Текст книги "Autumn «Klaromadness» (СИ)"

Автор книги: S Lila

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Вы хорошо себя чувствуете? – осведомилась она, наклонившись к нему и бесцеремонно прикоснувшись тыльной стороной ладони к его лбу, измеряя температуру.

– Да, благодарю за заботу, – схватив её за запястье, он настойчиво убрал её от своего лица, на миг проходясь подушечкой большого пальца по нежной голубой венке, посылая мурашки по её телу и вызывая на лице у Графини лёгкую улыбку.

– Вы хотели устроить мне допрос, не так ли? – проницательно заметила она, поднимаясь на ноги и будто невзначай давая оценить своё глубокое декольте.

– Вы слишком умны для женщины, – мягко рассмеялся Клаус, оставляя её вопрос без ответа и умело переводя тему, прекрасно зная, что его фраза вызовет в ней недовольство.

– Мужчины, – протянула она, хмыкнув, – Всё стремитесь показать своё превосходство.

– Ваш муж тоже это делал? – изогнув вопросительно бровь, поинтересовался он, на миг выбивая Графиню из равновесия и вынуждая её замереть.

– Постоянно, – потупив взгляд, признала она, заставив что-то шевельнуться в его груди, ощутив искренность слов, пропитанных болью, – Он считал, что я ни на что не способная девчонка, которая должна благодарить судьбу за то, что стала его женой… Это всё, милорд? – окинув его злым взглядом, жёстко спросила Кэролайн, в ответ получая лишь утвердительный кивок, – Тогда я, пожалуй, пойду.

Резко повернувшись к нему спиной, прошелестев тканью изысканного платья, она поспешила покинуть комнату, раздражённо толкая от себя дверь и спеша в свои покои, пока очередной приступ бесконтрольного гнева не погубил её.

Стоило ей только покинуть библиотеку, как губы Клауса растянулись в довольной ухмылке, пропитанной изрядной долей коварства. Он сумел вывести её из себя; сумел на миг сорвать маску невинной овечки, разглядев всё же отблески монстра, живущего внутри неё. И этот монстр пришёлся ему по вкусу.

***

– Кай, ты поработал на славу, – довольно проговорила Кэролайн, приближаясь к молодой девушке, которую крепко держали её молчаливые слуги, готовые на всё ради золота, которым она их щедро одаривает, покупая их верность.

– Благодарю, госпожа, – поклонившись Графине, темноволосый парень поспешил удалиться, получив щедрую награду за доставленную в лапы убийцы очередную невинную жертву.

Кэролайн же поспешно приблизилась к юной девушке, завороженно разглядывая её белоснежную, словно снег, кожу и тёмные густые волосы, струящиеся по худым плечам и спине. Её совершенно удивительные синие глаза уставились умоляюще на приближающуюся к ней величественно Графиню, всколыхнув внутри себя все воспоминания о страшных сказаниях, что ходили о ней, и вынуждая нервно вдохнуть запах приближающейся смерти.

– Умоляю, – жалобно всхлипнула брюнетка, обессиленно повиснув в руках двух крепких мужчин, понимая, что ни единого шанса выжить у неё нет.

– Тише, дитя, – притворно ласково улыбнулась ей Кэролайн, мягко проведя ладонью по девичьей щеке и с особой тщательностью осматривая придирчивым взглядом её лицо, прежде чем сделать одно резкое – молниеносное – движение рукой, безжалостно вспарывая ей горло своим излюбленным кинжалом, пуская первую кровь, но не убивая.

Слуги тут же поспешили запихнуть всё ещё живую девушку, содрогающуюся в приступах боли, в приспособление, что создал для неё Кай не так давно. Захлопнув металлическую дверцу, они тут же услышали жуткие – пусть и приглушённые – крики, ознаменовавшие то, что острые гвозди, расположенные с внутренней стороны железного корпуса уже впились в нежную кожу, вынуждая кровь по отведённым стокам наполнять ванну, под пристальный взгляд Графини, которая, стерев пальцами кровь с острия кинжала, поспешила провести ими по линии тонкой шеи.

