Текст книги "Без обмана 2 (СИ)"

Автор книги: Seva Soth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Это мой друг и ученик Акияма Кэнсин, – представил айнским рыбакам своего товарища мой альтер-эго. Акияма – “осенняя гора”. – А я – Тадаши Макото. Несколько недель назад мы потерпели кораблекрушение во время шторма и теперь скитаемся по окрестным лесам. Не поможете нам, добрые люди? Я найду, как с вами расплатиться.

Утром понедельника, вспомнив, как назвал себя “мистер Хайд”, я не удержался и хохотал пару минут. Комбинация из “честный” и “честный”. Дважды правдивый? Искренний в квадрате? В чувстве юмора Хидео-сану не отказать. То, что одно из имен совпало с моим – не более, чем случайность. Ну или сценарист специально выбрал данный эпизод для усиления драматизма.

Добравшись к себе на работу, причем сегодня обойдясь без случайно найденных кошельков, я первым делом сообщил своей начальнице по линии фонда Асагаве-сан о ситуации с телефонными угрозами. Сочувствия от ледяной леди совершенно не ожидал. В итоге и не получил.

“Благодарю за разумное поведение, Ниида-сан”, – вот вся моя награда за то, что рискнул жизнями близких, обратившись к властям.

В обеденный перерыв позвал с собой перекусить Анушу-тян. Роубаяси как раз затеял спор с Такахаси о том, какая часть “Последней Фантазии” лучшая. Я и не знал, что их так много. Скучный спор, в котором у меня нет аргументов. Не то чтобы я чураюсь видеоигр, но предпочитаю визуальные новеллы с интересным вариативным сюжетом, далекие от экшена. Коротко рассказал подруге о приятном походе в горы, опустив лишние для нее подробности, такие, как Акира, и подробно о попытке вымогательства, не забыв и про то, как оперативно сработал ее знакомый инспектор.

– Макото, ты же понимаешь, что у злодеев есть сообщники на свободе? Иначе как бы они узнали подробности о тебе? – озвученное индианкой только подтвердило мои подозрения. Я, может быть, и параноик. Но Гупта-тян умная и современная девушка. Если мы оба пришли к схожим выводам – так оно и есть.

– Наверняка есть. Кто-то ведь передал им мобильный телефон, не так ли? Но это уже дело полиции. И мой личный номер, конечно, не тайна, но на рекламных постерах фонда отсутствует.

– В даркнете продают базы данных телефонных номеров, – подсказала девушка. – Сам говоришь, твои контакты не тайна.

Свои лучшие догадки я оставил при себе. Одно дело поделиться с лучшей подругой своими проблемами и совсем другое – впутывать ее в них. Догадки о том, что в деле замешан кто-то из корпорации. Почетный титул сооснователя фонда я слышал всего дважды – от Асагавы-сан и от хриплого бандита, угрожавшего сделать меня сиротой. В рекламных материалах он пока не упоминался. Уж не хотят ли от меня избавиться, поймав за руку на воровстве, например?

Саму Юзуки-сан я не подозреваю. Ледяная дева мне на самом-то деле симпатична. Холодная, но честная. Ну уволила меня разик. С кем не бывает?

– Кагешуго ведь поможет мне, когда я найду кто виноват? – С улыбкой уточнил я у подруги, понизив голос. В том, что нас тут никто не услышит, при соблюдении разумной осторожности, я уверен.

– Насчет нее не знаю. Но я всегда помогу лучшему другу.

Глава 29

Кого я задел настолько, чтобы меня пытались вот так бесцеремонно подставить? Не так много вариантов, и первый из них Дайсуке-сан. Его родственник из техподдержки, если задуматься, имеет доступ к куче персональных данных и служебной информации. Вообще, техническую поддержку крайне недооценивают в обществе. Их считают самыми низовыми исполнителями и платят гроши, зачастую забывая, что у этих скромных тружеников может иметься физический доступ к серверам, например. Или права администратора в корпоративной системе.

Другой вариант – посмотреть не вниз, а вверх. У Дайсуке-сана имелся покровитель, который сумел как-то замять скандал в первый раз, когда я только-только обнаружил очевидное воровство. Кто-то с верхних этажей. Такой человек и про меня все подробности мог бы запросить. Паранойя? Интуиция говорит, что она обоснованная.

