Текст книги "Хулиган и ветеринар, или Методы совместного приручения"

Автор книги: Саша Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Саша Рид
Хулиган и ветеринар, или Методы совместного приручения

Глава 1. Николай

«Господи, ну и подкинул ты мне… бездомыша!»

Николай с детства привык помогать животным. Всем живым существам без исключения. Поэтому не отказал и на этот раз. Обработал многочисленные синяки, ссадины. Вправил сломанный нос и зафиксировал вывихнутый палец. Даже испытывал знакомую жалость, наблюдая, как пациент, примостившись у стола, доедал горячий куриный суп из миски, которую Николай буквально утром отложил для Кота. Суп, впрочем, тоже предназначался для этого серо-белого демона, считавшего, что каждое его появление в клинике должно быть встречено любимой едой и продолжительными овациями.

Вспомнив о Коте, Николай перевёл взгляд на окно, в котором всегда была открыта форточка – даже зимой. Потому что Кот оправдывал свою сущность: гулял сам по себе неизвестно где. И ночевать приходил только пару-тройку раз в неделю. Николай смирился с его характером, хотя в холодное время года отчитывал за то, что тому не сиделось в тёплом посещении. Правда боялся больше не за Кота – этот демон мог построить всех чертей в кошачьем аду, а за старую деревянную раму, когда в открытую форточку надувало снега. Вдруг окончательно испортится, а лишних денег на смену окон не было. Хотя и не лишних тоже. Неделя только начиналась – на электронных часах показывало 00:01, а Николай уже думал, как дотянуть до её конца.

Ещё и «клиента» ему подкинули – закачаешься!

«Надо будет тебя помыть».

Николай вновь разглядывал пациента. Мысленно поправил себя:

«Надо отправить тебя помыться».

– Чего уставился?

Макс поднял взгляд от керамической миски. Похоже не понравилось, что Николай молча его разглядывал. Интуиция подсказывала, что с Максом каждый день покажется неделей. И от того, что он представлял его котом, собакой – да хоть игуаной!, но не парнем, которому пришлось помогать, аксиома не менялась.

«Проблемный», – первая мысль, которая пришла в голову, как только Николай его увидел и оценил повреждения. Вывих среднего пальца правой руки словно сразу намекнул, что с ним будет нелегко. Длинный язык, наглость и мажористость, которой от него несло, только подтвердили впечатление. Николай был готов терпеть, понимать и принимать любых животных, но не людей. Точно не таких, свалившихся на его голову всего лишь из-за одного сообщения. Из-за которого он, между прочим, сорвался со свидания. Едва ли не с третьей базы, на которую прибыл и отбыл.

«Ник, есть работёнка для тебя. Тут один бездомыш попал в неприятность. Мелкие ссадины, сломанный нос и, вероятно, что-то с конечностью. Буду должен, Кай»

Кай определенно понимал, что делал. Николай отказался бы принять парня. В конце концов, он ветеринар, а не врач. Но сообщение было составлено так, что не подкопаешься. Знал, что Николай не сможет оставить избитого человека во дворе клиники.

– Не смотрю я на тебя. – Но вопреки своим словам буквально впился в Макса взглядом. Хотелось хоть немного выбить его из привычной колеи, как это сделали с ним. – Просто удивляюсь, насколько сильно ты напоминаешь побитого пса.

Макс не отреагировал на его выпад, спокойно донеся полную ложку до рта.

«Ну и толстокожий же он!»

Но в следующую секунду резко сдвинул миску в сторону, и оказался стоящим перед Николаем.

– Как ты меня назвал? – раздражённо спросил он.

В руке Николая блеснул скальпель, который всё это время он держал так, чтобы Макс его не видел. Не то чтобы всерьёз опасался, что Кай отправил к нему маньяка, но привык быть наготове, зная, что неприятности в последнее время ходили за ним по пятам.

– Только рыпнись, и я перережу тебе бедренную артерию.

На самом деле Николай лишь примерно представлял, куда надо вогнать лезвие, чтобы её задеть. Да и не стал бы резать Макса, как и любого другого человека, если речь не шла о защите собственной жизни. Макса он не боялся, скорее хотел немного его приземлить. Потому что тот с первых минут знакомства успел изрядно подпортить и так не радужное настроение.

– Это ты что ли мой доктор?

Николай едва успел соскочить с велосипеда, как к нему навстречу шагнул незнакомый парень.

– Кто? Твой доктор? – Николай подошёл ближе к чёрному входу в клинику. Прислонив велосипед к стене, в свете мигающего уличного фонаря рассмотрел незваного гостя. Выглядел тот одновременно устрашающе и жалко. Лицо и футболка были вымазаны уже немного подсохнувшей кровью. Правое запястье придерживал левой рукой. – Вы наверное ошиблись. Я ветеринар.

—Вот Кай засранец!

Николай чертыхнулся. Сомнений в том, что перед ним никто иной как «бездомыш», не осталось. И он был готов согласиться с этим парнем в его оценке, прозвучавшей в адрес Кая. Ничего, ещё задаст ему. Устроит хорошенькую взбучку, как только найдёт время и силы, чтобы тому позвонить.

Ещё раз внимательно оглядев парня, Николай вздохнул. Хотелось бы зайти в клинику и захлопнуть у него перед носом дверь, но…

– Помоги и заходи.

Николай, открыв дверь, подозвал парня. Взяв велосипед, завёл его внутрь. Из дальней комнаты тут же раздался многоголосый радостный гвалт. Пара десятков подопечных, о которых он временно заботился, не умели вести себя тихо.

– Ты тут работаешь?

Пренебрежительный тон, которым был задан вопрос, сразу отбил охоту на него отвечать.

Николай провёл парня в заднее помещение, которое служило ему одновременно и мини-складом, и кухней, и гостиной.

– Сядь, где свободно. Проверю детей и приду.

Только сделав пару шагов, понял, как назвал питомцев. Наверное, парень посчитает его, как минимум, странным. Но какая разница, что тот о нём подумает? Всё равно он больше его не увидит. Одноразовая акция, и больше никто не нарушит его тихий покой. Кроме животных. И собственных попыток найти парня. Последние он иногда предпринимал, и крайняя вроде казалась удачной. Хотя в глубине души Николай наверное мог себе признаться, что так быстро сбежал со свидания не только из-за сообщения Кая, а потому, что не особо сильно хотел на нём находиться.

– Детей? – хмыкнул парень.

– Не ехидничай, – осадил его Николай. – Или выгоню на улицу, и пойдёшь искать себе доктора. – Высказавшись, Николай отправился к подопечным. Открывая по очереди клетки, гладил собак и кошек, проверяя не нужно ли им подсыпать корма или подлить свежей воды. – Тише, – успокаивал особо ретивых, – ночь на дворе. Погуляем утром.

У каждого пса был свой характер. И каждому Николай уделял внимание. Некоторые продолжали лаять на приоткрытую дверь.

– Знаю, да, чужак. Надо помочь.

Клички животным Николай не давал, не желая привязываться слишком сильно. Он не мог оставить их у себя. Им нужен был новый дом и любящие хозяева. А ему рано или поздно предстояло их отпустить. И хорошо, если при этом, душу не будет рвать на части.

И с этим парнем Николай собирался поступить примерно так же: ни о чём не расспрашивать, не касаться его жизни. Даже имени не узнавать, чтобы не связываться с тем, кто скорее всего был замешан во что-то противозаконное. Иначе нашёл бы себе нормального врача.

– Коля! – позвал его парень, не зная, что он не любил этот вариант своего имени.

И что вообще не собирался его говорить. Но видимо Кай заочно его представил.

– Что? – Николай вернулся к нему.

– Подумал, что ты обо мне забыл. – Парень улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы.

– Да я бы с радостью. – Николай подошёл к раковине. Тщательно вымыл руки. – Умойся, – скомандовал парню. – Бумажное полотенце под раковиной.

Пока тот осторожно отмывал кровь с лица, Николай достал аптечку первой помощи. Обработал руки антисептиком, натянул перчатки.

Парень вернулся на своё место. Николай подошёл к нему и взял за подбородок, приподняв лицо. Осторожно ощупал нос.

– Перелом, есть небольшое смещение, но кости вроде не раздроблены, – вынес вердикт. – Повезло тебе. Я вправлю, есть такой опыт. Но всё равно, как будет возможность, сходи к специалисту. Теперь держись.

Парень, видимо машинально, схватился за столешницу. Николай двумя выверенными движениями вправил нос.

– Какого!.. – парень дёрнулся, потом отшатнулся от него. Из носа снова пошла кровь, и Николай протянул ему заранее заготовленные ватные тампоны. – Нельзя было предупредить, что будет так больно?

– Чтобы ты ещё больше заорал? Как кровь остановится, скажи. Сменим тампоны. С ними придётся походить некоторое время.

Пока пациент приходил в себя, Николай, глядя на него, вспомнил, как в юности не раз и не два помогал брату и его друзьям. Те часто вписывались в какие-то разборки, и не всегда возвращались целыми. Для него помощь им была тем, чем для обычных людей помощь бездомным котам или собакам. Вот только Николай никогда бы не притронулся к лечению людей, если бы не брат.

– Теперь руку. – Николай мечтал поскорее разобраться с не самым приятным для себя занятием.

– Ты так же зверски это сделаешь? Не дам!

– Тогда езжай в больницу.

Николай поправил ворот рубашки. Не сразу вспомнив, что так и не переоделся после свидания. Отнял руку, надеясь, что не оставил на голубой клетке следы крови. Было бы жаль лишиться единственной рубашки, которую никто из животных не драл, не кусал, не рвал и не пачкал. Остальная одежда подобным похвастаться не могла.

– А ты езжай на свою встречу. – Парень выплюнул слова с непонятной для Николая обидой в голосе. Кто из них в этой ситуации вообще жертва? – Не могу я поехать в больницу. Мне нельзя привлекать к себе лишнее внимание. Держи, живодёр. – Протянул руку.

Николай мог бы ответить ему что-нибудь «ласковое», но не хотелось растягивать процесс общения. Потому он молча осмотрел повреждённый палец.

– Тут надо будет наложить шину. После.

– После чего? – Парень сжал губы, когда Николай дернул фалангу на себя. – Понял, уточнять не надо.

– Садись. – Николай указал на кресло. – У тебя не перелом был, а вывих. Сейчас я сделаю фиксирующую повязку из того, что есть. Завтра купишь специальный фиксатор. И не дёргайся так, больно не будет.

– Ага, все вы так говорите. – Парень схватился за столешницу. – Я Макс, кстати.

Николай раздосадованно цокнул. Вот зачем он? Не хотел же знать его имя. Фиксируя палец, старался не смотреть на Макса, всё ещё надеясь абстрагироваться и от него, и от его истории.

– Теперь займёмся твоим лицом.

Николай собирался провести по нему ватным диском, смоченным хлоргексидином, но Макс отстранился.

– Док, ты меня усыпить решил?

– Ага, и изнасиловать. – Глупая шутка вырвалась сама собой.

Макс отреагировал мгновенно. Сжав его руку, процедил:

– Следи за языком.

– А ты за руками. – Николай высвободился и снова потянулся к его лицу. Макс опустил взгляд, но с извинениями не спешил. Надутые вены на висках и шее выдавали то, насколько он напряжён. То ли от того, что Николай к нему прикасался, то ли от самой ситуации. —Не дёргайся, и я быстрее закончу.

С лицом и руками Макса Николай управился довольно споро. При том, что зачем-то обработал даже самые мелкие ссадины. Вопреки своему принципу, а может, потому, что тот назвал своё имя, перестав быть анонимом с улицы, Николай незаметно разглядывал его: высокие скулы, красиво очерченные мышцы груди, которые не скрывала тонкая ткань футболки. Из-под круглого ворота выглядывал кусочек татуировки, но понять, что именно набито, Николай не смог. Чисто внешне Макс был хорош. Даже стало немного жаль, что такая красота шла в комплекте с несносным характером.

– Ты закончил? —Спросил Макс, стоило Николаю замешкаться. – Я…– Не успел договорить, прерванный урчанием своего живот.

Вздохнув, потому что отпустить голодным того, кого только что врачевал, не позволяла совесть, Николай спросил:

– Есть будешь?

—Жидкий или сухой? – Макс улыбнулся, говоря немного в нос.

– Жидкий.

Из мини-холодильника Николай достал банку супа. Половину он съел сам в обед, а половину придерживал для Кота. Что ж, как и планировал, покормит живое существо. Только двуногое.

Пока суп разогревался в микроволновке, достал керамическую миску – новую, которую хотел подарить Коту вместо старой пластиковой. Рядом положил одноразовую ложку.

– Я, что, псина сутулая, чтобы есть из миски? – Макс отодвинул её от себя, едва не разлив суп на стол.

– У меня ничего другого тут нет. – Николай не врал.

Глубокие пластиковые тарелки закончились. Обычную же посуду, оставшуюся от деда, почти всю отвёз к родителям. На двух этажах клиники и по совместительству дома не осталось ничего лишнего. Но на мойку посуды времени почти не было, поэтому чаще в доступе оставалась одноразовая. Освободившееся пространство Николай переоборудовал под себя и нужды клиники.

– И никто её, – Николай указал на миску, – не использовал. Поэтому если не хочешь умереть с голоду, то спокойно поешь.

Макс, подумав пару минут, попробовал суп.

– А соль у тебя есть?

– Да, конечно. – Николай принёс ему солонку.

– Ты всегда пресное ешь? – спросил Макс, вновь пробуя суп.

– Этот суп любит мой кот. Вообще, ему нельзя такую еду, но с ним сложно спорить, – улыбнулся Николай. —Поэтому иногда балую, но варю несолёный, чтобы не так вредно было.

Макс на это только хмыкнул. И с аппетитом принялся за еду. У Николая же крутилась в голове только одна мысль:

«Господи, ну и подкинул ты мне… бездомыша!»

Глава 2. Николай

– Док, а ты опасный! – Макс усмехнулся. – И кому тут стоит бояться?

– С такими, как ты, приходится держать ухо востро. – Николай положил скальпель на стол, накрыв ладонью. Макс, вернувшись на своё место, пододвинул миску вперёд. – Добавки?

– Да, док, добавки.

Вылив в миску остатки супа и поставив его разогреваться, Николай обернулся к столу, чтобы увидеть, как Макс стащил с себя грязную футболку. Предположения, что тот отлично сложен, оправдались в полной мере. Макс, поймав на себе задумчивый взгляд, истолковал его по-своему.

– Тебе, наверное, надоело смотреть на кровь, док?

– Наверху есть душ, если хочешь, – на автомате ответил Николай.

Мысленно чертыхнулся, уверенный, что Макс вряд ли откажется, а ему не удастся увернуться от собственного предложения.

– После еды я бы сходил. —У Макса загорелись глаза.

Николай уже не раз видел подобный взгляд. У бездомных псов, когда те понимали, что их не выгонят на улицу.

– Тебе и спать негде… – не спросил, а констатировал Николай.

Похоже его мучения не закончатся до утра.

– А разве не все опции были включены в просьбу Кая?

Макс сверкнул белозубой улыбкой. Неужели пытался его очаровать? Но если так, то добился лишь того, что Николай был готов завыть на луну.

Стоило ли ему доверять? На этот вопрос не было ответа. Николай в принципе не особо доверял людям, предпочитая общаться с животными. Они не предавали, не убивали ради забавы и следовали законам природы. Может, это была его врождённая особенность, но Николай, для которого окружающие, кроме самых близких, оставались загадкой, легко находил подход к любым четвероногим существам.

– Ты можешь переночевать здесь. В мансарде есть диван, – сдался Николай. – Но только одну ночь.

– Как будто тут можно протянуть дольше.

–Поаккуратнее с выражениями, Макс.

Николай поставил перед ним миску с остатками супа, зная, что Кот обязательно что-нибудь вытворит, если не обнаружит любимого лакомства в своей миске. Впрочем, оставалась надежда, что тот вовсе не придёт, занятый своими кошачьими делами. Постаравшись сосредоточиться на мыслях о Коте, Николай пододвинул миску Максу. Взгляд не опускал ниже его подбородка, чтобы не видеть ни широкую грудь, ни синяки, обильно по ней рассыпанные. Ему не нравилось то, что он вообще рассматривал Макса, однако ещё больше раздражало, что испытывал к нему сочувствие. Но как ни пытался, не смог удержаться от вопроса:

– Кто тебя так?

Макс оторвался от еды. И по выражению его лица Николай сразу понял, что тот не горел желанием обсуждать причины своего состояния.

– Долгая история. Я бы предпочёл рассказать её утром. – И всё же лёгкая усмешка коснулась губ. – Помучаю тебя любопытством. Не всё тебе надо мной издеваться. Честный обмен?

– Ешь давай.

Оставив Макса, Николай поднялся на второй этаж, чтобы навести порядок. Условный, конечно. Но уже на лестнице осознал, что это мало поможет, а у Макса были все шансы переломать себе ноги. Пожалуй, стоило его предупредить о том, чтобы не вздумал бродить по условно жилой части здания в одиночестве. Если вдруг у него возникло бы такое желание. Потому что очень уж второй этаж напоминал склад, при том принадлежавший плохому хозяину. Даже на лестнице стояли мешки с кормом. В коридоре с непривычки можно было легко споткнуться о коробки с одноразовыми пелёнками. Среди них нашлись бы и те, в которых хранились дипломы и сертификаты, заработанные во времена учёбы. Руки разобрать эти «сокровища» никак не доходили. Хотя они бы эффектно смотрелись на стенах приёмной. Впрочем, к нему обращались не из-за них, а потому что точно знали – Николай не откажет даже в самых сложных случаях.

Сарафанное радио работало отлично.

«Жаль, твоё радио не платит по счетам, Ник».

Мама редко позволяла себе подобные высказывания. Николай знал, что она верила в него, и не обижался. В конце концов, она была права: счета сами себя не оплачивали, а долги только росли. У него была отличная хватка в том, что касалось лечения и спасения животных. Но не тогда, когда нужно было брать деньги за свои услуги.

Заправив диван, на котором обычно устраивался Кот, если позволял себе остаться, Николай осмотрелся вокруг. Мансарда по уровню беспорядка мало уступала коридору или его комнате. Ему катастрофически не хватало времени на то, чтобы, потратив пару дней, расставить всё по местам. Каждый раз, когда он, закатав рукава, собирался взяться за уборку, находились дела поважнее. И Николай откладывал её на потом – снова и снова. Тем более, что сам отлично ориентировался в этом, если уж откровенно, бардаке, точно зная, что и где у него лежало. Особенно если речь шла о вещах, связанных с животными. Впрочем, почти всё в клинике касалось их. Для себя Николай оставил минимум, продав всё, что посчитал излишеством. Так сразу освободил пространство и заработал немного денег.

«Всё приложится, стоит только захотеть».

Николай часто повторял эту фразу, как своеобразную мантру, которая досталась ему от бывшего – коуча, учившего людей позитивному мышлению. К последнему он относился с изрядной долей скепсиса, но отчего-то эти слова впились в память. И даже придавали сил, чтобы каждый раз, когда ситуация казалась особенно тяжёлой, оставаться на плаву.

– Ты, что, только недавно сюда переехал? Купил или снимаешь?

Николай едва не подпрыгнул от неожиданности, когда за спиной раздался изумлённый голос Макса. Тот стоял в дверном проёме, в здоровой руке держа грязную футболку.

– Это наследство от деда-ветеринара. – На самом деле здание отошло ему больше года назад.

У деда везде был безупречный порядок.

– Тебе явно не хватает свободных рук.

Макс сделал шаг и обо что-то запнулся. Николай ожидал, что следом тот ляпнет что-то обидное, но к его удивлению Макс тактично промолчал. Наверное, побоялся, что лишится крыши над головой.

– Спать будешь здесь, – кивнул на диван, – а ванная дальше по коридору, первая дверь налево. Полотенце…

Николай задумался над тем, а было ли у него чистое полотенце? Пожалуй, завтра всё-таки стоило заняться домашними делами, хотя бы запустить стирку. Заодно и рубашку закинуть, чтобы чистой висела в шкафу. До очередного свидания с Артёмом. Если оно конечно состоится после сегодняшнего побега.

– Я оставлю в ванной полотенце. И ещё принесу тебе мазь от синяков… – Николай снова прошёлся взглядом по телу Макса. – В общем, принесу.

Николая тянуло к Максу. Точнее, не к нему конкретно – тот ему всё ещё не нравился и не вызывал доверия, но к его телу. Он привлекал физически. И это было легко объяснимо – секса у Николая не было уже… с пару месяцев. Но он не собирался позволять себе что-то большее в случае с Максом. Тот вряд ли играл за его команду. Но, главное было в другом: Николай не искал новых неприятностей, ему с лихвой хватало имеющихся. А Макс точно был их источником.

Мазь Николай оставил на диване. Макса в мансарде не было, видимо, принимал душ. Оно и к лучшему. Усталость давала о себе знать и, прикрыв дверь, он отправился в свою комнату.

Смартфон мигнул экраном. Но сил на то, чтобы проверить, какое сообщение пришло, уже не было. Скорее всего, там было либо напоминание о приближающейся выплате по кредиту, либо просьба принять животное на лечение и передержку. С утра разберётся. И с Максом тоже.

Николай заснул, едва коснувшись головой подушки. Но вряд ли сон длился долго. Потому что он едва смог открыть глаза, когда из коридора донёсся истошный крик. Николай даже не сразу понял, где находится, настолько очередные вопли выбивались из привычной ему действительности. Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать – кому-то нужна помощь. И потому он сорвался с места. Он должен был помочь. И неважно кому.