Текст книги "Братство Хроникёров: Адваллор"

Автор книги: С. В. Каменский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– С этого расстояния стрела пробьёт тебя навылет. Доспех для этого оружия, как сопревшая тряпка. Заодно полюбуюсь на его работу в действии.

– Откуда он у тебя? – ошарашенно пробормотал Захария.

– Как много вопросов. Допустим, мой отец завещал его мне. Единственная память.

– Я знаю этот арбалет! Это арбалет папаши Лема́ниса! Ты его сын?

– Я Камено́р де Ру́-Вруа́, единственный сын Леманиса де Ру-Вруа, графа Зэн Зио́на!

– Каменор! Точно! Неужели ты не помнишь меня? Я же твой двоюродный брат!

– Ты хочешь сказать, что ты сын того, кто подарил моему отцу…

– Да, мой папаша подарил его твоему, после того, как был вынужден изменить свою фамилию. Тебе тогда было лет пять! – радостно закричал наёмник.

– Захари́я! Чёрт! Надо было спросить фамилию цели! Чёрт! Ты Захари́я де Ру́в-Ру́а!

– Да! Хватит стоять, как истукан! Убери эту штуку и обними своего брата! Я не видел тебя почти двадцать лет!

– Если бы ты знал, – печально произнёс Каменор, кладя арбалет на пол, предварительно вытащив массивный болт. – Сколько всего произошло за эти чёртовы двадцать лет!».

– Даже грустно… Только встретились, как миру пришёл конец. Зато Захарии не придётся идти к Кугрону. Хе-хе. Гибель мира – вполне уважительная причина. Так, а теперь последняя третья история и я уступлю место следующему докладчику, – вздохнул старичок и в который раз осмотрел аудиторию.

Кто-то из Хроникёров лениво зевал, кто-то посмеивался и обсуждал услышанное, не стесняясь в выражениях, особенно о Кугроне. Джекси сосредоточенно слушал докладчика, а Демпси, уже тихо посапывая, дремал, скрестив руки на груди. Безымянный не удержался и шепнул среднему брату:

– А для чего это нам нужно?

– Кто бы знал, – мгновенно ответил Джекси. – Но ты лучше слушай и внимательно. Вдруг это всё пригодится.

Младший согласно кивнул и повернулся в сторону докладчика. Старичок медленно сделал несколько глотков воды и, удовлетворённо причмокивая, в очередной раз прокашлялся, привлекая внимание.

– Последняя история с планеты Мезга и Высший Редакционный Совет расскажет вам, для чего это было нужно. Напомню, что всё происходило примерно в одно время. Поверьте, мне тоже нелегко это читать, несмотря даже на то, что погибшая планета относится к крайне специфическому типу.

– Может, хватит уже на сегодня? – спросил кто-то, и зал одобрительно загудел. – Подростковая писанина! Завязывай!

– Если что, – неожиданно переменился в лице докладчик, отчего стал похож на злобного колдуна, – я могу поимённо перечислить многих уважаемых Хроникёров, кто начинал свой путь с подобных миров, а также тех, чьи первые работы в Братстве были гораздо хуже. Даже после редактуры. Мне начать перечислять или продолжить чтение?

Покорно смолкшая аудитория явно была готова слушать дальше. Безымянный, немного заскучав, незаметно для себя начал клевать носом, постепенно погружаясь в дрёму, и голос оратора, продолжившего вещать, вызывал яркие видения происходившего.

«Си́гурд, молодой полуэльфийский юноша – всего-то каких-то семьдесят лет, – шёл со своим хозяином по рыночной площади. Он только сегодня устроился на работу телохранителем и сразу же занялся исполнением своих обязанностей. В толчее он заметил, как к кошельку его хозяина тянется тонкая мальчишечья рука. С ловкостью пантеры и внезапностью молнии, Сигурд схватил неудачливого воришку за руку и заорал: «Ах ты, вор!»

Идущая впереди пожилая пара резко остановилась, и старик воскликнул:

– Наш кошелёк!

– Предлагаю обыскать его! – предложил хозяин Сигурда.

