Текст книги "Чужой выбор (СИ)"

Автор книги: Сапфира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Хорошо, – надув губки, согласилась. Иногда полезно напомнить, что я маленькая слабая девочка, чтобы сильно не ругали большие и взрослые дяди. И вообще я беременная – мне всё можно. – Я так больше не буду.

– Ох, – покачал головой на моё позёрство, – иди ко мне, – протянул на встречу руки, приглашая вновь спрятаться у него на груди. – Остальным мы пока об этом говорить не будем, в том числе и моему отцу. Нужно самим подумать, чем может грозить нашему ребёнку такой магический талант.

– А ещё я хотела поискать информацию в вашей библиотеке о прошлых Видящих, да и вообще о даре, потому что мне о нём почти ничего не известно, – поделилась своими мыслями.

– Так вот почему ты совсем не сопротивлялась, когда отец стал настаивать на нашем приезде? – усмехнулся мужчина. – А я всё голову ломал, с чего такая покладистость, даже на гормоны грешил.

– В логово к твоему отцу меня может затащить только нечто очень серьёзное, – скривилась я, – ты же прекрасно знаешь, как мы с ним «любим» друг друга.

– Открою тебе тайну: я тоже от него не в восторге, хотя он и является моим отцом. Так что постараюсь сделать так, чтобы вы пореже пересекались.

– Мой герой, – пафосно продекламировала, прежде чем совсем не по-аристократически чмокнуть его в губы.

– Всё, лишь бы моя королева была довольна, как и маленькая принцесса, – светло улыбнулся он.

Сложно охарактеризовать наш ужин втроём как трагедию, вроде всё оказалось не на столько ужасно, как я изначально предполагала, хотя некая напряженность присутствовала. Но я даже смогла нормально наесться и ни разу не подавиться под теми взглядами, который изредка бросал на меня свёкор. Тёма перевёл его внимание на себя, не давая передышки, интересовался положением дел в клане и в бизнесе. Мне оставалось только спокойненько кушать и слушать, потому что супруг редко поднимал эти темы в разговорах со мной.

А вот прямо со следующего дня мы начали свои поиски, правда, Артём не всегда мог мне помогать, потому что частенько ему приходилось ездить вместе с Всеволодом. Если признаться, это было на руку – меньше внимания к моей увлеченности чтением, а, следовательно, и вопросов, на которые не хотелось бы придумывать ответы. Расстраивало только то, что я ни на шаг не приблизилась к разгадке, день сменялся следующим, количество прочитанной литературы увеличивалось, а я начинала паниковать: как мне защитить своего ребёнка, когда я не имею представления каким образом это сделать? Артём старался поддерживать меня как мог, но я видела, что и ему не так легко даётся спокойствие.

Глава двадцать четвертая

ГЛАВА 24. Малышка

Всё изменило письмо, которое я получила в середине августа, на шестом месяце беременности. Сказать, что я удивилась, когда слуга принёс мне конверт с пометкой «лично в руки Екатерине Никитиной» без каких-либо адресов, значит ничего не сказать. Во-первых, кто сейчас вообще пользуется почтой, кроме государственных служащих и компаний? Во-вторых, никто кроме моих родных не знает адрес этого поместья, а остальных людей уже не знаю я. Поэтому письмо вскрывала с некоторой осторожностью, смотря на него словно на ядовитую змею.

На одном листе бумаги мелким красивым почерком были выведены ответы на мои вопросы, которые я безуспешно пытаюсь обнаружить уже столько времени. Письмо оказалось от Видящей, уж не знаю, как оно попало на крыльцо этого поместья. В начале текста меня распекали за то, что я не прислушиваюсь к советам старших, которые настоятельно рекомендовали мне покой и отсутствие стрессов. Вместо этого я просиживаю отличные летние дни в душной библиотеке и переживаю по поводу того, о чём не стоит беспокоиться. Поиски материала о даре дочери всё равно не увенчались бы успехом – такие сведения можно получить только от живой Видящей, но кто сказал, что она поделится своими секретами? После прочтения письма мне настоятельно рекомендовали уничтожить его, дабы не навредить собственному ребенку.

