Текст книги "Сага о Сверрире"

Автор книги: Скандинавские саги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

34. Об Эрлинге ярле

Однажды вечером, когда ярл уже поужинал, к нему пришли Сигурд сын Николаса и Йон из Рандаберга.[76]76
  Йон из Рандаберга – Йон из Рандаберга был женат на дочери ярла Эрлинга.


[Закрыть] Сигурд сказал:

– Поставлены ли дозорные, государь? Нам сказали, что берестеники должны скоро пожаловать сюда, и мой совет собрать войско в полном вооружении к Боргу. Похоже на то, что берестеники сейчас в Гаулардале, и некоторые предполагают, что они подадутся в горы, но, как мы слышали от надежных людей, не менее вероятно, что они собираются нагрянуть сюда.

Ярл ответил:

– Я бы хотел, чтобы это предположение оправдалось, так как я уверен, что они тогда получили бы по заслугам. Но можете спать спокойно, не боясь берестеников, ибо мне донесли, что они ушли в горы. Сверрир не посмеет напасть на нас здесь, когда мы так хорошо приготовлены встретить его.

Тогда Йон из Рандаберга сказал:

– Хорошо, если бы можно было не бояться берестеников, как нас заверяет ярл, но некоторые люди говорят, государь, что Вы больше думаете о том, чтобы напиться медом и вином, чем о том, чтобы руководить Вашим войском.

Ярл отвечает, сильно разгневанный:

– Редко кто упрекал меня в том, что я недостаточно осторожен. Скорее, это вы зря трусите, чем я, как вы говорите, не могу руководить этим войском. Во всяком случае, в эту ночь вы можете спать спокойно. Я сам буду стоять на страже, если вы доверите это мне. И раньше принималось достаточно предосторожностей, когда мы имели дело с большим численным превосходством.

После этого они, Сигурд и Йон, ушли к своим кораблям. А немного позднее ярл разделся и лег в постель, легло спать и все его войско, за исключением дозорных, которые были поставлены, как обычно.

35. Речь Сверрира конунга

Теперь надо рассказать о берестениках. К рассвету,[77]77
  К рассвету – 18 июня 1179 г.


[Закрыть] они подошли к Стейнбьёргу. Тут лендрманны спросили Сверрира конунга[78]78
  Тут лендрманны спросили Сверрира конунга – к этому времени на сторону Сверрира уже перешел кое-кто из лендрманнов, которые еще недавно были опорой власти конунга Магнуса сына Эрлинга. Вместе с тем из речи Сверрира, приводимой в этой главе, явствует, что он был готов пожаловать титул лендрманна особо отличившимся сподвижникам.


[Закрыть] куда он собирается. Он ответил, что собирается в город на ярла.

Когда он перебрался через гору на склон Фегинсбрекка, он слез с лошади, упал на колени и стал молиться. После этого он обратился к войску с несколькими словами и просил держаться твердо и стойко:

– Потому что теперь-то уж мы добьемся большой победы. Нет надобности напоминать вам, сколько тягот и лишений вы испытали до сих пор, прежде чем мы пришли в эту страну, и как мало хорошего, и как много плохого мы видели до сих пор. Я думаю, что и вам, наверно, кажется, что пора получить больше за ваши труды и испытанные вами великие опасности, чем вы получили до сих пор. То, что нам доставалось, мы добывали с боем, где угощение, если было чем угоститься, где добро, если им удавалось овладеть. Теперь нам предстоит овладеть чем-то гораздо большим – городом Нидарос. А в городе Магнус конунг и Эрлинг ярл и множество лендрманнов и дружинников конунга. Вряд ли нам когда-нибудь представится случай овладеть большим. И, скорее всего, мы одержим победу, судя по тому, что мне приснилось. Пусть наш натиск будет тем сильнее, чем большим мы можем надеяться овладеть. Объявляю вам, что будет вашей наградой: тот, кто сразит лендрманна и докажет, что это он его сразил, станет лендрманном, и всякий получит то звание, которое он завоюет, тот станет конунговым дружинником, кто убьет дружинника, со всем, что отсюда следует. Такова будет ваша награда. Я думаю, что они ничего не знают о нашем приближении. Похоже на то, что счастье изменило им и что их конец близок, а мы одержим победу и добьемся того, что нам подобает. Бог так распорядится, потому что долго им принадлежали наши владения и наше звание, и возможно, что теперь они потеряют то, что они захватили неправдой – и наше звание, и наши владения. Возможно, что они потеряют и жизнь. Пусть первый натиск будет как можно сильнее, и тогда все будет хорошо. Они будут, конечно, сильно пьяные, заспанные и беспомощные. Одни из них будут на кораблях, другие – там и сям в городе, и они не будут знать, куда им идти и что предпринять.

Сверрир конунг кончил свою речь, и все одобрили ее и направились в Стейнбьёрг.

36. О людях Магнуса конунга

Теперь мы расскажем о людях Магнуса конунга. В эту ночь они забавлялись играми на берегу. Они увидели, что из-за Стейнбьёрга появилось войско берестеников. Затрубили трубы, призывая людей вооружиться и выходить на улицу. Но многие люди Магнуса конунга были в городе к вечеру мертвецки пьяные, потому что конунг днем угощал их. Они спали во дворах, где только находили себе пристанище.

Когда ярл узнал, что случилось, он встал, оделся и велел людям вооружиться. Тут пришел Ивар Языкастый, его родич, и сказал:

– Войско наше рассеяно по городу, и многие легли спать пьяными, так что, как я полагаю, собрать войско не удастся. Мой совет трубить сбор к кораблям, отчалить от пристаней, подготовиться, не спеша, и вступить в битву, если это окажется возможным. В противном случае надо выйти на веслах из реки, ибо нельзя рассчитывать, что горожане нам помогут.

Ярл отвечает:

– Может быть, это и хороший совет, Ивар. Но я не могу примириться с тем, что этот чертов поп, Сверрир, сядет на место моего сына.

Ярл встал, созвал всех своих людей, велел всем поспешно вооружиться и сойти на берег. Когда ярл и его люди с его стягом сошли на берег, он прошел через город и приложился к церкви Христа. Там к ним присоединился Магнус конунг со своим стягом и своими людьми, Сигурд сын Николаса, Йон из Рандаберга и Ивар Языкастый. Многие тогда стали на колени и стали молиться. Затем ярл отвернулся от церкви и обратился к своим людям:

– Вставайте и беритесь за оружие. Возможно, что кое-кому, придется полечь здесь вскоре.

Эрлинг ярл был в красном бумазейном плаще, в шелковом колпаке и панцире, не застегнутом спереди. В руке у него был обнаженный меч. Он перебросил его из руки в руку и сказал:

– Вы еще сможете сказать, что этот старик сумел поработать мечом сегодня!

И он велел трубачу трубить как можно чаще. А когда они шли мимо колокольни, ярл посмотрел вправо и влево и сказал:

– Где же мы все?

37. Битва конунгов и смерть Эрлинга ярла

Сверрир конунг привел из Оркадаля почти три сотни людей, но это войско было плохо вооружено. Бонды отправили своих работников, так как сами они не решались пойти в поход, опасаясь, что Эрлинг ярл их покарает. Когда они шли мимо Стейнбьёрга, один человек выскочил вперед. Он был большого роста и мощного сложения, а на плече у него была здоровенная дубинка. Другого оружия у него не было. Эцур Священник сказал:

– Куда ты, парень, со своей дубинкой? Где твое оружие? Сражаться с Эрлингом ярлом – это не то, что молотить зерно. Там бы тебе пригодился цеп.

Этого человека звали Эйвинд. Он отвечает:

– Оружие, которым я намерен сражаться, придет ко мне из города, а пока оно в руках ярловых людей.

Тогда Хьярранди Ветер сказал:

– Хорошо сказано! Ты, видно, хороший парень.

И он дал ему свое копье и секиру и сказал:

– Сражайся этим оружием!

Берестеники двинулись к городу, и встреча произошла на поле выше колокольни, немного не доходя до города. У Магнуса конунга и Эрлинга ярла было пять сотен людей. Сразу же разгорелась жаркая битва, и бились ожесточенно, но это продолжалось недолго. Торир Спэла нес стяг Эрлинга ярла. Люди гибли с обеих сторон, но больше у Магнуса конунга. Берестеники рвались туда, где был стяг Эрлинга ярла. Теснимый со всех сторон, Торир воткнул древко стяга в землю, так что стяг остался стоять. Тут люди Эрлинга ярла стали отступать, и стяг оказался в тылу тех берестеников, которые больше всех продвинулись вперед. Те, кто шли сзади, подумали, что ярл там, где его стяг, испугались и решили, что началось бегство. Но, когда Сверрир конунг понял это, он велел срубить древко стяга. В это самое время Эрлинг ярл получил удар копьем в живот. Кто-то сказал:

– Опасный удар, государь!

Ярл, отвечает:

– Следуйте за стягом конунга. Я цел и невредим.

Вскоре после этого к ярлу подошли Эцур Священник и Хельги сын Торфинна. Ярл нанес Эцуру удар по лицу. Рана была большая и страшная. Затем ярл сел, и тут к нему подошел Магнус конунг. Но ярл уже не мог говорить. Магнус конунг сказал:

– Встретимся в лучшей жизни, отец!

Губы ярла еще шевелились, но он уже умирал. Тут пал ярл и почти все его люди, которые были около него.

После этого началось бегство. Магнус конунг бежал в город, и с ним много народу. Он взошел на Рюдин, корабль, принадлежавший ярлу, и вышел на нем из реки.

На поле битвы пали Сигурд сын Николаса, Йон из Рандаберга, Ивар Языкастый, Эйнар Маленький, лендрманн, Ботольв из Фьордов и два его сына. Бьёрн Козел прыгнул в реку и погиб. Он был в кольчуге и сразу же потонул. Многие прыгали в реку, и некоторые потонули, а некоторые спаслись. Погибли Ивар сын Свейна и Гутхорм Вертушка. Все это были лендрманны Магнуса конунга. Погибло около шестидесяти его дружинников и много других людей.

Сверрир конунг захватил Олавов Корабль, которым раньше правил Магнус конунг, и большинство других его кораблей. Он вернул себе теперь и те корабли, которые бросил, когда Магнус конунг и Эрлинг ярл подплывали к городу.

38. Речь Сверрира конунга на похоронах Эрлинга ярла

Тело Эрлинга ярла было отнесено для погребения к югу у церкви, но теперь его могила в самой церкви. Когда его тело было похоронено, Сверрир конунг произнес на его могиле речь:[79]79
  Сверрир конунг произнес на его могиле речь – об этой речи Сверрира, как и о предыдущей (гл. 35), см. статью «Сверрир в саге и в истории».


[Закрыть]

– Не подобает, чтобы ничего не было сказано на могиле такого знатного человека, какого мы сейчас хороним. Произошел великий переворот, как вы можете видеть и чудесное случилось: один человек будет теперь вместо троих – конунга, ярла и архиепископа – и я этот человек. Много случилось событий, очень значительных и за которые люди должны быть благодарны, – в эту церковь и в другие снесены многие тела людей, которые следовали Магнусу конунгу. Но как, наверно, многим известно, Эйстейн архиепископ и многие другие учёные люди говорили, что души всех тех людей, которые сражаются на стороне Магнуса конунга, защищают его землю и при этом погибая, попадают в рай до того, как кровь их остынет на земле.[80]80
  что души всех тех людей… попадают в рай до того, как кровь их остынет на земле – наряду с учением о том, что души попадут в рай или в ад после Страшного суда (после Второго пришествия в «конце времен»), в средние века существовало и другое, противоречившее этому учению представление, согласно которому участь души умершего определяется немедленно после его кончины. Образованная часть духовенства обычно придерживалась первой точки зрения, и в данном случае несколько странное впечатление оставляют слова Сверрира (или автора саги – ученого монаха), будто архиепископ и другие «ученые люди» утверждали, что души погибших приверженцев Магнуса немедленно окажутся в раю. Сам же Сверрир, как явствует далее из его речи, считает подобное утверждение ложью.


[Закрыть] Так что мы можем все теперь порадоваться тому, что так много людей стали святыми, если, как сказал архиепископ, все становятся святыми, кто умер с Эрлингом ярлом. Мы можем также представить себе, насколько святым станет сам Эрлинг, по воле которого Магнус был выбран в конунги, будучи еще ребенком. Он и потом способствовал его власти и поддерживал ее все время. Надо полагать, что его заступничество многое значит перед лицом всемогущего бога, если только архиепископ не был несколько пристрастен в том, что он говорил. Но случилось так, что мы стоим теперь у могил тех, кто долго были чудовищами для нас и многих других. Я вижу, что многие, кто стоят здесь печальные у этой могилы, веселились бы, если бы стояли у моей могилы, хотя бы она была и попроще. Но в этом я вижу близорукость, а не желание добра, ибо вам не раз объясняли, во что вы должны верить, если мы теряем жизнь таким образом. Я думаю, что и мне и вам может быть большая польза от того, что бог распорядился жизнями людей так, как он хотел. Мы сможем теперь жить лучше и с меньшим страхом, ибо не будем больше бояться тех, кого мы теперь хороним. Если вы хорошо вспомните обещание архиепископа, вы должны радоваться смерти людей, с которыми вы теперь телесно расстались. Настал час, когда их кровь остыла, и хотя они и не являют нам никаких знамений, в городе сейчас наверное много святых. Вы бы и без них обошлись, но сейчас они смогут явить вам плоды своих деяний, если вы будете почитать их как святых, как вы намеревались. Если же, и мне думается, что это так, прекрасное обещание архиепископа было ложным, то все те, кому оно было дано и кто ему поверил, долго будут расплачиваться за эту ложь. Поэтому мой совет поступить иначе и молиться за тех, кто покинул этот мир, и просить бога простить Эрлингу ярлу все те грехи, которые он совершил, пока был в этом мире, и особенно то, что он осмелился, будучи только лендрманном, возвести в конунги своего сына и сверх того – поднял стяг и повел войско против конунговых сыновей – Хакона конунга и Эйстейна конунга[81]81
  против конунговых сыновей – Хакона конунга и Эйстейна конунга – Хакон Широкоплечий и Эйстейн Девчушка (см. примеч. 29 и примеч. 19).


[Закрыть] – и ниспроверг обоих. Затем он правил вместе с Магнусом конунгом, но не законно, как вы ныне слышите. Мы должны молиться за души всех людей, которые погибли в этой несправедливой распре теперь и раньше, и просить бога, чтобы он простил им все грехи и спас их души. Я тоже хочу простить им бога ради все, в чем они виноваты передо мной. Пусть и всякий поступит, как подобает поступать с теми, кто был отозван из этого мира без исповеди и заупокойной службы и не в том духе, в котором подобает умирать. Заверяю вас, что и вы заслужите большей благодати тем, что вы сделаете для их душ, чем оставив их без молитв.

Сказав это, конунг упомянул в своей речи обо всем, что принято говорить на похоронах знатных людей, поблагодарил сперва священников за их пение и добрые слова, а затем и весь народ за их молитвы и то, что они сделали для своих друзей и близких. Он распорядился, чтобы каждый похоронил, как хочет, своих родичей или друзей, и сказал, что назначит людей, которые похоронят тех, о ком некому позаботиться.

Конунг окончил свою речь так, что она всем понравилась, и многие ее хвалили.

39. О Магнусе и архиепископе

Магнус конунг поплыл с теми, кто спасся бегством, на юг в Бьёргюн. Транд из Вити сказал, когда люди расспрашивали его о случившемся:

– Мы натравливали старика, и вот он остался лежать там.

Магнус конунг застал Эйстейна архиепископа и Орма Конунгова Брата в Бьёргюне и рассказал им, что случилось. Затем Магнус конунг созвал на тинг свое войско и горожан, рассказал им о своей потере и просил помощи. Эйстейн архиепископ отвечает на его речь и говорит, что все достойные люди, конечно, захотят поддержать его и помочь ему вернуть в свои руки страну и власть:

– К общему удовлетворению Вы, которого любит весь народ, вернулись из этой битвы целым и невредимым. И хотя Эрлинг ярл был мудрым и могущественным человеком, многим его властолюбие было трудно сносить. Но все готовы положить свою жизнь за Вас, за то, чтобы Вы вернули себе власть и страну.

Эти слова вызвали общее одобрение, и все говорили, что скорее готовы умереть с Магнусом конунгом, чем служить Сверриру.

И вот Магнус конунг отправился в Вик со своим войском и провел там зиму. С ним было большое войско и много могущественных мужей. У них была тогда большая сила, шли приготовления к войне и строились корабли.

40. О Сверрире конунге и берестениках

После всего того, о чем было только что рассказано, – о смерти Эрлинга ярла и битве, в которой он пал, – власть Сверрира конунга настолько возросла, что за исключением Магнуса конунга и его людей не было человека в Норвегии, который не называл бы его конунгом.

До этого всюду, где были могущественные мужи, в городах или других местах, если людей называли берестениками, то это было для них позором. Теперь же это прозвище стало почетным званием, и тех, кого так называли, очень уважали. Те самые люди, которые раньше были работниками, а некоторые даже грабителями или разбойниками, после того, как они побывали в войске Сверрира и одержали победу, стали ходить в дорогих одеждах и алых плащах и носить хорошее оружие, которое раньше принадлежало дружинникам Магнуса конунга и лендрманнам. И хотя те, кто видел их раньше, узнавали их в лицо, они скрывали, что они те самые люди, которые раньше были бедняками, и даже сами едва помнили свою прошлую жизнь.

Говорят, что не бывало более храброго войска во всей Норвегии, чем то, которое было тогда у Сверрира конунга. Это же говорил потом всегда и он сам, вспоминая старых берестеников, когда его люди распутничали или пьянствовали, пренебрегая сторожевой службой, плохо переносили тяготы и лишения или не ходили в разведку во время немирья.

Сверрир конунг сразу же выплатил жалованье своей дружине и многих наделил званиями. Он назначил сюсломаннов по всему Трандхейму.

41. О том, как нашли серебро в плаще

Однажды на востоке в Вике случились, что умерла одна ветхая старуха и от нее ничего не осталось, кроме плаща, а в этом плаще нашли много серебра, оно было зашито в нем. Когда люди Магнуса конунга узнали об этом, они взяли и сожгли плащ, а серебро поделили между собой. Узнав об этом, берестеники стали называть их плащевыми наследниками, или плащевиками.[82]82
  См. примеч. 74.


[Закрыть]

42. Сон Сверрира конунга

До того как Эрлинг ярл пал в битве, Сверриру конунгу снился сон, из которого он узнал, чем кончится битва с ярлом.

Ему приснилось, что он спал в какой-то опочивальне в городе и знал, что ночь светлая. Он видел, как кто-то вошел в опочивальню, подошел к постели, в которой он лежал, и сказал:

– Вставай, Сверрир, и иди за мной.

Тот, кто сказал это, показался ему внушающим ужас, но он не решился его ослушаться и пошел за ним. Они вышли из города и пришли к костру, на котором лежал спекшийся человек. Тот, кто привел Сверрира, велел ему сесть, положил перед ним человека и велел ему есть его.

Сверрир начал есть мясо, отрывая его от костей и с трудом проглатывая каждый кусок, но по мере того, как он ел, ему все легче становилось есть, и, когда он дошел до головы, он хотел съесть и ее, но тот, кто его привел, отнял у него голову и сказал, что довольно. Сверриру показалось тогда намного труднее перестать есть, чем было начинать, но ему пришлось уступить.

Они вернулись в город в тот же дом. И когда он лег в ту же постель, с которой, как ему снилось, он встал, он увидел, что тот, кто сопровождал его, вышел, и Сверрир проснулся.

Сверрир конунг потому побуждал свое войско войти в город, что толковал свой сон так: человек, который жарился на огне, – это Эрлинг ярл, он очень состарился,[83]83
  человек, который жарился на огне, – это Эрлинг ярл, он очень состарился – в оригинале игра слов: eldast значит и «состарился», и «изжарился».


[Закрыть] а Магнус конунг и его люди выдыхаются и на краю гибели. Поэтому Сверрир конунг со своим войском уничтожит большую часть его лендрманнов и дружинников, а Магнус конунг спасется, поскольку голова осталась недоеденной.

43. О Сверрире конунге

После этого к Сверриру стеклось много богатых и доброго рода мужей из Трёндалёга, и многие из тех, кто оставались у себя дома, примкнули к нему. Трёнды сделались его поддержкой и опорой, потому что они все время были плохими друзьями Эрлинга ярла и не подчинялись ему, как об этом было написано раньше, когда речь шла о неладах ярла с трёндами.[84]84
  как об этом было написано раньше, когда речь шла о неладах ярла с трендами – эти слова толкуют как позднейшее добавление, поскольку их можно понимать как ссылку на сообщение Снорри Стурлусона в «Саге о Магнусе сыне Эрлинга» (гл. XXV – ХХVI), а «Круг Земной», в который входит эта сага, был написан позднее «Саги о Сверрире».


[Закрыть]

Сверрир конунг всегда потом называл Трандхейм своим домом. Он приближал к себе трёндов больше, чем всех других своих соотечественников, и часто упоминал в своих речах, какими верными друзьями трёнды были его отцу Сигурду конунгу и его брату Хакону конунгу или Эйстейну Берестенику.[85]85
  его отцу Сигурду конунгу и его брату Хакону конунгу или Эйстейну Берестенику – имеются в виду Сигурд Рот, Хакон Широкоплечий и Эйстейн Девчушка (см. примеч. 29, примеч. 4 и примеч. 19).


[Закрыть] и как они всегда верно служили одному и тому же делу[86]86
  они всегда верно служили одному и томи же делу – то, что бонды Трандхейма (или Трёндалёга) были более благоприятно расположены к Сверриру, нежели население других областей Норвегии, возможно, объясняется тем, что в этой части страны социальное расслоение шло медленнее, чем в юго-западной или юго-восточной Норвегии; в Трандхейме проявили относительную устойчивость самостоятельные бонды, противившиеся нажиму со стороны лендрманнов и церкви, на которых опиралась монархия Магнуса сына Эрлинга. Сверриру удалось воспользоваться этими противоречиями и заручиться поддержкой трандхеймских бондов. Подробнее см. статью «Сверрир в саге и в истории».


[Закрыть]

Сверрир конунг оставался некоторое время на севере в городе. Он велел созвать ополчение со всего Трандхейма, подвезти припасы и привести корабли бондов.[87]87
  привести корабли бондов – жители прибрежных районов, организованные в корабельные округа, были обязаны на свой счет строить и снаряжать боевые корабли, поставлять для них людей и обеспечивать их продовольствием. Этот флот участвовал в ополчении, которое созывал конунг.


[Закрыть] Подготовившись к походу, он направился на юг за Магнусом конунгом. Но, когда он приплыл в Бьёргюн, Магнус конунг уже уплыл на восток со всем своим войском. Уезжая с севера, Сверрир конунг оставил всюду своих сюсломаннов. Осенью он вернулся в Нидарос и зимовал там.

44. О Магнусе конунге и убийстве плащевиков

Весной Магнус конунг созвал войско с юга страны, все ополчение к востоку от Лидандиснеса и к северу от Агдира и Рогаланда, Хёрдаланда и Согна, Фьордов и обоих Мёров и Раумсдаля и направился весной со всей этой ратью на север в Трандхейм. С ним был тогда Эйстейн архиепископ, Орм Конунгов Брат, Николас и Филиппус, сыновья Арни, зятя конунга, и все лендрманны с юга страны, как здесь сказано:

 
Шли за храбрым
Рюги и хёрды,
Филы и сюгны,[88]88
  Рюги и хёрды, филы и сюгны – в висе перечисляются жители разных областей Норвегии: рюги – жители Рогаланда, хёрды – жители Хёрдаланда, филы – жители Фьялира, сюгны – жители Согна.


[Закрыть]
И люди Фьордов,
 
 
Жители Мёра,
Мужи Раумсдаля,
Сам архиепископ
И Трёндалёг с ними.
 

Магнус конунг приплыл со своим войском на север в Трандхейм и стал у хутора Стейн к югу от мыса и оставался там несколько ночей. Сверрир конунг был тогда в городе. Он послал Торольва Рюмпиля, Тьостара Черного, Эйольва сына Авли и Хаварда Лосося с большим отрядом, чтобы те попытались поймать в ловушку кого-нибудь из войска Магнуса конунга.

Посланные подошли к хутору, который называется Ланглоар, и залегли там в лесистой долине, спускающейся к морю. Люди Магнуса конунга заметили их не раньше, чем берестеники бросились на них. Магнус конунг сошел на берег, собираясь в баню на хуторе Стейн. Увидя, что произошло, он поспешно вернулся к кораблям. Берестеники убили там около трех десятков человек, которых они застали на берегу. Но когда люди Магнуса конунга вооружились и высадились на берег, берестеники отошли без потерь и вернулись в город.

45. Грамота Сверрира Магнусу конунгу

После этого Магнус конунг подошел к Хольму и оставался там некоторое время, а Сверрир конунг готовился в городе к встрече с ним.

Магнус конунг послал корабль – этим кораблем правили Биргир Кишка и Транд Люрта – за бондом, которого звали Хавли, он жил в Хладире. Магнус конунг велел сказать ему, что, если он хочет спасти жизнь своего сына, пусть явится к конунгу и сделается его человеком.[89]89
  если он хочет спасти жизнь своего сына, пусть явится к конунгу и сделается его человеком – по-видимому, речь идет о заложнике, которых во время военных действий захватывал конунг, с тем чтобы обеспечить верность их родственников. В тексте налицо путаница: Магнус угрожает не сыну Хавли Эйольву (он служит конунгу Сверриру), а самому Хавли.


[Закрыть]

Хавли отправился в Нидарос и передал грамоту Эйольву, своему сыну. Тот оказался в большом затруднении и пошел с грамотой к Сверриру конунгу. Тот прочел грамоту и сказал:

– Мало кто доверил бы мне такое. Но мы найдем хороший выход. Приведи сюда того, кто принес грамоту.

Конунг велел написать другую грамоту. В ней было сказано:

– Если ты, Магнус конунг, причинишь вред или ущерб Хавли, то будут убиты Эйлив Яблоневый Шест, Скруду-Эйрик и Эйндриди Сландри, ибо у вас их сыновья – Торир Шишка сын Эйндриди, Ульв Квери сын Эйрика и Гуннар сын Эйлива. Они будут преданы той же смерти, какой вы предадите Хавли, и это будет поручено Эйольву.

Посланный отправился с этой грамотой и вручил ее Магнусу конунгу. Когда тот прочел ее, он был очень разгневан. Он соскочил с кормы корабля с грамотой в руке и сказал:

– Ах вот как! Значит, вы намерены решать, кого убить, а кого оставить в живых!

Они стали совещаться, Ульв, Торир и Гуннар, просили конунга сменить гнев на милость, говорили, что он не овладеет страной, убив одного старика, что они боятся за жизнь своих отцов, которые во власти Сверрира конунга, и Хавли был отпущен домой.