Текст книги "Черное солнце 2: Обстоятельства (СИ)"
Автор книги: shizandra
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
– Никита, сегодня вечером я приглашен на вечеринку. Я хотел бы, чтобы ты пошел со мной, – Влад наконец закончил с приготовлениями и развернулся к Никите лицом. Сердце тут же забилось где-то в горле. Они так давно никуда не ходили вместе. Неужели…
– Что за вечеринка? – как можно более спокойно поинтересовался он только для того, чтобы выиграть себе время на размышление.
Влад пожал плечами:
– Как обычно. Один из моих заемщиков открывает торговый центр и хочет показать, на что ушел мой кредит. Куча народа, развлекательная программа, какой-нибудь фуршет…
Никита отвел глаза, кусая губы. Действительно, все, как обычно. Сколько раз они ходили на такие же мероприятия… В конце концов, заемщикам банка Влада плевать, с кем живет их банкир, пока он снабжает их деньгами под вполне приемлемые проценты. И большинству из них также плевать, что означенный банкир приходит на их вечеринки не с девушками, а с мужчиной. Все привыкли.
– Ник?.. – Влад напомнил о себе, подойдя к нему, и, аккуратно взяв за подбородок, принудил посмотреть себе в глаза. – Ты пойдешь?
– Ты хочешь, чтобы я пошел? – зачем-то уточнил Никита, и в глазах Влада появилось недовольство.
– Разве я неясно выразился в самом начале? – он отпустил подбородок Никиты, и тот отвернулся.
– Я всего лишь хотел уточнить, – сквозь зубы проговорил Никита. – Ты давно никуда меня не звал, – он изо всех сил постарался придать своему голосу безразличное выражение, чтобы в нем не звучал упрек, и, кажется, у него вполне получилось.
– Я хочу, – Влад выдохнул, его плечи чуть расслабились, а потом он отошел к столу. – Так ты пойдешь?
– Да, – выдохнул Никита, поворачиваясь к выходу. Ему нечего здесь делать. Ничего не изменилось.
– Я заеду за тобой в семь, – слова Влада настигли его уже около двери. Никита только кивнул, давая понять, что услышал, и вышел. Почему-то захотелось вернуться в кровать. Завернуться в одеяло и… проснуться. В теплых, таких родных руках Влада. Услышать его нежное: «С добрым утром, любимый». Никита помимо воли всхлипнул. Дурак. Еще не так давно Влад был готов утопить в своей нежности, а он… «Парочка из сопливого сериала…» Черт…
Больно…
9.
Гул раздражал. Слишком яркий свет слепил глаза. Духота сводила с ума. Улыбка Влада заставляла стискивать зубы. Потому что тот улыбался кому-то другому. Сначала Никита честно пытался делать вид, что все в порядке и что они по-прежнему семья. Улыбался, даже умудрялся поддерживать беседу. А потом… Кто-то со смехом поинтересовался, правда ли, что они нашли мальчика и почему не оставили себе. Влад что-то ответил, а Никита… Замолчал, спрятался в тень, умирая от желания уйти отсюда поскорее. И снова вспомнился этот сон…
Никита окинул взглядом толпу. Довольные лица, смеются, улыбаются. Фальшиво, наигранно. Все здесь не настоящее. И даже… Влад. Никита повернул голову к нему. Стоит в окружении людей с бокалом в руке. Уверенный, сияющий. Чужой. Боль ударила в виски, прокатилась по телу и растеклась по грудной клетке. Никита стиснул зубы и, сохраняя на лице безмятежное выражение, подошел к Владу. Улыбнувшись остальным, сжал его плечо, шепнув в ухо:
– Я домой.
Разжал пальцы и неторопливо направился к выходу, ища глазами Артема. Нашел его, подпирающего стенку, и еле заметно кивнул в сторону двери. Тот не менее непринужденно двинулся ему навстречу, лавируя среди людей легко и без усилий. Женщины оглядывались, мужчины хмурились. Заметив это, Никита даже на пару секунд забыл о своей боли и улыбнулся. Вольно или нет, но в свою команду Влад всегда выбирал красивых людей. У каждого была своя… изюминка. И Артем вовсе не стал исключением. Никита мог себе представить, что именно привлекает в нем всех этих женщин. Стильная и строгая одежда, такая же стильная прическа, которая делала его похожим не на телохранителя, а скорее на артиста. А еще вокруг него была аура силы. Не такой, как у Влада, а более темной и резкой. Хищно сощуренные глаза, поджатые губы, пронзительный взгляд… Женщин всегда волновали такие мужчины. И шрам на лице только добавлял пикантности образу.
– Домой? – коротко спросил подошедший к Никите объект его размышлений.
– Да, – Никита кивнул, а потом сразу добавил: – Влад не едет.
Артем нахмурился: они никогда не уезжали поодиночке, и теперь он просто не знал, как поступить. Отвезти Никиту и вернуться? Но шеф… Его нельзя оставлять. Черт, надо было взять больше охраны.
– Никита Олегович, я прошу вас немного подождать. Я вызову охрану для вас из банка. Здесь недалеко, они приедут через пару минут, – нашедший выход Артем смотрел на Никиту почти умоляюще. И тот, отлично понимая его затруднение, только согласно вздохнул:
– Хорошо. Я подожду на крыльце.
Артем тут же принялся звонить, следуя за Никитой неотступной тенью. Здесь, в зале, своей охраны предостаточно, а вот на крыльце могут быть… эксцессы. Не далее, как пятнадцать минут туда же отправилась парочка репортеров. А Никита наряду с Владом всегда был для них лакомой добычей.
– Они подъедут через десять минут, – коротко доложил Артем и отступил в тень, сливаясь со стеной. Никита только вздохнул, жалея, что не взял с собой сигарет. Но просить начальника безопасности сбегать до ближайшего ларька он не будет. Не мальчишки оба. Да и до дома потерпит. Морщась от накатывающей волнами головной боли, Никита огляделся. Ковровая дорожка исчезла, большинство ограждений – тоже. И зеваки уже разошлись, вместе с ним на крыльце стояли несколько человек, вышедших, видимо, покурить или просто спастись от духоты внутри. Никита вдохнул и поморщился: городской воздух был омерзителен.
– Почему ты ушел? – резкий голос, до боли знакомый и родной, но сейчас почему-то дрожащий, ударил в спину.
– Я устал, – Никита повел плечами. Боль все усиливалась.
– От чего ты мог там устать? Ты не сильно напрягался, пытаясь быть приветливым.
– Что?! – Никиту буквально развернуло навстречу Владу. Тот стоял прямо перед ним, его глаза были в тени, но света уличных фонарей и рекламы хватило для того, чтобы заметить, как горит взгляд.
– Ничего. Я всего лишь хотел, чтобы ты был рядом со мной и улыбался. Это было так сложно сделать? – Влад отчитывал его, как одного из своих работников. – Или я так много хочу?! Улыбаться, Никита, улыбаться, а не стоять с таким лицом, словно ты на похоронах. Мне надоело отвечать на вопросы, почему ты так загружен. А твой уход…
Никита стиснул кулаки, чувствуя, как его заливает холодная ярость:
– Может, поговорим о моих улыбках дома?
– О каких улыбках? – Влад вскинул голову и вдруг сам улыбнулся. Ласково. Но Никиту передернуло. – Ты забыл, как это делается. Меня достал твой кислый вид. Ты ходишь по дому так, словно жизнь закончилась. Тебе тридцать лет, а ведешь себя, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Неужели так трудно держать себя в руках? – Влад отвел глаза, а потом вдруг закончил: – Если бы я знал, что через десять лет ты станешь такой тряпкой…
Никита дернулся как от удара. Щеки загорелись от стыда.
– Всеволод Андреевич, подъехала охрана, – лицо вышедшего из тени Артема было абсолютно непроницаемо. Никита тут же отвернулся, вскинув голову и распрямляя плечи.
– Отлично, – Влад тряхнул головой. – Он, – кивок на Никиту, – едет с ними. Ты – со мной.
Никита молча спустился с крыльца, чувствуя спиной недоуменные и жадные взгляды невольных свидетелей их милой семейной сцены. К черту…
Пусть. Все. Катится. К черту.
10.