– Верно, хозяин! Вон смотрите пузо какое! Видать, кошелями набил, – Сигурд легонько шлёпнул свободной рукой по изодранной, измазанной в грязи и саже топорщившейся майке мальца. Звук подтвердил догадку полуэльфа. Но не успел он хоть что-то сделать, как кто-то ткнул его кулаком в лицо. От неожиданности мужчина выпустил мальчишку. Перед ним стоял невысокий человек. Сигурд сразу же заметил, что у нападавшего, как и у воришки, который воспользовался ситуацией и убежал, на безымянном пальце руки было надето тонкое кольцо.

– Воровская гильдия, – прошептал Сигурд. – Своих в обиду не дадут.

– Ну и дурак же ты! – произнёс полуэльф перед тем, как член воровской гильдии познакомился с его кулаком.

От прямого удара в лицо мужчина зашатался и, схватившись за нос, из которого пошла кровь, мешком рухнул на землю.

– Вор! – закричал кто-то из толпы, и несколько рук с вытянутыми указательными пальцами показали на Сигурда.

– Что?! – вскричал в сердцах полуэльф.– Кто вор?! Я?!

– Он вор! – закричало уже несколько голосов, и ещё три руки указали на Сигурда.

Из толпы вышли три человека с длинными мечами и двинулись на полуэльфа. Сигурду этого было достаточно, чтобы одним движением руки вырвать свой бастард из ножен. От вида меча троица невольно отшатнулась назад, и надо сказать, было от чего. Бастард был одной из тех вещей, которыми гордился Сигурд.

Первое, чем он гордился, было, как ни странно то, что он полуэльф. Мужчина недолюбливал чистокровных за их чванливость и непомерную высокомерность. Сигурд, как никто другой знал, что эльфы не любят не только дворфов, но и людей. К полуэльфам же они проявляли высокомерное сострадание. Из их слов нельзя было понять, какое же именно чувство они к тебе испытывают. Они то говорили: «Нет в том твоей вины, что ты лишь эльф наполовину. Виновен в этом только твой родитель, соединивший себя узами с низким человечишкой!», а то и: «Ты полукровка! Человеческое отродье! Как ты смеешь позорить благородную эльфийскую кровь! Спрячь свои уши и скройся в тёмной пещере или норе и там окончи своё жалкое существование! Ты жалкое подобие высоких и прекрасных эльфов». Что касается людей, то к ним он испытывал двоякое чувство. Его человеческая часть рвалась к их обществу, а эльфийская сторонилась. Он любил людей за то, что они одинаково общались со всеми: гномами, хоббитами и даже кендерами. У Сигурда было много друзей среди людей, в десятки раз больше, чем эльфов. Не нравились же они тем, что люди больше всех других совершали огромное количество досадных недоразумений из-за своей тяги ко всем греховным преступлениям. Но всё же было в них и ещё одно качество, которое пленило его больше всего. Их желание прожить каждую минуту своей жизни так, чтобы можно было потом вспомнить о ней и сказать самому себе успокоительно: «Всё же… я недаром прожил свою жизнь!» Понять это стремление было можно. Человеческая жизнь подобна выпущенной стреле, – лишь началась и уже нет её, – прошла, сгорела, как свеча. Люди живут меньше всех остальных, но по известной причине в их жизни больше знаменательных событий по сравнению с жизнями других, даже эльфов.

Второе, чем гордился Сигурд, было его происхождение. Его прапрадед был лучшим другом эльфийского короля, а прапрабабушка – дочерью короля столицы – Танизрола. О Сигурде знал нынешний король, который был праправнуком брата прапрабабушки Сигурда и которому Сигурд являлся в какой-то там степени братом. Прапрадед Сигурда, Высший эльф Сигула́c, один раз встретил дочь короля Танизрола в замке своего правителя и был сражён её ослепительной, невероятной красотой. Аво́рия была так красива, что единственная женщина, которая могла составить ей конкуренцию, – жена короля эльфов Ирвола́са, звали которую Дело́ниэль. Так что Сигурд был потомком весьма знатных персон, но мало кто знал о его происхождении.

Третье – быстрота реакции, подводившая его очень редко. Ему могли позавидовать даже многие эльфы.

Четвёртое – выносливость. Он мог очень долго изматывать противника. Даже несколько часов боя не было для него проблемой.