Абсолютно не хочу погружаться в корпоративные интриги. Полагаю, с талантами Хидео-сана, дай я им волю, пробиться на самые верхние этажи компании вполне реально. Но стану ли я от этого счастливее? Большая должность предполагает больше ответственности, больше стресса и меньше свободного времени. “Окане Цукиши все время перерабатывает”, так мне Асагава-сан сообщила. Вот и зачем мне такое? У меня и так есть все, что только можно пожелать. Ну, разве что, собственное жилье с парковкой для машины не помешало бы, но чтобы его заполучить, совсем не обязательно интриговать и лезть наверх. Есть же ипотека.

Однако как-то так получилось, что интриги нашли меня сами. Придется чуточку в них запачкаться. И заставить интриганов заплатить. Решительно взялся за смартфон.

Ниида Макото: Привет, Окато-кун. Хочу у тебя узнать, что стало с тем воришкой, которого мы разоблачили?

Окато Акума: Его уволили и заставили компенсировать компании убытки. Ублюдок распродает своё имущество, с голым задом останется.

Ниида Макото: То есть он на свободе?

Окато Акума: Окажется за решеткой после суда. Но пока ему дали шанс компенсировать ущерб. Если все выплатит – получит минимальный срок.

Ниида Макото: Не понимаю, зачем ему было так рисковать.

Окато Акума: Да без разницы, что у этого идиота в голове. Каждый должен понимать, что раз взял чужое – получит возмездие.

Ниида Макото: А сообщники его тоже свое получат? Те, которые его прикрывали.

Окато Акума: Дед пообещал, что лично с ними разберется. И только потом скажет, кто они. Но пока не тронул никого. Он у меня по-хитрому любит всё провернуть. Вот прям как ты, семпай.

Ниида Макото: Твой дед мудрый человек. Прости, что отвлёк своим любопытством.

Проверил вторую часть гипотезы, про Дайсуке из айти-отдела. Моих доступов вполне хватило, чтобы найти сведения. Он уволился через день после того, как я информацию Окато-куну слил. Очевидно, что про мое участие в фонде специалист технической поддержки не успевал ничего узнать.

Что мне остается? Ждать, пока Окане-сама проявит свою мудрость. И готовиться к походу в горы. В конце концов, я обещал устроить школьникам настоящее приключение с поисками клада. А это не так-то просто.

Потратил десять тысяч йен на сувенирные монеты, которые можно будет спрятать в удобных местах. Не то, чтобы сокровища, но, разложенные по холщовым мешочкам, они выглядят внушительно. И весят без малого десять килограммов. Хорошо, что в горах мне так легко. А то надорвусь ведь.

Распечатал газетные вырезки об ограблении банка. Отметил на карте из буклета несколько мест неподалеку от не самых сложных пеших тропинок. Осталось всего-то спрятать в одном из них монеты. Дети сейчас умные, сразу догадаются, что нашли сувенир от наставников, но надеюсь, что все равно порадуются.

Поначалу беспокоило меня состояние Цуцуи-тян. Очень уж телефонные ублюдки ее перепугали. Как бы не решила, что с парнем, которому звонят и угрожают, ей не по пути. Но Мияби быстро развеяла дурные подозрения, попросту начав оставаться у меня каждую ночь, наплевав на “дурной пример сестре” и прочие недовольства матери. Заодно и с подготовкой материалов помогла.

Разглядывая карту национального парка, я волей-неволей задумался о том, где там Хидео-сан мог бы спрятать золото. Как-то очевидно стало, что места, куда потребуется топать пешком, карабкаться по крутым склонам или пересекать реки подходят плохо. Конечно, никто не запрещал мошеннику переносить добычу малыми партиями, по несколько килограммов, потратив на то много времени, но как-то это не в его характере. Добавим то, что двести килограммов драгоценного металла пропали вместе с автомобилем грабителей. Вот и получилось у меня, что нужно в первую очередь рассматривать места, куда есть относительно удобный подъезд. Предгорья, а не горы.