Автор письма советовала в будущем никогда не пугаться поведения моей дочери, чтобы не происходило мы всегда должны поддерживать её, потому что, когда дар начнёт впервые проявляться психика ребенка может не сразу подстроиться, возможны истерики, проявление страха, разговоры с самой собой. Когда период адаптации пройдёт, для каждой срок индивидуален, окружающие начнут замечать, что иногда девочка может вести себя совсем не как маленький ребенок, а как женщина, наделённая вековой мудростью. Первые признаки дара Видящих станут проявляться после трёх лет – она спонтанно начнёт видеть события жизни тех, с кем имеет тактильный контакт. Нужно сразу объяснить ребенку, что не всё, что она видит нужно говорить вслух, да и вообще стараться поменьше показывать свои способности. Потому что дар Видящей очень редок, а в маленьком возрасте девочка не сможет себя защитить, в истории были случаи, когда Видящую ребенком выкрадывали из семьи и использовали ради своей выгоды, а учитывая, что в этом возрасте психическое здоровье ещё только формируется… В общем, лучше не проходить через такое.

От подобной информации у меня всё перевернулось, как представила, что мою девочку могут попытаться у меня отнять, решила, что в тот период, когда она будет осваивать свои способности никто лишний даже видеть её не будет. К тому времени нам будет нужен свой дом, отлично защищенный, о котором узнают только самые проверенные лица. Рисковать своим ребенком не буду, а если кто-то решит, что сможет лишить меня дочери – зубами глотку перегрызу и вины за собой испытывать не собираюсь.

Интересным оказалось и то, что Видящие опираются не только на свои знания. В отличие от других, магически одарённых, они никогда ничего не записывают, но это им и не требуется: каждой новой Видящей доступны все знания предыдущих, будто некий канал, по которому она может получать необходимую информацию. Слабо представляю, как это работает, а написавшая это письмо не стала вдаваться в подробности, но раз она так говорит – значит правда. Следовательно, дочка сама сможет искать ответы на все возникающие вопросы в любой момент, когда это потребуется.

В самом конце, мне сделали ещё один подарок: назвали дату рождения моего первенца. Оказалось, что моя девочка появится на свет двадцать третьего ноября. Видящая сообщила, что её настоящим именем является Анфиса, и она хотела бы, чтобы её кто-то помнил не только как очередную Видящую, но и как обычную женщину, которая прожила долгую жизнь. На этих строках я даже прослезилась, жаль, что она уходит, но я рада, что она сама выбрала, когда окончится её земной путь и так помогла мне в жизни. И я запомню эту женщину не как безликую Видящую, обещаю.

Ещё раз перечитав письмо, чтобы удостовериться, что ничего не упустила, поднялась с кресла, в котором пребывала это время и подошла к одному шкафу, который был забит не книгами, а вмещал в себя всякие удивительные вещи. С того времени, когда я исследовала библиотеку помню, что там был красивый серебряный подсвечник и рядом лежали в серебряной же коробочке длинные спички. Без труда отыскав необходимое, чиркнула и подожгла письмо вместе с конвертом. Пепел остался на блюдце, которое я опустошила в мусорное ведро. Стоило мне проделать эти действия и в задумчивости снова вернуться в кресло, как двери широко распахнулись и в библиотеке появился тот, кого я не хотела бы видеть – свёкор.

– Катерина? – что ты здесь делаешь? – нахмурившись подошёл ко мне. – И почему здесь пахнет дымом? – теперь его взгляд переместился на стеллажи, пытаясь определить причину.

– Отдыхаю, – мило улыбнулась этому змею. Пришёл-таки, чуть-чуть не успел, просто феноменальное чутьё. – Чувствую себя здесь спокойно.

– Да? – ни капли не поверил в мои слова. – Тебе лучше на воздухе почаще бывать, а то повредишь ещё своими посиделками ребенку, – недовольно начал поучать меня. – Но всё же, откуда запах гари?