И наконец пятое и последнее: Сигурд гордился своим бастардом – фамильной ценностью, доставшейся ему от прапрадеда Сигуласа, который отдавал предпочтение только этому классу мечей, хоть и совсем не подходящему эльфу. Бастард Сигурда был выкован из мифриловой стали, и рукоятку меча венчал огромный рубин, обнимаемый четырьмя лапками дракона, а также хвостом и пастью мифического существа, которое в пылу игры силилось поймать себя за хвост. Сюда же относилось и умение обращаться с этим мечом. Надо признать, что Сигурд владел им отменно.

– Если вы подойдёте ближе, я вас убью! – процедил Сигурд.

Троица, несколько помявшись, не приняла на веру слова полуэльфа и, видимо, решила проверить – так ли уж все безнадёжно. Они двинулись на него.

– Я ещё раз предупреждаю вас. Убью! – прорычал Сигурд, но троица не остановилась.

Полуэльф, яростно зарычав, как пантера, бросился на врагов. Первого из них он ударил на бегу коленом в живот и обрушил всю мощь клинка на следующего. Тот заслонился свои мечом, но бастард даже не почувствовал этой преграды. Оружие противника сломалось пополам, и Сигурд рассёк его обладателя от ключицы до паха (это важно)».

– И это снова не мои слова, – захихикал старичок. – Но если наблюдатель решил, что подобная подробность о поражающей способности клинкового холодного оружия, а именно полутораручного меча, является важной, пусть так и будет. Потерпите, осталось немного.

«Сигурд вырвал бастард из тела убитого и подошёл к другому противнику, который растерянно сжимал свой меч. Когда полуэльф приблизился на расстояние трёх метров, враг бросил своё оружие на землю и убежал.

– Трус! – зло выкрикнул Сигурд и, опустив свой меч, подошёл к тому, кого ударил в живот. Тот сидел на земле. Сигурд приставил острие меча к его горлу.

– Лучше сразу убей меня, – прохрипел тот.

– Я не убиваю тех, кто не оказывает мне сопротивления. Лучше убирайся и забери мечи своих друзей, – хмыкнул полуэльф, вложив бастард в ножны. – Я не сдам тебя страже только потому, что спешу. В следующий раз я сдам им ваши трупы.

Человек медленно встал и, подняв свой меч, пошёл собирать оружие своих сотоварищей. Сигурд бросил презрительный взгляд в сторону удаляющегося члена воровской гильдии и вернулся к своему хозяину. Тот удовлетворённо посмотрел на работу, проделанную его телохранителем, и, дружески хлопнув его по плечу, одобрительно сказал: «Возможно, мне стоит уже думать о повышении оплаты за твою работу! С такими навыками я готов платить тебе не две, а целых пять медных монет в день!»

Пожилая пара подошла к ним поближе.

– Я бы не поскупился и на серебряный в день, – произнёс старик. – Очень уж хороший воин.

Сигурд посмотрел на говорившего. Мужчина был похож на купца. Дорогие, богато украшенные одежды с узорами, вышитыми золотом. Несколько массивных печаток на пальцах. Толстая золотая цепь с медальоном на шее. Длинная густая чёрная борода, аккуратно уложенная и тщательно расчёсанная. Жена купца – милая приятная старушка, тоже в богатых одеждах, с перстнями и кольцами на пальцах. Золотые серёжки с черными бриллиантами и ожерелье из рубинов, изумрудов и белых бриллиантов переливались и сверкали, как маленькие зеркальца на жарком свете солнца. Седобородый хозяин Сигурда не производил такого впечатления. Простенькая серая роба, кошелёк из такого же материала, а не из шёлка, как у купца. Борода, конечно, могла поспорить в ухоженности с бородой купца, но из всех украшений у хозяина Сигурда было лишь простенькое серебряное колечко. Но А́йдвена Сигурд знал уже целых четыре дня.

– Хотя… серебряный, – продолжил купец. – Слишком мелкая плата. Мне бы пригодился такой воин, и я готов заплатить пять серебряных.

Айдвен хмуро взглянул на Сигурда, а затем на купца.

– Решать Сигурду, – произнёс Айдвен. – Я не буду противиться его решению.

– Ваше слово, молодой человек, – обратился купец к полуэльфу.

– Я остаюсь с Айдвеном, – твёрдо заявил Сигурд.

– Шесть!

– Нет!

– Семь!

– Нет!

– Десять! Это целый золотой! – не унимался купец.

– Хоть платиновый! Я останусь с Айдвеном!

– Подумайте! Золотой в день! – вскричал, недоумевая, купец.

– Это моё окончательное решение! – отрезал Сигурд.

