Текст книги "Просто молчи (СИ)"
Автор книги: СаЙтО
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Часть 13
В глаза настойчиво бил утренний свет, заставляя непроизвольно щуриться. Голова все еще была по-утреннему пуста, не напоминая ни о чем… Давая лишь еще понежиться в мягкой постельке. Да уж, вот это мне сон приснился… Про синеволосого гея, про то, что он и меня перед сестрой выставил таким же… Про то, что он будет учителем в нашей школе. Надо же, приснится же такое!
Все же разлепляю слипшиеся веки. В комнате, как обычно, порядок, только шторы почему-то не задернуты… Хотя не важно. На часах без пятнадцати девять, эх, прекрасное утро… Лениво встаю с кровати, потягиваясь. Так, СТОП! ЧТО?! Да чтоб меня леший дрючил, я же проспал первую химию! БЛЯ!
Следующие две минуты я бегал как ошпаренный по квартире, одеваясьпричёсываясь и наспех собирая учебники. Да уж, две минуты – это мой новый личный рекорд. Только вот тело до сих пор будто ватное, все еще не оклемавшееся от такой резкой перемены положения. В общем, не трудно догадаться, что до школы я тоже бежал. А вот тебе и разминочка… Быстро смотрю на часы, заходя в школьный холл. Так, ровно девять… До конца урока пятнадцать минут, вот черт… Хотя если нам сегодня поставили замену а-ля «Детки, делайте, что хотите, только не шумите», то мне не достанется… Ладно, надо всегда надеяться на лучшее, верно?
Благодарно киваю охраннику за то, что не заставил писать объяснительную к опозданию, и, еле заставив себя повесить в раздевалку плащ, бегу в класс химии. Благо, он находился на втором этаже, поэтому до него я добежал быстро и без большого шума. А что? Я могу упасть, сломать себе что-нибудь, превратиться в гориллу, в конце-то концов!
А вот и моя «любимая» белая дверь с очередной глупой цитатой. Ну, не люблю я ни химию, ни физику, ни алгебру! Все эти числа, вычисления… Они меня угнетают! Осторожно стучу и, со стандартным «Простите, можно?», вхожу.
– О, а это, я так понимаю, и есть тот самый отсутствующий? – слышится до боли знакомый голос.
Оглядываю класс. Все мои друзья удивленно смотрят то на нового учителя, то на меня. Видно, для них это такой же нежданчик, как и для меня. Сон... Да, как же? Какой же ты, Ваня, наивный лох.
– О, здравствуйте, Константин Валерьевич, – обворожительно улыбнулся я парню, стоящему у доски.
Так… Тогда почему утром его не было со мной в кровати? Я, и правда, поверил, что это был лишь смешной сон! И вот тебе, Ваня, удар под дых! Сегодня на Косте другая одежда, которая делает его больше похожим на нашего ровесника. Черные зауженные джинсы обтягивают худые ноги, белая рубашка расправлена, неаккуратно прикрывая край штанов. Черный галстук легонько перетягивает шею, а синие волосы завязаны в малюсенький хвостик на затылке. Интересно, где он взял одежду?.. Неужели возвращался к себе на старый дом, или где он там жил? А судя по слюням моих одноклассниц, все считают его крайне привлекательным…
– Заходи, Ваня, – отзывается он, холодно улыбнувшись.
А класс дружно открыл рты. Ах, ну да, откуда бы нам знать друг друга… Ах, если бы сказать, что я видел его плачущим. Прям компромат на него…
Я поспешил проследовать к своему месту с одной из классных отличниц – Никой. А что самое интересное, так это то, что девушка с длинными русыми волосами, огромными голубыми глазами, все время одетая в мини-платья и шпильки, не очень хорошо вязалась с ее статусом будущей школьной медалистки.
– Куда это ты? – вдруг окликнул меня Костя. Нет, ну не буду я его по имени-отчеству звать! Не-бу-ду! – Я разве отпускал? Изволь пройти к доске.
По классу послышались смешки, а я медленно повернулся к синеволосому.
– Что? – переспросил я таким тоном, будто он мне только что нахамил.
– К доске, – железным тоном повторил парень. Черт, как же он меня бе-е-есит! Блять, какого черта я должен терпеть этот балаган?!
– Нет, – отмахнулся от него, все-таки присаживаясь рядом с Вероникой. Девушка, как обычно, кокетливо улыбнулась, вновь утыкаясь носом в учебник. Я быстро взглянул на открытую ею страницу. Она уже на пятнадцать параграфов вперед ушла… Эх, мне бы такие мозги, как у нее.
– Иван, пройди к доске! – повысил голос Костя, бешено зыркая глазами.
– А, может, вы сами объясните нам тему, а, «учитель»? – послышался знакомый язвительный голос с задней парты. Я благодарно посмотрел на улыбающегося от уха до уха Тему, на что он лишь пожал плечами – мол, «Не мог не помочь!».
Костя лишь фыркнул, вновь начиная чертить на доске какие-то схемы. В общем, окончание урока прошло более или менее спокойно. Костя пару раз сделал замечание болтающим девчонкам, которые обсуждали «задницу нового сексуального учителя», но не трогал ни меня, ни Тему, что не могло не радовать. Наконец, долгожданный звонок огласил школу, и все, как по команде, повскакивали со своих мест.
– Класс, выйдите, пожалуйста, – вновь заголосил Костя. – А ты, Ваня, останься, – тихо добавил он, прекрасно зная, что я его услышу.
Так, ладно… Ну, что он тебе сделает? Прочтет нотацию? Отругает? Тогда почему я вдруг начинаю нервничать, наблюдая, как за последней вышедшей девушкой закрывается дверь. Костя закрывает ее на поворачивающийся замок, кровожадно мне улыбаясь.
– Какого хрена ты меня не разбудил?! – сразу начинаю возмущаться я. А что? Лучшая защита – нападение!
– Ты так сладенько посапывал, обнимая меня, что я подумал, что это ни к чему, – мило пролепетал он, начиная медленно подходить ко мне. – А почему ты позволяешь себе не слушать меня, м?
– Потому что я видел, как ты пытался прыгнуть с крыши. Потому, что мы целовались. Потому, что я тебя ненавижу, – начал я демонстративно загибать пальцы.
– Отметаю все причины, кроме поцелуя, – ухмыляется он. – Знаешь, ради этого я готов, чтобы ты не воспринимал меня как учителя еще больше…
Часть 14
– Эм… Ко-о-ость? – начал я боязливо пятиться к стенке.
– М? – отозвался он, улыбнувшись еще кровожаднее.
– А ты в курсе, что дверка-то открыва…. – но договорить мне не дал мощный хлопок классной двери.
– Что тут происходит? –послышался недовольный директорский крик. Я облегченно вздохнул, смотря на застонавшего Костю. – Константин, на каком основании вы закрылись в классе с учеником? Это не положено по уставу школы! – заверещал директор.
Я осторожно пополз по стенке из класса к двери, минуя кричащую директорскую тушу. Из толпы, почти ввалившейся в дверь, на меня радостно глядел улыбающийся от-уха-до-уха Тема, которому я весело подмигнул. Мать моя женщина, как же мы с Темычем любим создавать людям проблемы! Наконец, добравшись до конечного пункта назначения, то бишь до самого брюнета, я удовлетворенно хмыкнул.
– Ну, и как ты это сделал? – кивнул я в сторону все еще беснующегося директора.
– Ну… Чуточку природного обаяния, щепотка педофилии, капля гомосексуализма, приправим Костей… Помешаем, – начал перечислять Тема, подняв взгляд на потолок.
– Окей, понял, – тихо засмеялся я.
– Кузамин! – резко заорал директор, обращаясь ко мне. Весь класс, наблюдавший до этого за «шоу», мгновенно повернулся на ошалевшего меня. – А ты почему не голый?! – воскликнул он.
Я ме-е-едленно открыл рот от удивления, а глаза сами собой расширились. Ну а все ребята рядом со мной громко заржали.
– Не понял, – медленно покачал я головой, глядя на директора. Если честно, я даже не помню, как его зовут-то…
– Ко мне вот этот подбежал и сказал, что… – начал медленно разъяснять мужчина.
– Ну, вы же не милиция, чтобы приезжать после! Будем считать, что вы предотвратили бедствие, – перебил его Тема, ухмыляясь.
Костя же возмущенно переводил глаза то на директора, то на меня, а то на Тему. Да уж, у парня, видать, такой разрыв шаблонов сейчас... Хотя ему бы следовало знать о знаменитых дверях школы 1359! Сколько ни закрывай замок, если дернуть хорошенько с той стороны – откроется, как миленькая… Об этом все наши старшеклассники знают. Хотя в этот раз дверка спасла меня от изнасилования, можно сказать… Причем далеко не морального!
– Я возмущен! Я не допущу такого беспредела в моей школе… – опять заверещал директор с новой силой. А Костя лишь застонал.
– Понял, понял. Окей, сваливаю, – лучезарно улыбнулся Костя «слегка» удивленному такой переменой директору.
– Девочки, вы были просто великолепны, – громко сказал Костя, скорее томно выдохнув последнее слово, отчего вся добрая половина нашего коллектива дружно заулыбалась и начала поправлять прически. – Вань, пойдем, а? – а вот последнее было явно предназначено мне.
Директор удивленно повернулся ко мне, а я лишь коротко кивнул, выходя из класса. Тема только хмыкнул, пропуская меня вперед.
Да уж, вот так закончился первый Костин учебный день в качестве учителя, даже не начавшись. Мы тихо шли по коридору, полному детей. Маленькие ребята удивленно оборачивались на идущего рядом Костю, показывая пальцами на столь необычный цвет волос. Некоторым из них Костя мило улыбался, а кому-то – подмигивал. В общем, выглядел он как звезда на выдаче Оскара. (прим. Автора: это реклама. Так что теперь мы просто ОБЯЗАНЫ получить Оскара. ВСЕ! И отдать его Джиму Керри…).
– Слушай, я теперь точно уверен, что этот твой Артем – гей, – задумчиво сказал он, когда мы уже натягивали верхнюю одежду. – Просто он ТАК мило ворковал с тем черноволосым на переменке. А тот его чуть ли не поедал глазами. Поверь, я лучше знаю, на что смотреть! – пояснил он в ответ на мой удивленный взгляд.
– Знаешь, это ведь его дело… – неуверенно пробормотал я, выходя из раздевалки.
– Стой, Вань! – Костя, видимо, тоже уже оделся и теперь спешил за мной к выходу. Мы оба почти синхронно кивнули удивленному охраннику и, наконец, вышли на улицу.
– Слушай, я тут подумал… – задумчиво начал Костя, поднимая голову к небу, отчего в его зеленых глазах ясно отразилось серое небо. – Пойдем в парк аттракционов?
– Осенью, почти зимой? – усмехнулся я.
– Ага… – выдохнул Костя, наблюдая за быстро растворяющимся в воздухе клубом пара. – Пожалуйста.
Да, я знаю, что я неблагодарное чмо, и написал сегодня мало, простите( Но я постараюсь сейчас написать еще что-нибудь :3 Лучи добра!
Часть 15
– Так половина всего же закрыта будет! – возмущаюсь я, когда мы уже выходим за территорию школы.
– И что? Я просто хочу там погулять. Если я не ошибаюсь, он в Люберцах, возле стадиона… Так там же можно просто по парку погулять, разве нет? – задумчиво отвечает Костя.
Мысленно прокручиваю в голове карту Жулебино. Ну, так есть же еще туева хуча, блять, мест, чтобы спокойно погулять. Лес, проспект Жулебинский, на круг пойти можно, в конце-то концов!
– А лес тебе за парк не сойдет? – тихо спрашиваю я парня, который, видимо, совсем выпал из реальности.
Он лишь качает головой.
– Знаешь, где я взял одежду? Немного денег… – я покачал головой. – Ну, а я взял и съездил к своему бывшему. Знаешь, как он орал, что я – адское отродье, и что он не желает меня видеть… А я просто оттолкнул его, забрал свои вещи, которые у него еще лежали, и ушел. Может, звучит это смешно, но… – его голос сорвался, превращаясь в шепот. – Но мне было так больно. Все то, что я пережил с этим человеком, он взял и перечеркнул одним непонятным мне телефонным звонком. Мне просто обидно, что после смерти дорогого мне человека он вот так отвернулся от меня, оставив одного. И знаешь, что я ему сказал, когда уходил?.. – он злорадно усмехнулся. – Что прыгал с крыши, а меня еле остановили. Ох, видел бы ты его лицо – такие эмоции…сама невинность. А я взял и ушел, не став слушать взявшиеся откуда-то вдруг оправдания. Мне просто обидно, – вздохнул Костя, заканчивая свой маленький рассказ.
– Ты в этом парке с бабушкой гулял, да? – предположил я.
Костя печально кивнул, поднимая бледное лицо к небу. А у меня внутри было такое неприятное скребущее чувство от его рассказа… Будто ребра сжимаются, и дышать становится трудно. Я, кажется, наконец, понял, что Костя пытался донести до меня.
– А сейчас бы сбросился с крыши, не останавливай я тебя? – тихо задал я вопрос, почему-то показавшийся мне в этой ситуации очень верным и важным.
– Нет, – на выдохе произнес он, отчего еще один клуб пара растворился в холодном воздухе.
– Почему? – сворачивая на центральную улицу, спросил я.
Парень поспешил за мной, так как не ожидал такой резкой перемены направления.
– Потому что сейчас у меня есть план – не как умереть, а как выжить. И как бы пафосно это ни звучало, но… Знаешь, тогда, стоя на краю парапета, страха я не испытывал. Была только печаль за то, чего я не успею. Но никак не страх смерти… А сейчас я бы испугался умереть, испугался бы боли, – нахмурился он, будто подбирая слова.
– А что-то изменилось? – искренне удивился я.
Ответа не последовало. Костя, нахмурившись, смотрел на серое небо, по которому неспешно плыли многотонные облака, отсюда казавшиеся столь легкими. Ну и ладно, не хочет отвечать – не надо. Так… До Люберец ехать примерно рублей на восемьдесят выйдет, да и в парк не меньше тысячи надо. А значит, хорошо, что я утром схватил помятую пятитысячную купюру с комода.
А вот, наконец, и остановка. Людей совершенно не много. Школьники – на уроках, а все взрослые уже либо работают, либо едут в метро – так что это логично.
– Нам на «373» нужно, – тихо говорит Костя, осматривая табличку с маршрутами на фонарном столбе.
Пожимаю плечами – мол, делай, что хочешь – и отворачиваюсь к дороге, по которой несутся машины. Даже виновато себя как-то чувствую из-за этого случая в школе. Ведь деньги Косте нужны, так или иначе, а как он их получит?..
– Кость, прости меня за школу, – неуверенно обращаюсь я к парню.
– Да ладно, ничего. Ведь есть еще репетиторство. Сейчас уроки по скайпу в моде. Если уж на то пошло, то никто не отменял стройку, дворников и проституцию, – ухмыльнулся парень.
– Знаешь, не представляю себе эту картину, честно, – улыбнулся я, изобразив у себя в голове синеволосого чистого дворника.
– Пф… Ты, между прочим, своим «не представляю» только что разрушил мою мечту, – засмеялся парень. – Вон маршрутка едет, пойдем. Она прямо до парка идет, – показал Костя куда-то вдаль.
– Хорошо, ты лучше знаешь. Я редко в Любера езжу, – кивнул я, все еще пытаясь высмотреть на горизонте нужный автобус.
Блин, ребят, мы в первой десятке. И все благодаря Вам! Спасибо вам... У меня буквально слов нет, только эмоции... Как же я вас всех люблю! *О* Лучи добра!
Часть 16
– Передайте за двоих, – громко объявил я, протягивая водителю сторублевую купюру.
Получив сдачу в двадцать рублей, я спокойно вернулся обратно на свое место рядом с Костей. Парень задумчиво смотрел в окно, будто находясь в какой-то апатии, не обращая на меня никакого внимания. Его синие волосы немного подрагивали от сквозняка, а губы были слегка приоткрыты. Он выглядел так мило в своей задумчивости, что хотелось его сфотографировать…
– Кость, ты чего такой задумчивый? – осторожно дотронулся я до его плеча.
Парень будто не отреагировал, лишь вздохнув.
– Просто я думаю о людях. О том, как они живут, – тихо ответил он, отчего стекло покрылось тонкой белой пеленой.
– В смысле? – не понял я.
– Нет, ничего, – отмахнулся он, поворачиваясь ко мне. – А мы покатаемся на колесе обозрения? – его глаза по-детски загорелись в немом восторге.
– Ну, если оно будет работать, то покатаемся, – неуверенно ответил я на его восторженную улыбку.
Такая резкая перемена настроения меня немного настораживала… Да и, вообще, он с утра какой-то странный. Это из-за того, что он ездил к своему – уже бывшему – парню?
– Хорошо, – кивнул он, удобнее устраиваясь в кресле. – Вань, расскажи о себе.
– В маршрутке? – тихо засмеялся я.
– Нет, – покачал головой он. – Извините, а можно выйти? – громко крикнул он водителю.
– Ты что делаешь?! – возмутился я.
Он лишь подмигнул мне, резко вскакивая и начиная тащить за руку к выходу. Все пассажиры недовольно смотрели на нас, а Костя продолжал спокойненько тащить меня к открывшейся автоматической двери.
– Ну и захрена ты это сделал?! Тут еще минимум минут пятнадцать идти теперь! – возмутился я, когда маршрутка уже отъехала, оставив нас на обочине.
– Ну, ты же сказал, что мы не можем поговорить там. Так, что нам помешает сделать это здесь? – невинно похлопал ресницами парень.
– О, Боже! – застонал я. – За что мне эта кара, а?! Блять, Кость, мы могли спокойно доехать до парка!
– А я хочу поговорить! Мне не хватает общения! – наигранно вздохнул парень, нахально улыбаясь.
– О, Боже, бешеная ты, блять, белка! Пошли, – потянул я его за край рукава вперед по дорожке. – Что ты хотел спросить?
– Ну, сначала – ориентация, – с умным видом начал он.
– Очень смешно. Ладно, самая натуральная, – ухмыльнулся я.
– И что – мне не удалось даже немного сдвинуть ее к отметке голубизны?! – возмутился он.
– Пф… Дальше, – закатил глаза я, в голове все еще прокручивая этот вопрос.
Ориентация… Ну, Кость, как тебе ответить?.. Тот поцелуй мне, определенно, противен не был, но и запредельного удовольствия я не получил. Обычный поцелуй – ни больше, ни меньше. Это я…что – типа, латентный гей, да? Охуенное, блять, открытие!
– Девушка есть? – смешно надув губы, спросил Костя.
– Нет. Расстались около двух месяцев назад. Застал в постели с другим. В моей постели, – усмехнулся на последнем предложении я.
– Понятно. Какую музыку слушаешь? – продолжил парень.
– Классика. Она меня…успокаивает, – неуверенно улыбнулся я.
– Какие фильмы любишь? Какая еда нравится? Какой цвет любимый? Книга? – вдруг начал засыпать меня всевозможными вопросами синеволосый.
– Окей, окей, стоп! – жестом остановил я этот словесный понос. – Не очень люблю смотреть кино. Но если на то пошло, то – документальные. Люблю суши. Любимый цвет – бирюзовый… А книга… Пожалуй, «Над пропастью во ржи», – ответил я.
– Понял, – ответил Костя, улыбнувшись. – А где твои родители? Я видел только сестру.
– Родители слишком заняты. Не даром, ведь, говорят: «Трудоголизм – это диагноз. Но он, к сожалению, как рак – не лечится». Так что растила меня, фактически, Маша. Я ее и мамой-то называл до трех лет, – ухмыльнулся я.
– У тебя они хотя бы есть, – грустно ухмыльнулся Костя. – Мама решила не делать аборт, боясь за свое здоровье… Но и желания и потребности в детях не испытывала. А как только я родился, отдали меня бабушке и уехали в неизвестном направлении. Машина, в которой они ехали, на следующий день упала с обрыва.
– Мне жаль, – неуверенно протянул я.
– Нет, не надо. Таким, как они, не место на земле. Лучше бы мать убила меня, чем вот так бросать. Ты так не думаешь? – совершенно безразлично пробормотал он.
– Нет, не думаю. Мне было бы не с кем ходить в парк, – улыбнулся я ему, указывая на показавшееся вдалеке колесо обозрения.
Часть 17
Костя, по-детски улыбнувшись, потянул меня за собой, начиная быстро бежать по направлению к парку. Я еле успевал за парнем, который чуть ли не визжал от восторга, подобно маленькому ребенку.
– Стой, Кость, сейчас от силы одиннадцать часов – куда ты так торопишься? – громко возмутился я, резко останавливаясь.
Парня по инерции тряхнуло от моей резкой остановки, и он с открытой ненавистью оглядел меня.
– Потому, что хочу в парк! – с видом обиженного сурка ответил он, смешно надув губы.
– А деньги у тебя есть, а? – решил подколоть парня я.
– Есть! – хмыкнул он, отворачиваясь. – Так ты идешь, или нет, м? – он уже медленными шагами направился опять вперед по дорожке.
– Ага, как же. Тебя оставишь – ты кого-нибудь изнасилуешь, покалечишь или убьешь. Нет, я, пожалуй, послежу за тобой, – усмехнулся я, нагоняя Костю.
– Ну, знаешь… Первое отметай сразу, ибо ебу я скорее мозги. Второе… Ну, тут уж как выйдет, но я бы, и правда, очень постарался. А про третье я промолчу, – мило улыбнулся парень, отворачиваясь. – Всегда мечтал кого-нибудь расчленить, – тихо пробормотал он куда-то в пол, на что я лишь ухмыльнулся.
В голове все вертелись мысли о его погибшей семье. Рос он с бабушкой, наверняка – где-то в деревне… Но он не очень похож на домашнего мальчика, да и волосы ТАК деревенский бы не покрасил. Так… Стоп! Бабушка ведь где-то жила, так? Значит, есть дом или квартира…
– Кость… – неуверенно начал я, думая, как лучше преподнести свою мысль. – Где жила твоя бабушка?
– В Люберцах дом, за мостом уже… – поморщился парень.
– Так почему его тебе не отдали? – искренне удивился я. – Ведь если ты ближайший родственник, то…
– Хватит! – резко прервал меня Костя. – Его снесли. Из-за строек. Бабушку хватил инфаркт, когда она узнала о сносе всех близлежащих домов, из-за этого и умерла. Я на тот момент был у НЕГО. Дом снесли, как и полагалось, а я остался на улице – почти без денег, вещей и цели в жизни. Слушай, за этот день я рассказал тебе столько печальных фактов своей нелепой жизни, что впору снимать сериал! Давай уже закончим на этом, – недовольно пробурчал он.
– Мда… Знаешь, Санта-Барбара стоит и нервно курит в сторонке. Тебе впору мемуары писать. Осталось только потерять память, найти внебрачного сына, застрелить отца и переспать с лучшей подругой. Вот тогда – точно сериал, – ухмыльнулся я, на что получил испепеляющий взгляд.
– Подруги нет, есть друг. Не лучший, правда, но на данный момент – единственный, – двусмысленно смотря на меня, протянул Костя.
– Э! Чувак, не! Я тебе, так, законы жанра рассказал, так что я не при делах. И вообще, я – голубь, – состроив лицо «кирпичиком», отвернулся я.
– Голубь – это от «долбоеб» или от «голубой»? – сдерживая смех, выдавил Костя.
– Кость, скажи, ты – наркоман? – тихо прошептал я, только чтобы парень услышал.
– Нет, а что – похож? – в тон мне, тоже шепотом ответил парень.
– Тогда какого хуя ты не знаешь, что голубь – это птица?! – активно жестикулируя, возмутился я.
– Бля, Вань, наркоман тут, походу, ты, – толкнул меня в плечо Костя, чуть посмеиваясь.
А между тем я и не заметил, как мы вошли в парк. Длинная аллея вела далеко вперед, к центральной круглой площадке, где располагались аттракционы для малышей. Развлечения для «больших» были чуть дальше – за территорией парка, а сейчас мы спокойно шагали по широкой дорожке, проходя мимо аккуратных лавочек и ларьков с едой.
– Слушай, подожди. Я куплю поесть, – вдруг резко спохватился Костя, когда мы уже почти вплотную подошли к аттракционам, о которых он весело тараторил.
– О, боже… – простонал я, провожая подпрыгивающего к ларьку с фруктами парня глазами.
Яблок, блять, захотелось резко?.. Горе-ребенок, блин, нашелся…
Буквально через минуту Костя весело подбежал обратно ко мне, сжимая в руке…банан.
– Ну, и на что он тебе нужен? – указывая на фрукт, спросил я.
– Это я еще наркоман?! – наигранно возмутился он. – Чувак, я буду его есть!
