Текст книги "Любовь с телефона (СИ)"
Автор книги: sadd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
========== О, телефон! Надо бы вернуть ==========
Хрупкая девушка маленького роста, с выглядывающими из-под шапки кончиками прядей светлых волос, переминалась с ноги на ногу и нервно смотрела на экранчик своего телефона, высчитывая время. “Что-то маршрутки нет долго, – бурчала она, выдыхая клубы пара. – Я ж опоздаю к репетитору!”
Даша уже минут двадцать дожидалась пресловутой маршрутки, которая упорно не хотела подъезжать к остановке. Девушка уже через десять минут должна быть на факультативе, а транспорта все нет. Сапожки хрустели на снегу, а мех на воротнике куртки девчонки уже был запорошен снегом. На улице был январь. Можно сказать, самый разгар учебы.
Даша училась в одиннадцатом классе и, естественно, уже во всю готовилась к экзаменам, усердно занимаясь и ходя к репетиторам. Нельзя сказать, что она была абсолютной отличницей, но и заядлой троечницей ее тоже не назовешь. Так, средничок. Савинцева и не стремилась к необъятным высотам. Она мечтала поступить на педагогический и быть учителем начальных классов. И не абы каким, а хорошим, с большой базой знаний и навыками общения с детьми. Именно поэтому она решила поступать в институт, а не в училище, которое, по ее мнению, давало мало знаний.
– Наконец-то! – пробормотала Даша, завидев белую газель с наклеенным списком остановок. Девушка пошарила в карманах, попытавшись наощупь определить количество денег, и, когда маршрутка остановилась и автоматические двери открылись, Савинцева буквально влетела внутрь. Большинство народу вышло, дав возможность девушке сесть на место поудобнее, ближе к двери.
Даша смотрела в окно и шоркала ногами по полу, иногда заползая пяткой сапога под сидение. Внезапно она почувствовала, что наткнулась на какой-то предмет, который проскользил от ее пятки к основанию сидения. Любопытство Даши взяло верх над неудобством, и девушка наклонилась и пошарила рукой в перчатке под сидением. Наткнувшись пальцами на что-то продолговатое и, судя по всему, прямоугольное, девушка схватила предмет и достала его.
Этим предметом оказался телефон. Он был небольшим и компактным. Не лопатой типа айфона, который не во все карманы помещается, и которые Даша терпеть не могла, а обычный телефон Nokia, черный, с кнопками. Сразу невозможно было определить, кто хозяин, мужчина или женщина, так как у людей вкусы разные, поэтому Даша решила попробовать сделать это с помощью контактов. Ну мало ли, вдруг там есть “муж”, “жена” или “любимый”, “любимая”. Но, кроме “мамы”, “директора” и еще парочки номеров, ничего, что бы указывало на пол владельца, Даша не обнаружила. Но, пролистав в самый конец, она обнаружила запись “мой 2”.
“Что это за запись? – подумала Даша, всматриваясь в номер. – Может, у владельца два телефона?”
Обнаружив такую находку, Савинцева, недолго думая, сразу же решила вернуть пропажу владельцу, так как она была честной и правильной. Ей просто не позволяло воспитание вот так взять и прикарманить чужую вещь, пусть и потерянную. А телефон – это ведь не сторублевая купюра, он дороже.
Сначала Даша хотела позвонить “маме” владельца найденного телефона, но не смогла побороть свою стеснительность. Поэтому решила позвонить по номеру “мой 2”. Но позже.
– Остановите! – крикнула она, завидев нужную остановку, недалеко от которой находился дом репетиторши. Выковыряв из кармана всю мелочь, она расплатилась и, подскальзываясь и падая, побежала на занятия, так как уже минут десять как опаздывала.
Придя с занятий, девушка завалилась на диван и достала из кармана куртки свою находку. Судя по царапинам, телефон уже служил владельцу достаточно давно, а глядя на его дизайн, можно было догадаться, что он недорогой. Даша включила его и вновь зашла в список контактов. “Надо же, даже пароль не удосужились поставить”, – пожала плечами одиннадцатиклассница, удивляясь беспечности хозяина. Найдя номер “мой 2”, она после минутного раздумия неуверенно нажала зеленую трубку. Пошли длинные гудки. Внезапно они прекратились.