Артем вел машину осторожно, стараясь объезжать все ямы. В свете фар лента дороги казалась черной. Да еще и дождь прошел, которого не обещали. В салоне было слышно только мурлыканье мотора да еле различимое дыхание. Его собственное. Артем в очередной раз покосился в зеркало заднего вида и нахмурился еще больше.
Казалось, что Никита спал. Откинутая на спинку сидения голова, спокойное, чуть более бледное лицо. Вот только губы были сжаты в тоненькую полоску, да ресницы дрожали. Артем стиснул руки на руле, гася очередной приступ ярости. Никогда не думал, что захочется убить собственного шефа. Причем в особо жестокой форме.
– …У тебя есть, где жить. Денег хватит до конца жизни, – Влад стоял у подножия лестницы, скрестив руки на груди, и спокойно смотрел на стоящего в стороне Никиту. Такого же спокойного. Нет, замерзшего. Если в начале этой безобразной сцены он еще хоть что-то пытался сказать, то теперь просто молчал, глядя так же спокойно. Было видно, что слова Влада оглушили его.
– Меня достала твоя постоянная потребность в защите. Ты мужик, но ведешь себя, как истеричная баба. Твое нытье и постоянный кислый вид вгоняют в тоску, – Влад продолжал бить его словами. Резко, больно. Так, что у Артема сжимались кулаки от желания врезать по его красивому лицу, запихать эти слова ему же в глотку. А потом…
– Из-за тебя… Я сделал Даню инвалидом.
От этих непонятных Артему слов Никита вдруг погас. Как еще тлеющий уголек, который раздавил кирзовый сапог… Медленно опустил голову и молча вышел из дома. Влад хмыкнул и, всунув Артему забытые Никитой ключи, коротко приказал:
– Отвезешь его в дом за городом и останешься с ним. Передай дела заму, когда понадобишься, я тебя вызову, – сказал и, поднявшись по лестнице, исчез в глубинах дома, оставив Артема стоять посреди холла с ключами от загородного дома в руке…
Артем мотнул головой, прогоняя воспоминание. Это произошло почти час назад. После он еще долго пытался прийти в себя, стоя на крыльце и судорожно куря. А потом сел в машину и просто стронулся с места. Все это… казалось сном. Диким. И в то же время пугающе реальным. Артем снова покосился в зеркало и невольно нажал на педаль газа сильнее. Никита… Его слишком спокойное выражение лица пугало почти до истерики. Но гораздо больше пугал шеф.
Разлад в их отношениях чувствовался давно. Мелкие детали, не произошедшие события… Влад перестал возить Никиту с собой, а тот почти не появлялся в офисе. А еще вокруг шефа словно начала вырастать стена. Невидимая, но очень прочная. Улыбка стала холоднее, даже злее. Артем предполагал, что что-то между ними происходит, но то, что случилось сегодня… Нет, слишком дико. Это не тот Влад, которого Артем знал все эти четыре года. Тот Влад не мог говорить так с Никитой. Не мог смотреть так презрительно и холодно, как на пустое место. Тот Влад любил Никиту без памяти. А этот… Это ведь даже не ненависть. Это хуже. Безразличие. И что еще за Даня? За время своей работы у Янковского Артем ни разу не слышал это имя и даже понятия не имел, о ком и о чем говорил тогда Влад. Но Никита, похоже, отлично его понял.
Артем зарычал про себя и съехал с шоссе на боковую дорожку. Приехали. Хорошо, что шеф велел остаться с Никитой. Один в доме без присмотра после такого… Артем сам не смог бы его здесь оставить. Он подъехал к крыльцу погруженного в темноту дома и повернулся назад:
– Никита Олегович, мы приехали.
Но тот даже не пошевелился. Артем еще с пару секунд бездумно смотрел на его тонкое лицо, а потом, коротко выдохнув, вышел из машины. Открыл дом, прошелся по комнатам, зажигая свет, и вернулся к машине.
– Никита Олегович, Никита… – он осторожно коснулся плеча Никиты, тот медленно поднял ресницы, но от его непонимающего, мутного взгляда Артем отшатнулся. Глаза снова закрылись, из груди Никиты вырвался выдох, больше похожий на стон. Артем выматерился, а потом аккуратно потянул его на себя. Подхватил на руки и осторожно вытащил из машины, краем сознания отмечая, какой он легкий, несмотря на перекатывающиеся под одеждой мускулы. Зашел в дом и донес Никиту до спальни. Свет он здесь не включил и ориентироваться пришлось в темноте. Положил Никиту на кровать и, нашарив на тумбочке ночник, щелкнул выключателем. Свет коснулся лица Никиты, и тот сжался, уходя от него с коротким, протестующим стоном. Артем поспешно сдвинул абажур и выпрямился, застыв в растерянности. Подумав немного, вышел из комнаты, вернулся к машине. Вытащил все вещи и документы, решил проверить территорию, а потом передумал. Три часа ночи, он все равно ничего не увидит. А еще надо разобраться с сигнализацией в доме и уличным освещением. Артем запер машину и вернулся в дом. Тщательно проверил все замки и, раздеваясь на ходу, пошел в обход. Дом был небольшим, но уютным. За все время он был здесь всего раз, когда однажды Влад с Никитой приезжали сюда на выходные. А все остальное время дом пустовал. Раз в неделю приходила женщина, чтобы поддерживать порядок. Артем провел пальцем по стеллажу с аппаратурой. Пыли почти нет. Значит, была недавно. Но в холодильнике, естественно, ничего не оказалось. Утром надо будет съездить за продуктами. Если Никита не решит по-другому. Никита…
Артем нахмурился, быстро закончив осмотр и погасив везде свет, вернулся в спальню. Никита лежал на кровати точно так же, как Артем его оставил. Только тело чуть расслабилось. Артем покачал головой, а потом начал его осторожно раздевать, каждую секунду ожидая, что его одернут. Но Никита казался безвольной куклой в его руках. Артем снял туфли, рубашку и, стараясь не думать о том, кого раздевает, потянулся к пряжке ремня. Очень некстати мысли приняли совсем другое направление, и Артем сердито тряхнул головой. Нашел время… Никите плохо, именно что физически плохо. А теперь его еще и трясти начало. Артем стиснул зубы, мечтая прибить Янковского, и, аккуратно приподняв Никиту, стянул покрывало на пол, потом сдвинул одеяло. Уложил Никиту на подушку и накрыл его. Тот тут же сжался от холода и снова тихо застонал. Так… жалобно и беззащитно. Взгляд Артема заметался по залитой тусклым светом комнате. Черт… Черт, ЧЕРТ, ЧЕРТ!! Шеф просто законченная сука… Кулак сжался сам собой. А потом взгляд словно споткнулся. Артем потянулся в сторону и взял в руки старого, потрепанного медведя, лежавшего на кресле около кровати. Когда-то он был пушистым и очень красивым, но со временем мех поблек и залоснился. Чувствуя себя психом, Артем склонился к Никите и вложил игрушку в его руки. Тот вздрогнул и вдруг сильно и резко прижал медведя к себе, зарываясь в мех. Его затрясло, Артем замер, а потом нерешительно протянул руку вперед. Погладил побелевшие костяшки пальцев, отвел в сторону упавшие на лицо волосы, ожидая увидеть мокрые дорожки. Но щеки были сухи. Артем нахмурился, впервые не зная, что делать. Никита плакал. Горько и сильно. Но где-то внутри. Очень глубоко. Это внутри были слезы, и билась истерика. А снаружи… Побелевшее лицо, сжатые губы и вцепившиеся в старого медведя пальцы. Артем выдохнул, а потом, почти не соображая, что делает, провел по Никитиным волосам. Лаская и убаюкивая, как маленького ребенка. И Никита потянулся к нему. Сначала Артем испугался, а потом сам привлек его к себе. Лег рядом и обнял, пряча. Согревая. И спустя полчаса тонкое тело расслабилось. Дрожь прекратилась, и на щеки вернулся легкий, еле заметный румянец. Больше всего Артем хотел заглянуть в его глаза, но с того раза в машине Никита ни разу не поднял ресницы. Артем прислушался к его дыханию и облегченно улыбнулся: кажется, Никита наконец уснул. Вот и хорошо… Пусть поспит, пусть сердце отдохнет… Он очень осторожно разжал руки, выпуская Никиту, но тот вдруг открыл глаза, заставив сердце Артема сильно стукнуть от неожиданности. Ясные, полные боли и мольбы глаза.
– Нет… – но тихий голос был бесцветным. – Не уходи… Пожалуйста.
Артем сглотнул и снова обнял его, придвигаясь. Никита облегченно выдохнул, прижался теснее и почти сразу же уснул.
Подождав несколько минут, Артем выключил ночник, погрузив спальню в темноту. В голове роились мысли, но ни одна из них не была связной. Спокойное дыхание Никиты убаюкивало, согревало шею, и Артем, решив, что обо всем подумает завтра, закрыл глаза.
Пожалуйста… Пусть все это окажется лишь кошмарным сном.
========== Часть 3 ==========
11.
Он пытался проснуться. Стряхнуть с себя вязкий туман. А потом память била его наотмашь, и он снова в нем прятался. Мозг сам пытался справиться с шоком, не тревожа сердце. Но оно все равно болело. И хотя эта боль была где-то на краю сознания, он все равно ее чувствовал. Она выматывала его.
Он бродил по дому, взгляд то и дело натыкался на предметы, которые ему что-то напоминали. Тогда он застывал. Каменел. Рука сама тянулась потрогать, погладить, а потом отдергивалась. А еще он спал с медведем. Очень старым медведем. Из той, позапрошлой жизни. Он даже не смог вспомнить, откуда тот вообще взялся. Хватало того, что он пахнет… Владом. И во сне можно было вообразить, что тот все еще рядом. И не было этого кошмара. Этих слов… «Из-за тебя я сделал Даню инвалидом». Он помнил только это из всего того, что говорил Влад. Только это осталось в сознании. Вцепилось в него длинными, изогнутыми когтями. Воскресило все то, о чем Никита так хотел забыть. Забыть, чтобы не сойти с ума от дикого чувства вины, хотя не был ни в чем виноват. И пусть прошло столько лет… Влад никогда не говорил о Дане, а Никита не спрашивал. Его словно не было никогда в их жизни. Сначала это Никиту удивляло, а потом он понял. Влад не хотел причинять ему лишнюю боль этими воспоминаниями, слишком хорошо помнил, что было с Никитой ПОСЛЕ. Ведь это Влад вытаскивал его. А теперь…
Никита вздохнул и встал с постели. Сегодня тумана не было. Остались пустота и тяжелые мысли. Все перегорело. Но он выжил. В глубине дома что-то упало, кто-то выругался, и Никита напрягся, вслушиваясь. Страха не было, только недоумение. А потом он узнал голос Артема, и память неохотно начала делиться воспоминаниями о последних днях. Артем… Он привез его сюда. И был рядом все это время. Заставлял есть и старался не выпускать из своего поля зрения. Никита нахмурился. Что здесь делает Артем?
Никита начал одеваться, строя предположения. Так и не придумав приемлемого объяснения, вышел из спальни. Прислушался к доносящимся звукам и направился на кухню. Артем был там. Стоя к Никите спиной, он что-то держал в руках и тихо, очень зло матерился.
– Доброе утро, – Никита шагнул через порог, и Артем мгновенно развернулся, пряча что-то за спиной.
– Доброе утро, Никита Олегович, – он всматривался в него, и Никита слабо улыбнулся, отлично представляя себе, каким видел его Артем последние дни. Но вполне объяснимое облегчение на лице Артема мгновенно сменилось напряжением и растерянностью. Его рука дернулась, и до Никиты донесся шорох бумаги. Газета? Артем прячет газету? На лицо легла тень, и Артем мгновенно отреагировал. Чуть напряженно улыбнулся:
– Я приготовлю что-нибудь поесть. Что бы вы хотели?
– Ты начальник охраны, а не кухарка. Эта роль тебе не идет, – резко ответил Никита, подходя к Артему почти вплотную. – Это газета?
Взгляд Артема заметался по кухне, а Никита подался вперед. Взялся за торчащий конец и дернул на себя, бесцеремонно вырывая ее из рук Артема.
– Я не думаю, что вам нужно это читать, Никита Олегович, – Артем нахмурился, но забрать обратно газету даже не попытался.
– Ты тоже считаешь меня тряпкой? – Никита обжег его взглядом. Артем дернулся, но Никита уже опустил взгляд.
«…Я благодарен Никите за то, что он был со мной все это время. Я действительно любил его. Но наши отношения изжили себя… Почему вдруг девушка? Я никогда не был геем. Просто когда в моей жизни появился Никита, никто другой больше не интересовал меня. А теперь есть Юля. Она – свет в моем окне. Расставаться с Никитой было тяжело. Это как вырвать кусок собственного сердца. Но Юля – мое лекарство…»
Перед глазами на мгновение снова появился туман, но почти сразу же исчез. И взгляд начал выхватывать остальное. Кричащий заголовок статьи, рассказ о ссоре на крыльце со слов свидетелей… И большая фотография. Влад, обнимающий незнакомую девушку на какой-то вечеринке. Больно? Нет. Просто… никак.
– Прости, – Никита протянул Артему газету, избегая смотреть ему в глаза. – И спасибо за то, что все это время был со мной. Это ОН отправил тебя?
Артем молча кивнул, забирая газету.
– Что же… Хотя бы за это я ему благодарен, – Никита усмехнулся, а потом развернулся к Артему спиной, собираясь уйти. Куда угодно. Можно сходить на речку, она недалеко.
– Никита Олегович?.. – в голосе Артема звучал вопрос и тихая паника.
– Не беспокойся, – тот ослепительно улыбнулся. – Ни топиться, ни вешаться я не собираюсь.
Глаза Артема потемнели еще больше, и Никита вздохнул:
– Все в порядке. Правда.
Слабо улыбнулся и вышел из кухни. Артем проводил его тяжелым, подозрительным взглядом, а потом выдохнул. Ну, сегодня он, по крайней мере, выглядит хотя бы живым. А то все эти дни Артему приходилось бороться с ощущением, что вместе с ним в этом доме обитает привидение. Никита ходил тихо и… бесцельно. Просто бродил по комнатам и коридорам. В глазах стоял туман, прогнать который Артем оказался не в силах. Шеф не звонил, и с каждой минутой желание Артема просто прибить его становилось все сильнее. А сегодня эта газета… Артем покосился на урну, в которой покоились остатки злосчастной газеты. Во избежание он порвал ее на мелкие кусочки.
Никита его беспокоил. Утром он вышел из дома впервые с того дня, как они приехали сюда. Артем не стал выходить следом, отлично понимая, что этим… конвоем только усугубит все. Но терять его из поля зрения тоже не хотелось. Никита ушел недалеко и его было отлично видно из окна маленькой комнатки для охраны, которую Артем себе облюбовал. Потом он вернулся, и Артем накормил его обедом. Пусть и не самым вкусным, но Никита съел все и даже поблагодарил после, чем очень удивил Артема, который ждал каждую секунду вопроса о том, зачем именно Влад отправил его вместе с ним. Он хоть и не знал этого сам, но мог предположить. Влад испугался. Испугался, что нежный и ранимый Никита что-нибудь сделает с собой после такого разрыва. Но то ли Влад плохо его знал, что невозможно, то ли просто забыл, насколько силен его… бывший супруг, несмотря на внешнюю хрупкость. И пусть «отношения изжили себя»… Владу не хотелось брать ответственность за жизнь и здоровье бывшего любимого. Господи, как же мерзко это звучит… «Бывший любимый». Но ведь по-другому и не скажешь.
Артем посмотрел на часы и покачал головой. Семь вечера. Вот и день почти прошел. Пустой и бесполезный. От безделья Артем был готов выть и лезть на стену, но если бы ему сейчас предложили бросить все и вернуться в город на работу, он бы с чистой совестью отказался: сама идея оставить Никиту казалась дикой. И пусть тот в действительности не был хрупкой девушкой, нуждающейся в защите… Просто… Просто его хотелось оберегать. Защищать. И – Артем был в том точно уверен – дело вовсе не в его особом отношении к Никите.
Он вздохнул и отошел от окна. Время ужина, а Никита, как прошел к себе почти сразу после обеда, так еще и не выходил. Надо бы его позвать. Артем прошел в кухню, окинул коротким взглядом сервированный стол. «Ты начальник охраны, а не кухарка», – в голове зазвучал голос Никиты, и Артем невольно улыбнулся. Кухарка, как оказалось. Готовил он, конечно, не ахти как, но вполне съедобно: холостая жизнь научила. К тому же готовить для Никиты неожиданно оказалось приятным. Артем коротко фыркнул, повернулся к двери и застыл на месте, прислушиваясь. Показалось или… Все сомнения развеял скрип деревянных лестниц крыльца. Артем мгновенно напрягся и скользнул в коридор, сливаясь с тенью. Рука сама потянулась к поясу, и Артем выругался про себя: кобура осталась лежать на тумбочке в его комнате. Расслабился… Секундные размышления о дальнейших действиях закончились неожиданно: властным голосом Влада, отдающего кому-то распоряжения. Артем немного расслабился и почти тут же снова напрягся, но теперь уже по другой причине: на пороге гостиной показался Никита. Похоже, он увидел машину из окна. Об этом говорило и его слишком спокойное, заледеневшее лицо.
– Никита… – Артем шепнул одними губами, сам не зная зачем. Может, хотел попросить его вернуться к себе? Судя по голосу, Влад явно не мириться приехал. Но сбегать в любом случае уже было поздно. Дверь открылась, и на пороге застыл Влад. Окинул стоящих хмурым взглядом и произнес:
– Добрый вечер.
Артем коротко кивнул головой, пытаясь разглядеть то, что стояло на крыльце позади Влада.
– Зачем ты приехал? – ледяной голос Никиты ударил даже Артема. А Влад, казалось, не обратил на него никакого внимания:
– Привез тебе твои вещи.
Артем затаил дыхание, пытаясь превратиться в невидимку и заодно понять, что ему не нравится в безразличном голосе Янковского.
– Не стоило беспокоиться, – Никита смотрел на Влада прямо, с видимым спокойствием. Но Артем слишком хорошо видел, как горели его глаза.
– Не надо, Никита, – Влад поморщился, и Артем неожиданно понял, что же ему не понравилось. Голос Влада казался безразличным потому, что в нем было слишком много эмоций. – Если мы больше не вместе, это не значит, что мы не можем стать друзьями.
– Не можем, Влад, – голос Никиты не дрогнул, и прямой взгляд не изменился. – Оставляй это и уходи.
В глазах Влада что-то быстро промелькнуло, он вдруг с силой двинул дверью и буквально влетел в дом, Артем еле успел посторониться. А потом… Влад остановился перед Никитой, заглянул в его расширившиеся глаза и, сжав плечи, рывком дернул к себе. Голова Никиты откинулась назад, а в следующую секунду Влад прижался к его губам. Артем застыл, завороженный этой картиной. Они никогда не проявляли при посторонних никаких чувств и сейчас Артему казалось, что его сердце вот-вот разорвется. Влад целовал Никиту глубоко, очень сильно. Закрыв глаза, он ласкал его губы жадно и наверняка больно.
Из чьей груди вырвался отчаянный стон, Артем не понял. Но после него Никита оттолкнул Влада. Потемневшие глаза горели холодной яростью, но только слепой мог не разглядеть… Там была еще и страсть. Голодная и злая.
– Убирайся, – Никита говорил тихо, но, казалось, что еще чуть-чуть, и он зарычит. – Просто убирайся из моего дома и из моей жизни.
Влад молча отступил на шаг, не сводя с него глаз, а потом развернулся к нему спиной. Проходя мимо окаменевшего Артема, шепнул одними губами: «Выйди». Тот кинул растерянный взгляд на Никиту и вышел на крыльцо вслед за Владом, прикрыв за собой дверь. Чуть не споткнулся о стоящие чемоданы и, подойдя к шефу, встал рядом. Тот жадно курил, глядя куда-то вдаль. Сигарета в дрожащих руках ходила ходуном, но Влад, кажется, даже не замечал этого.
– Останешься с ним, – он говорил резко, очень холодно. – И если хоть волос с его головы упадет… Похороню, – кинул скользящий взгляд, резким движением выкинул окурок в сторону и спустился с крыльца. Сел в машину и она тронулась с места. Артем проводил ее хмурым взглядом, чувствуя себя странно. Какого черта вообще происходит?! Влад выставляет Никиту из дома, даже привозит его вещи. Но при этом целует и оставляет начальника охраны, который уж точно нужнее в городе, обещая похоронить в случае чего. И если этот поцелуй с большой натяжкой еще можно назвать «прощальным», то как сюда вписывается последний приказ? Артем покачал головой и, обещая себе разобраться в этом по возможности, решил вернуться к Никите. Оглядел настороженно-профессиональным взглядом окружающую обстановку и занес вещи в дом.
Никита все еще был там. Он стоял так же, как они оставили его – на пороге комнаты. Скрещенные на груди руки, вокруг губ хорошо просматривалась красная кайма.
– Почему ты не уехал с ним? – голос был безразличен, ни капли интереса. Артем вскинул на него взгляд, и по телу продрало холодом. Глаза Никиты были абсолютно пусты. И он опять плакал внутри.
– Он велел мне остаться с вами, – приняв решение, Артем шагнул к Никите.
– Так ты теперь мой сторож?
Взгляд Артема на мгновение вильнул:
– Нет. Всего лишь охрана.
В глубине глаз Никиты всколыхнулось пламя и тут же исчезло, оставив в них даже не пустоту. Что-то более страшное, чему Артем не нашел названия. Не отпуская взгляда Никиты, он за пару секунд преодолел расстояние между ними. Заглянул в глаза, а потом, мысленно попросив прощения, с размаху влепил пощечину. Не сильную, но болезненную. Голова Никиты мотнулась в сторону, волосы взлетели и упали на лицо, закрыв его от взгляда. Закаменевшие плечи дрогнули, и Артем, отключая вопящее от ужаса сознание, мягко притянул Никиту к себе. Сжал сильно, снова причиняя намеренную боль. Никита в его руках дернулся и задрожал. Артем грустно улыбнулся и ласково, как ребенка, погладил по голове. Да Никита сейчас и был ребенком. Храбрым и отчаянно пытающимся казаться взрослым.
– Плачь… – Артем никогда не умел передавать голосом нежность и теплоту, но сейчас все получалось само собой. И плевать, что не по-мужски. Внутренние слезы Никиты нужно вытащить наружу, иначе они сожгут его. И как маленький ребенок, Никита послушно всхлипнул. А потом слезы хлынули градом. Никита плакал тихо, но сильно и очень горько. Его била крупная дрожь, он вцепился пальцами в рубашку Артема, обжигая горячей влагой кожу под ней. А тот перебирал его волосы, обнимая и прижимая к себе. Хотелось что-то сказать, как-то утешить, только в голову лезла всякая чушь, да он и не был никогда мастером разговоров. Но тонкое тело в его руках что-то делало с ним. Что-то рушило, корежило. А потом проснулась ярость. На Влада, на то, что смог, посмел причинить боль. А Никита еще и плачет из-за него.
– Не стоит… – контроль над телом был упущен, и слова сами начали выплескиваться из груди: – Он не стоит того… Он просто дурак, законченный дурак… Если бы у меня был такой мужчина, как ты… Я бы берег его и любил, радуясь тому, что он у меня есть, – когда до Артема дошло, что он сказал, зубы с силой прикусили язык, но было поздно. А паническая мысль «может, он не услышал» умерла, не успев окрепнуть. Никита замер, и отстранился. Медленно поднял голову, глядя на Артема широко распахнутыми глазами. Живыми глазами.
– Простите… Мне не нужно было это говорить, – Артем попытался улыбнуться, а когда это не получилось, отодвинулся, отпуская Никиту. Но тот внезапно подался вперед. Заглянул в лицо бешеными глазами, а потом вдруг схватил его за воротник, дернул на себя и прижался к губам. Отчаянно и сильно. Его губы… Нежные, полные, соленые до горечи. Никита целовал жестко, по-настоящему. Артем изумленно выдохнул, сознание просто захлебнулось в нахлынувших эмоциях, а тело уже все решило само. Руки сжали талию, ладони лаской прошлись по спине, он попытался перехватить инициативу, превращая поцелуй в борьбу. На короткий миг Артем позволил себе увлечься ощущением мягких губ под его губами. Выкинуть все из головы, забыть обо всем. Только он, только Никита.
– Нет!! – Никита вдруг оторвался и шарахнулся в сторону, ударяясь спиной о косяк. – Нет… – его глаза горели шоком и паникой, его колотило, и Артем мгновенно подавил в себе желание подойти к нему, успокоить. Но Никита пришел в себя быстро.
