Текст книги "Самому себе не лгите. Том 2"

Автор книги: Сборник

– Видите, я был прав, здесь о «новом мире»…

Андросов остановился, ища абзац, с которого хотел продолжить.

– Вот так тему подбросил нашему брату Шеллинг! – воскликнул Александр Сергеевич. – Мировой дух посещает гениев разных веков и дарит им идеи, должные однажды предстать в своем единстве! Какой потрясающий роман можно написать об этом! Гоголю, что ли, эту тему подарить или самому взяться?

– А вот послушайте, что дальше написано, – продолжал Андросов.

«Для пояснения приведу пример величайшего индивидуума нового мира. Данте создал себе из варварства и из еще более варварской учености своего времени, из ужасов истории, которые он сам пережил, равно как из материала существующей иерархии собственную мифологию и с нею свою божественную поэму… Так же и Шекспир создал себе собственный круг мифов из исторического материала своей национальной истории… Сервантес создал из материала своего времени историю Дон Кихота, который до настоящего времени, так же как и Санчо Панса, носит черты мифологической личности. Все это вечные мифы. Насколько можно судить о гетевском „Фаусте“ по тому фрагменту, который мы имеем, это произведение есть не что иное, как сокровеннейшая, чистейшая сущность нашего века».

– У меня такое ощущение, господа, – внушительно произнес Чаадаев, – что «точка» в Поэме будет поставлена в самое ближайшее время.

– С чем же связано у вас такое предчувствие? – поинтересовался Андросов.

– Ну как, с чем? Во-первых, и Шеллинг, и Гегель конца истории всегда с часу на час ожидали. «Иссякла чреда новых духовных формаций» – так ведь, кажется, у Гегеля говорится? Да и видно это. В наше время все основное понято и сформулировано…

Чаадаев запнулся. Он хотел было сказать, что со своими «Философическими письмами» потому хочет сейчас выступить, что время пришло, и только ждет, чтобы его всколыхнули, но, не встречая в собеседниках сочувствия, вместо этого спросил:

– Вот вы думаете, отчего Шеллинг книг больше не пишет?

– Вы хотите сказать, что это не его личная проблема, а просто самой философии уже нечего через него сказать?

– Верно. Но у Искусства, похоже, еще найдутся слова, – многозначительно произнес Чаадаев. – Вы не думаете, что Шеллинг сам хочет поставить точку в Великой Поэме? Вы вообще слышали, что Шеллинг обратился к поэзии?

– Слухи такие до меня доходили, – подтвердил Андросов. – Мельгунов говорил, что направляется в Германию, отчасти чтобы и этот вопрос выяснить. Может быть, и выяснил уже.

Мюнхен

Мельгунов действительно собирался задать Шеллингу этот деликатный вопрос, но в силу спонтанности своего образа жизни почти за год пребывания в Германии до Мюнхена так и не добрался. В этот момент он наслаждался общением с берлинскими литераторами и учеными.

Сам же Шеллинг ни о какой поэме не помышлял и, напротив, укрепился в решении возобновить редактирование своих старых работ, не строя при этом каких-то определенных издательских планов.

Наталия Белостоцкая

Инженер-авиастроитель, поэт, философ. Родилась на Севере – в Мурманске, на берегах студёного Баренцева моря. Поэтический уровень самодеятельного литератора, не кончавшего литинститутов, показал себя практически сразу, оказавшись засвидетельствован грамотой Королевского посольства Дании, вручённой Наталии за поэтическое изложение, популяризацию и философское осмысление произведений Г. Х. Андерсена, как победительнице конкурса, объявленного к 200-летию великого писателя. Литературное мастерство Наталии также удостоверил официальный сертификат, выданный Международным обществом пушкинистов, заседающим в Нью-Йорке и сохранившим традиции дореволюционной русской литературы, – её стихи опубликованы в американском журнале «Лексикон» (Чикаго) как произведения лауреата конкурса. А книга философских стихов Наталии «Размышления о жизни» (http://stihi.ru/2009/05/14/4577) переиздана в Канаде в 2014 году.

Старинная восточная легенда

Часть 1

 
Лениво открывая очи,
Проснулось Солнце. Тишина,
Наследница и сна, и ночи,
Ещё прохладою полна.
Лишь сонный воздух млеет утром
От ласки солнечных лучей…
Всё ждёт чего-то. Бог как будто
С небес взирает на людей…
Вот император встал, не в духе:
Суров, как весь великий род,
В предчувствии, что вновь, как мухи,
«Жужжать» своё начнёт народ:
«Как подчинить великой воле
Смутьянов и простой народ,
Который жизнью недоволен? —
Вот что покоя не даёт…
Покой Великих иллюзорен:
В сраженье вечном тьма и свет,
Но Богом этот мир устроен,
И я люблю встречать рассвет».
И погрузился в созерцанье
Великий сын династьи Линь,
Как будто уплывал в мечтаньях
В бездонную, как море, синь.
«Не зря меня зовут Великим:
Я словно Солнце над страной,
Что освещает мир безликий…
Кто, кроме Бога, надо мной?
У Солнца высшее стремленье —
На мир глядеть со стороны…»,
Но, обрывая размышленье,
Раздался возглас с вышины.
Линь удивился: «Голос мнится?
Иль у меня открылся дар?..».
Вдруг видит: в небе словно птица
Иль древнегреческий Икар
Летает юноша свободно,
Махая крыльями, поёт…
«Крестьянский сын?! Неблагородный?!
Живой… и в небе, где восход?!»
Взгляд отведён к земле, и мрачен
Лик повелителя страны:
«Как?! Человек ещё не схвачен?!
Зачем вы, слуги, мне нужны?!».
Застыли слуги в ожиданье,
Лишь робкий слышен стук сердец.
Звучит набатом приказанье:
«Его доставить во дворец!».
И ловят взгляды слуг движенье
Руки владыки: «…без угроз
Позвать как друга и с почтеньем,
И чтобы крылья он принёс…
Но как посмел?! Без разрешенья?».
«О, справедливый господин!»
«Ступайте прочь все!» – с раздраженьем
Сказал толпе Великий Линь.
«Покоя нет… и я озлоблен!
Как можно? – рассуждает Линь. —
Выходит, что народ способен
Достичь немыслимых вершин?!
Чего мне дальше ждать? Что будет?
Изменят крылья весь уклад
Моей страны?! Меня забудет
Народ, умеющий летать!..»
 

Часть 2

 
С улыбкой юноша (создатель
Двух крыльев) прибыл во дворец.
«Великий Линь! Изобретатель
Ждёт Вашей милости». «Глупец…
Представь его…» «Я рад безмерно!
Свершилось в утренней тиши…»
Линь оборвал высокомерно:
– А есть на крылья чертежи?
– О да! Великий Линь и Мудрый!
Вот чертежи мои – смотри!
Я их подправил этим утром…
И полетел… на – забери
На благо всех людей империи,
Чтоб стало легче жить, светлей…
Трудясь безропотно, все верили
В возможность счастья на земле!
Ах, я почувствовал свободу,
Полёта ощутив восторг!
И люди, позабыв невзгоды,
Преобразятся.
– Это торг?!
Что делать мне теперь, новатор,
С твоими крыльями, скажи?
– О мой Великий Император!
Они твои и сам реши!
– Нарушил ты покой священный:
Зачем полёты голытьбе?
Своим поступком дерзновенным
Ты будто всех зовёшь к борьбе?!
– Я так не думал, о Великий…
– Вот новость: думы бедняка?!
Мир этот хитрый, многоликий…
И ты мне лжёшь наверняка…
Тебя никто не видел больше,
Когда летал?
– Ещё все спят!
– Так не задерживаю дольше.
Тебя сейчас… увы… казнят.
Эй, стража, взять его! А крылья
И чертежи – предать огню!
С ним о покое позабыл я…
Его казнив, я сохраню
Покой страны: чтоб всё – как было
Из года в год, из века в век.
Свобода – это власть и сила!
Опасен умный Человек!..
 

* * *

 
И от костра дым вверх клубится,
Туда, где синь, где яркий свет,
Чтоб снова мыслью возродиться,
Как Феникс, через сотни лет.
 

30 июня 2006 г.

Сагынбубу Беркиналиева

Член Союза писателей Киргизстана, Союза писателей Средней Азии и Евразийской творческой гильдии, Северной Америки (Германского отдела).

Изданные произведения: «Лист, покрытый пылью» (издательство «Бийиктик»), «Девушка, танцующая в небе» (издательство «Высокие горы»), Girldancinginthesky (издательство HertfordshirePress).

Обладательница диплома I степени республиканского конкурса молодых поэтов «Поклон Родине», дипломант фестиваля «Евразийская неделя культуры в Великобритании», обладательница Гран-при международного конкурса «Открытая Евразия» в Брюсселе, удостоена медали «Лира» за лучшую женскую лирику.

Книги переведены на русский, английский, казахский, украинский языки.

«Томлюсь, как птица, в клетке тесной, мне камнем давит грудь тоска…»

 
Томлюсь, как птица, в клетке тесной, мне камнем давит
грудь тоска,
И от обиды бесполезной вся жизнь, как полынь, горька.
Сливаются мгновенья в Вечность… Молю Судьбу, закрыв
глаза,
И плачу. Льётся в Бесконечность моя горючая слеза.
Когда одна моя слезинка неслышно наземь упадёт —
Ко мне легко, словно пушинка, вдруг Дева Лира подойдёт:
«Звала меня? Слезу утри. Возьми лист, ручку. И – твори!».
О, Дева Лира! Ждут нас новые пути! Вот слёзы высохли,
и мы уже взлетаем!
Мы сможем облететь и обойти весь мир (которого ещё
не знаем)!
И тёмный Космос вдохновеньем озарим! Пылает сердце,
не переставая биться…
Спасибо, Дева Лира! Мы летим, чтобы в сияющие звёзды
превратиться!
 

«Прикинувшись бурей, ветер осенний бушует…»

 
Прикинувшись бурей, ветер осенний бушует,
Воет, взметая листву, шепчет настойчиво в ухо
И отлетает, свободный, гордый, и в ветках тоскует,
Листья швыряя небрежно, намеренно сухо.
Душу тревожит ветер, осенний шарманщик…
Жалобно стонет: «Я осушу твои слёзы…»
Но я не верю твоим обещаньям, ветер-обманщик!
Ты улетишь. Листья пожухнут. Наступят морозы.
Не отвечу шуршанию Осени. Я промолчу.
Смолкла ветра шарманка. А я – одинока.
Лишь отчаянно мокрые листья топчу —
Воздаю тебе, Осень-разлучница, око за око.
 

Я вам прочту стихи свои…

 
Я вам прочту стихи свои, поэты!
Они в душе моей, как нежные цветы.
Меня подбадривают ваши комплименты,
И жду от вас достойной прямоты.
Стихами, словно ландышами белыми,
Всех одарю. Устрою рай земной
И с вами поделюсь мечтами смелыми,
В мир снов чудесных увлеку вас за собой.
В тех снах стихи порхают бабочками пёстрыми,
Там встретят вас восторг и вдохновение.
А если ранены шипами жизни острыми —
В стихах моих найдёте исцеление!
 

Тбилиси

«Неласков чувств моих сейчас угрюмый омут…»

 
Неласков чувств моих сейчас угрюмый омут,
Мечта о счастье обернулась злой химерой,
А молнии Любви в тумане едком тонут,
И крах Надежд моих никак не связан с Верой,
Что ты, родной, со мной останешься навек…
Поверь, я жду тебя, любимый человек!
Когда наступит тот желанный час —
Давай сбежим с тобой в пустыню, к облакам
Иль пусть безбрежный Океан укроет нас…
Туда, где никому тебя я не отдам!
Пока же в сердце чувства сберегу,
Не выдам боль свою ни другу, ни врагу.
 
 
Доверю белому листу вихрь мыслей тайных,
Сложу и спрячу в потайной карман
От глаз холодных и от слов случайных,
Чтоб их не очернил завистливый туман
Людской молвы. И пусть их примет Море…
Стихи, как волны, пусть живут в родном просторе!
 

Тбилиси, февраль 2021 г.

«В пространство взмываю бесстрашною птицей…»

 
В пространство взмываю бесстрашною птицей
И время легко позади оставляю.
Внизу у людей изумлённые лица —
Они не поймут, отчего я летаю.
 
 
Как алмазы в короне, горят мои Чувства
К людям, вниз долетают Вдохновенья лучи.
Бог, надеюсь, простит мне вольность Искусства —
Людям Солнце несу! Пусть им светит в ночи.
 

Тбилиси

«Снег идёт… А мне чудится, будто цветы…»

 
Снег идёт… А мне чудится, будто цветы
С неба падают в мир мой, в Страну алых маков…
Белый Ангел летит на мой праздник Мечты…
Оживёт Королева, от счастья заплакав.
 
 
Птицы желаний, тайных мечтаний,
Зачем вы отчаянно прочь унеслись?
Белые лебеди воспоминаний
Стаей взмывают в лазурную высь.
 
 
С вами жестоко я обращалась,
Не выпускала из мрачной темницы.
Но прелесть утраченной вдруг оказалась
Стихов, что безвольно легли на страницы.
 
 
Ко мне вы с небес слетались доверчиво,
В нежный мираж надежд погружая…
Птицы, простите! О, как опрометчиво
Я вас не слушала. Каюсь, страдая.
 
 
Вернитесь, прошу, Вдохновения птицы,
Стихов сиротливых не покидайте…
А может, самим вам в стихи обратиться?
Вот стихами на волю и улетайте!
 

Тбилиси, декабрь 2020 г.

«Ложь прикинулась правдой – блестит чешуя…»

 
Ложь прикинулась правдой – блестит чешуя,
Шипит клевета, тихо в сердце вползая.
Отравила любовь нашу эта змея.
Ты поверил, ушёл. Я стою, неживая,
 
 
Будто заживо ты меня похоронил,
Да и сам как мертвец. Где былые объятья?
Кто жестоко мир нашей любви отравил?
И кому ты поверил – пытаюсь понять я.
 
 
Обращаюсь с надеждой – помоги, Жозефина,
Мой двойник, сестра, альтер эго, подруга.
Отчего умирает любовь? В чем причина?
Как вернуть мне обратно любимого друга?
 

Тбилиси, февраль 2021 г.

Перевод Анатолия Лобова

Альфред Бодров

78 лет, родился в грузинском г. Кутаиси. Получил среднее техническое образование и работал на оборонном предприятии.

Окончив истфак МГПИ им. Ленина и проработав по специальности около двадцати лет, перешел в СМИ. Литературные пробы публикует с 2018 г. Награжден Дипломом «За видный вклад в сохранение нравственных и языковых традиций в Российском государстве», Дипломом финалиста конкурса имени героев Советского Союза Егорова, Береста, Кантария в номинации «Художественное слово о войне» к 75-летию Великой Победы. Выпустил лирический сборник «Небеса в зарницах», прозаические сборники «Висячая пуговичка», «Аххтиар», «Гримасы судьбы», маленькую повесть «Чикшулуб» (Минск).

Хороший человек

Я, Эмилий Янович Глумилин, – редактор газеты «Золотой лабиринт». Ее учредителем выступает закрытое акционерное общество с тем же названием. Генеральный директор и основатель фирмы – Гонтарь Парсек Арктурович. Похоже, его родители имели какое-то отношение к астрономии. О нем говорили, что он хороший человек, в чем я убеждался много раз. Приходит руководитель какой-то спортивной секции и просит помочь деньгами его команде, потому что ему в этом отказывают. Вот активный фотожурналист просит денег на выпуск книжки «Запах клевера» местного поэта, а на очереди детский благотворительный фонд и т. д. Никому из них он не отказал. В узком кругу своего ближайшего окружения однажды он произнес в мой адрес, мол, «пишет хорошо, но его недолюбливают», имея в виду моих коллег-журналистов. Об этом мне позднее передали знакомые, присутствовавшие при этом разговоре. Я ничуть не удивился, потому что мои коллеги по цеху в большинстве своем негативно относятся к тем из нас, кто не имеет профессионального журналистского образования, а я пришел в районную журналистику с педагогическим дипломом по специальности «история».

Обычно рабочий день в редакции начинался с отваривания картофеля, присовокупления к нему чего-нибудь мясного и хорошего портвейна. В это утро я оказался в редакции без сотрудников, которые разбежались собирать материалы для очередного выпуска. Помыв картошку, я уже собирался поставить ее вариться «в мундире», но не успел. Дверь тихо отворилась, и вошел знакомый корреспондент из другой частной газеты, освещавший вопросы культуры и экологии. Дмитрий спросил с места в карьер:

– Эмилий, ты вот учитель, а мы так, рядом стояли. Скажи, есть ли разница между «Выхожу один я на дорогу» и «В лунном сиянии»?

– С утра еще видел разницу, – отвечал я с иронией.

– Почему же ты их перепутал, напечатав фельетон против моей критической статьи о культуре в нашем районе?

Не дожидаясь ответа, он вышел в коридор. День явно не задался. Мое горькое предчувствие подтвердилось последующими событиями. В двери вломился гражданин с видом уличного громилы: широкоплечий, крепкого телосложения, высокого роста, ручищи кузнечных дел мастера, с бессмысленным взглядом далеко не шахматного интеллектуала. Увидев его посреди просторного кабинета, я невольно съежился, и мне захотелось укрыться под рабочим столом. Вся моя почти двухметровая фигура едва ли могла уместиться между двумя тумбочками и верхним ящиком стола. Он был выше меня в полтора раза, казалось, занял собой все пространство редакции с пятиметровыми потолками. Можете себе представить, каково мне будет лететь, если этот громила выкинет меня за окно с третьего этажа. Судя по выражению его лица, я был уверен, что моя биография непременно завершится этим заключительным аккордом.

– Вы редактор «Золотого лабиринта»? – спросил громоподобным голосом громила.

– Я, – ответствовала моя персона с тревогой в голосе.

– Знаете ли вы разницу между бойлером и бройлером?

– Если я не ошибаюсь, бройлеры идут в пищу, а бойлеры не по зубам, в них много кипятка и железа.

Я теперь уже решил не повторять утренней шутки.

Гражданин так загромыхал луженой глоткой, что зазвенели стекла на окнах. Отсмеявшись вволю, он вдруг хлопнул кулачищем по столу.

– Кто писал статью о работе жилищно-коммунального хозяйства?

– Мой корреспондент.

– Кто такой, как фамилия?

– Я не обязан выдавать своих сотрудников посторонним лицам.

– Тогда за клевету и оскорбление личности я тебя лично привлеку к суду. Слушай меня сюда, редактор, – продолжал он подобно Зевсу-громовержцу, – в статье напечатано, что трубы гнилые, дырявые и ржавые, поэтому в квартирах холодно и вместо горячей воды из крана поступает вода с температурой парного молока. Это клевета, система не может быть заполнена водой, если трубы пропускают воду. Еще одну глупость пишет твоя журналистка, будто трубы надо укладывать под землю. Намотай себе на ус: коммуникации выгодно прокладывать на поверхности, это дешевле и удобнее в эксплуатации.

– Насколько я знаю, – пытаюсь урезонить собеседника, – ваши работники проржавевшие трубы соединяют хомутиком или муфтой, вместо того чтобы их заменить новыми, а в бухгалтерских отчетах значится прокладка новых коммуникаций. Еще одно мошенничество – это снижение давления в форсунках. Кстати, я знаю, что ваше предприятие укладывало трубы из асбеста и не меняло их тридцать лет, со времен строительства котельной, не так ли?

В ответ на меня посыпались с еще большей силой гром и молнии. Он вышел, с силой громыхнув дверью. Я узнал его, это был директор керамического завода «Горгона», прекратившего финансирование коммунальных услуг ввиду отсутствия оборотных средств. Вскоре стало известно, что громила Клим Арсентьевич вывез оборудование из котельной и бесследно исчез вместе с заводскими деньгами и акциями рабочих.

Однако не пришлось мне завершить рабочий день в спокойном уединении: дверь отворяется, и в ее проеме видна симпатичная парочка двух молодых людей. Ему на вид я дал бы чуть больше сорока лет, а ей – на пяток годков меньше. Позабыв представиться, молодой человек заговорил необычайно грубым, низким голосом, перемежая кухонно-бытовую лексику с тюремным жаргоном.

– Я хочу познакомить вас со своими мыслями о брошенных детях, хочу, чтобы вы напечатали в газете. Я хочу привлечь внимание общества на эту больную тему. Я вам прочту, что написал.

Он стал читать, пустившись во все тяжкие словеса. На пятой фразе мне стало невыносимо скучно. Ничего нового я не услышал, сплошные банальности, штампы, огульные обвинения в адрес всех и вся.

Я сказал:

– Материал сырой, неконкретный, отсутствуют факты и выводы.

– Бросьте ваши журналистские штучки. Я в этом ничего не понимаю. Я принес вам статью, печатайте.

– Нет места, мы публикуем в обязательном порядке телепрограмму и рекламу учредителя, по минимуму оставляем место только для своих корреспондентов.

Мой собеседник взорвался:

– Нет места? Я видел, в газете печатаете какую-то ерунду в столбики.

– Это стихи известных поэтов Лубоцкого района.

– Я последний раз спрашиваю: будете печатать? – перебил он меня.

– В таком виде не представляется возможным.

– Я вас вышвырну в окно, тогда будет нужный вам вид.

Обратившись мысленно к небесам за помощью, я вспомнил рассказ Марка Твена «Журналистика в Теннесси», там тоже репортера вышвыривали в окно.

Посетители прикрыли за собой дверь.

– Скажите, кто содержит газету?

– Гонтарь Парсек Арктурович.

– Почему он держит такого тупого редактора?

– Его здесь ценят, привлекают в период избирательной кампании.

– Прекрасно. Скажите, какой он человек, ваш Гонтарь?

– В каком смысле?

– Ну, справедливый или грубый?

– Это хороший человек, отзывчивый.

– Коммерсант – и вдруг хороший человек? Мало верится.

Говорил мой посетитель с главным бухгалтером фирмы Василиной Акимовой.

В декабре состоялись выборы в местное самоуправление, но Гонтарь уступил своему конкуренту. Выпуск «Золотого лабиринта» благополучно прекратился.

В год шестидесятилетия со дня рождения у моего бывшего учредителя в автокатастрофе погибла дочь после регистрации брака, накануне защиты дипломной работы престижного экономического вуза. В этой трагедии я усмотрел Божий промысел. Дело в том, что в свое время Парсек Арктурович сетовал, что его любимица собиралась поступать в педагогический институт, по его мнению, это не профессия, потому что не дает хорошего заработка. Он настоял, чтобы Лиля получила профессию экономиста. Гонтарь не дожил до своего семидесятилетия трех месяцев. Его похоронили рядом с погибшей дочерью. Заупокойную молитву читали в храме, восстановленном благодаря фирме «Золотой лабиринт».

Вилена Брусникина

Настоящее имя Виктория Викторовна Лобанова. Пишет стихи с 12 лет. Неоднократно занимала призовые места в поэтических конкурсах. Имеет звание «Лучший поэт выпуска № 12» Международного творческого интернет-журнала Congres Litteraire Mondial (Париж, Франция), а также «Поэт недели» и «Стих недели» в поэтических интернет-пабликах.

Публиковалась в коллективных поэтических сборниках от российского издательства «Строфа» – «СтихиЯ» (том 8), «Музой окрылённые» (том 2), антологии современной поэзии «Музой окрылённые» (1-я часть), коллективном поэтическом «Сборнике смешных стихов и рассказов @umor_stihi_i_proza (часть 1)» от инстаграм-паблика «Юмор, стихи и проза», энциклопедии стихов и прозы «Писатели русского мира: XXI век» (том 11)от Издательского дома Максима Бурдина, сборнике стихотворений и материалов «Опалённые войной», приуроченном к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, а также на различных поэтических страницах интернета. Автор международного творческого интернет-журнала Congres Litteraire Mondial.

В 2020 г. выпущен собственный сборник стихотворений «Лишь на краю стремишься жить».