Воспользовался помощью современных технологий, нашел в интернете детальные спутниковые снимки местности. За целый век могло очень многое поменяться, но не всё же. Поставив себя на место мошенника, что мне далось удивительно легко, прикинул, где бы я сам спрятал нагруженную машину. Выбрал пару мест у самого подножия южных Японских Альп и обвел их маркером на распечатанных снимках. Не уверен, что поведу туда школьников. Но как цели для самостоятельной прогулки с подругой они подойдут.

Так за скорее приятными хлопотами еще несколько недель и прошли. Каждый день я ожидал нового звонка с угрозами и снова начал носить с собой пистолет. Но ничего. Бандиты себя никак не проявляли.

Получил вызов в полицию и дал официальные показания, выступая в роли свидетеля. Принимал их у меня совершенно незнакомый офицер, не инспектор Кикучи. Видимо, тому подобная рутина уже не по статусу. Ему нужно невинных девушек в хакерской деятельности обвинять. Рассказал все честно, без обмана. Собственно, запись разговора иного и не предполагает и превратила мой опрос в формальность. На мои попытки выяснить подробности дела, получил вежливое, но твердое “ведется расследование, вам не о чем беспокоиться”. Подозреваю, что никого они не нашли, включая звонивших негодяев. Высказанные мной подозрения о наличии сообщников на свободе страж порядка прилежно записал и никак не стал комментировать.

И вот, утром очередного понедельника, двадцать третьего сентября, я поехал не на работу, а на железнодорожную станцию. И Мияби, конечно же, со мной. Там нас должен был ожидать микроавтобус от волонтерской организации, который отвезет сразу на место. Так и произошло, заодно встретились с остальными участниками похода. Четверо из пяти мне сразу не понравились – молодые, от двадцати и до двадцати пяти, спортивные парни, один из которых сразу начал пожирать мою девушку взглядом. Остальные также красоту Цуцуи игнорировать не смогли, но хотя бы видимость приличий соблюдали и пялились не так открыто.

Я, в свою очередь, от них был удостоен в лучшем случае недоумения. Вопрос “Что этот толстяк забыл в спортивно-туристическом лагере?” так и повис в воздухе. Странно, что его не задали. Пятая участница – приятная женщина предпенсионного возраста. Низенькая, скромная, добродушная. Вот к ней отношение проявлялось совсем иное, уважительное и почтительное. И с Цуцуи они оказались старыми знакомыми.

– Познакомьтесь пожалуйста, это Кадзивара Тидзуру-сан, мы с ней вместе уже были волонтерами вместе. Кадзивара-сан в прошлом учитель, сейчас работает тренером по дзюдо, но очень любит походы.

Я тоже назвался, с положенным возрасту старушки поклоном. Примерно ровесница моего папы, насколько я представил. Интересно, она замужем? Нет-нет, продолжать присваивать роль посланца Инари мне не стоит, как и сватать своего отца. Но больно уж приятным человеком Кадзивара-сан оказалась. Она единственная, кто не обратил внимание на мой лишний вес и никак не прокомментировала, что я к нагрузкам, по внешним признакам, не готов. Зато угостила лепешками мои и крекерами арарэ. Очень вкусно. Сразу заметна домашняя выпечка. По дороге я не постеснялся рецепт спросить и к себе в блокнотик записать. “Спортсмены” начали коситься еще пренебрежительней. Они-то по пути обсуждали боевые искусства. Нам достались кендоист, каратист, велосипедист и пловец. Не стал так сразу их имена запоминать. Много чести юнцам. Особенно каратист мне не понравился. А именно, его заинтересованные взгляды на мою девушку. Тора и то не настолько открыто пялился.

Ехали мы часа где-то полтора, миновав город Минамиарупусу, самим своим своим названием говорящий о близости к национальному парку Минами и Южным Альпам, остановились на парковке перед большим приземистым зданием из стекла и металла.

