Текст книги "Отравленные тьмой (СИ)"

Автор книги: Septerra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Озерный город ==========

Только что тут, в этих шатких стенах эсгаротского дома, развернулась схватка. Пол залит орочьей кровью, эльфийские стрелы торчат в деревянных стенах и в воздухе висит металлический привкус смерти. Но бой окончен и пронзительную тишину, пришедшую на смену лязгу оружия, нарушает лишь тихое пение огненно-рыжей эльфийки и хриплое надрывное дыхание гнома, умирающего на грубом столе в центре комнаты. Его брата. Единственного. Младшего. Фили и сам не заметил, как перестал дышать, напряженно вглядываясь в лицо творящей свою магию лесной воительницы. В другой ситуации он никогда бы не позволил ей даже прикоснуться к Кили, но сейчас гном со всей ясностью осознавал, что другого выхода нет. Как он мог не заметить? Почему позволил убедить себя, что рана настолько пустяковая, насколько говорил Кили? Ведь младший никогда не признавался в том, что что-то не так. Всегда боялся подвести. Разочаровать… И они поверили. Он. Дядя. Они были слишком заняты тем, чтобы успеть к Горе, пока не вышел срок, и не обратили внимание на то, что молодой лучник стал тише себя вести, все чаще держался за раненную ногу, временами прикусывал губу, сдерживая стоны…

Эльфийку – кажется, ее спутник, тот надменный эльф из Лихолесья, называл ее Тауриэль, – окутало призрачное сияние. Голос, выпевающий слова древнего наречия, становился все громче. Как будто волны тепла и света расходились в стороны по комнате, заставляя верить в лучшее. Надеяться. Фили перевел взгляд на брата. Ранение превратило Кили из молодого жизнерадостного гнома в настоящего призрака – черты заострились, под глазами залегли тени, кожа, особенно по сравнению с густыми черными волосами и щетиной, казалась неестественно белой… Он вгляделся в знакомое до мелочей лицо. Быть может ему показалось, но от пения и действий эльфийки, заговаривающей рану, Кили вроде бы стал выглядеть чуть лучше, дыхание стало спокойнее, бледность отступила. На мгновение, всего на одно краткое мгновение, Фили позволил себе поверить, что все обойдется…

Резко хлопнула наполовину оборванная в пылу схватки ставня. Из углов туманным облаком выполз мрак, и по горнице пронесся порыв леденящего ветра. Голос Тауриэль дрогнул, и через мгновение музыкальный напев превратился в стон боли. Какое-то мгновение она еще пыталась бороться, но противостоящая ей сила оказалась слишком могущественной. Кили выгнулся на столе, сбрасывая удерживающие руки, а от его тела во все стороны хлынул поток неизвестной энергии, сметая все на своем пути. Фили захлебнулся им, разом лишившись возможности видеть, слышать, дышать. На секунду, ставшую вдруг бесконечной, он потерялся в этом непроглядном мраке, а когда смог вздохнуть, перед глазами огненным оттиском отпечаталось:

– Отныне он мой!

Гном открыл глаза, борясь с головокружением. Он не сразу сообразил, где находится, – комната плыла и качалась. Сфокусировавшись он заметил, что Кили сидит на столе, сгорбившись, – рассыпавшиеся пряди черных волос скрывали лицо. Собственная слабость тут же отступила на второй план, и Фили бросился к брату:

– Кили! Как ты? Что это было?

Темноволосый гном не ответил. И не отреагировал на попытки Фили заглянуть ему в лицо. Это было так странно и не похоже на брата, что блондин даже растерялся. А затем слуха гнома достиг тихий стон. Он оглянулся и замер, – Тауриэль лежала у стены. Из уголка побелевших губ по подбородку стекала алая струйка крови. Эльфийка подняла голову, силясь что-то сказать, и Фили в несколько шагов оказался рядом, – все ж она пыталась спасти Кили. Девушка заглянула в глаза гнома помутневшим от боли взглядом:

– Я не справилась… Не смогла…

– Успокойся, – Фили постарался утешить ее, хоть сам не понимал, что происходит. – Все хорошо. Кили же…

– Нет! – Тауриэль вцепилась в плечо гнома. – Это больше не твой брат! Больше нет…

– Что ты такое говоришь? – Фили отпрянул. – Как?

Он оглянулся. Будто почувствовав его взгляд, Кили поднял голову. Черные глаза обшарили комнату, остановились на лице Фили…

– Брат… – темноволосый гном потянул руку, и Фили, не задумываясь, шагнул навстречу, не обращая внимания на слабый протест эльфийки, пытавшейся его удержать.

– Я здесь, Кили. Я рядом, – он приобнял младшего за плечи. – Я с тобой.

– Хорошо… – голос Кили звучал необыкновенно глухо и безжизненно. – Хорошо, что ты рядом.

Что-то в его интонациях насторожило Фили. Гном нахмурился и попытался отстраниться, но было поздно. Резкая боль пронзила правую половину тела. Это было настолько ошеломляюще и неожиданно, что Фили даже не сразу понял, что произошло. Он опустил взгляд, отстранено отметив, что это его собственный нож. И рукоять сжимает рука брата. И кровь, хлынувшая из раны, моментально насквозь промочила одежду. А ведь эту рубашку дал ему Бард, и наверное это плохо… Тут поток мыслей прервался, когда Кили также резко выдернул нож из тела брата, заставив светловолосого гнома вскрикнуть от боли, а затем с силой оттолкнул его от себя. Фили опрокинулся на спину, инстинктивно зажав рану рукой, но кровь толчками пробивалась сквозь пальцы. Кили спрыгнул со стола. Смотря на его уверенные движения, Фили вдруг понял последние слова эльфийки, хоть сердце и отказывалось до сих пор в них поверить. Брат… или уже нет?

Кили выпрямился и окинул комнату взглядом. Искристые темные глаза, которые даже в самый сложный момент редко покидала улыбка, стали непроглядно черными и жестокими. Он поднял руку, все еще сжимающую обагренный кровью нож, а затем решительно шагнул к распростертому на полу брату. Фили слабо дернулся, понимая, что если это… существо… решит его добить, он ничего не сможет сделать – вместе с кровью силы покидали тело. Припав на одно колено рядом, Кили уже занес клинок, чтобы нанести удар, но вдруг замер. На краткое мгновение старшему показалось, что где-то в глубине непроглядной черноты, заполнившей взгляд брата, мелькнуло что-то знакомое…

Внезапно, дом содрогнулся от крыши до основания, а с небес грянул полный ненависти и ярости рев. В Эсгарот явился дракон. Кили вскинул голову, будто прислушиваясь, а потом вскочил. С невероятной ясностью Фили вдруг понял, что это может быть последний раз, когда он видит брата.

– Кили! – собрав все силы, он вцепился в ногу темноволосого гнома, но тот лишь отпихнул его от себя и скрылся за дверью, даже не оглянувшись.

Мир окрасился в цвета отчаяния и боли. Осознание произошедшего вдруг навалилось невероятной тяжестью, а жизнь, казалось, утратила смысл. Фили сжался на полу в луже собственной крови, совершенно готовый к тому, чтобы прямо сейчас отправиться на встречу с Махалом… Последнее, что он почувствовал, это прикосновение чьей-то руки. Сильные холодные пальцы сдавили запястье, и где-то в глубине сознания зазвучали тихие слова на незнакомом ему языке. А потом на город обрушился огненный вихрь…

========== Берег Долгого озера ==========

Озерный город пылал. Что-то в этом было завораживающе красивое – охваченные огнем постройки, алые сполохи, озаряющие ночь, крики людей, далеко разносящиеся над поверхностью воды, и силуэт огромного дракона, мечущийся в воздухе. Это было похоже на танец огня в подземных кузнях гномов, когда… Существо, некогда бывшее младшим принцем Эред Луина и Эребора, встряхнулось, отвлекаясь от созерцания разворачивающейся на озере трагедии. Ему не нравились эти ощущения, всплывающие из подсознания в самый неподходящий момент. Сначала будто что-то остановило его руку, когда для того, чтобы раз и навсегда прервать род прямых наследников Дурина, надо было нанести всего один удар светловолосому гному. А ведь он даже не мог сопротивляться. Теперь вот эти воспоминания… Оставалось надеяться, что тот гном сгинет в огне, что обрушил Смауг на людское поселение. Он сам не без труда выбрался из этого обреченного места. Слабое тело – даже легкие прикосновения огня оставляли на коже шрамы, причиняя боль. Теперь ему требовалось время, чтобы восстановиться.

За спиной затрещали кусты, и он оглянулся, хоть и знал, кто это. Ну конечно, бледный орк. Как всегда верхом на своем варге. Отвратительное порождение жестокости и ненависти – настолько же безжалостное, насколько и вонючее. Он развернулся, чтобы встретить Азога лицом к лицу. Точнее лицом к морде – орк наслаждался своим превосходством, взирая с высоты и не торопясь спешиваться, скалил зубы и рычал, так же как и его белый варг, обнюхивающий гнома. Наконец, тварь соизволила слезть. Орк прошел мимо и остановился у обрыва – отблески огня отражались на его бесцветной, изукрашенной шрамами коже. Когда-то, в прошлой жизни, он уже видел это…

– Он мертв? – наконец, рыкнул Азог на ломаном всеобщем.

– Скорее всего, – гном пожал плечами, не думая о том, что стоящий спиной орк вряд ли увидит этот жест. – Дракон позаботится обо всех, кто остался в городе.

– Но сам ты его не убил? – гигант-альбинос медленно обернулся.

– Нет, – еще не хватало рассказывать этой твари о том, что произошло. – Но я его ранил.

– Ты не справился, раб, – одним движением Азог оказался рядом. – Хозяин будет недоволен.

– Это мое дело, – почти в два раза уступающий орку в росте гном вскинул голову, решительно встретив взгляд бледных глаз. – И я не раб!

В следующее мгновение уцелевшая в давней битве рука орка сгребла его за волосы, приподнимая над землей.

– Мы все слуги нашего Господина, – Азог перешел на черное наречие. – Мы те, кто подготовит мир к его возвращению. Если бы я мог, я бы распотрошил тебя прямо здесь… – будто подтверждая свои слова, орк поднес крюк, заменявший ему левую руку, к лицу гнома и провел от виска до подбородка; острый шип легко проколол кожу, оставляя глубокую царапину. – Но ты нужен Хозяину.

С этими словами Азог отшвырнул его от себя, как надоевшую игрушку. Гном мгновенно оказался на ногах, потянувшись к клинку на поясе… И в этот момент его тело прошила боль – будто бы в грудь с левой стороны вбили раскаленный штырь. Он упал, захлебнувшись криком, и в ответ со стороны Эсгарота донесся рев, полный ярости, боли и удивления. Гигантская тень рухнула в воду, сраженная черной стрелой, и над озером поднялось облако пара…

Азог глухо зарычал, потянув носом воздух, и пнул скорчившееся на краю обрыва тело, а затем одним прыжком взлетел на спину варга.

– Дракон сдох. Скоро будет большая битва, – рыкнул он. – Молись, чтобы у тебя появился шанс исправить ошибку.

Орк скрылся в кустах, а гном медленно поднялся, пытаясь отдышаться. Если Азог не врал, и Господин действительно недоволен, у него была единственная возможность реабилитироваться. А заодно и отомстить этой бледной твари за унижение. Да, он не смог убить принца. Но это не значит, что он не сможет убить короля.

========== Озерный город ==========

Фили падал. Он погружался в бездну, наполненную темнотой. Так и должно было быть, ведь он не справился. Не уберег. Всю жизнь ему внушали, что он будет королем, что он должен заботиться о своем народе и ставить его нужды превыше собственных. И Фили соглашался, послушно внимая словам Торина и Балина. Но никто во всем мире не знал, что превыше долга, превыше собственной жизни молодой принц ценит своего младшего брата. Не сомневаясь ни секунды, он отказался от мечты всей жизни, от своего долга, бросив в лицо Торина решительное: «Мое место рядом с братом». И вот – не уберег. Кили теперь там, куда он не сможет за ним последовать, а значит эта бездна, где тьма и огонь сплетаются в бесконечном танце, станет его наказанием…

А потом Фили увидел свет – тонкий луч протянулся среди непроглядной тьмы. И он услышал голос Тауриэль – той эльфийки, которая пыталась, но не смогла спасти Кили. Она звала и просила, но гном не хотел слушать. Он отвернулся от этого света – в том мире ему больше нечего было делать. Зов превратился в плач, и Фили вдруг понял, что это не просто свет – это жизненная сила юной эльфийки, которую она отдавала ему. Она была настолько юной, что в отличие от других представителей своего народа, еще боялась смерти, хотела жить, но еще сильнее хотела исправить свою ошибку. И гном не смог отказаться, ведь в этом плаче ему послышалось обещание…

Свет окутал мерцающим коконом, стоило сделать шаг навстречу. Он ласкал и нежил, возвращая силы. Фили задышал чаще и глубже, ощущая легкий запах листвы и цветов, впитывая в себя последние мысли эльфийки: «Я не отпустила… Где есть надежда, есть и свет… Верь… Помни… Можно вернуть… Когда тьма отступит…»

Голос становился все тише, а свет трепетал как пламя догорающей свечи. Фили заворожено смотрел, пока не исчезли последние отблески, и гном вдруг почувствовал себя невероятно одиноким, а затем заметил, что падение прекратилось, и тьма, окружавшая его прежде, рассветилась огненным сполохами. Вслед за этим пришел жар, а дышать стало тяжело – ноздри щекотал дым и запах гари. Мир содрогнулся. Еще и еще…

– Мастер гном! Мастер гном! Очнитесь!

Фили резко вздохнул и открыл глаза. Над ним склонилась Тильда – младшая дочка Барда. Ее круглое личико было перемазано сажей и залито слезами. Пальчики вцепились в рубаху гнома, дергая изо всех сил. Очередной рывок отозвался болью в боку, и Фили зашипел сквозь зубы.

– Очнулся! – тут же закричала девочка куда-то в сторону, и через мгновение в поле зрения Фили появился Бофур – мориец тоже весь был покрыт копотью. Он где-то потерял свою неизменную ушанку, а одна из кос обгорела больше чем на половину.

– Слава Махалу, живой! – воскликнул он. – Мы с тобой уже готовы были попрощаться!

– Что… произошло? – говорить было тяжело, все вокруг затянул едкий дым.

– Дракон напал на город, – проскрипел откуда-то справа голос Оина. – Тут все пылает будто вязанка сушняка…

– Дракон… Откуда? Ведь Торин… – Фили попытался сесть, но тело тут же пронзила острая боль. Но гораздо сильнее отозвалось в сердце осознание того, что если дракон жив, значит отряд потерпел неудачу, и… – Нет… Они же не могли… Только не все…

Бофур еле успел подхватить завалившегося на бок гнома:

– Только не отключайся опять, погибель Дурина тебе в печенку! Мы тебя еле вытащили!

– Зачем?.. – Фили вдруг всхлипнул, чувствуя как рыдания сдавили горло.

Сначала брат, теперь дядя… Все те, кого он знал с детства. Он поднял голову и огляделся – так хотелось бы проверить, что это лишь дурной сон, который скоро закончится. Он проснется и первое, что увидит, будет искренняя улыбка Кили, который по привычке вломится в его комнату с утра пораньше… То, что их окружало, и правда было похоже на кошмар – три гнома и две девочки ютились на небольшой плоскодонной лодке. Вокруг была вода, а дальше пылающие остовы эсгаротских построек. С неба раздался рев, от которого заложило уши, – дракон безумствовал в своей ярости.

– Папа убьет его… – пискнула Тильда, изо всех сил вцепившись в подол сестры.

Ее голос внезапно подействовал отрезвляюще. Фили сжал зубы и выпрямился. Рана болела нещадно, но хотя бы кровотечение прекратилось. Он даже ободряюще пожал предплечье Бофура, запоздало сообразив, что в отряде Торина была вся семья морийца.

– Мы же не знаем, что там произошло… – гном благодарно улыбнулся, угадав его мысли. – Но пока надо выбираться.

Фили хотел было ответить, что надо, только он не представляет как, но вдруг раздался еще один рев – на этот раз в нем что-то изменилось. Гномы как по команде подняли головы, успев заметить гигантскую тень, проскользнувшую в дыму. Спустя несколько мгновений раздался оглушительный плеск.

– Держитесь! – только успел крикнуть Фили, когда на город со стороны озера обрушилась огромная волна, сбивая все на своем пути и гася пожары.

Они лишь успели схватиться друг за друга, когда лодку швырнуло к мосткам. От удара Фили показалось, что он умрет прямо здесь и сейчас. Или хотя бы потеряет сознание, но случилось это несколькими мгновениями позже, когда его выбросило из лодки, почему-то вместе со вцепившейся в него Сигрид, непонятно как оказавшейся рядом. Скорее руководствуясь инстинктами, чем здравым смыслом, гном успел в воздухе перевернуться так, чтобы смягчить падение девушки собственным телом. Боль от удара ослепила и оглушила, смяв сознание как лист тонкой бумаги, и Фили скользнул в спасительную тьму, уже не слышал, как в тумане над уничтоженным городом разносятся радостные крики выживших:

– Дракон мертв! Смауг повержен!

========== Эребор ==========

– У нас нет возможности драться! И осаду мы не выдержим!

Совет длился уже несколько часов. Запертые в осажденной горе, отрезанные от внешнего мира гномы решали, что делать и никак не могли договориться. Чтобы там не говорил Бард, у наспех запечатанных врат Эребора стояла армия, в составе которой были не только жители Озерного города, но и эльфы Лихолесья. И последний факт еще больше осложнял принятие решения. Сражаться гномы не могли, а уступать Торин не желал. Особенно после того как сутки назад среди ночи израненный и обожженный к воротам Эребора пришел Кили, чудом уцелевший во время атаки дракона на Эсгарот. Младший принц принес самую страшную весть из возможных – в объятом пламенем городе нашел свой конец его брат. Как Кили сумел выбраться и тем более добраться до Эребора, не понимал похоже и он сам, но Торин и не вдавался в подробности. Услышав о гибели наследника, гном, казалось, постарел лет на сто, а, рассказ о предательстве эсгародцев привел его в ярость.

– Балин! – Торин грохнул кулаком по столу, за которым сидел. – Ты предлагаешь вести переговоры с теми, кто погубил Фили?

– Нет, не предлагаю, – старый гном устало качнул головой. – Я лишь говорю, что у нас нет другого выхода…

– Но мы отправили весточку Даину, – подал голос Кили: с самого возвращения Торин не отпускал младшего племянника от себя. – Гномы Железных холмов ведь придут на помощь?

– Должны прийти, – хмыкнул из угла Двалин. – Не чужие все ж…

– Они придут, Кили, – Торин ободряюще улыбнулся племяннику.

Он старался не думать о том, что пришлось пережить молодому гному, но то, что Кили изменился было заметно всем в отряде. И дело было даже не в свежем шраме, пересекающем лицо лучника от виска до подбородка. Торин помнил то щемящее чувство потери и одиночества, завладевшее им, когда погиб Фрерин. Он в некоторой степени даже гордился племянником, – Кили был так привязан к брату, но при этом держал себя в руках, переживая свое горе достойно. Только не улыбался больше, и временами Торин ловил его взгляд, наполненный такой ненавистью, что кровь стыла в жилах.

– Мы должны отомстить за брата… – голос Кили прозвучал совсем тихо, однако его услышали все в комнате.

– Кили, мальчик мой… – в очередной раз начал Балин. – Ты точно уверен, что ничего не путаешь?

– Уверен! – с внезапным раздражением откликнулся Кили, но тут же взял себя в руки. – Как только вы уехали, озерники приказали нас схватить. А потом появились эльфы. У них был уговор между собой – они планировали заставить тебя, дядя, отдать все сокровища в обмен на наши жизни. Но потом напал дракон, и Фили…

Голос Кили дрогнул, и он опустил голову. Торин скрипнул зубами в бессильной ярости. Проклятый дракон… Даже сдохший, он преследовал его, отнимая самое ценное.

– Они не получат ни монетки из сокровищ Эребора! – взглянув на поникшего Кили, гном принял решение. – Хватит, Балин. Мы дождемся Даина и затем дадим бой!

– Но, Торин, – седовласый гном предпринял последнюю попытку. – Это же будет означать войну…

– И что?! – Торин вскочил на ноги. – Они погубили Фили. Предали нас! Такое не прощается!

– Торин прав, – вдруг поддержал друга Двалин. – Люди должны…

– Простите… – вдруг раздался от двери голос Ори, и гномы смолкли. – У ворот опять люди… Они просят встречи.

– Отлично, – Торин недобро усмехнулся. Он обернулся к Кили. – Пойдём со мной.

Быстрым шагом гномы пересекли зал и вышли в коридор, ведущий к внешней галерее, откуда они обычно общались с посланцами.

– Дядя… – внезапно позвал Кили, когда они были уже на пороге. – Мы же отомстим за Фили?

– Конечно, – Торин обернулся к племяннику и сжал его плечо, чтобы хоть как-то поддержать. – Я обещаю. Каждый, кто виновен в том, что случилось с Фили, заплатит.

Кили благодарно улыбнулся, и плечом к плечу они вышли на балкон. Открывшаяся картина была уже привычной – разоренная земля, опаленная драконьим огнем, и шатры: оборванные и залатанные – озерных жителей и шелковые расшитые – эльфов. На дороге, ведущей к воротам, стояли посланцы – Бард, несколько стражей из Эсгарота и надменный светловолосый эльф, которого они видели в Лихолесье.

– Зачем вы опять явились к моим стенам? – крикнул Торин, подойдя к краю галереи. – Что вы здесь ищите?

– Мы ищем справедливости, – откликнулся Бард. – Ты дал обещание, и мы требуем его выполнения. Эсгарот лежит в руинах из-за того, что вы разбудили дракона!

– Вы первые нарушили обещание! – ответил Торин. – Я поверил вам, а вы спутались с остроухими ублюдками!

– Мы пришли людям на помощь, когда ты заперся в своей Горе, не обращая внимания ни на что вокруг! – вступил в разговор стоящий рядом с Бардом эльф. – Чем ты лучше дракона, Торин Дубощит?

– Прекрати, Леголас! – окрикнул эльфа Бард, а затем вновь обернулся к гномам. – Мы не хотим драться, Торин, хоть нас и намного больше. Хватит смертей на этой земле.

– Хватит смертей? Ты смеешь мне говорить, что хватит смертей? – Торин подался вперед. – Из-за вас погибли мои спутники. Мой племянник…

Стоящие внизу переглянулись.

– Я не понимаю, о чем ты, – наконец, ответил Бард. – Если ты о тех гномах, что остались в Эсгароте…

– Вы предали их! – Торин не успел среагировать, как стоящий рядом Кили вдруг вскочил на насыпь камней около парапета, сорвав с плеча лук.

Лишь эльфы способны опередить стрелу в полете. Леголас успел выхватить щит у стоящего рядом стража и прикрыть им Барда. Люди вскинули луки, так что Торину осталось только сдернуть племянника под прикрытие стены. Кили сжался, похоже сам напуганный тем, что сделал. Его била дрожь, а взгляд стал настолько потерянным, что все негодование Торина испарилось в мгновение ока.

– Проклятие, Торин! Золото совсем свело вас с ума! – Бард начал отступать назад к лагерю. – Оставайтесь в своей Горе, пока не начнете умирать от голода и жажды. Тогда и поговорим!

– Тьма тебя побери! – огрызнулся Торин, уводя Кили с галереи.

– Тьма рядом с тобой, Торин Дубощит, – раздался голос эльфа. – Берегись, или она уничтожит тебя!

========== Лагерь озерных жителей ==========

– Сколько времени?

– Солнце только село, а выходим мы на рассвете.

– Поскорее бы…

– Спи давай, а то проспишь и уйдем без тебя.

– Вот как ты можешь быть таким спокойным?

– Я просто старше.

– Не настолько же!

– Да ты никак волнуешься?

– Вот еще… С чего бы?

– Вот и я думаю – с чего.

– Да не волнуюсь я, чего ты заладил? Подумаешь дракон… дядя всю жизнь готовился к этому походу. И с нами будет маг. А еще этот… хоббит. Плевое дело.

– Вот теперь узнаю своего брата.

– Ты только представь… вернем Гору – такая жизнь начнется…

– Да, нам больше не придется идти на поклон к людям и эльфам. Все Средиземье откроется перед нами.

– Брат… но мы ж все равно будем вместе?

– Конечно, Кили. Я всегда буду с тобой. А теперь спи.

***

Сон растаял, оставив после себя странное ощущение нереальности происходящего. Фили вздохнул, не открывая глаз, и усилием воли подавил дрожь, почувствовав чье-то прикосновение к своим волосам. Вспышка надежды заставила сердце забиться быстрее. Гном распахнул глаза и тут же разочаровано выдохнул – это оказалась всего лишь Сигрид. Девушка сидела рядом с его лежанкой в походном шатре, где Фили залечивал раны. Она, не торопясь, перебирала светлые волосы гнома, переплетая растрепанные косы, но, заметив, что Фили проснулся, вздрогнула и быстро спрятала руки за спину:

– Прости, я не хотела тебя будить… – девушка покраснела и опустила глаза. – У тебя волосы обгорели, вот я и подумала…

– Все в порядке, Сигрид, – Фили отвернулся, скрывая разочарование: на одно бесконечно долгое мгновение ему показалось, что рядом вновь был брат. – Спасибо за заботу.

Сигрид действительно почти не отходила от него. Ранение, нападение дракона и последующее бегство из пылающего города не прошли даром даже для молодого и выносливого гнома. Несколько дней Фили провел в горячечном бреду, очнувшись уже в лагере у подножия Одинокой горы. Как потом рассказал Бофур, именно Сигрид убедила своего отца Барда в том, что спаслись они только благодаря гномам и должны отплатить сторицей. Так они попали в лагерь озерных жителей. А когда Фили пришел в себя, ему первым делом сообщили, что Торин жив и заперся в Эреборе, отказываясь вступать в переговоры. Молодой принц порывался сразу же отправиться к Горе сам, но болезнь слишком истощила его силы. Эльфийские лекари, прибывшие из Лихолесья, безапелляционно заявили, что гному нужен покой. На совете в составе его, Бофура и Оина было решено дождаться, пока Фили придет в себя окончательно, а потом отправиться к друзьям. В конце концов дракон был мертв, а значит пара дней промедления ничего уже не изменили бы. Ни Бард, ни эльфы, примкнувшие к ополчению Озерного города, не были против такого плана. Все надеялись, что старший племянник вразумит Торина, и между народами воцарится мир.

– Тебе что-нибудь принести? – голос Сигрид вырвал гнома из раздумий.

– Воды было бы неплохо, – Фили благодарно улыбнулся. – Хотя я бы и от эля не отказался.

– Эль будешь у эльфов просить, – усмехнулась девушка, вставая и направляясь к стоящему на низком столике кувшину. – Сам же знаешь…

– Он окончательно обезумел! – вдруг раздался голос с улицы, и Фили резко повернул голову, прислушиваясь.

– Я не спорю, но хочется верить, что этому есть объяснение, – ответил Бард; его голос гном уже знал очень хорошо.

– Семья Дубощита никогда не отличалась крепким рассудком, – насмешливо откликнулся первый собеседник, судя по выговору эльф. – И похоже это у них передается из поколения в поколение.

– Как бы то ни было, это достойные воины, – возразил Бард. – А я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.

– Жаль, они твоего мнения не разделяют, – эльф был неумолим. – Не забудь, этот темноволосый щенок чуть не всадил в тебя стрелу!

Сигрид приглушенно охнула, а Фили еле сдержался, чтобы не выдать волнения.

– Хватит, Леголас! – окрикнул спутника Бард. – Еще не хватало…

Голоса стихли, когда собеседники прошли мимо шатра. Фили крепко задумался. Среди гномов он знал только одного лучника. Но как такое было возможно? У него не было сомнений в том, что произошло в Эсгароте. Кили напал на него, а последние слова Тауриэль до сих пор звучали в ушах…

– Послушай, – гном обернулся к девушке. – Если тебя не затруднит, попроси своего отца зайти ко мне. Я должен знать, что происходит.

Сигрид кивнула и вышла. Фили не ждал, что у Барда найдется время до вечера, однако не прошло и получаса, как мужчина зашел внутрь, а вслед за ним вошел эльф, сразу же смеривший гнома неприязненным взглядом. Фили приподнялся и сел на лежаке.

– Я слышал, что вы ходили к Горе, – гном не стал таиться и сразу перешел к делу.

– Да, – Бард кивнул. – Но не слишком успешно.

– Что произошло? – Фили нахмурился.

– Боюсь, Торин не склонен к переговорам, – мужчина невесело усмехнулся; Фили чувствовал, что он подбирает слова, чтобы не задеть его и был за это благодарен. – Сегодня они обвинили нас в предательстве. Боюсь, он считает, тебя и твоих друзей погибшими по нашей вине.

– Почему ты его не разубедил? – гном удивленно вскинул взгляд.

– Если бы…

– Потому что твой брат попытался его убить, – в отличие от Барда Леголас не думал церемониться.

– Кили? – одно дело было догадываться, другое – услышать собственным ушами. – Он в Эреборе?

– Если это твой брат – темноволосый, почти без бороды и с луком, то да, он в Эреборе, – эльф поморщился.

– Я должен немедленно отправиться туда! – Фили дернулся, чтобы встать, но заживающая рана опять отозвалась болью. – Я смогу вразумить дядю.

– Да, об этом я сам хотел тебя попросить, – Бард подошел и положил руку гному на плечо, удерживая. – Но сейчас уже вечер. Завтра утром мы вместе отправимся к воротам. Я надеюсь, что Торин тебя послушает.

– Должен послушать, – как бы Фили не хотелось скорее увидеть друзей, он понимал, что мужчина прав. – Хорошо, так и решим.

– Договорились, – Бард улыбнулся и вышел.

Фили вновь откинулся на подушки, когда вдруг услышал голос Леголаса – оказывает тот задержался в шатре.

– Я видел его сегодня. И я помню его, когда вы были в нашем лесу, – негромко проговорил эльф. – Ты же знаешь, что это уже не твой брат.

– Тебе какое дело? – их неприязнь была вполне взаимной.

– До вас – никакого. Но я чувствую в тебе ее свет. Также как сегодня почувствовал его в нем. Мне не нужно знать, что произошло, – остановил он Фили, уже открывшего рот. – Мне неважно, почему она решила спасти вас такой ценой. И я должен закончить то, что она начала.

Прежде чем Фили успел ответить хоть что-то, Леголас развернулся и вышел. Совершенно ошеломленный, гном остался в одиночестве. Вопреки всем доводам разума и рассудка, у него вновь появилась надежда.

========== Эребор ==========

Бильбо медленно брел по очередному бесконечному коридору Эребора. Хоббит сам себе удивлялся – он даже и предположить не мог, что так быстро научится ориентироваться в гномьем городе. Однако на поверку оказалось, что Эребор не сильно отличается от обычной хоббичьей норы, разве что масштабы несравнимо больше. Гномы в основном держали советы или обитались в сокровищнице. Бильбо по мере сил помогал искать тот камень, что так был нужен Торину, но пока безуспешно. Иногда, когда ему надоедало перекапывать горы монет, а от блеска золота начинало мутить, он уходил побродить по ходам и лазам, каждый раз открывая для себя что-то новое. Эребор действительно был прекрасен, хоть изящные мостики и резные беседки Ривенделла были хоббиту больше по сердцу. А уж что говорить о полях и лугах Шира… С каждым днем Бильбо скучал по дому все больше и больше, однако их дела были не закончены, так что хоббит и не помышлял о том, чтобы бросить друзей…

От размышлений Бильбо отвлек тихий шорох, раздавшийся из бокового прохода. Хоббит насторожился и приник к стене, прислушиваясь. По приобретенной за время похода привычке рука сама легла на рукоять меча. Бильбо бесшумно прошел по коридору – кто бы не прятался в темноте, он мог быть опасен. Вдруг стены осветились мягким мерцающим светом, и Бильбо замер, не зная, чему больше удивляться – тому, что источником свет оказался большой округлый камень, который хоббиту уже довелось однажды видеть: во время не слишком удачной вылазки в логово дракона, – или же тому, что Аркенстон, – а это несомненно был именно он, – находится в руках у Кили.