Текст книги "Может, в другой раз / Мaybe, another time (СИ)"

Автор книги: Rweel_1999

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Привет, – я улыбнулась ему, когда он подошёл к нам.

– Не знал, что ты хочешь участвовать в спектакле… Кстати, Юнас тоже сейчас подъехать должен.

Моя улыбка увяла. Зачем он вообще постоянно упоминает Васкеса? Может Исак до сих пор думает, что Юнас мне всё ещё симпатичен?

– Ну ладно. Удачи тебе и ему, – я увидела за плечом Вальтерсена только что подошедших Криса и Вильяма.

– Да, и вам тоже, – сказал он напоследок мне и Нуре, а затем отошёл к своей компании.

– Внимание! Начинается прослушивание. Просим соблюдать тишину за кулисами, – сказал кто-то в мегафон, и вмиг повисла гробовая тишина. – Первыми на прослушивание идут… Крис Берг и Трой Мигельман.

Они вышли откуда-то из-за угла и направились прямиком на сцену.

Прошло 30 минут…

Возможно, у меня нет терпения, но мне показалось, что прошла целая вечность. В начале я очень сильно волновалась, а теперь нет даже и волнения.

– Следующие: Нура Амалия Сатре и Кристофер Шистад. На сцену!

И Нура, и Крис. с сомнением посмотрели друг на друга, ведь им придётся играть не абы кого, а несчастных влюблённых. Однако, они оба достаточно быстро смирились с этим фактом и вышли на горящую светом софитов сцену.

– Все прощайте. Бог весть, когда мы встретимся опять… – Сатре бросила грустный взгляд к потолку. – Меня пронизывает лёгкий холод, и ужас останавливает кровь. Где склянка? Что, если не подействует питьё? Тогда я, значит, выйду завтра замуж? Нет. Вот защита. Рядом ляг, кинжал, – она положила картонный кинжал на старый дырявый матрас. – Я за твоё здоровье пью, Ромео! – Нура бросила взгляд на Криса, а затем упала на тот же самый матрас, при этом якобы потеряв сознание.

По микрофону раздаётся чей-то загадочный, повествующий события голос:

– Действие V. Сцена первая. Мантуя. Улица. Входит Ромео и читает письмо.

Дальше я смотрела не на лежащую матрасе Нуру, а на Шистада, который в одно лишь мгновение вошёл в образ несчастного влюблённого из далёкой Вероны.

Крис с лёгкостью сделал вид, что читает настоящее письмо, а не всего лишь какой-то жалкий школьный монолог.

– «Её останки в склепе Капулетти. Её душа средь ангелов небес. Я видел, как её похоронили…» – лицо Шистада приобрело выражение огромной скорби и потерянности, вот-вот, и я думала, что он заплачет. – Джульетта, мы сегодня будем вместе. Обдумаю, как это совершить. Как ты изобретательно, несчастье! Аптекаря я вспомнил. Он живёт поблизости. На днях его я видел. Он травы разбирал. Худой старик, весь отощавший от нужды, в лохмотьях. Тогда же мысль мне в голову пришла: когда б у вас нужда явилась в яде, который запрещают продавать законы Мантуи под страхом смерти, несчастный этот вам его продаст, – Теперь на лице Криса было озарение, смешанное с безрассудным отчаянием. – Как кстати я тогда о нём подумал! Сейчас он должен будет мне помочь.

Раздались аплодисменты. На моих глазах невольно проступили слёзы, но я сразу же принялась стирать их рукавом своей блузки.

Нура «ожила» и стала благодарно кивать хлопающим на пару с Шистадом. Затем они прошли за кулисы и стали вглядываться в моё и Вильяма лицо, чтобы наконец узнать нашу реакцию.

Я не смогла сдержать восхищения.

– Крис, я даже подумать не могла, что ты так хорошо играешь! – я вглядывалась в его ярко-зелёные глаза, но у меня всё равно перед глазами всё ещё был образ влюблённого в Джульетту Ромео.

– Ну, – он надул свои губы, словно маленький ребёнок. – Думаю, роль дерева мне точно дадут.

Я лишь улыбнулась. Ведь о каком дереве идёт речь, если Крис сыграл просто потрясно? Вряд ли кому-либо ещё удастся переплюнуть его.

– Следующие: Вильям Магнуссон и Эва Квиг Мун. На сцену!

– Удачи, – одновременно и быстро сказали нам Нура и Крис, а я с Вильямом уже выходила на сцену.

Вновь послышался голос в микрофон:

– Действие II. Сцена первая. Верона. Сад Капулетти. Входит Ромео.

Вильям, который прежде выглядел озадаченным после выступления своего друга, стал счастливым. Его глаза и лицо вмиг засветились влюблённостью.

– Ах, что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет. Джульетта, ты, как день! Стань у окна. Убей луну соседством; Она и так от зависти больна, что ты её затмила белизною, – Вильям потянул ко мне руку, словно желал коснуться меня, а затем медленно опустил её. – О милая! О жизнь моя! О радость! Стоит, сама не зная, кто она. Губами шевелит, но слов не слышно. Пустое, существует взглядов речь! Стоит одна, прижав ладонь к щеке, – Самое главное, что я так и делала – играла Джульетту полную мечтаниями о Ромео. Прижимала к себе ладонь и делала другие вещи, которые перечислял Вильям. – О чём она задумалась украдкой? О, быть бы на её руке перчаткой… Перчаткой на руке!

Я сделала вид, что только сейчас заметила «Ромео».

– Моё лицо спасает темнота, а то б я, знаешь, со стыда сгорела, что ты узнал так много обо мне. Хотела б я восстановить приличье, да поздно, притворяться ни к чему, – я подошла к Вильяму и нежно дотронулась до его щеки. – Ты любишь ли меня? Я знаю, верю, что скажешь «да». Но ты не торопись, – мне вдруг отчаянно захотелось поцеловать Магнуссона. Я в самом деле считала это нужным и правильным… ведь так хотела Джульетта, которую я играла. – Ведь ты обманешь… Говорят, Юпитер не ставит ни во что любовных клятв. Ты мне не лги, Ромео. Это ведь не шутка. Я легковерной, может быть, кажусь? – мои щёки сами собой вспыхнули от сказанного, но я ничего не могла с собой поделать. – Конечно, я так сильно влюблена, что глупою должна тебе казаться. Мне следовало б сдержаннее быть, но я не знала, что меня услышат. Прости за пылкость и не принимай прямых речей за лёгкость и доступность.

Моя реплика закончилась, и рука сама по себе спала с щеки Вильяма.

Громкие аплодисменты. Рука Вильяма на моём плече. Мы кланяемся. И теперь вдруг вновь оказались за кулисами.

Нура хвалила нас и говорила что-то вроде: «Это было очень профессионально. Молодцы» или, например, « Эва, ты точно получишь какую-нибудь роль». Однако, чтобы она не говорила, я всё равно была мыслями на сцене… Кто бы мог подумать, что меня может так втянуть в это дело? А ведь если бы мне не предложили сходить на пробы, я бы никогда и не узнала этого восхитительного ощущения.

Когда всех прослушали, то нам сказали по мегафону:

– Завтра утром на доске объявлений будут вывешены результаты.

***

13 декабря. Среда. Осло.

Я спешила в школу на всех парах. Я оббегала медлительных школьников, чтобы лишь быстрее добраться до доски объявлений. Кто-то возмущался, когда я задевала их плечом, а кто-то просто помалкивал. Но ведь всё это было совсем не важно, так? Сейчас самое главное – это как можно быстрее добраться до результатов прослушивания.

Когда я подбежала к настолько желанному для меня месту, то увидела там уже огромное количество учеников, в том числе и тех, кто даже не ходил на прослушивание.

Среди толпы я увидела и Исака, и Вильде… и даже Сану Бакуш, с которой прежде пересекалась лишь изредко.

Я растолкала локтями толпу, и вот, передо открылся долгожданный список:

«Уильям Шекспир

Ромео и Джульетта

Действующие лица:

Эскала, княгиня Веронская – Ингрид Гаупсет

Меркуция, родственница княгини, подруга Ромео – Сана Бакуш

Тибальт, племянник леди Капулетти – Кристофер Шистад

Брат Лоренцо, францисканский монах – Исак Вальтерсен

Леди Монтекки – Вильде Хэллеруд Линн

Леди Капулетти – Крис Берг

Кормилица Джульетты – Нура Амалия Сатре

Джульетта, дочь Капулетти – Эва Квиг Мун

Ромео, сын Монтекки – Вильям Магнуссон

Массовка – Юнас Ноа Васкес…»

========== Глава 6. roles / роли ==========

«Ни одна женщина не поверит, что стихи посвящены ей, если имя её не обозначено в них ясно и отчётливо.»