– Это невозможно! Два!

– Айдвен, мы с вами очень спешили. Простите за напоминание, – обратился Сигурд к своему хозяину.

– Да, да, Сигурд. Пойдём, – спохватился Айдвен. – Опаздывать нехорошо.

– Простите, нас ждут, – поклонился Айдвен купцу и продолжил свой путь, оставив негодующего и недоумевающего старика наедине с его женой.

Пройдя несколько домов, Айдвен обратился к полуэльфу.

– Сигурд, почему ты отказался от такой платы? Два золотых в день! В конце недели у тебя было бы уже четырнадцать. Даже если учитывать, что ты себе что-то будешь покупать, то останется ещё десять. Очень скоро ты бы стал достаточно богат, – говорил Айдвен на ходу, смотря прямо перед собой.

– Мне не нравятся люди вроде того купца. Они считают, что деньги – это всё. Но есть другая, не менее мощная сила. Я больше чем уверен, что равной ей нет».

– Но, к сожалению, – произнёс докладчик, передавая бумаги своему помощнику. – Мы не сможем узнать, в чём сила, братья! Вообще, конечно, в ньютонах, по версии учёных мужей Эталона, но знал ли о них Сигурд. Мира больше нет и то, что вы сейчас услышали, последние события. При должном усердии из всего этого могла бы выйти не самая дурная история.

– Нам обещали рассказать, для чего всё это нужно, – выкрикнул кто-то из Хроникёров.

– Да, да! Нас же неспроста оторвали от работы, – поддакнул неизвестный.

– Лично я не буду против послушать ещё какую-нибудь историю, – крикнул очередной Хроникёр. – Когда ещё можно услышать и обсудить чью-то писанину до редактуры. От палпа хоть мозги не так сильно напрягаются. Давай ещё!

Безымянный, сонно щурясь, отогнал видения о храбром полуэльфе и пробормотал:

– Я бы тоже послушал историю.

– Уже всё кончилось? – зевая, поинтересовался Демпси. – Я просто не очень люблю все эти героические сказки, если честно. Я, конечно, сам скачу по разным мирам и планетам, но это направление определённо не моё.

– А какое Ваше? – поинтересовался Джекси.

– Мне нравятся более развитые миры, знаете ли, – с жаром начал Хроникёр. – Перелёты с планеты на планету. Интересные приключения незаурядных личностей. Миры ОКБ мне вполне нравятся, хоть их создатели и отвратительно похожи на военную организацию. А Вам?

– У нас троих в чём-то схожие миры, и они больше подходят под то, что Вы называете сказками.

– Но не палп?

– Ни в коей мере, мой дорогой брат!

– И это определённо меня радует.

– Внимание! Внимание! – снова заговорил Ае́лиох. – В связи с проблемами технического характера оглашение информации представителями ОКБ не является возможным прямо сейчас. Несколько минут назад выяснилось, что ещё один из наших братьев потерял свой мир. Прямо сейчас, насколько это возможно, ему помогают выбрать важную информацию. Напоминаю, что мы обрабатываем данные в авральном режиме, имейте терпение и проявите уважение к своим братьям.

Не успел говоривший закончить, как на сцену уверенной походкой вышел высокий, бритый наголо мужчина в тёмно-коричневом балахоне.

– Братья! – начал он. – Как меня проинструктировали, необходимо рассказать немного о главном герое моего мира и событиях, предшествующих его краху. Я не буду рассказывать всю историю, остановим наше внимание на некоторых знаковых для главного действующего лица событиях и перейдём к концу, слегка описав условия существования и…

Мужчина слегка пошатнулся, и несколько подбежавших братьев успели подхватить его под руки, прежде чем он начал падать.

– Спасибо, братья! – устало вздыхая, продолжил бритоголовый. – Для меня это тяжёлая потеря. Этот мир был для меня, как второй дом. Я вёл наблюдение в момент его гибели и ещё не пришёл в себя. Мне довелось неоднократно быть там и даже прожить какое-то время, притворяясь аббатом. Естественно, с разрешения создателя мира. Жизнь с этими смертными была увлекательной. Не буду занимать ваше время своими переживаниями, но мысли мои заняты случившимся.

На экране снова проявились слова:

«Мир: Магия Слова;

Планета группы Лаборатория: Антиро́х;

Тип Вселенной: Плюс Ультра;

Статус: Уничтожена».

