Текст книги "Скай (СИ)"
Автор книги: sillvercat
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Серия 1
Дайпало. Давным-давно, в Начале Начал поспорили Старый Человек и Старая Женщина – быть людям смертными или нет. Старый Человек сказал: «Пусть люди живут вечно». А Старая Женщина возразила: «Если люди будут жить вечно, не останется для них места на Земле». Старый Человек закручинился: «Но ведь вместе со смертью к ним придут горе, отчаяние и страх». А Старая Женщина ответила: «Тогда они будут больше ценить радость, покой и любовь». Так на земле появилась смерть. Кцедаба.
С усилием раскрывая глаза, Скайхок всё ещё слышал монотонный, дребезжащий, задыхающийся голос старика Два Ворона, сидящего у костра вместе с ними, мальчишками.
Два Ворона вечно плёл им какие-то древние сказки. Тогда он казался ребятам в резервации Сан-Пекос вечным, как сама земля. Как выжженная, насквозь прокалённая солнцем пустыня вокруг.
Но Два Ворона умер вскоре после того, как рассказал им про спор Старого Человека и Старой Женщины. Чахотка задушила его.
Поднявшись с постели, как спал – нагишом – Скайхок щёлкнул зажигалкой и закурил, отрешённо глядя в приоткрытое окно. За окном в предрассветных лучах поднимающегося из-за красной месы солнца лежала его земля. Пустыня. Лежала, распростёршись, как ублаготворённая женщина. А под окном, в тени навеса, стояли мотоциклы, смирно блестели хромированными боками в ожидании хозяев.
Скупо усмехнувшись, Скайхок настежь открыл окно, чтобы выветрился табачный дым, и облокотился на подоконник. Налетевший из пустыни ветер растрепал пряди его чёрных волос, рассыпавшихся по плечам и спине. Скайхок машинально скрутил их в тяжёлый узел на затылке.
Он хотел бы сейчас спуститься из окна на крышу гаража и отправиться в пустыню как был, не одеваясь. Чтобы ветер ласкал его нагое тело, словно женщина.
То-то ребята повеселились бы.
Неслышно хмыкнув, Скайхок закрыл окно.
Такие фортели ему не положены. Он больше не оборвыш-сирота из резервации Сан-Пекос. Он президент своего клуба. Вожак Пустынных Волков.
Вождь, как они его называли.
Но сейчас всё это его не шибко-то радовало.
*
– Юта. Джон Юта. Ага, как этот штат.
Джон уже задолбался всем это объяснять, но всё равно объяснял с безмятежной ухмылкой.
Джон Патрик Юта, двадцати четырёх лет от роду, беспечный бродяга на старом байке, задира и перекати-поле, самый молодой агент под прикрытием в местном отделении ФБР.
Джон Юта прикатил в Юту, штат каньонов и мормонов, из Фриско. Никто не дал бы ему его лет, видя, как он с этой своей мальчишеской ухмылочкой лихо соскакивает со старой, много раз перебранной собственными руками «Хонды». Никто не сказал бы, что он был лучшим выпускником академии, вернее, стал бы им, если бы не вспыльчивый нрав, из-за которого он то и дело попадал в разные передряги и вполне мог вылететь за ворота… но не вылетел.
Подозрения могли бы вызвать его короткая стрижка, армейский жетон на шее, военная выправка – но всего этого он не скрывал. Он этим козырял, объясняя, что отдал долг чести своей стране, а те, кому это не по душе, могут катиться хоть к чёрту в задницу. Говоря это, он щурил нахальные синие глаза и потирал кулаки, которые явно стремился почесать о чью-нибудь физиономию. И потенциальные кандидаты на почёсывание враз скукоживались, притихая. Не так давно закончилась война в Индокитае, и трёхнутых на всю башку её ветеранов хватало повсюду.
Так что заподозрить агента ФБР в бешеном раздолбае Джоне Юте не смогли бы даже самые распоследние параноики.
Джон надеялся, что в банде Пустынных Волков таковых не окажется.
– Ничего про них толком не знаю, – развёл руками Тони Роджерс, штатный информатор ФБР, скользкий мужичонка, низкорослый и кривоногий, которого Юта нашёл в занюханной меблирашке на окраине Солт-Лейк-Сити. – Могу сказать только, что рулит у них индеец. Погоняло или имя у него – Скайхок. Как военный самолёт, короче, – сострил он, хохотнув.