– Слушаю, – раздался бархатный мужской баритон с другого конца сигнала.
Даша сглотнула, но поспешила ответить.
– З-здравствуйте, – пытаясь побороть волнение, начала она. – Это вы владелец номера, с которого я звоню?
– Да.
– Значит, это вы потеряли телефон! – голос девушки заискрился радостью.
– Да. Я, наверное, его выронил сегодня по дороге домой. Вы его нашли и хотите вернуть, верно?
– Да-да-да! – закивала Даша. – Где мы можем встретиться?
– Ну, я завтра на работе до вечера буду. Школа 3, знаете, где находится? – минуту помолчав, спросил говорящий.
Даша замерла.
– Знаю, – выдохнула она.
– Буду ждать вас возле вахты, там недалеко от парадного выхода, – закончил собеседник и повесил трубку.
Даша не могла отойти от шока.
Он работает в ее школе?!
========== А вот и владелец ==========
– Ну ты и везучая, Дашка! – завистливо протянула Юлька, идя вместе с ней в школу. Юлия Моренко – подруга детства. Они практически с пеленок знакомы. На горшок вместе ходили. Девчонки с первого класса учатся вместе, чему несказанно рады.
– Что везучего? – безразлично ответила девушка, поправляя ручку сумки и смотря вперед. – Я собираюсь вернуть телефон.
– Да я не об этом, – нетерпеливо отмахнулась Моренко. – А вдруг это телефон Лешки Селиванова? Или Васьки Торуева? Или какого-нибудь симпатичного десятиклассника?
– Я тебе еще раз повторяю: голос был мужской и совершенно не знакомый. И такого телефона я не видела ни у Селиванова, ни у Торуева. У них сенсорные, помнишь? – терпеливо растолковала Даша подруге. Юлька надулась.
– Бука ты, Дашка, – буркнула она, отвернувшись.
– Да не обижайся, – смягчилась Савинцева, кладя руку на плечо подруге. – Просто я на нервах. Мне интересно, кто окажется хозяином телефона. Но это точно не ученик. Я всех с девятого по одиннадцатый класс знаю. И это не они. Скорее всего, он там кем-то работает.
– Умная ты, Дашка, – восхищенно протянула Моренко, смотря на подругу.
Нельзя было сказать, что Юлька тупая, но в смекалке она уступала подруге и училась на тройки, да и то с натяжкой. Моренко была красивой девушкой высокого роста и каштановыми волосами. У нее была отличная фигура и яркая внешность, и девушка всегда выделялась рядом с невзрачной Дашей, но, тем не менее, отнюдь не зазнавалась, хотя иногда позволяла себе манипулировать своими многочисленными поклонниками. Даша ей всегда немного завидовала, ведь у Савинцевой не было столько парней, у нее вообще не было парней. Никто ее просто не замечал. Слишком серая.
– Спасибо, – улыбнулась Даша, одарив подругу благодарным взглядом. Кроме нее, никто не поднимал девушке самооценку. Родители были целиком поглощены работой и почти забыли о дочери, лишь иногда спрашивая об успеваемости и удовлетворяясь дежурным “нормально”. А Даше иногда катастрофически не хватало их поддержки или простой болтовни с матерью. Юлька изо всех сил старалась компенсировать ей недостаток внимания и общения, но у нее далеко не всегда получалось.
– Не за что.
Сегодня подруги пришли в школу раньше обычного. Зыркнув в сторону вахты, где крупный охранник, как всегда, сосредоточенно грыз карандаш и время от времени вписывал им угаданные слова в журнал со сканвордом. Больше на вахте никого не было.
“Черт! – ругнулась Даша. – Ведь мы же не договорились о времени! Как же я теперь отдам телефон?”
Вдруг, словно по велению какой-то неведомой силы, телефон в кармане Дашиных брюк завибрировал. Девушка с опаской ответила на звонок.
– Здравствуйте, я с нашедшим телефон разговариваю? – спросил владелец.
– Да-а, – протянула Даша. Неспроста же хозяин телефона позвонил.
– Я буду ждать вас у вахты в 9.50, – закончил он и повесил трубку.
– Чего он звонил? – заинтересованно спросила Юля.