– Итак, как вы видите, это Лаборатория. При всей кажущейся и принятой за стандарт реальности, в этом мире возможно волшебство, которое имеет логическое объяснение своего существования, но владеют им единицы. Сама магия вызывает у многих удивление, хотя практически все знают о том, что она возможна. Итак:

«Невыносимо жаркая ночь выдалась в тот знаменательный день. Надежда на то, что после захода солнца станет хоть немного прохладнее, активно таяла, как воск. Пересечение двух настолько старых и узких тропинок, что даже местные грибники уже не помнили о них, было выложено мелкими белыми камушками в форме, отдалённо напоминающей круг. В самом центре этого круга стоял на коленях босой человек в измазанной ночной рубашке до колена и накинутой на плечи тёмно-синей простынёй, завязанной на шее. Голову мужчины венчал странный колпак с кисточкой. Выставляя на деревянный ящик перед собой смятые свечи, которые определённо делали вручную и наспех, просто сильно сжав воск с фитилём в кулаке, человек явно нервничал и усиленно скрёб большим пальцем правой ноги пятку левой. В деревянной, покрытой сетью трещин тарелке, что уже стояла на алтаре, плескалась странная густая жидкость, в которую неизвестный неловко ткнул деревянную уродливую фигурку невиданного существа.

– Так, что там ещё, – прошептал человек и принялся перечислять. – Три свечи. Надеюсь, что воск с углём пойдёт за чёрные свечи. Есть. Ага, отмечаем, – мужчина аккуратно поставил галочку против соответствующей строчки и продолжил. – Чаша с жертвенной кровью. Есть. Ничего личного, петушок. Ты просто был нужного цвета, ну и бульон, конечно же. Ох, уж этот цвет. Фигурка, кхм… Демона… прости, Господи! Теперь нужна ещё шпага. Шпаги у меня нет, но есть трёхгранный стилет. Ну… ма-а-аленькая шпага, значит. Так, а шпагу как класть? В ножнах или без, или отдельно ножны, отдельно шпагу? Пусть будет… ну… скажем… наполовину вытащенная из ножен. Из этих безумно красивых, позолоченных ножен. Фух… Надеюсь, что это всё правильно; или сойдёт, или мне конец.

Мужчина поспешно принялся рыться в складках своей одежды.

– Где… где… – сердце мужчины бешено заколотилось. – Я же не мог забыть. А… в рукав сползло! Слава тебе, Господи! Прости меня! Всё во славу Твою! Ибо всё промысел Твой! Дай мне сил противостоять проискам зла! Всё во славу Твою!

Мужчина зажёг свечи и, развернув сложенную вдвое бумажку, принялся вслух нараспев читать текст. После первого же слова одна из подтаявших свечей, печально склонившись, уткнулась горящим фитилём в край деревянной миски. Трижды повторив написанный на бумажке текст, человек нахмурился:

– Что, всё? Это же язык Священных текстов. Просто три раза сказать «Приди ко мне, Властелин» и всё? Ересь какая-то! Надо мной, должно быть, подшутили. Я так надеялся быть полезным тебе, Господи! Я пожертвовал всем! Я изучал этот гадкий оккультизм! Я хотел подчинить Твоего извечного врага! Я так хотел избавить Тебя от этого исчадия… – запричитал мужчина, и слёзы закапали из его глаз.

– А можно? – послышался голос.

– Не мешай! – в сердцах махнул рукой мужчина, сквозь слёзы глядя на огромного чёрного пса.

– Ну, я тогда у края круга посижу, мне дальше нельзя. По этикету.

– А! – вскрикнул мужчина, начиная понимать, что с ним разговаривает пёс. – Как там дальше? – судорожно начал вертеть бумажку человек. – Когда придёт пёс, надо сказать, ага… ага… Если ты посланник Властелина, то дай мне знак, подтверждающий это!

– Ну, допустим… Гаф, – сказал пёс и облизал свой нос.

– И всё? Просто – «гаф»? – искренне удивился мужчина.

– Ну… Гррр, – лениво прорычал пёс, и глаза его сверкнули красным светом. – Так пойдёт?

– А-а-а! Исчадье! – вскричал человек и метнул свёрнутый в трубочку свиток в сторону пса. – Господи!

