Текст книги "Детективное агентство «Баскин & Монтенья»: дело мусорщика (СИ)"

Автор книги: Schnizel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Начальник полиции Борис Донелли, прозванный «Сивым» за почти седую шевелюру и немодные подстриженные наискось и вечно растрепанные бакенбарды, вынимает из пачки сигарету, нервно мнет в пальцах, подносит к носу, продолжая недобро сверлить Сабира Идрисовича взглядом бесцветных глаз из-под набрякших век. Шеф бросает курить вот уже неделю, настроение у него хуже чем у нервной барышни во время ПМС, и все сотрудники ходят на цыпочках.

Фыркнув, Донелли запихивает сигарету обратно, едва ее не раскрошив.

– Какой к черту серийник?! Только ГБР нам тут не хватало! Эти упыри и так по любому поводу дают понять, что полиция на местах ни на что не способна! Ты мозгами-то пораскинь!

– Но…

– Никаких «но»! У тебя есть подозреваемый по делу девицы? Вот и раскручивай его, тем более алиби у него нет. Организуй слежку, мне учить тебя что ли? А убитый парень, как его там… Шанти Паркс… Он же был азартным игроком, наверняка проигрался и задолжал, так что копай в том направлении.

– У нас был еще один труп той же ночью.

– Это ты про наркомана? Он-то тут при чем? Обычный передоз, дело раскрыто, плюсик в статистику поставлен.

– У меня предчувствие, что он как-то связан с нашим текущим расследованием. Его тело нашли в том же квартале, что и тело Паркса, а на его одежде и руках обнаружили следы «Беотана» – того самого химиката, которым обработаны тела обоих наших жертв. Но убийцей он быть не может – на момент смерти как парня, так и девушки у него железное алиби.

– Ну и что с того? У меня вон этот самый «Беотан» в ванной на полке стоит, как и у многих других, обычный бытовой очиститель.

– Но если свалить все на того, кто под руку подвернется и упустить виновного, он, возможно, продолжит убивать. Нельзя так рисковать.

Донелли откидывается в кресле, скрещивает руки на груди и глядит на собеседника как на безнадежно больного.

– Слушая, Хасанов. Внимательно слушай. Мне через месяц лететь на ежегодную межпланетную конференцию Федерального управления полиции. Если им, – шеф многозначительно тычет пальцем куда-то вверх, – не понравится наша статистика по раскрываемости, нам урежут бюджет на будущий год. Ты это понимаешь?! Значит так. Ты раскрутишь оба дела. Хоть наизнанку вывернись. Предчувствия у него… Насрать мне на твои предчувствия! И чтоб про серийника я больше не слышал. Можешь быть свободен.

Оказавшись за дверью, Сабир Идрисович ловит сочувственный взгляд Хелены, секретарши шефа и прерывисто вздыхает. Скверно. Шеф, относившийся к инспектору Хасанову с некоторым пиететом почти никогда не лез в ход его расследований, индивидуальный процент раскрываемости инспектора его вполне устраивал, еще бы – самый высокий по всем участкам мегаполиса. Теперь же его явно кто-то накрутил. Но кто и зачем? Хороший вопрос.

***

– Я пошел.

Натянув куртку, Данди по уши укутывается шарфом и берет с полки зонт – погода с каждым днем все более непредсказуемая. Брут высовывает голову из санузла; вид у его измазанной пастой физиономии с зубной щеткой во рту довольно забавный.

– Ты уже работать что ли спозаранку?

– Ну да. Байрон ждет большую поставку, надо помочь. А ты встречаешься с потенциальным клиентом? Тем мужиком, которого обули в карты?

– Ага.

– Гляди в оба – если это и вправду профессиональные шулеры, с ними шутки плохи, и у них могут быть DEX-ы в охране.

– Там разберусь на месте. Увидимся вечером в баре. Кажется, Рубеус сегодня именинник, и Байрон с Агатой готовят ему сюрприз.

Данди невольно улыбается, вспоминая о своем участии в подготовке, к которой все привлеченные лица отнеслись с даже чрезмерной ответственностью.

– О, да, уж я-то в курсе. До вечера. Спидер я тебе оставляю, доберусь своим ходом.