Тони сотрудничал с Бюро вот уже пару лет, считаясь надёжным малым, но Юту от таких кадров всегда тошнило. Он еле высидел полчаса в его заплёванной кухне, где чад так и въелся в потолок и стены. Из распахнутого настежь окна доносился визг и ругань дерущейся на улице детворы. Юта сам рос таким трущобным крысёнком, всё это его не раздражало. Противен ему был только сам Тони с его суетливыми жестами и угодливой улыбочкой.
– Мелкая мотобанда эти Пустынные Волки, ничего примечательного, – заключил он, подсовывая Юте открытую бутылку с пивом. – Там, наверху, – он многозначительно указал глазами на засиженный мухами потолок, – уверены, что именно они замешаны в разборках с наркоторговцами?
– Как раз собираюсь выяснить, они или нет, – неохотно бросил Юта, отстраняя бутылку. – Говоришь, восемьдесят четвёртый хайвэй?
Тони утвердительно кивнул.
– Влево пойдёт грунтовка, так вот, двигай по ней до каньона Стэндинг-Игл. Проедешь вдоль него, там свернёшь ещё раз. Дороги нет, но следы от байков увидишь. Они тебя и выведут на ихний клуб. Называется «Крылья ангела». Не промахнись только, у нас тут места дикие. Пустыня! Кончится бензин, зажаришься, как на сковородке, и твои косточки стервятники расклюют. Хоть ты и Юта, как этот штат.
Тони со смешком отхлебнул из бутылки.
– Не боись, – поморщился Джон, с облегчением выбираясь из-за шаткого стола. – Найду, кого надо.
Спускаясь по лестнице, он обдумывал услышанное от Тони и сопоставлял с тем, что ему уже было известно.
Какие-то сумасшедшие байкеры грабили наркоторговцев по всем юго-западным штатам. Подкарауливали на местах сделок и безжалостно выбивали из них всё дерьмо, включая бабки и наркоту. Дурь сжигали дотла там же, в пустыне, невзирая на многотысячную стоимость товара, просто разводили костёр – и фьюить! На глазах у связанных барыг, которые завывали уже не от боли в переломанных битами костях, а от ужаса при виде эдакого кощунства.
А потом эти помешанные байкеры просто исчезали. Растворялись в пустыне, словно не было их. Предрассветные зыбкие тени, чьи лица были замотаны чёрными банданами до глаз. До мотоциклетных очков.
Их-то и предстояло отыскать Джону Юте – в пересечённой каньонами пустыне на юге штата, название которого было его фамилией.
*
Просияв из-за тучи, ушло кверху солнце. Скайхок бежит. Его спутанные чёрные волосы рассыпались по спине. Он совершенно обнажён, его руки, плечи, грудь натёрты сажей и золой. Он бежит по руслу пересохшей реки, чуть пошатываясь от усталости и голода, его длинные смуглые ноги мелькают с равномерностью механизма. Он старается так же размеренно дышать. Струйки пота высыхают на его коже, стягивая её. Небо сияет над ним, полное солнечного яростного огня, и крик ястреба эхом прокатывается по ущелью.
Он бежит в горы, чтобы подтвердить своё имя.
Он ждёт ястреба.
Встряхнув головой, Скайхок спустил ноги в тяжёлых шнурованных ботинках с кровати, на которой валялся в одних только расстёгнутых джинсах и этих ботинках. Похрен, покрывало всё равно было испачкано спермой, и мама Роза, распоряжавшаяся в клубе всем хозяйством, ворчала бы так или иначе. Чувствуя себя нашкодившим мальчишкой, обкончавшим родительскую кровать, Скайхок потянулся всем телом и похлопал по голому бедру лежавшую рядом девчонку.
Хлоя. Её зовут Хлоя, вспомнил он.
Запоминать имена всех этих мурлыкающих, ластящихся к нему кошечек было делом абсолютно зряшным, они всегда вились вокруг и не переводились, различаясь только цветом кожи и волос. Но Хлоя была рыжулей, не крашеной, настоящей рыжулей, веснушчатой и белотелой, грех было такую не запомнить.
