рядом с кораблем Халльварда. Корабль конунга подошел с левого борта, но не смог встать во всю длину, борт о борт с кораблем Халльварда из-за того, что Эйрик успел завести в промежуток между кораблями свое суденышко. Корабль Филиппуса ярла шел следом за ними, ему не удалось сразу изменить свой курс, и он устремился прямо на корабль Халльварда. Те из людей ярла, кто стоял на носу, схватили абордажный крюк и угодили им в драконью голову на носу Халльвардова корабля,[299]299
  угодили им в драконью голову на носу Халльвардова корабля. – Со времен походов викингов штевни кораблей скандинавов были украшены резными деревянными головами драконов и змей.


[Закрыть] так что она упала, и они зацепились за ее основание. Корабль продолжал упорно двигаться вперед, его голова была ярко окрашена, и он изрядно поблек без нее. Тут корабль ярла удалось развернуть и подвести правым бортом к кормовой части Халльвардова корабля, а все корабли, которые шли следом, вставали рядом с ним. Большие корабли посошников еще кое-как сопротивлялись берестеникам, стараясь не попасть в окружение, но они могли лишь оттянуть тот миг, когда вокруг них сомкнётся кольцо. Страшный Штевень, которым управляли Пэтр и Эйвинд, поначалу, держался поодаль. Когда они захотели развернуть его, им не сразу удалось это сделать, хотя все они гребли назад с одного борта, а с другого – гребли вперед. Струги посошников старались избегать Страшный Штевень, где бы он ни появлялся, и нападали лишь на те корабли, от которых он находился всего дальше, и так продолжалось все время, пока шло сражение. Битва была жестокой и долгой, она началась раньше полудня и тянулась до середины вечера. Происходила эта битва в Стриндсэ. Перед ее началом Сверрир конунг сказал своему войску:

– Если все произойдет так, как я ожидаю, – сказал он, – и мы победим, то советую вам припомнить, как посошники прошлым летом старались взять нас измором в крепости в Бьёргюне и не давали пощады ни одному человеку, даже тем, кто приходил со мною встретиться. И ясно теперь, что нет иного средства разделаться с нашими врагами, кроме клинка и копья. Нынче же вы повстречаете среди посошников немало таких, кто изменил своей клятве и предал своего конунга. Так пускай же все они дорого за это заплатят!

Корабль, которым управлял епископ, не был привязан к другим кораблям, и ему удалось проскользнуть мимо берестеников, потому что течение отнесло их корабли в разные стороны друг от друга. Епископ поплыл прочь и пристал к берегу, и все, кто смог, бежали на землю. Сверрир конунг и Филиппус ярл весь день стреляли из луков. У ярла была прострелена рука под рукавом кольчуги, и до самого вечера он не вынимал стрелу из раны. Красный корабль, на котором находились епископ и конунг посошников, стоял в стороне от сражения, но так, чтобы они могли наблюдать за тем, кто побеждает. А когда у Халльварда на корабле один за другим стали гибнуть его люди, туда ринулись воины с кораблей конунга и ярла и принялись очищать корабль. Халльвард соскочил с возвышения на корме и отступил к середине корабля, за мачту, и был там убит.

У Халльварда на корабле еще оставался один человек в стальном шлеме и в панцире – и то и другое гаутской работы.[300]300
  в стальном шлеме и в панцире – и то и другое гаутской работы – т. е. изготовленные в Швеции.


[Закрыть] Еще в начале сражения он получил удар древком, так что у него был раздроблен и изуродован нос, а когда корабль был наполовину очищен от людей, он забежал в укрытие рядом с мачтой. Туда направился дружинник по имени Аскель. Это был сильный человек. На нем была кольчуга из металлических пластинок. Тот человек выскочил прямо на него, и между ними завязался бой. У того не было при себе ни оружия, ни щита, только камень в руке, а у Аскеля были и меч и щит. Случилось так, что, когда они сошлись, между ними оказался шатер. Аскель нанес удар со всего размаху, но меч попал в столб, на котором держался шатер, и крепко засел в нем, а тот воспользовался этим и ударил его камнем с такой силой, что Аскель свалился с помоста. Тогда многие стали говорить, да так, чтобы это услышал сам конунг, что, будь этот человек среди них, он бы уж сумел отстоять свое место, и что ему следовало бы дать пощаду, но конунг сделал вид, что ничего не слышит. Затем кто-то с конунгова корабля метнул в него пику, и он свалился вниз. К этому времени Аскель уже был на ногах, а в руках у него секира, и они схватились опять. Дело кончилось тем, что Аскель был сильно изранен, но все же сразил посошника.

