Текст книги "Мать или Новый Вид (Том 2)"

Автор книги: Сатпрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Тот тип жизни, который медленно зрел в теле Матери – медленно и острожно и рискованно: Да, скажу тебе, это действительно странное состояние... Бывают даже моменты, когда ты чувствуешь, что простой пустяк мог бы заставить тебя потерять контакт, и только если ты остаешься спокойным и индифферентным – индифферентным – могут продолжаться вещи. Чтобы быть способным соединить две стороны, вы должны установить полную индифферентность к смерти, сделать смерть нереальной, она должна утратить свой смысл. Смерть должна потерять все свое значение в теле, не должно быть ничего, кроме Того, текущего без барьеров – нет больше опоры, нет больше привычек: только привычка Того. И курс близится к завершению: Готова ли ты ко всему? Естественно, я говорю: ко всему! И Присутствие становится столь чудесно интенсивным... Нет выбора, нет предпочтения, нет даже стремления: полная, полная сдача... Покончено с рабством и привязанностью ко внешним вещам, все это полностью ушло – полностью, абсолютная свобода. Другими словами, нет ничего, кроме Того, всевышний Мастер становится мастером. Великое тотальное Сознание. Старый вид сдался. И Мать добавила: Тело больше не зависит от физических законов.

Это "передача силы".

Шел 1966 г.

Это переход от темного автоматизма старых клеточных отпечатков к сознательному автоматизму великого Точного Сознания.

Тем не менее, простой пустяк вынуждает вас терять контакт.

И однажды утром, своим спокойным голосом как серебряная река, Мать сказала мне: Я на границе нового восприятия жизни... Как если бы определенные части сознания превратились из гусеницы в бабочку.

Жизнь без барьеров.

Место на обоих сторонах.

Место настоящей Материи.

XXI. КЛЕТОЧНЫЙ УРОВЕНЬ

Мы никогда полностью не оценим эволюционную важность того, что происходило в теле Матери – пока новый век не будет здесь, видимым и реализованным. Тогда мы скажем: о, так вот это как! Короче говоря, нас просят немного понять заранее, и вполне возможно, что наше понимание поможет или ускорит эволюционный процесс. Это то, что называется сознательной и желаемой эволюцией, вместо того, чтобы проходить через беспрерывное варево в Природном котле, где маленькие человеческие элементы смешиваются и перемешиваются, комбинируются и рекомбинируются, пока новый состав не будет совершенным. Возможно, "То" Матери покажется новой формой мистицизма – что сказали бы приматы о той маленькой тревожащей ментальной вибрации, с которой мы сейчас обращаемся как эволюционные переростки? Они также подвергались передаче силы от одного способа бытия к другому. Сверхъестественное, – говорил Шри Ауробиндо, – это то, чьей природы мы не достигли или еще не знаем, или средства которого мы еще не покорили. Нет сверхъестественного: есть последовательное естественное. Вся работа пионеров эволюции заключается в том, чтобы оно стало естественным. И как только оно станет "естественным", мы больше не будем его замечать, подобно воздуху, которым мы дышим, и мы скажем: но что такого Божественного во всем этом? Божественное или не Божественное, это одно и то же – просто маленькая улыбка... которая составляет всю разницу. И, возможно, в этой маленькой улыбке есть все.

Но каждому предоставляется это открыть.

У него нет катехизиса.

Единственный катехизис сегодня – это наши научные законы; одни выдумали 10 заповедей Бога, эти – 10000 заповедей Физики! Это последняя мировая религия. Возможно, последний предрассудок.

Время и Материя

Как в действительности работает это новое естественное?... Оно вовсе не кажется естественным, временами оно непостижимо и неизмеримо (для нас). Мы пытаемся понять его. Мы пытаемся навести некий порядок в лесу Матери! И Богу только известно, покажется ли наш "порядок" глупым для нового реализованного вида, но как бы там ни было... Те, кто пойдут через Адженду Матери, смогут открыть в ней свои собственные новые и непредсказуемые дороги. Дорога повсюду. Я пытался отсортировать некие линии или повороты явления, и я называл их: универсализация, имперсонализация, ложная материя, Гармония, вертикальное время, передача... потому что вещи должны быть выражены одна за другой, это закон Разума, он видит одну былинку за другой; но есть лишь единое, многостороннее явление, которое развертывается одновременно, в котором любой маленький прогресс в одной точке меняет позицию или ценность всех других точек, и всякий раз, когда вы продвигаетесь здесь, в X4, с того момента открываются где угодно и одновременно неисчислимые маленькие окна. В действительности, как бы новая разновидность воздуха начинала течь повсюду. Новое восприятие.

Также новое дыхание.

И что это за одно и то же, идентичное явление, которое разворачивается безо всякой меры? Это сеть, поддающаяся в той или иной области, или во всех областях, с различными физиологическими последствиями. Мы сбиты с толку, потому что не видим Мать летающей по воздуху, но это гораздо серьезнее – этот тип чуда, по сути, есть Разум, проецирующий себя вне своей тюрьмы и воображающий, чем должно быть это чудо. Когда вы выбираетесь из тюрьмы, нет нужды летать: вы мгновенно повсюду. Вы видите сразу же все. И вы не видите Материю такой же, как ее видят те, кто находится в тюрьме – это очевидно, потому что то, что составляет их Материю, есть в точности то, что препятствует им быть и видеть везде. Таковы их неотвратимые законы: закон смерти, закон жизни, закон гравитации, все есть закон. Это их грубая и темная и отвердевшая материя – хотя их микроскопы менее отвердели, чем их глаза. Это та Материя, как они думают о ней и чувствуют ее. Тогда как черта, которая казалась все более и более отчетливой в переживании Матери – это определенная текучесть Материи. Это всегда одна и та же Вибрация фантастической скорости, и все же недвижимая в то же самое время (все определенно противоречиво в супраментальном сознании, или, скорее, все противоположности там одновременно вместе), которая просачивается сквозь ячейки сети и наделена очень странными свойствами; она лечит заболевания, как если бы их и не было, лечит смерть, как если бы ее и не было, лечит всю нищету или законы нашей Материи, как если бы их и не было – и на самом деле не так, что она "лечит", а скорее так, что она заставляет вас вступить в другую разновидность Материи (все же, внешне, вы остаетесь в той же самой, поскольку тело Матери было там, было "конкретным" и ощутимым и сидело в своем кресле), в которой все эти вещи не существуют. Обращение сознания, говорила Мать. Изменение вибрации, которое меняет все. Изменение Материи, мы могли бы сказать. Вибрация, которая аннулирует темность и фиксированность Материи, как она аннулирует ее болезнь и смерть, ее расстояния и законы и все это варево, которая является в точности результатом темности и фиксированности. Определенно, стоит взглянуть на эту странную Вибрацию. Например, может ли наша "конкретная" Материя просто быть продуктом особого восприятия времени? Измените ощущение времени, и пространство тоже изменится, со всем, что в нем находится, и все же вы во многом все еще в той же самой вещи. Теперь же та Вибрация предельной скорости (все же неподвижная) изменяет ощущение времени, замораживает его, если можно так сказать, тогда как в то же самое время она дает вам возможность быть везде одновременно, как если бы Париж и все прочее было одновременно прямо под вашими стопами, без расстояний и ощущения "пространства" – и в том "не-пространстве" или не-времени, проживаемыми телом (это восприятие тела), исчезают возраст и износ и их неизбежные последствия. И все же это та же самая Материя. И это как другая Материя. Ощущение пространства связано со временем, как мы знаем, но все, содержащее в этом "конкретном" пространстве, как будто бы чудом меняет свои свойства, как только меняется восприятие времени – как только входит в игру супраментальная Вибрация. Мы могли бы сказать, что частная скорость вибрации или, скорее, особенная ее медленность, дает нам впечатление наталкивания повсюду на куски твердой Материи, разделенной большими дистанциями, тогда как другая вибрационная скорость отменяет расстояния, как и застывшую непрозрачность, которая составляет нашу "воспринимаемую" среду. Нам могут сказать, что нога Матери все еще ударяется о ножку стула и, вполне возможно, получает ушиб, даже если сознание Матери может быть одновременно в Нью-Йорке и Гон-Конге и проходить через ячейки сети. И нам скажут, что в конце есть факт трупа. И что все изменения во времени и сознании никак не меняют этот факт. Труп служит доказательством. Вы просто живете внутри фантазии "высшего" сознания. Ваша вибрация не меняет ничего.

Верно, обезьяна тоже могла бы сказать (если бы говорила), что та глупая ментальная вибрация ничего не изменила в обезьяньей жизни – и все же... "Время" человека больше не похоже не время обезьяны, и это замечательным образом изменило наше пространство и материю (возможно, не к лучшему). Поэтому мы можем просто сказать, что эксперимент идет, это начало новой эволюции – что произойдет в конце, до какой степени сможет "другая материя" или "другое время" модифицировать старую материю, которую мы переживаем и в которой мы живем ("кору", как называла ее Мать)?... Мать часто сталкивалась с этим вопросом. Возможно, это действительно настоящий вопрос. Возможно, это также ложный вопрос: когда гусеница начинает летать, то что она говорит о ползучей Материи? Остается только труп гусеницы и бабочка, летающая внутри другого времени, другой Материи – которая все еще является тем же самым миром и той же самой Материей. Можно ли стать бабочкой, не сбросив тело гусеницы? Это неким образом та проблема, с которой мы сталкиваемся. Вместо того, чтобы оставлять одно ради другого, не может ли одно измениться в другое? Это неразгаданная мистерия.

Но факт трупа никоим образом не отрицает бабочки. Возможно, наша вибрация все еще слишком медленна, чтобы ухватить бабочку.

И не заключается ли разница между жизнью и "смертью" в разнице вибраций?

В переживании Матери сходятся обе вибрации.

Тайна всей трансмутации и двух миров в одном скрывается на клеточном уровне.

Прохождение через сеть

Следует повторить, что особенность всех этих переживаний, что делает их столь чрезвычайно интересными с точки зрения эволюционного Переживания на земле, заключается в том, что все они происходят в Материи, на мистическом пороге, где исчезают старые клеточные отпечатки – темный код, мы могли бы сказать, решетка или сеть, которая обволакивает и гипнотизирует клетки – и где чистая клетка начинает сиять, где есть великий Код вселенной, без прошлого, создаваемый заново каждое "мгновение": уникальная Пульсация, в которой все пульсирует в одно и то же время. То, что мы называем "прошлым", это только наше усилие узнать то, что на самом деле есть – это наше смутное приближение к тому, наши миллионы и биллионы болезненных отпечатков и тщетных попыток и повторяющихся усилий. И когда мы достигнем того, когда мы придем к тому, что на самом деле есть, тогда нечему будет учиться, не будет больше прошлого: навсегда Настоящее. Оно было извечно настоящим. Оно будет извечно настоящим. И это переживается среди Материи. Так где же смерть в том, что больше не во времени? О, высоко наверху можно переживать вечности сознания и вечные волны Становления, пустыню вечного покоя, как сказал Шри Ауробиндо, но что тогда?... Мы же не рождены для того, чтобы жить в созерцании, не так ли? В чем тогда прок, что мы имеем две ноги? Мы рождены в Материи, чтобы найти Истину Материи, а не истину небес – и самое странное во всем этом то, что очень даже может оказаться, что они составляют ОДНО

Haven in its rapture dreams of perfect earth,

Earth in its sorrow dreams of perfect heaven...

They are kept from their oneness by enchanred fears;

Sundered mysteriously by miles of thought,

They gaze across the silent gulfs of sleep.

Старое "магическое заклинание" снимается на клеточном уровне, и сон также становится нечто иным.

И именно здесь заполняется пропасть.

То, что мы отслеживаем в словах Матери и за ними, это журчание той новой жизни, нащупывание того нового восприятия: Нам нужен новый язык! так часто она восклицала... То еще невозможно выразить. Не через слова и идеи его нужно выразить. [Конечно, ведь это наконец-то конкретная жизнь, прямая жизнь Материи!] Следует найти средства выражения. По сути, большая разница, связанная с появлением человека, состоит в том, что он изобрел язык – и затем, конечно же, письменность и все такое – что же, должен быть найден некий иной способ, превосходящий язык и письменность... В ведические времена они говорили "Слово" – слово, которое творит... Слово, которое точно выражает вибрацию. Пусть слова обладают силой, пусть они несут смысл в себе! Возможно, сознательное и преднамеренное обращение с определенными светлыми вибрациями, добавленными к звуку?... Но современные языки столь искусственные (я имею в виду, поверхностные, интеллектуальные): они разрезают вещи на маленькие кусочки и устраняют свет, стоящий за ними. Это язык поделенной и разделенной жизни – но как говорить о полной и тотальной жизни? Так что временами она бралась за орган: Я пыталась играть музыку, просто чтобы СКАЗАТЬ что-то.

Другие придут и изобретут музыкальный язык, созидательное Слово, мантру Материи, но пока что вы можете лишь ходить в той странной жизни или, скорее, в той странной разновидности Материи, том странном Времени, том другом Ритме – все было другим! Поистине как если бы совершенно другой материальный мир существовал бы на клеточном уровне. Но когда исчезли старые отпечатки, вы все еще должны научиться оставаться "на другом пути", как говорила Мать. Этот переход является трудной вещью. Она имела все те переживания не в созерцании, а когда ходила, двигалась, и по большей части в своей ванной комнате, поскольку это было единственное место, где ее оставляли в покое: Эти переживания столь конкретные и спонтанные и реальные (они не являются результатом какой-либо силы воли или усилия), что им не требуется позиция покоя: я как раз одевалась. Вы не медитируете о плаваньи в море: вы идете и входите в воду. Входишь в море новой жизни, совсем просто и практично, потому что она и та же повсюду. В ней можно гулять, пить и дышать. И как вы сделаете каталог по плаванию! Я все больше и больше понимаю, почему Мать всегда говорила о своем "душе Господа".

Тем не менее, поначалу есть период "шатания", когда вы теряете свою почву (то, что она называла "поддержкой" старой привычки, старым заржавелым, но все еще убеждающим кодом). Качества этих двух вибраций (которые все еще наложены друг на друга, так что ты можешь осознавать обе) совершенно необходимы; одна представляет собой деление – бесконечное деление – и абсолютную неустойчивость, как атомизированная аэрозоль, непрестанно движущаяся; а другая – это вечный покой, бесконечная Грандиозность абсолютного Света... Все же сознание переходит от одного к другому. Затем переживание разворачивается дальше, и кажется, что обе вибрации сливаются, как мы уже заметили: Теперь тело имеет представление не только о земном движении, а о вселенском Движении такой грандиозной скорости, что она неуловима, находится за границами восприятия. Как если бы "нечто" двигалось не В пространстве, а одновременно за пределами движения и недвижимо в том смысле, что скорость неуловима для всех чувств... Это супраментальная Вибрация, которая окончательно объединяет все противоположности. И я заметила, что в том состоянии Движение превосходит силу или мощь, которая удерживает клетки вместе, чтобы образовывать индивидуальную форму... То есть, вы чувствуете, что распылены по всему месту. Это то, что происходило вначале: Мать валилась с ног. И это состояние кажется все-могущим; воздействие автоматическое, (не зависящее от какой-либо воли): как только есть нечто, вызывающее физическую боль, это исчезает МГНОВЕННО... как если бы боль, расстройство и все прочее зависело бы только от старого кода, от слишком медленной вибрации -смерть также зависит от старого кода. В самом деле, это тюрьма боли, чтобы мы поняли... чем мы на самом деле являемся. Но затем, что очень интересно, из-за того, что тело возвращается в свое обычное состояние, оно притягивает ПАМЯТЬ того, что существовало и, через эту память, возможность вернуть расстройство... Это должно быть переходом от настоящей вещи к тому, что больше таковым не является, это уже искажение по сравнению с чистой Вибрацией. Это дает ощущение плохой привычки, остается лишь вопрос плохой привычки. Действительно, нужно найти нечто, чтобы прекратить или устранить это, предотвратить его возвращение. И это постоянно. Это постоянная вещь: переход от этого к тому, от того к этому, от этого к тому [и Мать делает жест "туда-сюда", как бы переход от одной вибрации к другой, из одного состояния в другое], и до такой степени (это так сильно), так что на одну секунду или минуту, или, как бы там ни было, на некоторый промежуток времени, не знаю, ты ни здесь, ни там. Так что у тебя такое чувство, что больше ничего не существует. Это почти мгновенно: если бы оно сколь-нибудь длилось, то, вероятно, вызвало бы обморок или нечто в этом роде. Но это постоянно: То, это. И между Тем и этим есть переход... Это забавная жизнь, ни это и ни То, ни смесь из этих двух вещей, ни их наложение, но как если бы они работали друг через друга. Это должно быть внутреклеточным, то есть, смесь должна быть совсем микроскопической, на поверхности. И у меня отчетливое впечатление, что это в точности переход через сеть или темную периферию: сползание в старую "память" происходит на поверхности клетки. Это долгая тренировка на размытой границе между жизнью и смертью, не только для того, чтобы научиться как не "сползать" с одной стороны на другую, но также и трансформировать саму природу этого перехода.

Затем, медленно, "новая привычка" или новый способ приводится под контроль, и первоначальная паника клеток расплавляется в полной сдаче -тот "глупый инстинкт само-сохранения", как она сказала – но у старых органов все еще есть трудность выстоять ту "пульверизацию" (или, скорее, ощущение пульверизации): "Ты выглядишь бледной", – сказал я ей как-то утром. У меня такое чувство, что я не здесь... Мое тело далеко от меня... Я в очень, очень "разбавленном" сознании – очень распыленном. Естественно: она была повсюду! Действительно, очень трудно не спутать новое Движение с дезинтеграцией. Это НЕДВИЖИМО вот так [и она распростерла свои руки над грандиозным морем], но с великой силой вибрации... Есть растущее ощущение Мощи, которое начинает быть беспредельным, но именно это состояние связано с этими трудностями [сердечными, кровеносными]. Я вот так, в "нечто", что кажется способным оставаться так вечно, но в чем я воспринимаю волны и волнообразные движения (и иногда концентрации, когда вовлечены земные события) грандиозной силы. Затем она улыбнулась: Лучше оставаться спокойной, и мы увидим, мы увидим, что произойдет.

Она училась быть в теле, будучи одновременно повсюду: "Простой пустяк может вынудить тебя потерять контакт."

Новая жизнь, которой следует научиться.

Клеточный уровень, на котором жизнь казалось распростертой повсюду. Текучая и неделенная Материя.

Мое тело далеко от меня...

Децентрализация

В том состоянии то, что мы называем "Материей", казалось все более и более проблематичным, казалось нечто связанным исключительно с тюрьмой нашего ментального восприятия и имеющим совершенно другую реальность -не так, что Материя была иллюзией, а она иллюзорно воспринималась и переживалась, и эта иллюзия была причиной всей мистерии. Вопрос был не в том, чтобы выбраться из Материи, как выбираешься из кошмара – способ, который рекомендуется всеми духовниками – а в том, чтобы устранить очки восприятия или что-либо, что делает ее кошмаром; и остаешься в той же самой Материи, настоящей вместо ложной. И все изменилось. Этот кошмар или искажение вызывалось "я", которое продолжало выстраивать мир вокруг себя: оно оградило себя стенами в мире. Тогда как другая Материя не имеет "я", или все есть "я", и она "течет" без стен – Материя течет. Нам могут сказать, что течет сознание или, возможно, воображение сознания, но не Материя. Нам могли бы заметить, что именно другое воображение сознания делает Материю твердой! Но дело в том, что это не воображаемое восприятие Разума, а клеточное восприятие, восприятие клеток – действительно, они могут подхватить кровотечение неизвестного человека, удаленного на десять тысяч миль. Пока не доказано обратного, клетки сделаны из Материи. Но один раз в истории земли кто-то снял очки и увидел землю, почувствовал и пережил землю так, как сама Материя чувствует и переживает ее, непосредственно. Это явление мы изучаем. И весь вопрос состоит в том, чтобы открыть, может ли это явление, новое восприятие трансформировать тело – это тело, сделанное из ложной материи, можно сказать – которое служило эволюции, будучи мостом на клеточном уровне к другой реальности Материи (без тела – этой "старой вещи", как Мать называла ее – мы бы никогда не сделали мост), или же иллюзия будет растворена вместе с телом: кожа, сброшенная гусеницей. То есть, мы идем на другую сторону, в настоящую Материю, которая находится прямо здесь, но невоспринимаема нашим обманывающим и искажающим восприятием. И тело сброшено.

Кажется, что это не согласуется с фактами эволюции, которая до сих пор всегда поддерживала непрерывность своих тел и лепила одно тело из другого.

И будь ли это вопрос "перехода на другую сторону" или того, чтобы оставаться на этой стороне и комбинировать два способа в одном существе, но как можно жить без физического "я", без нечто, что дает отдельную и твердую уверенность посреди этой движущейся грандиозности мира? На клеточном уровне нет "я", нет необходимости воспринимать в связи с "кем-то", потому что этот кто-то везде одновременно; я есть все, тогда как же иметь дело с этим? И что тогда воспринимаешь? Конечно, это неудобно поначалу, как рыбе, которая должна внезапно взлететь: Долгое время находишься под впечатлением, что если эго исчезнет, тогда и существо исчезнет, форма исчезнет – но это не так. Это не так. Трудность заключается в том, что обычные законы жизни больше не справедливы; тогда что же, есть все старые привычки плюс новая вещь, которую следует выучить. Как если бы клетки (на самом деле, не клетки, а организация, которая составляет форму и удерживает все это вместе, которая составляет то, что мы называем человеческой формой), как если бы они должны выучить, что могут продолжать существование без ощущения отдельной индивидуальности. Тогда как в течение тысячелетий они по обыкновению существовали отдельно только благодаря эго. Без эго они могут продолжать жить по другому закону, который им пока что неизвестен и непонятен, но... Это не имеет ничего общего с волей, или... Не знаю, это нечто... способ бытия.

Универсальный способ бытия.

И я вижу, что в течение многих лет тело и все телесное сознание по обыкновению обращалось к старому способу как к прибежищу – средству спасения – чтобы убежать [в действительности это было "как" обморок], а теперь оно доведено до той точки, когда оно больше не может убежать, а, напротив, оно принимает: "Что же, если это распад, тогда распад. Что бы ни произошло, мы увидим – великое приключение."

Различные стадии этого приключения выглядят несколько ошеломительно, и можем лишь отмечать слова Матери, здесь и там, через года: Тело стало почти прозрачным и почти несуществующим, не знаю, как бы выразиться... оно не препятствует вибрации: все вибрации могут пройти сквозь него. Я понимаю, что это происходило постепенно, но это нечто новое, так что это трудно описать. Но теперь именно само тело больше не чувствует себя ограниченным: оно чувствует себя распростертым во всем, что оно делает, во всем вокруг, во всех вещах, в людях, движениях, ощущениях, всем этом... Оно так вот распростерто. Это стало очень забавным, очень интересным. Это на самом деле новое. Ты должен быть немного внимательным и осторожным, чтобы не ударяться о вещи, или когда держишь что-то – жесты немного неточны. Должен быть переходной период, пока не установится истинное Сознание, тогда тело будет работать совершенно по-другому, чем прежде, но с точностью, которую мы не можем предвидеть... [Конечно, из-за того, что вы находитесь в мельчайшей частице гранита или в любой молекуле тела, то что же тогда остается "тайным"? Что остается "узнать", "измерить"? Все точно до милесекунды и дюйма.] И совсем другого порядка. Например, многие вещи видятся яснее с закрытыми глазами, чем с открытыми. Вам не нужно смотреть "куда-то туда" на нечто "другое" – это здесь; вы являетесь тем, на что смотрите. И больше нет нужны в органе видения: этот орган повсюду.

Изменяется способ бытия всего, всего. И сознание... да, оно постоянно вне инструмента [тела], как нечто очень обширное – очень обширное и пластичное – но постоянно так, днем и ночью. И все же это сознание ЭТОГО ТЕЛА. Вместо того, чтобы сознание было внутри тела, это тело находится внутри сознания, и все же это все еще телесное сознание. Кажется, что тело – то, что мы называем телом, эта тонкая и жесткая корка на поверхности – переносится, обволакивается или содержится в том безграничном клеточном теле, которое живет и чувствует и воспринимает все так, как у себя дома. И тонкая корка вовсе не обязательно является теперь его домом. Нет больше центра: центр везде. Оно децентрализовано, совершенно децентрализовано, – скажет она вскоре. Это даже не так, как человек, который все больше растет, чтобы вобрать в себя других, это не так: это сила, сознание РАСПРОСТЕРТО над вещами. У меня нет ощущения пределов: у меня чувство нечто распростертого, даже физически... это как здесь, так и там, и там. Тело – как нечто текущее в этом сознании, но не активное. Не могу объяснить это... Как океан света, который продолжает делать свою работу, и затем есть нечто текущее в нем [тело]... Цвета темного ультрамарина. Знаешь этот цвет?... Это все. И все больше и больше, в этом ультрамариново-голубом океане клеточного сознания, старое тело казалось нечто жестким, почти нереальным, некой ложью: Оно производит ощущение нечто все еще... несколько упрямо-жесткого – точно: немного жесткого, немного напоминающего кусок коры. Некий пережиток, не знаю, как нечто несколько оцепеневшее или высохшее. И только та Великая Вибрация, столь мощная и столь спокойная. [Мать показывает два грандиозных крыла, взмахивающих в бесконечности.] Видимость является единственной противоречащей вещью. Вот что интересно: эта видимость [то есть тело] с очевидностью является противоречием истины; это нечто, все еще управляемое старыми законами, по меньшей мере, в своей видимости. Но это вовсе не соответствует состоянию сознания. Есть текучесть и широта и некая тотальность, а снаружи лишь нечто... что все больше и больше становится как бы иллюзией. И все же другие видят именно эту внешность, это они понимают, это они знают и называют личностью... А поверхность, в точности та часть, которая чувствуется как корка, есть то, что изменится в последнюю очередь – так что же произойдет? Не знаю... не знаю. Но эта вещь изменится последней.

Растворение коры или трансформация коры?

Говорилось, что Материя есть Энергия, E=mc~2, но на клеточном уровне обнаруживается новое уравнение: Материя=Сознание. Океан сознание и всемогущей силы, цвета ультрамарина.

Но как мы перешли от той текучести к этой отверделости, как эта корка или кора стала затвердевшей? Вся эволюция представляет собой грандиозный процесс затвердения, построения тюрьмы, на том или другом уровне. "Ложная материя" не ждала, пока сформируется наш разум – возможно, она сделала его "толще", чем у других видов; верно, что только мы отрезаны от вселенской жизни, только мы знаем персональную боль и смерть, только мы переживаем беспорядок и отлучены от знания точного закона и спонтанного движения, но также только мы стали осознавать свою индивидуальную тюрьму, и, возможно, только мы способны сознательно вернуть себе ту пружину или тот источник, который позволил бы трансформировать нашу тюрьму боли и смерти и беспорядка в нечто иное, чего не знал ни один из предшествовавших видов. Такова Поворотная Точка, которой достигла Мать. И одним утром, когда она приближалась к той движущейся границе Материи (нашей "Материи"), ей стала ясна вся картина эволюции: Можно сказать, что все переживания ведут к единственному откровению: существует только сознание. И именно решение или выбор сознания творит форму – все формы – от наиболее тонких до самых материальных; и материальный мир, ВИДИМАЯ жесткость материального мира, проистекает из искажения или затемнения сознания, которое утратило чувство всемогущества. И это искажение стало гораздо более выраженным с появлением Разума, который в своем действии заменил сознание [великая эволюционная точка "отсечки", которая началась с нашим отделением от "животного"], настолько, что фактически он занял место сознания, и теперь Разум, в своем обычном действии, не может отличить себя от сознания: он не знает, что такое сознание. Чтобы Разум был сознательным, он должен ментализировать, другими словами, преградить Поток, поделить вещи на кусочки и рассовать их по ящищкам, что замещает (бедно) спонтанность животной жизни. Быть сознательным означает размечать. Нет меток, нет "сознания". И все это имеет смысл – единственный лишь смысл – если достигнешь конца этого. Конец – это когда сознание восстанавливает свою силу.

Будет ли это иметь силу трансформировать "корку"?

Трансформация корки, или попытка растворить корку, станет последней стадией йоги Матери после великой Поворотной Точки 1968 года. Объединить две стороны в новом бытии.

Нулевой час материи

Но тогда, если Материя=Сознание, то в зависимости от светлости сознания, мы будем иметь более или менее грубую и темную материю. Если вибрация тяжела, то и материя тяжела. Если сознание медленно, то и материя медленна – почти в застое. Легкость Материи пропорциональна скорости сознания; в истинные моменты Материя светла и прозрачна; в ложное время она несговорчива и заточает вас в тюрьму – и все же это та же самая Материя. Как материя гусеницы и бабочки. С различными ритмами сознания.

Чтобы перейти от гусеницы к бабочке, Материи не нужно меняться: должен измениться ритм сознания. В куколке бабочки время останавливается... и Материя трансформирована.