Лев Николаевич Толстой

***

Тот же самый момент. 13 декабря. Среда.

Я никак не могла поверить распределению ролей. Я, должно быть, около пяти раз перечитала список, но в голове всё равно не укладывалось. Я – Джульетта? Вильям – Ромео? Если мне не изменяет память, то в пьесе есть момент с поцелуем… А как же Нура? Чёрт, она моя кормилица. Точнее не моя, а Джульетты. Но это не меняет суть вещей. Как она отнесётся к такому повороту событий, что я и Вильям будем играть влюблённую пару?

«А она вообще знает результаты?» – пронеслась в моей голове мысль, и я на ватных ногах отошла в сторону.

– Эва, поздравляю с главной ролью, – сказала мне подошедшая Крис Берг. – Я, кстати говоря, буду играть твою маму.

– Ты леди Капулетти? – я облокотилась на стену.

– Да! Я так рада, что не играю в массовке! – кажется, Берг была по-настоящему счастлива. Ну что ж, хоть кто-то всем доволен.

В этот момент к толпе подбежал Шистад и не церемонясь, стал пробираться между зеваками. В общем-то, он вёл себя так, как вела себя и я всего лишь пару минут назад.

Я стала вглядываться в него через толпу. Как он отреагирует на то, что главная роль не у него, а у его друга?

Кристофер также, словно мешком с мукой подбитый, отделился от общей массы и подошёл к какому-то пенетратору.

– Бедный Крис… он так был настроен на роль Ромео, – сказала рядом со мной Берг, смотря туда же, куда и я, а точнее, прямиком на Шистада.

– Напомни, кого он играет? – я перевела взгляд на что-то бурно обсуждающую Вильде.

– Тибальта, двоюродного брата Джульетты.

А вот и Нура с Вильямом подоспели к общей шумихе. Однако, им не пришлось никого расталкивать, ведь ученики Хартвиг Ниссен и так расступились перед ними.

Реакция не заставила себя долго ждать…

Нура схватила себя за голову, когда узнала распределение ролей. Магнуссон же сразу стал искать кого-то среди присутствующих, а затем он быстро нашёл меня взглядом в толпе.

– О, Боже! Вильям смотрит сюда! – тихо пискнула Берг, а я лишь прикусила нижнюю губу. – Ой, и Сатре теперь смотрит… Ох, они идут сюда. Пока, Эва.

Нура и вправду шла сюда, но явно не для того, чтобы ругаться или выяснять отношения.

– Уму не постижимо! Меня сделали кормилицей! – она вскинула руки.

Вильям не сводил с меня глаз. Он явно понимал и знал, что меня и его ждёт поцелуй, но он даже не пытался обсудить этого. По крайней мере, не при Нуре.

– Вот вам, ребят, та-а-ак повезло. Вы играете главные роли и все буду смотреть только на вас. Кому какое дело до кормилицы Джульетты? Никому.

Похоже, что Нура и вовсе не знала про сцену с поцелуем, иначе бы она не стала упрекать свою роль. Другое дело, если бы ей досталась роль кормилицы, а мне роль какого-нибудь камня у пруда, и тогда бы не было такого контраста, но, а тут… Кормилица и Джульетта – это даже звучит смешно.

– Внимание! – послышался знакомый голос из мегафона, и я впервые хорошо увидела говорящего. Это был мужчина лет тридцати-сорока, с лёгкой сединой и в строгом чёрном костюме. Я бы даже сказала, что этот мужчина походил на настоящего циника… Но это лишь первое впечатление. – Меня зовут Эдвард Григ, и я ставлю пьесу «Ромео и Джульетта». Прошу, прямо сейчас, всех выбранных актёров пройти в актовый зал. Я упросил снять вас с уроков, чтобы разъяснить все детали и ответить на ваши вопросы. Повторяю, проходите в актовый зал.

Крис быстрым шагом подошёл к мистеру Григу.

– Почему мне дали роль Тибальта? – голос Шистада был очень холодным и непринебрижительным.

– Ты, должно быть, Кристофер Шистад? – Эдвард Григ, наш постановщик, внимательно оглядел Криса. – Знаешь, я не хочу обсуждать это при всех. Встретимся в актовом зале и всё обсудим, ладно?

На челюсти Криса заходили жевалки, но он всё равно согласно кивнул.

***

Мы расселись на сиденья и все стали внимательно слушать мистера Грига.

– И так…

Шистад ожидаемо перебил его.

– Почему мне досталась роль Тибальта, а не Ромео? – Крис даже встал со своего места.

– Потому что у тебя лучше получится сыграть именно его роль. Тибальт – двоюродный брат Джульетты по материнской линии. Он сильно привязан к ней и чрезвычайно её опекает. Я бы даже предположил, что он тайно влюблён в свою двоюродную сестру. Плохое отношение Тибальта к семейству Монтекки объясняется его трудным детством и плохим воспитанием. Я подумал, Кристофер, что ты идеально подходишь именно для этой роли. Ведь она гораздо сложнее в исполнении, чем роль Ромео. Только ты сможешь с ней справится.

Я посмотрела на Криса через плечо.

Сказать, что ему льстили слова постановщика – это ничего не сказать. Казалось, что вот-вот, и Шистад начнёт медлённо взлетать к потолку.

– Итак, давайте ещё раз пройдёмся по ролям. Я буду называть персонажа, а человек, который его играет, должен встать со своего места. Начнём. Меркуция, – с места встала девушка в хиджабе, она же, Сана Бакуш. – Идём дальше. Брат Лоренцо, францисканский монах, – с места вскочил Исак Вальтерсен.

– Извините, но у меня вопрос. Монахи очень полные люди, а я весьма… эм-м-м… тощий. Как мы будем это исправлять?

– Поролоновые подкладки, – кивнул ему мистер Григ. – Дальше. Встаньте Леди Монтекки и Леди Капулетти, – с мест поднялись Вильде и Крис Берг.

– А мы тоже будем накладывать поролоновые подкладки? – спросила Вильде и улыбнулась постановщику пьесы.

– Нет, вам не обязательно.

Сидящий от меня через одно место Вильям, достаточно громко фыркнул.

– Кормилица Джульетты, – Нура нехотя встала, а затем опустилась на своё место. – Эскала, княгиня Веронская, – Ингрид приподняла свою наманикюренную руку, но так и не встала.

– Тибальта Капулетти мы все знаем… Кристофер Шистад… Массовку пропустим… Пусть встанут Ромео и Джульетта.

Я успела переглянуться с Вильямом взглядами, а затем мы одновременно встали со своих мест.

– Вчера ваша актёрская игра была на достаточно высоком уровне, – мистер Эдвард Григ стал хлопать в ладоши, и все подхватили его овации. – Но однако, это не должно давать вам повода расслабляться. Не считайте себя выше других, и не пропускайте ни одну репетицию. Магнуссон, ты меня понял?

– Да, мистер Григ.

– Скажи, у тебя есть девушка? – постановщик дотронулся до своего подбородка.

– Да. Она сидит прямо здесь, – достаточно спокойно ответил Вильям, и я начала чувствовать неладное.

– Кто?

– Нура Амалия Сатре.

Мистер Эдвард Григ сразу же посмотрел на мою подругу.

– Гм, кормилица… – постановщик перевёл взгляд куда-то на задние ряды. – Я должен задать вам, Мун и тебе, ещё один вопрос. Вы ведь знаете, что вам придётся целоваться?

Зачем он так?! Я стояла у всех на виду, словно громом поражённая. Я даже на физическом плане почувствовала, как Нура дёрнулась от услышанного.

Чувствую, мне предстоит долгий разговор…

– Мун, ты знала? – мистер Григ обратился прямо ко мне, и я почувствовала, что не смогу соврать или недоговорить ему.

– Знала.

– А ты, Магнуссон? – мой живот стянуло в тугой узел.

– Знал.

– Отлично. Теперь я советую вам практиковать поцелуй каждый день по одному разу.

Я вспыхнула, как пламенная свеча. Захотелось исчезнуть, испариться, но только бы не слышать этих слов.

***

После всех дальнейших обсуждений, мы в четвером вышли из вахтового зала. Сначала никто ничего не говорил, но когда мы уже выходили из школы к машине Вильяма, то Сатре первая подала голос:

– Я не виню вас. Это ведь всё равно лишь школьная пьеса… актёрская игра. Я в порядке.

Крис сел на переднее сиденье рядом с Вильямом, а я находилась рядом с Нурой на пассажирских. Магнуссон завёл машину, и мы сразу же тронулись с места.

– Ничего и не будет. Нура, можешь не беспокоится. Я и Эва даже не собирались целоваться каждый день… что это вообще за бред? – Вильям набрал большую скорость. – Крис, тебя ведь к Ибен завести?

– Угу, – Шистад что-то бурно писал в своём телефоне.

– Когда она вообще выздоровеет?

– Кто? Ибен? – Крис бросил своё внимние в зеркало заднего вида, и я встретилась с ним взглядом. – На следующей неделе.

– Ладно. Кстати, я завтра устраиваю вечеринку, и вы приглашены, – Вильям уже подъезжал к дому Ибен.

Я и Нура обменялись взглядами, и словно поняв друг-друга без слов, Сатре заключила вывод за нас обеих:

– Мы будем.

Магнуссон остановил машину, и Крис, даже не попрощавшись, поспешил выйти из Ауди Виляьма к дому Ибен.

***

Вечер. Практически ночь. Я доделывала ненавистную математику, как вдруг, мой телефон запиликал чередой оповещений.

Я отложила тетрадь.

«Кристофер Шистад добавил Вас в друзья»

Какой раз он уже это делает? Второй? Третий? Я невольно улыбнулась, но всё же приняла заявку.

Вторым оповещением было сообщение от мамы… «Я могу тебе позвонить?» – гласило оно, но я не стала отвечать текстом на текст, и потому, сразу же принялась звонить ей.

– Эва? Я не ожидала, что ты позвонишь мне, – удивилась мама, а я встала из-за стола и плюхнулась на прохладную кровать.

– Мам, что-то случилось?

– В общем-то, да… – её голос звучал подозрительно интригующе и крайне хитро. – Завтра утром я уже буду в Осло.

========== Глава 7. party / вечеринка ==========

«Гораздо благоразумнее рассчитывать на худший исход и предоставить свою судьбу неожиданности или случайности.»

Жюль Верн. «Таинственный остров»

– 7 —

14 декабря. Четверг. Осло.

Я проснулась раньше обычного и стала максимально быстро наводить порядок в доме. Мама приезжает – даже в голове не укладывается. Да и к тому же, сегодня ещё и вечеринка… Не удобно конечно придётся отпрашиваться у мамы не пойми куда. Но я даже не сомневаюсь, что она отпустит меня. Ведь мама всегда старалась угодить мне, т.к чувствовала вину из-за своих частых разъездов. Что ж, мне это лишь на руку.

В дверь раздался звонок, и я замерла на месте. Это точно мама. По другому и быть не может.

Я перестала разбирать книги на своём письменном столе и бросилась на первый этаж. Раскрыла дверь, и увидела совсем не того человека, которого ожидала. Юнас.

– Юнас… Что ты здесь делаешь?

– Привет, Эва. Я решил, что было бы неплохо пойти в школу вместе. Нам есть о чём поговорить.

На меня подул поток холодного зимнего воздуха, и я невольно покрылась мурашками.

– Я не иду сегодня в школу, – нахмурившись, я поставила руки в бок. – Я приболела, да и к тому же, моя мама должна сейчас приех…

– Отлично, я заодно с ней познакомлюсь! – перебил меня Васкес.

– Нет! Не познакомишься, Юнас! Ты пришёл не вовремя, – я стала закрывать перед ним дверь, как вдруг увидела подъезжающее такси.

Машина медленно остановилась у моего дома, а затем из неё вышла улыбающаяся во весь рот мама. И какого было моё разочарование, что даже когда завидев Юнаса, её улыбка не сходила ни на миг.

Я бросила хмурый взгляд на Васкеса, но тот смотрел лишь на мою маму.

– Доброе утро, миссис Квиг, – воодушевлённо проговорил Юнас, и мне захотелось скинуть его с крыльца в кучу снега.

Как он смеет любезничать с моей мамой? Единственное, что он должен был сейчас сказать, так это: «Извините, я уже ухожу».

– Доброе утро… мм-м-м… как Вас зовут, юноша? – мама замялась и я была рада, что она забыла имя моего бывшего парня. Хотя о чём я? Она Юнаса до этого ни разу и не видела. – Если хотите, то мы можем пройти в дом.

– Нет, он не может! – сразу же вмешалась я, а затем принялась спихивать Васкеса с крыльца.

– Эва, что с тобой? Зачем так грубо? – удивилась мама и я невольно покраснела до корней волос. Стыд. Господи, какой стыд. – Эва, ответь.

Я убрала руки с груди Юнаса и бросила на него внимательный взгляд. Оставалось надеяться, что тот поймёт все мои намёки и не будет настаивать на своём «аля, я хочу познакомиться с твоей мамой».

– Его зовут Юнас Ноа Васкес, – начала я, но всё равно продолжала смотреть в большие голубые глаза парня. – Он спрашивал домашнее задание по истории, но он уже уходит. Мало ли, он ещё вдруг опоздает.

Юнас отвёл от меня свой взгляд и перевёл его на мою маму.

– Да, так и есть. Увы, но я уже ухожу. В Хартвиг Ниссен строго относятся к опозданиям, – Васкес невзначай положил свою руку на моё плечо и крепко прижал меня к себе.

Я чуть не отпрянула от него, но смогла сдержаться… На мгновение, мне даже показалось, что я вновь в прошлом и встречаюсь с Юнасом. В это было очень легко поверить, ведь я так отчётливо чувствовала его тепло под боком.

– Ну что ж, Юнас. Удачного тебе дня! – мама была слишком доброжелательна к нему. Да и вообще, как ей в голову пришло пригласить Васкеса в дом?

«Хочет показаться гостеприимной» – промелькнуло в моей голове, и я решила остановиться на этой мысли.

– Спасибо! – отозвался Юнас, а затем обратился ко мне. – Пока, Эва.

Я видела, как он теперь хотел обнять меня двумя руками, но я успела сделать два приличных шага назад. Всё таки, переходить грань не нужно.

Когда я и мама остались наедине, то мы сразу же углубились в бессмысленные истории. Мама рассказывала мне про свои приключения в разных городах Норвегии, а я кое-как вспоминала свои интересные события. На самом то деле, я буквально выжимала из себя рассказы, которыми можно было бы поделиться с мамой.

– Мам… – я решила рассказать ей про сегодняшнюю вечеринку. – Сегодня будет вечеринка у одной популярной компании школы. И меня пригласили…

– Хочешь пойти туда?

– Да, – сразу же ответила я, отставив стакан с кофе.

Мама направилась мыть за собой посуду, но разговаривать не прекратила:

– А алкоголь там будет?

– Мм-м-м… ну да, – мне вдруг показалось, что мама и вправду может меня не отпустить. – Но я не буду пить. Я не любитель всего этого.

– Я знаю, – неожиданно согласилась мама, и я благодарно улыбнулась в пустоту.

Как хорошо, что мама до сих пор верит мне, несмотря на то, что мы так долго не видимся друг с другом. Я ценю это.

– А я не говорила тебе, что участвую в пьесе? – я даже начала бодрее говорить после такого воодушевления.

– В самом деле? В какой? – мама перестала мыть посуду, и теперь повернулась ко мне лицом.

– «В Ромео и Джульетте».

– Какая роль? – мама потянулась к кухонному полотенцу.

– Джульетта, – я почувствовала гордость за саму себя. Чёрт… Как же приятно было сообщать такую новость. – И в скором времени будет назначена точная дата выступления. Надеюсь, что ты придёшь.

– Конечно, приду! – воскликнула та, а затем бросилась обнимать и целовать меня в лоб.

***

Время прошло очень и очень быстро. Не успела я и оглядеться, как мне уже нужно было собираться на вечеринку к пенетраторам.

Я накрасилась, завила волосы плойкой, а затем надела платье на тонких бретельках. Да, возможно, мне и будет холодно в таком наряде посреди декабря, но я была готова к такой жертве. На вечеринке у пенетраторов соберётся вся «элита» школы, а мне не хочется казаться бомжом на их фоне.

Я в последний раз бросила взгляд на своё отражение, а затем быстрым шагом спустилась на первый этаж.

Там я застала смотрящую телевизор маму. Она позвала меня по имени, а затем развернулась ко мне лицом.

– Ты пойдёшь… так? – мама оглядела меня с ног до головы. – Ты же замёрзнешь, заболеешь… Вдруг, к тебе начнёт кто-нибудь приставать. Ты об этом подумала?

Я почувствовала себя совсем маленькой девочкой. Отчитывать меня – это совсем не входило в число привычек моей мамы, но на данный момент, она этим очень и очень злоупотребляла. И вообще, это точно я думала о том, что она мне доверяет, несмотря на расстояние? Ох, жаль.

– Всё будет хорошо, – только и сказала я, а затем принялась накидывать куртку на голые плечи.

Полезла в телефон, заказала такси; пришло оповещение о том, что оно подъедет через три минуты. Застегнула на себе чёрные замшевые ботинки и попрощавшись с мамой, вышла на улицу.

***

Громкая музыка. Всюду танцующие ученики Хартвиг Ниссен, у которых, практически у каждого, по стаканчику с алкоголем. Если кто-то и не пил, то обязательно целовался у всех на виду.

Как только я сняла с себя куртку и ботинки, как ко мне сразу же подошла девушка с подносом.

– Ты, должно быть, Эва Квиг Мун? – спросила та, и музыка стала играть чуть громче.

– Да, – громко сказала я, стараясь перекричать оглушающие мотивы.

– Вот, тебе просили передать алкоголь сразу, как ты придёшь, – девушка протянула мне поднос, и я сразу же увидела на нём кучу красных стаканчиков с разнообразной жидкостью.

Я неловко держала поднос двумя руками.

– А ты не видела Нуру? – громко спросила я у девушки, а та подошла ко мне поближе.

– Сатре что-ли?

– Да, – я откинула прядь волос себе за спину.

– А, ну она где-то в гостиной. Вроде с Вильде, – девушка пожала плечами, а затем ушла.

Я осталась стоять с подносом в руках. Кто это такой остроумный, что решил передать мне столько алкоголя?

Подойдя к более или менее пустому столу, я поставила свой «подарок» на гладкую поверхность. Сначала я было хотела уйти в гостиную, прямиком к Нуре… Но неожиданно бросила свой взгляд на содержимое красных стаканчиков.

Это ведь вечеринка, так? Нужно расслабиться. Мне это необходимо, как никому другому. Я с уверенностью потянулась к алкоголю и залпом выпила всё содержимое стаканчика. Жидкость обожгла мне горло, но затем по телу распространилось приятное тепло.

Я увидела в толпе веселящегося Вильяма. Он находился между парнями в кофтах с надписью «пенетратор», когда на нём самом была лишь белая рубашка. Ему шло. Магнуссон определённо выделялся среди своих дружков.

Я криво улыбнулась, когда увидела танцующую на столе Ибен. На ней была настолько короткая и обтягивающая юбка, что даже я со своего расстояния, прекрасно смогла увидеть её красные кружевные трусики.

Моя рука сама по себе потянулась к ещё одному стаканчику с алкоголем… Чёрт, я даже и не заметила, как всё это повторилось раз шесть, если не больше.

Конечно, по мозгам мне уже дало конкретно, из-за чего я только сейчас направилась к Нуре.

Я пробиралась сквозь танцующих людей, но никак не могла дойти до гостиной. Такое ощущение, будто я просто напросто потерялась в толпе.

Заиграла «Tyga – Do my dance» и я перестала идти на поиски Нуры. Мотивы этой песни заставили меня начать танцевать. И должна заметить, что по всей толпе танцующих прошла волна оживления.

Я подняла руки вверх, танцевала и подпевала вместе со всеми. Какой-то парень пытался подкатить ко мне, но я всячески игнорировала его, и в итоге, просто напросто, тот отвалил.

Басы заиграли ещё громче, и вся двухэтажная квартира Вильяма затряслась. Одобрительные крики взорвались на весь дом. Начали танцевать даже те, кто до этого просто сидел в сторонке.

Я бросила взгляд в то направление, где была когда-то Ибен… Она по-прежнему танцевала на столе, но уже в компании Шистада. Он обхватил её за талию и уткнулся ей в шею, оставляя внушительные засосы после своих поцелуев. Ибен же, в ответ на такое внимание Криса к своей персоне, изрядно тёрлась об него своей пятой точкой. Чёрт, как же мерзко!

Я отвернулась от этой парочки и продолжила танцевать, но песня уже закончилась.

Тогда я решила чуть отвлечься, отдохнуть, да и вообще, просто собраться с мыслями.

Я начала подниматься на второй этаж и вошла в первопопавшуюся открытую комнату.

– Да… – облегчённо выдохнула я, когда почувствовала ветерок из открытого окна.

В этой большой комнате светлых тонов никого не было, и я поняла, что с лёгкостью могла бы здесь уснуть.

Я опустилась на просторную кровать и провела рукой по прохладной поверхности. Бретельки моего платья сползли уже очень низко, но мне было всё равно, ведь декабрьский ветерок так приятно обдувал мои ключицы… Господи, да как я вообще отсюда выберусь? Кажется, что у меня нет сил абсолютно ни на что, а в этой комнате было так хорошо…

Дверь в комнату открылась, и вновь стала слышна громкая музыка во всей своей красе и мощи. Кажется, теперь играла «XXXTENTACION – Moonlight».

– Эва? – спросил Вильям и закрыл за собой дверь. – Что ты здесь делаешь?

Я приложила руку к виску и слабо улыбнулась.

– Хотела чуть придти в себя… Сейчас уйду. Прости, – Магнуссон остановил меня жестом руки.

– Всё нормально. Я тоже хотел отдохнуть от этой шумихи. Просто я не ожидал увидеть кого-то в своей комнате.

В его комнате? Что ж, ну хотя бы он не застал меня на своём туалете.

Вильям, с красными из-за алкоголя щеками, опустился на кровать, а затем прилёг рядом со мной.

– Я поругался с Нурой, – сказал тот, и я невольно нахмурилась.

– Из-за чего? – из сидячего положения, я легла также, как и Вильям.

– Ну, видимо, ей не так уж и всё равно насчёт распределения ролей, – Магуссон хмыкнул, и я обняла себя руками.

– Это очевидно, – сказала я, и Вильям вопросительно посмотрел на меня.

Я поправила бретельки, потому что ещё чуть-чуть, и Вильям мог бы лицезреть мою голую грудь.

– Я про то, что ей не всё равно. Мне бы тоже было не всё равно, – бросив взгляд на потолок, я стала теребить материал своего платья.

Магнуссон молчал, но я чувствовала всем телом, как он смотрел на меня. Неловкости не было, даже наоборот, было такое ощущение, что всё так и должно было быть. Будто то, что я лежу в одной кровати с парнем своей подруги в пьяном состоянии – это норма. Из этого случая могла бы получиться очень плохая шутка.

– Давай попробуем…

– Ты о чём? – тихо спросила я, стараясь не разрушить всю нависшую идиллию.

– Я о пьесе.

– О поцелуе? – мой голос звучал до ужаса спокойно.

– Да, – также размеренно ответил Вильям.

Я присела, и мои бретельки опять спустились на опасное расстояние.

Вильям тоже сел, и мы встретились взглядами.

– Хорошо, – отозвалась я, и села поудобнее.

Повисла небольшая пауза, а затем всё изменилось – Магнуссон заговорил.

– Твой взгляд, словно тысячу кинжалов. Ты и запретна, но так близка ко мне. Опасность… Твой чудный запах, твои глаза, твой стан – всё это так манит меня, – Вильям пододвинулся ко мне поближе и положил свою руку на мою щёку.

Мгновение, и мы просто смотрели друг на друга. Не как Ромео и Джульетта, а как Вильям и Эва.

Магнуссон дотронулся большим пальцем до моих рыжеватых волос, и в низу моего живота что-то приятно стянулось.

– Так дай же шанс, Джульетта…

Вильям мягко коснулся моих губ. Его поцелуй был нежным, и я старалась отвечать на него также непринуждённо, как это делал Магнуссон. Его тёплые губы на секунду замерли, будто тот о чём то вспомнил…, но это было недолго, так как затем, Вильям положил другую руку на мою талию и придвинул ближе к себе. Я почувствовала своим бедром его бедро, и даже такая малая близость опьяняла меня ещё больше.

Магнуссон взялся рукой за одну из бретелек моего платья и я почувствовала его прикосновение своей грудью. Я чуть дёрнулась от волны приятных мурашек, что лишь ещё больше побудило Вильяма на то, чтобы стянуть моё платье ещё ниже.

Я положила руку на его шею, а затем всё выше, к волосам цвета вороньего крыла.

– Какого хрена?! – послышался надрывистый голос Шистада у самой двери.

========== Глава 8. mother / мама ==========

«Я понял, что нет такого места, которое было бы настолько хорошим, чтобы ради него стоило бросаться жизнью. И таких людей, ради которых это стоило бы делать, тоже почти нет.»

Жизнь взаймы

***

– 8 —

14 декабря. Осло. Тот же самый момент.

Я моментально отстранилась от Вильяма, и бросила настороженный взгляд на дверь. А точнее, на Криса… и Ибен, которая стояла рядом с ним и держала его за руку.