Текст книги "Черное солнце 2: Обстоятельства (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Марк, – мягко упрекнул его Влад. – Не уходи от темы.

Тот вздохнул:

– Да, думали. Но совместные дети невозможны, а искать суррогатную мать… Никто из нас не может предугадать, как сложатся наши отношения после, а рисковать ими… Это не для нас.

– Как вы это пережили? – пожалуй, главный вопрос в сегодняшнем разговоре.

– А мы это и не пережили, – Марк внезапно усмехнулся. – Мы каждый день порываемся заняться наконец усыновлением.

– И что останавливает? – Владу действительно было интересно.

– Страх, – Марк вздохнул. – Страх стать плохими родителями, не справиться. Полюбим ли мы его, полюбит ли он нас? На эти вопросы ответить никто не может. Это у тебя Ник… – лицо Марка озарила теплая улыбка. – Такой, что дети его обожают.

Влад невольно вздрогнул, вспомнив, как там, на дороге, Саша кинулся Никите на шею, прячась от большого и страшного «дяди Влада». И Светка… Да, дети в Никите души не чают. Впрочем, он отвечает им полной взаимностью.

– Влад, что случилось? С чего вдруг такие разговоры? – Марк дотронулся до его руки, привлекая к себе внимание.

Влад вздохнул и, неожиданно для самого себя, рассказал о ночном происшествии, о Саше и словах Никиты. Марк потемнел лицом и откинулся на спинку дивана.

– И что ты думаешь об этом?

– Сашу нужно вернуть родителям. Я понимаю Никиту, но… Так нельзя.

– Согласен, – Марк потер переносицу. – А если он окажется сиротой?

Влад метнул на Марка горящий взгляд из-под ресниц:

– Вот тогда и будем говорить об этом.

– Влад, – Марк говорил мягко, даже осторожно. – Решение ты должен принять сейчас. Тебе нужно быть готовым и к такому исходу тоже.

– Я не хочу причинять Никите боль, – тихо произнес Влад, отворачиваясь к окну. – Поэтому все было решено уже давно. Если Саша вдруг окажется сиротой, мы возьмем его.

Марк облегченно выдохнул:

– Тогда почему ты беспокоишься?

– Потому что не верю в то, что у этого ребенка нет семьи. А Никита уже, похоже, полюбил малыша. Ему будет больно отдавать его, а я не знаю, что сделать, чтобы облегчить это для него. К тому же… Мы с ним не говорили на эту тему, но нам тоже хочется детей. Совместных. Умом понимаю, что это просто невозможно, но я все равно мечтаю, – закончил он, грустно улыбаясь.

– Время не стоит на месте, – Марк тоже повернулся к окну. – Вам надо поговорить и на что-то решиться. Потом может быть поздно.

– Я знаю, – Влад рассеянно провел пальцем по сияющему кольцу. – Как только решится вопрос с Сашей. Может, нам повезет и проблема отпадет сама собой.

– Ты же не веришь в это.

– Ну, в жизни всегда есть место случаю, – Влад выдохнул, а потом встряхнулся: – Как насчет чашки кофе?

– Черный и без сахара, – Марк спокойно принял смену темы.

– Решил оторваться, пока Леши нет рядом? – Влад, улыбаясь, встал, чтобы отдать распоряжение секретарю.

– А то… – выдохнул Марк. – Я, конечно, люблю зеленый чай, но иногда так хочется настоящего кофе…

– Как я тебя понимаю.

– А что, Никита перестал пить кофе? – Марк был удивлен. До сих пор ему казалось, что он хорошо знает привычки Никиты.

– Ему нельзя, – на лицо Влада легла тень. – И мы с ним вместе перешли на чай. Я пью кофе только, если его нет рядом.

– А ты, оказывается, «подкаблучник», Янковский, – протянул Марк, улыбаясь тепло и лукаво, отлично зная, что Влад не обидится.

– Я знаю, – тот только фыркнул. – И мне это нравится, – глаза наполнились светом и нежностью. – Это делает меня счастливым.

Марк только опустил ресницы. Он до сих пор любил этого «мальчика», как называл про себя Янковского, но счастье в его глазах, когда Влад думал о Никите, уже не приносило боль. Может, потому что в сердце жила теперь еще одна любовь?

========== Часть 2 ==========

5.

Машина остановилась у крыльца, и Влад, выдохнув, вышел. Привычно окинул дом хозяйским взглядом. Все вроде в порядке и в то же время что-то изменилось. Не имея ни настроения, ни желания разбираться со своими ощущениями, он поднялся по ступенькам и вошел в дом. Залитый светом холл, пустой и с гулким эхом – Влад его не любил и старался не задерживаться. Сегодняшний вечер не стал исключением.

Маленькая, но уютная библиотека была его самым любимым местом в доме, не считая спальни. Может, потому что именно в библиотеке сильнее всего ощущалось присутствие Никиты. Тот проводил здесь достаточно много времени, здесь стоял его рабочий компьютер. И хотя Влад периодически пытался заставить любимого мужчину переехать в большой, а, главное – хорошо проветриваемый кабинет, Никита раз за разом отвоевывал свое право пропитываться бумажной пылью. Но Влад все равно любил эту комнату. После работы, когда сил не было вообще ни на что, он мог провести весь вечер, растянувшись на диванчике и глядя на сосредоточенного Никиту. Это успокаивало, расслабляло. Но сегодня в библиотеке Никиты не было. Влад кинул быстрый взгляд на компьютер – выключен. Влад выдохнул и опустился в кресло. Он здесь немножко посидит, а потом пойдет искать по дому свое пропавшее сокровище. Влад откинул голову назад, закрыв глаза. Но расслабиться ему не дали: стоило ресницам опуститься, как он услышал звук открываемой двери. Легкий секундный шорох, а потом он почувствовал на себе взгляд. Выпрямился, поднимая веки. На пороге стоял Саша. Держась за ручку, он смотрел на него любопытными глазенками, готовый сорваться с места в любую секунду. Влад невольно улыбнулся:

– Привет.

И словно это послужило для Саши каким-то сигналом, потому что он отпустил ручку и стремительно пересек комнату. Влад только и успел заметить, что одет мальчик во что-то новое и по размеру. И, судя по спокойным тонам, одежду ему покупал Никита. Вот и раскрылся секрет неработающего компьютера.

– Почему ты бродишь по дому один? Не боишься заблудиться? – Влад внимательно смотрел в глаза малыша, в которых не было и тени вчерашнего страха. Вместо ответа Саша мгновенно вскарабкался к нему на колени. Влад только успел его придержать, чтобы не свалился.

– А я убежал, – радостно сообщил ему малыш. – Папа Никита сказал, что ты приехал, и я побежал к тебе.

– Папа Никита? – брови Влада взлетели вверх, улыбка сама собой вползла на губы. Этот малыш… Он был так похож на Никиту. И на него самого. Немного.

– А разве ты меня больше не боишься? – Владу было на самом деле интересно.

Саша помотал головой, а потом вдруг прижался, обнимая тонкими ручонками за шею:

– Папа Никита сказал, что любит тебя сильно-сильно. Значит, ты хороший. И я тоже буду любить тебя сильно-сильно.

Влад только закрыл глаза, прижимая к себе худенькое тельце. Стало вдруг так… тепло. Спокойно. Поглаживая Сашу по тонким, светлым кудряшкам, Влад чувствовал, как что-то внутри меняется. И этот малыш, который затих, уткнувшись носом ему в шею, уже в его сердце. Словно… Словно это и, правда, их с Никитой сын. Влад снова откинулся назад и закрыл глаза, прижавшись щекой к мягким волосам. Они посидят тут немного, а потом вместе пойдут искать Никиту. Папу Никиту.

…Никита матерился вполголоса, спускаясь по лестнице. Сашка оказался настоящим метеором, куда там Светке до него. За этот день Никита устал так, как не уставал, наверное, даже когда работал в клубах. Уследить за Сашей оказалось просто невозможно. Он носился по дому, наполняя его своим голосом и смехом, при этом умудряясь ничего не разбивать и не разбрасывать. А еще он казался таким счастливым. И назвал его «папой Никитой» сам, как-то слишком просто и быстро. Но к обеду Никите удалось уложить его отдохнуть. Саша послушно забрался под легкое одеяло, а потом вцепился в руку так, словно боялся, что Никита исчезнет. Тому пришлось присесть рядом с ним. Он был готов к тому, что Саша потребует сказку, но тот вдруг спросил о Владе. Спросил где он и кто он такой. И Никита сказал ему чистую правду. Сказал, что Влад его любимый человек, но сейчас он на работе. Саша только улыбнулся и почти сразу же уснул. А Никита гладил его по голове и думал, думал. Он спрашивал у Саши о его родителях. И мальчик честно ответил, что у него есть мама и папа. А потом вдруг добавил, что папу Никиту он все равно любит больше. А тот слушал, и сердце сжималось. От того, что малыша придется отдать родителям, а за этот день он уже успел привыкнуть к его детскому лепету, к тому, что дом полон смеха. Словно… Словно Саша появился в нем не вчера вечером, а был здесь с самого рождения. Это было непонятно, но Никите было все равно.

Потом Сашка проснулся, и Никите снова стало не до раздумий. А теперь вот это маленькое торнадо опять от него сбежало, как только услышало про то, что Влад вернулся. Никита спустился с лестницы и замер, прислушиваясь. Но на первом этаже стояла тишина. Странно. Тишина и Сашка – вещи несовместимые по природе. Хотя если он встретил Влада… Никита улыбнулся и, ступая как можно тише, направился в библиотеку. Дверь была не закрыта, и Никита спокойно заглянул внутрь. И невольно застыл, любуясь открывшейся картиной, от которой начало щемить сердце. Влад сидел с закрытыми глазами в кресле, обнимая Сашку, а тот прижимался к нему так, словно Янковский мог спасти его от всех страшных снов. Подумав об этом, Никита тихо улыбнулся. Так и есть малыш, Влад может спасти от всего на свете.

Никита еще пару секунд полюбовался ими, а потом тихо, неслышно подошел и, наклонившись, обнял их обоих. Влад тут же встрепенулся, открыл глаза. Никита улыбнулся, приложил палец к губам и кивнул в сторону двери. Влад осторожно поднялся, и Сашка только сильнее сжал его ручками, тихо сопя. Никита не смог сдержать улыбки. Набегался за целый день. А в руках Влада так хорошо спать. Уж он-то это знает.

Никита открыл дверь и унесся вперед, чтобы разложить Сашке постель. Для него она, конечно, очень большая, но другой в доме все равно не было. Влад появился на пороге комнаты для гостей спустя несколько минут. Осторожно опустил Сашу на кровать, что-то шепнул ему на ухо и тот разжал ручонки. Влад отступил, и Никита принялся раздевать тихо посапывающего малыша. Сложил купленную сегодня одежду на стул и укрыл одеялом. Коснулся лба губами и отошел. Влад тут же сжал его руку и потянул на выход, Никита еле успел выключить свет. Закрыл дверь и тут же оказался в объятиях Влада:

– Привет, – тот поцеловал его мягко, очень нежно. – Я соскучился. А вот ты, я вижу, по мне совсем не скучал.

Никита вскинул на Влада возмущенный взгляд, но, увидев сияющие искры усмешки в глазах, расслабился:

– Заскучаешь тут… – проворчал он, вспоминая уже прошедший день. – Он маленький и один, но было ощущение, что я попал в окружение.

Влад тихо рассмеялся, а потом снова прижался к губам Никиты. Сначала поцелуй был полон нежности, но с каждой секундой его накал нарастал. Руки, обнимающие Никиту, сжимали его талию все сильнее.

– Хочу тебя… – забывший о своей усталости Влад обжег дыханием. Тело заискрило от просыпающейся страсти. Никита только коротко застонал в его губы, выгибаясь под лаской забравшихся под домашнюю майку рук:

– Я тоже… Тоже хочу…

В ответ Влад сильно поцеловал его, а потом, подхватив на руки, понес в спальню. Никита привычно прижался к нему, согревая дыханием шею. Влад пинком закрыл за собой дверь и, дойдя до кровати, бережно опустил на нее Никиту. Тот попытался снять майку, но был остановлен лишь одной фразой Влада. «Я сам».

– Ты опять ее растянешь, – Никита покорно протянул ему руки, позволяя стянуть с себя одежду.

– Не ворчи, – в ответ Влад поцеловал его плечо и помог Никите развязать свой галстук, а потом расправиться с пуговицами. – Я бы тебе вообще запретил одеваться.

– Ты сексуальный маньяк, Янковский, – Никита коротко застонал, когда Влад накрыл его своим телом.

– Сам виноват, – Влад куснул мочку его уха и тут же поцеловал. Ладони прошлись по бокам, заставив Никиту задрожать. Он зашипел сквозь зубы и, рывком раздвинув ноги, обнял ими бедра Влада. Тот судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы: возбуждение Никиты, так тесно прижимавшееся к нему, заставило взвыть все нервные окончания.

– Не провоцируй меня, – хриплый голос Влада был откровенно злым и вожделеющим. Но Никита только улыбнулся и, принудив его склониться к нему, лизнул приоткрытые губы. Коротко дунул, заставив Влада застонать, а потом припал к ним голодным поцелуем. Влад обреченно прикрыл глаза, сдаваясь. Никита слишком нетерпелив, чувственной и нежной игры не получиться.

Влад выдохнул в целующие его губы и сдвинулся вниз, практически втираясь в тело Никиты. Тот охнул, и его глаза широко распахнулись. Влад улыбнулся огню, горевшему в них, и потянулся к коробочке с прозрачным гелем. Никита смотрел на него, не сводя взгляда с лица и тяжело дыша.

– Быстрее… – он постоянно облизывал пересыхающие губы, и когда влажный язык в очередной раз прошелся по губам, Влад не выдержал. Одной рукой собрал в горсть волосы и дернул на себя. Припал ко рту Никиты жестким, болезненным поцелуем, а пальцами второй руки проник внутрь его тела. Сколько раз он брал его, но там все равно было тесно. И Никита… желанный, мутящий рассудок и сводящий с ума. Он знал его тело наизусть – и внутри, и снаружи, но оно неизменно приводило его в восторг и почти благоговейный трепет. Никита был самим удовольствием… Нежным, сладким… Чуть терпким.

– Влад… – его срывающийся, умоляющий голос… Влад был готов умереть за него.

– Сейчас, мой хороший… – он склонился к любимому лицу, лаская его губами. Быстро подготовил себя, а потом медленно вошел внутрь горячего тела. Никита принимал его легко, умело расслабляясь, сам подавался навстречу вторжению Влада. А когда тот дошел до конца, откинул голову и выдохнул, улыбаясь чуть безумно:

– Я хочу умереть вот так… Чтобы ты был во мне.

В любое другое время его слова заставили бы Влада вздрогнуть. Но сейчас он только отразил его улыбку и коротко шепнул, прежде чем увлечь в долгий поцелуй:

– Это будет самая сладкая смерть. Мы уйдем вместе.

Глаза Никиты широко распахнулись, а потом закатились, и в горле завибрировал его полный страсти стон, когда Влад начал двигаться. Он брал покорное, податливое тело медленно, но сильно и глубоко, наслаждаясь каждой секундой близости. Его раскрытые ладони скользили по бедрам, животу… Он был готов заниматься любовью с Никитой часами, растягивая его и свое удовольствие, но сегодня его любимый умолял об освобождении. Влад, повинуясь этой мольбе, взял его в руку, лаская и убыстряя ритм. Никита застонал сквозь закушенную губу, и Влад тут же склонился к нему, целуя. Поймал его вздох, почувствовал дрожь и быстро отстранился: в последнее время он сходил с ума от Никитиных криков. И тот, зная это, не сдерживал себя. Бился, выгибался, захлебывался воздухом и кричал, кричал, лаская слух Влада. Заставляя его глухо стонать сквозь стиснутые зубы от накрывшего резкого удовольствия. Слишком сильного и острого, чтобы можно было от него отказаться…

6.

– Спасибо, что подобрали нашего сорванца, – женщина мило улыбалась, изо всех сил строя глазки Владу и крепко прижимая к себе Сашку. Артем стоял в стороне и, профессионально изображая из себя невидимку, мечтал о том, чтобы свернуть этой парочке горе-родителей шею. Он нашел их еще вчера, о чем сегодня сильно жалел, глядя на тень, лежащую на лице шефа и очень бледного Никиту. Утром он выдал шефу всю информацию, переложив принятие решения на его плечи, и теперь надеялся, что Влад ничего из этого не рассказал своему… супругу. Потому что тому явно хватит и того, каким взглядом обшаривает «папаша» холл, и как смотрит на Никиту этот мальчик. С такой мольбой…

– Я надеюсь, что впредь вы будете более внимательны к ребенку, – шеф сдвинул брови, облив «родителей» холодным презрением, и Артем поспешно спрятал ухмылку, глядя на то, как вянет на глазах роскошная улыбка женщины, а «папаша» недовольно поджимает губы.

– Да, конечно, – взгляд женщины скользнул к Никите и, словно обжегшись о каменное выражение лица, вильнул в сторону. – Нам пора. Спасибо еще раз.

– До свидания, – Влад вскинул голову, давая понять, что разговор окончен, и парочка тут же заторопилась, суетливо пятясь к выходу и бормоча под нос благодарности. Как только за ними закрылась дверь, Артем облегченно выдохнул: присутствие здесь этих двоих здорово действовало на нервы.

– Никит? – севший, какой-то неописуемый голос Влада заставил Артема вскинуть голову и мгновенно пожалеть, что он не ушел вместе с той парочкой. Потому что наблюдать семейную сцену… Но никакой сцены не было. Застигнутый зовом Влада на ступенях лестницы, Никита просто замер, опустив голову так, что волосы скрывали его лицо.

– Все… в порядке… – посторонний вряд ли бы услышал эту паузу, но сердце Артема сжалось. А его голос… слишком спокойный. Артем никогда не слышал такого у Никиты.

Влад нахмурился, глядя на то, как Никита поднимается по лестнице и исчезает за поворотом коридора. С прямой спиной и гордо развернутыми плечами. Влад с силой стиснул зубы, отлично представляя, что будет дальше. Никита дойдет до ванной, запрется там, пустит воду и расплачется. Все понятно. Объяснимо. И безумно больно. Он и сам готов разреветься. Отдать Сашку… Оказалось намного тяжелее, чем он себе представлял. Но Влад был уверен в том, что поступает правильно: эти двое были хоть и безалаберными, и безответственными, но все же родителями. Но то, как смотрел на него Сашка, когда его уносили… Влад сжал пальцы, чувствуя себя предателем. И по отношению к Никите, и к Саше, да и к себе самому. Ребенка нельзя было отдавать. И не отдавать – тоже.

– …он оказался на дороге случайно, – Артем сидел перед ним за столом и скупо выдавал информацию, стараясь смотреть исключительно в пол или в свои записи. – Родители отправились вместе с ним в ресторан, начали пить, а он сбежал. Не знаю, возможно, решил, что подождет их в машине. Но перепутал в темноте. Забрался в другую, почему-то открытую, и уснул. А когда проснулся, то было поздно: машина отъехала уже далеко. А там, где вы его нашли, водитель остановился и вышел. Мальчик выскочил следом, попытался убежать, но в темноте упал в яму. Выбрался и вышел на дорогу. Как раз вам под колеса, – он замолчал, а Влад нахмурился.

– Как удалось собрать такую информацию?

Артем опять уставился в пол:

– Родители сразу же подали в розыск. Да и следы на дороге были очень четкими. А о том, что уснул и поэтому не заметил, как его увозит незнакомый человек, Саша сам рассказал.

– Сам? Когда ты успел его допросить?

Артем поморщился от его резкого тона:

– Это был не допрос. Я успел поговорить с ним вчера вечером, когда проверял периметр. Они с Никитой гуляли в саду, вашему супругу нужно было отойти, и он попросил меня присмотреть за Сашей. Я просто спросил у него, как он оказался на дороге.

– Почему Никита ничего не сказал мне?

Артем покачал головой:

– Не думаю, что он спрашивал об этом…

Влад тряхнул головой, пытаясь хоть на время избавиться от мыслей о Саше и Никите. Он еще успеет сойти с ума от чувства вины. А Никите нужно немного побыть одному. Они поговорят вечером, когда Влад вернется с работы, и все обсудят. Может… Может, они найдут какой-нибудь выход.

Влад одернул пиджак и оглянулся. Нашел взглядом стоящего в тени и успешно изображавшего статую Артема:

– Нам пора.

– Да, Всеволод Андреевич, – Артем встряхнулся и вышел на свет. На пару секунд встретился взглядом с Владом и тут же отвел его. Влад резко повернулся к нему спиной и, чеканя шаг, пошел к двери. Значит, его начальник охраны тоже недоволен таким исходом. Ну да ЕГО это уж точно не касается.

7.

– Ты можешь оставить меня одного хоть на пару минут?! – Влад с силой опустил руки на стол, и столешница отозвалась грохотом. Никита вздрогнул, еле поборол желание вжать голову в плечи и, шепнув тихое «прости», поспешно вышел из кабинета, аккуратно прикрыв дверь. Сохраняя спокойное выражение лица, прошел по коридору в свой собственный кабинет. На самом деле он работал всегда в библиотеке, но иногда приходил в эту комнату: здесь был маленький балкон, с которого открывался вид на реку. Нашел спрятанную пачку сигарет и дрожащими руками прикурил. Еще неделю от такой затяжки он начал бы кашлять, а сегодня дым легко проник в легкие.

Никита прикончил сигарету и сел прямо на пол, подобрав под себя ноги и обняв руками колени. Грустно усмехнулся, когда вспомнил, что вот точно также когда-то сидел в ванне и лил слезы, потому что его подарили одному «золотому» мальчику. Прошло столько лет, он живет с этим «золотым» мальчиком, его кольцо согревает палец, а он… Сидит все так же. Вот только плакать больше не будет.

– Никит?.. – за спиной хлопнула дверь и, спустя пару секунд на плечи легли теплые пальцы. Сжали, прошлись лаской до локтей. – Никит, прости меня, – волос на макушке коснулись поцелуем. – Простишь?

Никита только молча кивнул. Висок обожгли губы, и Влад встал. Взлохматил волосы Никиты и ушел. Никита выдохнул и сжался сильнее, уже даже не борясь с отвратительным чувством дежа-вю. Только за последнюю неделю эта сцена повторилась больше десяти раз. Влад срывался, кричал, а потом приходил и просил прощения. Без объяснений. Никита кивал головой, и он снова уходил. Чтобы вскоре снова сорваться. Но сегодня это был последний раз. Потому что больше Никита даже не подойдет к нему. Не попытается хотя бы выяснить, что случилось.

Никита медленно закрыл глаза, под веками все еще горел закат. Когда все стало так стремительно рушиться? На этот вопрос Никита знал ответ. В тот день, когда они отдали Сашу. И дом словно вымер. Его выстудило, вымело. И Никита еще долго вздрагивал, услышав фантомный детский смех. В тот день он так же сидел здесь и думал, думал. Вспоминал, как смотрел на него Саша. Сердце требовало подойти, вырвать ребенка из рук этой женщины, а рассудок холодно отмечал, что у мальчика есть родители. Живые, настоящие. И самое главное – родные. А то, что Саша явно боится их… Думать об этом – только причинять себе еще большую боль. И Влад… Никита видел его серое лицо, знал, что тому тоже больно, но… Где-то внутри кипела злость. Влад даже не попытался что-то сделать. И это убивало. А потом… Что-то произошло. Никита так надеялся провести вечер того же дня с Владом, разделить боль на двоих, как они делали всегда, но… Влад прорычал, что ему надо работать и заперся у себя в кабинете. И ночью его Никита так и не дождался. А утром выяснилось, что Влад спал в гостевой комнате. На вопрос Никиты ответил коротко «не хотел тебя будить» и ушел, даже не позавтракав. И их такая привычная и уютная жизнь начала разрушаться. Никита пытался… По-настоящему пытался достучаться до Влада, но тот закрылся наглухо.

Так странно… Вроде все в порядке, Влад извинился, но от его очередного «прости» холод еще больше сковал сердце. Сейчас Никита может встать, пойти к нему… Возможно, они даже поговорят, и Влад не сорвется снова, но… Это будет не то, уже не то. Куда делись та теплота и нежность, которые окутывали Никиту рядом с Владом? Даже когда тот был далеко, Никита чувствовал, что его любят и о нем думают постоянно. Сейчас осталось только чувство защищенности. Но не покоя и свободы. А еще… Влад избегал его взгляда. Отводил глаза, но при этом просто сжигал взглядом, когда Никита на него не смотрел. Это было непонятно и мучительно. И душа рвалась куда-то ввысь, словно предчувствуя что-то.

Никита открыл глаза и потянулся за новой сигаретой. Он снова начал курить в тот день, когда забрали Сашу. И это стало поводом для очередной ссоры. Никита пообещал, но на следующий день они опять поссорились, и пачка словно сама прыгнула ему в руки. Он затушил недокуренную сигарету и встал, ежась: солнце село и стало заметно холоднее. А он выскочил в одной домашней майке. Может, все-таки попытаться поговорить с Владом? Еще раз, последний. Никита окинул взглядом безликую комнату и решительно вышел.

Но разговора с Владом не получилось: того просто не было дома. Он уехал, не сообщив, не позвонив, не оставив записки… Охранники только развели руками. Зревшее внутри отчаяние наконец прорвалось, и Никита со всей силы ударил кулаком в стену. Втянул воздух сквозь стиснутые от боли зубы, а потом направился в спальню. К черту! Пусть все идет, как идет. Если Влад не хочет…

8.

– …папа Никита, а можно мне это? – глаза Саши горели от восторга. Никита повернулся туда, куда смотрел мальчик, и улыбнулся. Маленький, почему-то голубой медвежонок был очень забавным и милым. А еще его мордочка казалась хитрой. Он был небольшим, и Никита сразу представил себе, как Саша потащит его с собой в постель.

– Тебе он понравился? – подошедший Влад смотрел на медведя так подозрительно, словно тот только что попросил у него кредит.

– Очень, – выдохнул мальчик, и Влад улыбнулся. Никита поймал его взгляд и молча направился к кассе, пытаясь спрятать свою собственную улыбку. Вообще-то, они хотели просто прогуляться по торговому центру, поесть мороженого, может, посмотреть кино. Но когда они проходили мимо витрины магазина игрушек, Сашка увидел этого медведя. Пока продавщица доставала с витрины игрушку, Никита смотрел со стороны на Влада и Сашу ДРУГИМИ глазами. Глазами незнакомца. И видел перед собой очаровательную картину молодого отца с сынишкой. Они так смотрелись вместе… Влад присел перед Сашей на корточки, внимательно слушая его детский лепет и, казалось, что ничего более важного для него на свете нет. А Саша… Выглядел абсолютно счастливым. Было видно, как его тянет к Владу, но детская робость перед строгим и взрослым мужчиной сдерживает порыв. Никита только вздохнул, улыбаясь. Да уж… Влад был бы идеальным отцом. В меру строгим, в меру нежным. И очень любящим.

– Ваша игрушка, – продавщица протянула ему медведя, дала сдачу, и Никита повернулся к ждущим его самым любимым людям в этом мире. А в следующую секунду игрушка выпала из его рук. Потому что Саша больше не стоял перед Владом… Он кричал и звал на помощь, пытаясь высвободиться из цепких рук матери, которая уносила его все дальше. А Влад просто стоял и смотрел им вслед, улыбаясь.

– САША!! – Никита, крича, рванулся к ребенку и…

…сел на постели. Заполошно оглянулся, а потом со стоном рухнул обратно на подушку. Сон. Всего лишь сон… Страшный из-за своей реальности. Саша…

Никита с силой провел ладонью по лицу и повернулся. Вторая половина кровати была пуста. Кто бы сомневался… Влад в очередной раз решил его «не будить». Чувствуя, что замерзает, Никита натянул тонкое одеяло до самого носа. Как же не хватает Влада, его теплых рук… Сколько еще это будет продолжаться? Они стали чужими друг другу. Как… Как соседи и не больше. Даже не друзья. Не ссорятся. Не спорят. Потому что не разговаривают. Разошлись по параллельным мирам. Идеальные отношения. Но только со стороны. Не привычка. Но тогда что? Кажется, что он только сильнее стал любить Влада. А Влад? У них не было близости уже очень давно. В самом начале, когда жизнь еще только начинала рушиться, они переспали пару раз, но это оказалось настолько мучительным, что после Никита даже не пытался… А Владу, казалось, было все равно.

Никита поворочался в постели, потом покосился на часы… Шесть утра. Можно даже и не пытаться уснуть снова. Да и надо ли? Никита еще поворочался и встал с постели. Поежился от утреннего холода и, натянув домашние брюки, спустился на кухню. Может, кофе немного поможет? Он так давно его не пил, послушный просьбе Влада… Аромат свежесваренного кофе, пусть даже и на автомате, заставил Никиту грустно улыбнуться. Сейчас он был бы рад даже услышать ворчание Влада по этому поводу. Дожился… Никита налил в чашечку кофе и вышел на летнюю террасу. Поежился от слишком пронизывающего ветра, но возвращаться в тепло не хотелось. Тепло для него – Влад. А если Влада у него нет… Думать об этом было страшно и Никита поспешно прогнал эти мысли. Но сегодня почему-то они его не слушались. И все сомнения, которые он так успешно игнорировал, навалились со всей силы. Еще вечером он предпочитал думать о том, что причиной всего является работа Влада, в которую он никогда не лез. Но он слишком хорошо понимал, какую ответственность несет Влад. И если на работе что-то не ладится, то его состояние вполне понятно. Уж лучше бы он остался в «мобильном» бизнесе. Но пять лет назад Всеволод Андреевич Янковский решил, что «вырос» и вполне способен заняться чем-нибудь посерьезнее. «Чем-то посерьезнее» оказался финансовый бизнес, а, точнее – банк. Это было рискованно, даже опасно и очень ответственно. И пока Влад осваивался и становился на ноги, Никита не спал ночами, волнуясь, да и просто страшась того, что что-то пойдет не так. Но он справился, вопреки всем прогнозам. А в прошлом году банк попал в десятку самых «устойчивых» и надежных. Влад вел дела жестко, имел потрясающую интуицию, работал честно и от своих деловых партнеров требовал того же. Имел своих постоянных и очень серьезных клиентов…Конечно, не все шло гладко, но где не бывает проблем?

Никита с сожалением посмотрел на дно уже пустой чашки. Можно налить еще, но это означало возвращение на кухню, чего делать отчаянно не хотелось. К тому же… Это не поможет удрать от мыслей. Злых, неприятных мыслей. О том, что причина, возможно, гораздо более проста и прозаична. Разлюбил. Встретил другого или другую. Как бы не хотелось это признавать, но это более вероятно. Поведение Влада все больше напоминало классическое поведение мужа, которому надоела собственная жена, и он завел себе любовницу. Смешно и жестоко. Окончательно поверить в это мешало только одно «но». Влад всегда был предельно честен с ним. И никогда не скрывал правду, какой бы она ни была, отлично зная, что Никита вынесет все. И горе, и радость они делили пополам. Но сейчас… Если действительно разлюбил, если больше не нужен… Почему он не скажет в глаза? Боится? Чушь. Влад не боится никого и ничего. Стыдно? Да, возможно. Но это не причина. Не хочет причинять боль? А разве то, что происходит между ними сейчас, не приносит еще большую боль? Влад понимает, не может этого не понимать. Так почему он молчит? И все попытки Никиты поговорить просто не замечает. Закрытый. Холодный. Любимый. А еще Саша… Этот сон сегодня… Перед глазами снова встало его заплаканное личико, протянутые руки, и Никита вздрогнул, стиснув зубы.

– Доброе утро, – на голые плечи легли теплые руки, заставив дрожь пройти по телу. Затылка коснулись легким, почти небрежным поцелуем. – Ты не замерзнешь здесь?

Никита распахнул широко глаза и резко повернулся, отчаянно надеясь увидеть в глазах Влада хоть тень той теплоты, что была в голосе. Но любимый океан был спокоен и прохладен. Никита еще с секунду всматривался в его лицо, а потом отвел взгляд, с горечью заметив в глазах Влада только недоумение.

– Доброе утро. Я сейчас зайду, – к его удивлению собственный голос выражал лишь безразличие. Влад молча опустил руки и вернулся на кухню. Никита последовал за ним. Поставил в раковину чашку и повернулся к Владу лицом, впервые не зная, что делать. Тот сосредоточенно рылся в холодильнике, пытаясь соорудить себе бутерброд на скорую руку. Никита нахмурился. Что подняло Влада в такую рань? Обычно он спускался к завтраку не раньше половины девятого. Никита потерянным взглядом окинул кухню. Неужели эта тишина только ему кажется невыносимой? Что-нибудь… Ну скажи хоть слово!