– О, это я виновата, причуда беременной, внезапно захотелось вдохнуть этот запах, вот и спалила одну спичку, чтобы удовлетворить своё желание, – на ходу сочинила я.

Меня одарили взглядом «совсем девка сбрендила», но в слух этого говорить не стали.

– «Спички – детям не игрушка», особенно в библиотеке.

– Согласна, пожалуй, последую вашему совету и пойду в сад, – нашла повод сбежать от нежелательного общения.

Всеволод только подозрительно покосился на меня, не понимая откуда вдруг такая покладистость во мне появилась, но решил, видимо, ничего не говорить, дабы не спугнуть. Я этому только рада была и с огромным облегчением покинула его, оставив наедине со своими мыслями.

Раз он здесь, значит и Артём вернулся. Выйдя в сад, устроилась на большой резной качели, в которую успела влюбиться за время проживания в этом доме и позвала мужа по нашей связи. Не прошло и пяти минут, как он предстал перед моими очами и даже принёс нарезанные фрукты.

– Ты что-то нашла? – почувствовал моё желание что-то ему рассказать.

– Не совсем, – беря кусочек яблока с тарелки, сообщила, что узнала из письма Анфисы.

– Значит, говоришь, дар начнёт проявляться после трёх? – думая о своём, уточнил муж.

– По крайней мере так было у остальных, стопроцентной гарантии, что так будет и в нашем случае она не даёт, но скорее всего история повторится.

– Хорошо, значит у нас впереди будет три спокойных года, которые мы будем растить малышку, а заодно и готовить платформу для нашего будущего. По поводу своего второго дома, о котором будут знать немногие я с тобой согласен, – положа свою руку на мой живой и поглаживая его, продолжил Артём. – Это наиболее подходящий выход. Тем, кому мы не захотим рассказывать какой основной дар у малышки, можно будет говорить про щиты. Сомневаюсь, что отец будет в восторге, при том, что ему обещали невероятно сильного наследника, но это уже его проблемы, может со временем нам придётся сообщить ему правду, а пока поживёт и без этого знания.

– Ладно я, но ты почему не против, чтобы твой отец оставался в неведении?

– Котёнок, – нежно погладил меня по щеке, – у меня на всём белом свете нет людей дороже тебя и нашей дочери. Я прекрасно знаю своего отца, знаком с ним дольше, чем ты, и могу спрогнозировать его действия, если ему станет известно, какое на самом деле сокровище его внучка. Это мне не по душе и вас я буду защищать от всего, даже, если когда-нибудь понадобится от самого себя. Поэтому не удивляйся моему решению.

– Как же я тебя люблю, – никогда не смогу до конца поверить, что этот мужчина именно мой и это навсегда.

– И я тебя люблю, – тепло сказал Артём, – вас обеих, – склонился и поцеловал мой выпирающий живот.

В конце августа мы вернулись к себе домой. Как бы активно не уговаривал нас Всеволод остаться у него до рождения ребенка, мы твёрдо стояли на своём. Тем более, мы приняли совместное решение, что я пока буду посещать универ, до того срока, когда мне станет тяжело отсиживать пары. С деканатом мы договоримся, и после рождения дочери я получу допуски до сессии и закрою её, а там дочка подрастёт – и я смогу посещать некоторые пары. Артём был против моего перевода на вечернее, потому что не видел в этом смысла, я тоже не горела особым желанием менять режим обучения или терять время в декретном отпуске.

За оставшиеся месяцы до родов мы приобрели небольшой двухэтажный коттедж в тридцати километрах от города и в сорока минутах езды до института на автомобиле. Даже успели сделать ремонт. Так смешно было, когда делали детскую: Тёма хотел скупить всё в магазинах для детей, метался от одной кроватки к другой, пытал продавцов по поводу пеленального столика, проверял радионяню, специальные качельки, чтобы укачивать ребенка испытывал на предмет сбалансированности. Когда я устала стоять, просто присела в одно из кресел и с улыбкой наблюдала, как муж заводной пчёлкой носится по магазину и только успевала отговаривать его от покупки того или иного девайса. В конечном итоге, нашу девочку и правда можно было назвать принцессой – ещё до рождения у неё было всё, что только можно купить.

