Текст книги "Обо всем на свете (СИ)"

Автор книги: Секреты Одиночки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

27.12.2016

Когда на язык попадают первые капли этого божественного горячего напитка, ты чувствуешь, что обратного уже не воротишь. Ты в его власти, он правит тобой, он ведет. И в итоге ты уже не контролируешь себя, а отдаешься ему полностью. Как же тяжело сопротивляться, у тебя не хватает сил на это, он поглощает тебя, он становится наркотиком, причем мгновенно.

Моя подруга только что сказала: «Со своей темной стороной надо дружить и подкармливать ее. А если держать на цепи, заставляя ее голодать, то Демон внутри нее сорвется.» И вероятнее всего поглотит тебя, потому что, когда забываешь о ней, ее сила растет.

***

В последнее время много пью. И не задаюсь вопросом Зачем. Это глупо и бессмысленно. Ведь я знаю причину. Так я глушу воспоминания. Болезненные. Но они почему-то всегда со мной. Кто-то сказал, что чем сильнее мы стараемся забыть, тем меньше у нас это получается. Интересно, а он помнит? Мучается также, как я? Не скажу, что мне прям этого хочется. Но мы оба понимаем, что это был необычный роман. Это нечто большее, что останется с нами навсегда.

В этот вечер я как обычно сижу за барной стойкой. Почему я выбрала именно это заведение, потому что здесь не приставучий бармен и великолепные коктейли. Мучаюсь ли я тоской? Сложно сказать. Часто смотрю на снимки одной девушки, у нее есть дочь, но нет мужа. И знаете, я ей завидую. Потому что она никогда не будет одной, у нее есть то, ради кого стоит жить. И мужчины – это скорее уже как бонус, нежели что-то жизненно необходимое. Я правда не знаю, все ли со мной согласятся, но это мое мнение.

Дождь стучит за окнами. Как будто оплакивая что-то или кого-то. Несбывшиеся надежды, быть может. Улыбаюсь немного печальной улыбкой. Вспоминаю, что завтра идем с подругами в театр. Мы все незамужние. Ахахах. Интересно, это приговор? Каждая из нас пережила нечто такое на своем пути, о чем тяжело говорить, и эта боль ни с чем не сравнима. Но разве не она делает нас сильнее? Интересно, Ницше уже тогда сходил с ума, когда писал эти строки?

Через три дня с минутами наступит Новый год. Что он принесет? Чего в нем будет больше? Плохого или хорошего? Неизвестно. Жду ли я этого дня «Х»? Чувствую ли приближение праздников? Нет. В этом году я одна, совершенно одна. Кто бы мог подумать. Возможно я сама в этом виновата. Как хочется уехать, но куда. Ведь от себя не убежишь. Пару дней назад мне сказали, что время лечит. Ерунда все это, ничего оно не лечит.

***

Я вижу, как рядом со мной занимают стул. Вокруг полно свободных мест, какого черта, надо нарушать именно мое уединение?

– Думаю, это последний бокал для тебя.

Я вздрогнула, как от пощечины. Резкая боль оглушает так сильно, что я закрываю глаза и задерживаю дыхание. Молния из воспоминаний ударила в голову. Первая улыбка, первое прикосновение его руки, первый поцелуй. Резко вдыхаю кислород, сглатывая подступающие слезы.

– На сегодня? – спрашиваю я. Мне нужно вернуться в реальность. Нужно вспомнить, что за человек рядом со мной. Нужно помнить, что он сделал со мной.

– Навсегда, – отвечает он. О этот властный голос. Да как он смеет? Будь он хоть правителем всей мировой мафии, надо мной он властвовать не будет.

Я не могу на него смотреть, не могу вдыхать воздух с ним, один для двоих. Для меня это чересчур. Может, это все сон? Или я схожу с ума? Пожалуйста, Господи. Пусть все так и будет. Пусть я открою глаза, и снова окажусь в своей комнате в тот день, когда должна была лететь в эту чертову пустынную страну.