Корабль Халльварда был очищен первым, а вслед за ним – и те пять кораблей, что там стояли, – все они были очищены один за другим. После этого посошники отступили. Некоторые направили свои корабли к берегу и бежали, но все быстроходные корабли устремились прочь вдоль фьорда.

Берестеники преследовали их на близком расстоянии. Они захватывали все корабли, которые приставали к берегу. Здесь также разгорелась битва и пало множество народу, больше всего у посошников. Потом берестеники поплыли назад к городу и ночью во время прилива вошли в реку.

Когда войско возвратилось в город, стало известно, что предводители отрядов пощадили тех из посошников, кто оказался их родичами или друзьями. Тогда кое-кто из берестеников припомнил, о чем им говорил конунг. Вслед за этим было совершено нападение на один дом, в котором находились посошники, и они были перебиты, а их родичи, те самые, которые даровали им пощаду, отправились к конунгу и пожаловались ему на то, что произошло. Конунг сказал, что, по его мнению, наилучшим решением этого дела будет, если они сами разыщут тех, кто убил их родичей, и отомстят им. После этого по городу ходили отряды и хватали друг у друга родичей до тех пор, пока все они не были перебиты.

Через день конунг созвал тинг на Эйраре и сказал своему войску, каким образом следует производить раздел добычи. Все должно быть снесено за ограду церкви Апостолов, а там, сказал конунг, будет поставлена стража. Потом он послал своих людей на север в Халогаланд догонять тех, кто туда ушел. Он решил, что теперь, вероятно, немало бондов воротились назад к себе домой. Они захватили Бьярни сына Мёрда и Брюньольва с Мьёлы и много других славных мужей, а вдобавок еще и хорошенько пошарили по их дворам.

160. Гибель Филиппуса ярла

Одного человека звали Эрленд. Он был священником и служил в церкви Креста. Он был мудрым человеком. Он имел пребенду[301]301
  пребенда – дар, полученный церковью; содержание, назначенное священнику.


[Закрыть] наверху в церкви Христа. У священника была жена молодая и красивая. Эту женщину соблазнил Филиппус ярл. Когда конунг узнал об этом, он постарался убедить ярла покончить с этой историей. Ярл пообещал, но все шло, как и прежде. Когда же об этом проведал Эрленд, он преисполнился ненавистью и к конунгу, и к ярлу и стал замышлять такое предательство против всех берестеников, на какое он только был способен. Сверрир конунг и Эрленд священник прежде часто спорили по поводу тяжбы между конунгом и архиепископом.

После битвы Сверрир конунг снарядился в путь со всей поспешностью и пустился со своим войском на больших кораблях догонять посошников. Те же попытались уйти от него, и так пришли на восток в Вик. Оттуда посошники направились на юг в Данию. Сверрир конунг преследовал их вплоть до острова Хлесей. Когда же он узнал, что посошники бежали в Ютландию, он повернул назад в Вик и оставался там все лето, взимая с бондов штраф за измену и военные подати. У него была несметная рать. Осенью он обосновался в Осло и устроился провести там зиму. Той же осенью с севера приехала ярлова любовница, жена священника, и ярл опять принялся за старое, а конунг ему запретил. Тогда ярл отослал ее недалеко, на тот двор, что зовется Акр, а сам наезжал туда часто тайком и оставался там ночевать. Конунг постоянно выговаривал ярлу за то, что тот ведет себя неосторожно, «боюсь, родич, – говорил он, – как бы это не обернулось для нас большой бедой».

В первые дни рождества посошники ушли с юга из Дании на небольших кораблях. Во время этого плаванья они потеряли один корабль. Им управлял Аудун Бюлейст. С этого корабля не спаслась ни одна живая душа. Подойдя к Ослофьорду, они завернули туда на пятнадцати кораблях. Вожаками у них были их конунг и Хрейдар Посланник. Приблизившись к Хёвудей, посошники принялись совещаться. Хрейдар Посланник сказал:

– Я полагаю, что берестеники не имеют о нас никаких сведений. В городе поднимется переполох, а войско наверняка перепилось. Теперь самое время напасть на них, и Сверрир бы не преминул так поступить, будь он на нашем месте. Подойдем на веслах к пристаням как можно тише, а я уже знаю, где нас ждет хороший улов: Филиппус ярл спит неподалеку в Акре, и с ним там совсем немного народу.

Многие тогда ответили:

– Это правильное решение. Не дадим ему уйти.

Туда направилось пять небольших кораблей, а остальная часть войска подошла к пристаням и стала прислушиваться. В городе все было тихо и спокойно, но они так и не решились сойти на берег и повернули прочь, навстречу своему войску. А те, кто высадился в Акрсхаги, пошли наверх к усадьбе. Ярл ни о чем не ведал до того, как все постройки уже были заняты. Он выскочил через потайную дверь босой, в одном белье. Стояла оттепель, снега не было, и ноги разъезжались на мерзлой земле. Ярл был скор на ногу, как никто. Те из посошников, что находились наверху у построек, разглядели, несмотря на кромешную тьму, что какой-то человек выбежал в одном белье, и закричали своим товарищам, чтобы те его хватали. Они бросились за ним, но в этот миг ярл поскользнулся и упал. Тут его пронзило копье, и рана была смертельной. Ярл пал на одном поле неподалеку от усадьбы, там было убито еще два человека. Его слугу звали Эйрик, а по прозвищу Слабак. Он сбежал оттуда и принес эту весть в город. Он прибежал прямо в конунгову усадьбу, однако настолько выбился из сил, что мог разве что вопить, призывая их подниматься. Первым на ногах был конунг, он оделся, выскочил во двор и стал расспрашивать, в чем дело. Мальчик сказал:

– Пал ярл, и убили его посошники.

– Что-то уж слишком близко от нас, – сказал конунг. Он решил, что ярл ночевал в городе в своих покоях и посошники нагрянули в город. Конунг послал за трубачом и приказал трубить как можно громче, а всем своим охранникам он велел вооружаться, и люди тут же бросились к оружию. Потом конунгу сказали, что ярл был убит у Акра. Остаток ночи до рассвета все войско провело без сна при оружии. Это произошло в ночь на одиннадцатый день рождества.[302]302
  в ночь на одиннадцатый день рождества – 4 января 1200 г.


[Закрыть]

161. О сражении посошников с трёндами

Потом посошники отправились дальше по фьорду, а там повернули на север и поплыли вдоль берега, сперва к Бьёргюну, и задержались ненадолго в городе, а потом еще дальше на север и неожиданно нагрянули в Трандхейм. Из берестеников в городе находился тогда Халльвард Зоркий со своим отрядом, он был братом Гутхорма архиепископа.[303]303
  он был братом Гутхорма архиепископа – Гутхорм был архиепископом с 1214 по 1224 г. Автор саги в данном случае забегает далеко вперед по сравнению со временем, о котором повествует (прием, малохарактерный для саги как жанра повествования).


[Закрыть] Они были убиты все до последнего человека. Посошники обосновались в городе, их там было пять с половиной сотен человек.

В ту пору стояли сильные морозы и образовался толстый слой льда. Тогда управители Сверрира конунга и бонды порешили напасть на них сообща всем войском и сразиться. У жителей Гаулардаля вожаком был Дюри из Гимсара, а у оркдальцев – Эйольв сын Авли. С ними было пятнадцать сотен человек. Посошники ничего не узнали до того, как те подошли к городу. Тогда они направились к крепости и стали оборонять ее от бондов, так чтобы никто не смог в нее проникнуть. За день до этого посошники приказали сколоть весь лед сверху донизу, от крепостных стен до моста. Весь день они были заняты перестрелкой, и с обеих сторон было много раненых. В Филиппуса из Вегина попала стрела. На этом они расстались, и бонды разошлись по домам, так ничего и не добившись. Спустя несколько дней бонды предприняли еще одни поход на город. На этот раз посошники не стали их дожидаться и снялись с места сразу же, как только заметили, что бонды спускаются со Стейнбьёрга. Посошники оставались в пути, пока не прибыли на юг в Мёр к Боргунду, а другая их часть направилась к Тингвёллю; они пробыли там всю весну до пасхи.

162. О Сверрире конунге и бондах

Сверрир конунг в ту зиму обложил бондов военной повинностью: каждое тягло должно было выставить одного человека, а сверх того дать еще фунт муки и голову скота.[304]304
  Сверрир конунг… обложил бондов военной повинностью: каждое тягло должно было выставить одного человека, а сверх того дать еще фунт муки и голову скота. – О лейданге (lei?angr) см. примеч. 87 и примеч. 267. Человек, представленный в ополчение, должен был быть обеспечен своим корабельным округом продовольствием на два месяца; сюда входили полфунта муки и столько же масла, но в данном случае, когда вес муки был удвоен, а вместо масла требовали голову крупного домашнего скота т. е. побор резко возрос, это вызвало возмущение бондов.


[Закрыть] Конунг распустил по домам трёндов, а вместо них набрал войско из округов. Жители Вика немало роптали на эти поборы. И вот бонды задумали такое, отчего впоследствии пострадали многие: они устроили заговор против конунга, и это дело держалось в такой тайне по всей Раумарики, что в назначенный час они выступили все одновременно, а с ними и простолюдины, так что в том фюльке поднялся каждый – и свободный, и раб.[305]305
  каждый – и свободный, и раб – см. примеч. 66.


[Закрыть] Они убили всех сюсломаннов, какие там были поставлены, каждого в своем округе. Во главе этого заговора стояли Симун Лагманн из Тугн, Амунди Щетина из Греттисвика и Халлькель из Ангра. Они сговорились обо всем в Осло. Там они встречались в церкви Халльварда и обсуждали между собой те тяготы, которые на них возложил конунг.

В среду на великий пост,[306]306
  В среду на великий пост – 1 марта 1200 г.


[Закрыть] они убили в Тунсберге Бенедикта, сюсломанна Сверрира конунга, со всеми его людьми, Олава Масляная Голова в Воруме, Пэтра брата Лукаса в Ауморде, а с ним еще восемь человек, и так – всех, кто оказался на месте. На всех дорогах, которые вели к городу, они поставили дозорных. В пятницу[307]307
  В пятницу – 3 марта 1200 г.


[Закрыть] до конунга дошли слухи, что бонды начали подниматься, однако эти слухи показались ему недостоверными. Он велел наведаться к ополченцам, и вскоре выяснилось, что все они ушли из ближней округи. Конунг велел послать за ними, но они не вернулись ни в субботу, ни в воскресенье. В воскресенье[308]308
  В воскресенье – 5 марта 1200 г.


[Закрыть] к конунгу явился один бонд. Он сказал конунгу, что против него собралось войско и скоро будет здесь, и он посоветовал им быть начеку, потому что, мол, те придут не позднее следующей ночи или рано поутру. Он сказал, что сам видел войско бондов. Как только конунг получил это известие, он приказал трубить сбор всего войска и созывать горожан и купцов. Конунг рассказал эту новость перед всем городским людом и просил горожан и купцов дать ему еще войска и сказал, что им придется самим защищать свое добро и свободу. Те встретили его речь возгласами одобрения. Все войско было тогда поделено на отряды, а потом конунг велел людям поужинать. После этого он приказал трубить сбор, и так и сделали. Горожане и купцы тем временем снесли все добро, какое могли, в церкви. Конунг разослал во все стороны верховых дозором, а позднее вечером он велел в другой раз трубить и созывать всех людей на лед перед городом. Оттуда конунг повел их в Акрсхаги и расположился там на ночь. Потом конунг поехал к Солангру, прихватив с собою еще несколько человек. Там он оставил лошадь на склоне, а сам спустился вниз к озеру. А на озере в это время собралось огромное войско бондов и держало совет. Конунг послушал, что они говорят, а потом пошел туда, где оставил лошадь, и поскакал вниз на лед, а затем мимо изгородей прямиком к кораблям. Он пробыл там некоторое время и оттуда вернулся назад к своему войску. Уже занимался день[309]309
  Уже занимался день – 6 марта 1200 г.


[Закрыть] когда конунг приказал трубить сбор на льду между островом Снельда и материком. Конунг попросил внимания и сказал так:

– Здесь сошлось большое войско, и вся наша надежда на помощь всемогущего бога. Против нас собралась банда маркаманнов[310]310
  банда маркаманнов – Магkamenn – жители пограничных со Швецией лесов, синоним преступных, вне закона стоявших людей, мятежников.


[Закрыть] и жителей Теламёрка, но, по всему видно, они уже убрались отсюда. А теперь скажите, все ли здесь наши люди, или к нам примкнул кто-нибудь из бондов?

Тут ему было сказано, что здесь все свои.

– Тогда, – говорит конунг, – нам необходимо позаботиться о кораблях. Пускай войско разойдется рубить лед перед кораблями.

В этот самый миг к ним подбежал какой-то человек и сказал, что с востока через Лангамоси и Рюгинаберг идет войско и что там жители Скауна и островитяне, а еще жители Фольда и Хэггена. В ответ конунг сказал:

– Тогда мы примем другое решение.

Он был на коне и поскакал туда, где стояло войско горожан, и заговорил так, что его услыхали и те и другие:

– У нас две возможности: либо бежать от бондов, либо принять бой. Не дело просить у бондов пощады. Сдается мне, однако, что они смелее наносят удары в спину, чем в лицо.

Все стали просить, чтобы он решал сам, как и прежде, это, мол, самое лучшее. Тогда он спросил горожан, собираются ли они прислать ему людей на подмогу, или каждая из сторон будет действовать в одиночку, «потому что мы, берестеники, можем сказать вам, как говорится в старой пословице: друзья познаются в беде». Бонды и горожане отвечали, что предоставят конунгу такое войско, какое только смогут.