Завернув за угол дома, Данди делает шаг по направлению к ближайшей станции малой кольцевой линии надземки, но тут же замирает, словно упершись в невидимую преграду. При виде знакомой фигуры в коричневом полупальто, небрежно прислонившейся к дверце флаера с логотипом департамента полиции, внутри плещется едкая концентрированная ненависть, смешанная с мутной тоскливой безнадегой.

Прошло двое суток с того момента, как Боггарт вручил ему инфокристалл с записью того, что случилось с торговом центре. Почему так получается? Личное невезение? Вон Ирэл Аш-Сэй столько лет жил под личиной человека и ни разу не прокололся, а их с Брутом жизнь только-только вошла в колею, и вот… Может Ирэл просто не делал глупостей, умел отворачиваться и проходить мимо, когда было нужно. И надо же так – запись попала именно у Боггарту. Черт…

Повинуясь небрежному взмаху руки, Данди идет к флаеру и послушно ныряет внутрь.

– У меня мало времени, так что говори побыстрее, что тебе нужно.

Глаза у Хэнка Боггарта лихорадочно блестят. С таким блеском в глазах люди обычно садятся на головокружительный аттракцион, или стоят на вершине крутого горнолыжного склона. Это предвкушение чего-то приятного и захватывающего.

– Дерзкий, – произносит он почти ласково, – Все еще дерзкий. Это хорошо.

Данди думает о том, что мог бы свернуть этому человеку шею как цыпленку, и, судя по ухмылке Боггарта тот буквально читает его мысли и знает, что Bond этого не сделает.

– Раз ты меня до сих пор не сдал, значит тебе что-то нужно. Так чего же ты хочешь? Денег?

Боггарт придвигается поближе, жадно разглядывая его лицо, почти нежно касается пальцем щеки.

– Удивительно. Совершенно ведь не отличишь от человека. Вон оно как. Знаешь, а у меня ведь был киборг. Не такой как ты, конечно, куда уж ему, обычный DEX. Армейский, списанный. Я ведь служил. Защищал и служил, служил и защищал. Сейчас вон тоже служу и защищаю. – Инспектор смеется отрывистым лающим смехом, но глаза его не смеются, а продолжают разглядывать Данди с каким-то странным болезненным вожделением. – Полезная вещь киборг, надо сказать, особенно если нужные утилиты поставить и выдрессировать как следует. И по дому управится, и постель согреет. И слова поперек не скажет, не то что бабы с их языками как помело и вечным недовольством. И что же ты думаешь? Был у меня киборг – и нету киборга. Явились чертовы ОЗК-шники, сказали – жестянка ваша на самом деле мыслящее и чувствующее существо, о как. Нельзя с ним так обращаться. И остался я ни с чем, компенсации той кот наплакал, а цены на киберов взлетели до небес. Несправедливо? Несправедливо. Так что вот ответ на твой вопрос – хочу, чтобы ты помог мне восстановить справедливость. Побудешь моим киборгом. Будешь делать что я скажу. А вот это считай началом дрессировки. – Боггарт протягивает Данди еще один инфокристалл.

– Что это?

– Это подарок. Загрузишь на свой процессор, тебе понравится. И облегчит взаимопонимание.

– А если я откажусь?

– Не откажешься. Документы я твои пробил, след от них из ОЗК тянется. Если все вскроется – дружки твои сядут надолго. И тебя изолируют вероятнее всего пожизненно. Сам подумай – киборг, про которого никто не знает, что он киборг – это же угроза национальной безопасности, настоящая бомба. Никто такого не потерпит.

***

Весь день Данди с одной стороны гложет мучительное нетерпение касающееся содержимого инфокристалла, с другой – ему хочется оттянуть тот момент, когда он узнает, что на нем, максимально надолго. В любом случае до вечера он занят по горло – они с Байроном проводят инвентаризацию остатков продуктов и разной хозяйственной мелочевки в баре и приходуют новую поставку.

Лишь вечером он садится за компьютер в подсобке и вставляет кристалл в разъем. В первую очередь тщательная проверка на вирусы, Данди не дурак. Даже если над файлами поработал талантливый айтишник, с Bond-ом в вирте никому не тягаться.