***

Клаус видел, как в замок силком затащили девушку через задние ворота дворца, стараясь сделать это под покровом ночи, лишь бы оставить всё в тайне. Однако, это не осталось незамеченным его вездесущим взглядом. Он знал, что рано или поздно Графиня выдаст себя; что ей необходимо будет принять очередную ванну для того, чтобы не утратить обретённую молодость. И этот момент настал.

Идя по пустым коридорам уже ставшего ему знакомым дворца, он беспрепятственно вошёл в её покои, погрязнувшие в полумраке, тут же застыв на пороге комнаты и окончательно убедившись в своих догадках. Сказания о ней оказались правдивы…

Она лежала в ванне, наполненной кровью, расслабленно опустив голову на бортик. Её волосы были закреплены на затылке длинной заколкой, обнажая изящную линию тонкой шеи, будто мерцающей в свете зажженных свечей и вызывающей желание к ней прикоснуться, лишь бы убедиться в её реальности. Металлический запах тут же ударил ему в нос, заставляя задержать дыхание и дёрнуть плечами, в попытке отогнать его от себя.

– Так, значит… это всё правда, – нарушил молчание Клаус, заставляя девушку испуганно вздрогнуть и открыть глаза, с ужасом уставившись на подошедшего совсем близко к ней мужчину и смотря на него снизу вверх не мигая.

Она мысленно проклинала слуг, что забыли запереть дверь, и усердно пыталась сообразить, что же ей делать. Его смерть привлечёт лишнее внимание короля, который в этот раз пришлёт вовсе ни одного человека на проверку, а десятки. Тогда она точно пропала. Клаус должен жить.

Кэролайн видела каким взглядом, наполненным вожделением, всегда смотрел на неё этот загадочный мужчина и решила всё же рискнуть. Плавно поднявшись на ноги, она ощутила его прожигающий насквозь взгляд, скользнувший по мягким изгибам её женственного тела, сплошь покрытого густой и вязкой кровью, местами уже схватившейся тонкой коркой.

Она улыбнулась ему, так очаровательно и порочно, как только могла, вынуждая его задержать дыхание и невольно поддаться навстречу. Ладонью скользнула ласково по его щеке, обагряя его кожу кровью, и вынудила тем самым его закрыть глаза, а затем нервно сглотнуть, замерев на какое-то мгновение.

Внезапно лицо Клауса покрылось тёмными и жуткими венами, а глаза, которые он резко распахнул, отливали пугающим янтарём. Он тоже был монстром, гораздо более опасным, нежели она. И это осознание заставило Кэролайн нетерпеливо поддаться к нему навстречу, приникая к его губам, жадно захватившим её в плен дикого поцелуя мгновенно. Его руки тут же обвили её тонкую талию и он, с лёгкостью подняв её, скользнул губами на шею, с жадностью слизывая ещё тёплую кровь, выпуская своего собственного монстра наружу, под стать её чудовищу.

Он жаждал этого момента ведь. Желал так отчаянно, чтобы история о Кровавой Графине оказалась правдивой, самовольно вызвавшись проверить эту теорию, на миг даже поверив в то, что Кэролайн и впрямь оболгали, придумав небылицы. Сперва он думал, что это очередной вампир, осознавший своё превосходство над людьми и желающий больше не прятаться, а показать миру своё могущество. Но каково же было его удивление, когда Графиня оказалась обычным человеком, хрупкой на первый взгляд женщиной. К его бурному восторгу слухи подтвердились, и сейчас Клаус готов был признать, что восхищён ею; что он не видел ничего более прекрасного, чем её тело, покрытое сплошь кровью.

***

Кэтрин опасливо поставила графин с вином на стол между Клаусом и Кэролайн, решившим расположиться в саду замка для завтрака. Она не могла не слышать громкие стоны Графини, доносящиеся всю ночь из её спальни, и не могла не заметить обагрённые кровью прежде белоснежные простыни высокой кровати.

И страх теперь в её сердце усилился, ведь Кэролайн нашла себе монстра под стать, разделив с ним это кровожадное безумие, вызывая в прислужнице леденящий ужас. Мысли о побеге вновь закрались в её голову, на этот раз прочно там поселившись и нашёптывая ей рискнуть. Необходимо было бежать, как можно дальше, не оглядываясь, чтобы попытаться скрыться от влияния Графини и её нового знакомого, смотрящего на блондинку с ничем не прикрытым вожделением.

– Расскажи мне, – как только Кэтрин удалилась, попросила умоляюще Кэролайн, пытливо смотря на сидящего напротив неё мужчину, открывшегося вчера ей совсем с неожиданной стороны и раздвинувшего горизонты привычного ей ранее мира.

– Я гибрид вампира и оборотня. Порождение тёмной магии моей матери, – чуть помедлив, всё же решил поделиться с ней Майклсон, видя каким восторгом и пороком горят её голубые глаза.

Точно такой же блеск он видел в них ночью, вжимая её в кровать и наполняя собою раз за разом, срывая с губ громкие стоны. Кэролайн была соткана из порока, которым он наслаждался много часов, впитывая его в себя и собирая языком кровь с её тела, пока её кожа вновь не стала белоснежной. Почти белоснежной, ведь алые следы от его хватки остались на её бёдрах, округлых ягодицах и тонкой шеи, напоминая ей сладостной болью о произошедшем этой ночью.

– Моя подруга была ведьмой. Она рассказала мне о заклятии, дарящем вечную жизнь. Увы, она была слишком слаба, чтобы его сотворить, – недовольно поджала губы Графиня, при воспоминаниях о тех днях осуждения и презрения, горящих в зелёных глазах близкого ей некогда человека.

– Зато ты узнала как сохранить свою красоту, – он готов был признать, что совершенно очарован тьмой внутри неё, такой опасной и притягательной.

– Этого мало. Я жажду большего, – призналась Кэролайн, в упор смотря в его глаза и видя разгорающееся в них пламя желания, с примесью некой гордости.

Клаус чуть привстал, наклоняясь к Графине ближе и желая прикоснуться к её губам, этой ночью подарившим ему неизведанное ранее наслаждение. Он помнил досконально ведь, как она притягивала его к себе ближе сперва, а затем, набравшись смелости, оседлала, задавая собственный темп. Она была хищницей под стать ему, сводя его после с ума умелыми движениями языка и нежно-розовых губ.

Они почти слились в поцелуе, как вдруг двери с грохотом распахнулись и показался статный мужчина, кипящий от гнева и ловко отмахивающийся от семенящих за ним безмолвных слуг, пытающихся приструнить.

– Где моя дочь?! – взревел словно раненый зверь он вдруг, – Я этого так не оставлю, я напишу королю! Я… – мужчина резко осёкся, во все глаза смотря на лорда Майклсона, которому ранее имел неосторожность перейти дорогу.

Если кого он и считал в этом мире страшнее Графини, то это был бесспорно Никлаус Майклсон, подстроивший смерть его жены и изгнание со двора, покрыв его семью позором в итоге, вынуждая униженно перебраться в далекие земли, где не слышали бы о нём. И ему поверили ведь… а теперь он здесь, в сговоре с той, что отнимает жизни юных девушек.

Мужчина испуганно попятился назад, желая самолично отправиться к королю и доложить о положении дел, решив окончательно покончить с этим кровавым пиршеством монстров. Однако стоило ему только сделать несколько неловких шагов, как Кэролайн ловко метнула в него обеденный нож, метко попадая ему в горло и без какой-либо жалости в глазах смотря на то, как он рухнул на пол, захлебываясь собственной кровью и предсмертными хрипами.

– Ты меня смогла удивить, – восхищённо произнёс Клаус, расплываясь в довольной и, одновременно с этим, устрашающей улыбке, – Я бы хотел подарить тебе кое-что гораздо ценнее молодости.

– Что же? – нетерпеливо потребовала ответить она, молясь, чтобы это было то, о чём она подумала, уже заранее видя ответ в его глазах, вызывающий нервную дрожь в теле от предвкушения.

– Вечную жизнь, конечно же, моя Кровавая Графиня.

Ослепительная улыбка коснулась её губ, и Кэролайн поспешила ответить на его предложение согласным кивком, готовая послушно идти за ним и разделить с ним это безумие, давно поглотившее их души. А Клаус был доволен ею, признав в ней ту, что достойна стать его протеже наконец.

Люди рассказывают страшные истории о монстрах, живущих в ночи, даже не подозревая, что они охотятся и при свете солнца. И таким монстром как раз была Кровавая Графиня, совершившая чудовищные преступления и, согласно легенде, отнявшая жизни 650 ни в чём неповинных девушек. Но кто знает, быть может, их было гораздо, гораздо больше…

========== Lazy weekends ==========

– Что? – её звонкий голос разрушил тишину ночи, отдаваясь лёгким эхом в темноте.

Мужчина слегка улыбнулся, понимающе кивнув в ответ на её удивлённый тон и несдержанный возглас, чуть сокращая между их телами расстояние. Он не переставал пристально смотрел на неё всепонимающим взглядом, наслаждаясь её желанным обществом и впитывая с жадностью последние мгновения перед разлукой.

– Он – твоя первая любовь, я намереваюсь стать последней, – мужской голос, в отличие от её голоса, был уверенным, многообещающим, посылая мурашки по телу и давая надежду на то, что когда-нибудь они будут вместе.

– Ну почему ты с ним не поехала, дура?! – эмоционально воскликнула лежащая на диване блондинка, уткнувшаяся взглядом в экран телевизора, со скучающим выражением лица следя за событиями уже просмотренного ею ранее сериала, – Он тебе весь мир предлагал, а ты выбрала парня, который в итоге тебя бросил. Точно дура. А в конце… ты домохозяйка с двумя детьми и приклеенной улыбкой, молодец!

Кэролайн схватила в руки пульт и раздражённо переключила канал, откусывая очередной кусочек излюбленного французского лакомства, наслаждаясь долгожданными выходными, сулящими законное безделье.

Упорная блондинка совсем не понимала героиню сериала, отказавшуюся от такого мужчины. Он ведь был идеален во всём: начиная с мужественной и сексуальной внешности, заканчивая невероятным, магнетическим голосом, вынуждающим кожу покрываться мурашками и хотеть слушать его снова и снова. Он был богат, умён, красив и, что самое главное, видел в ней ту единственную, с кем хотел бы разделить свою жизнь. Что же ей ещё было нужно?!

Кэролайн горестно вздохнула, думая о том, почему же таких мужчин не существует в реальной жизни. Пальцы вновь потянулись к десерту, но она так и не успела его взять из почти опустевшей коробки макарун, из-за раздавшегося внезапно звонка в дверь. Такого противного и раздражающегося, внезапно прервавшего её блаженное уединение и немного подпортившее настроение.

Она недовольно нахмурилась, не понимая, кого это ещё занесло к ней в её законный выходной, который она намеревалась провести в пижаме, лёжа на диване и поедая всякие вкусности. В одиночестве. В полном одиночестве, чёрт возьми!

Противный звук раздался вновь и Кэролайн, недовольно пробурчав проклятия в адрес звонившего, подошла всё же к двери, сперва посмотрев в глазок, искренне надеясь, что это не Тайлер, её бывший парень. Ведь он уже неделю атакует её звонками и смс, будто бы не понимая, что второго шанса явно не будет.

Её взгляд тут же наткнулся на обнажённые мужские ключицы, неприкрытые совершенно обычной белой футболкой, затем скользнули ниже, оценивающе проходясь по выделяющимся сквозь тонкую ткань мышцам пресса, и плавно скользя ещё ниже, к самой интересной части мужского тела, задерживаясь на ней чуть дольше, бесстыдно стараясь понять, что же там кроется под джинсами. Любопытство так и съедало это узнать.

Лукавая улыбка тут же появилась на её губах и она, отойдя чуть от двери, посмотрелась в зеркало, стирая пальцами остатки макарун с уголков губ, а затем приспуская чуть вниз майку на бретельках, делая вырез ещё более соблазнительным.

Быстро повертевшись у зеркала и убедившись, что выглядит она крайне хорошо, даже без косметики, Кэролайн открыла дверь. Стоящий на пороге мужчина тут же встрепенулся и невольно прошёлся взглядом по её фигуре, завороженно останавливаясь на груди, прикрытой лишь тонкой тканью нежно-розовой майки, которая слегка просвечивалась, услужливо подкидывая картинки его богатому воображению.

– Чем могу помочь? – вежливо поинтересовалась Кэролайн, стараясь скрыть довольную улыбку и озорной блеск голубых глаз.

– Кхм… – поняв, что во рту внезапно пересохло, он постарался взять себя в руки, резко переводя взгляд на её глаза, заставившие его зачарованно посмотреть в них, наслаждаясь их нежным цветом. – Клаус. Меня зовут Клаус. Я ваш новый сосед, – указав на дверь за своей спиной, принялся сбивчиво пояснять он.

– Кэролайн, – ослепительно и широко улыбнувшись, она протянула ему руку, будто невзначай тряхнув хрупким плечиком.

Тоненькая бретелька тут же мягко скользнула по нежной коже, вновь привлекая внимание его серых глаз к её груди и изящной линии шеи, вынудив его замереть и чисто на автомате пожать её протянутую ладонь, при этом неосознанно облизнувшись.

Кэролайн поспешила натянуть бретельку обратно, умело сыграв смущение и вызвав у него довольную улыбку, а также блеснувший в глазах интерес. А её взгляд тут же упёрся в очаровательные ямочки, неожиданно появившиеся на его щеках и заставившие её внутренне подпрыгнуть от восторга. Стопроцентное попадание, это её типаж. Чего только стоит этот голос, с лёгкой хрипотцой и отчётливо слышимым британским акцентом.

– Давай на ты? – дружелюбно предложила она, встречая согласный и немного заторможенный кивок, – Проходи, попьём кофе и заодно познакомимся. Что скажешь?

– С удовольствием, спасибо, – Клаус вошёл внутрь, мельком осматривая обстановку, пока хозяйка квартиры закрывала входную дверь.

– Проходи, чувствуй себя, как дома, а я пока пойду переоденусь, – она обошла его, дав ещё оценить и вид сзади, буквально ощутив его прожигающий взгляд на своих округлых ягодицах, выглядывающих из-под коротких трусиков-шортиков.

Кэролайн Форбс была вовсе не похожа на ту нерешительную особу из сериала. В отличие от неё, она понимала, что нельзя довольствоваться чем-то обыденным, когда есть возможность заполучить редкий экземпляр. А её новый сосед определенно является как раз таким экземпляром. Так что, цепкие ручки Форбс теперь были не намерены его упускать.

Будто случайно оставив дверь в спальню слегка приоткрытой, она стала переодеваться, умело играя своей сексуальностью, при этом добавляя некую невинность и наивность образу, чем определено смогла его заинтересовать, вызвав в нём первобытный инстинкт завоевателя.

Мужчины в нынешнее время стали лишены инициативности, поэтому и приходится всегда всё брать в свои руки, да ещё и так, чтобы эти самые мужчины думали, будто всё это их заслуга. Но мы то, девочки, знаем, в чьих руках власть на самом деле…

========== My lover is a gangster ==========

Ледяной ветер дул редкими, но резкими, порывами, пронизывая до костей и обжигая своим холодом кожу. Вот только она его совсем не ощущала уже, всё так же стоя на месте, застыв и уперевшись ничего не видящим взглядом в блеклое надгробие. Серое, чересчур серое, холодное, источающее боль и запах смерти.

Слёзы потоком катились по её щекам, а мозг так отчаянно желал стереть с бездушного серого камня его имя. Такое родное и тёплое, ещё вчера играющее на её языке весёлыми нотками. Ведь ещё вчера всё было по-другому. Он был с ней, был рядом, как всегда, оставляя ласковый поцелуй на ещё сонном личике, прежде чем выйти из дома.

Это ведь был обычный день, коих было сотни в их жизни. Совсем не предвещающий беды и вовсе не вызывающий в её душе тревогу, как обычно любят писать в книгах и показывать в фильмах. Не было ни одного момента, когда она бы ощутила страх за его жизнь; когда бы почувствовала, что что-то не так. Что это его последний день на этой грешной земле; что именно в этот день смерть примет его в свои холодные объятия.

Кэролайн знакома была со смертью очень давно. Та буквально ходила ведь за ними по пятам, будто поджидая удобного случая. И вот он настал. Так неожиданно и так безжалостно разрушив её мир, центром которого был он, Клаус… её милый Ник.

До его появления, она не знала, что значит любить. Не знала, каково это, когда тебя любят. Так сильно и беззаветно, страстно, безудержно и в то же время безгранично нежно. Его руки были в крови, а сам он давно уже погряз в торговле оружием и наркотиками, смело играя своей жизнью каждый день и умудряясь на протяжении стольких лет выигрывать, не ведая страха.

Уверенный в себе и жуткий для всех окружающих, бросающих на их пару осуждающие взгляды, для неё он оставался просто мужчиной, которому она подарила своё сердце. Ради которого отказалась от своей семьи, осуждающей подобный союз; ради которого бросила свою тихую и спокойную жизнь в Мистик-Фоллс, переехав к нему и оказавшись тут же под прицелом.

Его любовь была неописуемой. Такой сильной и ощутимой, что она чувствовала её даже тогда, когда их разделяло расстояние в тысячи километров. В отличие от других пар, они практически не ссорились, будто зная, что им отведено слишком мало времени и просто-напросто глупо тратить его на никому не нужные обиды.

Клаус защищал её от этого кровавого мира, оберегал от ненужных знакомств и готов был прикрыть её своим телом от града пуль, так часто сыплющихся на него от врагов, мечтающих его сместить, уложить в могилу и занять его место среди гангстерской элиты. За три года совместной жизни Кэролайн успела его хорошо изучить, видя частенько терзающие его тайны, которыми он неизменно делился с ней, рано или поздно сдаваясь под умоляющим и любящим взглядом её голубых глаз. Он не боялся ей доверять; не боялся делиться своими мыслями и проблемами, зная, что получит в ответ её любовь и ласку, что бы он ни натворил.

Его любовь её окрыляла, возносила на небеса и заставляла сердце так сладко сжиматься внутри, мерно отсчитывая удары в его крепких и сильных руках, способных прогнать все невзгоды и мрачные мысли. Его любовь была похуже наркотика, сделав её зависимой. Без него она уже не могла свободно дышать.

Кэролайн так боялась того момента, когда больше не будет ощущать его тёплые объятия и касания сухих, чуть обветренных, но невыносимо горячих, губ. Содрогалась в ужасе лишь от одной этой мысли, крепче вжимаясь в тело любимого мужчины, убеждая себя, что он рядом с ней и что будет рядом всегда, надеясь на благосклонность судьбы.

Но теперь его и вправду нет. Он лежит здесь, под этим толстым слоем холодной и бездушной земли, отныне навечно с закрытыми глазами, в которых больше не играет тот самый любимый ею лукавый взгляд. Больше в этих серых глазах нет жизни, они пусты, как и её растерзанное в клочья сердце.

Она знает, что ей нужно бежать из страны; знает, что теперь не под защитой Майклсона. Знает, что на неё уже начали охоту и, возможно, всего через пару секунд она, так же как и Клаус, ощутит вкус собственной крови на своих губах, получив пулю в спину от того, кому он доверял больше всех… кого считал братом.

Кэролайн даже не сразу уловила постороннее присутствие за своей спиной, лишь заторможенно перевела взгляд на вставшего рядом с ней человека, сверкающего издевательской ухмылкой, вынуждающей её сделать рванный вдох, чуть ли задохнувшись от нового приступа боли.

– Здравствуй, Кэролайн, – вежливо и чересчур размеренно произнёс Марсель, кладя алую розу рядом с её, будто бы отдавая дань уважения его смерти, а на самом деле желая причинить ей ещё большую боль своим присутствием. – Ты ведь знаешь, что тебе в этом городе находиться небезопасно.

– Я пришла на похороны мужа, – процедила сквозь зубы Кэролайн, крепче цепляясь за обручальное кольцо на пальце – то единственное, что осталось у неё от их любви. – Если ты хочешь меня убить, то давай. Не медли.

Марсель был удивлён, услышав её гневную тираду. Он никогда не понимал, почему Клаус выбрал в жены именно эту женщину. Ведь вокруг было сотни других, более красивых. Но сейчас всё стало ясно. Кэролайн Форбс была той, кто любил его больше жизни; той, кто бесстрашно, несмотря на угрозу смерти, пришла всё же сюда, чтобы проститься с ним.

Он и впрямь пришёл убить её, чтобы покончить с родом Майклсонов; чтобы больше никогда не чувствовать себя запасным в этой семье; чтобы больше никогда никому не прислуживать, а начать отдавать команды, взяв всё в свои руки. Но её слова, упрямый и такой невероятно смелый взгляд голубых глаз, сверкающий от океана непролитых слёз, заставил его восхититься и проникнуться к ней уважением.

– Я даю тебе день. После, мои люди начнут охоту, – Марсель смотрел на неё в упор, не видя и грамма мелькнувшей радости, будто бы ей было уже всё равно что с ней станет. – Прощай, Кэролайн, – обойдя её, он на миг положил ладонь на её ледяное плечо, неприкрытое тканью совсем лёгкого платьица, тем самым вынуждая её вздрогнуть от этого контраста температуры.

Она всё так же была неподвижна, обернувшись лишь тогда, когда Марсель уже садился в машину, в этот самый момент находя причину жить. Её глаза были пустыми и холодными, но в сердце загорелся огонь ненависти. Такой сильной и разрушительной, заставляющей её присесть на корточки перед надгробием и, проведя по любимому имени пальчиками, дать клятву отомстить.

========== Am I only the mistress? Nc-17 ==========

***

Стоя перед зеркалом во весь рост, Кэролайн в очередной раз придирчиво разглядывала своё отражения, ища мелкие недостатки, так яро желая всегда выглядеть в его глазах идеальной, совершённой во всём.

Золотистые локоны игриво струились по её плечам, грудь аппетитно была приподнята, а тонкая талия, туго затянутая корсетом, добавляла фигуре плавности линий. Чуть подтянув немного скатившийся капроновый чулок угольно-черного цвета, Кэролайн закрепила его на подвязке, проведя ладонью по коже, удостоверяясь в её нежности. Даже сейчас ощущала сладкий запах лосьона, который он так любит с жадностью вдыхать, путешествуя губами по её телу.

Несколько капель духов на шею, в ложбинку между грудей, на запястье, а затем можно приниматься за макияж, ведь в запасе ещё полчаса до его приезда, уже отдающего грустью очередного расставания после нескольких часов жаркой встречи и её любви.

А затем наступил ад. Сперва проходит десять минут от назначенного времени, затем ещё десять и это томительное ожидание затягивается до не возможности, вынуждая её с жалостью смотреть на своё отражение, видя мелькнувшие в глазах предательски слёзы. И будто бы подгадав момент, когда слезинка уже вот-вот была готова скатиться по её щеке, тонкий слух уловил звук вставляемого в замочную скважину ключа, вынуждая приятное тепло разлиться по телу. Пришёл. Он всё-таки пришёл…

Поспешно проведя пальцами под глазами, устраняя едва заметные следы туши, оставленной на коже, она взяла в руки алую помаду и нанесла новый слой на губы, в тот же миг встречаясь с ним взглядом в зеркале. Он стоял на пороге, чуть оперевшись на дверной косяк плечом и пронзая её виноватым взглядом. И она поняла всё без слов. Были дела поважнее. Он был занят своей семьёй, совершенно позабыв о ней, горящей в своём одиночестве любовнице, предано ждущей его и искренне радующейся каждому короткому звонку или смс.

– Прости, не мог вырваться, – пояснив наконец причину своего опоздания, мужчина медленными и плавными шагами прошёл в спальню, всё приближаясь и приближаясь к ней, сидящей за туалетным столиком и не сводящей пристального взгляда с него, наблюдающей за ним через зеркало.

– Жена? – несмотря на то какую боль приносит ей это ненавистное слово, всё же поинтересовалась Кэролайн, стараясь принять как можно более равнодушный вид.

– Хоуп приболела, – отрицательно покачав головой, произнёс Клаус, в тот же миг проведя тыльной стороной ладони по её щеке, вынуждая блаженно прикрыть глаза и поддаться навстречу его невесомому касанию.

Было больно осознавать, что любимый мужчина ей не принадлежит. В его жизни есть те, кто имеет право просыпаться с ним по утрам, не боясь дарить свою любовь, и появляться в обществе, не вызывая осуждения.

А на Кэролайн вот уже второй год стоит клеймо любовницы, не дающее ей спокойно спать по ночам, сгорая от несправедливости и обиды. Но больше всего она боялась услышать от него, что больше ему не нужна; что они больше не встретятся. Сотни раз ей снилось, как он произносит холодным тоном страшные слова, способные разрушить её мир: «Я больше не приду». Эти слова так больно вонзались в сердце и вынуждали её остервенело швырять вещи по комнате, лишь бы не думать о том, что скорее всего так и закончатся их ненормальные отношения однажды. И этот день, она была уверенна, становился всё ближе и ближе…

Он ладонями скользнул на её плечи, ласково пробегаясь грубыми пальцами по её нежной коже, посылая мурашки и вынуждая её выгнуться, откинув голову на его живот. Желала быть ближе; желала извлечь из этой встречи как можно больше ласки и жарких касаний.

Она почувствовала его горячее дыхание, прежде чем его губы мягко коснулись её губ, сводя с ума и вызывая болезненное наслаждение. Все их отношения были чем-то на грани её безумства, страданий и эйфории. Руками скользнув на талию, он с силой потянули её вверх, вынуждая покорно подняться на ноги, не оставляя вовсе другого выхода. Кэролайн была не в силах уже отказаться от его прикосновений; от него самого. Порой такого жестокого и холодного, заставляющего её сердце кровоточить раз за разом.

Быть может, поэтому поцелуй быстро утратил свою нежность, став страстным и безудержным, даже чуточку грубоватым. Кэролайн крепче вцепилась в него, вплетая пальцы в его волосы и с силой оттягивая, будто стараясь выплеснуть тем самым на него свою боль и обиду, съедающую её изнутри. И Клаус, почувствовав эти разительные перемены, тотчас же отстранился и недоуменным взглядом взглянул в её голубые глаза, сверкающие безысходностью и гневом.

– В чём дело? – заботливо спросил он, очерчивая контур её губ большим пальцем, будто бы издеваясь, а, быть может, и вправду не понимая причину её такого поведения.

В тот же миг его щёку обожгла сильная пощёчина, всё же служащая доказательством её уязвлённого женского самолюбия, крупицы которого в ней всё ещё были живы. Ведь она уже устала быть той, кто преданно ждёт его появления; той, кто вечно гадает, любит он её или же просто трахает, стараясь уйти от рутинной семейной жизни, забывшись в объятиях очередной любовницы.

Между ними повисло молчание… напряжённое и удручающее, заставляющее её потупить взгляд в ожидании того, что он сейчас развернётся и уйдёт, громко хлопнув дверью. И в тот же миг разобьёт её хрупкое, кровоточащее болью, сердце.

Вот только Клаус вовсе не собирался уходить, наоборот, он сделал стремительный и решительный шаг ей навстречу, грубо хватая за затылок и притягивая к себе, чтобы впиться в её губы жёстким поцелуем, сминая их и вызывая тихий женский стон, сопровождающийся совсем лёгким сопротивлением – слабой попыткой выбраться из стальных объятий, сжимающих её тело. Так крепко и властно, что помимо воли низ живота заныл в сладкой истоме.

Толкнув её, Клаус вжал её своим телом в стену, крепко удерживая за бёдра, не давая ей даже шелохнуться, вмиг пресекая все эти глупые попытки сопротивления. Его пальцы мягко прошлись по кромке трусиков, чуть задевая ткань дразнящими движениями, вызывающими её тихий стон и полную капитуляцию перед ним.