– Будет ждать у вахты в 9.50, – пожала плечами девушка.
– После второго урока, – ответила Моренко.
Девушки, болтая на разные темы, прошли в гардероб. Мимо них проходило много учеников и учителей, и внезапно взгляд Даши остановился на фигуре человека, которого она раньше никогда не видела. Решив не зацикливаться на этом, девушка пошла на урок.
Благополучно отсидев алгебру и физику, Даша, положив руку на карман с найденным в маршрутке гаджетом, спустилась вниз на вахту. Там кто-то стоял. Подойдя поближе, девушка увидела парня лет двадцати. “Надо же, а по голосу все сорок!” – изумилась про себя девушка, подходя к нему.
– Здравствуйте, это я нашла ваш телефон! – с ходу выпалила она, залезая рукой в карман.
– Здравствуйте, – с улыбкой поздоровался он. – Я очень рад, что есть еще честные люди.
Девушка смутилась и протянула ему Нокию. Парень, все так же улыбаясь, положил телефон в карман.
– Я – Николай, – представился он, протягивая руку для рукопожатия.
– Я – Даша, то есть Дарья, – замялась девушка, пожимая руку.
Парень усмехнулся.
– Ладно, я опаздываю. Пока!
– Ну? – Юлька буквально изнывала от нетерпения. – Отдала?
– Да.
– И как он? Симпатичный?
– Нормальный, – приврала Даша. На самом деле, она посчитала его очень даже ничего.
– Давай быстрее! Уже звонок был! Историчка нас повесит! – поторопила ее Моренко, ускоряя шаг.
Подбежав к двери кабинета, девушки сглотнули и одновременно вошли.
– Извините за опоздание! – зажмурившись, пролепетала Савинцева, ожидая очередную порцию нравоучений от крайне строгой обозленной на весь мир училки.
– Проходите, – раздался странно знакомый мужской голос.
Даша осторожно открыла глаза и, увидев, кто сидит за учительским столом, подавилась воздухом. Юлька с удивлением похлопала ее по спине.
За учительским столом вместо старой исторички сидел тот самый парень, которому она несколько минут назад отдала потерянный им телефон.
========== Лебеди ==========
– Что-то не так? – весело и непринужденно спросил учитель, заметив, что Даша прожигает его испуганным и донельзя удивленным взглядом.
– Нет-нет! – тут же поспешила заверить его вездесущая Юлька, хлопнув Савинцеву по плечу, – Она так каждый раз реагирует на нового учителя.
Парень кивнул и продолжил что-то объяснять, оживленно жестикулируя.
– А ведь Столыпин не был дураком и попереть против власти не мог! – пафосно изрекал преподаватель, интенсивно махая руками, словно мельница. – А венцом его карьеры министра стала аграрная реформа! Ну, кто нам может рассказать про аграрную реформу?
В классе повисла гнетущая тишина. Естественно, у них никто никогда не готовил историю. Слишком ненужный предмет для и без того загруженных одиннадцатиклассников.
– Что, никто? – шутливо обиженным тоном спросил парень и заглянул в журнал. – Та-ак? Кто у нас тут завел лебединое хозяйство? О, Купренко! Ну давай, Купренко, разнообразь свою фабрику чудесных белоснежных птиц с длинными шеями.
Встал весьма высокий парень спортивного телосложения. Класс захихикал. Им начинал нравиться новый историк. Ведь Купренко был заядлым двоечником, оценки которого данный человек красиво назвал “лебедями”. Юноша встал и заозирался по сторонам, рассчитывая на подсказку. Учитель насмешливо смотрел на него.
– Я не готов, – изрек Семен, который Купренко, и с шумом бухнулся обратно за парту. – Не учил.
– Ну и хрен с тобой, – махнул на него молодой человек и начал сам рассказывать про Столыпина.
Даша удивлялась все больше и больше. Она впервые за все долгие десять с половиной лет учебы видела учителя, свободно пославшего на хрен ученика. И не похоже было, что он как-то боится выговора. Казалось, что ему вообще все равно.
– Кстати, я ж не представился! – хлопнул в ладоши учитель, одарив сидящих за партами молодых людей глупой, но чертовски обаятельной улыбкой. – Меня зовут Николай Александрович. И если я услышу про себя какие-нибудь клички за спиной, типа “старой клюшки”, как вы называете вашу учительницу математики, будете каждую неделю зачеты писать. Ясно, дармоеды?
Выпускники притихли. Еще никто с ними не разговаривал в такой наглой форме. Особенно учитель. И откуда он знает про математичку?
– А вы не боитесь вот так вот нас обзывать? – спросила пухленькая девушка, черкаясь ручкой в конце тетради.
– Нет, – ответил Николай, взглянув в журнал, – госпожа Тарабаева, не боюсь. Тарабаева, правильно?
Девочка сглотнула и кивнула. Оставшийся урок прошел в полной тишине со стороны учеников. Учитель же продолжал спокойно и со знанием дела рассказывать материал.
– Если я не ошибаюсь, – начал он, водя пальцем по строкам учебника, – у вас было задание выписать несколько определений, связанных с сегодняшней темой. Та-ак… Савинцева, расскажите нам, что такое хутор и отруб?
“Черт! Я ничего не выписывала и не учила!” – воскликнула про себя Даша, вставая с места. Все молчали. Некоторые, чудом приготовившиеся, что-то чертили руками в воздухе, но после фразы Александровича “Сейчас руки повыдергиваю!” все разом успокоились, и неготовая Даша осталась один на один с крайне стебным и строгим учителем.
– Ну? – поторопил он.
– Я негото-ова, – с тоном одолжения и пренебрежения протянула Даша, собираясь сесть.
– Стоять, – произнес он, не отрывая глаз от журнала. – Два, Савинцева. Задержись ненадолго после урока.
Девушка что-то проворчала, выслушала утешения и приободрения Юли и села, закрыв руки с телефоном учебником. Типа занимается.
Дождавшись звонка, девушка сложила все принадлежности в сумку и подошла к учительскому столу, на котором сейчас валялись скрещенные ноги, а их хозяин, покачиваясь на стуле, ковырялся в своем планшете.
– Видимо, зря учителя прибедняются, что у них зарплата маленькая, – задумчиво произнесла Даша, оценивая на глаз качество и примерно возможную стоимость гаджета. – На планшет хватает.
– Это в кредит, – ответил он, не поднимая головы.
– Зачем после уроков оставили?
– У тебя что, эти дни? – прищурился парень, обведя взглядом ученицу. – То смущенная, то агрессивная, то мямлишь, то огрызаешься.
Даша вспыхнула. Ты посмотри, какой наглый!
– Это не ваше дело, – рыкнула она, вешая сумку на плечо. – Мой распорядок вас не касается! Стебите кого-нибудь другого!
Девушка фыркнула и хлопнула дверью.
“Что они все такие: либо тупые, либо злые. Что, золотой середины нет? Хотя я сам был тем еще фруктом”, – усмехнулся парень, глядя на задрожавшую от сильного хлопка дверь.
========== Маршрутка ==========
– Савинцева, ты опять не готова, – вздохнул парень, рисуя в журнале третью двойку. – Ты совсем перестала учиться. Я, конечно, понимаю, что тебе история ни в один бок не уперлась, но это не значит, что не надо готовиться.
– А не надо меня валить, – буркнула Даша, скрестив руки на груди.
– Что, прости? – Николай Александрович оторвался от журнала и поднял глаза на ученицу. От его пронзительного и одновременно насмешливого взгляда Савинцева поежилась.
– Она говорит, что вы ее валите! – наивно ответила Тарабаева, состроив щенячьи глазки. Учитель хлопнул себя по лбу, поражаясь наглости и одновременно тупости.
В кабинет постучали. “Войдите!” – крикнул Николай Александрович, захлопнув журнал. В класс зашла директриса. Все лениво повставали. Она торопливо махнула рукой мол “Садитесь” и быстрыми шагами засеменила к учительскому столу. Она что-то проговорила Николаю Александровичу так, что слышали только эти двое, и вышла. Он обвел задумчивым взглядом учеников и жестом велел немедленно замолчал.
– Значит так, дармоеды, – начал он, крутя возле губ ручку, – Ваша классная руководительница любезно ушла на пенсию, нагло кинув вас на произвол судьбы за четыре месяца до экзаменов. Но я не могу вот так просто смотреть на ваши жалкие метания, поэтому отныне ваш классрук – я.
– Вы? – скептически усмехнулась Юлька.
– Вам что-то не нравится, Моренко? – насмешливо поинтересовался Николай, – Я думаю, вы будете не против подать пример остальным и подежурить сегодня в столовой. Верно, Юлия?
Весь класс захихикал. Даша, подавляя смешки, похлопала офонаревшую сердитую Юльку по плечу.
Даша после уроков пулей вылетела из школы, так как из-за того, что она задержалась на алгебре, девушка опаздывала к репетитору. Буквально влетев в маршрутку, Даша больно стукнулась носом об чей-то нагрудный карман, возможно, с телефоном или кошельком внутри. Девушка тихонько пискнула и потерла пострадавшую часть лица.
– Смотри, куда прешься, – проворчали сверху до боли знакомым голосом.
Даша медленно подняла голову и столкнулась взглядом с ее учителем.
– З-здравствуйте, Николай Александрович, – пролепетала она.
– О, Савинцева, здорова! – воскликнул молодой человек, будто она его давняя подруга, а не ученица, и знакомы они с пеленок. – Куда тебя-то черти несут в такой дубак?
Парень глупо улыбнулся, хитро подмигнув девушке. При всем желании Даша просто не могла видеть его в качестве учителя. Ну какой он педагог?
– Разве вы можете общаться так со своими учениками? – осторожно спросила она, подходя поближе к собеседнику, чтобы как можно меньше пассажиров слушало данный разговор. – Ведь вы учитель.
Парень нахмурился. Не любил он эту тему.
– Просто я умею разделять работу и свободное время. А разговариваю я так с вами, потому что привык. Это моя манера общения такая.
– А не боитесь, что за такую манеру вас могут выгнать? – с легким скептицизмом поинтересовалась Савинцева. Ей стало до жути интересно, что это за человек, почему он стал учителем. Может, есть что-нибудь интересное в его биографии?
– Поверь, не выгонят, – усмехнулся парень. – Тебе на какой выходить?
– Мира, – ответила Даша. – Там мой репетитор живет.
Лицо парня внезапно растянулось в улыбке.
– Надо же, у меня тетя живет в том же районе. Она приболела, и я ее навестить еду.
– Надо же, – задумчиво протянула Даша. – У меня как раз репетиторша приболела. Температура и кашель. Простуда, наверное.
– Подожди…
– Лидия Николаевна? – хором воскликнули они на всю маршрутку, за что остальные пассажиры посмотрели на них с немым укором.
– Она твой репетитор?!
– Она ваша тетя?
“Вот это да. Странно. Уж больно часто этот недоучитель стал появляться в моей жизни, не правда ли?” – сама себя спросила Савинцева, проталкиваясь к выходу.
========== Ведро и лейка ==========
– Что вы увязались за мной? – прошипела Даша, вцепившись в ручку своей сумки и косо смотря на идущего рядом молодого человека, который в школе был ее учителем.
– Вот только не оправдывайте, Савинцева, стереотип о тупых блондинках. Мы идем к одному человеку. Вы – к репетитору, я – к тетушке.
Даша надулась, обидевшись на завуалированное оскорбление ее интеллекта, и остаток пути шла молча, напрягаясь под насмешливыми взглядами Николая.
– Здравствуйте, Лидия Николаевна! – бодро поздоровалась она, заходя в квартиру. – Как ваше здоровье? Все еще болеете?
– Все нормально, Дашенька, – тепло поздоровалась старушка лет шестидесяти, пропуская девушку в дом. – Коля? – удивленно воскликнула она, увидев за спиной Савинцевой стоявшего за дверью юношу. – Что ты здесь делаешь? Проходи быстрее.
Она буквально затянула племянника в дом и закрыла дверь.
– Так, Даша, посмотрим, как ты подготовилась и насколько хорошо знаешь тему. Вот задачник. Решай. Будут вопросы – спрашивай. Я буду на кухне. Пойдем, Николка, чай попьем, – улыбнулась бабушка, протягивая Даше старенький задачник.
Савинцева обиженно нахмурилась, но молча взяла задачник и открыла факультативную тетрадь.
– Ну, Колька, рассказывай, какой черт тебя из самой культурной столицы принес прямо в наше захолустье, – насмешливо поинтересовалась Лидия, отпивая глоток обжигающего черного чая.
Парень усмехнулся.
– Решил детство вспомнить детство и семью, – усмехнулся парень, поглощая печенье.
– Деньги прокутил, – ответила репетитор так, словно утверждала нерушимую аксиому.
– Угадала.
Тетя скептически оглядела племянника. Парень был в мятой одежде, обувь была грязная, волосы находились в беспорядке. Выглядит как типичный неудачник.
– Ну и как ты тут устроился? – выжидающе спросила женщина.
– Отец пристроил учителем истории у малолетних раздолбаев, – ответил Николай, выпивая чай.
Женщина перевела взгляд в сторону комнаты, где Даша корпела над задачами.
– Она тоже твоя ученица? – спросила она, кивнув головой.
– Да, – махнул он рукой. – Такая же засранка, как и ее товарищи. Разве что честная и порядочная.
– Честная и порядочная?
– Да, я на днях телефон в маршрутке потерял, а она вернула. Хрен бы кто из этих шакалов сделал бы это.
– Лидия Николаевна! – послышалось из комнаты. – Я не понимаю тут одну задачу, помогите, пожалуйста!
– Иду!
Парень остался сидеть и вертеть в руках свой телефон, который ему любезно вернула девушка. Ему было стыдно за такое отношение к своей ученице. Но, с другой стороны, он не привык просто пропускать мимо ушей такую наглость. “Ну, папаня, падлу ты мне подложил, конечно, история у одиннадцатиклассников, считающих себя всезнающими и уставшими от жизни, которой у них еще не было. Я даже пожалел, что пошел получать педагогическое образование. Мне жалко учителей. Ну, ничего, паршивцы, я вас научу по своей методике. Только бы папка не выгнал”, – размышлял он, крутя в пальцах чайную ложку.
– Народ, готовы, этот индюк самовлюбленный приближается! – в притихший от напряжения класс просунулась щекастая рожа Тарабаевой и кивнула.
– Здравствуйте, дети, – начал было учитель, открывая дверь. Внезапно случилось то, чего он точно не ожидал. Ему на голову упало ведро воды. Пластиковое, небольшое. Все заржали. Где-то минуту он стоял в шоковом состоянии и не шевелился. На голове потешно болталось ведро, из-за которого было невозможно увидеть лицо учителя.
– А нам не попадет? – с сомнением протянула Арина, прокрадываясь мимо него.
– Попадет… – послышалось из-под ведра. – Вам сейчас та-ак попадет…
– И что вы сделаете? Вызовите родителей? Ай-ай-ай, я аж в штаны наложил от страха, – гоготнул Торуев, поддерживаемый смешками со всех сторон. – Или двоек побольше нарисуете?
Вот тут те, кто более менее волновался за свои оценки, напряглись. А вдруг и правда нарисует. Ведь они всего лишь хотели пошутить над учителем и увидеть его реакцию. И лишние проблемы с оценками им абсолютно не были нужны.
Николай Александрович медленно снял ведро с головы и неожиданно для всех улыбнулся. Но всех это напугало еще сильнее наказания.
– Не бойтесь, я оценил юмор! – тепло ответил он. Парень весь просто светился обаянием. -Теперь, пожалуй, я начну урок, если вы не против.
Все пристыженно молчали.
– Итак, – начал он, открывая журнал и свои конспекты. – Кто нам скажет дату начала Первой Мировой войны? Торуев?
Качок оторвался от болтовни с приятелем и удостоил внимания учителя.
– Чего?
– Заканчивай обсуждать стоимость контрацептивов, все равно такому тупице, как ты, ни одна не даст, – невозмутимо ответил Николай Александрович. – И ответь мне, когда началась первая мировая война.
Торуев, опешив от такой наглости со стороны учителя и даже проглотив оскорбление, на которое он решил нажаловаться после уроков, встал.
– В 1812, – уверенно ответил он, вспомнив Наполеона, и что они долбили его не первый год чуть ли не на всех уроках, кроме, разве что, точных наук.
– Неправильно, – учитель встал и прошел в сторону раковины, прихватив стоявшую на подоконнике лейку. Никто не понимал, с чего это вдруг учитель истории решил посреди урока полить свои растения. С него самого еще стекала вода, образовавшая возле его рабочего места приличную лужу. Он набрал в лейку воду и подошел к отвечавшему.
– Я это, – осторожно ответил качок. – Не буду поливать ваши цветочки.
– А мне и не надо.
Тут же все в шоке уставились на этих двоих. Выпускнику за шиворот потекла холодная вода, от чего тот вздрогнул и вскочил, а его из лейки поливал Николай Александрович.
Минуту он просто с вытаращенными глазами смотрел на учителя, держащего лейку на весу.
– Мужик! – воскликнул он, трогая свою промокшую рубашку. – Ты что творишь?! Я ж нажалуюсь!
– Я прям в штаны наложил от страха, – его же фразой невозмутимо ответил парень и обвел пренебрежительным взглядом очумевший класс. – Теперь я буду за каждую двойку или тройку за тест и неверный ответ поливать каждого водой из лейки. Ясно? И не вынуждайте меня брать воду из бачка унитаза.
– Мы жаловаться будем! – заорали они наперебой.
– Хоть ужалуйтесь. Сами виноваты, – спокойно ответил Николай, заполняя журнал.
Прошло два урока. “Просьба учителя истории и классного руководителя 11 “а” класса Олейникова Николая Александровича подняться в кабинет директора. Срочно!” – проинформировало школьное радио. Выпускники радостно и гордо переглянулись. Все-таки их услышали. Учитель усмехнулся и поднялся на третий этаж в кабинет директора.
Войдя без стука, он обнаружил, что директор, пухленький мужичок 45 лет, пытается почесать пятку.
– Вам помочь? – участливо спросил Николай Александрович.
Директор, увидев, что он не один в кабинете, сразу же быстренько прекратил попытки и сел, как подобает человеку на высокой должности.
– Вас что, стучаться не учили? – проворчал он. – Нынче молодые учителя наглее детей.
– Хорош выкать, – поморщился парень. – Мы тут одни. Здорова, пап.
– Не ерничай, – прошипел мужчина. – Во, ты мне объясни, негодяй, что ты устроил в 11 классе? И почему ты весь мокрый!
– Они первые начали, – пожал плечами он. – Я просто показал им, что со мной шутки плохи.
Александр Виссарионыч, так звали директора, мысленно обматерил себя за то, что дал выпускникам учителя всего на четыре года старше них.
– Ты зачем облил Торуева водой? – уже более спокойно спросил мужчина.
– Он устроил так, что на меня упало ведро воды.
Директор прыснул и поправил сползшие на кончик носа очки.
– Они же дети, – начал было он, но был грубо перебит.
– Они слишком борзые. Я научу их уважать старших.
– Только смотри, никого не покалечь, – устало вздохнул он.
Александр знал, что спорить с сыном бесполезно, а если уволить его, придется очень долго искать замену. К тому же, Николай имеет достаточно хорошее образование. Теперь главное – пережить натиск родителей, если дети вдруг решат пожаловаться.
========== Хам ==========
– Что за порядки?! Что это такое?! Я буду жаловаться в министерство образования! – вопила пухленькая женщина, наворачивая круги в директорском кабинете.
Александр Виссарионыч нервно переплетал пальцы и следил глазами за крикливой дамочкой.
– Анна Алексеевна, – робко улыбаясь, начал он, косясь в сторону двери, возле которой, скрестив руки на груди, стоял Василий Торуев – сын этой женщины. – Простите, просто у этого учителя свои методы воспитания. Строгие.
– Строгие?! – взъярилась мать, едва не вцепившись в лацканы пиджака директора, лысина которого покрылась капельками пота. – Что это за методы такие, при которых мой сын приходит весь мокрый?! На улице зима! А если бы он простыл?!
Александр вытер пот со лба и печальными овечьими глазами взглянул на Анну Алексеевну.
– Ну…Просто…Э… – директор не знал, как можно еще оправдаться перед родительницей, так как знал, что она абсолютно права.
– Что вы мямлите! – брезгливо поморщившись, выкрикнула она. – Позовите-ка сюда этого учителя. Обсудим с ним его методы.
– Х-хорошо, – ответил директор, нажав на кнопку вызова секретарши по телефону, – Елена Петровна, будьте добры, позовите ко мне Николая Александровича Олейникова. У него сейчас урок в сто третьем кабинете.
Здоровяк хмыкнул.
– Вызывали? – постучавшись, в кабинет зашел молодой человек лет двадцати-двадцати пяти и окинул сначала удивленным, а потом, узнав Торуева, насмешливым взглядом находящихся в кабинете людей.
Увидев учителя, Анна Алексеевна могла только открывать рот от удивления, словно рыба. Она пялилась на парня, силясь что-то сказать, но изо рта вырывались лишь бессвязные звуки.
– Это! Это! Этот! Вот это вот! Вот этот вот мальчишка и есть учитель?! – выдавила она, показав пальцем на историка. Парень хмыкнул.
– А вы, бабушка, что, за внука стоять пришли? – нагло спросил он, кивнув на Василия.
Женщина выпучила глаза и, опешив от такой наглости, с шумом плюхнулась на стул напротив директорского стола.
– Да как ты смеешь, хамло привокзальное! – рявкнула она, отойдя от шока и ткнув пальцем в грудь Николая. – А еще учитель! Да какой ты учитель, ребенок! Мозга столько же, сколько у этого! – она махнула рукой в сторону фыркнувшего качка. – Только он в учителя не лезет! Быдло!
– Дамочка, успокойтесь, я пошутил, – примирительно замахал руками историк. – Не истерите вы так. Небольшой холодный душ вашему засранцу отнюдь не повредил. Может, мозга прибавил? Эй, Васька, как звали Иосифа Сталина?
– Э-э…– промычал Торуев, замерев.
– Нет, – цокнул он, не обратив внимание на побагровевшее от злости лицо мамаши. – Не прибавил.
– Да я! Да я! – завопила она, вскакивая со стула и бегая по кабинету и размахивая руками. – Недолго тебе тут работать, паршивец! – рявкнула она, хватая сына за рукав куртки и утаскивая за собой прочь из кабинета, где давно уже стояло ощутимое напряжение.
Когда дверь захлопнулась, отец и сын шумно выдохнули. На лицо учителя наползла наглая усмешка, и он уселся на стул, где еще недавно грела зад мамаша качка, и нагло вытянул ноги на стол, чем вызвал недовольство Александра Виссарионыча.
– Не наглей, – прошипел он, скидывая его ноги, на что парень лишь хмыкнул.
На следующий урок истории Торуев пришел ужасно злым, а учитель, наоборот, ужасно веселым. Он сел за стол и стал листать журнал, изредка сдерживая смешки. А Васька кидал на него уничтожающие взгляды. Савинцева, да и все остальные ученики, с интересом наблюдали за этим зрелищем. Они уже давно уважали своего нового историка, и теперь никому и в голову не придет пакостить ему, разве что, Василию. Но Николай Александрович такого, что позволяют другие учителя, относясь к выпускникам снисходительно из-за их возраста, по отношению к себе не потерпит.
– Так-так-так, – весело произнес он, пробегая глазами по списку учеников. – Ну и кто нам расскажет про первую русскую революцию, м? Может ты, Василий? – с сарказмом спросил он, смотря на Торуева. Тот покосился на него и отвернулся.
– Ну не хочешь, хрен с тобой, – отмахнулся он, пальцем водя по строкам, – Моренко?
– Я неготова, – ответила Юлька, тайком прилепляя к низу парты жвачку. – Извините.
– Ах вы ж, паршивцы ленивые, – вздохнул парень. – Ладно, у меня сегодня хорошее настроение. Двойку я тебе, Моренко, не поставлю. Считай, что за красивые глазки. Но к тебе, Торуев, это не относится, у тебя далеко не красивые глазки. Два.
Василий что-то пробурчал, прожег Николая ненавистным взглядом и покидал стопку листов, называемую тетрадью, рвань в переплете, гордо именуемую учебником и парочку стержней от ручек в большой рюкзак. В глазах Юльки промелькнул неподдельный интерес и она что-то прошептала на ухо удивленной Даше.
– Нет. Если хочешь, спрашивай. Мне это неинтересно, – категорично ответила Савинцева.