– Это музей национального парка, здесь нас обычно встречает кто-то из администрации, – объяснила Кадзивара-сан, выбираясь из салона. – В прошлом году это была очень милая девушка, вам, молодые люди, она наверняка очень понравится, а то бедняжку Цуцуи-тян совсем застесняли, бесстыдники, – трое из четверых устыдились и отвели взгляды от моей прекрасной подруги, один только каратист продолжил смотреть по-прежнему. Придется его поучить, чтобы понимал чужие границы. Я и так всю дорогу сдерживался. Слабительное ему в чай не подсыпал, шнурки на кроссовках между собой не связал, бумажник не присвоил и не выкинул. Кучу возможностей упустил.

О какой милой девушке шла речь – стало ясно буквально через минуту, стоило всем покинуть транспорт. Вон она, идет от дверей музея. Меня как молнией к месту пригвоздила. Акира! Моя Акира! Стоп… стоп… во-первых – не моя, во-вторых – не она. Хотя похожа поразительно. С продавщицей из сувенирного, Ёрико, они как идентичные близняшки. Будто природа поняла, что идеал достигнут, ничего лучше уже сотворить не получится, вот и пустила в производство те же самые чертежи. Те же медно-рыжие волосы, идеальные черты лица, высокая грудь. Джинсы и футболка с логотипом парка позволяют оценить фигуру.

Снова мелькнула тупейшая мысль проверить наличие родинки. Я что, животное, чтобы пойти на поводу у низменных инстинктов? Но как же от нее чудесно пахнет. Точно так же, как от Ёрико. И Акиры. Между прочим, обычно сны не передают запахи. Так откуда же я знаю, как обязана пахнуть женщина, которую я никогда не встречал?

– Ну чего застыли, мальчики? – ехидно поинтересовалась Тидзуру-сан. – Вам повезло, это Миями-сан.

– Запомнить очень легко, фамилия звучит и пишется точно так же, как и национальный парк, – весело улыбнулась подошедшая девушка. – Миями Акеми, приятно познакомиться. Ого, да вы же тот самый!

– Тот самый кто? – переспросил я, так как обратилась Миями-сан именно ко мне. “Тот самый меценат”, “тот самый покупатель из магазина Ёрико”, “тот самый мужчина, которого она ждала всю жизнь”?

– Ну как же, тот самый человек, спасший девушку от землетрясения. Вот эту девушку! – пальчик с медного цвета, в тон волосам, маникюром указал на Мияби. – Я вам так завидую! Вот бы меня кто-нибудь так же спас. Я бы этому человеку была бы до конца своих дней верна.

Взгляды моих коллег по волонтерству говорили о готовности спасать Акеми-сан прямо сейчас и от чего угодно. Пропали парни. Кроме каратиста, который проявил неожиданную стойкость и продолжал пялиться на уже занятую девушку. Меня же в ее словах больше взволновали намеки на вечную верность, чем узнавание. Акира ведь как раз всю жизнь ждала Хидео-сана и принимала его у себя, несмотря на все его измены. Какой же он был идиот!

Кадзивара-сан, как самая старшая, представила нас всех новой знакомой. Имена спортсменов снова прозвучали для меня, как нечто, не имеющее никакого значения. Они для меня так и остались Каратистом, Кендоистом, Велосипедистом и Пловцом. Я что, от Красной заразился?

– Пойдемте, я покажу вам музей, а затем мы поднимемся на базу, нужно будет подготовить ее к приему гостей. Сделать генеральную уборку – не можем же мы позволить детям жить в хлеву. Не так ли?

Музей мне решительно не понравился. Отвратительное место. Половина экспозиции – уродливые чучела животных, вышедшие из-под руки таксидермиста. Могучий медведь, хозяин леса и гор, получился трусливо поджавшим короткий хвост. Взгляд кабана говорит о том, что тот недавно пробовал галлюциногенные грибы. Заяц и белка настолько тощие, будто бы всю жизнь недоедали. Лиса… о ней и вовсе лучше умолчать. Насколько прекрасны дикие звери в естественной среде обитания, настолько же отвратительными получились их шкуры, набитые изнутри опилками. И мерзкий запах мертвечины еще. Как же хочется облить тут все бензином и спалить!