Скайхок лениво провёл ладонью по её гладкому животу и так же лениво сжал в пальцах розовый мягкий сосок. Не больно, но ощутимо. Это подействовало – Хлоя ойкнула и открыла обиженно-томные голубые глазки.
Поглядев в эти глазки, Скайхок усмехнулся:
– Не дуйся, милаха. Ты хороша, но мне пока что больше не до тебя.
– Пока что? – вмиг оживившись, Хлоя присела на измятой постели, кокетливо надув искусанные им полные губы.
Больше не тратя на неё слов, Скайхок снял девчонку с кровати, будто куклу, и лёгким шлепком отправил к двери, сунув ей в руки её барахло – малиновый топ и кожаные чёрные шорты, валявшиеся на полу.
Сам он неторопливо побрёл в душ. Собственные комнаты над клубом он обустроил просто, без шика, но с максимумом удобств. Это было даже странно для пацана, выросшего в лачуге с глинобитными стенами и земляным полом, пацана, который обычно полоскал свою задницу в ручье. А может, как раз и не странно.
Усмехаясь, Скайхок прислушался к весёлому гвалту своих Волков и их друзей, доносившемуся снизу, из зала. В пятницу вечером на огонёк вполне мог забрести чужак, приехавший откуда-нибудь из города. Что ж, как забредёт, так и выбредет, подумал он равнодушно.
Серия 2
Подкатив к клубу на своей «Хонде», Юта припарковался рядом со входом, прямо под мигающей тремя цветами неоновой вывеской с кривовато намалёванными крыльями и надписью «Крылья ангела». Он не заблудился и не стал добычей стервятников, как предрекал говнюк Тони, но найти это затерянное в глубине пустыни место ему было не так-то легко.
Он знал, что в таких местах незнакомых байкеров встречают настороженно. Тем более, если члены банды и в самом деле были по уши замешаны в каких-то тёмных делишках. Но… не отступать же! Знакомый азарт боевой лихорадки зажигал Джону кровь.
С любопытством попялившись пару минут на чужие байки, рядком стоящие под навесом, он толкнул дверь клуба, и сразу же в нос ему ударил запах сигаретного дыма, пива и крепкого алкоголя, а в уши – гомон мужских голосов, женский хохот и гитарные переборы «Black Sabbath», несущиеся из огромных колонок. Всё, как надо, с одобрительной ухмылкой подумал Юта, обводя цепким, но внешне беспечным взглядом всю эту «ангельскую» забегаловку. Что заставило его удивлённо вскинуть брови, так это огромный рыжий кот, который безмятежно дрых на высоком табурете у барной стойки, свернувшись калачиком и не обращая ни малейшего внимания на царивший вокруг бедлам.
Юта непринуждённо прошёл прямо к этой стойке, ловя на себе чужие внимательные взгляды, словно втыкающиеся в него со всех сторон. Что ж, пускай смотрят, пускай изучают.
Он облокотился на стойку и почесал за ухом кота, лениво приоткрывшего один зелёный глаз. Бородатый плечистый бармен слегка наклонился к нему из-за стойки. В его татуированной ручище было зажато не самое чистое полотенце, которым он любовно вытирал стакан.
– Будешь что-то пить, парень? Ты заплутал?
– Скотч. Чистый, – Лаконично отозвался Джон, перекрикивая неутихающий гомон, громыхание тяжеляка в колонках и стук бильярдных шаров в соседней комнате. У бармена-то голосок явно был поставлен за время работы в таком месте. – И я не заплутал.
– Хм, – с сомнением на лице бармен плеснул в протёртый полотенцем стакан неразбавленного скотча из отдельной бутылки и поставил его перед носом у Юты, который от души понадеялся, что чистый виски как следует продезинфицирует эту посудину.
– Я ищу работу, – видя резонный вопрос, написанный на широкой физиономии бородача, Джон не стал тянуть кота за яйца. – Мне говорили, что Волкам нужен механик. Не скажешь, где и с кем можно это перетереть?
Молчание бармена сопровождалось очень красноречивым взглядом из-под кустистых бровей. Юте пришлось вытянуть из кармана двадцатку и двинуть вперёд по стойке.
– Посиди пока здесь, парень,– скомандовал бармен, накрывая купюру огромной ладонью. Джон только поджал губы, надеясь, что бородач всё-таки пойдёт советоваться с самим Скайхоком на предмет того, подпускать ли пришлого парнишку для разговора или нет. Хотя тот никуда не торопился, продолжая полировать свои стаканы.
– Как тебя зовут, друг? – полюбопытствовал Юта.
– Друзья, – с ударением на этом слове, чуть помедлив, ответил бородач, – зовут меня Большим Майком.
– Подходяще, – одобрил Юта. – Ну, а кота?
– Томми, – нехотя проворчал бармен, а Томми, услышав своё имя, чуть дёрнул левым ухом.
Юта снова почесал его за этим ухом, потом поддел стакан с пойлом, которое всучил ему бармен, и повернулся, чтобы повнимательнее рассмотреть зал. Уяснить, кто с чем сюда пришёл. Как оказалось, он не зря присматривался: у кого-то из-за поясного ремня торчала рукоять револьвера, у кого-то только нож в ножнах, у кого-то – обрубок биты, и Юта отстранённо подумал, что это его совсем не удивляет. Пройдох здесь хватало.
Сам Юта ничуть таких не боялся. Выросший в самом неблагополучном районе Фриско, он повидал всякое, научившись стрелять раньше, чем закончил среднюю школу. Воспитывали его отец и старший брат – после того, как мать сбежала от такой чахлой жизни с каким-то мудаком, бросив сыновей и мужа. Отец Джона умер, когда тому сравнялось восемнадцать, – рак. Брат погиб во Вьетнаме. Сам Джон ещё старшеклассником едва не попал в тюрягу, отстаивая справедливость среди уличной шпаны. Из-за этого обострённого чувства справедливости он и пошёл в академию – чтобы служить и защищать, как говорилось в присяге. А любовь к мотоциклам ему привил дядя, тоже волк-одиночка, давно сгинувший где-то в Мексике.
Поэтому Юта мог и не стараться придумывать себе легенду: стоило только вычеркнуть из биографии пункт об академии да вписать вместо него работу автомехаником и пару приводов в суд.
Отпив скотча из стакана, Юта поморщился, понимая, какую палёную гадость ему подсунул бармен. Скотч, ну надо же! Стоило пива взять, с досадой подумал он, приглядываясь к бильярдному столу.
Джон подозревал, к бильярду новичка так сразу не подпустят, хотя руки у него прямо зачесались погонять шары. Но он только поглядывал на байкеров, наслаждающихся неспешной игрой. Немного поодаль он заметил парочку девиц, видимо, принадлежащих клубу. Девицы игриво косились на Юту и хихикали. Одна из них, рыженькая и веснушчатая, подмигнула ему и пропела:
– Малыш…
И засмеялась, смачно выдыхая сигаретный дым. Джон рассеянно улыбнулся ей, подмигнул в ответ и снова с досадой глянул на никуда не спешившего бармена. А тот вдруг вскинул голову, посмотрев на лестницу, ведущую на второй этаж, и тут же засуетился, хватаясь за бутылки.
Юта тоже посмотрел наверх, на площадку лестницы, с превеликим любопытством. Сердце его невольно застучало громче.
Он не знал в лицо этого их Скайхока, в его распоряжении не было ни одной фотографии. Лишь пара отчётов полевых агентов и полицейских с весьма расплывчатым описанием внешности Вождя. Так что Джон занервничал, боясь попасть впросак. Как на свидании вслепую, с невольным смешком подумал он.
*
Скайхок спустился по ступенькам, спокойно поглядывая вокруг, неторопливо прошёл мимо бильярдного стола: кому-то просто кивнув, кого-то хлопнув по плечу, а кому-то крепко пожав протянутую ладонь, но никого из ребят не пропустив. Его молодняк, удостоенный всего лишь кивка, потом из кожи вон лез, лишь бы перейти в разряд тех, кому Вождь пожмёт руку.
Это льстило Скайхоку, что греха таить, но и изрядно раздражало. Он не мог понять, когда успел стать каким-то гуру для своих ребят. Он знал, что в банде считали, будто Вождь заговорен от неудач, что индейские духи мастят ему, что он видит людей насквозь, и всё такое прочее. Он не пресекал подобные толки лишь потому, что они шли на пользу делу. Но иногда это его бесило, что да, то да.
Он сразу заметил чужака, примостившегося на табурете неподалеку от Большого Майка со стаканом пойла в руке. При виде этого стакана Скайхок едва заметно скривил губы – Майк всегда наливает чужим самое отъявленное говнище, которым только двигатель впору было промывать, да и то с оглядкой.
Этого парня Скайхок никогда прежде здесь не видел, и он показался Вождю совсем сопляком. Под потёртой кожанкой к его телу плотно прилегала чёрная футболка, а джинсы были выпачканы в красной дорожной пыли. Прикатил на байке, сразу видно. Ещё Вождь заметил, что на загорелой шее парня болтается армейский жетон на тонкой цепочке. Светлые волосы его были коротко острижены.
Чужак походил на бывшего вояку или копа. Был ли он тем или другим? Возможно, и тем, и другим? Но заявиться подсадной уткой в логово Волков, щеголяя армейской выправкой, стриженым затылком и солдатским жетоном на шее было бы верхом идиотизма.
Скайхок вопросительно глянул на Большого Майка, проворно подскочившего к нему с кружкой пива.
Серия 3
Дайпало. Давным-давно стая волков встретила в горах жеребёнка, отбившегося от табуна, пегого, с красной гривой. Жеребёнок хромал, и волки решили, что он станет для них лёгкой добычей. Была ранняя весна, и у волков от голода подвело животы. Они обступили жеребёнка, роняя слюну с клыков и сверкая глазами. Они были в своём праве, ведь каждое живое существо хочет жить, не только жеребёнок, но и голодные волки. Но Старая Женщина, увидев это с высоты утёса, на котором стояла, пожалела жеребёнка и дала ему силу священного Белого Коня, хозяина табунов.
Волки кинулись на него, но рухнули наземь от ударов его копыт. Едва это случилось, жеребёнок в ужасе поскакал прочь в пустыню. Он так и не понял, что произошло, кроме того, что теперь спасён. Удержать дарованную силу жеребенку не удалось, но на его копытах навсегда запеклась кровь. Кцедаба.
*
– Вон тот пацан, сопляк стриженый, говорит, что ищет тут работу. Тебя спрашивал, то есть того, с кем можно это обсудить, – хриплым полушёпотом сообщил Майк подошедшему Вождю. Полотенце в его массивной руке казалось носовым платочком, а это было даже трогательно.
Скайхок повернул голову к противоположному концу стойки, где сидел незнакомец. Словно почувствовав его взгляд, парень с досадой отодвинул свой стакан – так резко, что тот проехался по вытертому исцарапанному пластику.
– Здесь вообще наливают что-нибудь приличное? – его громкий и раздражённый голос прорезал гомон, царивший в клубе.
На миг повисла тишина.
– Кто-то там недоволен той бычьей мочой, которую ты ему налил, Майк, – чуть растягивая слова, прокомментировал Скайхок и как ни в чём не бывало присел на высокий табурет.
Он понимал, что мальчишка нарочно нарывается на драку – и это будучи жеребёнком в волчьей стае. Хочет привлечь к себе внимание и показать, чего он стоит? Отличный способ, но довольно рискованный, с лёгкой усмешкой подумал Скайхок.
Что ж, оставалось только поглядеть, каков малец в деле… и постараться не допустить, чтобы Майк его укокошил.
*
Дайпало. Некогда в горах жило множество волков. Ночью волки приходили к охотничьим кострам и рассаживались вокруг них в темноте, как старики у костра Совета. Но потом власти стали давать за каждого убитого волка награду, и зверей истребили. Скоро о них не останется и памяти… Кцедаба.
Заметив человека, неспешно спускавшегося по лестнице, Юта прислушался к своей чуйке. Пресловутый Скайхок, Вождь? Да, похоже на то.
Он был немногим старше и немногим выше Юты, но казался куда мощнее и внушительнее – всё равно что кугуар против рыси. Его длинные чёрные волосы свободно рассыпались по широким плечам, тёмные глаза под тяжёлыми веками смотрели внимательно и спокойно. Одет он был совсем просто – в голубую джинсовую рубаху, поношенные джинсы и высокие ботинки. Никаких цепей или кожаных напульсников, которыми так любили щеголять байкеры, Юта не заметил. И – никакого оружия. Но от него так и веяло спокойной уверенной силой, как от гранитного утёса, одиноко высящегося в предгорьях.
Видя, с каким уважением и даже почтением остальные расступались перед ним, Юте не нужно было быть аналитиком, чтобы распознать вожака. Он невольно напрягся под изучающим взглядом его прищуренных глаз, по спине его прошёл озноб.
Этот Вождь не собирался утихомиривать своего бармена? Наоборот, подначивал его? Хотел развлечь своих Волков и посмотреть, на что способен пришлый чужак? Что ж, Юта мог ему это показать – прямо здесь и сейчас. И ему, и засранцу Майку, и всей остальной кодле.
Майк воинственно пошевелил бородой, когда босс с усмешкой указал ему на Юту. Он рассерженно хлопнул полотенцем по стойке и, несмотря на свои немалые габариты, почти мгновенно очутился рядом с Ютой, нависая над ним, как башня:
– Тебя что-то не устраивает, сосунок?
– Ага, – преспокойно отозвался Джон, не поведя и бровью. – Сам пей свою пакость. Налей мне лучше пива, будь хорошим мальчиком.
После таких слов половина бильярдистов бросила катать шары и повернулась к стойке. В баре даже наступила относительная тишина, когда заинтересовавшийся происходящим народ перестал галдеть. Побагровевший Майк запыхтел, как паровоз, готовящийся отойти от перрона, и извлёк из-под стойки биту, со стуком опустив её рядом со стаканом скотча.
Кот Томми, тоже несмотря на свои габариты, мгновенно скрылся под стойкой.
– Ты хорошенько подумал, щенок, прежде чем хаять мою выпивку? – гаркнул Майк.
– Хочется же нормального пойла, а не жидкости для промывки карбюратора, – почти доверительно поведал ему Юта. – Давай, малыш, признай уже, что выпивка дерьмовая.
– Малыш?! – взревел Майк, вскинув биту.
Байкеры возбуждённо загудели, девицы так же возбуждённо заойкали. Но никто из них не встал между Скайхоком, невозмутимо восседавшим на табурете у одного края стойки, и мизансценой, разыгравшейся на противоположном её краю, чтобы не загораживать боссу обзор.
– Надери пацану задницу, Майк, но не покалечь придурка, – спокойно распорядился Скайхок, и на миг его насмешливый взгляд встретился с дерзким взглядом Юты.
Юта даже слегка улыбнулся краем плотно сжатых губ.
Ладно же…
Бита летела Юте прямёхонько в левый висок, а он лишь небрежно и легко увернулся, что взбесило Майка сильнее, чем наглая усмешка, искривившая пухлые губы сопляка. Как маятник, бита полетела обратно, и всё повторилось снова. Только в следующее мгновение Юта оттолкнул свой табурет, крепкой хваткой вцепился в запястье бородача и пригвоздил к стойке его кулак с зажатой в нём битой, выкрутив его так, чтобы бита вывалилась на пол. Перегнувшись через стойку, он достал себе бутылку пива и даже отсалютовал ею офонаревшему Майку. Казалось, что победа за ним, но Майк свободной лапищей вырвал у Юты бутылку и грохнул её об стойку так, что вверх взметнулся фонтан осколков и пены.
– Пойло здесь подаю я! – прорычал он, прежде чем высвободиться из хватки парня и коротко, почти без замаха, врезать ему кулаком в челюсть.
Тут-то Юта и оплошал, не успев отклониться. Всё, что он успел, —подумать: «Вот дерьмо!»
От зуботычины Майка челюсть у него сразу онемела чуть ли не до самого кадыка, а в ушах зазвенело. Нижняя губа лопнула и закровоточила, он покачнулся, отлетев назад и опрокинув табурет, но всё-таки удержался на ногах. Вопли толпы доносились до него словно сквозь слой ваты. Он мог бы ответить Майку смачным хуком справа, как его учили на ринге академии. Но вместо этого, яростно выматерившись, он вскочил коленками на стойку, ухватил бармена за грудки и принялся отвешивать ему оплеуху за оплеухой. Со стороны это выглядело так, будто дикий кошак напал на медведя.
Майк гневно взревел – и вправду как атакуемый медведь. Вырвавшись, он опрокинул Юту спиной на стойку и проволок по ней, сметая на пол грязные стаканы, кружки с недопитым пивом, блюдце с мелочью, пепельницу… пока Юта не достиг того места, где продолжал спокойно сидеть наблюдавший за этим цирком Скайхок.
У Юты гудела голова, и рябило в глазах, но потягивающего пиво босса, хоть и вверх ногами, он углядел. Всё, что ему оставалось – это выдавить ухмылку и даже приветственно пошевелить пальцами. Вот только паскуда Майк снова замахнулся, целясь ему в печень, и Юта обречённо понял, что не успевает, не успевает увернуться!
– Хватит, – прозвучал над его головой повелительный голос Скайхока, и Майк тут же опустил занесённый кулак. – Я тебе что сказал? Врежь ему, но не калечь. Ты не услышал?
В его голосе лязгнула сталь.
– Да этот мелкий говнюк тут вон сколько добра перепортил, – пробубнил Майк, неловко переступая с ноги на ногу.
– Ты сам его башкой да задницей всё перепортил, – невозмутимо уточнил Скайхок, по-прежнему обращаясь только к Майку и словно не замечая Юту. – Май-о, ну ладно. Прибери тут и налей парню пива. Он дурак, но не трус, и… – Скайхок открыто усмехнулся. – И понимает толк в выпивке.
Грохнул общий хохот. Девчонки, блондинка и давешняя рыжуля, подмигивающая Юте, подобрались было к стойке, поближе к чужаку и боссу, но Скайхок поднял бровь, и обеих как ветром сдуло.
Он снова отпил из своей кружки.
Юта слушал его твёрдый голос, помаленьку очухиваясь после таких покатушек. Он прокашлялся и наконец слетел со стойки, утирая разбитый рот тыльной стороной ладони.
– Меня зовут Джон Юта, – переведя дыхание, громко выпалил он.
– Да кого это ебёт? – огрызнулся Майк, с явной неохотой брякнув на стойку перед ним откупоренную бутылку с пивом.
Джон взял её, запотевшую и холодную, приложил на секунду ко вспухшей губе, а потом победно улыбнулся и с наслаждением отхлебнул из горлышка.
– Твоё здоровье, мудила, – оскалился он, обращаясь к бармену, но к Скайхоку повернулся уже без этого наглого оскала. Глаза его блестели, дыхание сбивалось, жетон болтался где-то на спине, и от него так и разило пивом, залившим ему куртку и футболку.
Скайхок деланно вздохнул, понимая, что разговора с этим взъерошенным длинноногим щенком не избежать. Кивком он указал ему на валявшийся табурет.
Байкеры, сообразив, что представление окончено, и повинуясь властному кивку Скайхока, разбрелись кто куда, вернувшись к прерванным занятиям.
Тем временем Юта, шмыгнув носом, поднял табурет, пододвинул его поближе к концу стойки, где сидел Скайхок, и с облегчением уселся.
– Ты ведь Скайхок? Мне сказали, что у тебя можно найти работу – с железяками возиться. Коротышка Тони сказал, – пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Вождя.. – А мне бы такая работёнка не помешала. Я автомеханик.
– Свободных вакансий в моей фирме нет, сынок, – Вождь снова отпил из кружки, отвечая парню насмешливым взглядом. – Набор окончен, ты опоздал. Не говоря уж о том, что я не получал твоего резюме, то есть знать тебя не знаю, а рекомендация этого хряка Тони – для меня пустой звук.
Он легонько стукнул опустевшей кружкой по стойке, привлекая внимание насупившегося Майка. Тот привычно налил боссу новую порцию пива, довольно наблюдая за досадливой гримасой на физиономии обидчика. Юта в замешательстве взъерошил короткий ёжик своих светлых волос.
– Не думал я, что у вас тут такой… жёсткий конкурс. – Он скривил распухшие губы, обводя взглядом бар. – Даже на пенсию никто не собирается? – он напряжённо усмехнулся. – Мне край как эта работа нужна.
Молниеносно выбросив вперёд сильную руку, Скайхок вдруг дёрнул его за цепочку на шее, где болтался солдатский жетон:
– Во Вьетнаме служил?
От неожиданности Джон отпрянул в сторону, глянув на Скайхока исподлобья:
– Нет. От брата достался, – и потянул жетон к себе, выдернув цепочку из пальцев Вождя.
– Значит, сам не служил? Откосил? – резко спросил Скайхок. – Или сидел?
Повадки парня выдавали в нём уличного шпанёнка, с таким нравом не побывать за решёткой тот просто не мог.
– Сидел в Нью-Хэйвене, – неохотно пробурчал Юта, косясь на него. – Три года за нападение… но мужик сам на меня залупался, и потому срок несерьёзный впаяли. – Он вновь оскалился в короткой усмешке. – Можешь проверить, если не веришь.
Конечно, легенда об отсидке экспромтом для него не являлась и в случае чего легко могла получить подтверждение с помощью липовых бумаг ФБР.
Скайхок вздёрнул брови и привычно прислушался к себе: не фонит ли. Было похоже, что малый не врал, да и та ожесточённая безобразная драка с Майком, в которую он ринулся, как бешеный, была типичной для уличного бойца, причём бойца с изрядным приветом, но никак не для копа.
– Брат-то живой? – внезапно спросил Скайхок.
Джон вскинул на него удивлённый взгляд, чуть помолчал и наконец ответил:
– Нет. Погиб во Вьетнаме. Под Дакшоном. Шесть лет назад. Мне восемнадцать было, я как раз сел. А когда вышел, война закончилась, не довелось мне гукам за Пола отомстить.
Скайхок кивнул в знак понимания.
– Так тебе двадцать четыре?
Поначалу он счёл, что парню едва за двадцать, поглядев на его открытую мальчишескую ухмылку. Но выходило, что тот был лишь на шесть лет младше самого Скайхока.
Парень в свою очередь энергично кивнул и живо поинтересовался:
– Это что, можно считать собеседованием? Но у меня так и нет резюме. Я сам себе ходячая рекомендация.
– Май-о, я понял, – степенно произнёс Скайхок. Тёмные глаза его смеялись, но сам он даже не улыбнулся. – Ты и впрямь ходячая рекомендация, особенно после твоего… – он всё-таки не удержался от ухмылки, – твоего парного катания с Майком на стойке, прямо ледовое шоу, – закончил он под смешки снова собравшихся вокруг байкеров. – Но знаешь что, парень? Я не уверен, что ты дружишь с головой. Сдаётся мне, она гуляет отдельно от тебя, сама по себе. А мне нужны люди с головой на плечах и выдержкой. Какого хера ты сейчас сорвался? Отвечай, – в голосе его опять холодно лязгнул металл.
Джон так и вспыхнул, услышав эту отповедь – не только скулы, но даже уши у него залились краской. Но он ответил без колебаний и на удивление рассудительно:
– Мне что, надо было сидеть и ждать от тебя письменного приглашения? Судя по твоим парням, ты не берёшь к себе унылых сопляков, робко глотающих всё, что им подносят… и я не только о выпивке. Если у меня хватило мозгов прийти в твоё логово без оружия, это не значит, что я должен был заискивать перед твоим здоровяком. На что бы я тогда годился? Столы протирать?
Он уверенно посмотрел на Скайхока, не сомневаясь в своей правоте. А потом озорно улыбнулся.
– К тому же скотч и правда был паршивый, уж извини.
– Этим скотчем, – с удовольствием отозвался Вождь, продолжая внимательно рассматривать парня, – Майк угощает только залётных и незваных гостей. Но вообще-то я догадывался, что ты устроил это шоу специально, чтобы показать себя во всей красе. Так?
Улыбка у этого сосунка, открывающая ямочки на щеках и зажигающая огоньки в синих глазах, была просто потрясающая, неожиданно подумал Скайхок.
А Джон так же внезапно подумал, что этому стальному голосу и спокойному взгляду даже он, агент Бюро, готов повиноваться без раздумий. Теперь ему стало совершенно ясно, почему за Скайхоком его люди идут безоглядно.
– Ну да, – с запинкой согласился он, почесав в затылке. – Это плохо? Или у тебя другой принцип отбора? Ну так испытай меня в деле. Я могу чинить байки и тачки. С оружием тоже умею обращаться.
Он выжидательно смотрел в непроницаемые глаза Скайхока, не обращая внимания на пренебрежительное фырканье Майка, который явно хотел этим сказать, что здесь все такие же рукастые.
– Что у тебя за байк? – сдержанно осведомился Скайхок. – Давно гоняешь?
Он вдруг понял, что малец ему по душе – со своей бесшабашной ухмылочкой, ясными глазами и братниным жетоном на шее. Пожалуй, его рассказ был правдой, хотя кое в чём он мог и приврать, чтобы показать себя повыгоднее.
