Текст книги "Любовь с телефона (СИ)"
Автор книги: sadd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
– Дашка, я думала, ты там умерла! – обиженно протянула Моренко, взглянув на наручные часы. – Мы же можем опоздать!
– Прости, рюкзак не застегивался, – ответила блондинка, ускорив шаг. Им еще надо успеть дойти до остановки.
Рюкзак Моренко был явно меньше Дашиного, но тоже казался весьма набитым. Неужели Юлька в кое-то веки к чему-то отнеслась серьезно? Но увидев в щели рюкзака край навороченного смартфона, Даша вздохнула. Моренко уже не изменить. Наверняка у нее там и планшет, и плеер, и наушники. Надо же в лесу чем-то заниматься. А то, что в лесу в лучшем случае может быть слабая связь, а об интернете вообще речи нет, шатенку не смущало. Зато девушка хотя бы одета была вполне нормально – джинсы, которые Савинцева на ней видела в прошлом году, вытянутая ядовито-розовая свитра, которую бы Даша никогда бы в жизни не надела, так как просто ненавидела этот цвет, вопреки распространенным стереотипам о блондинках. Но, кажется, Юльке эта кофта вполне нравилась. Она вообще любит все яркое и выделяться в серой толпе, но при этом она одевается не как неформал – вопреки правилам общества, а старается выделяться, выглядя при этом элегантно и со вкусом. Даже на таком мероприятии как поход. И это, несомненно, ее большой плюс как женщины.
– Девчонки, мы только вас ждали, – недовольно зацокал историк, окидывая внимательным взглядом собравшихся перед ним учеников. Ведь не взирая на совершеннолетие большинства из них, учитель все равно несет за них ответственность и в случае чего будет отвечать за них головой. А ему этого уж точно не хочется.
У мужчины у самого был большой походный рюкзак, на котором была навешана разного рода посуда, предназначенная для путешествий. При каждом движении она противно гремела и резала по ушам этим мерзким грохотом. Возле школы стоял желтый автобус, который должен был отвести их в лесной массив, где и должен быть организован поход и последующий пикник на лоне природы. Молодые люди по очереди начали садиться в транспорт. Конечно, находились «умники» вроде Торуева и его друга Афанасьева, который лезли вперед, матерясь и толкаясь, чем очень мешали классруку считать заходящих в автобус учеников по головам для точности. Николай Александрович терпеть подобный произвол не стал и при удобном случае треснул их головами друг об друга. Когда те стали кричать, что нажалуются и учителю не поздоровится, тот с усмешкой пожал плечами и сказал, что теперь они не являются его учениками, и он не более чем сопровождающий и пусть хоть президенту жалуется, хлюпик несчастный. Оскорбление сильно покоробило достоинство парней, они успокоились и больше не создавали конфликтных ситуаций. Даша лишь покачала головой, за все время обучения, ее действительно достали выходки этих двух идиотов. Но ее успокаивал то, что это – последний раз, когда она их видит. Потом их пути разойдутся.
Девушке не терпелось поболтать со своим любимым. Но не может же она сделать это в полном автобусе ее одноклассников. Что они подумают, когда узнают, что тихоня Савинцева спит с молодым историком? Даша была уверена, что ничего хорошего. Она надеялась, что сможет нормально это сделать в лесу. Уж там будет где уединиться от любопытных зорких глаз и чистых ушей. Там просто будет не до подглядываний и подслушиваний. Она знала, что Агафонов взял три бутылки пива и шесть водок и умело спрятал их под сваленной сверху едой. Несколько его друзей, включая Ваську Торуева, взяли как минимум столько же алкоголя. Это все Даше передала Юлька. Уж она-то была в курсе всех подобных авантюр, а зачастую и сама являлась их зачинщиком. Так что определенно в лесу намечалась грандиозная пьянка.
– Нам долго еще идти? – проныла Лисицына, еле стоя на ногах и пытаясь отдышаться.
– Мы идем всего полчаса, неужели ты уже устала? – недоуменно спросил историк, останавливая свой бодрый и ритмичный шаг.
Даша облегченно выдохнула и мысленно поблагодарила одноклассницу. Самой ей было стыдно просить привал, хотя боль в правом боку ясно сигнализировала об отдыхе. Даше не хотелось быть ничтожно слабой в глазах своего любимого мужчины.
– До места нам идти еще полтора часа, – огорчен, но вздохнул Олейников. – Что ж, раз нынче дети такие слабые, придется сделать привал. Видимо вас плохо отцы воспитывали, раз вы 15 километров не можете пройти обычным шагом.
Мужчина сел на бревно и потянулся. Прохладный весенний ветерок приятно холодильник разгоряченные тела и головы, но солнце не давало возможности простыть. В общем, идеальная погода для похода в лес.
Молодые люди слегка перекусить своими индивидуальными запасами в виде фруктов или же батончиков, специально взятых для данной цели, и продолжили путь. Пару раз случались конфликты на почве личных неприязней, чуть не переросших в групповую драку, но учитель вовремя пресек нарастающие трения, напомнив всем, что здесь они находятся именно чтоб духовно стать ближе к природе и друг к другу. Иначе в походе нет никакого смысла. Все более менее успокоились. Сначала Николай предложил даже запеть хором какую-нибудь песню из детских лагерей. Но услышав жуткую какофонию и не обнаружив у две трети учеников даже намека на вокальный талант, отбросил эту затею и велел хор любителей музыки немедленно заткнуться. Вскоре после долгих перебираний ногами, когда две трети учеников уже готовы были упасть в обморок от усталости, историк остановился.
«Ну вот мы и пришли!» – весело произнес он, ставя свой рюкзак на траву.
Перед Дашей и остальными предстала вполне симпатичная и чистая поляна, на которой, при желании, можно неплохо провести время. Мужчина начал доставать все важные вещи, начав с большой клеенки, на которую он выложил свою еду и учеников. Возле нее была сложена в кучу посуда, принесенная как учениками, так и им самим. Потом мужчина достал небольшую лопатку и заставил Торуева выкопать неглубокую круглую яму для костра. Ничего сложнее он ему давать не стал, так как знал, что ума на это не хватит. Троим девушкам дал по ножику и сказал им почистить и порезать на салат овощи и фрукты. Велел им также сделать бутерброды из подручных продуктов. А парней же послал собирать дрова, дав два топора и два ножа для веток.
Даша уже собиралась было нарезать яблоко, как почувствовала, что чья-то ладонь легла ей на плечо. Она вздрогнула от неожиданности и повернула голову, столкнувшись серыми глазами с учительским взглядом.
– Пойдем, поможешь мне собрать хворост, – сказал он, подождав, пока девушка встанет.
– Но зачем, вы же мальчиков уже отправили? – робко ответила Даша, откладывая в сторону нож и отряхивая джинсы и свитер от вездесущих сосновых иголок, застревающих в складках джинс и путающихся в нитях кофты. Николай слегка сдавил ее плечо, давая понять, что причина его вызова вовсе не пресловутый хворост.
Даша тут же пошла за ним.
Когда они вышли на другую поляну, только гораздо меньше той, на которой они проводили выпускной, Савинцева обомлела. Сразу видно, что в данной местности бывали лишь единицы. Природа казалось девственной. Ни шума, ни мусора, ни потоптанной травы и цветов. Хотелось лечь прямо на зеленую мягкую траву и слиться воедино с матерью-природой. Видимо, Николай понял этот порыв прежде, чем Даша воплотила его в реальность, и крепко схватил девушку за плечи.
– Куда торопишься? – насмешливо спросил мужчина, расстилая на траве мягкий клетчатый плед. – Там всякие птицы гадили и гадят, муравьи всякие ползают везде. Оно тебе надо?
– Я не думаю, – уверенно ответила блондинка, сняв кроссовки и ложась на плед рядом с Николаем.
Молодые люди наслаждались тишиной и покоем. Даша точно не знала, как так получилось, что отошли они вроде совсем недалеко, а уже не слышат этой пресловутой ругани и суеты. Только природа и они вдвоем.
– Тебе интересно, как так мы сюда попали, что не слышим этих балбесов? – с насмешкой спросил Николай Александрович, не поворачивая головы и смотря в небо.
– Конечно, – Даша кивнула и посмотрела на мужчину.
– Забудь. Пусть это останется нашей маленькой тайной.
Учитель потянулся и устроился на пледе поудобнее. Девушка решила последовать его примеру и придвинулась поближе к нему. Она посмотрела на яркое голубое небо, которое было облеплено белыми пушистыми облаками, складывающимися в причудливые рисунки, в которых, если постараться, можно рассмотреть множество объектов.
– Смотрите, это облако похоже на медведя! – выкрикнула Даша, показав пальцем в небо, где плыло облако, действительно отдаленно напоминающее медведя.
– И правда, – мужчина приложил ребро ладони к бровям, чтобы солнце не светило в глаза. – А вон то на что похоже?
Даша внимательно посмотрела на облако, на которое показывал Николай. Как ни старалась она дорисовать его и привести к чему-то определенному, оно все равно было похоже на кляксу.
– Ни на что, – девушка по-детски надула губы. – Это просто какая-то клякса.
– Как ты относишься к тесту Роршаха? – усмехнулся Олейников, приподнявшись на локтях и посмотрев на Дашу пронизывающим насквозь взглядом. – Если напрячь фантазию, то в любом неопределенном пятне можно увидеть все, что угодно. – он еще раз взглянул на уплывающее облако. – Я например вижу балерину.
Даша еще раз взглянуло на пресловутое облако, которое уже практически расплылось, и снова не увидела ни намека на какой-либо объект. Где он там балерину увидел?
– Ты помнишь, о чем я тебя спрашивал в кафе? – с хитрецой в голосе спросил Николай, придвинувшись поближе к спутнице.
– Как я отношусь к выпускному на природе, – ответила Даша, повернувшись к нему лицом.
Спокойные и нежные серые глаза встретились с задорными карими. Но они были совершенно не похожи на Юлькины. У Юльки они более темные. А у него слегка золотистые, с искорками. Губы Николая скривились в усмешке.
Тут же девушка почувствовала его руки у себя на талии.
– А что еще? – грудным голосом поинтересовался он, вплотную приблизившись к ее лицу.
– Я поняла о чем вы, – сказала она прежде, чем ее губы накрыли в поцелуе.
Он целовал Дашу нежно и осторожно, словно боясь напугать её, но почувствовав, что девушка сама стала отвечать ему на ласку, Николай провел рукой по её животу под кофтой. Холодные мужские руки вызвали у Савинцевой табун мурашек по всему телу, это заставило её невольно поворочаться и открыть рот, впуская внутрь чужой язык.
Скользнув в её рот, он стал целовать девушку так страстно и жадно, что она, промычав ему в губы от нахлынувшего наслаждения, запустила свои руки в его шевелюру.
Даша прижалась к учителю всем своим телом так сильно, что им обоим стало не хватать воздуха. Оторвавшись от желанных губ, историк взглянул в её голубые глаза, сейчас они понимали, что этого поцелуя им будет мало, а остановиться не давало нахлынувшее возбуждение, которое ярким фейерверком взорвалось в глазах обоих.
И они снова поцеловались, но в этот раз инициативу взяла на себя Даша. Савинцева быстро стала снимать с него кофту, и Коля, повинуясь её напору, позволил ей снять столь ненужный кусок одежды, что сейчас так сильно мешал им. Её тонкие пальцы стали несмело гладить широкую грудь мужчины через футболку, которая была под кофтой, но эта материя не сильно мешала девушке дарить своему любимому нежные прикосновения.
Голова у обоих уже ничего не соображала, и Олейников не отставая от Савинцевой тоже начал снимать с неё одежду оставив девушку в майке и джинсах, продолжая сжимать её упругие бёдра и тонкую талию. Девушка стала стаскивать с него уже надоевшую футболку, но он сев на её колени снял этот клочок одежды, вновь нависнув над ней. Его глаза немного потемнели от страсти, что казалось, будто бы они были не карими, а черными.
– Савинцева не играй с огнём, а то обожжёшься – тихо произнёс молодой человек, чувствуя, как девушка дразнит его робкими поцелуями в шею от чего он, прикрывая глаза, искал второе дыхание.
– А может быть, я хочу обжечься – её горячее дыхание растеклось по шее мужчины, а шаловливый язык дразнил пульсирующую жилку.
– Всё будет так как ты того захочешь – изрек Николай и впился в её манящие губы.
Молодой человек вытащил из кармана квадратик из фольги, а затем посмотрел на свою девушку. Её волосы были растрепаны в небольшом беспорядке, что давало ей сходство с растрепанным воробьем, а глаза блестели от желания. Дашины щёки приобрели соблазнительно-розовый оттенок, губы были всё ещё влажными и немного распухшими, а грудь поднялась от возбуждения.
Разглядывая всю эту красоту, у Олейникова разбегались глаза, словно он не знал с чего ему стоит начать.
А тем временем Даша уже неуверенно начинала спускаться руками к мужским брюкам. Увидев куда тянуться её руки, Николай перехватил их и завёл ей за голову.
– Куда торопишься? Неужели я так соблазнителен, что ты не можешь чуточку потерпеть – прикусив мочку её уха, ехидно прошептал историк, а затем, отпустив её руки он, скользнув своими руками к подолу майки, поднял её вверх.
Олейников стал медленно, словно издеваясь снимать этот несчастный фрагмент одежды. Помогая ему, Савинцева сняла с себя майку и молодому человеку, открылся прекрасный вид на её тело.
– Дарья Савинцева – тихо сказал Николай, внимательно рассматривая её – ты знаешь, что сейчас ты самая красивая девушка на свете?
– Подхалим – хихикнув, ответила Даша, за что получила засос на плече.
Спустившись руками к пуговицам на её джинсах и расстегнув, их мужчина стал медленно снимать их так же, как делал это с майкой. Оставшись в одном нижнем белье, Даша вздрогнула от дуновения весеннего ветерка, всё-таки на улице не лето. Но это не волновало ее, когда она стала снимать с него брюки, не одной же ей мерзнуть. Замерзать так вместе, и теперь они вдвоем были почти что обнаженные.
Нежный поцелуй с его стороны не заставил себя долго ждать, постепенно перерастая в более страстный и требовательный. Затем Коля скользнул губами по её подбородку, направляясь к тонкой коже шеи и ключицам, осыпая их длинной цепочкой из поцелуев, иногда касаясь распалённой кожи кончиком языка, мучая и даря наслаждение. Его рука, забравшись под лифчик, стала сминать мягкую и упругую грудь Савинцевой, заставляя девушку выгибаться подобно кошке. Добравшись до застёжки и сняв столь не нужный элемент одежды, Олейников легонько обвёл языком ореол её затвердевшего соска, и втянув его начал посасывать.
Даша, чувствуя столь требовательные ласки, не смогла сдержать вызванный легким укусом стон. Обняв руками его спину её маленькие ноготки, впились в кожу плеч мужчины, а затем Даша, перебравшись на голову, сжала волосы Коли, окончательно их растрепав.
Мужские руки нежно гладили её живот и бёдра, вырисовывая пальцами невидимые линии. Внезапно Николай опустился поцелуями ниже и отстранился, чтобы снять её бельё. Вся Дашина смелость сразу испарилась, и она стала пристыженно сжимать колени, боясь новых ощущений, хотя внутри всё уже ныло от желания.
Любимый голос сразу же подействовал на неё успокаивающе и, закрыв глаза, Даша дала волю чужим рукам. Сняв с неё последний кусочек одежды, Олеников потянулся за заветной маленькой упаковкой. Девушка хотела закрыть глаза, но всё ее тело словно окаменело и сейчас, она в волнении смотрела на то, как мужчина надевал презерватив. Горячие руки любимого нежно коснулись дрожащих коленок, и девушка сразу же покраснела.
Было так стыдно, но в тоже время так приятно.
И это приятное ощущение стало разливаться по её телу с каждым новым, нежным и любящим поцелуем.
Скользнув рукой по груди и животу, Коля нежно шепнул на ухо Даше слова любви и, прижавшись к ней всем телом, вошёл в неё. Савинцева ощутила боль, но не такую сильную как в первый раз, но всё же дискомфортную. Стиснув зубы от удовольствия, она откинула голову назад и тихо простонала. Молодой человек стал заботливо касаться губами виска и щеки девушки успокаивая и отвлекая её от боли. Его длинные пальцы поглаживали её мягкие волосы и напрягшиеся от волнения плечи. Постепенно боль утихла, уступив место приятной истоме и наслаждению.
Погладив Николая по голове, Даша снова стала целовать его шею, после чего её губы вновь накрыли жарким поцелуем. Новые толчки были уже не столь болезненным, а наоборот приятными от чего девушка сама стала двигаться своими бедрами в такт движениям. Это побудило Колю двигаться намного быстрее. Савинцева сжала рукой кончик пледа, на котором они лежали, и повернула голову на бок. Молодой человек завёл руку под Дашино колено и теперь, двигаясь ещё быстрее, они оба стали чувствовать, что скоро достигнут своего предела. Даша, конечно же, сдалась первой.
Вскрикнув и задрожав всем телом, она прижалась к нему ещё теснее, а через пару толчков Николай, тихо прорычав, тоже кончил.
Некоторое время они лежали, неподвижно прижавшись, друг к другу и стараясь отдышаться. По всему телу разбегалась сладкая нега и усталость, от чего совсем не хотелось вставать, а хотелось продолжить лежать рядом со своей второй половинкой и смотреть на облака. Они никогда не забудут, как наслаждались друг с другом в этой волшебной лесной обстановке, но самое главное, что об этом больше никто не узнает. Только природа стала свидетелем их слияния воедино.
========== И дело с концом ==========
Даша перевела задумчивый взгляд серых глаз в сторону лежащего рядом Николая. Он, казалось, максимально спокоен и умиротворен, а мир вокруг будто притих вместе с ним. Он смотрел в облака и жевал травинку.
А что будет, когда я закончу? Осталась последние дни в школе, потом экзамены и все. Что все? Я поеду поступать и все закончится? А что будет с ним?
– О чем задумалась, дорогуша? – парень неохотно посмотрел на Дашу, словно расстроился, что сладкие тягучие минуты спокойствия закончились. Он почти забыл, что 15 засранцев недалеко поди все уже нахрюкались и половина, вполне вероятно, занимается сейчас тем же, что и они с Савинцевой несколько минут назад.
– О будущем, – с грустной улыбкой сказала Даша, посмотрев на облака. – Что будет дальше?
– О чем ты? – Олейников приподнялся на локтях, проявив интерес. Ему было очень интересно, что данная девочка думает об их отношениях. Не думает ли она, что это было так, помутнение рассудка и временное школьное приключение юной выпускницы? А он-то всерьез воспринял эту девочку.
– Что будет дальше? – в голосе был страх, страх неизвестности. – Я вот уеду поступать, ваше место здесь, что будет с нами?
Николай посмотрел на нее с неподдельным удивлением. А он уж испугался. Его рот растянулся в слегка насмешливую улыбку. Он потрепал итак растрепанную от отлично проведенного времени шевелюру своей спутницы.
– С чего ты взяла, что здесь мое место? – в голосах плясали огоньки. – У меня нет своего места, я как кочевник, сегодня здесь, завтра там. Я так думал до встречи с тобой. Знаешь, что я понял потом?
Даша напряглась. Она одновременно и желала и ужасно боялась услышать ответ.
– Что? – пробормотала она и на миг перестала воспринимать окружающую действительность, не было слышно постоянного чириканья птиц, хруст крохотных веточек, если где-то рядом пробегала белка и отдаленных голосов одноклассников, среди которых уже кто-то трудноузнаваемый с такого расстояния горланил песни. Но ей по большому счету все равно, она за них не несёт никакой ответственности, чего не скажешь о Николае Александровиче, несмотря на выпускной, официально он все ещё их учитель.
– Что мое место рядом с одной белобрысой, сероглазой, чертовски доброй, наивной, честной дурочкой, – насмешливо ответил он, слегка щёлкнув ее по носу, отчего девушка рефлекторно зажмурилась.
– Что вы имеете ввиду? – сердце ухнуло вниз и пропустило удар, то ли от счастья, то ли от угрозы подвоха с каким-нибудь пресловутым недосказанным «но…»
– А то, что куда ты поступишь, туда я и поеду, – парень пожал плечами и посмотрел на небо. – В этом городишке по большому счету, меня никто кроме тебя не держит. У меня есть востребованное в наше время образование, работа будет.
Лицо Даши озарилось счастьем, льющимся через край. Она с визгом бросилась на Николая и сдавила его в объятиях.
– Где этот учитель? – икнул качок, откидывая от себя пустую бутылку. Он уже давно потерял остатки рассудка, да и силы тоже. Все, чего сейчас ему хотелось, это лечь на теплую мягкую травку, но как назло, под ногами была лишь только подсохшая хвоя и не особо заманчиво выглядящая земля. Однако, в отличие от Торуева, Моренко это не остановила, и она уже во всю растянулась животом на земле, болтая ногами и строя замасленные алкогольной пеленой глаза уже такому же пьяному Афанасьеву.
– Тебя это волнует? – икнула брюнетка, накручивая локон на палец. Она догадывалась, где он, так как Дашки не было видно, но ей было все равно. Да не ее это дело. У нее в голове новый план.
– Давайте в бутылочку! – внезапно подскочила она, отчего тут же схватилась за голову, водка давала о себе знать.
– Давайте! – раздалось практически хоровое гудение, лишь некоторые единичные экземпляры по типу полняшки Арины, нерешительно отодвинулись в сторону. Вокруг Юльки с подобранной возле Васьки бутылкой мигом сформировался полукруг с уже изрядно пьяными одиннадцатиклассниками.
– Слушай, – Николай зевнул и потянулся, так как буквально на 20 минут вздремнул, – надо бы их проверить, а то вдруг они там оргии устроили.
– Вы… Ты, – запнулась Даша, кидая на него крайне смущённый взгляд. – Преувеличиваешь.
Парень усмехнулся и быстро сложил плед в рюкзак, потянув девушку за собой в сторону сделанного ими привала.
– Ну кто б сомневался, – выдохнул он, спокойно наблюдая как Моренко засасывает в водоворот своего рта Афанасьева под скандирующие выкрики остальных. В середине круга сиротливо лежит уже забытая всеми бутылка, указывающая горлышком на пустое место, так как там ранее сидел объект поцелуев Юльки. Савинцева поморщилась, омерзительное зрелище.
Вы ещё сожрите друг друга.
– Я думаю, что вам уже хватит, – спокойно сказал учитель, растаскивая юношу и девушку друг друга и слегка отталкивая их в стороны.
– А мы вас потеряли, учитель, – издевательски проныл Васька, взмахивая наполовину опустошенной второй бутылкой, – соскучились.
Николай бы сейчас с радостью вырубил бы этого здорового придурка этой самой бутылкой, но ведь он старше, он учитель, и он трезвый, это самая важная составляющая. Он подошёл и выхватил сосуд из руки ученика.
– Эй, – икнув, выкрикнул он. – Отдайте.
– Нет, – пожав плечами, ответил Олейников и повертел бутылку в руке. – Очевидно, что с вас достаточно.
Выпускники недовольно загудели и потихоньку расползлись по своим местам, как стайка напуганных тараканов. Савинцева скромно жалась за учителем, переминаясь с ноги на ногу. Она чувствовала в пьяной компании весьма неуверенно. Внезапно она почувствовала, что кто-то вцепился ей в руку. Девушка шумно выдохнула и резко повернулась, на всякий случай приготовившись отбиваться. Но слегка затуманенный пьяный взгляд Юльки ее успокоил.
– Пошли ко мне, – слегка пьяненко икнула она, взмахом руки указав на криво установленную палатку.
Даша внезапно вспомнила, что палаток в 2 раза меньше чем учеников и подумала, что спать в одной с Моренко, это не такая уж и плохая идея, она хотя бы выспится, а то Ни… Коля точно не даст.
– Ну, рассказывай, – бодро икнула Юлька, тряхнув головой с копной уже растрёпанных каштановых волос и сев в позу лотоса.
– Что рассказывать? – недоуменно спросила девушка, аккуратно вытаскивая из шевелюры листик и маленькую веточку. Кажется, ей придется очень долго приводить волосы в порядок, они зэсильно запутались и больше похожи на мочалку, чем на симпатичную когда-то укладку.
– У вас ведь с преподом бы-ыло, – широко улыбнулась девушка, приблизив свое кругленькое миленькое личико с пухлыми губами вплотную к Даше, отчего та осторожно отодвинулась, так как от нее не очень приятно несло алкоголем. Видно, что Юлька прилично набралась, и в голове металась мысль не дать ей догнаться.
– Ну было, дальше что? – Даша пожала плечами, не видя никакого смысла это скрывать. Это же очевидно, их двоих не было на общих игрищах.
– И ка-ак? – пьяненько протянула Моренко, покачиваясь на попе и схватив руками пальцы ног в носках.
– Ну это не твое дело, – Савинцева хитро прищурилась. – У тебя губы такие красные. Дай угадаю, целовалась с Костей?
Юлька вспыхнула и отвернулась. Блондинка лишь усмехнулась.
Последующие часы прошли относительно спокойно. Николай Александрович отправил всех отлеживаться до заката, чтоб хоть немного пьянь выветрить, и навсегда отпечатать в памяти чудесный яркий, переливающийся практически всеми оттенками радуги закат. Это было настолько потрясающим зрелищем, что просто дух захватывало. Даша просто смотрела, открыв рот, не в силах что-либо сказать и лишь попыталась придвинуться поближе к ее любимому учителю. Атмосфера приносила невообразимый восторг, это счастливое мгновение она навсегда попытается оттиском отпечатать на задворках памяти.
– Красиво, да? – прошептал где-то сбоку до мурашек знакомый и любимый голос.
Савинцева повернула голову и встретилась взглядом с Николаем.
– Ещё бы, – восторженно сказала она. – Спасибо тебе, – последнее слово она сказала как можно тише, но всем было давно глубоко наплевать, кто там с кем спит.
– За что? – во взгляде мелькнуло недоумение.
– За то что подарил эти незабываемые ощущения, – едва слышно проворковала девушка, снова устремив взгляд в небо.
– Всегда пожалуйста, – с лёгким смешком ответил он.
На темном ночном небе заискрились яркими огоньками звёзды. Весело похрустывал костер, вокруг которого сидели сосредоточенные 11-классники. Огонь крайне завораживающая стихия. Она и уничтожает и оберегает, и губит и воскрешает. Даша витала где-то в своих мыслях, одновременно задумчиво смотря на костер.
И крыша как зонтик, звёзды как свечи, время наркотик, и вино лечит, жизнь течет, мечет, в молоко дротик, но ещё лечит, время-наркотик
Мелодия из-под пальцев Николая Александровича полилась рекой, а голос был таким чарующим, что все просто слушали завороженно открыв рот. Первой подпеть решилась Даша.
Может, выйду я на крышу, и за тучку ухвачусь, чтоб не видеть и не слышать, я отсюда улечу. Может быть все это нервы, но я этого хочу, мне пора уже наверное обратиться к врачу…
И крыша как зонтик,
Звёзды как свечи,
Время-наркотик, и вино лечит
Жизнь течет, мечет,
В молоко дротик,
Но ещё лечит
Время-наркотик…
Голоса слились воедино, и у песни появилась душа. Никогда больше они не будут настолько едины, как в этот предрассветный час похода. Уже завтра они разбегутся осуществлять последние приготовления к экзаменам, и больше уже никогда не увидятся. Впереди новая жизнь. Взрослая жизнь. И лишь 2 человека готовы начать ее вместе, так как им посчастливилось найти свое место рядом друг с другом. Вместе они преодолеют все, они будут счастливы. Им будет хорошо и спокойно в их маленьком мире, органично вписанном в большой.