Открыв первый попавшийся файл, Данди на несколько секунд зависает, пытаясь осмыслить, что же он, собственно, видит. Утилиты для Irien-а? Точно. Только не стандартные утилиты. Он слышал о таком, хотя ни разу не пришлось иметь с этим дело. Irien-ов натаскивали для клиентов с «особыми потребностями». «Та еще мерзость» – сказал бы Стэн. И Сабир Идрисович выразился бы так же, с аналогичными интонациями. Они вообще во многом похожи, но у Данди нет никакого желания размышлять на эту тему, особенно сейчас.

– Что у тебя там?

Вот, черт. Дурная привычка игнорировать сигналы Системы, определенно, дурная. Она делает Bond-а как никогда человечнее, но в ущерб безопасности. Байрон, внезапно появившийся за его спиной, каменеет лицом, его глаза, живые и смеющиеся, на секунду стекленеют, превращаясь в глаза «правильного киборга». В отличие от Данди, Irien с первой секунды определил что за файлы хранил инфокристалл.

– Да так…, – Данди торопливо сворачивает вирт-окна, – Халтурку нам подбросили, надо разобраться.

Взгляд Байрона вновь приобретает безмятежность.

– Если нужна помощь – я помогу.

– Да нет вроде… Хотя… Я вот не могу понять – зачем? Нет, я конечно понимаю человеческие мотивы – борьба за ресурсы, размножение, секс, доминирование. Те люди, которые пользовались… вот этим. Ты ведь встречал таких? Они девианты? Психически больные?

У Байрона на лице сложная гамма эмоций и странный гормональный фон, так что Данди уже сильно жалеет о своем вопросе, как и о том, что его, киборга шпионской линейки, застукали за занятием, которое он предпочел бы не афишировать.

– Что это за люди? Да, наверняка они больны. Хотя, психически больных людей обычно изолируют. А эти… Я работал в одном… заведении. Оно называлось «Эпикур».

– Эпикурейство подразумевает наслаждение жизнью.

– Ага. Там даже при входе висело голографическое панно с тем самым древним девизом – «Гость, тебе здесь будет хорошо; здесь удовольствие – высшее благо». Тамошние гости… они наслаждались. Всем широчайшим спектром услуг. В «Матушке крольчихе» достаточно ограниченный выбор. Вот некоторые из гостей, например, могли испытать оргазм лишь причиняя кому-то боль. Разными способами. Ну, ты можешь изучить файлы, если это нужно для дела, там все… Наглядно. Но даже в таких заведениях бывают эксклюзивные заказы. Например, одна женщина подверглась изнасилованию. Она испытывала стресс и решила, что снять его сможет, лишь отрезав мужской половой орган. Поскольку добраться до насильников она не могла, она пришла в «Эпикур» и сделала заказ.

У Данди внутри все сжимается, когда он предполагает, чем закончилась эта история. А Байрон с тем же безмятежным видом приспускает брюки вместе с бельем, демонстрируя иссеченный шрамами пах.

Bond-у нет нужны произносить дежурные человеческие фразы вроде «мне очень жаль», Байрон и так видит его эмоциональную реакцию.

– А что стало с клубом «Эпикур»?

– Его закрыли. ОЗК подключило прокуратуру, Рубеус помог, он был тем врачом, который освидетельствовал Irien-ов, которых там держали. Ну, что – я помог тебе хоть немного?

– Ты очень помог. А ты не думал… ну… Сейчас выращивают органы и конечности из собственных клеток, так что…

Байрон тихо смеется, и в его смехе нет ноток горечи, лишь снисходительность.

– Ради чего? Ради секса? Нет уж, уволь. Это для тебя секс – череда открытий, как и для Брута, как и для разумных киборгов других линеек. Всех, кроме Irien-ов. Для нас это другое. Просто… Раньше я был обладателем члена и набора отверстий, теперь я лишь обладатель набора отверстий, и это никак не исправить, не прекратив жизнедеятельность.

– А как же… Как же наш выход тем вечером, я думал ты искал…

Смех Байрона звучит громче и веселее.

– Я идеально владею всеми техниками флирта, меня ради этого создавали, отчего же было не помочь другу?

Данди с растерянным видом мотает головой.

– Ну… Спасибо. Если бы я только знал, я бы никогда…

– Да ладно тебе. Идем, нам пора открываться.

Вечером, когда празднование Дня рождения Рубеуса в самом разгаре, и Агата, под всеобщие аплодисменты и улюлюканье вкатывает в зал торт, размером с нее саму, Данди не до веселья. Он выходит в подсобку и набирает на комме знакомый номер.

– Сабир Идрисович, у меня к вам просьба. Проверьте пожалуйста список членов клуба «Эпикур», который закрыли два года назад по требованию ОЗК. Не было ли среди них имени инспектора Боггарта. И еще меня интересует судьба его киборга. DEX, скорее всего «шестерка», семерок так просто не списывали и не раздаривали ветеранам.

========== Свидание ==========

– Не может быть!

У сидящего напротив Брута типа с холеным лицом и нарочитой небритостью, долженствующей придавать ему брутальность, расширены зрачки и подрагивают унизанные перстнями пальцы. Он с неверием и почти с ужасом глядит на разложенные перед ним карты.

– Три единорога! Такой комбинации не может быть, шанс один на… миллион, наверное.

Брут картинно изгибает бровь.

– Хочешь обвинить меня в мошенничестве, приятель?

Монти Грант, широко известная в узких кругах личность, раздувает ноздри, его нервная система совершает быстрый переход от состояния изумления и растерянности к состоянию гнева. Но на сей раз, гнев придется усмирить – его нынешний партнер перед игрой снял пиджак и закатал рукава рубашки, позволяя хорошенько разглядеть свои татуировки. Монти не дурак, чтобы связываться с мафией, даже если заставить этого типа исчезнуть, вслед за ним придут другие, Монти наслушался разных историй про то, как мафия мстит за своих. Да, нынче его обвели вокруг пальца словно щенка, но лучше потерять деньги и достоинство, чем жизнь.

Грант демонстративно поднимает ладони кверху, кривит губы в подобии улыбки.

– Ну что ты, я доверяю своим гостям! Честный выигрыш. Можешь забрать его и идти с миром.

Брут удовлетворенно кивает. На всякий случай он взял с собой глушилку, так что две «семерки» у входа ему не страшны, а с людьми справиться не проблема. Но хорошо, что удалось обойтись без открытой стычки. Он сгребает из кучи фишек ровно столько, сколько поставил на кон, прибавив еще две в качестве моральной компенсации за необходимость общаться с отбросами. В ответ на удивленный взгляд Монти поясняет:

– Остальное отдашь на благотворительность. Мне грязные деньги без надобности. Вдобавок ты вернешь все что выиграл у Бена Хэмлока, который гостил у вас пару дней назад. Он нормальный мужик, честный бизнесмен, просто однажды сделал большую глупость, сев с тобой за карточный стол. Давай, прямо сейчас.

Монти несколько секунд сверлит Брута ненавидящим взглядом, но страх пересиливает жадность, и он лезет за коммом. Осуществив транзакцию через финансовый раздел, он демонстрирует DEX-у голографический экранчик с рядами цифр.

– Доволен?

– Вполне.

Оказавшись за дверями ночного клуба «Галактика», где втихую проводятся нелегальные азартные игры, Брут поводит плечами и вертит головой, разминая затекшие мышцы. Он и вправду сегодня собой доволен. Пять процентов от возвращенных клиенту денег это для них с Данди приличная сумма, можно несколько месяцев не заботиться о финансах. Спасибо Нино Монтенья за науку в карточной игре и собственным кибер-способностям. Достав свой комм, Брут пишет сообщение напарнику, хвастаясь успехами и добавляет:

«Хорошо бы это сегодня отметить»

«Сегодня я не могу, мне нужно встретиться кое-с кем. Давай завтра»

«У тебя что – свидание?»

«Что-то вроде того»

***

Рука Данди, протянутая к дверному звонку, замирает в паре сантиметров от цели. До квартиры Боггарта он добрался быстро, инспектор жил всего в паре станций от их с Брутом обиталища. Теперь вот мнется на пороге, обуреваемый целой гаммой разнообразных эмоций. Этот человек… Не убьет же он его в конце концов и не сожрет живьем. В этом можно быть уверенным. Пожалуй. В остальном – что ждет его за этой дверью предугадать совершенно невозможно. Данди делает глубокий вдох и жмет на кнопку.

Хэнк Боггарт, появившийся на пороге, одет в треники и клетчатую рубашку, вид у него взъерошенный, помятый и совершенно не угрожающий. Хотя, глумливая ухмылка на его губах, появившаяся при виде гостя, не сулит ничего хорошего.

– Ага, все-таки ты здесь. Я уж думал струсишь.

Чуть пожав плечами, Данди переступает порог. Да, он здесь. Сложно отрицать очевидное. Как он должен себя при этом ощущать Bond понятия не имеет. Кажется, Хэнк хочет, чтобы он почувствовал себя жертвой. Ради этого все затевалось ведь. Люди такие странные.

Едва удостоив гостя вниманием, Боггарт проходит в гостиную, плюхается обратно на диван перед голоэкраном, где, судя по всему, коротает одинокие вечера, и откупоривает банку с пивом.

– Слышь, киборг, ты не стой там столбом, давай, за дело. Сперва организуй мне пожрать. Сытый я добрее. Поприличнее чего-нибудь сваргань, надоели полуфабрикаты. И поторопись – скоро начнется трансляция Карнавальских гонок.

Данди, застрявший на пороге комнаты, дергает уголком рта.

– Насколько я помню, на той флэшке, что ты мне дал, были утилиты не Mary.

Инспектор недобро щурится, оглянувшись через плечо.

– Уже не терпится опробовать? Я же говорил – тебе понравится. Не волнуйся – до утра у нас полно времени. А пока импровизируй, ты же у нас, типа, разумный, не тупая машина.

Мотнув головой, Данди переступает порог кухни. В данный момент он ощущает себя совершенно сбитым с толку – у человека странный гормональный фон, он ведет себя совершенно непредсказуемо. Приготовить ужин… Они с Брутом готовят по очереди – DEX мастер по спагетти, лазанье и панакоте, а у Данди лучше всего получается омлет и разные рагу, в которые он кладет все, что под руку попадется. На этой холостяцкой кухне под руку ему попадается лишь упаковка каких-то замороженных подозрительного вида котлет, одинокий маринованный огурец, плавающий в банке, бутылка с прокисшим молоком и несколько видов кетчупа.

Данди подключается к инфранету, за минуту формирует заказ, а спустя еще пять минут дрон-доставщик со средних размеров пакетом зависает у окон квартиры.

Проходит еще пол часа и Боггарт заглядывает на кухню, заинтересованно принюхиваясь.

– Ага. Судя по запаху, я не прогадал с киборгом. Вот что значит правильная мотивация. И что это ты тут затеял? Хотя ладно, не говори. Пусть будет сюрприз. Хорошая хозяюшка.

Стоически вытерпев смачный шлепок по заднице, Данди продолжает помешивать ложкой в кастрюле.

– Еще минут двадцать и готово.

По истечении обещанного времени он ставит перед Хэнком тарелку с дымящимся рагу и сэндвичи с сыром и оливками.

Тот берет ложку, с сосредоточенным видом пробует, лицо у него при этом странное, нечитаемое. Хмыкает, качает головой.

– Вот ведь… Что это за хрень?

– Рагу по-деревенски.

– Да уж. Вспомнишь тут детство поневоле и бабушкину стряпню. Умеешь, ты задобрить, киборг. Давай, не маячь над душой, садись жрать. Гонки вот-вот начнутся.

Данди приносит вторую тарелку со своей стряпней, усаживается за стол. Это так странно – они с Боггартом мирно сидят рядом, почти касаясь друг друга локтями, словно близкие друзья. Хотя, чего ожидать в следующую минуту – непонятно. Может Хэнк прикажет ему встать на колени и отсосать у него. Минет в качестве десерта – не самый плохой выбор. И не самый худший вариант для Bond-а, которому ужасно не хочется изображать из себя Irien-а.

Но, покончив с едой, тот лишь облизывает ложку, потом откупоривает еще пиво, перемещается на диван и манит Данди за собой.

На следующие пару часов они оба совершенно забывают обо всем кроме происходящего на голоэкране – Хэнк оказывается страстным поклонником Карнавальских гонок и очень эмоциональным болельщиком. У него два фаворита – «Скорпион» и «Малышка Рэй», которой управляет его бывший сослуживец, Данди же по старой привычке болеет за «Третий шанс», как и большинство людей и киборгов в головном офисе ОЗК. Они яростно спорят о достоинствах кораблей и экипажей и даже делают ставки.

Когда все заканчивается, Боггарт с минуту яростно сопит, сверля своего гостя неприязненным взглядом, потом берет свой комм, переходит в закладку «финансы».

– Ну, давай, говори номер своего счета.

– Чего? – Данди вздрагивает, словно очнувшись и вдруг осознает где находится. – З-зачем?

– Ты же выиграл. Переведу тебе твой выигрыш чтоб не тянуть. Не люблю быть должником.

– Э-э-э… не стоит. Может сочтемся другим способом? Может ты просто…ну… забудешь о той записи?

Хэнк недобро щурится, кривит губы.

– Что – компания моя осточертела, киборг? Ну что ж, ладно. Не обещаю забыть про запись, но на сегодня я тебя отпускаю. Вали давай.

Данди поднимается словно в полусне, ощущая какую-то странную слабость в ногах. Он столько успел представить себе по дороге сюда, да и еще раньше… А содержимое флэшки подстегнуло его и без того небедную фантазию.

Правда, то, что рассказал про Боггарта Сабир Идрисович и то, что раскопал он сам, утихомирило его самые серьезные опасения. Хэнк никак не мог быть членом клуба «Эпикур» – клуб предназначался для толстосумов, куда уж скромному инспектору полиции. Зато он был одним из тех копов, которые приложили руку к закрытию клуба, так что понятно откуда у него Irien-овские утилиты. Но люди, они же такие, от них всего можно ожидать, а Боггарт уж точно не добрый малый, иначе он не шантажировал бы Bond-а.

Данди делает шаг к двери, потом вдруг замирает на месте.

– Ты скучаешь по нему? По Артуру?

Боггарт резко оборачивается, и выражение его лица заставляет Данди на секунду пожалеть о сказанном, но потом Хэнк отводит глаза и не смеется – как-то странно сдавленно хихикает.

– Что, уже разнюхал? Чего еще ожидать от чертова шпиона.

– Ты сказал, что твоего киборга принудительно забрало ОЗК, но на самом деле ты сам его отпустил. Он хотел учиться на пилота…

– Давай не будем развивать эту тему. Артура больше нет. Он не выучится на пилота, он… Ни на кого не выучится.

– Просто… я не смогу его тебе заменить. Извини.

Боггарт яростно встряхивает головой.

– Еще бы! Конечно не сможешь. Я и не собирался… Просто хотел сбить с тебя спесь, больно ты заносчивый поганец. И вообще – какого лешего ты до сих пор здесь?! Я велел тебе валить на хрен!

Данди вновь поворачивается к двери, но резкий сигнал комма Боггарта заставляет его невольно замереть и обернуться.

– Ч-черт! Срочный вызов. Похоже, еще один труп.

А в следующую секунду на комм самого Данди приходит сообщение от Сабира Идрисовича.

***

Ветер разносит мусор из перевернутого бака, дождь размазывает органику по тротуарному покрытию, образуя лужицы нечистот. Один из уличных фонарей, как раз над местом страшной находки, тускло мерцает, а те, что слева и справа светят достаточно ярко, и в этом свете обнаженное человеческое тело с блестящей от влаги кожей кажется сломанным выброшенным на помойку манекеном.

Лица у снующих вокруг полицейских, полускрытые капюшонами дождевиков, практически одинаково сосредоточенные и нарочито непроницаемые. Но приблизившись, Данди улавливает своим сверхчутким слухом, как пожилой патрульный едва слышно бормочет себе под нос: «Господи, совсем еще ребенок!»

Сабир Идрисович стоит ссутулившись и сунув руки в карманы под широкими полами дождевика. Он монотонно смаргивает когда капли срываются с кромки его капюшона и падают вниз, и лишь чуть приподнимает бровь, углядев Данди и Боггарта, прибывших одновременно на личном флаере инспектора.

Скупые кивки в качестве приветствия, и Данди опускается на колени рядом с телом. Парнишке и вправду не больше шестнадцати – глаза закрыты, голова запрокинута, длинные светлые волосы измазаны в грязи, руки вытянуты вдоль тела. Кажется, не стоит опасаться, что дождь смоет ДНК убийцы – тело очищено тем же самым способом. Характер повреждений аналогичный, судя по ряду признаков, причина смерти тоже асфиксия.

Звук шагов бегущего человека заставляет его отвлечься от своего занятия, а присутствующих полицейских синхронно повернуть головы.

– Господи, Ноа…! Нет!

Один из патрульных останавливает бегущего к ним мужчину средних лет в модном светлом плаще и удерживает, обхватив за плечи, а тот рвется вперед, не сводя широко распахнутых глаз с неестественно расширенными зрачками с лежащего посреди кучи мусора мальчика.

Данди видит краем глаза, как Сабир Идрисович съеживает плечи, как каменеет его лицо. Данди мужчина смутно знаком – кажется, недавно он был в участке с заявлением о пропаже несовершеннолетнего сына.

– Выведите его за ограждение, ему нельзя здесь находиться.

Поднявшись, Данди машинально стряхивает грязь с коленок, хотя брюки теперь только в стирку. В его голове происходит что-то странное – процессор выстраивает данные, вычерчивает схемы, а органическая часть мозга прокручивает раз за разом картинки с телами всех трех жертв.

Он слизывает с губ дождевую влагу, отдающую чем-то неприятно маслянистым, медленно произносит:

– Блок номер три.

Сабир Идрисович и Хэнк одновременно оборачиваются к нему с одинаковыми выражениями на лице.

– Я имею в виду те Irien-новские утилиты. Они разбиты по блокам, вроде как разные БДСМ-сессии, но с БДСМ это не имеет ничего общего, это самые настоящие изощренные пытки. У всех трех жертв были похожие повреждения, но рисунок травм был разный. И асфиксия разной природы – девушку задушили ремнем, второму парню просто перекрыли доступ кислорода, а у этого стопроцентно найдут воду в легких и все признаки утопления. Как-то так.

========== Падение ==========

Музыка звучит плавно и торжественно, постепенно наращивая темп и, достигнув пика, возвращается в прежний ритм. Маленькие девочки в разноцветных коротеньких юбочках похожи на плывущие по реке водяные цветы – они двигаются боком, быстро перебирая ногами, кружатся, подпрыгивают, на секунду замирают, присев на одну ногу и вытянув другую, снова кружатся… Брут наблюдает за ними слегка завороженно, удивляясь синхронности движений малышек, учитывая, что в их головах нет процессоров.

Музыка затихает; юные балерины собираются вокруг своего учителя, повинуясь громким троекратным хлопкам в ладоши, словно стайка гусят, выслушивают замечания, а потом разбегаются, попрощавшись нестройным хором.

Мадина вприпрыжку бежит к Бруту, сияя улыбкой до ушей.

– Ты видел?! Видел?! Правда же, было здорово?! Мсье Робер нас похвалил!

– Вы хорошо танцевали.

Она морщит нос, оттопыривает нижнюю губу, недовольно хмыкает.

– «Хорошо танцевали»… Всего-то. Да мы были просто великолепны, так надо говорить. Всему тебя учить, ей-богу.

Брут чуть приподнимает уголки губ.

– Ладно, ладно. Что взять с киборга? Хладнокровная машина.

– Не-е-е-т, ты не такой!

– Давай, собирайся. Я обещал твоему отцу доставить тебя домой вовремя, чтобы ты успела сделать уроки.

– А сам он где? А Рафик?

– Твой отец с Данди заняты важным делом, у Рафика сегодня футбол. Давай, не теряй времени.

По дороге к стоянке, где Брут оставил их с Данди спидер, Мадина сосредоточенно хмурится, выпячивает нижнюю губу. Шарик на силовом шнурке то звонко щелкает по дорожному покрытию, то упруго шлепается ей обратно в левую ладонь; поминутно она поддает коленкой сумку, которую держит правой и вздыхает. Слишком часто вздыхает, как отмечает Брут.

– Ну что? Ты явно хочешь что-то мне сказать. Давай.

Она останавливается, глядит исподлобья немного виновато.

– Просто… Один мальчик, Финн. Так его зовут. Он не из моего класса, из параллельного. Он сегодня написал, что я ему нравлюсь, и что он хочет со мной дружить.

– Ну а ты? Ты хочешь с ним дружить?

Кончик уха Мадины, выглядывающий из-под шапки, чуть розовеет, она опускает глаза.

– Я… Я не знаю. Просто мы же с тобой должны пожениться когда я вырасту, а если я буду дружить с Финном ты наверное обидишься.

Брут мотает головой с самым серьезным видом.

– Нет. Не обижусь. На что мне обижаться? Мы же не давали друг другу никаких обещаний, верно? Пока ты вырастешь, ты можешь еще передумать выходить за меня.

– Правда? Точно не обидишься?

Мадина заметно веселеет и по дороге домой пересказывает Бруту все школьные новости и свои впечатления от прошедшего дня, в которых вышеупомянутый Финн занимает не последнее место.

На пороге квартиры Хасановых они сталкиваются с Рафиком, закончившим тренировку раньше обычного, а вот когда Брут добирается до их с Данди обиталища, его встречает пустота и тишина.

Он хрустом надкусывает купленный возле дома багет, ставит разогревать запеканку с овощами и рыбой и насыпает в чайник свежей заварки. Домашний искин монотонно отчитывается о городских новостях и погоде на завтра, перечисляет содержимое входящей почты. Все как обычно – пара квитанций, рекламный спам, а еще… послание от неизвестного адресата.

Брут садится за монитор и пару секунд гипнотизирует взглядом розовый треугольный значок, повисший в правом углу, прежде чем открыть сообщение.

А открыв прерывисто вздыхает когда на голографическом экране появляется лицо Стэнли Баскина.

– Привет, Брут.

***

– Привет. Ты сегодня рано.

Байрон, стоявший за стойкой к нему спиной, протирая стаканы, оборачивается с неизменной улыбкой на лице. Данди думает, что из всех знакомых ему разумных киборгов у Irien-а, пожалуй, самая живая мимика. Может потому что большинство DEX-ов довольно долго жили под личинами тупых машин для убийства, а Bond-ы слишком привыкли изображать эмоции, на самом деле их не испытывая. Ямочка на щеке, теплота серо-голубых глаз – это невозможно подделать, даже просчитав эмоциональный спектр до микрона. В данный момент он знает, что Байрон искренне рад его видеть. На самом деле рад.

Данди чуть пожимает плечами, улыбается в ответ; стянув куртку небрежно кидает ее на один из барных стульев.

– Хотел поговорить с тобой пока посетители не набежали.

Irien кивает, ставит на стойку бутылку скотча и два стакана. У Данди нет никакого желания вливать в себя алкоголь, но можно занять руки стаканом, это помогает избежать ненужной жестикуляции. Странно – отчего так сложно? Почему тяжесть внутри словно он проглотил кирпич, и тот давит на внутренности и мешает дышать? Отчего его профессиональные навыки словно бы испарились, и теперь он ощущает себя неуклюжим новичком, похожим на пережатую струну?

Минут пять они ведут ничего не значащий разговор – обсуждают возможное повышение цены на аренду, недавний визит санитарного инспектора, перепады погоды. А потом вдруг внезапно замолкают; Данди сосредоточенно разглядывает свой стакан с перекатывающейся по дну янтарной жидкостью, а Байрон не сводит с него глаз, и на лице его неизменная симпатия, готовность сопереживать и… понимание? Нет. С чего бы.

– Ты хотел сказать мне что-то важное? Что-то случилось?

Качнув головой, Данди ставит свой стакан и поднимает глаза.

– Ничего не случилось. Вернее… Я хотел спросить тебя кое о чем. – Он набирает в грудь побольше воздуха и задерживает его на секунду словно перед прыжком в воду. – Почему дети, Байрон? Почему они, а не их родители?

Взгляд Irien-а все же меняется, но эту перемену человек не сумел бы заметить, и даже обычный киборг. Но не Bond.

– Я не…

– Не надо. Сейчас ты скажешь, что не понимаешь о чем идет речь. Но ты понял. Наверное, сразу понял, как я переступил порог. У тебя очень хорошо развито то, что люди называют «интуицией».