Текст книги "У нас будет ребенок (СИ)"
Автор книги: Штюрмер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Ты же знаешь, что это не в последний раз? Болтал и буду болтать… – разгладились морщины на его лбу от признания.
– Знаю, – усмехнулась Марина. – Всю больницу оббежал?
– Да куда там… Павловой достаточно было ляпнуть медсестрам, как все узнали, – и сам был не рад Брагин.
– Нехорошая Павлова. А нефиг было болтать, Брагин… – расслабила наконец руку Марина.
– Мир? – склонил он голову, хаотично прогуливаясь взглядом по губам, шее, груди.
– Я подумаю. А теперь дай! – Нарочинская еще раз попробовала сдвинуть мужа, и ей даже немного удалось, но рука мешала пройти. – Я нужна внизу. Олег!
– И мне, – поправил он на ней форму, а через секунду просунул под ткань руку, и заставил ее вздрогнуть от холодных пальцев на пояснице.
– Меняемся ролями? – прогнулась Марина, прижавшись животом к нему. – Кто-то утром вел себя, как невинная барышня…
– Бес попутал, – ловил он уже ее губы, но Нарочинская ловко устранялась, отодвигаясь всем корпусом. То ли усталость, то ли оставшееся раздражение так действовали, но у Марины еще оставались силы, чтобы не сдаваться и играть с супругом. По крайней мере, это распалило его еще больше, и Брагин едва не вдавил ее в стену.
Застучавшие позади каблуки отвлекли на мгновение, чего хватило Нарочинской вырваться. Олег с досадой едва не выругался вслед медсестре, которая прошагала мимо них. Только Марины уже и след простыл, а значит еще нужно убедиться в ее прощении.
***
Окончательно она простила мужа под утро. После того, как провела с ним на операции пару часов, ощутила уже нестесненную тайной заботу, получила пару минут массажа и заодно домогательств в редкой минуте отдыха, и благодаря ему поспав в ординаторской около часа. Под утро они уставшие и неразговорчивые отправились домой.
Марина юркнула под родную подмышку, и ощутила тяжелую руку на плечах. Клонило в сон, и, боясь, что раззевается, она сжала губы. Кажется, ее усталость была очевидной, Брагин покрепче прижал к себе и проворчал:
– Надо было ехать домой.
– Ага. И пропустить самое интересное?! – она не сопротивлялась тому, что он забрал сумку.
– Было бы тут что-то интересное. Срачка да болячка, – Брагин прикоснулся губами к мягким волосам. – Баиньки поехали…
– Поехали… – Марина едва осознавала, что они отошли от стойки и направились к выходу.
– О, какие вы у меня красивые… – из дремы выдернул зычный голос Нины. Свежая, бодрая Дубровская выглядела раздражающе. – Так-так, – отклонившись, та рассмотрела их внимательно. – Черные круги под глазами. Щетина. Мятые волосы… Все признаки дежурства налицо.
– Прям Пинкертон в юбке, – хмыкнул Брагин.
– Доброе утро, – засияла Нина. – Или спокойной ночи?
– Нина, пока, – потянула мужа к двери Марина, почувствовала, как он колеблется, и заглянула в лицо. Не нужно было обладать интуицией или уметь читать мысли. – Иди… – она высвободилась из его объятий.
– Куда?
– Брагин, – не было сил соперничать и язвить. Олег сомневался полминуты, а после заулыбался и бросился, как будто и не было бессонной ночи, догонять Нину. Марина наблюдала, как муж приобнял подругу и зашептал ей на ухо.
– Что? – дернулась было Дубровская, но он не отпустил ее. – Михалыч! – кажется, вопль Нины слышали все в приемном отделении. Марина потихоньку проследовала к двери, слушая, как за спиной зазвучали смех, звуки поцелуев и поздравления в их адрес. Утренний воздух немного взбодрил, и Марина, прикрыв глаза, подставила солнцу лицо.
Какие сложные, изматывающие сутки.
– А теперь домой! – налетел на нее Брагин и сгреб в охапку. На мужском лице было такое довольное выражение, что Марина поняла: воздержанию Брагина пришел конец.
========== Глава шестая ==========
Брагин озадаченно почесал в затылке и прикинул, во сколько обойдется воспитание ребенка. Конечно, он платил алименты на дочь, но почему-то даже не задумывался, что этой суммы может и не хватить. Тем более, все вокруг говорили о баснословных суммах, которые уходили в месяц на памперсы, смеси и детские вещи.
Увидев в очередной раз цены на все это «богатство», доктор Брагин понял, что попал.
– Н-да… – от рядов с памперсами разбегались глаза. Уползали они на лоб от стоимости, а в груди начинало колоть от осознания, что от этого нельзя отмахнуться.
– Дойого?
Показалось, что звонкий голос идет откуда-то из-под пола. Склонив голову, Брагин с удивлением обнаружил рядом толстощекого мальчишку с всклокоченными волосами и съезжающими на кончик носа очками. С видом бывалого ребенок уставился на пачку памперсов, которая была на уровне его лица.
– Да… – тяжело протянул и с интересом глянул на опешившего мужчину.
– Ты чей? – полюбопытствовал Брагин. Огляделся, но между рядами никого не было.
– Мамин, – с гордостью заявил мальчик.
– И папин? – подсказал ему Олег.
– И папин, – согласился тот и шмыгнул носом. – А ты чей? – вдруг серьезным стал его тон, а взгляд почти суровым. Сквозь очки он выглядел еще более комичным, чем был на самом деле.
– Я? Тети Марины, – едва не хохотнул Брагин. Подумал о том, как бы закатила глаза от такой шутки Нарочинская, а еще порадовался, что ее тут не было.
– Тетин? – кажется, у малыша перевернулась Вселенная, в которой были только мамы и папы. – И дяди? – медленно ворочались шестеренки в его голове.
– Да нет, только тети, – одобряюще кивнул ему Брагин. – Да, брат… Дойого, – поддержал он ребенка, и снова посмотрел на полку. Перед глазами замаячили цифры, а в памяти всплыл расчетный лист за месяц. А ведь он никогда на зарплату не жаловался.
– Олег!
– Олежик!
На мгновение Брагин подумал, что свихнулся. Пока решал, куда бежать, с двух сторон на него налетели женщины. И гадать не стоило – Нарочинская была недовольна и метала молнии глазами. А вот другая женщина с угрожающим видом схватила на руки ребенка.
– Олежик, ты почему сбежал? Кто этот дядя? – коршуном смотрела на него незнакомка.
– Слушай, я тебя на пять минут оставила. Ты чего сюда поперся? – Марина, судя по всему, не замечала нелепого инцидента.
– Вы кто такой? Что вам от моего сына надо? – повысила голос особа, из-за чего Нарочинская осеклась.
– Послушайте, мамаша, я – Олежик… – сообщил Брагин. – И он – Олежик? – потянулся к ребенку, но женщина отскочила в сторону, не дав сыну оторвать голову от ее плеча. Ребенок протестующе замычал.
– Так, что происходит? – Марина пробовала понять, но слишком торопилась и не хотела тратить время. – Женщина, вы кто? – включила свой начальственный тон.
– А вы кто? – парировала родительница.
– И она – Олежка, – подсказал жене Брагин.
– Психи! И маньяки! – крикнув это, женщина бросилась наутек, «спасая» сына.
– Что… – сделала шаг следом за ней Марина, но Олег перехватил ее за руку и развернул к себе.
– Да брось ты, – готов был он расхохотаться, но держался, хотя и не мог спрятать улыбку. – Ну че ты? Купила? – заметив в другой руке пакет, Брагин отобрал его. – Пошли теперь?
– Ну, пошли. А че тут было-то? Это кто? – Марине казалось, что она попала в мир абсурда.
– Да я почем знаю? Ненормальная одна. Бегает тут, детей теряет… – повел он ее к выходу.
– А ты тут при чем? – Марина взмахнула головой, вытряхивая из нее все эти глупые вопросы. – Так, Брагин! Ну, вот вечно с тобой что-то не так! – даже рассердилась от этого.
– Ну, сами на меня бабы вешаются.
– Ага, прям с детьми! – фыркнула Марина.
– Ну, ты-то еще нет, – он с любовью глянул на ее живот, который был прикрыт пальто. – Застегивайся, давай.
– Нам идти тут два шага… – Марина и не рада была, что разрешила Брагину потащиться с ней на обеде в торговый центр. Без приключений, конечно ж, такая вылазка не могла пройти. – Ну что ты… – Брагин сам начал застегивать пуговицы, бормоча что-то про ее беспечность. Затаив дыхание, Марина притихла, поджидая, пока он завершит действие. Он и шарфик поправил, пряча ее шею. Хмуро проигнорировал веселый взгляд.
– Все! – придирчиво осмотрел ее.
– Точно? А поцеловать? – растянулась она в счастливой улыбке. Не дождавшись реакции, Нарочинская сама чмокнула его в обветренные губы. Ощутила никотин, который так сильно возбуждал ее, и подавила легкий стон. – Боже… – запрокинула голову. – Почему я так сильно хочу курить?
– Ну, хоть не пить, – приобнял ее за талию Олег. – А то были у меня такие пациентки…
– Какой-то дурдом! Меня же небеременной так не тянуло к сигаретам, а сейчас просто караул, – призналась Марина. – Надо у Покровской спросить… Или у Нины. Может, у нее такое было? Хотя Нина же не курила… Я же с ума сойду… – обратив внимания на то, что муж сворачивает голову, Марина возмутилась: – Брагин, рано еще! Рано!
Проводив взглядом полки с роботами, Олег Михайлович грустно вздохнул. Цены на эти игрушки он сознательно не замечал.
***
Чертова изжога!
Марине хотелось выпить весь кулер с водой, но за последние недели она поняла, что это не поможет. Оставалось только терпеть и спасаться глубокими глотками хотя бы на время.
– Вот вы где?! – она чуть не поперхнулась, когда в ординаторскую ввалился мужчина. Его перекошенное, заросшее щетиной лицо не сулило ничего хорошего, и интуитивно Марина шагнула назад. – Нарочинская.
– Брагина, – остудила его ледяным тоном, а сама отставила стакан с водой. Спрашивать, кто это, она не стала, сама знала. Ненормальный бывший пациент, который проел ей всю плешь насчет своей операции. Каждый месяц Марина отказывалась ее делать, и каждый месяц мужчина появлялся в больнице и разыскивал ее по кабинетам. Для того, чтобы доказать липовыми справками из частных клиник, что готов к хирургическому вмешательству. – Опять вы? Я же сказала!
– Да слышал я, что вы сказали! Вы хоть понимаете, что у меня путевка горит? Мы в январе летим в Таиланд! Вскрыть голову надо! Сейчас… Я читал про эту операцию, надо сейчас, чтобы поправиться и аккурат к вылету…
– Послушайте, кто из нас врач? – скривилась Марина. Больше всего на свете она ненавидела дилетантов и всезнаек, которые лезли в ее профессию, а еще и пытались учить.
– Да такое ощущение, что я! – рявкнул он и подскочил к ней.
– Так, спокойнее! – она бы и дальше отошла, но уперлась в стол. – Отойдите от меня, – старалась отстраниться от мужчины, от которого стойко несло одеколоном с нотками ацетона. Начинало мутить. – Как вас там? – чуть не зажала нос, но вместо этого подняла лицо к потолку, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
– Да вот же, глянь… Глянь сюда! – он дернул ее за халат, и получил ответный тумак в плечо. Нарочинская рассерженно оттолкнула его, и отпрянула в сторону.
– Не трогай меня! – бросило в пот от такой наглости. – Ты…
– Дай я тебе покажу, – обезумевший пациент вновь ринулся к ней.
– Это еще… Ты кто такой? – на пороге раздался возмущенный ор Нины. – Ребята, а ну выведите этого….
– Стоять! – Марина пятилась от замершего на месте обуреваемого демонами мужчины. Он схватился за голову и закачался в разные стороны. – Тут, наверное, не моя помощь потребуется. Нина, где охрана? – она старалась не выпускать из поля зрения неадекватного гражданина. А еще боролась с надвигающейся паникой – такого в экстренной ситуации с ней еще не бывало. Обычно она сохраняла спокойствие.
– Охрана! – рявкнула в коридор Дубровская и обратила на себя внимание пациента. – Здрасти… Ты, чей будешь?
– Федотов, вы успокойтесь. Хорошо? Ладно, я осмотрю вас еще раз, – пообещала Марина, хотя меньше всего на свете она хотела приближаться к этому типу.
– Правда? – он умоляюще посмотрел на нее.
– Ну, конечно, – и ласковый голос был подходящим. – Вот сейчас пройдем в смотровую, и осмотрю… – ей не нравилась даже мысль о том, что придется оставаться наедине с ним, но убаюкивать словами Марина умела.
– Врете же, – заключил он обреченно. Когда метнулся к столу, у которого стояла Марина, Нина закричала, как сирена, а сама Нарочинская лишь испуганно отпрыгнула в угол. Перед глазами все поплыло, но женщина умудрилась сохранить рассудок и предусмотрительно выставила вперед руки – хотя бы так отпугнуть этого психа.
Правда, пациенту была нужна не она. Мужчина схватил со стола нож и наградил ее победоносным взглядом. Марина не успела вскрикнуть, лишь приоткрыла рот, когда он замахнулся и прошелся по своему затылку.
– Твою… – появившийся Куликов рванул так быстро к пациенту, что Марина даже не заметила вида крови. Сморгнула, словно находясь в потустороннем мире, очутилась заново в ординаторской, где на полу барахтался визжащий окровавленный мужчина, а сверху на нем сидел хирург. Через пару мгновений появились санитары, которые скрутили пациента. – Марина…
Она так бы и простояла в углу, наблюдая за всем, если бы Куликов не приподнялся и не ворвался в ее мир своим криком. Вздрогнув, Нарочинская обнаружила, что буквально отключилась, держась за живот и справляясь с тошнотой.
– Марина, иди сюда! Иди-ка, – лицо Нины было белее стены, и Марина догадалась, что у нее самой было не лучше.
– Подожди. Я хочу осмотреть, это же мой пациент… – заморгала быстро-быстро Марина. Лучше всего ей удавалось в критической ситуации быть врачом. Судорожно усмехнулась и потянулась к мужчинам, но подруга не дала ей и лишнего шага ступить. Приговаривая что-то, Нина быстро вывела ее в коридор, и первой столкнулась с Брагиным. Марина все еще переваривала, что произошло, и не поняла, что за странный взгляд был у мужа. Он ступил на порог, преградив им доступ, а после развернулся, буквально сметая Марину с пути.
– Иди сюда! – Брагин мгновенно оттеснил Нину от жены, и зажал ее у стены. – Как ты? Он тебя тронул? Сделал что-то… – суматошно замелькали руки. Выныривая из душной реальности, Марина хотела возмутиться – почему Брагин так грубо ощупывает ее, еще и синяки же останутся. – Я щас… – он полуобернулся, когда в коридоре послышался голос пациента.
– Стой! – Марина вцепилась в его каменные плечи и чуть не повисла на нем, видя, как наливаются кровью глаза Брагина. – Не надо, – осознавала, что взбешенный муж мог покарать любого, кто позарится на ее безопасность. Во время ее беременности его инстинкты охранника и охотника могли довести до беды. Удерживая мужчину, Марина дождалась, пока санитары уведут пациента, а следом прошагает Куликов.
– Царапина, – отмахнулся он, и Марина ощутила, как под ногтями дрогнули стальные мускулы. Брагин снова всмотрелся в ее лицо и тяжело выдохнул.
– Я в порядке, – криво улыбнулась Марина. – Да он – псих, но он не тронул меня. Тише. Что ты? – она нутром чувствовала, какая буря разрывает изнутри Брагина. Ему бы сейчас головы отрывать и крушить все вокруг, но пациенты и врачи ни в чем не были виноваты. Ей оставалось только гладить его по груди и успокаивать бессмысленными словами. От этого монолога у нее сама проходила дурнота, и отступал страх, сковавший легкие.
– Все! – наконец, Олег отодвинулся на пару сантиметров и на выдохе протер ладонью лицо. Как будто отодрал липкую пленку. Изучил ее заново, задержав взгляд на животе, с которого Марина так и не убрала руку. Мысленно уточнил, что с ребенком, и она кивнула. Все было хорошо.
– А тут ничего не меняется…
Они одновременно повернули головы. День был бы неполным без неожиданной встречи.
Подумав об этом, Марина обновила в памяти образ Эммы. Несколько лет прошло с их последней встречи. Столько воды утекло, изменилось все, переигралось, и вот как сложилось. Конечно, они виделись мимоходом во время разговоров Брагина по «Скайпу». Но все ограничивалось банальными «привет, как дела», и Марина тут же улетучивалась из квартиры, или Эмма закруглялась с мельканием у экрана, оставляя Брагина балагурить для дочери. В этот раз так просто сбежать не удастся. Да и не собиралась она так делать.
– Ну, привет! – Олег был шокирован не меньше ее.
– Ну, привет, господа Брагины, – одарила их своей загадочной улыбкой Эмма. Подошла и внезапно остановилась, расширив глаза от увиденного. – О-па…
– Да… – радостно засиял Брагин, а Марина захотела оказаться в другом месте, и не быть центром Вселенной из-за выступавшего живота. – Сюрпрайз!
– Ты… – Эмма растерянно заморгала, и охнула, прижав ладонь к лицу.
– Да. Я беременна, – кивнула Марина и спрятала руки в карманы, чтобы хоть немного прикрыть себя краями халата. По крайней мере, здесь Брагин умудрился не проболтаться и сдержал свое обещание, Эмме он ничего не рассказал.
– Так чего ты молчал? – возмутившись, Эмма шлепнула Брагина по плечу. – Поздравляю! – изумление было хорошо замаскировано за громким голосом.
– Так, еще рано, наверное, – подавила смешок Марина. – Ты вообще, как тут? Когда прилетела? – захотелось сменить тему.
– А Томка? Куда дела Томку? – завертелся на месте Олег.
– В карман спрятала. Да в парке она гуляет. Браг… – Эмма рассмеялась, когда мужчина понесся по коридору к дверям на выход. – Он вообще изменился? – уточнила женщина и украдкой глянула на молчаливую Марину.
– Вряд ли, – усмехнулась она. Повисла неловкая пауза, они еще не оставались вдвоем. О чем было говорить, Марина не знала. Все исправила Дубровская, которая вернулась проверить, началась ли уборка в ординаторской, а застала свою подругу. Под их объятья и радостные крики Марина и улизнула.
***
И все же операции она не избежала. Хотя себе Марина могла признаться – на нее она ушла с радостью. Это помогло скрыться от любопытных глаз, которыми ее провожают изо дня в день сотрудники больницы. А еще не дать оказаться в компании Брагина с Эммой и подросшей Томой.
– Все? Отмучилась? – Нина встретила ее на боевом посту.
– Почему отмучилась? – усмехнулась Марина. Скрывая гримасу из-за тянущей боли в седалищном нерве, гудящих ног Нарочинская увлеклась заполнением карты.
– А твои ушли обедать.
– Мои? – с недоумением посмотрела на Дубровскую Марина. Нина сообщила о том, что Брагин увел дочь с Эммой в столовую.
– Ты видела, как Томка похожа на Эмму? Ну, ни капли Брагина! Если только щекастая такая же… – болтала Нина, позабыв про должностные обязанности. – А вот ваш-то, наверное, будет вылитый он.
– Ну, с чего ты взяла? – начала раздражать ее Нина. – Это и мой ребенок. Он и на меня будет похож.
– Такой же язвой будет, – раскусила ее настроение Дубровская. – Повезло наследничку – с папашиными щеками и мамкиным языком…
– А вот и тетя Марина…
Нарочинская отпарировала бы подруге, но помешал Брагин, который вел за руку темноволосую малышку. И вправду – от Олега в ребенке мало, что было, все же восточная кровь оказалась сильнее. Но вот появились на пухлых щечках ямочки, округлился подбородок, и стало ясно, какие черты Томе достались от отца.
– Тамара, что нужно сказать? – следовавшая за ними Эмма была на страже и, кажется, считала с лица Марины растерянность от пристального детского взгляда.
– Здлавствуйте, – звонко отрапортовала дочь.
– Привет, – Марина заметила, как был доволен Брагин – его девочки подружились.
– Ты как? – от макушки до пяточек изучил ее Олег, а Марина поймала любопытство в глазах Эммы. Судя по всему, такое внимание поражало ее, а самой Нарочинской было неловко за это.
– Отлично, с операции. Психа оперировала. А то с топором еще вернется…
– Хорошо, – как-то странно протянул Брагин, не поверил, но все же отстал с расспросами. – Ну, все! Давайте домой, а вечером к нам… К восьми ждем.
– К нам? – изумленно уставилась на него Нарочинская.
– Брагин нас к вам в гости позвал. Ты же не против? – Эмма сочувствовала опешившей женщине, когда-то и ее этот человек ставил в неловкое положение.
– Я не против. Тем более, что готовить будет он. И посуду мыть тоже он, – хмыкнула Марина.
– Ого. Ничего себе, Брагин, так тебя воспитали, – рассмеялась Эмма, мешая своим подколом мужчине прощаться с дочкой.
– Че это воспитали? – обиделся Брагин. – Я и был воспитан.
– Где-то в глубине души, – подсказала ему Нина, любовавшаяся малышкой. – Красотка! Эмма, а глазища-то! Ну, так бы и съела!
– Нехорошая тетя. Пойдем отсюда, Тома. Кровожадная, нехорошая тетя, – разыгрывая из себя чопорного джентльмена, Брагин подхватил дочь на руки и пошел с ней к выходу.
– Вот балбес же! Дай я ее поцелую! – бросилась за ним Дубровская.
– Они замучают моего ребенка, – спохватилась Эмма и напоследок заглянула в глаза Марины. – Если мы будем некстати, то…
– Да успокойся ты. Погоди, Брагин еще Куликовых позовет и Нину отпросит с дежурства. Как будто я его не знаю… – хохотнула Марина и поставила себе «отлично» за актерский талант.
– А, ну тогда я спокойна. До встречи… – переключилась Эмма. – Изверги, верните мне ребенка! – с усилиями отобрала она затисканную дочь у Брагина. Вместе они вышли из больницы, а Марина, задумавшись о том, что ждет ее вечером, неспешно отправилась в ординаторскую.
***
Совещание затянулось настолько, что у Брагина не оказалось сил для шуток. С кислым лицом он слушал доклад главного врача, наставления Павловой, поджидал, когда до него дойдут и отвалят подзатыльников за проколы в работе, а еще без конца смотрел на часы и ждал, когда все закончится.
– Тут не все? – присоседилась рядом Марина. Они переглянулись, и Олег попытался за секунду понять, что творится в этой белокурой голове, но Нарочинская отвернулась, не позволяя ему проявлять талант психолога.
– А ты все? – отвлекая ее от телефона, Брагин положил ладонь на острую коленку. Развалился в кресле так, что она волей-неволей прижалась к нему. – Где была? – их лица оказались в миллиметрах друг от друга.
– На операции, – с затаившейся в уголках рта улыбкой шепнула она. – А ты? Измучился? – нежные пальчики пробежали по его щекам, дошли до переносицы и разгладили глубокую морщину. Видимо, день был тяжелым. – Еще часик…
– Господа Брагины, мы вам не мешаем? – кашлянула Ирина Алексеевна, из-за замечания которой в зале раздались смешки.
– Извините, – как пристыженная школьница выпрямилась Марина и спрятала руки в карманы халата.
– Не-не, продолжайте. Оч-чень увлекательно, – снисходительно кивнул Павловой Брагин.
– Спасибо, Олег Михайлович, – дипломатично вмешался в разговор Покровский. Его было трудно прервать, поэтому Брагин выдержал несколько минут. Попутно вытащил руку жены из кармана и сжал ее пальцы. Холодными были.
– Замерзла? – нахмурился он.
– Нет, – скосила она на него взгляд. Сделала вид, что не замечает, как пристально он смотрит на нее. Хватило ее ненадолго, Марина повернула голову и с вопросом приподняла брови. Иногда от этого взгляда у нее табунами мурашки проносились по коже, так и не привыкла к нему. И вот это ей и нравилось. – Ну что?
– Не злишься?
– За что? – отметила, что пора приставать к нему с тем, чтобы побрился.
– Ну…
– За гостей? А надо? – забавляло это Марину. Когда Брагин чувствовал свою вину, это было написано крупными буквами на его лице. И при этом вслух он это не признавал – истинный мужчина. Хотя в природном упрямстве она ему могла дать фору.
– Ну, для меня это тоже был сюрприз… Кто ж знал… – пробубнил Брагин, уставившись взглядом в полоску кожи на ее шее. Если бы не совещание, потянулся бы и оставил красноватый след от поцелуя.
– Да успокойся ты. Переживу. Это же не твоя взрослая беременная дочь, – усмехнулась она. – Не сумасшедшая Лена… Не…
– Ну не все так плохо, – возмутился он.
– Господа Брагины, может, мы выйдем? – повысила голос Павлова. Покровский покинул зал, а значит, свое раздражение женщина могла не скрывать.
– Эм… Зачем же? Что вы, Ирина Алексеевна… Оставайтесь, бога ради, – махнул ей Брагин.
– Перестань, – подавила улыбку Марина и стукнула его в плечо.
– Ирина Алексеевна, а разве совещание не закончено? – посмел кто-то уточнить из толпы, и заработал на свою голову гнев заведующей. Только после головомойки Павлова отпустила их, Олег успел оставить на щеке Марины колкий из-за щетины поцелуй, и улетучился. Кажется, покидать мяч в свое любимое кольцо.
***
Брагин был счастлив. Он знал, что умеет общаться с детьми, но сомневался, что так легко найдет общий язык при личной встрече с дочкой. Малышка, привыкшая к нему за время онлайн-разговоров, не почувствовала стеснения. В гостях девочка обошла владения, изучила все самое интересное, а после увлекла отца в игру. Казалось, они общались на одном языке – по крайней мере, все непонятные слова Олег подхватывал влет и разгадывал их смысл.
– Это удивительно, – следила за ними Эмма.
– Что? – Нина, борющаяся с тугой крышкой банки с огурцами, притормозила рядом.
– Теперь понятно, в кого она такая общительная, – шепнула ей Эмма. – На детской площадке всех детей строит и вечно их куда-то сманивает.
– Брагинская копия, – согласилась Нина.
– Нин, че ты возишься? Дай сюда, – подлетела к ним Марина.
– Да не открывается она! – Дубровская не смогла удержать банку, Нарочинская забрала ее и попыталась сама открыть. – Ага, я ж сказала.
– Черт… – хирургические руки здесь оказались бессильными.
– Ты-то куда? – нарисовавшийся на кухне Брагин выхватил банку у жены и в одно движение снял крышку. – И я тебе говорил не таскать тяжести? – сурово уточнил он, наклоняясь к лицу Марины.
– Тут трехлитровая банка. Я рожать из-за нее не собираюсь, – хохотнула она, но посторонилась, когда Олег поставил банку на столешницу.
– Думать надо не только о себе, – Брагин успел погладить жену по животику, обтянутому вязаным свитером, и отправился мешать Нине тискать дочь, которая пищала на всю квартиру. Нарочинская было занялась ужином, но заметила лицо Эммы. Игнорировать ее взгляд было бы глупо.
– Удивляет? – поняла она и прислонилась к краю стола. В любимой привычке скрестила руки на груди и улыбнулась. Хотелось бы поверить, что не победно, но в душе сворачивалось удовольствие. А ведь и вправду такое поведение Брагина могло поразить.
– Не то слово. Как ты его выдрессировала? – уточнила Эмма очень тихо, так чтобы слышали только они вдвоем. Весь вечер изучала эту женщину, гадала над тем, почему в его сердце именно она, находила ответ и с неохотой его принимала. Даже за годы брака не смогла избавиться от желания обладать Брагиным, гнала эту мысль прочь, а при встрече с ним боролась со странным искушением. Знала, что ничем хорошим любые поползновения в сторону этого человека не закончатся. Тем более теперь, когда его глаза светились при виде другой женщины. Как никогда до этого не загорались. Уж она-то это знала – стольких его пассий повидала.
– Его попробуй, выдрессируй, сама ж понимаешь. Он или сам хочет или не хочет, – хмыкнула Марина над очевидностью этих слов.
– Он – хороший отец, – Эмма отогнала от себя мысли о том, какой был бы Брагин для нее муж. За короткое время, пока она была в послеродовой депрессии, женщина намучилась с подобными фантазиями. Нет и еще раз нет, Олег не стал бы ее мужем.
– Муж – так себе, – пошутила Марина, и они вдвоем негромко рассмеялись.
– На самом деле, видимо, не все так плохо. По крайней мере, бардака и других баб я не вижу, – огляделась Эмма.
– О, ну бардак мы спрятали перед вашим приходом. А бабы, как вешались на него, так и вешаются, – призналась с возмущением Марина. Отшучиваться было проще простого.
– Горбатого… – Эмма отвлеклась на звонок в дверь и решила скрыться в коридоре. Пока она открывала дверь Куликовым, на кухню вернулся Брагин. Украл с тарелки колбасу, засунул ломтик в рот и поинтересовался:
– О чем болтаете?
– О тебе, – Марина делала вид, что занята нарезками. Ощущала буквально позвоночником, как сильно он хочет знать детали, но предпочитала молчать.
– У-у, и о чем договорились? – не выдержал Олег.
– А тебе скажи, – усмехнулась Марина. – Брагин, а почему не она? – вдруг поразилась своему вопросу, который никогда не задавала. Пристально посмотрела на него и увидела, как он окаменел. Медленно задвигал челюстями, не сводя с нее взгляда. Явно искал, что ей ответить. – Она – красивая, умная, печь, наверное, умеет… Страсти не было?
– Знаешь… – он качнулся, когда голоса стали приближаться. – Дуры вы… дуры, – заключил Олег и кинулся с радостным приветствием к друзьям. Изумленная Марина еще больше озадачилась, ответа на свой вопрос она ведь так и не получила.
***
Разгоряченный Брагин воспользовался свободной минуткой и улетучился на улицу. Здесь возле подъезда он мог постоять в тишине и покурить. А заодно понаблюдать, как встретила Эмма своего мужа, который заехал с совещания, чтобы отдать ей ключи от квартиры.
– И тебе пока?! – помахал он в ответ проехавшей мимо иномарке. – Какой важный дядя…
– Чего там бормочешь? – поинтересовалась весело Эмма. – Ты как старый дед, Олег… – подступила к нему женщина. – И чем дальше, тем хуже…
– Так я и есть дед. Смотри, лысый уже стал. Волос совсем нет, – постучал он по голове. – А че это он? Не с нами. Брезгает?
– Ну, вот что ты… Я же сказала, мы тут всего на день, у него много дел. Завтра улетаем к папе. Буду Тамаре Родину показывать… – при свете фонаря глаза этой восточной красавицы были еще темнее и мистичнее.
– У-у… Счастлива? – выдохнул он в небо.
– Безумно, – она даже прикрыла глаза. И не лгала же, такое он мгновенно бы раскусил.
– Это хорошо.
– А ты? Ты хоть осознаешь, какая тебе женщина досталась? – Эмма на мгновение вспомнила, какая за столом Марина – на все у нее было свое мнение, веселая, не отстающая от своих коллег в остротах. Она пользовалась уважением, а Нина ее искренно любила и, как и всех своих близких людей, учила уму-разуму.
– Какая?
– Сильная. Удивительно, как она впустила тебя в свой мир. Могла бы и одна со всем справиться. Но доверилась тебе… А это непросто, по себе знаю, – подавала Эмма смешок. – Но ты все знаешь… Вон как ее оберегаешь…
– Все ты прям знаешь, – сгримасничал Брагин. Старался не задумываться над тем, как по-разному он относился к женщинам. Только с Мариной понял, как сильно хочет ее оберегать. И не из-за ребенка же. – Цыганка… Может, еще погадаешь мне? – он показал ей руку.
– А чего тебе гадать-то? Будешь умным, будешь слушаться Марину. Родит она тебе ребенка, может даже еще одного. Оперировать до старости будешь. Хотя может она тебя надоумит уйти в частную клинику…
– О-о, какое будущее, – повеселел Олег. – И скончались они в один день…
– Любишь ее? – внезапно.
Вгляделись друг в друга. Бывшие друзья. Любовники. Связанные навек ребенком. Без общего будущего. Сохранившие теплоту и нежность.
– Все тебе надо знать, – поползли вверх его губы. – Тебе скажи, – и негромко, но слышно ей. Хотя видно было, что Эмма и сама знала ответ.
– Тогда береги, – кивнула ему, прощаясь в сердце навсегда. Останутся только воспоминания о бурных днях вместе. А еще осознание, что он очень хороший друг, врач, прекрасный отец. Но не любящий ее мужчина.
– Обязательно. Че нос-то посинел? Побежали в дом, – и подменили его тут же. Проснулся в Брагине весельчак, который в секунду выдавал миллион слов, прибауток, советов. Приобнял рассмеявшуюся Эмму и повел в подъезд. Обдумать этот разговор она решила позже.
***
– Ты-то куда? – замахала руками Нина, и получила нагоняй от Брагина, который держал на руках заснувшую дочь. Шикнув на подругу, он заставил ее примолкнуть, но вскоре Дубровская перешла на шепот и отсчитала Марину, которая собралась провожать гостей.