– Пе-ре-лёт, – вздохнул пёс и уныло поплёлся в сторону свитка, упавшего в двух метрах позади него.

– Вот договор, – вскрикнул мужчина и, ухватившись за колпак двумя руками, скрючился, пряча лицо в коленях.

– Явно не баранья нога, – пробормотал пёс перед тем, как ухватить свиток.

– Попавол окъюсён, – издал он.

– Чего? – переспросил мужчина и застыл, глядя на то, как свиток медленно исчезал в глотке зверя.

Животное тяжело вздохнуло несколько раз и внимательно посмотрело на человека.

– Договор заключён, говорю. Теперь всё.

– Что всё? Ты меня тоже проглотишь, как свиток? – вскрикнул мужчина и снова спрятал лицо, рыдая и бормоча что-то похожее на молитву.

Пёс повертел головой и, почесав за левым ухом, деловито направился в сторону человека. Обойдя вдоль круга, он с удовольствием отметил, что левая нога мужчины вышла за пределы защитного барьера, и от души, медленно, с наслаждением, лизнул его в пятку. Не ожидавший такого развития событий, мужчина взвизгнул и попытался сгруппироваться ещё компактнее, что уже удавалось с трудом.

– Ты откуда такой? – спросил пёс.

– Из Ге́льна, – всхлипнул мужчина.

– Понятно. А что делаешь там?

– Уже ничего, я там родился, – мужчина приподнялся, начиная успокаиваться и понимая, что никто не собирается его съесть. – Я сейчас в То́ле преподаю. Я доктор Слова Господня, – сообщил он, размазывая слёзы. – Вот так.

– И ты вызвал меня? – вскинул брови пёс.

– Да, – шмыгнул носом человек.

– И мы оба ночью на перекрёстке… Какая жаркая ночь, душно-то как, – вздохнул пёс и, высунув язык, часто задышал. – Есть попить?

– Ну… только кровь петуха, – ответил мужчина, грустно глядя на тлеющие огоньки, появившиеся от пламени свечи на краю тарелки.

– Ну, давай кровь петуха, – вздохнул пёс. – Теперь ты мой хозяин. Долой этикет. Можешь подумать, какое имя ты мне дашь. Только не думай долго. Я пока похлебаю этой жижи.

– Я даже не знаю, – задумался человек, отодвигаясь от ящика с тарелкой и остальными предметами для вызова Властелина. – А какое ты хотел бы?

– Подвинься, – пёс несильно боднул человека головой, резко выдохнул через нос, потушив горящие свечи, после чего, погрузив морду в тарелку, принялся шумно лакать.

– Может Зозо́44
  Так звали собаку в легенде о пуделе, кормившем монашеский орден «Младших братьев святого Франциска».


[Закрыть]?

– Что, серьёзно? – пёс повернул окровавленную морду, и глаза сверкнули красным. – Я тебе что, пудель?

– Прости-прости, – выставил перед собой руки мужчина. – Как насчёт Ха́рди? Не́ймлесс? Фюрст55
  Фюрст («Fürst» нем.) – «князь».


[Закрыть] – тебе пошло бы!

– Фюрст, – словно пробуя кличку на вкус, повторил пёс. – Фюрст, Фюрст. Ну, смысл понятен, мне нравится. Правда, похоже на звук, который издаёт испуганный пудель. Ну, тебе решать, конечно. Просто не хотелось бы отзываться на глупое имя. Вот тебя как зовут?

– Гви́нсент Корне́лий, – представился человек.

– Ничего, красиво, – покивал пёс. – И я тоже хочу красиво.

– А, что если, – задумался мужчина, – я буду звать тебя – Месье́?

– Я не против, – булькнул пёс, не вынимая морды из тарелки.

– Тогда решено. Рад знакомству, Месье, – слегка наклонил голову человек.

– Рад знакомству, Гвинсент, – ответил пёс, не отрываясь от тарелки».

Докладчик зашуршал бумагами, но никто из Хроникёров не проронил ни слова, задумчиво улыбаясь. Бритоголовый поджал губы, прищурился, глядя на несколько листов, и, покивав, продолжил.

«Наступило утро, и, как обычно, осветило все вокруг, лаская своими лучами траву и деревья, яркое солнце. Его восход всегда приносил радость и людям, и зверям, и птицам, но больше всего этому радовались дети. Проснувшись, они сразу стремились сбежать к реке, чтобы до полудня плескаться и играть. Заботливые родители на ходу пытались впихнуть дорогим чадам утренних пирожков или, на худой конец, кусок хлеба. Своим приходом солнце показывало любовь ко всему живому. Оно хотело обогреть каждого, но при всём своём желании и добрых намерениях не могло подарить своего тепла и любви одному человеку, живущему в мрачной пещере, вход в которую стерегли две каменные фигуры горгулий. Человек жил один, не считая огромного чёрного мастифа по кличке Месье́ и ворона по имени Ариве́рас.

Все люди в посёлке, недалеко от которого находилось пристанище отшельника, старательно обходили пещеру стороной. Они даже не знали – жив он или нет, – но сердобольные старушки рассказывали, что булочки, оставленные ими перед каменными изваяниями вечером, наутро исчезали, а в каждой пустой тарелке появлялось по одной золотой монете. Те немногие храбрецы, которые находили силы зайти в пещеру, поговаривали, что один только вид отшельника наводил ужас. Всегда в длинных чёрных одеждах, с огромным вороном на плече, исподлобья смотрел он провалами глаз, пронизывающими насквозь. Этот взгляд был настолько пугающим, что даже самые бесстрашные бросались наутёк, боясь остаться в пещере на веки вечные.

Несмотря ни на что, в пещере всегда было прибрано, и все книги аккуратно сложены на массивном дубовом столе, стоявшем в углу единственной комнаты. Рядом с ним – кованая подставка, которую венчала огромная толстая свеча, – единственный источник света – и крепкий стул. Напротив стола, в противоположном углу, – просторная кровать. На ней лежал человек. Мужчина не спал. Улыбаясь и весело шепча какие-то слова, он направил невесть откуда взявшийся солнечный зайчик (которые так любят пускать дети кусочками зеркал, ловя лучи солнца) прямо в глаз ворону, безмятежно дремавшему на спинке стула. Птица недовольно открыла глаза и крепко зажмурилась. Отшельник продолжал улыбаться.

– Хорошо, – произнёс ворон, – зачем ты занимаешься ерундой, когда уже проснулся? Ты должен работать и искупать свою вину перед Господом.

– А причём тут хорошо? – поинтересовался человек.

– Хорошо, что ты уже не спишь, – ответил ворон, взлетая под потолок и вылетая из пещеры.

Покружив несколько раз перед входом, птица улетела, вскоре совсем пропав из виду. Отшельник тряхнул рукой, и зайчик исчез.

– Ладно, пора заниматься делами, а то ворон меня замучает, – позёвывая, протянул он и потянулся.

Мужчина встал с кровати и взметнул руку в сторону. Раздался негромкий хлопок, и короткая вспышка света на мгновение озарила сумрак пещеры. В руке человек держал посох из красного дерева. Он был вполне обычным, не считая того, что ближе к верхушке начинал виться, как штопор, и заканчивался небольшим голубым кристаллом. Человек направил посох на стул и что-то прошептал. Кристалл сразу же заполнился тёмно-синим светом, вспыхнул и залил пещеру мягким светло-голубым. Из самого его верха абсолютно бесшумно вылетела тонкая молния, оставившая от стула лишь горстку мелких кусочков.

– Ну, – протянул человек, – на то он и договор с Вла… Ладно, не до этого.

Достав из складок мантии чёрное перо, мужчина быстро зашептал и приложил его к кристаллу посоха. Останки стула поднялись в воздух и закружились в одном маленьком вихре, постепенно вновь соединяясь в единое целое.

– Достаточно… Размялся и хватит пока… – снова зевнул человек, и посох с пером исчезли. – Месье! Ты где?

Под кроватью послышалась возня, и пёс сонным голосом произнёс:

– Я пока не догнал того зайца, я ещё бегу-у-у …

– Соня! – проворчал человек. – Какая скукота. Может… стоит сходить погулять, пока ворон улетел по своим делам?

Отшельник щёлкнул пальцами правой руки, и у его ног появилось маленькое зеркальце. Мужчина пристально посмотрел на возникший предмет и, еле шевеля губами, щёлкнул пальцами левой руки. Некоторое время в пещере царила тишина, затем раздался постепенно нарастающий протяжный гул. Зеркальце засияло зелёным светом, и из него медленно выросла бесформенная фигура. Когда по высоте она сравнялась с отшельником, то мгновенно приняла его черты. Свет истончился и пропал. Безжизненное зеркало лежало на полу…

– Ты будешь работать ровно четыре часа, а потом вернёшься туда, откуда пришла, – приказал маг свой точной копии.

Двойник сел за стол и замер в ожидании. Отшельник небрежно кинул стопку бумаги перед магической копией, подвинул перо с чернилами и указал на самую толстую книгу в стопке. Копия послушно взяла нужную книгу и снова замерла.

– Ты будешь аккуратно и разборчиво переписывать всё, что я раньше выделил красными чернилами, – снова приказал маг. – Работай! Если старая ворчливая ворона вернётся раньше, игнорируй, сославшись на то, что у тебя… болит голова, например.

Копия, послушно повинуясь приказу, незамедлительно принялась за дело, и маг довольно улыбнулся.

– Месье, ты ничего не видел и не слышал, – пригрозил пальцем мужчина псу, с интересом наблюдавшим за его действиями.

– Тогда гулять! – радостно выдал мастиф, выползая из-под кровати. – Идём гулять. Зеркало не забудь.

– Спасибо, что напомнил, – вздохнул маг, поднимая зеркало. – Ну, пойдём. Не отвяжешься от тебя теперь.

В то время как маг выходил на тайную прогулку, Ариверас парил в небе и выслеживал добычу. Внимание его привлекла полёвка, семенившая по траве. Ворон спикировал и погнался за ней, прыгая по земле и хлопая крыльями. Уже предчувствуя скорую добычу, Ариверас в последний момент заметил, как глаза мыши злобно заблестели, и неожиданно полёвка превратилась в рыжую рысь. Лапы, ставшие человеческими руками, сжали его так, что он побоялся даже шелохнуться.

– Пога-а-аная пти-и-ица, – прошипела рысь, принюхиваясь. – Ты кто-о-о? Сиде́-е-ен? Ниари́-и-ил? Сожра-а-ать? Отпусти-и-ить?

Рысь задумчиво разглядывала ворона. Продолжив держать птицу в левой руке, животное щёлкнуло пальцами правой, создав небольшой язычок пламени.

– Зажа-а-арить пти-и-ицу! – зашёлся хохотом зверь, нервно дёргая коротеньким хвостом. – И съе-е-есть! Крыло-о-о? Лапку-у-у? Могу-у-у осуши-и-ить! – рысь оскалилась и внезапно перестала шипеть. – Страшно?

– Очень, – признался ворон.

– Тогда я обожгу тебе лапки, чтобы это стало тебе уроком… чтобы ты больше не нападала на маленьких мышек, птица!

– Только не лапки, – взмолился Ариверас. – Только не лапки!

Рысь злобно рассмеялась и снова зашипела. Не сложно догадаться, что произошло бы дальше, но в том момент, когда огонь уже был так близок к лапкам Аривераса, всё вокруг озарилось и утонуло в ослепительно-белом свете».

– Я воздержусь от комментариев, братья! Спасибо за внимание! – дрожащим голосом произнёс докладчик, стряхивая навернувшиеся слёзы быстрым движением руки.

– Судя по тишине в зале, вам или понравилось, или вы осознали всю серьёзность, – снова начал Верховный Хроникёр. – Теперь сотрудник ОКБ представит вам имеющуюся информацию и ответит на вопросы.

На сцену вышел некто, наглухо закованный в чёрную броню, отдалённо напоминающую рыцарские доспехи.

– Здравствуйте, уважаемые коллеги! Для начала я представлюсь: моё имя Тэ́нсон, и я один из старших инженеров ОКБ. Простите, но я не могу снять шлем. Это опытный образец и, как выяснилось, механизм заклинило, – говоривший рассмеялся. – На то мы и Опытно-Конструкторское Бюро, собственно говоря! Уже не секрет, что несколько миров погибло, а нам продолжают приходить новые данные. Мы тоже работаем в сверхавральном режиме. Даже заморозили проведение практически всех своих испытаний. Исходя из того, что пути и методы получения нами информации отличаются от принятых у вас, предоставлять мы будем свои исходники в том виде, как есть. У нас несколько важных историй, если хотите. Обе произошли на одной планете. Планета искусственная, но разбита на множество биомов, изолированных друг от друга, для чистоты экспериментов. Внимание на экран, вот данные по планете: