Текст книги "И смерть лишь начало (СИ)"

Автор книги: СкальдЪ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Да нормально веду, – он хмыкнул. – Я думаю, тебя тоже определят на Гриффиндор. Будем вместе. Здорово, правда?

– Хм, даже не знаю, что и сказать, – я изобразил непонимание. – А с чего ты взял, что и я буду на Гриффиндоре?

– Потому что это самый лучший вариант! Да и родители как-то говорили, что мы с тобой непременно туда попадем.

– Похоже, они многое знают. А они учились в Хогвартсе?

– Да, и мать, и отец. А мама у меня очень умная. И еще она сказала, что мы просто обязаны подружиться. Поэтому я и думал, что найду тебя в поезде, понятно?

– Да, Рон, мне все понятно.

– Так значит, идём на Гриффиндор! Ура! – радостно закричал Уизли.

Я конечно не пророк, но как-то ты торопишься с энтузиазмом, паренёк.

Эх, Рон… Может ты и хороший малый, и у тебя масса достоинств, но вот почему-то ты мне совсем не нравишься. И ситуация сложилась в точности наоборот, как вышло в каноне. Там Гарри с первой секунды почувствовал неприязнь к Малфою и с первых же секунд захотел дружить с Уизли. А у меня всё диаметрально противоположно.

Странно? Возможно. Но пока что все происходящее меня устраивало.

Потом Уизли достал из кармана ручную крысу – Коросту и принялся совать мне ее в руки, чтобы я познакомился с нею и поигрался. Крыса выглядела истощенной и потрепанной. Шерсть местами повылезла, хвост напоминал червяка. Да и ее глаза – если присмотреться, они не выглядели глазами безмозглого грызуна. В них можно было заметить мысль. Не очень-то это радовало…

Я и так, при прочих равных, не испытывал воодушевления от возможности поиграться с крысой… А уж знание, что это не грызун, а крайне упитанный, малосимпатичный мужик по имени Питер Петтигрю, и вовсе свели мое желание познакомиться с Коростой на нет. Ну и играться с мужиком в образе крысы – всё это отдает крайне нездоровым душком. Не находите? Хе-хе.

Драко, скрестив руки на груди, с презрением наблюдал и за крысой, и её хозяином. А Гермиона кинула быстрый взгляд на питомца Уизли и снова отвернулась. Кажется, Короста ее не вдохновила. Девчонки и женщины, вообще, часто боятся мышей и крыс.

Наша маленькая флотилия проплыла сквозь небольшую, естественную арку, образованную переплетенными ветвями деревьев и попала в туннель, который заканчивался прямо под замком у небольшой каменной пристани.

Когда мы выбирались из лодки, и Рон оказался чуть впереди, Драко наклонился ко мне и шепнул:

– За тобой рассказ, что это было.

– Заметано. Ты главное не подумай, что что-то изменилось. Всё в силе. Гермиона, ты слышишь?

– Да, слышу. И я ничего такого не думала, – с достоинством добавила девочка.

– Да ты что, Поттер, с дуба рухнул? – удивился Малфой. – Мы же дали друг другу слово.

Эх, дожил. Уже детишки начали критиковать. И что характерно – по делу.

– Чья это жаба? – Громко крикнул Хагрид, осматривая пустые лодки.

– Ой, это моя. Это Тревор! – среднего роста круглолицый мальчик бросился к Хагриду.

Так я впервые увидел Невилла Лонгботтома. По канону он мне очень нравился. Своими взглядами на жизнь, терпением, внутренней стойкостью и теми изменениями, которые в нем произошли. Да и несчастные родители добавляли симпатии.

Одно время, строя планы, я прикидывал вариант с тем, чтобы и его «подтянуть» в будущую команду. Технически это выполнимо. И не сложнее, чем вышло с Гермионой.

И лишь одна деталь помешала этому. Имя ей Беллатриса Лестрейндж. Эта отмороженная на всю голову, злобная сука, являлась троюродной сестрой Гарри Поттера и одновременно родной для Нарциссы Малфой, матери Драко. И именно она, пытая родителей Лонгботтома заклинанием Круциатус, довела их до сумасшествия. И хотя Беллатриса является также четвероюродной сестрой отца самого Невилла, это ничего не меняет. Слишком свежа память и боль. Ну и как в таких условиях пытаться сделать Драко и Невилла друзьями?

Жаль. Очень жаль. Невилл классный парень. И кстати, мы с ним также родственники – он мой четвероюродный племянник. Но, к сожалению, не всегда в жизни получается так, как мы хотим.

А может все же стоило рискнуть, как я рискнул, сводя Драко и Гермиону в одну компанию? И все прошло нормально. Может быть и с Невиллом бы «прокатило»?

Ладно, уже ничего не перепишешь.

Хотя окончательно про этот вариант я не забываю. Посмотрим, как будут развиваться события.

С причала мы поднялись по каменной лестнице и вышли на площадку перед массивной дверью. Хагрид три раза постучал своим здоровенным кулаком.

Дверь открылась. За ней стояла высокая, очень строгая, черноволосая женщина в изумрудно-зеленых одеждах. Она не выглядела старой, а, скорее, утонченной. И вообще, глядя на ее лицо и фигуру (хоть и скрытую просторной одеждой), мне пришло в голову, что в молодости она наверняка была довольно симпатичной девушкой.

– Профессор Макгонагал, вот первокурсники, – сообщил ей Хагрид.

– Спасибо, я их забираю.

– Конечно. Пока, ребятки, скоро увидимся, – замахал рукой Хагрид.

Профессор Макгонагалл повела нас сквозь внушительного размера зал. На стенах, в специальных подставках, горели и чадили факелы, отбрасывая на выложенный плиткой пол причудливые тени.

Мы прошли мимо высокой и закрытой двустворчатой двери. За ней слышался приглушенный шум. Там, похоже, Большой Зал.

Остановились мы в маленьком зальце и из-за тесноты стояли практически вплотную, дыша друг другу в затылок.

Рон тем временем пробился поближе ко мне и постарался отодвинуть Драко. Не получилось. Тогда он протиснулся с другой стороны и оттеснил Гермиону. Я схватил её за руку и притянул обратно. Герми не отдам, даже не думай, Рыжий!

– Добро пожаловать в Хогвартс, – так начала Макгонагалл свою речь. Она говорила достаточно долго – рассказывала про Школу, про четыре факультета и их славную историю. Потом перешла к процедуре отбора на факультеты, упомянув, где и как мы будем жить.

– Церемония отбора начнется через несколько минут. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями, – закончила она свою речь.

Все правильно. Преподаватель намекает на то, что мы можем влиять на то, где будем учиться. Да только кто поймет такой завуалированный намек? Да ещё и в такой стрессовой ситуации.

Все детишки необыкновенно возбуждены, в голове роятся тысячи мыслей. Страшно, боязно и интересно, что же ждет впереди.

Взгляд Макгонагалл задержался на мантии взъерошенного Невилла, которая сбилась так, что застежка, которая по идее должна находиться спереди, оказалась у него за ухом. Потом профессор перевела взгляд на грязный нос Уизли.

Многие под таким вниманием смущались и начинали оглаживать – кто волосы, кто одежду. Прям как девицы на смотринах.

Макгонагалл вышла, предупредив, чтобы мы ждали и никуда не расходились.

Рон рассказывал окружающим, что отбор – это очень больно. По крайней мере, так говорит его брат Фред.

Я также испытывал волнение. Но совершенно по другому поводу. Главное для меня – как пройдет распределение, сможем ли мы втроём оказаться на Когтевране?

Просто если нас разбросает, это будет очень, очень неприятно. Не конец света конечно, но все же…

Неожиданно в помещение залетели несколько молочно-белых привидений и зависли над нашими головами. Пара девчонок взвизгнули, кто-то открыл рот.

Призраки весело общались между собой, а потом, заметив нас, обрадовались новичкам.

Особенно говорливым оказалось одно, толстое и невысокое привидение, которое другие называли Проповедником.

– Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй, – улыбался Проповедник. – Мой любимый факультет. Между прочим, я и сам там учился.

Гермиона, Драко и я переглянулись. Насчет Пуффендуя у нас сложилось собственное мнение.

Привидения, как могли, развлекали нас разговорчиками. Девчонки, те, что поначалу завизжали, постепенно пришли в себя.

Вернулась профессор Макгонагалл, строго и придирчиво осмотрела всех нас еще раз и приказала следовать за ней.

Мы вернулись обратно и через открытые двери прошли в Большой Зал.

Первое, что бросалась в глаза, это, конечно, потолок. Тысячи парящих в воздухе зажженных свечей. А над ними, в запредельной выси, раскинулось безбрежное звездное небо, частично закрытое облаками. Вид потрясающий. У кого-то действительно хорошо работает голова.

– Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на звездное небо, – просвещала нас и всех окружающих Гермиона. – Я в «Истории Хогвартса» прочитала.

Мы с Драко переглянулись, но ничего не сказали.

Прямо от входа и до противоположной стены зала, параллельно друг другу, стоят четыре очень длинных стола для каждого факультета. Слева направо – Гриффиндор, Когтевран, Слизерин, Пуффендуй. Столы заставлены пока еще пустыми золотыми тарелками, кубками и столовыми приборами. Пара сотен лиц с любопытством разглядывала первокурсников. Среди учеников находилось несколько привидений.

Мы всей толпой шли по центральному проходу между столами Когтеврана и Слизерина и остановились около небольшого возвышения. На нем, перпендикулярно к остальным, стоял преподавательский стол. В центре, на кресле, похожем на небольшой трон, сидел Директор Хогвартса – Альбус Дамблдор. Он угадывался сразу и безошибочно. По умному, внимательному взгляду, густой и длинной бороде, по очкам-половинкам и кольцам на руках. Профессор выглядел представительно и сразу, на интуитивном уровне, внушал какое-то неуловимое чувство доверия.

Слева и справа от него расположились другие преподаватели. Я точно определил Флитвика (самого маленького), Хагрида и, похоже, Северуса Снейпа. Ну и, конечно, Квиррелла – он единственный здесь в тюрбане.

Прямо перед нами Макгонагалл поставила тяжелый дубовый табурет и положила на него остроконечную Распределяющую Шляпу. Шляпа выглядела старой и потрепанной жизнью. И еще на ней угадывался рот, нос и глазницы – словно где-то там, в ее глубинах, притаился человек.

Шляпа «открыла рот» и запела песню про Хогвартс. Песня была о том, что Шляпа, может, и неказиста, и есть и другие, красивей и новей, но такой, как она, нет в целом свете, так как она очень умна и видит все мысли и способности будущих учеников. И поэтому именно ей доверено распределение по факультетам. Ну и далее, чем каждый из четырех факультетов хорош, и как же здорово там учиться.

Шляпа замолчала, и все стали хлопать в ладоши. Мы трое, единственные из новичков, тоже похлопали. Я мельком бросил взгляд на Рона. Он таращился на все примерно с такими мыслями: «что вообще здесь происходит, и что, собственно говоря, я здесь забыл?». Хотя, что это я к нему цепляюсь? Три четверти новичков выглядели ничуть не лучше и судя по всему, испытывали схожие переживания.

А потом началось распределение. В руках у Макгонагалл находился свиток с нашими фамилиями, и она зачитывала их по алфавиту. Названный выходил вперед, садился на стул, на голову ему опускали Шляпу (некоторых она закрывала по подбородок), а затем Шляпа сообщала свой суровый вердикт.

========== Глава тринадцатая ==========

Глава тринадцатая

Первой вызвали Аббот Ханну, девочку с беленькими косичками. Шляпа отправила её на Пуффендуй.

Следом еще одна девочка, Боунс Сьюзен, так же к “барсукам”. Факультет радостными криками встречал своих новичков.

Бут Терри, невысокий, коренастый, со светлыми волосами паренек отправился на Когтевран.

Брокхерст Мэнди – также Когтевран.

Новенькие «отваливались» один за другим. Они уходили и на Гриффиндор, и на Слизерин, и на Пуффендуй.

Наконец назвали имя – Гермиона Грейнджер.

– Все будет хорошо, – шепнул я ей.

– Удачи, – поддержал Драко.

Наша подруга чуть ли не с королевской уверенностью прошла вперёд и села на стул. Неплохая выдержка, не думаю, что большая часть её сверстников может похвастаться тем же.

Шляпа думала не долго, секунд тридцать, и вынесла свой вердикт:

– Когтевран!

Мы с Драко радостно переглянулись и приветственно помахали Гермионе. Она, кинув взгляд в нашу сторону, быстро проследовала за стол Когтеврана.

Рон около меня облегченно перевел дух, и я услышал, как он пробормотал, что рад, и эту зазнайку не отправили на Гриффиндор.

Следом за ней вызвали Голдштейна Энтони. Про него не говорилось на церемонии распределения, но в дальнейшем Роулинг упоминала это имя. Как и в каноне, его отправили на Когтевран.

Несколько человек отправили по разным факультетам прежде, чем появился очередной «когтевранец» – Корнер Майкл.

Лонгботтома Невилла распределили на Гриффиндор. И все же жаль, что туда…

Невилл покраснел и так растерялся, что убежал со Шляпой за стол. Кто-то из старшекурсников со смехом поймал его, снял Шляпу и отдал Макгонагалл. Распределение продолжилось.

– Малфой Драко!

Драко, несмотря на все самообладание, побледнел. И у меня сердце кольнуло.

Малфой сидел на табурете долго. Очень долго. Дольше, чем все остальные. Его лицо попеременно то краснело, то бледнело. Я тихо матерился и не понимал, в чем дело. Даже преподаватели начали переглядываться.

– Когтевран!

Ух, кажется, что это меня там выбирали. Я чуть не поседел, переживая за друга.

Когтевран разразился аплодисментами. Драко махнул мне рукой. А за преподавательским столом радости как-то поуменьшилось. Во всяком случае, у двух человек. Дамблдор – тот вообще выглядел озадаченным. А Северус Снейп грозно и с немалой долей неудовольствия смотрел в спину Малфоя.

Пошли другие ученики.

Патил Падму определили на Когтевран. Её сестру-близнеца Парвати – на Гриффиндор.

Еще несколько человек.

Сердце, да что ж ты так бьешься. Всё ближе и ближе…

– Поттер, Гарри!

Зал зашептался. «Вон, это Поттер, смотри, это он». Я их практически не слышал. И лишь краем глаза видел, как напряглись лица Гермионы и Драко. Да еще Дамблдор собрался и даже привстал на кресле.

А потом вся вселенная сузилась до размера стула и Шляпы на ней. Сглотнув, я сел. Тотчас на меня надели Шляпу, и она опустилась до носа. Стало значительно легче. Я начал приходить в себя.

– Хм, хм, – прямо в ухо произнес тихий, «бархатный» голос. – Непростой, очень непростой выбор… Я многое вижу… Куда же мне тебя определить?

– Когтевран!

– Когтевран? Странно, очень странно… Не самое очевидное решение. Слизерин подошёл бы тебе лучше.

– Когтевран!

– Я не вижу тебя на этом факультете. Ты хорошо подумал?

– Слушай меня внимательно, чучело пыльное. Я. Хочу. Учиться. На. Когтевране! Что тебе непонятно? – третий раз подряд озвучил я своё желание.

– Когтевран, – прокричала Шляпа на весь зал.

Я встал и на негнущихся ногах отправился к друзьям и своему факультету. К своему новому дому. Но почему я себя так чувствую, словно мешки с картошкой таскал?

Стол встретил меня рукоплесканием. Ко мне кто-то подходил, жал руку, хлопал по плечу, поздравляли, что я попал на самый лучший факультет.

Я сел между Гермионой и Драко и слегка приобнял девчонку. Несильно, но Гермиона всё равно запищала. А вот Драко я хлопнул по плечу и подмигнул. Жить можно, особенно если есть голова на плечах!

– Мы очень за тебя переживали, – сообщила мне Грейнджер.

– Я чуть не сдох, – радостно и немного по-идиотски улыбался Малфой. – Видел бы ты лицо Дамблдора!

– Потом расскажешь про него. А ты-то сам, что так долго? – повернулся я к другу. – Тут весь зал смотрел на тебя и никак не мог врубиться, что же происходит. Что тянул, Малфой? Рекорд Хогвартса ставил?

– Ты не поверишь, что там было, – Драко сиял, словно начищенный пятак. – Я такое пережил…

– Ладно вам, – перебила Гермиона, – потом всё друг другу расскажем. Давайте смотреть. Интересно же.

И правда, в самом деле, всё это мы еще успеем обсудить. Впереди у нас долгие годы.

Первым делом я посмотрел на стол преподавателей. И наткнулся на очень внимательный и оценивающий взгляд Дамблдора. Он смотрел на меня и словно не мог понять, что же только что произошло? И что теперь делать дальше?

Мы все окончательно пришли в себя и успокоились, когда новичков осталось лишь трое. Сначала Турпин Лайзу отправили на Когтевран, а затем назвали Уизли Рона.

Рыжий вышел вперед, ему надели Шляпу, и почти моментально она крикнула «Гриффиндор». Рон потащился к своему столу.

Последнего, Забини Блейза, распределили в Слизерин.

И почти сразу поднялся со своего шикарного трона Альбус Дамблдор. Он широко развел руки, а на его лице заиграла лучезарная улыбка. Да вот только естественности ей как-то не хватало. Словно он улыбался по обязанности, а не от чувств.

– Добро пожаловать в Хогвартс! – произнёс он. – И прежде чем мы начнем наш пир, я бы хотел произнести несколько слов. Вот они: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всем, всем спасибо.

Дамблдор сел на своё место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Миг, и прежде пустые тарелки и бокалы наполнились едой и питьем.

Стол сразу, моментально, оказался просто завален огромным количеством еды. Чего здесь только не было: ростбифы, копченые цыплята, свиные отбивные, запеченные бараньи ребрышки, сосиски, бекон, стейки, картошка – жареная, отварная и пюре, несколько видов пудинга, множество разных овощей, зелень, различные подливки, приправы, кетчуп и горчица. По Залу потек непередаваемый запах.

Не знаю, что бы здесь делали вегетарианцы!

Я немного поухаживал за Гермионой, помог ей наполнить тарелку тем, что она попросила, а потом и сам взялся за дело. Основательно так, не по-детски! Еда помогает снять стресс.

Особенно я налегал на бараньи ребрышки – они приготовлены просто чудесно! Неуловимый запах приправ и легкая, хрустящая корочка. И запах… Дайте-ка мне ещё!

Временами я поглядывал на Драко и старался есть поприличней.

На нашего аристократа стоило посмотреть. С изысканной небрежностью, словно он сто раз так делал (хотя он-то, как раз и делал), Малфой аккуратно резал стейк. Все как учили. Под шеей салфетка. Вилка в левой руке, нож в правой. Вежливое и слегка бесстрастное выражение лица.

– Что такое? – он заметил мой взгляд.

– Ты что, на королевском приёме присутствуешь?

– А что?

– Да ничего. Нормально всё. Ешь быстрее, пока все не пропало.

– Не боись, не пропадет, – Драко хмыкнул, но жевать стал шустрей.

Утолив первый голод, я стал оглядывать наш стол.

Первогодки сидели на самом краю – ближе всех к преподавателям. Чем старше выглядели дети, тем дальше от учителей они находились. Похоже, что каждый год, с переходом на следующий курс, ученики также смещались и по столу, в сторону выхода. Символично.

Я пересчитал первокурсников. Выходило, что вместе с Гермионой, Драко и мною на Когтевран в этом году поступило тринадцать человек. Пять девочек и восемь мальчиков. Это достаточно много. Фактически, в этом году первый курс Когтеврана стал самым многолюдным факультетом среди ровесников. Как я узнал впоследствии, обычно первогодок на всех четырех курсах оказывается человек сорок – сорок пять. Не больше.

А общее число учеников в Хоге каждый год «плавало» в районе двухсот восьмидесяти. Плюс-минус десять – двенадцать человек. Причем на шестом и седьмых курсах студентов меньше, так как после сдачи СОВ на пятом курсе некоторые прекращали учебу.

Прямо напротив меня, через стол, находился худенький, маленький мальчик с черными волосами и голубыми глазами.

– Привет, – обратился я к нему. – Я Гарри. А тебя как зовут?

– А я Билл Макконли, – паренек смотрел на меня с немалым восторгом. – Значит, ты и есть знаменитый Гарри Поттер?

– Не знаменитый. Обычный, – я мотнул головой. – Ты шотландец, что ли?

– Ага. Живу под Эдинбургом.

– А я Драко Малфой, – представился мой друг. – Слушай, а как ты до Хогвартса добирался?

– Меня отец аппарировал в Хогсмид. А оттуда пешком. И почти час ждал всех остальных новичков.

– Ясно. – Всё правильно. Людям, которые живут севернее Хогвартса и недалеко от него, незачем отправляться в Лондон и садиться на Хогвартс-экспресс, чтобы вернуться обратно в Шотландию.

– А что на Когтевран попал, доволен? – продолжал допрос Драко.

– Конечно, – Билл шмыгнул носом. – У меня тут и отец, и мать учились. Он же самый лучший, правда?

– Правда, – ответил я. А вот Драко, при упоминании родителей, что-то приуныл.

– Здравствуйте, ребята, – к нашей части стола «подплыло» привидение высокой, красивой женщины с распущенными волосами, одетой в старинные одежды.

– Здравствуйте, – вразнобой поздоровались мы с ней.

– Я Серая Дама, привидение Когтеврана, – представилась женщина. – Я приветствую вас на нашем факультете.

– О, спасибо, здрасте, мы тоже рады, – донеслось со всех сторон.

– Я читала про Вас, – ну конечно, кто бы сомневался, Гермиона обратилась к привидению. – А это правда, что Вы разговариваете только с когтевранцами?

– Да, девочка моя, это правда.

– А почему?

– Потому что другим и так хватает, с кем пообщаться. Ну а теперь расскажите мне о своих талантах. Ведь вы помните, что на Когтевране особо ценятся индивидуальные способности. Что вы умеете и чем увлекаетесь?

Детишки начали называть, кто чем увлекается. Некоторые, что посмелей, рассказывали о себе охотно, иные стеснялись и ограничивались общими фразами.

Гермиона сообщила Серой Даме, что очень любит читать и еще мечтает учиться лучше всех. А также она планирует… Ну и дальше, по списку.

Драко рассказал, что рассчитывает стать ловцом в команде по квиддичу. Наш новый знакомый, Билл Макконли, покраснев как мак, сообщил, что любит рисовать акварелью.

Майкл Корнер, подумав, все же признался, что ему нравится геология, и он собирает необычные камни и минералы.

Я внимательно посмотрел на Майкла – он сидел около Драко, и похоже ребята уже не только успели познакомиться, но и немного поговорить. Корнер вел себя нормально и адекватно – мне он сразу понравился. Серьезный, вдумчивый парень. И увлечение редкое…

Остальные ребята за столом отвечали каждый по-своему. А когда дело дошло до меня, то я честно сказал, что пока ничем интересным не увлекся. Но подумываю…

Драко громко засмеялся, а Гермиона хмыкнула.

– Скромность, это хорошо, – подбодрила меня Серая Дама, – но также не забывайте, что ум и яркость учеников – это то, чем всегда славился Когтевран.

Когда мы все наелись, а некоторые и объелись, тарелки неожиданно пропали. Их заменили другие. Абсолютно чистые, ярко блестевшие в пламени свечей. А еще через миг на тарелках появился десерт. Множество видов мороженого, пироги, булки, эклеры, торты, бисквиты и джем. А к сладкому на столе материализовались несколько чайников с кипятком – из носиков всё еще вырывался пар, и казалось, их сняли с огня минуту назад. Ну и конечно на столе нашлись чайники с заваркой и чашки. Все стали пить чай.

– Кажется, я все же объелся, – признался я друзьям.

– Ну, в такой день, почему бы и нет, – поддержал меня Драко.

Гермиона лишь сонно кивнула – похоже, ее под конец разморило.

Я перевел взгляд на профессорский стол. Там тоже пили чай и вели неторопливую беседу. Я уловил «давящий» взгляд Северуса Снейпа. Его невозможно было спутать с другими – иссиня-черные, прямые волосы до плеч, суровый, внимательный взгляд и крючковатый нос. И одет во все черное. Он внимательно смотрел на наш стол – на меня и Малфоя.

– Эй, Драко, не знаешь, почему профессор Снейп так на нас уставился? – толкнул я его в бок.

– Ну, вообще-то знаю, – Драко не заметил моей оплошности и не спросил откуда я знаю этого преподавателя. Вместо этого он кинул настороженный взгляд на Снейпа и поерзал на скамейке. – Думаю, он разозлился, что я не на Слизерине.

– А ему какое дело до тебя?

– Да вот, есть дело.

– Ладно, не темни, давай колись! – надавил я.

– Дело в том, – Драко пододвинулся к моему уху и зашептал. – Только это между нами. Он мой крестный. Понял?

– Ничего себе, – я присвистнул. – Думаю, тебе следует приготовиться – на первом уроке он постарается оторвать тебе башку.

– Лишь бы потом приделал обратно.

Когда все наелись десерта и напились чаю, профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона.

– А теперь я бы хотел сказать пару слов, – начал директор Хогвартса. – Первое – первокурсники должны усвоить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшеклассникам также стоит об этом помнить, – он посмотрел на стол Гриффиндора, наверное, на близнецов Уизли.

– Наш смотритель, мистер Филч, просил напомнить о запрете творить чудеса на переменах, а также о том, что правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех учеников. И последнее – тренировки по квиддичу начнутся через неделю. Капитанам команд необходимо уточнить с мадам Трюк вопросы насчет отборочных мероприятий.

Когда профессор упомянул квиддич, по рядам прошла волна возбуждения и заинтересованности.

– А теперь, прежде чем пойти спать, предлагаю спеть наш школьный гимн.

Я заметил, что многие преподаватели явно заскучали, да и на лицах большинства старшекурсников вдохновения не наблюдалось.

Дамблдор уверенно взмахнул своей палочкой, и из её кончика вырвалась длинная золотая лента, которая поднялась в воздух и сложилась в слова песни – так, чтобы все знали, о чем им собственно петь.

Песню приводить я не буду. Это обычная, хорошая и добрая школьная песня, которую обычно исполняют в таких случаях во многих школах Земли.

Там была просьба к самому Хогвартсу научить нас хоть чему-то, говорилось, что сейчас в головах у нас гуляет ветер, но мы надеемся, что там поселятся и знания. Заканчивалось все тем, что мы обязуемся стараться и не подводить эту школу.

Я не удержался и также пропел пару куплетов вместе с Гермионой. И даже Драко что-то там подпевал, немного стесняясь.

– О, музыка! – профессор Дамблдор прослезился от умиления. Не знаю, что это – действительно истинные чувства или игра на публику. – Ее волшебство одно из самых прекрасных на свете! А теперь спать. Рысью – марш!

К нам сразу же подошли наши старосты – девушка и юноша. Они представились как Пенелопа Кристал и Роберт Халлиард.

Старосты собрали вокруг себя всех первокурсников и повели нас в Башню Когтеврана. Другие, более старшие ученики, пока еще не торопились покинуть стол.

Все вместе, нестройной толпой, мы прошли несколько длинных коридоров, украшенных многочисленными картинами, рыцарскими латами в нишах и прочей средневековой атрибутикой. Пересекли с десяток переходов и поднялись на пятый этаж (по моим подсчетам), и остановились около высокой двери, составленной из гладких, лакированных досок. Справа от двери висел молоток в форме клюва какой-то хищной птицы.

Роберт постучал молотком, и раздался голос.

– На каком языке говорят молча?

Староста задумался, а потом выдал ответ. Дверь открылась.

Через небольшую прихожую мы прошли в гостиную Когтеврана – высокое и круглое помещение (занимавшее весь пятый этаж башни), обставленное в бронзовых, серебристых и синих цветах.

Этот зал имел примерно ярдов тридцать в диаметре. По периметру располагалось три камина, отличающиеся друг от друга различными деталями и стилем. И в каждом плясало пламя. Возле каминов стояли низкие удобные кресла, диваны и столики. Таким образом, создавались небольшие, уютные уголки, где могла спокойно посидеть компания из семи-восьми человек.

Потолок в гостиной напоминал звездное небо – красивое переплетение синих и темно-синих оттенков, среди которых неярко сверкали магические звезды.

Еще несколько кресел и стульев находилось ближе к центру – вокруг большого глобуса и квадратного стола на мощных ножках. Также вдоль стен стояло несколько вместительных шкафов, заполненных книгами, свитками и различными безделушками, и сувенирами.

Ну и четыре окна, узких и высоких, на четыре стороны света.

Прямо напротив входа, но на другой стороне зала, расположился постамент со статуей утонченной и горделивой женщины. В искусно вырезанных из камня волосах угадывалась диадема. Как понимаю, это скульптура Ровены Когтевран, одной из основательниц Хогвартса.

По обе стороны от скульптуры имелись широкие арки со ступенями, уходящими вверх.

Пенелопа повела девочек в левый проход, а Роберт нас в правый. Мы поднялись по каменной, винтовой лестнице на шестой этаж. Здесь была большая площадка и коридоры, ведущие к спальням. Роберт объяснил, что на этом этаже все спальни заняты, и повел нас ещё выше, на седьмой этаж.

– Так, ребята, – начал Роберт, как только мы очутились на верхней площадке. – Вас восемь человек. А это значит, что вы займете две спальни по четыре человека. Определяйтесь, кто с кем хочет жить, и проходите в эти двери.

Пока вся толпа немного замешкалась, с некоторым смущением поглядывая друг на друга, мы с Малфоем быстренько сориентировались. Я вытащил из общей кучи Билла Макконли, а Драко – Майкла Корнера, и вчетвером мы прошли в одну из спален.

Как только мы зашли внутрь, так тут же, как и еда в Большом зале, в центре появились наши вещи. Я узнал свой чемодан и чемодан Драко.

– Чур, я сплю вон там, – я выбрал дальнюю от входа, стоящую у окна кровать. Драко забрал соседнюю, а парни разобрали остальные. Каждая кровать имела балдахин – это такие тяжелые шторы и отдельный потолок, укрепленные на четырех столбиках в углах кровати. Ткань покрашена в цвета Когтеврана – бронзовый и синий, с растительным узором. Сами шторы можно задергивать. Думаю, если так сделать, то кровать превратится в небольшое и очень уютное купе. С намеком на романтику. Подрасту – буду сюда подружек таскать. Вот!

Постели уже застелены. Мне оставалось лишь откинуть покрывало и лечь.

– Ничего, вроде нормально все прошло, – донесся до меня голос Драко. – Как считаешь, Гарри?

– Ага, – ответил я, широко зевая. Все же у меня детское тело. Оно не имеет той выносливости, что у взрослого организма, и быстро утомляется.

Уснул я практически сразу.

========== Глава четырнадцатая ==========

Глава четырнадцатая

Ровно в восемь утра нас разбудил Роберт Халлиард. Сквозь окна, частично прикрытые занавесками, проникал яркий свет – день обещал быть солнечным и ясным.

– Подъем, подъем, – весело покрикивал староста, прохаживаясь между кроватями. – Привыкайте. Вы уже не дома. Это Хогвартс, здесь все встают в восемь утра.

Потом он показал нашу ванную комнату.

Здесь я сделаю небольшое отступление. В каноне про Поттера не упоминаются многие вещи. Например, откуда у школьников зубные щетки, мыло, мочалки, шампуни, полотенца? А также одежда – носки, трусы, футболки, рубашки, брюки, ботинки, галстуки, пижамы, шапки и всё в том же духе?

Так вот, – каждый привозит это из дома. Всё свое, так сказать, родное.

Как итог получается ощутимая разница между тем, как одеваются представители богатых семей и обычные, простые смертные.

Поэтому, глядя на учеников и оценивая их одежду, можно сделать вполне определенные выводы.

Радует другое – это практически не приводит к конфликтам. Естественно, из-за одежды ученики в моральном плане ощущают себя по-разному. Но никаких проблем, разногласий или шуток по поводу материального положения я никогда не замечал. В этой Школе намного важней то, как ты учишься, что собой представляешь, а не то, сколько денег у твоих родителей.