Глава 1

Моя подруга Белламель сидит с ногами на моей кровати. Для других людей это непозволительно. И она это знает. Ее темные глаза загадочны, она прибывает в предвкушении, в эйфории будущих путешествий, которые начнутся уже сегодня. Мы летим в страну Пустынь. В страну, где правят обманчиво мягкие пески и самые сексуальные мужчины. Из меня вылетает смешок от таких мыслей. Ведь у меня есть парень. Милый добрый парень, который в меня безумно влюблен. Он никогда мне этого не говорил, но я вижу все по глазам. Да и не только я.

– И как Алекс так спокойно тебя отпускает? – усмехается Белла. – Мой бы вряд ли был на такое способен.

– И поэтому мы его ликвидировали! – говорю я и тут же жалею о сказанном.

Белла мрачнеет. Она влюблена, а он любит только свою работу. И эта поездка больше предназначена ей, а не мне. Мне-то все равно, а Белле нужно развеяться, испытать новые ощущения.

Я сажусь к ней на постель и беру ее за руку.

– Послушай, нас ждут самые красивые парни на планете, где на одну женщину приходится пять неженатых мужчин. А также необыкновенная природа. Пляж, море. Ну что может быть лучше?

– Лучшие винные настойки? – интересуется она и улыбка пробивается сквозь мрачные тучи.

– А как же без этого! – говорю я, обнимая ее.

День первый

Эта жара меня уже утомила. Мы на улице только полчаса, а запасы воды исчерпаны. На моем лице страдание, я уверена в этом, видя, как Белла закатывает глаза и отворачивается от меня к произведениям тысячелетней давности. Кто придумал поставить статуи на улице? Чья идея устроить выставку на открытом воздухе в такую погоду?

– Держи, – моя любимая подруга отдает мне свою бутылку воды. Я готова броситься к ней на шею от такой щедрости.

Ухожу под дерево в надежде на частичку защиты от палящего солнца. На стороне противоположной от парка проходит узенькая улочка, где машины могут проехать только в один ряд. И как ни странно здесь не бывает пробок, мечта для нашего города просто. Делаю первый глоток, вода еще хранит прохладу после холодильника, я закрываю глаза от удовольствия. А когда открываю их, оказываюсь во власти темных глаз. Они прожигают насквозь и заглядывают в душу. Открывают внутренние двери и врываются сильным, сносящим все на своем пути, ветром.

От этого ужасающего контакта меня спасает Белламель. Она хватает меня за руку и говорит, что нужно успеть зайти в книжный, который находится на следующей улице. Мысль о том, что в этом городе мы впервые, а Белла уже успела изучить все карты и пути передвижения немного настораживает. В очередной раз спрашиваю себя: Может, она ведьма? Усмехаюсь предположениям и тащусь за ней. + 40 как никак, радостно бежать не получится, только ползти, как улитка.

В магазине пахнет свежей полиграфией, обожаю этот запах. Глянцевые обложки, мягко ласкающие пальцы. Страницы, исписанные прямыми или курсивными буквами, синими или черными чернилами. За что я люблю эти места, так это за свойственной только им такой особенной тишине. Она не оглушает, она вселяет спокойствие, радостью наполняется сердце, мысли уже не скачут, как кенгуру, а мирно текут по своим неведанным мне делам, а потом ближе к вечеру превратятся в стихи, которые я, как обычно забуду записать.

– Вы не похожи на книжного червя, – голос вырывает меня из книги, в которую я уткнулась носом.

Я поправляю очки и пялюсь на того, кто меня отвлек. Это же те темные глаза. Только сейчас я могу увидеть, что их обладатель высок, хорошо складен, и носит кудрявые волосы. Серьезно? В такую жару с длинными волосами?

– Мы умеем перевоплощаться, – отвечаю я и ставлю книгу на полку.

Перехожу к следующему стеллажу и ищу нечто привлекательное для глаз.

– И как вам наша страна? – бездонные глаза не отстают от меня.

– Жарко, – говорю я.

– Фрида! – раздается голос моей подруги где-то в глубине зала, – Я нашла отличную идею для нашей секты! Иди скорей сюда!

Незнакомец улыбается мне какой-то дьявольской улыбкой.

– Теперь я знаю твое имя, Верная.

После этого он разворачивается и уходит. Просто уходит, молча. И что это было? Я вспоминаю про Беллу и иду ее искать.

У нее горят глаза, когда она рассказывает о своих задумках. Как приятно видеть ее именно такой.