Так что к дате, которую нам определили, как родовой день мы с мужем подходили уже в нетерпении. Беременность стала очень важным моментом в моей жизни, и я буду эти месяцы помнить всю жизнь, потому что несмотря на многие «побочные» эффекты такого состояния женского организма, это было прекрасно. Но мне так хочется уже увидеть мою малышку, подержать на руках, вдохнуть её запах, услышать первый крик. А когда чего-то очень-очень ждёшь – оно происходит совершенно неожиданно. Никитина Милена Артёмовна выбрала день, в который решила появиться на свет, как и предсказывала Анфиса, двадцать третьего ноября, ровно в одну минуту первого часа ночи. Но схватки начались ещё накануне днём, а к вечеру они стали такой силы, что я подумала, будто Видящая впервые ошиблась. Никакое «дышите глубоко и размерено» меня не спасало, этот часто повторяющийся совет только бесил: мне больно, чёрт бы вас всех побрал, а вы тут толкуете о каком-то спокойствии!

Малышка преодолела свою стеснительность только после того, как я начала с ней разговаривать, плюнув на то, как смотрюсь со стороны. Рассказывала, как мы её ждём и любим, где она будет жить, как её маме больно, в конце концов. Только тогда дочка соблаговолила разрешить маме тужиться и помочь ей самой увидеть белый свет.

Первой мыслью, когда я увидела её стало: «О Боже, она такая крошечная!». Когда её запеленали и наконец-то дали мне в руки, я смогла рассмотреть её, жадно зарисовывая в памяти каждую чёрточку моей красавицы. Светлые волосики и голубые глазки, интересно какой она станет через несколько месяцев? Хотя, какое это сейчас имеет значение, когда я смотрю и чувствую, как впервые кушает моя дочка? Моё самое главное в жизни счастье, за которое я всегда буду благодарна судьбе.

Именно этот момент выбрали медсестры, чтобы пустить ко мне мужа. С трудом оторвав взгляд от Милы, посмотрела на Артёма, который в нерешительности застыл в дверях, боясь сделать следующий шаг.

– Ну и что ты там встал? – улыбаясь, спросила его. – Неужели не хочешь взглянуть на свою дочку?

– Прости, просто ты… и она… – преодолел разделявшее нас расстояние в несколько секунд. – Красавица, – склонившись к нам, прошептал, осторожно погладив пальчиком по её щечке. – Спасибо, – повернувшись ко мне, подарил сладкий поцелуй, который сказал больше всяких слов.

– Не могу поверить, что наконец держу её на руках, – призналась ему, – так часто это представляла, что теперь кажется, будто это сон, а она до сих пор у меня в животе.

– Мне тоже сложно поверить, что ещё вчера я гладил твой большой живот и говорил ей, что мы скоро увидимся, а теперь смотрю на нашу дочку и не понимаю, за что мне такое счастье.

– Просто за то, что ты есть в моей жизни, любишь меня и так же будешь любить её.

– Я ведь буду хорошим отцом? – словно пересиливая себя спросил он, выдавая, что эта мысль не впервые появилась в его голове. – Не таким, как мой?

– Нет, Тём, ты станешь самым лучшим, какой только мог быть у нашей малышки и никогда не будешь похож на своего отца. А если я вдруг что-то подобное за тобой замечу – не переживай, ты быстро получишь за это на орехи, – заверила его со всей серьёзностью.

– Люблю тебя, – присел рядом, одной рукой обнимая меня, второй стал поглаживать нашу кроху по животику, она как раз закончила кушать и смотрела на нас своими светлыми глазками.

Пускай зрение у неё ещё совсем слабенькое, но я уверена, что она прекрасно знает, что сейчас с ней рядом самые близкие в этой жизни люди – её родители.

Из роддома нас с малышкой забирал только мой муж, остальные, дражайшие родственники, ограничились лишь огромными корзинами с цветами и не менее огромными мягкими зверями. Так что в копилку к уже имеющимся игрушкам нашей принцессы добавились: розовый заяц в красном комбинезоне, медведь, нормального цвета, с большим сердцем в лапах, лежачий лев – ребёнок спокойно может использовать его вместо сидения и милый пингвин, боюсь предположить, чем руководствовалась сестра, когда выбирала именно это животное, наверное, тем, что второго такого подарка нам никто не сделает. Они конечно все милашки, но я вижу в них и огромные пылесборники, так что пока этот зоопарк будет находиться вне детской, а там посмотрим.

С традиционной вечеринкой по случаю рождения ребенка мы единогласно решили подождать хотя бы до того момента, как Милене не исполнится месяц. Я вообще, видимо, буду относиться к мамочкам, которые безмерно любят своё чадо и переживают, что ему может навредить каждая мелочь. Думаю, со временем моя тяга контролировать всё, что касается ребенка поутихнет, но пока она включена на полную мощность.

Скажу, что с малышкой нам повезло: она заставляла нас вставать всего раза три по ночам. Успокаивать нашу кроху мы старались по очереди, Артём на этом настаивал, говоря, что он тоже родитель, и не так важно, что с утра на работу, уж укачать-то он её способен. А я следила за ней всё остальное время. Стоило Миле закричать, как начиналась проверка, что она хочет на этот раз: требует поменять пелёнку, проголодалась или же просится на ручки, а может у нас газики или колики? Только недели через две от её плача я перестала судорожно искать причину, что не так, а начала различать его по каждому поводу. Иногда могла положить её рядом на кровать, поднести палец к её маленькой ладошке и просто лежать, чувствуя, как она сжимает его – хватательный рефлекс у нас был на уровне.

За повседневными хлопотами даже не замечала, как проходят дни – они превратились в нескончаемую череду. Ребенок – это не учёба, не работа на дядю, это двадцати четырёхчасовой труд. Если быть честной, то я чувствовала постоянный недосып и усталость. Спала, когда это делала малышка и то, частенько просыпаясь, ради того, чтобы проверить, что с ней всё в порядке. Так что, когда мы подошли к рубежу в один месяц и пришло время приглашать гостей, мне жутко не хотелось этого делать. Я бы с удовольствием это дело перенесла, или вообще отменила, но наши родители жаждали посмотреть на внучку, как и близкие друзья. Нужно было пережить это единожды и снова вернуться к привычному расписанию.

Глава двадцать пятая

ГЛАВА 25. Угроза

– Давай посмотрим: где же наша мама? – раздалось из соседней комнаты. – Нет нашей мамы, может поищем её теперь на кухне? – Муж зашёл, держа малышку на руках. – Вот и наша мама! Смотри, Мила, твоя мамочка готовит праздничный ужин.

Отложив нож в сторону, сполоснула руки и подошла к своим любимым.

– Кому сегодня месяц, а? – спросила, наблюдая, как Мила поворачивает головку в мою сторону и следит за моим движением. – Моей доченьке, – чмокнула её в щёчку, – моему солнышку, – поцелуй в другую, – ух, так бы и съела этого ребёнка, – не удержавшись потискала её.

– Не бойся, я не дам тебя скушать нашей мамочке, – шутливо произнёс Артём, – Лишь разрешу покусать, если ты вырастешь и будешь плохо себя вести.

– Ага, – отреагировала на его слова, – значит наказывать у нас будет мама?

– А как же? Разве папочка может ругать свою любимую дочурку? – возмутился он на такое предположение.

– Хорошо же папочка утроился, – показала взглядом: «это не прокатит, даже не думай».

– Будем надеяться, что она вырастет ангелом и мы не будем спорить на эту тему.

– Если с таким папой она станет ангелом, то я поверю в чудеса, – заявила я, возвращаясь к готовке.

– А я думал, что ты начала верить в невозможное, когда стала моей женой, – стал напрашиваться на комплименты в свой адрес.

– Прости, милый, но это мало было похоже на чудо, скорее на издевательство, – не пошла у него на поводу.

– Ну я же потом исправился, я же хороший? – сам стал похож на маленького ребёнка.

– Хороший, хороший, – подтвердила, не смогла сдержать улыбку перед его шармом. – И раз мы с этим разобрались, то ты пока не будешь отвлекать меня от этой рыбы, а то скоро гости начнут собираться, а мне ещё нужно успеть переодеться и накраситься.

– Ты у меня и так замечательно выглядишь, – почти год брака многому его научил.

– А буду великолепно, – многому, да не всему.

– Прости, милая, оплошал, – признал муж. – Мы тогда пойдём поищем нашу любимую погремушку.

– Иди-иди, – отпустила с миром этого подхалима.

Уложив на лист рыбу с овощами, поставила её запекаться. Стол был уже полностью готов: закуски, салаты, спиртное и соки. Мясо в горшочках было готово и накрыто, чтобы сохранить температуру. До прихода гостей оставалось ещё двадцать минут, за которые я прекрасно успела принять душ, наложить макияж, уложить волосы и влезть в новое платье. Что поделать, беременность добавила мне целых восемь кило, что не могло не отразиться на моих размерах. Ну ничего, я уже подобрала программу для того, чтобы прийти в норму. Думаю, что буду выглядеть только лучше, ведь счастливая женщина – прекрасна, а я чувствую, что моё счастье безгранично.

С небольшим опозданием гости начали собираться. Первыми, как ни странно появились не те, кто жил неподалёку, а мои родные. Отец, Кира и уже несколько месяцев как её муж, Рома. Наши с Кирой отношения, кстати, вернулись к прежней теплоте, которая была между нами до того, как я узнала о планах на мою дальнейшую судьбу. Обняв каждого, в душе порадовалась, что мачеху они с собой прицепом не захватили, а то катастрофы мы бы не избежали.

Почти сразу же пришлось снова открывать дверь: появился закадычный приятель Тёмы – Стас. В последние месяцы он не появлялся мне на глаза, почему-то испытывая иррациональный страх перед беременной женщиной. Супруг изредка выбирался в город пропустить с ним пару бокалов пива, да поговорить на их, чисто мужские темы, но у нас они не сидели. Я как-то поинтересовалась у Тёмы, почему Стас отказывается приехать к нам, тем более, что можно остаться с ночёвкой, на что муж смеясь процитировал слова друга: «К вам? Нет, спасибо… От женщины в положении предпочту держаться на расстоянии. Если они в обычном состоянии такое выдают, что хоть стой, хоть падай, так во время беременности, когда в них бушуют гормоны и просыпается материнский инстинкт… Нет уж, друг, дождусь, пока ваш первенец не появится на свет». Но Артём сказал, что подозревает, будто Стас тоже захочет того же, что есть между нами и решит расстаться со своей свободой – этого и боится. Не знаю, как на самом деле обстоят дела, но отказа мы не услышали, когда позвали его на праздник.

Следующими пополнили ряды гостей Аня с Софой. Кстати, он сегодня не пришёл, но теперь Кирилл встречается с Софой. По его словам, он сблизился с моими подругами, чтобы быть в курсе моей жизни и вот, они с моей соседкой по общаге каким-то образом почувствовали друг к другу симпатию, а после и влюблённость – получилась прекрасная пара. Хотя, этот факт не успокаивает Артёма: когда я иногда вижусь с подругами, всегда интересуется будет ли поблизости Кир. Ревнует, но в небольших дозах мне это даже нравится, главное не переборщить.

Остальные приглашённые быстро подтянулись, Дина с Пашей тоже приехали, подруга как всегда выглядела прекрасно, и её новое украшение, сверкающее колечко на безымянном пальчике, было продемонстрированно во всей красе. Последним заявился свёкор, словно специально подгадывая время.

Само торжество прошло замечательно, в уютной атмосфере радости от встречи и умиления от нашей малышки. Девчонки были просто в восторге от Милы, мужская половина, поздравляла мужа с первенцем и желала закрепить успех сыном в скором времени. За столом разговоры не умолкали ни на секунду, всем было о чём рассказать и что услышать.

Расставались уже поздно вечером, с мыслями, что стоит почаще собираться вот такой, большой и разношёрстной компанией. У нас остались только наши родные. Мои довольно быстро ушли в отведённые им комнаты – они собирались погостить у нас несколько дней и вдоволь понянчиться с ребёнком. А вот Никитин-старший остался внизу, переместившись за нами на кухню.

Пока я очищала посуду и наполняла посудомоечную машину, Артём пытался укачать проснувшуюся дочь. Этого никто не ожидал, но Всеволод вдруг попросил разрешения подержать малышку на руках. Я даже решила, что ослышалась от усталости, но нет, он вопросительно смотрел именно на меня. За весь вечер это было первое проявление интереса к внучке, остальное время он просто наблюдал, не делая попыток даже подойти к ней.

Взглянув на Артёма, поняла, что только от меня зависит дальнейшее развитие событий, он согласится с любым решением и не станет за него корить. Кивнула, выражая согласие, с пристальным вниманием следя за каждым жестом свёкра, но Мила всё решила за нас: только Всеволод протянул к ней руки, как она закрылась щитом! Это стало первым проявлением её дара после рождения и полной неожиданностью для нас всех. Мы, словно восковые фигуры, застыли каждый в той позе, в которой нас застало это событие. Руки мужа, который продолжал сжимать нашу дочь спокойно проходили сквозь почти незаметный щит, а вот его отец натыкался на ощутимую преграду.

– Отойди от неё, – сквозь зубы вытолкнула слова, хотя мне хотелось зарычать на него.

Подняв руки в знак того, что он чист, Всеволод отошёл от моей дочери и сел на стул.

– Успокойся, я не хотел ничего плохого, – он ещё смеет рот открывать!

Забрала у супруга Милу: мне было необходимо ощутить вес дочери на своих руках и убедиться, что всё действительно в норме. Как только я взяла её на руки, малышка опустила щит. Поцеловав её в лобик, перевела взгляд на свёкра. Артём встал рядом и чуть впереди, словно прикрывая нас.

– Может объяснишься? – предложил отцу. – А то видит Бог, я сейчас на грани того, чтобы выкинуть тебя из нашего дома и больше никогда сюда не впускать.

Впервые слышу, чтобы он говорил таким голосом, даже у меня волоски на теле встали, хотя его негатив был направлен не на меня, и я не видела его лица. Сжатые кулаки и напряжённая спина говорили о том, что он действительно в бешенстве и еле сдерживает себя.

– Слушайте, я действительно не собирался делать что-то, что могло повредить вашей дочери, – успокаивающе заверил нас.

– Тогда что ты собирался сделать? – вычленила для себя главное в его словах.

Полоснув меня недовольным взглядом, Всеволод признался:

– Ничего особенного, хотел лишь убедиться в уровне дара.

– Каким образом? – холодно уточнил Артём, опережая меня.

– Есть артефакт, он единственный в своём роде: по крови носителя может определить уровень дара и его направление. У меня достаточный вес в нашем обществе, что позволило мне договориться с Советом использовать его. Хотя теперь, я вижу, что Милена с пелёнок уже использует силу, что говорит о высоком уровне, хотя щит… Странно, почему именно такой дар достался вашему ребенку, я ожидал чего-то иного…

– Ты. Хотел. Взять. Кровь. Моей. ДОЧЕРИ?! – я его сейчас просто убью!

– Любимая, – свозь шум крови в ушах пробился родной голос, – иди с малышкой наверх, пожалуйста, – попросил Артём.

«Ты уверен» – послала ему мысленный импульс.

«Абсолютно» – получила ответ.

Раз он так просит… Кинув напоследок уничтожающий взгляд на свёкра, обошла стол с другой стороны и поднялась в детскую. Дочь была совершенно спокойна и очень быстро заснула в кроватке. Я же осталась сидеть прямо на полу, рядом с колыбелью, в ожидании мужа. Он не заставил себя долго ждать. Благодаря нашей связи я чувствовала, что он парочку раз хорошенько съездил по морде своему папаше и отправил его восвояси, предварительно пояснив, если тот ещё не понял, что к нашей семье он больше не имеет права приближаться.

– Представь, если бы он действительно провёл тест, – сейчас меня начало нервно потряхивать, когда злость схлынула – пришёл страх.

– Наша малышка просто умничка, если бы не она, мы бы узнали о его поступке, только когда он бы заявился с вестями, что наша дочь Видящая. Я слышал про этот артефакт, он постоянно находится в здании Совета. Даже не хочу думать о том, что это знание могло стать доступно кому-то из семерки, – глухо произнёс мне в макушку так же, как и я, следя за сном нашего чада.

– Я тебя очень люблю, но твой отец… Я не хочу его больше видеть.

– Знаю, милая, пока не решишь обратного – так и будет, – успокоил он.

– А как же дела клана? – забеспокоилась я.

– Я буду продолжать встречаться с ним, если это потребуется, но ты будешь дома, под защитой. Завтра же найду ключницу – пускай повесит защиту на наш дом с ограниченным доступом, давно пора это сделать. А теперь пойдём, тебе стоит успокоиться.

Смотрю на дочь и понимаю – не уйду.

– Не могу, не хочу оставлять её одну.

Молча, понимая, что со мной сейчас творится, муж подошёл к кроватке и осторожно, чтобы Мила не проснулась, взял её на руки, дабы отнести в нашу постель. Признаюсь, я ещё долго не могла заснуть, прислушиваясь к тихому сопению дочки и закрепляя в сознании мысль, что всё хорошо, моей девочке ничего не угрожает. Она рядом, всё хорошо…

Эпилог

ЭПИЛОГ

С того вечера прошло уже больше десяти лет. Сейчас в школе начинаются летние каникулы, и наша кроха уже все уши прожужжала про новый кукольный домик, который дожидается своего часа у дедушки дома.

– Мам, – умоляющим взглядом посмотрела она на меня, – расскажи, как вы с папой полюбили друг друга.

– Дочь, – умилилась этому желанию, – ты уже тысячу раз слышала эту историю, давай лучше выберем какую-нибудь книгу из тех, что тебе привез дядя Стас из своего путешествия, м? – попробовала переключить Милу.

– Нет, не хочу сказку, хочу про то, как вы с папой поженились, – насупилась девочка.

Вот что ты будешь делать с этой капризулей? Вся в папу, если решила что-то – не отступится, пока не получит, любыми средствами. И лучше рассказать сейчас облегчённую, для детских ушей, историю наших отношений, нежели испытывать на себе её бойкот – это у нас новый способ выразить своё «фи».

– Хорошо, но, после этого ты точно заснёшь, договорились? – строго спросила, поддерживая имидж суровой родительницы.

Хотя, кого я обманываю: у меня никогда не получалось долго сердиться на дочь или серьёзно наказывать за шалости. Она не так уж часто позволяет себе выкидывать какие-то фортеля, всё же её дар наложил определённый отпечаток на восприятие мира и детство у нашей малышки оказалось не таким беззаботным, как у обычных детей.

– Ладно, – довольно пообещала Мила.

– Ну слушай, – прижав к себе дочь, лежа на её постели, начала хорошо известный нам рассказ. – Мы встретились с твоим папой, когда я училась на третьем курсе института. Он был одним из самых популярных студентов, правда, я не обращала на него внимания, но однажды ….

Милена – девочка упорная, пока не услышала весь рассказ, не закрыла глаза. Осторожно высвободила руки, погладила дочь по мягким локонам и поцеловала прежде чем уйти. Только я собралась отойти от её постели, как она открыла сонные глазки и спросила: