Текст книги "Любовь с телефона (СИ)"
Автор книги: sadd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Все уже вышли из дома и стали расходиться.
– Извини за то, что по носу щелкнул.
– Ничего, – ответила она.
– Я все-таки извинюсь, – насмешливо произнес он, легко и воздушно целуя очумевшую девушку в губы.
На миг ей показалось, что земля ушла из-под ног. Мир остановился. Это ее первый поцелуй! Это случилось! А то, что с собственным учителем истории – это уже потом. Первый поцелуй!
– Извини. Я, кажется, промахнулся, – отстранился он и посмотрел на Дашу. – Этого достаточно в качестве извинений?
– Я… Э… М… – это все, что смогла выдавить из себя Савинцева перед тем, как буквально вылететь из квартиры и практически кубарем сбежать по лестнице.
Она только сейчас, выйдя на свежий воздух, поняла, что натворила. Как она могла додуматься целоваться с учителем?! Губы девать некуда?!
“Что ж я наделал? – выдохнул Николай, выкуривая сигарету. – Наломал я дров. Она ж теперь меня возненавидит да и заявление может написать. О чем я только думал? Ладно она, ребенок еще практически. А я кто? Взрослый мужик, а все к малолеткам целоваться лезу. Мне кранты”.
========== Мама ==========
С того странного проишествия, перевернувшего мир Даши с ног на голову, прошла неделя. Все это время девушку разрывали противоречия: с одной стороны – он ведь ей нравится, и ничего в этом поцелуе плохого не было, даже хорошо, но с другой – это казалось неправильным, из ряда вон выходящим. Эту неделю Савинцева недосыпала, полночи обдумывая этот поступок и просчитывая его последствия. А вдруг кто-нибудь узнает? Это же скандал! Но, с другой стороны, кто узнает? Даша хоть и блондинка, но далеко не дура, чтобы разбалтывать всем подробности своей личной жизни, да и Николаю это не с руки. Но что теперь делать?
В школе они старались не пересекаться и не попадаться друг другу на глаза, в которые им обоим было стыдно смотреть. Каждый винил себя в этом поступке. Было даже немного забавно наблюдать за Николаем, который, едва заметив Савинцеву, ускоряет шаг и спешит попасть если не в учительскую, то хотя бы в какой-нибудь кабинет, чтобы внезапно “поговорить по срочному делу” с сидящим там учителем или, на худой конец, пробурчать что-нибудь ученику. Даша сама не искала с ним встречи и вздрагивала от неожиданности всякий раз, когда он проходил мимо. Однако, как ни странно, на уроках истории их взаимоотношения не отразились. Савинцева ожидала, что он будет валить ее и требовать в два раза больше, чем с остальных. Но этого не произошло. Наоборот, Николай Александрович стал куда более лояльным не только с ней, но и со всем классом, практически забыв, что такое проверочные и контрольные работы. Сначала все были удивлены внезапной сменой характера их тирана, но потом начали этим активно пользоваться, активно прогуливая уроки и абсолютно ничего не делая. Но это Дашу только сильнее напрягало. Она еще сильнее чувствовала вину, отчего еще больше расстраивалась.
Примерно то же самое чувствовал и Николай. Его гложила совесть, и он был весь на нервах. Парень побаивался последствий. Он не знал, может ли девушка разболтать и рассказать людям об этом инциденте или же будет молчать и просто забудет об этом. От этого Николай также недосыпал, отчего вел себя весьма заторможенно, пропуская такое поведение учеников, за которое он бы их давно бы уже искупал в ледяном душе. Учитель всячески избегал блондинку, стараясь как можно реже с ней контактировать. А на уроках он вообще старательно делал вид, что в упор ее не видит. А ей это только на руку.
– Даш, что случилось? Ты в последнее время грустная какая-то, – участливо спросила Моренко, сев на соседний стул и закинув ногу на ногу.
– А? Что? – вздрогнула она, выйдя из состояния задумчивости.
– Чего кислая ходишь какая-то. А про историка вообще молчу. У него нет случайно брата-близнеца? А то тоже как-будто подменили.
Девушка пожала плечами и опять уставилась куда-то в район доски. Юля обиженно надулась и отвернулась, демонстрируя всю свою обиженность.
Даше очень нужно было с кем-то поговорить. Но ей нужны были не осуждения его и ее глупости, не сочувствующие жалкие слова поддержки, а реальный ценный совет человека, который имеет опыт в любовных делах. Для Савинцевой это всегда была мама. Хотя не каждый человек пойдет просить совета у разведенной матери-одиночки, но для девушки мама всегда была непререкаемым авторитетом. Пусть ее отношения и не заладились, но у нее они хотя бы были и длились не один день. Девушке нужно было дождаться женщину с работы, чтобы сделать задуманное.
– Мама, мне нужно с тобой поговорить, – робко начала Даша, ставя на плиту чайник.
– Конечно, милая, что-то случилось? – с улыбкой произнесла женщина, садясь за стол.
Олесе не хватало общения с дочерью, но каждый раз, когда она порывалась начать разговор, обнаруживала, что у них совершенно нет общих тем. Они два разных человека, которых объединяет схожая кровь и проживание в одном доме. Мама от этого очень сильно переживала, но старалась держать это при себе, чтобы не расстраивать дочку. К тому же у нее просто не было времени долго переживать, так как работа отнимала все силы. После тяжелого дня хотелось прийти, выпить стакан горячего чая и лечь спать в восемь вечера, чтобы в семь утра быть на работе. Олеся ненавидела свою жизнь и работу. Все свои таланты и красоту она нещадно гробит в кипах бумаг в офисе, где она пашет с утра до ночи. И в итоге Даша растет совсем без материнского внимания и любви. Но она привыкла наслаждаться даже мимолетными контактами в течение дня типа “привет”. Ко всему привыкаешь. Но в тот момент невинная просьба о разговоре стала бальзамом на душу.
– Да ничего… – замялась девушка, уже предвидя реакцию. – Мне нужно спросить у тебя совета по поводу отношений.
– Ну не у меня об этом спрашивать, – усмехнулась женщина, выключив засвистевший чайник. – Сама, как видишь, одна. Ну раз я твоя мама, то помогу, чем смогу.
Девушка сглотнула и с сомнением посмотрела на нее, анализируя, правильно ли она поступает. Решив, что хуже уже все равно не будет, а заявление писать она сумеет отговорить, Даша выложила всю историю от начала до конца.
Сначала женщина реагировала скептически и даже с легкой насмешкой, но, услышав про поцелуй, она поперхнулась и закашлялась.
– Вот негодяй, – прошипела она, прокашливаясь и громко ставя кружку на стол. – К ученицам целоваться лезет. Полиции нет на него.
– Не надо полиции, – прошептала девушка, стыдливо опустив голову. – Я сама была не против.
Олеся хлопнула себя по лбу. Молодость такая молодость, в ее возрасте она вела себя еще похлеще. Хотя целоваться с учителем не есть хорошо. Не положено.
– А от меня-то ты что хочешь? – непонимающе спросила мама, сложив руки на груди.
– Что мне делать дальше? Он теперь меня избегает, – Даша была готова впасть в истерику.
Мать успокаивающе похлопала ее по плечу.
– Ты его любишь?
– Кажется, да, он мне очень симпатичен. Я его не идеализирую и давно смирилась с недостатками. Но как он к этому отнесется? Все-таки разница в возрасте, да и положение в школе.
– Ну, знаешь, возраст – небольшая помеха. У меня на работе есть пары, где разница в возрасте двадцать лет, но их же никто не осуждает, – женщина пожала плечами.
– Дак там деньги…
– И что? Знаешь, у вас уж не такая большая разница, чтобы вот так вот вас осуждать. Совсем другое дело, что ты еще пока несовершеннолетняя. Хотя есть ведь возраст согласия… Тогда точно никаких проблем! Чего ты боишься?
– Отказа…
Женщина засмеялась в голос. Даша посмотрела на нее с непониманием и шоком на лице. А у той аж слезинки в уголках засверкали от смеха.
– Отказать? – она встала из-за стола, подошла к Даше и резко сдавила ее в объятиях. – Да пусть только попробует отказать моей красавице!
Теперь пришла очередь Даши похихикать. Такое поведение мамы придало девушке массу позитива, и ее губы потихоньку растягивались в улыбке. В конце вечера уже обе дамы смеялись в голос. И обе легли спать счастливыми. А Даша поняла, что нужно делать. Уже нет смысла тянуть. Уж лучше признаться и получить ответ, чем ждать и бояться. Ведь ожидание всегда страшнее результата.
========== Мартовский порыв ==========
Начало весны символизировало прежде всего буйство гормонов не только у подростков, но и у всех живых существ в целом. Крики мартовских кошек не давали спать по ночам всему городу, а ставшие резко агрессивными собаки пугали жителей. Снег стал мокрым и грязным, и кругом появились погребенные до этого под снегом экскременты животных, в которые в данный период особенно увеличивался шанс наступить. Но были в этом времени года и плюсы: стало тепло и темнело гораздо позже, что так яро манило на весеннюю прогулку.
Для выпускников это время стало настоящей каторгой. Экзамены заставляли их работать на износ. Сейчас был особенно сложный период, так как из-за буйства эмоций скользкие и липкие лапки паники плавно смыкались на горле учеников, и некоторые особо восприимчивые даже умудрились загреметь в больницу с диагнозом “нервный срыв”. Переживали все: родители, учителя и, естественно, ученики. Но этого нельзя избежать.
Даша же проклинала себя за глупость. Она прекрасно понимала, что сейчас не до любви и надо бы вплотную заняться учебой, но чертов учитель никак не хотел выходить из головы, как и мамины слова. Они придали ей уверенности в собственных силах. Но она мгновенно улетучивалась, стоило Николаю появиться на горизонте. Все слова махом пропадали с языка. Но ведь так вечно продолжаться тоже не может.
Олейников продолжал обходить учениц десятой дорогой. Избегал и старательно старался игнорировать. Он все еще опасался, что она могла кому-то рассказать. Тогда ему точно конец. И никакой отец его не спасет. Но в голову продолжала лезть эта смазливая девчонка с немного завитыми светлыми волосами, забивая мозг ненужными мыслями. Он понимал, что это не более чем помешательство, вызванное отсутствием серьезных отношений и взаимной любви. Трудно поверить, но у Николая действительно не было долгих и серьезных отношений. Изредка были на одну ночь, если получалось в клубе познакомиться. Эдакий синдром Татьяны Лариной: никогда в жизни не любила, жила в глуши и запала на первого свободного парня, попавшегося на глаза. Они, получается, оба заболели этой весьма неприятной болезнью, заставляющей страдать по первому попавшемуся человеку. Но, может, все не настолько плохо?
– Савинцева, ты, конечно, прости меня, – грустно и немного виновато произнес Николай, протянув девушке ее тетрадь по истории, – но я был просто вынужден поставить тебе два. Там даже на тройку нельзя было вытянуть. Ты, наверное, вместо того, чтобы заниматься, в облаках витала.
Он предполагал, о чем она может думать, но усердно старался делать вид, что все, как обычно, и ничего не было. Но парень никогда не умел скрывать свои эмоции. Все всегда было на лице написано, как и у Даши. Этим они были похожи.
– Ничего страшного, – буркнула она, не поднимая глаз.
Она осторожно взяла тетрадь и случайно перевела взгляд на мужчину. Время словно остановилось. Вот бывает такое состояние, задумаешься, даже не моргаешь, а как очнешься, даже не можешь вспомнить, о чем ты до этого думал, и состояние потом такое непонятное.
Даша очнулась от того, что Юлька трясет ее за плечо, а учителя и след простыл. Взглянув на часы на стене, блондинка чертыхнулась и понеслась в класс. Звонок будет с минуты на минуту.
– Когда ты уже признаешься ему? – спросила идущая рядом Юлька, потягивая сок через трубочку.
– Я не знаю, – пожала плечами девушка. – Не могу решиться.
Моренко кинула на подругу косой взгляд и скептически усмехнулась.
– Я тебя умоляю! Что тут сложного?
Даша задумчиво пожала плечами. Действительно, что сложного? Но вот ничего не выходит. Всякий раз, когда она уже твердо решает признаться, ее обязательно что-то останавливает. Нерешительность или же трусость. Даже весь набор слов, который девушка усердно собирает и выстраивает в логически осмысленные предложения, тут же рушится как доминошки, и ей остается лишь открывать рот и изредка мычать или же произносить членораздельные звуки.
День был очень тяжелый. Единственное, на что хватило сил – завалиться на кровать и поспать. Но уроки еще никто не отменял, поэтому пришлось взяться за тетради и учебники. Даша привыкла делать уроки с Юлькой, так гораздо веселее, да и Моренко не настолько тупая, какой ее считают. Она просто ленивая.
– Тебе не надоело бегать от него? – протянула она, крутя ручку между пальцами. – Сдашь экзамены – и все, вы больше не увидитесь.
– Ты права, – не поднимая головы от тетради, где быстро что-то писала, грустно вздохнула Савинцева. – И что ты предлагаешь?
Моренко задумчиво всматривалась в свои записи. Но думала вовсе не о уроках. Она додумывала идею. Нужно было устранить некоторые недочеты.
– У меня есть идея, но ты должна полностью мне довериться, – с хитрым блеском в глазах произнесла Моренко, отчего Даша поежилась.
– Л-ладно, – опасливо протянула она.
Юлька тут же подорвалась и начала собираться, бегло взглянув на часы. Еще только четыре. Даша тоже стала одеваться. Только медленно, отчего Моренко начинала нервничать.
– Куда мы идем? – это место казалось смутно знакомым, но девушка никак не могла вспомнить, когда она уже здесь была.
Юлька с такой силой тянула Дашу за руку, что та еле успевала перебирать ногами по скользкому льду.
– Сейчас узнаешь, – хихикнула шатенка, прикрыв рот ладонью.
Когда девочки дошли до одного из домов, только тогда девушку осенило. Но зачем тогда они пришли сюда?
Николай как раз выкурил свою каждодневную пачку сигарет, и горка пепла осыпалась вниз. Парень грустно вздохнул, поежился от знобящего морозного ветерка, свойственного месяцу марту, и, шаркая тапками по полу, зашел в квартиру. На нем была его вечная стираная белая майка, заляпанная непонятно чем. На ногах были вытянутые темные трико. Школьный учитель истории выглядел как самый заядлый бомж. На столе стояла бутылка с прокисшим молоком, которую просто было лень донести до без того переполненной мусорки. Рядом стояла пепельница, в которой пепла было с горкой. Если сказать короче, то в его квартире был самый настоящий срач. Не беспорядок, не бардак, а именно срач. Всю его “идиллию” нарушил звонок в дверь.
– Здравствуйте, Николай Александрович! – торопливо поздоровалась Моренко, заталкивая удивленную подругу прямо в объятия обалдевшего от такого визита. – До свидания!
– Эй! – хором вскрикнули упавшие молодые люди.
Юлька широко улыбнулась и быстро скрылась из виду.
Даша не могла поверить в происходящее. Вернее, даже не могла сообразить. Чувствовала, что точно сидит не на полу, а на чем-то помягче.
– Ты прости, конечно, что я тебя отвлекаю от высоких мыслей, – с сарказмом поинтересовались снизу. – Но меня данное положение тела немного напрягает и мешает.
Опустив взгляд ниже, Даша обнаружила перед собой лицо своего учителя. Поняв, что она, грубо говоря, оседлала его и подмяла под себя, она отскочила как ошпаренная. “А если бы мы наоборот упали?” – закралась в светлую головку шальная мысль. “Проклятая фантазия, отключись!” – прошипела девушка, легонько постучав кулачками по голове.
– Что-то не так? – поинтересовался учитель, вставая. – В следующий раз, когда надумаешь кинуться на меня, возьми на заметку, что я люблю сверху.
– Нет-нет! – замахала руками Даша, покрасневшие щеки которой выдавали все ее мысли как на ладони.
Тот молча посмотрел на девушку ожидающих взглядом, всем своим видом говоря “Ну и что тебе надо?” Савинцева не знала, как начать разговор. Все свои слова вылетели из головы.
– Чай будешь? – нарушил тишину Николай, приглашая блондинку в помещение. – Прости за срач.
Даша неуверенно кивнула и пошла за ним.
Она впервые была у него одна, без класса. Просто как гостья, а не ученица. По бардаку она поняла, что к нему либо ходят очень редко либо не ходят вообще. Сердце екнуло от жалости. Молодой симпатичный парень, а нет ни друзей, ни любимой девушки. Ну вот по поводу последнего Даша была даже рада. Нет девушки – значит минус одна причина для отказа. В таких вещах нужно цепляться за любой шанс.
– Прости, что без сахара, – виновато произнес Николай, почесал затылок.
Даша пожала плечами и едва заметно улыбнулась. Но нельзя долго отнекиваться, ведь пресный чай рано или поздно кончится, а разговор больше откладывать нельзя. Конечно, о таких вещах обычно разговаривают в более романтичной и интимной обстановке, а не за усыпанным хлебными крошками столом, попивая чай без сахара из плохо промытой кружки.
– Николай Александрович, нам надо поговорить, – начала Даша, пытаясь протолкнуть подступивший к горлу ком.
– Я так и понял, – с усмешкой ответил он. – Непросто так же вы сюда пришли, и твоя сумасшедшая подружка втолкнула тебя сюда.
Даша не сдержалась и хихикнула.
– В общем… В общем… – Даша мямлила и перебирала пальцами.
– Да говори уже! – воскликнул Олейников, теряя терпение.
Глаза Даши забегали по кухне от волнения. Решив, что хуже все равно не будет, и терять ей все равно нечего, она залпом осушила кружку с недопитым чаем. Ее глаза заблестели.
– Я… Я… Я вас люблю! – выкрикнула она, целуя парня.
В этот раз поцелуй был не воздушным и не в нос, а самый настоящий. Он продлился буквально несколько секунд, потом девушка отстранилась от учителя, который сначала просто не шевелился. Повисло молчание. Лучше было бы услышать отказ, чем давящее напряжение. Савинцева совершенно не так представляла свой первый поцелуй, как-то романтичнее, что ли. Но у нее вечно все не как у людей.
– Кхм… Я… – парень покаялся и подошел к девушке.
– Скажите что-нибудь… – жалобно попросила Даша, переминаясь с ноги на ногу.
Тот молча обнял ее, отчего в носу защекотало неприятным и свербящим запахом дешевых сигарет.
– Спасибо тебе… – он отстранился и положил руки ей на плечи. – Послушай, я очень ценю твое признание, это довольно смелый шаг для девушки. Я не могу прямо сейчас сказать тебе ответ. Нет-нет, ты мне симпатична, но у меня сейчас столько всего навалилось, что я просто не могу так быстро разобраться в себе. И дело правда не в тебе. Да еще и эта гребанная разница в возрасте. Давай попозже об этом поговорим?
– Но мне восемнадцать через две недели! – воскликнула девушка.
– Ну вот давай тогда и поговорим, – устало произнес он. – Я думаю, что тебе пора идти. Времени уже много. Тебя проводить?
– Нет…
– Я все-таки провожу. Я как-никак несу за тебя ответственность как за ученицу.
Блондинку очень покоробила данная фраза. После всего произошедшего она давно уже хочет быть не просто ученицей.
Ей пришлось подождать, пока парень оденется. Всю дорогу они молчали. Нечего было сказать. Пока все слишком сложно для понимания, осознания и формулировки. Была весна, и на улице было до сих пор светло.
– До свидания, Николай Александрович, вот мой дом, – поблагодарила Даша.
– Называй меня вне школы просто Коля, все-таки мы целовались, – усмехнулся он.
Даша вспыхнула и постыдилась своего порыва. Но он того стоил. Что же будет дальше?
========== День рождения ==========
Еще никогда Даша так сильно не ждала своего дня рождения. Ведь теперь она наконец-то станет совершеннолетней, но гораздо важнее, что она наконец-то сможет разобраться с отношениями. Ведь эти две недели они с учителем не разговаривали. Сначала он ее старательно избегал, а потом пошли каникулы. Эти дни девушка спала плохо. Все эти переживания совсем ее вымотали. Плюс экзамены совсем скоро, что совсем угнетало. Паника смыкала свои липкие и скользкие лапки на горле, все больше перекрывая кислород. Ее мама тоже переживала, отчего дома стояло ощутимое напряжение.
– У тебя же скоро день рождения, помнишь? – спросила Юлька, дуя на только что накрашенные ногти.
Она все чаще засиживалась у Даши, и они вместе делали уроки. Вернее, делала Савинцева, а Моренко с умным видом поддакивала.
– Конечно, завтра, – ответила блондинка, перелистывая очередную страницу какой-то толстой и, судя по крайне сосредоточенному лицу, весьма интересной книги.
Она продолжала ломать глупые стереотипы о блондинках. Честно говоря, Даша не помнила, когда в последний раз брала в руки настоящую бумажную книгу. Но эта ее чем-то заинтересовала, и она ее читала уже второй день подряд.
– Где празднуем? – она перевела на подругу немного мутный взгляд, видимо, все еще была сосредоточена на ногтях.
Блондинка посмотрела на нее с нескрываемым удивлением.
– В смысле? Дома, – она пожала плечами и окинула взглядом помещение.
Карие глаза испуганно расширились.
– Ты что, с ума сошла? – вскочила Моренко. – Восемнадцать же раз в жизни бывает!
– Как и весь остальной возраст, – вяло ответила девушка, в очередной раз перелистнув страницу.
Шатенка хлопнула себя по лбу и обреченно взглянула на Дашу. С тех пор, как она толкнула ее в объятия Николая Александровича, девушка сама не своя. Вялая такая и вся в депрессии. Она не стала ничего спрашивать, так как она знала, что Даша ничего не расскажет, если не захочет.
– Да ты что, это же переход во взрослую жизнь! – Моренко замахала руками, словно мельница.
Даша наградила ее полным скептицизма взглядом. Светлая бровь поднялась.
– Да ну? – спросила она. – Я ж все еще живу с матерью. Вот когда, точнее, если я поступлю в институт, то это будет хороший переход во взрослую жизнь. А это всего лишь цифра. Даже не круглая.
Юлька вздохнула и стала думать, как же порадовать именинницу. Если хочет дома, то пусть дома, но все равно нужно же как-то украсить. Даша полностью погрузилась в чтение и даже не заметила, как Моренко ушла.
На следующий день Моренко в школу не пришла. В классе никто не вспомнил про день рождения девушки, что ее, впрочем, несильно расстроило. Они и в те года не особо и заморачивались по этому поводу. Без Юльки ее вообще никто не замечал. Так даже легче. Но перед Юлькой она чувствовала себя виноватой, совсем не обращая на нее внимания. А ведь та к ней в гости пришла. “Обиделась, наверное,” – грустно подумала Даша, скучая на уроке. – “Вот блин, я же не хотела!” Она после уроков твердо решила позвонить Моренко, извиниться и пригласить к себе. А то ведь совесть совсем заела. Хуже всего, что сегодня была история, и ей снова пришлось лицом к лицу встретиться с человеком, который продолжал бегать от нее. Он старательно отводил от нее взгляд и ни разу не заговорил с ней в течение всего урока, но тем не менее как-то странно, едва заметно улыбался, словно знал какой-то секрет. Даша изо всех сил старалась не обращать на него внимания и терпеливо дожидалась конца урока. Но, с другой стороны, было немного обидно, что Юлька даже не позвонила или просто не кинула смс с поздравлением. Понятно, конечно, что обижена и все такое, но ведь обида не стоит дня рождения лучшей подруги. Плевать на одноклассников, пусть не поздравили, но Юлька – то… От нее и от мамы она ждала поздравления сильнее всех.
Девушка поелозила рукой в глубоком кармане легкой весенней курточки и вытащила оттуда старую простенькую Нокию, которая была теперь дороже всяких айфонов, и попыталась включить. Но телефон никак не среагировал на ее потуги. Только сейчас Даша вспомнила, что за две недели даже не удосужилась поставить гаджет на зарядку, и теперь он был в своеобразной “коме”. Савинцева что-то прошипела и протерла маленький экранчик рукавом. Надо будет прийти и поставить, а то ведь совсем умрет. Домой идти не хотелось. Настроения не было абсолютно. И дело даже не в оценках. Вся эта нервотрепка с экзаменами выпивала все соки. Все, чего хотелось, это лечь и умереть.
– Куда вы шарики вешаете? – завопила Юлька, бегая между пришедшими.
Парни развешивали воздушные шарики по всему периметру гостиной. Кто-то додумался повесить их на окна, отчего Моренко в данный момент и бесилась.
– Что ты орешь, как бешеная? – зевнул Афанасьев, слезая со стремянки.
Юлька наградила его пренебрежительным и злобным взглядом и пошла орать на вешавших плакат с поздравлением.
– Торуев, мать твою, у тебя руки из какой жопы растут?! – крикнула Моренко, взмахнув рукой. – Не видишь, идиот протеиновый, что криво висит?!
– Э-э, – обиженно протянул он. – Я не протеиновый! Я сам качаю!
– А то, что ты идиот, ты не отрицаешь, – насмешливо ответили сзади.
Юлька хихикнула. Для Даши этот гость точно станет сюрпризом. Ей пришлось изрядно потрудиться и применить весь свой талант убеждения и природное обаяние, чтобы уговорить его. Но все-таки у нее получилось сделать это. Все организовывать девушке пришлось буквально на ходу. Она даже в школу не пошла, чтобы все успеть. Мама была очень рада, что у ее дочки будет настоящий праздник, который делают все ее друзья и знакомые. Это ведь так здорово. Хотя, строго говоря, одноклассники с огромной неохотой взялись за это дело. На них Моренко тоже попрактиковала свои дипломатические навыки. Мама наблюдала за бурной деятельности у входа в гостиную. Ей самой было интересно, что у них получится. Арину поставили на стреме у окна, чтобы следила и, когда придет Даша, дала знак. Парни поправляли плакат и шары, унося и расставляя стулья на места, а девушки накрывали на стол и разбирали хлопушки. Женщина кивнула, удостоверившись, что все в порядке, и ушла на работу.
Даша уже подходила к дому. Она посмотрела на окно, пытаясь увидеть свет, чтобы понять, дома мать или нет. Но ничего не было видно. Лишь занавеска слегка пошевелилась.
– Привет, мам! – бегло поздоровалась Даша, увидев свою родительницу.
– Привет, дорогая! – торопливо ответила она, резво спускаясь с лестницы. – Еще раз с днем рождения!
Даша улыбнулась. На сердце потеплело. Она подошла к двери.
– Приготовились! – шикнула шатенка, подняв руку.
Все взяли хлопушки и направили на дверной проем, где в скважине за дверью заскрипел ключ. Даша неуклюже вертела его в дырочке, но никак не могла зафиксировать. После минуты попыток и матерного шипения девушке все-таки удалось открыть эту проклятую дверь, и Даша, изрядно разозленная и уставшая, зашла внутрь.
“С днем рождения!” – девушку на мгновение оглушил дикий крик одноклассников и громкий хлопок. Тут же она была вся в блестящих бумажках от хлопушек. Она молча окинула пустым взглядом сначала пол, где осел весь этот мусор, а потом всех гостей. Ее взгляд остановился на широко улыбающейся Юльке. Савинцева не верила своим глазам. Весь класс пришел ее поздравить. Стол накрыт и набит всякими вкусностями, которые торжественно возглавлял большой шоколадный торт. Она медленно расстегнула сапоги и прошла в гостиную, даже не удосужившись снять верхнюю одежду.
– Помочь? – вкрадчиво поинтересовались сзади и потянули за рукав.
– Спасибо, – не глядя, поблагодарила блондинка.
– Я предпочитаю, чтобы при разговоре мне смотрели в глаза, – строгим и до боли знакомым голосом ответил собеседник.
Даша медленно обернулась и замерла, пытаясь проглотить образовавшийся ком в горле. Перед ней стоял историк. Только не в потертом и поношенном рабочем костюме, а в простой рубашке, свитере и джинсах. Он был обычным парнем и выглядел даже немного младше своего настоящего возраста, благодаря гладко выбритому лицу. Светло-каштановые волосы лежали в небольшом беспорядке. Обычный парнишка. Даша сглотнула. Какой же он красивый.
– С-спасибо, – пролепетала девушка, потупив взгляд.
Он усмехнулся и почесал затылок.
– Еще раз с днем рождения, – нервно хихикнул он.
“Ещё раз?” – промелькнуло у нее в голове.
– Спасибо, – робко улыбнулась Даша.
– Я так старался придумать тебе красивую речь и торжественно поздравить, но смог лишь отправить смс. Тебе хоть понравилось?
“Смс? Черт! У меня телефон же разряжен!” – еле слышно прошипела блондинка и сжала кулаки. Было обидно до слез. Николай смотрит на нее с таким доверием и практически с детским ожиданием ответа, а она даже не прочитала его поздравление. Ей не хотелось расстраивать его.
– Да. Очень, – как можно более искренне попыталась ответить она.
Николай наградил ее теплым взглядом и пошел к гостям. Даша пошла за телефоном и поставила его на зарядку. Она обязательно прочтет эту смс.
Когда музыка и разговоры уже неимоверно надоели, Савинцева ушла на кухню. Она поставила чайник, села на стул и потерла виски. Голова начинала болеть.
– Тоже вся эта шумиха бесит? – весело спросил Николай Александрович, садясь напротив.
– Да. Голова болит, – устало ответила Даша.
Парень достал из за пазухи сложенный листок и протянул блондинке.
– Прости, сейчас с деньгами большая напряженка, поэтому пришлось поработать руками, – виновато произнес Николай Александрович, – посмотри.
Даша осторожно развернула бумагу и увидела свое отражение. С листа на нее смотрела она сама, бегло нарисованная простым карандашом. Рисунок был далеко не профессиональным, но зато нарисован с душой. Девушка не могла знать, что ради этого портрета Николай все эти три недели недосыпал. Каждый вечер он тратил часа два-три на этот рисунок. Ради ее улыбки.
Она его поцеловала. В этот раз без единой доли стыда. Она уже совершеннолетняя. У нее своя жизнь. Ей глубоко плевать на все эти сплетни и обсуждения. Она его любит и достаточно давно. Приняла все его недостатки. У людей своя личная жизнь, а у нее своя. Они услышали, как осторожно открылась дверь, а потом резко захлопнулась. Плевать. На все плевать. Все ограничения стерты. Уже будь что будет.
Им обоим этого давно хотелось. Ей именно с ним, а у него был физиологический голод. Но у него все же остались остатки разума для того, чтобы перед тем, как снять с нее ее водолазку, спросить:
– Ты действительно этого хочешь?
– Я понимаю, что, скорее всего, совершаю большую глупость и ужасную ошибку, но что-то мне говорит, что это абсолютно неважно, и я этого хочу, – на выдохе произнесла она.
– Знаешь, данные мысли есть и у меня в голове, – насмешливо произнес парень, прижимая девушку к стене. – Так что я уверен, что об этом решении мы оба не пожалеем…
– Так, народ, расходимся, – внезапно закудахтала Моренко. – Расходимся, расходимся.
Ее глаза были расширены, щеки покраснели, а само выражение лица вообще было трудно разобрать.
– Почему? – непонимающе спросил кто-то.
– Собираемся и валим, – прошипела девушка, хватая кого-то за воротник и утаскивая за собой.
Угораздило же ее черт заглянуть на кухню и проведать именинницу. Надо было постучать хотя бы.
Для Даши все эти ощущения были в новинку. Но Николай определенно знал, что делает. У него-то далеко не первый раз. Он все еще думал, что поступает неправильно, и его гложила совесть, но он попытался запихнуть ее в глубину подсознания. Потом пожалеет. Девушка прикрыла глаза и шумно выдохнула от неожиданности. Руки парня спустились на её бёдра, массируя их. Она судорожно пыталась расстегнуть рубашку, что у неё не получалось. Выпустив своё “сокровище” из рук, парень быстро снял с себя рубашку, а с девушки водолазку. Воспользовавшись моментом, она стянула с себя бюстгальтер и попыталась расправиться с неподдающимся ремнём на джинсах. Парень улыбнулся, и через мгновение неприступный ремень был повержен, также быстро одолел и джинсы Даши. После чего, подхватив девушку за бёдра и оперев спиной об стену, принялся целовать и ласкать её грудь. Дарья выгибалась от удовольствия, очень бурно реагируя на любые его манипуляции. Она откинула голову на стену, шумно дыша и постанывая, руками девушка гладила парня по плечам и голове, невольно впиваясь ногтями в кожу, что очень возбуждало её партнёра.