Этой ночью сон никак не идет. Слышу, как сосед в соседнем номере смотрит футбол. Как же человека могут спасти увлечения. Встаю с постели и иду на балкон. Поджигаю сигареты, которые успела купить в маленьком магазинчике, пока Белла настраивала навигатор. Она не знает, что я курю. Никто не знает. Все думают, что я счастлива. Что скоро выйду замуж и нарожаю детей. Эти предположения далеки от реальности. Я понимаю, что в моей жизни все идеально, но я не люблю своего парня. А какая с ним будет семья не имею и малейшего понятия. Я плыву по течению и беру то, что дают. Пару лет назад я бы сбежала от всего этого, но сейчас почему-то предпочитаю стабильность. Мне уже не семнадцать, когда можно было взять и все бросить, и тебя бы не осудили. Мой возраст подходит к такому отрезку, когда нужно задумываться о замужестве, иначе останешься старой девой. Вдыхаю глубоко дым сигарет и выдыхаю через нос. Смотрю на образовавшийся пепел. Жаль, что не могу развеяться по ветру вместе с ним.

День второй

В номер принесли приглашение на ежегодный благотворительный ужин в центральной библиотеке города Пустынь. На вопрос от кого, нам пожимают плечами. Вижу, как загораются подруги. Становится ясно, что мы туда пойдем в любом случае. Поэтому первая половина дня отводится на очередную экскурсию, а вторая на поиски нарядов и рассказы про библиотеку со стеклянным куполом вместо потолка, где только что закончили реставрацию. Звучит неплохо. Вечером проверяю свой мобильный и нахожу тридцать пропущенных. Все от Алекса, совсем забыла ему позвонить. Как это ни странно, но меня совершенно не волнуют его переживания. Понимаю, что по возвращению домой вероятнее всего мы разойдемся. Вроде и печалят такие вести, а вроде и нет.

День третий

Сегодня мы спешим с утра на пляж. Впервые вижу такое теплое голубое море. Вода мягко холодит кожу, но как только ты отдаешься во власть волнам, чувствуешь тепло от нагревающего солнца. Вспомнился тот странный незнакомец. Эти волны напоминают мне его. Он такой же властный, способный блаженно укачивать в своих объятиях, либо утопить в своих водах. Думаю, он способен на убийство. От таких мрачных мыслей меня отвлекает Белла, она говорит, что пора собираться на ужин в библиотеку. Девушка на ресепшене на вопрос о том, почему мы удостоились такой чести, ответила, что в каждый туристический сезон кто-нибудь из приезжих получает приглашение на подобные мероприятия для того, чтобы узнать культуру страны Пустынь получше, и естественно оставить сумму с несколькими нулями на счете страны.

Мое сердце отбивает марш. Чувствую, что сегодня что-то произойдет, но я стискиваю зубы и натягиваю улыбку. Расстраивать Беллу я не собираюсь.

На мне белое платье из льна, традиционный цвет для этих земель. На Белле – черное кружевное, она сегодня в ударе, сразу идет рассматривать произведения искусства, которых в библиотеке Пустынь немалое количество. А я вялая, беру бокал шампанского и выхожу на террасу. Только ночью здесь становится прохладнее, даже холодно. Но мне приятны эти ощущения. Я надеялась, что отдохну в этом городе, разберусь с собой, своими мыслями, но кажется, запуталась еще сильнее.

– Вас не радует вечер?

Опять этот голос.

Я смотрю на него с нарастающей агрессией, которая так свойственна мне.

– Вы преследуете меня?

На его лице довольное выражение.

– В нашей стране это не запрещено законом.

На такие слова мне просто нечего ответить. Я выпиваю залпом оставшееся шампанское и намереваюсь покинуть террасу, но незнакомец хватает меня за руку.

– Потанцуй со мной.

Я фыркаю. – Еще чего.

Он притягивает меня к себе, кладя одну руку на талию.

– Девушки 21 века такие строптивые, – рассуждает он. – Свободы и равноправие плохо на вас влияют. Вы перестаете слушать мужчин.

– С каких это пор женоподобные идиоты стали зваться мужчинами? – едко замечаю я, но не отталкиваю его от себя, и он плавно кружит меня в такт вальсу, играющему в общем зале. А мы танцуем на террасе, которой только в радость, что ее вековое одиночество кто-то нарушил.

Он смеется моим словам, и я начинаю понимать, что мне интересно знать его имя. Вопрос этот вылетает быстрее, чем я способна его удержать.

– Дарио, – отвечает он. – Распространенное имя на страны Пустынь.

Я задумчиво киваю. – Звучит неплохо.

Снова слышу его смешок, замечая, что он смеется открыто, естественно, не стесняясь показывать свои эмоции, даже в глазах. Это так необычно. Я редко видела такое искреннее выражение чувств.

Внезапно для меня он находит мои губы. Меня как будто прошибает ток. Что это, черт возьми, такое? Я не произношу вслух эти слова, но думаю, на моем лице и так все написано.

– Давно хотел это сделать, – обычным будничным тоном поясняет он.

Да кем себя возомнил этот мужчина! Я разворачиваюсь и стремительным шагом иду в зал.

Долго искать подругу мне не приходится, она стоит в центре внимания. Нет, даже не так. Она и есть этот центр внимания. Я вижу ее милую улыбку, как свет, исходящий от нее накрывает все вокруг ярким полотном. Ей внимают, заглядывают в рот от тех речей, что она произносит. Я не хочу лишать ее радости вечера, поэтому шепчу на ухо, что у меня разболелась голова, и я собираюсь уйти. Но Белле достаточно одного взгляда, чтобы понять, что у меня не просто болит голова.

– Господа, – говорит она своим собеседникам, – приятно было познакомиться, но нам пора уходить.

Свет гаснет, источник маленького солнца, который только что освещал этим людям путь внезапно погас и на их лицах отразилась печаль.

– Надеемся увидеть вас в скором будущем, – отвечает Белле какой-то мужчина напоследок.

Моя подруга кивает и, беря меня под руку, мы покидаем библиотеку Пустынь.

Белламель не спрашивает, что со мной, пока мы едем в такси. Не спрашивает, когда я захожу в номер, беру купальник и направляюсь в бассейн. Она знает, что я все расскажу, когда буду готова, и терпеливо ждет этого. А я так ей благодарна за это, поэтому обнимаю ее и стремительным шагом спускаюсь на этаж фитнес-зала.

Я плыву от одного бортика до другого и обратно, мои мысли далеко. Я все еще там на террасе библиотеки, с ним. Я чувствую, как мои губы горят от его поцелуя. Он вызывает бурю эмоций, какой-то невинный поцелуй, мимолетное касание губ заставляет меня до сих пор дрожать. Бывало ли такое со мной? Я задумываюсь, касаясь в очередной раз руками плитки бассейна, отталкиваюсь и плыву в другую сторону.

Нет, со мной такого не случалось. И меня тянет ощутить это вновь. Я резко останавливаюсь от пришедшей мысли. Вновь? Я так подумала? Серьезно?

Этой ночью я все время вертелась из стороны в сторону, пытаясь отогнать навязчивый образ мужчины с кудрявыми волосами и бездонными, как море Пустынь, глазами.

Глава 2

День четвертый

Просыпаюсь я совершенно разбитой. Две ночи отсутствия нормального сна дают о себе знать. Белла переживает, что я заболела. Но я выталкиваю ее из номера, чтобы она могла сходить на рынок древностей и прикупить парочку сувениров в память о стране Пустынь, а меня оставляет отдыхать, перед этим напоив ромашковым чаем. Где она умудрилась найти его здесь, это загадка.

И я наконец ухожу в мир снов. Мне снится незнакомец. По мне так ему не идет имя Дарио, не похож он на царя, скорее уж на итальянского мафиози. Мне снится терраса, где мы танцуем, а он касается губами моей шеи, заряд тока проносится по телу. Я чувствую, как эти прикосновения возбуждают, дарят немыслимое блаженство. Кажется, в них можно утонуть. Я трогаю его волосы, во сне они жесткие, мои руки тянут их, и я сама целую его в губы. Чувствую, как из обычных поцелуев, наши движения становятся все более откровенными, и я прибываю на грани экстаза. А он поглощает меня, не дает вдохнуть, я полностью в его руках, его власти. В этот момент мне становится страшно, я тону, опускаюсь на глубину, мои легкие забиты чем-то, это песок. Меня забирают пески…

Внезапная трель телефона заставляет меня вынырнуть из этого кошмара, я хватаю жадно воздух, боясь, что снова могу оказаться в этой пустынной ловушке, а телефон не перестает звонить. Смотрю на дисплей и вижу номер Алекса. Я так и не перезвонила ему. Черт. Выключаю звук, сейчас я уж точно не готова к разговорам.

Выпутываюсь из-под покрывала и плетусь в ванную, мне срочно нужен прохладный душ, чтобы смыть с себя все ужасы сновидений. Чувствую облегчение после потока воды, даже кусочек умиротворения приходит в момент, когда сушу волосы. Но настойчивый стук в дверь номера комкает мое спокойствие. Дадут мне отдохнуть, в конце-то-концов!

Я распахиваю дверь и вижу своего мучителя. Он в традиционных для страны Пустынь белых брюках из льна и такой же рубашке. Взъерошенные волосы придают ему какой-то комичный вид, но я не спешу улыбаться. Я зла, чертовски зла. Его преследование начинает раздражать, тем более после таких кошмаров.

– Что ты тут забыл? – гневно спрашиваю я.

– Впустишь? – голос уставший.

– Нет! – отвечаю я.

Но он закатывает глаза, и проходит в номер. Я теряю дар речи от такой наглости. Захлопываю дверь и смотрю, как он разглядывает мои вещи, лежащие на столе, на кровати, и даже на полу.

– Не думал, что ты неряшлива, – замечает он и поворачивается ко мне.

Кажется, мы оба только сейчас осознали, что я стою в одном полотенце с не совсем высохшими волосами. Я чувствую, как воздух вокруг нас электризуется. Дрожь охватывает мое тело, когда Дарио подходит ко мне. Он смотрит мне в глаза, будто пытается понять, что же это такое происходит? Но разве я знаю ответ?

– Фрида, – он выдыхает мое имя и снова целует меня.

На этот раз я не отталкиваю его, а наоборот кладу руки ему на шею и притягиваю к себе. Он сжимает мои бедра и поднимает меня. Мои ноги обхватывают его талию, и Дарио кладет меня на постель. Он срывает полотенце, и целует уже мою шею, затем спускается к груди и ниже, даря невыносимые ощущения блаженства, которые волнами расходятся по всему телу. Я касаюсь его волос и с немым удовлетворением замечаю, что они очень мягкие. Тяну его к себе, чтобы почувствовать его губы на своих. Он с готовностью мне отвечает, параллельно избавляясь от своей одежды.

Мы делим вдох на двоих, когда Дарио наконец наполняет меня. Поцелуй углубляется, и я тону в этой страсти, которая пришла так внезапно, и которая так не свойственна мне. Он переворачивает меня на живот, и снова накрывает своим телом. Его пальцы находят мои губы, и я касаюсь их языком, от чего слышу рваный вздох, тогда я начинаю сосать их в такт движениям наших тел. Мы достигаем кульминации вместе со стонами и дрожью в теле.

Дарио притягивает меня к своей груди. Гладит мои волосы, а я прибываю в легком шоке от того, что сейчас произошло. Алекс. Его имя вспыхивает неоновыми буквами у меня в голове. Как я могла так с ним поступить? Я должна немедленно прогнать этого мужчину! Но не делаю этого, более того я этого не хочу.

– Ты в порядке, страстная моя? – раздается голос у меня над ухом. И краем сознания я начинаю понимать, что хотела бы слышать его всю жизнь. Но вместо ответа я задаю вопрос.

– Что ты за человек? – я приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть ему в лицо.

Дарио растерян от такого неожиданного вопроса.

– Что ты имеешь в виду?

– Чем ты занимаешься по будням? – уточняю я.

Его улыбка смущенная и неловкая.

– Ты первая женщина, кто после сногсшибательного секса спрашивает о том, чем я занимаюсь в жизни.

Я игнорирую его слова и жду ответа.

Он вздыхает, подбирая слова.

– Я веду семейный бизнес, – наконец отвечает он.

– А конкретнее? – не знаю, почему, но мне нужно знать, кто он такой.

– У нас много сфер деятельности, от магазинов до судоходного строительства.

– Значит, много власти?

– Достаточно, – кивает он.

– И видимо тебе никто никогда не отказывал, – задумчиво произношу я.

– Никогда, – Дарио улыбается, – только ты.

Я фыркаю.

– Это сложно назвать отказом.

Он целует меня в уголок губ, я закрываю глаза от удовольствия.

– Я ждал возле отеля несколько часов прежде, чем увидел твою подругу, выходящую одну.

У меня расширились глаза.

– Испугался, что ты покинула страну. Но ты открыла мне дверь, и я облегченно вздохнул. А потом увидел тебя в полотенце и мне окончательно снесло крышу, – он усмехнулся, повалив меня на подушки, и навис сверху.

Я не знала, что ответить ему на это. А после того, как его губы накрыли мои, это было уже ни к чему.

Через пару часов я все-таки выгнала Дарио за дверь. Страх, что его увидит подруга сковывал мое горло. Мне не хотелось видеть ее осуждение и непонимание. Я сама не до конца осознавала, что со мной случилось, что я позволила незнакомому мужчине овладеть собой. Но и мыслей сожаления не возникало. Более того я понимала, что с готовностью повторю все, что происходило на этой постели.

День пятый

Мы едем в Древний город, смотреть первые храмы в этой стране. От них уже мало, что осталось. Но эти величественные колонны, каменные стены, которым уже тысячи лет завораживают. Белла рассказывает исторические факты об этих местах, но я почти не слышу ее. Казалось, что ночью я все для себя решила. Что не будет больше встреч с Дарио. Да и мне казалось, что после того, как он получил свое, он забудет обо мне и пойдет искать другую глупую девочку. Возможно обстановка другой страны сыграло со мной злую шутку, и я не смогла сдержать себя при виде привлекательного мужчины. Боже, что за бред я несу! Пора признать, Фрида! Ты просто дура, у которой никогда не было такого умопомрачительного секса, и ты купилась. Но ведь это просто случайный роман, завтра я покину страну Пустынь и от Дарио останутся одни воспоминания.

Я размышляю о том, что сказать Алексу по возвращению, касаясь руками древних камней и орнаментов на них, когда меня хватают за руку и тащат в нишу между стенами. Это Дарио, он прижимает меня к стене, и страстно целует меня в губы.

– Больше так не исчезай, – требует он между поцелуями.

Я обнимаю его за плечами, понимая, что успела соскучиться по его властным губам, и ласкающим рукам.

– Пойдем со мной, – он смотрит мне в глаза, собираясь выйти из ниши, но я останавливаю его.

– Моя подруга…

Он перебивает меня.

– Ей передадут записку, что ты со мной.

– Нет! – мой голос оказывается громче, чем я ожидала. – Я не хочу, чтобы она знала, что мы знакомы.

Дарио странно смотрит на меня.

– У тебя кто-то есть? Там, дома, не так ли?

Вот и пришло то, чего я боялась. Осознание совершенных поступков. Я не в силах ответить, поэтому просто киваю. Дарио смотрит в сторону с каменным выражением лица, а затем улыбается этой знакомой дьявольской улыбкой.

Он берет меня за руку, ведет за пределы храма, где стоит машина. Хорошая такая машина. Но я не могу думать о достоинствах тачки и ее ценности, потому что мысли путаются. И все, что я ощущаю, это напряжение, исходящее от Дарио. Он открывает дверь заднего сидения и пропускает меня, садится следом и блокирует двери.

От него волнами исходит опасность и непредсказуемость. Мои мысли о том, что он мог бы с легкостью кого-то убить, подтверждаются. Он захватывает руками в плен мое лицо, и впивается, нетерпящим возражений, взглядом.

– Ты моя, поняла? – он рычит мне в губы и с яростью обрушивается на мой рот.

Дарио вызывает и страх, и возбуждение. Кровь, как будто кипит, когда он стягивает с меня летний сарафан вместе с бельем, и усаживает на себя сверху. Я не могу ему сопротивляться. Как бы я не хотела этого, я чувствую, что прибываю в его власти, и вырваться у меня уже не получится.

Мы едем до отеля в полной тишине. Оцепенение напало на меня, я не могу нормально соображать. Мои мысли лишь вертятся вокруг того, что он успел со мной сотворить за каких-то два дня.

– Я заеду завтра, – обещает он.

Я сама тянусь его поцеловать, мне нужно ощутить на себе его руки, губы, почувствовать его в себе. Я откидываю голову назад, пока он двигается во мне. Я прибываю в другом мире, в ином измерении. Не существует ничего вокруг, только я и он. Мне плевать, что мы стоим посреди города, и проходящих мимо людей закрывают от нас лишь тонированные окна.

Глава 3

Когда я возвращаюсь в номер отеля уже темнеет. Белламель набрасывается на меня с объятиями.

– Господи, Фрида! – кричит она. Я слышу нотки облегчения в ее голосе. – Я думала, с тобой что-то случилось. Где ты была?

Она выпускает меня из рук, и я оседаю на пол. Рыдания вырываются из моего горла, и я не могу себя сдержать. Я вижу страх на лице подруги, но не могу ничего объяснить. Я себе толком не в силах объяснить, что происходит. И единственная мысль о том, что стоит сделать, бьется о стенки моего мозга.

– Давай уедем, – произношу я сквозь слезы.

День шестой

Сейчас три часа ночи, и мы проходим регистрацию на рейс. Моя подруга думает, что я сошла с ума. Честно говоря, я и сама так считаю. Белла перед вылетом позвонила Алексу, и он встречает нас по прибытию.

Я обнимаю его, как только вижу. Он такой родной, стабильный и совсем не вызывает во мне страха или опасности. Как и других чувств тоже. Но я стараюсь заглушить в себе эти мысли. В эти минуты мне нужна его поддержка. Я цепляюсь за Алекса, как за спасательный круг. Поэтому позволяю ему поцеловать себя, отвезти домой, раздеть, смыть с себя при помощи его рук пыль от дороги и напряжение, а затем лечь с ним в постель. Алекс нежный любовник, и знает, как доставить мне удовольствие. Но после страны Пустынь, его прикосновения кажутся мне пресными и опостылевшими.

День седьмой

Пока Алекс спит, я собираюсь и покидаю его квартиру. Я уже все для себя решила, и написала ему об этом в письме. Я знаю, что причиню ему невыносимую боль, но я обязана это сделать. Иначе в будущем все станет только хуже.

День тридцать восьмой

Практически не выхожу из дома уже месяц. Мне не хочется есть, не хочется никого видеть. Я постепенно увядаю, но мне до сих пор тяжело понять причину таких изменений. Разве можно назвать эти разрушительные чувства любовью? Почему мне так плохо от его отсутствия? В первые две недели мне было так плохо, что пришлось взять больничный на работе, а потом я и вовсе уволилась. На звонки друзей я перестала отвечать после того, как покинула дом Алекса. А с родителями разговариваю не часто. Они не знают, никто ничего не знает. Все продолжают верить, что все хорошо. Как все слепы.

День сороковой

Кажется, я переусердствовала с голодовкой. Иначе зачем меня было везти в больницу на скорой. В меня вставляют какие-то провода, берут анализы. Но мой мозг уже не работает, мне абсолютно плевать, что со мной происходит и будет происходить. Я даже не против смерти.

Мой сон тревожен, я вижу Дарио, он улыбается мне, но я чувствую, что мне не дотянуться до него. В этот миг мне становится плохо, воздуха не хватает. Я снова чувствую себя во власти песков, которые душат, забивая мои легкие.

– Мисс Хаук, – какой-то голос дает мне возможность вынырнуть из очередного кошмара.

Я открываю глаза, но тут же закрываю их. Мне слепит яркий свет ламп в больничной палате. Я уж надеялась, что уже умерла.

– Как вы чувствуете себя?

– Уставшей, – мой голос похож на хрип.

– На ваше восстановление понадобится много времени, – говорят мне.

Хочу ли я восстанавливаться, отнюдь.

– Почему вы пытались покончить с собой?

Какой глупый вопрос.

– Когда человек не хочет жить, по-моему, это очевидно, что выход один.

– Да, но вы могли обратиться за эвтаназией.

Я фыркаю.

– Слишком длительная процедура.

Доктор кивает мне.

– Да, вы правы. Тем более что с вашей беременностью, вам бы не дали согласия.

Я распахиваю глаза и наконец смотрю на свою собеседницу.

– Беременность?

– А вы не знали? – мы обе смотрим друг на друга с удивлением.

Я сглатываю комок и задаю вопрос снова.

– Я жду ребенка?

Лица женщины мрачнеет. Нет, пожалуйста.

– Ваш организм был сильно истощен, когда вас привезли к нам, – видно, как ей тяжело говорить, – и потеря крови положительно не сказалась. Вам еще повезло, что вас вовремя доставили…

Я не хочу все это слушать. Разве я заслуживаю эту жизнь, когда сознательно пыталась убить сразу двоих, и у меня это практически получилось.

– Я хочу подать документы на эвтаназию, – перебиваю я доктора.

Она смотрит на меня, как чокнутую. Видимо так и есть.

– Вам не дадут разрешение, пока вы не пройдете проверку на вменяемость.

Глава 4

День девяносто седьмой

Пришлось пройти принудительное лечение. Не скажу, что готова начать жизнь заново. Поэтому пока все стоит на Паузе. Я перестала стесняться курить при знакомых. Мне плевать, на все плевать. Меня мучают кошмары, где мой не родившийся ребенок осуждает меня, молча. Это единственное, что мучает меня и коробит. Я не думаю о Дарио, стараюсь всеми силами, и вроде бы у меня даже получается это. Я глушу воспоминания, пытаюсь убедить себя, что произошедшее не настолько существенно, чтобы так влиять на меня. Этому меня учили в психушке. Мне внушали, что от людей, которые плохо влияют на нас, надо избавляться. Но от мыслей об этих людях избавиться тяжело.

Поэтому «Здравствуй, выпивка!» Я прихожу в этот бар уже недели две, а может и три. Не хочу думать о времени. Я прожигаю его. Мыслей о суициде все меньше, тяжело было видеть лица родителей, после того, как они пришли в больницу меня навестить. Туда пришла и Белла. Она дала мне пощечину и сказала, что я не имела никакого права оставлять свою семью вот так. Затем обняла меня и расплакалась. Спрашивала, как такое могло случиться. Я и сама не знаю, но и рассказывать я была не готова. Да и сейчас не готова.

И вот я сижу в баре, напиваюсь. Зачем он появился именно сейчас? Когда я, как мне казалось, уже начала отходить. И даже делала какие-то шаги по восстановлению в этой жизни. Даже сделала уборку пару дней назад в своей квартирке. И вот «Получите!» Новогодний подарок прибыл.

Я смотрю на Дарио с укором.

– Что тебе нужно?

Он растерян, похоже, сам не понимает, что он здесь делает.

– Не мог больше выносить твоего отсутствия, – наконец ответил он.

Я собираюсь покинуть бар, мне не за чем выслушивать его речи, но неловкое движение опьяневшего мозга ломает мою координацию, и я почти падаю. Меня вовремя ловят сильные руки. Даже в нетрезвом состоянии я чувствую проходящий по телу ток от его прикосновений. Мне становится невыносимо больно, и я отталкиваю Дарио.

– Не трогай меня!

День девяносто восьмой

Кажется, в этот момент я отключаюсь. Не помню, как оказалась в постели. Учитывая, что она не моя. Я в гостиничном номере, и меня снова уносит в воспоминания о стране Пустынь. Так, стоп! Я не должна об этом думать. Хотя бы не сейчас.

– Ты проснулась, – Дарио заходит в спальню, в руках у него поднос с едой. И во мне просыпается аппетит. Он видит с какой жадностью я уставилась на свежий хлеб, запах которого в миг разносится по комнате.

Он улыбается и ставит поднос передо мной. Присаживается рядом, а я хватаюсь за варенье и размазываю его по тосту. Дарио протягивает руку и касается моих волос, я вздрагиваю. Не уверена, что хочу его прикосновений.

Мы сидим в тишине, я поглощаю завтрак, а он не спешит затевать разговор, и я благодарна ему за это. Хотя в какой-то момент я не выдерживаю. Ставлю поднос на прикроватный столик, но посмотреть ему в глаза не решаюсь. Я знаю, каким эффектом они обладают.