Текст книги "Опции (СИ)"

Автор книги: Шлифовальщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

Пункт седьмой нашего Устава гласит, что лофер ни к чему не относится серьёзно. Он может опаздывать, не сдерживать обещания и срывать сроки. Главное, у него всегда должна быть весомая отговорка. К тому же, если неотложное дело отложить, то через какое-то время оно перестанет быть неотложным.

Чемодан был настоящим лофером, поэтому он позвонил только через неделю, когда все мои скудные сбережения закончились, и я заложил в ломбарде обручальное кольцо.

– Как жизнь, Валежник? – радостно спросил Чемодан вместо приветствия.

– Да не сдох пока, – ответил я сердито. – Хотя мог бы пару раз благодаря твоей милости.

Лоферство лоферством, но немного совести полагается иметь даже самому отпетому лоферу!

Чемодан сочувственно посопел в трубку и поведал:

– Я тебе работёнку подыскал непыльную. Помнишь, в "Причале" о ней рассказывал? Подходи через пару часиков на собеседование. Только не тормози там. Корочки все свои захвати…

– Да ладно, не первый раз…

– Слушай, не перебивай! Ты будешь собеседоваться на вакансию опционального аналитика, запомни. И запиши координаты конторы…

Своим звонком меня Чемодан порадовал. В небольших фирмульках дольше всего можно продержаться на никчёмных должностях типа "аналитик", "маркетолог" или "эксперт". А идеальная должность для лофера – советник босса по вопросам чего-либо. Просто мечта! У меня нет ни одного знакомого, который бы дополз до такой должности.

Я очень долго собирался на собеседование. Без помощи Вальки было очень трудно найти галстук и чистую рубашку: она все вещи в доме хранила по какому-то только ей понятному странному принципу. И я вот уже неделю мучился, разыскивая каждую мелочь.

Без привычных джинсов, в деловом костюме, при галстуке с кожаной папкой под мышкой я чувствовал себя неловко на многолюдной улице. А в метро меня слегка утомила длинная очередь за жетонами. Поэтому я решил немного поразвлечься: когда подошла моя очередь, я вынул кошелёк и начал не торопясь в нём копаться, пытаясь набрать нужную сумму самыми мелкими монетами. Нетерпеливая очередь уже через минуту начала возмущаться, а особо горячие граждане, спешащие по неотложным делам, грозились набить мне морду. Жлобьего вида мужик начал пробираться ко мне, угрожающе хрустя костяшками пальцев. Тогда я обернулся к очереди, изобразил мелкую дрожь в руках, выпустил уголком рта слюну и, заикаясь, извинился. Половина очереди в момент подобрела, а одна аккуратно одетая бабуля даже осадила жлоба.

Радовало то, что до бизнес-центра "Чернолесье" остановки три на метро: на работу будет недалеко добираться. Я поднялся наверх и минут пятнадцать кружил по деловому району, разыскивая нужный бизнес-центр среди подобных. Наконец, я нашёл нужное здание, мало отличимое от своих собратьев: помпезный вид, зеркальные стёкла, кафешка на первом этаже и забаррикадированные личным автотранспортом подступы.

Фирма «Опцион» занимала огромное помещение на пятом этаже. Войдя, я у входа наткнулся на миловидную юную секретаршу, которая хорошо отработанным движением свернула пасьянс на экране и приветливо уставилась на меня. Сама любезность, даже симпатичные веснушки на её курносом носике излучали доброжелательность.

– Добрый день! – улыбнулась она, вопросительно глядя на меня.

– Здравствуйте! – просиял я в ответ. – Я по поводу труб.

– Каких труб? – удивилась она.

– От вас звонок был, что нужно трубы поменять в офисе. Я пришёл замеры сделать.

Приятно было глядеть, как она растерялась, засуетилась, начала судорожно рыться в блокноте, защёлкала мышью, и на экран предательски вылез недоигранный пасьянс.

– Это какая-то ошибка… – неуверенно мямлила она. – Мы не заказывали замену труб… Может, вам в соседний офис нужно? Сейчас у Владимира Николаевича спрошу.

Она уже сорвалась с места, но я остановил её:

– Извините, я пошутил. Я на собеседование пришёл. Шеф у себя?

Секретарша рассердилась так, что даже веснушки покраснели:

– У себя!!

Она подняла трубку и доложила о моём приходе.

– Владимир Николаевич занят, у него клиенты. Придётся подождать, – повесив трубку, сообщила секретарша злорадно.

– Возле вас подожду, хорошо? – робко предложил я, без приглашения опускаясь на краешек стула.

– Присаживайся, – холодно ответила она. – Желаю тебе не пройти собеседование. Без тебя идиотов полный офис.

– Лишний идиот работе не помешает…

Некоторое время мы сидели молча. Моё присутствие очень раздражало конопатую секретаршу. Ещё бы: ни пасьянс не разложить, ни по социальным сетям поползать, ни машинки с котятами в Интернете поискать. Время от времени она демонстративно вздыхала, отрывалась от экрана и недовольно зыркала на меня.

Пару раз в приёмную заглядывали сотрудники, мои будущие коллеги: лощёные мальчики в костюмах и девочки в строгих юбках и блузках. Они клали на стол секретарше одни бумаги, забирали другие и при этом исподтишка посматривали на меня, пытаясь понять, кто я такой. От того, что мне вскоре также предстоит бегать с бумажками, я пришёл в плохое настроение. Чтобы убить время, я внимательно оглядел комнату: стол секретаря с дурацкой выдвигающейся полочкой под клавиатуру, кучу сертификатов в рамках, висящих на стене за спинкой секретарского стула, отгороженный закуток для чаепития за спиной, плакатики с идиотским офисным юмором. Как в сотнях подобных офисов. Тоска!

Стол секретарши был заставлен всяким хламом, который имеется у среднестатистической офисной девушки: "прикольные" статуэтки мишек и зайчиков, фото дегенеративного бойфренда и – святая святых – кружка с надписью "Работа – не волк". Довольно чистая, кстати. Как правило, замызганные кружки встречаются у мужской половины офисного обиталища. Книга с аляпистой обложкой была прикрыта всякими входящими-исходящими бумагами, но на корочке я прочёл название и автора. Это был модный в этом месяце Вилли Зельц с очередным бестселлером "Под знаком индиго".

– Как тебе книга? – спросил я, указав на бестселлер.

Девушка смутилась и получше прикрыла книгу бумагами.

– Ничего, – ответила она, помявшись. – А ты читал?

– А как же! По-моему, каждый умный человек в нашей стране должен прочесть эту книгу, – выдал я.

Конечно, я не читал ни одной книги этого автора. Неохота забивать голову всякой чушью.

– Тебе понравился Джефри? – спросила секретарша, более благосклонно поглядывая на меня.

– Ещё бы! И Джефри понравился, и все остальные. Особенно эта…

– Марта?

– Да, да, именно Марта! У меня плохая память на иностранные имена.

Маленькие зеленоватые глазки девушки засияли:

– А ведь интересная идея в книге? Дети индиго?

– Потрясающая идея! – с вдохновением ответил я. – Самое главное, свежая. К тому же необычайно красиво выстроена фабула, наличествуют оригинальные характеры, сочные метафоры, обилие эллипсисов и синекдох…

Секретарша с лёгким испугом глянула на меня. Пожалуй, с синекдохами я погорячился, но меня уже несло:

– Топонимика, семы, гиперболы и литоты… Всё это накрепко прошито нитями сюжетных линий и судьбами людей. Это поистине великая книга! Она достойна занять место между "Анной Карениной" и "Тихим Доном".

Наверное, сам Пурген позавидовал бы моей речи. К величайшему сожалению, наша интеллектуальная беседа прервалась звонком телефона.

– Я вас провожу на собеседование, – предложила секретарша, повесив трубку.

Почему-то она снова перешла на "вы". Литоты её поразили, что ли, или семы. Я сам толком не знаю, что это такое. Одно время, ещё до Вальки, встречался с девушкой-филологом, от неё и нахватался.

Мы с секретаршей вошли в небольшой коридорчик, в который выходили ещё четыре двери. Мы вошли в левую, на котором красовалась табличка «Генеральный директор». Секретарша пропустила меня в кабинет. Я оказался лицом к лицу с тремя молодыми людьми и одной женщиной. За массивным столом, имитирующим красное дерево, в мягком кожаном кресле сидел грузный тип с обширной лысиной, лисьими хитрыми глазками и бледным лицом цвета сметаны пятнадцатипроцентной жирности. По всем признакам это и был Владимир Николаевич, генеральный директор фирмы «Опцион».

– Спасибо, Дашенька, – поблагодарил он секретаршу и кивнул ей на дверь.

Когда симпатичная Даша вышла, он приветливо указал мне на пустой стул напротив себя. Я скромно присел на краешек, положив папку на колени и всем видом изображая непреодолимое желание устроиться на работу именно в "Опцион".

– Добрый день, уважаемый… – начал генеральный и тут же запнулся.

– Андрей Геннадьевич. Можно просто Андрей, – подсказал я, ослепительно улыбнувшись.

– Видите, как плохо беседовать с человеком без резюме! – засмеялся Владимир Николаевич. – Однако вас рекомендовал господин Власов из областной администрации, поэтому мы пошли на такой шаг в виде исключения.

Я с трудом сообразил, что речь идёт о Чемодане.

Вслед за генеральным директором хихикнул молодой человек невзрачной внешности, сидящий по правую руку, и сделал какую-то пометку в блокноте.

– Вы в курсе, чем занимается наша компания? – строго спросил Владимир Николаевич, отсмеявшись.

– Конечно, – ответил я, не имея ни малейшего понятия. – Ведь "Опцион" – настолько известная компания, что об её деятельности известно любому добропорядочному гражданину как в нашей стране, так и за рубежом.

Невзрачный молодой человек с сомнением покосился на директора, но тот никак не отреагировал.

– Но было бы лучше услышать о деятельности компании от вас, – спохватился я, опасаясь, как бы Владимир Николаевич не начал расспрашивать меня подробности, и подхалимски добавил: – Ибо никто лучше генерального директора не знает своей компании.

– Мы занимаемся новыми идеями, – со значением произнёс директор, купившись на мою лесть. – Наш креаторный отдел выдаёт свежие идеи для любого бизнеса, и мы продаём их заказчикам. Айдиа-услуги – вот смысл нашей работы.

– Великолепно сказано: коротко, ясно и в точку! – подхватил я, когда Владимир Николаевич замолчал. – Новые идеи крайне необходимы для успешного развития отечественного бизнеса. Это – кровь экономики, и я был бы рад принять участие в столь важном и интересном проекте.

– Костя, у тебя есть вопросы к Андрею? – обратился директор к полноватому чернявому молодому человеку, сидящему по левую руку.

Спохватившись, Владимир Николаевич представил его:

– Это – Сандалов Константин… Как тебя по батюшке? Хотя, ладно, у нас в компании отчества не приняты! Константин – начальник аналитического отдела. Ваш будущий непосредственный начальник, если вы пройдёте собеседование.

Константин уставился на меня чёрными маслинами и насморочным скучным голосом спросил:

– Вам приходилось ранее заниматься аналитической деятельностью?

– Да, некоторый опыт у меня есть. В частности, на последнем месте работы мои должностные обязанности как раз заключались в проведении анализа с последующей обработкой полученных данных, – с трудом продрался я к концу сложной фразы.

Чернявый уныло покивал и вопросительно поглядел на директора, давая понять, что вопросов ко мне он больше не имеет.

Невзрачный умоляюще посмотрел на Владимира Николаевича, и тот его представил:

– Мой заместитель, Холин Ставр.

Молодой человек с чудовищным именем немедленно забросал меня вопросами:

– А почему вы решили поменять место работы?

Это самый коварный вопрос на собеседовании. Скажешь, что из-за денег – решат, что ты алчный, из-за конфликта с начальством – подумают, что ты любишь качать права, из-за нехватки карьерного роста – скажут, что ты карьерист. Но у меня, лофера со стажем, на это заранее подготовлен ответ:

– Отдел реорганизовали. Предложили либо вышестоящую должность в другом отделе, либо заявление по собственному желанию. Я выбрал последнее, так как новая должность не предусматривала аналитической работы. Меня долго не хотели отпускать, уговаривали, но я настоял на увольнении.

– А почему отдел реорганизовали? Сотрудники работали неэффективно? – продолжал въедаться в душу Ставр.

– Как раз наоборот. Наш отдел работал настолько эффективно, что нас решили раскидать по другим отделам в качестве руководителей. С целью повышения общей эффективности предприятия, – выкрутился я.

– И почему вы не захотели стать руководителем? Вас не привлекают руководящие должности? – недоверчиво сощурился заместитель. – Неужели так нравиться болтаться в аналитиках?

– Как раз таки привлекают. Поэтому я и принял нелёгкое решение поменять место работы. Ведь в такой молодой динамично развивающейся компании, как "Опцион", карьеру сделать гораздо легче, чем на огромном заводе. Лучше синица в руках. – И я постарался подкупающе улыбнуться, чтобы развеять напряжение.

Генеральный директор, на мой счастье, был в благодушном настроении. Он рассмеялся и с укоризной посмотрел на зама:

– В самом деле, Ставр, какая на заводе карьера! Двадцать лет карабкаться до замначальника отдела, ещё двадцать – до начальника… Так и вся жизнь пройдёт.

– Успешную карьеру можно сделать в любом месте, – неподкупно заявил Ставр, делая очередную пометку в блокноте. – Всё зависит от личности… карьериста.

– Разумеется, – согласился я. – Однако для меня карьера – это вторичное. А первичное – это огромное желание работать на благо фирмы для её процветания. Тем более мне было бы приятно работать в такой известной компании, как "Опцион".

– А почему вы выбрали именно "Опцион"? – не отставал прилипчивый Ставр. – Ведь есть же другие компании, занимающиеся айдиа-бизнесом. Например, "Мегайдиа"…

– Я изучил динамику роста десятка отечественных айдиа-компаний, – сообщил я, испытывая лёгкие угрызения совести от такого чудовищного вранья. – И ни одна из изученных не обладает таким потенциалом и человеческим капиталом, как "Опцион".

– У вас, Светлана, есть какие-нибудь вопросы к кандидату? – прервал мои дифирамбы Владимир Николаевич, обратившись к некрасивой женщине, до сих пор не подающей признаков жизни.

– Это наш хуманресоурсез-менеджер, Борисова Светлана, – представил директор женщину.

– Есть, – ответила кадровичка хриплым прокуренным голосом. – У меня, собственно, вопрос кадровый. Трудовую и диплом кандидата я рассмотрю позже. А сейчас хотелось узнать, заканчивал ли кандидат ещё какие-нибудь курсы помимо вуза. Имеет ли сертификаты, дополнительные дипломы и прочее?

Это был выгодный для меня вопрос. За полтора года работы на заводе я успел пройти целую кучу всяких курсов и обучений, от которых у меня в голове ничего не отложилось, зато накопилась приличная подборка красивых разноцветных сертификатов, имеющих малопонятные аббревиатуры вроде IHDG, GJV-3000, BSLIO или QWS.

Я с готовностью расстегнул папку и начал выкладывать на директорский стол цветастые бумажки:

– Пожалуйста: сертификаты по стандартам "ЭсДжиАй" и "БиОуКью", технология "ЭмПиЭкс", блоки "АрЭйч восемь тысяч" и "ИЭфЭн". Стандарт "СиКейТи", международный между прочим, – со значением сказал я.

– А с аналитической методикой "УайЭй семнадцать" вы знакомы? – прогундосил чернявый начальник аналитического отдела.

– Именно знаком, – нагло ответил я, понятия не имея, что это за методика. – Но надеюсь её изучить поглубже под вашим руководством.

– У нас сотрудники изучают всё самостоятельно, – встрял в разговор вредный Ставр. Я ему явно чем-то не понравился.

– Само собой. И я не хочу отличаться от остальных сотрудников. Я имел в виду то, что помощь руководителя в отдельных сложных вопросах методики "УайЭй семнадцать" просто необходима. Ибо руководитель гораздо опытнее любого подчинённого.

В таком словоблудии мы провели больше часа. Потом меня на некоторое время удалили из директорского кабинета, потому как руководству было необходимо посовещаться. Я оставил им диплом, трудовую книжку, кучу сертификатов и вышел из кабинета. Поскольку я никого тут пока не знал, я вернулся в прихожую к курносенькой секретарше с приятным именем Даша.

Девушка украдкой слушала какую-то бумкающую попсу нижайшего пошиба. Поэтому я немедленно вывалил на неё все сведения о музыке, которые помнил с музыкальной школы. Я рассказал ей о модуляциях, квинтовом круге и пентатонике, чем ввёл Дашу в непреодолимый ступор.

Из состояния оцепенения её вывел директор, вошедший в прихожую и торжественно объявивший о том, что я принят на работу аналитиком с трёхмесячным испытательным сроком. Мол, хоть диплом у меня и не профильный и даже несколько странный (кто в наше бурное время выбирает специальность философа!), но опыт работы, сертификаты и ходатайство областной администрации впечатлили. Выходить можно с завтрашнего дня. Я, отулыбавшись в ответ, хотел уже пойти домой, потому как меня процедура собеседования порядком утомила, но Владимир Николаевич снизошёл до того, что решил самолично провести меня по отделам и показать работу "динамично развивающейся компании" вживую.

В "Опционе", как я узнал из рассказа директора, работает двадцать пять человек. Мы прошлись по аналитическому и креаторному отделам, отделу продаж, заглянули в бухгалтерию и завершили наше путешествие в кабинете заместителя. Меня несколько обрадовало то, что на глаза попалась пара симпатичных девичьих мордашек – будет чем заняться в повседневной рутине. К сожалению, в аналитическом отделе приятных девчонок не обнаружилось. Была одна, мощная ширококостная шатенка с квадратной челюстью, совершенно не в моём вкусе. Остальные – унылые молодые люди, пялящиеся в мониторы, изображая при появлении директора бурную трудовую деятельность. Придётся искать развлечений в других отделах.

Кабинет заместителя поразил меня огромным стендом со всевозможным барахлом.

– Это – подарки от благодарных клиентов нашей компании, – гордо объявил директор, указывая на стенд. – Подарки непростые. Всё это – материализованные идеи, возникшие в светлых головах сотрудников креаторного отдела. Покажи-ка, Ставр, что-нибудь эдакое!

Холин с готовностью встал из-за стола и подошёл к стенду.

– Что показать… – произнёс он задумчиво, избегая встречаться со мной взглядом. – Ну, вот, хотя бы это…

Заместитель снял с полки толстую ручку и щёлкнул кнопкой.

– Воздручка – ручка, пишущая в воздухе.

Он поводил воздручкой, и перед ним возникли светящиеся корявые буквы. Надпись "Наша компания – лучшая на свете" посияла в пространстве пару минут, затем медленно растворилась.

– Впечатляет, – медленно произнёс я, изображая вдумчивость и серьёзность.

– Медиапузыри! – Заместитель снял с полки следующий экспонат – трубочку с металлическим блеском.

Он вынул из кармана сотовый телефон и включил задорную попсовую мелодию. Затем Ставр дунул в блестящую трубочку, и в воздухе засияли пузыри, похожие на мыльные. В такт песне они начали подёргиваться и мигать разными цветами.

– Очень полезное изобретение! – похвалил я. – Самое главное – нужное.

– Видеотату, – объявил Ставр, с трудов вытащив с самой верхней полки огромный рулон. – Наклеивается на тело. Так сказать, это – живая татуировка. Очень многим молодым людям хочется иметь на теле живую картинку.

– Поразительно! – прокомментировал я, начиная скучать. – Трудно даже себе представить, как молодые люди жили раньше без живых картинок на теле.

– Кстати, у нашего лучшего креаторщика, Рощина Валеры, возникла блестящая идея телетату. Чтобы можно было на человеческом теле воспроизводить видеофильмы и принимать телепрограммы. Думаю, мы эту идею будем оформлять и предлагать.

– Ваш Валера – просто гений! – сказал я довольно искренне, потому как мне понравились бредовые идеи этого Рощина.

Надо будет подумать, как завербовать этого Валеру в лоферы: был бы достойный конкурент болтуну Пургену.

– Наш Валера, надо говорить "наш", – поправил меня директор, улыбаясь. – Мы ведь теперь в одной команде.

– Можно режиссёрам теперь снимать фильмы разного формата, – помечтал я. – Если тату наклеена на животе – один формат, на женской груди – уже совсем другой. Чтобы лучше видно было. А фильмы так и подписывать – "фильм для спины" или "кино для области крестца". Программы тоже снимать соответствующие. Ток-шоу, например, для ягодиц. Одна часть аудитории сидит на одной ягодице, а их оппоненты – на другой.

Директор и заместитель переглянулись, и я пожалел, что дал простор своей фантазии. Рановато пошлить начал, самоуверенный осёл!

– А ты уверен, что хочешь работать в аналитическом отделе? – спросил Владимир Николаевич. – Может, тебя лучше перевести в креаторный? Идея ведь какая красивая! А, Ставр?

– Нет, нет! – испугался я теперь уже по-настоящему. – Я лучше поработаю в области аналитики. Мне нужно понять все тонкости бизнеса идей. А лучше, чем в аналитическом отделе, этого не сделать. Ну, а дальше видно будет.

Не хватало мне ещё работы в креаторном отделе! Там больше двух месяцев не продержаться, потому что от меня потребуют новых идей. А это будет уже считаться работа с последующим позорным изгнанием из лоферского братства. Я представил, что мне скажет Чемодан, и зажмурился. Он глотнёт пива и начнёт читать проповедь, мол, я тебя устроил, чтобы ты вёл нормальную лоферскую жизнь, то есть бездельничал и развлекался от души, а ты вдруг работать начал.

С сегодняшнего дня надо держать язык за зубами и быть поаккуратнее с идеями.