Остальные всю гнусность музея, кажется, не почувствовали. Даже моя девушка сделала несколько фотографий гадких чучел. Та часть экспонатов, которая рассказывала о людях, коренных обитателях этих гор выглядела беднее, но интереснее. Старинная фотография, времен начала прошлого века, и вовсе показалась мне очень атмосферной. Люди в одеждах из шкур как будто бы смотрели с нее сквозь само время. Не на фотографа, а на посетителей.

После короткой экскурсии Минами-сан повела нас на фуникулер, чтобы подняться уже в относительное высокогорье, где и располагалась база отдыха, отданная на ближайшую неделю трем с лишним десяткам школьников. Всего получается где-то по пять детей на одного взрослого. Неплохой расклад. Уж всего за пятерыми углядеть не так и сложно, наверное.

Десять отдельных домиков, каждый на шесть персон. Один из них наш лидер Кадзивара-сан объявила женским, сказав, что там поселятся она, Мияби и Минами. Второй – мужским, для меня и пятерых спортсменов. Эх, печально. Не судьба мне при таких раскладах побыть со своей возлюбленной наедине.

Далее настал черед обещанной уборки, к которой каждый подошел с переменным энтузиазмом. Мне нравится наводить порядок, например. А вот доставшийся мне по прихоти судьбы в напарники каратист почти не старался. Больше изображал видимость работы.

– Слышь, дядь, а не староват ты для такой поездки? – спросил парень в процессе уборки второго нашего с ним домика. – И чтобы с такой клёвой цыпочкой зажигать тоже. Ты бы в сторонку отошел, не мешал нам с ней. Я б показал ей, что значит, когда настоящий молодой жеребец рядом…

У меня мелькнула идея нацелить на идиота, возомнившего себя тут альфа-самцом, муляж пистолета. Как бы он испугался! Может быть, и штаны бы намочил бы. Но нет, конечно, это было бы очень глупо. Глок я взял сугубо на случай столкновения с настоящими преступниками, а не с дураком, которому ударили в голову мужские гормоны.

– Вижу, ты очень не уверен в своих силах, приятель, раз решил конкурировать со мной, а не другими молодыми спортсменами, которые добиваются внимания Минами-сан, – я дружелюбно улыбнулся “молодому жеребцу”.

– Что ты там вякнул, старик? – меня сгребли за грудки. Ох уж эти каратисты, все время хватаются за одежду, как будто бы все вокруг одеты в турнирные кимоно. Как бы футболку не порвал, которую мне, как и всем волонтерам тут, выдали. Оранжевую, между прочим, моего любимого цвета.

– Разрешаю меня ударить. Можно по лицу. Можно даже по очкам, у меня есть запасные, – спокойным тоном сказал я. Я его и не боялся. Что он мне сделает такого? Пару раз врежет? Будет больно, но переживу.

– Не понял, – набычился “конкурент”, который на самом-то деле мне не соперник.

– Серьезно ты меня не поранишь. Зато агрессивного дурака, затевающего драки, и близко к детям не подпустят, – объяснил я. – Поедешь домой с позором. Я еще и в полицию обращусь. Тебе сенсей наверняка объяснял, что все приемы нужны для соревнований, а не чтобы бить беззащитных. То есть из додзё тебя тоже погонят. Давай, каратист-кун, ударь меня уже, испогань себе жизнь и карьеру.

Придурок оттолкнул меня и выбежал из домика. Вот и разобрались. Авось поумнеет. Я с ним очень мягко обошелся. Всего-то показал, что физическая сила ничего и никогда не решает.

С уборкой я закончил один. Мне так приятнее. “Жеребец” меня больше доставать не пытался. На Цуцуи еще угрюмые взгляды бросал, но уже как-то не такие жадные. Возможно, нашлась толика мозгов, чтобы сравнить, что ему важнее – карьера или малознакомая девушка, которая на него и не смотрит. Надо бы его еще наказать. Сестренке на него наябедничаю. Пусть страдает!

Глава 30

Сказано – сделано. Даже если сказано мысленно, самому себе. Взял смартфон и написал сестре.

Ниида Макото: Привет. Как там дела? Собираешься? Мы тут вам уборку пока в домиках сделали. Маленькая просьба. Есть тут один волонтер, которому слишком понравилась Мияби. Я боюсь, что если сам возьмусь ему объяснять, в чем он не прав, то переборщу и он пострадает.

Ниида Тика: Кто там обижает моего братика? Сю-сю-сю. Сестренка Тика спешит на помощь. Мы с Ринне-тян его уничтожим! А Синдзи-кун потом еще плюнет на его труп.

Ниида Макото: Помягче, пожалуйста.

Ниида Тика: Никаких помягче! Этот смертник должен будет узнать свое место! Ой, чуть не забыла. Который из них? Мы можем и всех мужчин загнобить, но так, наверное, лагерь испортим.

Ниида Макото: Каратист.

Кто-то считает маленьких девочек недостаточно страшными? Этот кто-то не читал “Эльфийскую песнь”. Это в аниме Люси-Каэдэ восемнадцать и она почти совершеннолетняя. А в манге-первоисточнике этому жуткому монстру пятнадцать. А как насчет Гасай Юно из “Дневника будущего”? А Лина Инверс? Ну ладно, она как раз на самом деле взрослая. А та девочка-телепат из манги про шпионскую семью? Да, она вроде бы положительный персонаж, но как только представишь, что кто-то читает твои мысли, становится страшно. Список можно сделать очень длинным, это я недостаточно отаку, чтобы сделать это по памяти. Не переборщил ли я? Парню-то еще жить и жить.

Что еще я выяснил про моих новых товарищей-спортсменов, так то, что они самым жутким образом храпят. Хотел бы сказать, что только мой недоброжелатель. Но нет, все они. Настоящий хор храпунов. Намаялись за день с уборкой, накушались на ночь консервированных бобов и теперь со всех сторон сплошное хрррр с переливами. На самом деле парни не виноваты, это высокогорье свою роль играет. Меньше кислорода, непривычный ритм дыхания, вот и нарушения пошли. А у меня сна ни в одном глазу. Как такое терпеть?

Я и не стал. Вышел из домика в ночную прохладу, одетый только в трусы и майку. Ноги в шлепанцы и пошлепал к соседнему домику. Ключи от него где-то у Кадзивары-сан, но кому они нужны, когда есть волшебная проволочка? Хидео-сан ей, вероятно, и банковский сейф вскрыл бы.

Домик на одного – это прекрасно. Уединение всегда добавляет мне сил. Подумывал также и о том, чтобы написать Мияби, где именно я ночую в одиночестве. Но не стал. Она ведь тоже устала сегодня, как и все. Пусть хорошо поспит.

За ночь получил короткий и сумбурный сон, в котором Хидео-сан копал, вооружившись лопатой. Я даже не понял, зачем именно. Дело было ночью, в почти в полной темноте. Закапывал свои сокровища? Рыл могилу своим врагам? Раскапывал уже существующую, чтобы ограбить мертвеца? С него бы сталось и до такого опуститься. Никакой конкретики. Но выспался чудесно. Пребывание на высоте, поблизости от небес, как будто наполняет меня энергией.

Ну а утром случилось страшное. Тот самый момент, которого я успел заранее испугаться. Школьников привезли. Нам, волонтерам, пришлось спуститься вниз, чтобы их встретить. К парковке подъехал большой автобус, из которого выгружались мальчики и девочки тринадцати-пятнадцати лет. Какие же они шумные! Вроде бы с начальных классов детям прививают дисциплину и к данному возрасту обязаны получиться уже сознательные члены общества, которые знают, как себя вести. А они, может быть, и знают. Но поступают совсем иначе.

– Братик Макото! – сразу закричала мне Тика-тян, например. Да так громко, что в ее сторону все взрослые повернулись. Рядом с моей сестрой и Ринне-тян. Школьная форма разная, ехидно-коварное выражение на мордашках одинаковое. Пришлось подойти и поздороваться. Сестра поцеловала меня в щечку, Ринне и Синдзи-кун вежливо, с огромным почтением, как никогда не делали, поклонились.

Попозже, уже в кабинке фуникулера, я услышал как Тика объясняет другим школьникам. Девочкам, в основном.

– Братик у меня крутой. Почти стал чемпионом. Да вот, смотрите! – и начала демонстрировать им видео на смартфоне. Тут же мне в Лайн пришла копия того, что там показывают. Ринне-тян прислала, вместе с очень ехидным смайликом. Я этот ролик уже видел, Тодороки-кун присылал. Молодой сумоист уничтожает своего противника. Вот только на этот раз у борца из ролика было явно моё лицо, что отлично видно на превью.

Цуцуи Ринне: У Тики-тян такой мощный компьютер! Они с Синдзи-куном всего за пару часов смонтировали. Правда, клёво получилось? Пусть эти придурки-спортсмены знают, с кем связались!

– …а потом братик как пнул ногой в грудь того извращенца, что ко мне приставал, – рассказывала сестра своим подругам и даже некоторым мальчишкам, рискнувшим примкнуть ради чего-то интересного к девчачьей компании. Я, между прочим, так высоко ногу поднять физически не способен. И, что забавно, представление идет впустую, без главного зрителя. Кабинки канатной дороги рассчитаны на десять-пятнадцать пассажиров и “каратист” на данный момент или в соседнем вагончике, или и вовсе внизу, ждет своей очереди. Ну или план у этих “исчадий ада” сложнее и аудитория именно та, что надо, состоящая из школьников.

Расселение детей по домикам тоже создало определенную долю хаоса. Три разных класса из разных школ. Всех нужно поделить так, чтобы никого не обидеть и чтобы не смешивать мальчиков с девочками. Не такая и простая задача. Мияби, Кадзивара-сан, а также помогавшие им Пловец и прибывший в качестве сопровождающего учитель из средней школы с ног сбились, пока решили эту задачку.

Я же собирался отсидеться на кухне. Готовлю я прекрасно, любой подтвердит. А детские желудки нужно беречь, их уже консервами не накормишь.

– Вон с кухни, Ниида-сан, – потребовала от меня Акеми-сан, захватившая территорию. – Это моя работа, меня на нее наняли, не смейте отнимать мой рис.

Я аж залюбовался девушкой, на которую уже начали пускать слюни не только волонтеры, но и пятнадцатилетние мальчишки, приехавшие в лагерь. Период у них такой, когда увидеть красавицу и не влюбиться в нее невозможно. Подспудно ожидал аналогичного внимания в сторону Цуцуи, как в случае с каратистом, будь он неладен. Но нет. В ее сторону подростки особенно не глядят.

– Неужели вам не нужна помощь? – уточнил я у Минами.

– Мне помогут дети, это часть их программы нахождения в лагере, готовить себе пищу. А вы даже близко ни ко мне, ни к кухне не приближайтесь.

– Я что, вас как-то обидел? Если так, то прошу прощения, и мысли такой не было, – не понимал я вполне искренне. Вчера медноволосая вела себя заметно дружелюбней. А ведь я ей фотографию Хидео-сана показать собирался. Нет, насчет родинки выяснять не очень планировал. Я не изменщик и точка. Как бы к точными копиям Акиры меня ни тянуло.

– Мне доходчиво объяснили, что вы встречаетесь с Цуцуи-сан и иные женщины в вашем окружении будут неуместны, – ответила девушка. Кто объяснил – я догадываюсь. Сама Мияби – очень маловероятно. Она ревнивая совсем немного, а я себя контролировал и даже тени повода не дал. Но есть еще две сегодня прибывшие кандидатуры, вполне заинтересованные в том, чтобы сохранялся нынешний статус кво.

– Но вы же не планируете меня соблазнять? На роль вашего спутника, временного или постоянного, есть кандидаты получше меня.

– Мальчишки они. Тот, кто меня предупредил, был прав, лучше не приближайтесь, – в ее тоне и мимике я уловил сожаление. Я что, ей реально понравился? Акире? То есть Акеми, да… Каких же усилий мне стоило развернуться и уйти. Чья бы сестра ни предупредила рыжую – она в чем-то права. Лучше мне от нее подальше держаться, пока какую-нибудь чудовищную глупость не сотворил.

– Ниида-сан, можно вас на минутку? – обратился ко мне один из спортсменов. Кендоист. Тут мой мозг сдался и таки разрешил вспомнить его имя – Ошима Кейго. Ничего пока что про него плохого сказать не могу.

– Понимаете, Ниида-сан, я вас тоже узнал. Это ведь вы тот самый человек, который научил Тайфу-сана, как раскрыть свои внутренние резервы и стать самым высоко оцененным игроком в лиге? Может быть, и для меня у вас совет, как стать лучше, найдется? Мой нынешний тренер посоветовал начать учить других, потому я записался работать со школьниками.

– У меня есть парочка советов, которые знакомый самурай дал одному моему предку. Не уверен, что они тебе подойдут, Ошима-кун, но запомни их. Я процитирую. “Никогда не дерись на голодный желудок. Убедись, что ты всегда поел перед боем. Сытый воин – лучший воин!”, “Сон – это ключ к успеху. Спи, когда можешь. Даже прямо перед битвой.” – Самурай, раздававший эти советы, был мертвецки пьян, причем споил его лично Хидео-сан перед тем, как обворовать. Однако, говорил воин очень искренне и мне его слова показались дельными. Отдых и еда нужны любому организму.

– Вы не шутите? Поесть и поспать?

– Я сам им следую, как видишь, Ошима-кун.

– Но разве вы добились успехов в спорте? – у парня коротко просигналил смартфон, тот взглянул, что к нему пришло, а я уже догадался. То самое видео, смонтированное Тикой-тян. Вот так и рождаются легенды.

– Прошу прощения, Ниида-сенсей, вы имеете полное право подсказывать! – юноша со всем почтением мне поклонился.

После обеда, который был вполне пристойным, начали собираться на первую туристическую прогулку. Для начала всем лагерем, а затем Кадзивара-сан, как самая старшая, обещала поделить нас на группы, в каждой из которых будет двое взрослых и шесть-семь детей. Такого соотношения, по ее оценке, вполне достаточно. В итоге получилась вполне обыкновенная, но очень приятная прогулка. Школьники в большинстве своем вели себя хорошо. Ну разве что Тика и Ринне постоянно крутились рядом с Каратистом, что лично меня нервировало. А ну как толкнут его, сделав вид, что случайно и молодой человек все ноги себе переломает? Он, безусловно, лично мне неприятен, но не настолько же, чтобы его калечить.

Учитывая, что начали с самой легкой тропы, до озера и обратно, идти так просто было бы очень скучно. И я затеял рассказ о похищенном сто лет назад из банка золоте. С дикцией и подачей материала у меня все отлично. Не зря выступал за минувшее лето аж дважды. Сначала перед акционерами, потом на айти-конференции. К концу истории и у некоторых взрослых в глазах загорелся пожар золотой лихорадки.

– Да разводка это всё, не было никакого золота, – ляпнула вдруг Тика, когда мы остановились на привал. Это она не нож в спину мне вонзила, а помогает так, причем без предварительного сговора. Предоставляет удобную возможность вбросить информацию.

– Собственная сестра обманщиком назвала, – тяжело вздохнул я. – А ведь все без обмана. Вот, смотрите, распечатал статьи из архива о том ограблении, и другую статью о том, что золото так и не найдено. А вот тут я отметил на карте все места, где бандиты могли спрятать награбленное, – на показанной карте были как мои шуточные отметки явно фальшивых мест, куда я собирался при оказии подбросить мешочки с сувенирными монетами, так и реальные точки, куда Хидео-сан мог добраться на машине.

– И что, прямо собираешься взять и найти золотишко? Полиция сто лет искала и не нашла, а ты найдешь? – не удержался от шпильки Каратист.

– Вы такой умный, Сакаи-сенсей, – елейным голоском пропела Тика.

– И такой мужественный, – добавила Ринне.

– Можно нам завтра в вашу группу? А то мой братик опять за собой меня потащит. Он у меня крутой, но как наседка.

Про то, что после сегодняшнего общего похода назавтра мы собирались разделиться, знали уже все. Мне захотелось крикнуть бедолаге, которого я сам подставил “беги, глупец, это ловушка”. Но опоздал. Каратист, имя которого все-таки решило запомниться, расправил плечи и подтвердил: