Текст книги "Цикл «Идеальный мир»: Путь в светлое будущее (СИ)"

Автор книги: rrrEdelweiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Ты шипучку привез? – одними губами спросил он серого и просиял, получив утвердительный кивок.

– И эта сумасшедшая мышь правит нашим государством! – пробубнила Карабина, имея ввиду Стокера. Она любила его как друга и уважала как командира, но вот эти их с ребятами лихие авантюры вызывали у нее возмущение. Все-таки в ней было очень много от военного, и бунтарский дух Борцов за свободу вызывал непреодолимое желание посадить всех на гауптвахту. Хотя в последнее время, стоит признать, их лидер вел себя все более разумно и почти не участвовал в необдуманных выходках, как и подобает тому, кто решает судьбу целой планеты.

– А мальчишки сегодня на уроке по основам тактического ведения боя выиграли у остальных команд своей параллели. – Модо знал, как перевести опасный разговор и в нужный момент пустить материнские мысли в русло гордости за отпрысков.

– Да! Да! Папа, помнишь, ты рассказывал мне, как выполнять маневр номер пять? Вот мы его попробовали, и получилось! – мгновенно вмешался в разговор Харлей. Возбужденные дети обступили взрослых, делясь впечатлениями от своей победы.

– А, вот что вы сейчас делаете, отрабатываете! – догадался Троттл. Он мысленно дал себе подзатыльник за то, что не узнал свой собственный прием. Ему даже в голову не пришло, что десятилетний сын сможет запомнить сложную связку, которую отец недавно показал на игрушечных солдатиках, объяснить друзьям и более-менее успешно реализовать на практике. Он с гордостью посмотрел на мышат, ростом сравнявшихся с его плечом, и понял, что пройдет всего несколько лет, и для его с Модо сыновей придет пора оседлать свои первые байки. И впервые в сердце Троттла кольнуло понимание, что его мальчик больше не малыш.

– Но мы никак не можем нормально замкнуть клещи. И ты показывал на тройке, а нас четверо. На занятии как-то получилось, но... надо лучше, я пытаюсь понять, как переделать прием на раскладку из четверых бойцов, и не соображу. Покажете? – затараторил рыжий паренек, от возбуждения даже вцепляясь отцу в край куртки и подпрыгивая. Четыре пары любопытных глаз с надеждой уставились на опытных воинов. Мужчины переглянулись, улыбаясь. Серый великан, хрустнув позвонками, размял шею и расправил мощные плечи, Винни потянулся всем телом, предвкушая веселье, а лидер полез в карман за линзами, чтоб не рисковать новыми и очень удачно подобранными очками.

– Тогда нам бы хорошо четвертого... Чтоб сначала показать на тройке и «цели», а потом уже я объясню, в чем отличие при четном количестве бойцов в группе, – задумчиво пробормотал Троттл, промаргиваясь после того, как в глазах оказались кусочки тончайшего пластика, позволяющие ему снова вспомнить, каково это – не ощущать давления носоупоров на переносицу и при этом не натыкаться на предметы. Жаль, что с его типом повреждения глаз носить их постоянно было нельзя. Мир перестал плыть, идеально четко сфокусировался, и он оглядел дворик. Итак, Терри, хозяйка дома, не боец, Карабине он бегать не позволит...

– О, это без проблем! – улыбнулся Модо. – ОГОНЕК!!!! – гаркнул он так, как будто отдавал приказ пехоте под артиллерийским обстрелом... или усмирял разбесившихся старшеклассников на уроке. Из окна второго этажа через мгновение высунулись четыре любопытные мордашки.

– Хоуп! Ника! Перестаньте свешиваться с подоконника! Упадете! – уловив присутствие дочек каким-то шестым чувством, тут же отреагировал Винни, но, как все шестилетки, девочки пропустили его замечание мимо пушистых белоснежных ушей. – Ну девочки! Это опасно, я могу не успеть вас поймать, и придется ехать в больницу...

– А ну-ка брысь в комнату! – на крыльцо вышла Чарли и, моментально оценив обстановку, привычно рявкнула в сторону непоседливых девиц. Все четыре головы тут же убрались внутрь. Невероятно, но факт: самый безбашенный из тройки байкеров оказался очень заботливым, внимательным и опекающим отцом, которого только один взгляд зеленых глаз двойняшек приводил в состояние растекающейся лужи. Сообразительные девчонки отлично это понимали и пользовались любовью и мягкостью альбиноса в своих детских интересах. Об этом знали все, кроме, конечно, самого Винни.

– Я здесь, дядя Модо! – Почти одновременно с Чарли со стороны гаража показался мышь с рыжей полосой в бурой челке, вытирая масляные руки о тряпку. – Разжигаем гриль?

Великан по старой памяти причислял племянника к категории «дети» и «мышата», но на деле Огонек давно сравнялся ростом и разворотом мощных плеч с ним самим. Получивший огромный боевой опыт за годы войны, сражавшийся с лучшими бойцами и командирами, молодой мужчина делал успешную карьеру под началом Карабины, возглавляя марсианскую мотопехоту. К сожалению его серой пушистой бабушки, семьей он обзаводиться не собирался, предпочитая менять подружек раз в пару месяцев и ведя комфортную жизнь не обремененного обязательствами холостяка. Верен он был исключительно своему мотоциклу – огромному, мощному «Дрэгстеру», собранному специально под его рост и вес в мастерской Винни и Чарли, – видимо, унаследовав эту страсть от мужчин его рода вместе с силой и бесстрашием.

– Покажем мальчишкам маневр номер пять? Будешь «целью», а мы с парнями ловим. – Глаза бывалых воинов загорелись мальчишеским азартом. Каждый из них, лихих рокеров, все еще обожал адреналин и хорошую потасовку.

– Вам поддаваться? – подмигнув, спросила «цель».

– НЕТ!!! – в один голос проорала тройка. Мужчины отошли, занимая годами отработанные позиции и поясняя свои действия детям. Младший из байкеров, хлеща хвостом, быстро оглядел своих «противников» и поменял положение тела, в поисках максимально устойчивого на случай лобовой атаки дяди, не собираясь давать шанса легко поймать его.

– Огонек заставит их побегать, он считается одним из самых сильных бойцов в нашей армии... – прищурившись, Карабина наблюдала за началом маневра, чуть склонив голову к плечу. Племянник Модо держал дистанцию и не давал сомкнуть клещи, а старшие, реагируя как единый организм на малейшие жесты своего лидера, молниеносно перестраивались, используя бесценный опыт годами сработанной боевой группы. Мальчишки замерли, восхищенно раскрыв рты.

– Видимо, стоит принести аптечку. – Чарли проследила взгляд подруги. За проведенные вместе с мышами годы, она много раз наблюдала за их тренировками и прекрасно знала, что эти дружеские игры не обойдутся без пары ссадин и шишек. Внезапно старшим удалось обойти «цель» с разных сторон, и все трое как по команде начали наступать. Землянка забеспокоилась: уж больно азартно секли по земле хвосты, взрывая молодой мох. – Они же не покалечат Огонька случайно?

– Как бы он кого из них не покалечил! – рассмеялась Карабина. – Они хоть и знают все приемы, да и ребята по-прежнему чувствуют друг друга, но наши мужья давно в запасе и не тренируются вместе регулярно. А Огонек всегда был одиночкой, ему в группе было сложно работать, он сейчас в своей стихии. Ты знала, что в армии проводится ежегодный чемпионат по рукопашке, все, кто хотят, могут спарринговаться между собой, мы фиксируем результаты, а потом считаем очки и выявляем победителя? Огонек третий год практически не уступает лидерства. – Внезапным мощным броском «цель» снесла с ног Винни, сильнее всех уступавшего ему в массе, и вырывалась из окружения под ругательства остальных. Альбинос, рыча, обратным перекатом вскочил на ноги и прищуренными глазами пообещал расплату. – Вот видишь!.. Ты Наги не видела?

– Она была на качелях. – Чарли кивнула в сторону подвесного диванчика, установленного с другой стороны дома в тени раскидистых кустов с ароматными белыми цветами. Этот кустарник и пушистый мох – единственное, что сейчас могло само расти на разграбленной планете. Несколько лет назад ученые смогли поселить эти растения на голых скалах и в пустыне. Неприхотливые, невероятно живучие, они очень быстро покрыли значительную часть суши. Это дало первые толчки к возрождению экосистемы Марса, а недавно были высажены первые небольшие деревья на самых плодородных участках. В последний год все чаще можно было видеть насекомых – знак того, что постепенно этот выжженный мир начинает оживать.

Карабина пошла в указанном направлении. Нагината, поджав под себя ногу, водила карандашом по планшету и старательно переносила в него ветки с небольшими белыми цветочками и нежными листиками. Заплетенные в косу длинные волосы по детской привычке были зажаты в зубах и уже превратились в мокрое нечто, пальцы с покрытыми черным лаком короткими аккуратными ногтями легкими штрихами выводили линии. Пожалуй, на дочери сегодня была чересчур открытая майка, слишком сильно обнажающая ключицы и почти сформировавшуюся грудь, и генерал сделала мысленную пометку побеседовать на тему того, как нужно одеваться в школу. Нагината подняла на нее взгляд и тут же вскочила, отбросив незаконченный рисунок и кинувшись к матери.

– Ну? Что? Да? Да? – схватив Карабину за руки, затараторила мышка.

– Да, – улыбнулась Карабина и тут же оказалась в крепких объятиях.

– Мама, я так рада! Я так сегодня волновалась! А папа рад? А вы всем уже сказали? – В серое ухо ткнулся мокрый нос, и она погладила дочь по голове, успокаивая. Наги всегда была нетерпелива и все еще по-детски эмоциональна.

– Мам, расскажи, что?.. – Дочь смотрела не нее, улыбаясь.

– Что? – серая мышка подняла на младшую удивленный взгляд.

– Ты поешь. И с папой вы сегодня целовались на кухне, никого не замечая. Мы с Харлеем чуть в школу не опоздали, было неудобно о себе напоминать. – Наги хихикнула, а Карабина почувствовала, что краснеет. – А еще папа тебе цветы носит через день и обнимает. Нет, он тебя и раньше обнимал, но сейчас как-то... по-другому? – она склонила голову набок, с теплотой глядя на смущенную мать.

– Иди сюда. – Женщина обняла дочь, устроив подбородок у нее на плече и вздохнула. – Я скажу тебе то же, что сказала одиннадцать лет назад: «У тебя скоро будет братик или сестренка, Наги», – тихо выдохнула Карабина в рыжее ухо и замерла, ожидая реакции. Ее обняли крепче, и можно было поклясться, что младшая мышка улыбается.

– А что я?

– Ты вроде спала уже. Но открыла глаза, сказала: «Брата хочу!» – и тут же снова уснула. – Она улыбнулась воспоминаниям.

– Я очень рада, мамочка. – Теплый поцелуй в щеку сказал больше, чем сама длинная речь.

– Пока никому не сказали, только ты знаешь. – Поцеловав дочь в нос, старшая мышка отстранилась.

– Скажете?

– Пока не знаю, сегодня ли. Если честно я... еще не осознала.

– А папа?

– Папа по-моему в шоке, но вида не показывает. Вы с Харлеем родились в самый разгар войны, время было совсем другое. Троттл впервые был со мной на УЗИ.

– Серьезно? Я думала, все всегда вместе по таким делам ходят.

– Это сейчас. Когда ты родилась, папа был на задании.

– Как, и на родах его не было? – Молодая мышка широко распахнутыми глазами смотрела на мать. Новые социальные программы за короткое время вложили в сознание молодежи, что рождение детей – невероятно ответственное дело, главная ценность для государства, поэтому отец должен принимать участие во всем. Она не могла поверить, что ее папочка, лучший из лучших, все понимающий и самый любимый, в момент ее рождения не был рядом с матерью.

– Нет, это сейчас так можно, а четырнадцать лет назад, у нас был медпункт в штабе Борцов за свободу и военный хирург. Отец с Винни и Модо постоянно пропадали на боевых заданиях, часто сутками не спали. Он вернулся через неделю после твоего рождения. Так что вот это все для нас очень... ново. – Карабина улыбнулась. Для девочки, практически не сохранившей в памяти активных боевых действий, эти слова стали открытием. Генерал, став матерью, сделала все, чтобы над головой ее ребенка было безопасное небо, чтобы женщины, рожая малышей, не боялись потерять их во время атаки врага. Чтобы мерзкие вонючие захватчики не отбирали младенцев ради забавы. Чтобы мужья могли видеть свои семьи не только по видеосвязи.

И осознавая, что Нагината, дитя, рожденное под плутаркийским обстрелом, совершенно не помнит горящего в войне ожесточенного мира, Карабина смогла отпустить сотни призраков марсианских солдат, что погибли, выполняя ее приказы. Спустя годы она совершенно внезапно простила себя за тех, кого не смогла спасти, принявших смерть во имя детей, что не знают кровавого ужаса.

Она вдохнула полной грудью и подняла глаза к мирному небу.

====== Глава 4. Взрослые вопросы ======

6 лет спустя после подписания мира с Плутарком

– Попался! – Модо резко выскочил из-за гаража и грозно уставился на племянника, который прятался между росшими вдоль стены кустами.

– Привет, Дядьмодо! – невозмутимо улыбнулся Огонек и, даже не думая смущаться, затянулся сигаретой.

– У Троттла научился? – старший развернул плечи, пытаясь грозно нависнуть над младшим. Получилось плохо. Кажется, племянничек стал на пару сантиметров выше великана. Потянутое в недавней драке плечо прострелило.

– Ну дядя Модо, – «мышонок» снова затянулся и лениво выпустил дым. – Зачем «У Троттла научился»? Мне вообще-то год назад четвертый десяток пошел, уже сам сообразил.– Посмеиваясь, младший посмотрел прямо в лицо родственника. – И вообще, я прекрасно слышал, как ты подходишь. Надо было устроить цирк и шифроваться?

Поняв, что грозный вид на офицера марсианской армии не действует, да и прав он, Модо уже гораздо спокойнее сказал:

– Да нет. Извини, постоянно забываю, что ты взрослый мужик и сам решаешь, как жить. Для меня-то – все еще мышонок, – хозяин дома улыбнулся, сложив руки на груди. – Я же тебя на руках совсем крошечного носил. В голове сидит, что ты чуть старше моих мальчишек, а мне вон сегодня как по челюсти врезал, аж искры посыпались! – Модо довольно потер подбородок, и оба рассмеялись. Драка вышла знатная. – Только бабушка пусть не знает, что куришь, хорошо? Будет переживать.

– Да я потому и отхожу. Не от тебя же прячусь. – Прикончив сигарету, Огонек выудил из куста пустую банку из-под шипучки, аккуратно затушил бычок и кинул внутрь. Его дядя, ухмыляясь, отметил, что тот все же чуть поморщился, приседая, значит, удалось-таки прожать защиту из каменных мышц племянника захватом хвоста, позволившим вырваться из удушающего. – Вот, видишь? Потом все аккуратно выкину, и никаких следов даже бабушка не найдет. – Он снова убрал банку между тонкими стволами.

– Троттл тоже тут шифруется? – рассмеялся старший. Ему было откровенно непонятно, что в этом занятии находят его близкие. Слишком много сложностей ради сомнительного удовольствия. Но – дело их.

– Когда он курит, я стою на шухере, а то Карабина его в штрафбат отправит, если поймает. – Огонек расхохотался, вспоминая, как лидер бесстрашной тройки прячет от жены сигареты.

– Она может. – Модо ухмыльнулся. – Вот будь у тебя жена, отучила бы от этой привычки. – Огонек закатил глаза, и в голове чуть зашумело от неудачно пропущенного несколько минут назад удара. Дядя сел на любимого конька семьи, тему «Ох, почему ты не женишься? Ох, давай найдем тебе невесту!» Хорошо, что он один, а не в компании бабушки.

– Ой, дядя Модо! Ну не начинай. – Младший скривился, показывая свое отношение к этой теме, и хлопнул великана по плечу, призывая возвращаться к остальным на задний двор. Модо зашипел: прилетело точно в расцветающий под шерстью лиловый синяк от двойки ногой. Все же не стоило отказываться от предложения Терри приложить холодное. Огонек подумал, что теперь надо аккуратно съехать с поднятой темы, пока о предмете разговора не услышали остальные собравшиеся. А то не отстанут. – Мне и так отлично.

– Отлично, конечно тебе отлично! Постоянно то с одной девушкой тебя видно, то с другой. Племянник, ты взрослый, пора определиться и остепениться! Стать серьезнее! Чего ждешь-то?

– Ну а вдруг чего-то да жду?.. – Огонек неопределенно улыбнулся, глянув на поляну перед домом и прищурив глаза. – Чарли, помощь нужна? – Они как раз дошли до места, куда женская половина их компании носила посуду. Отличный способ закончить опасный разговор!

– Спасибо! Принеси, пожалуйста, стулья с веранды. Модо, куда ты пропал? Пора сосиски жарить! – Раздав всем задания, Чарли убежала в дом помогать хозяйке на кухне.

Некоторое время прошло в суете и подготовке к обеду, составлялись столы, выносились стулья, появлялась еда. Мужчины украдкой шипели сквозь зубы и старались двигаться плавнее: адреналин сходил, и то здесь, то там проявлялись последствия недавнего спарринга. За годы мирной жизни старшие порядком отвыкли от ощущения от души побитого тела, но признать это и попросить обезболивающее не позволяли гордость и бравада.

В центр серый шеф-повар торжественно поставил огромное блюдо, полное дымящихся хот-догов, вызывавших столько приятных воспоминаний у байкеров, да и Чарли была не прочь предаться ностальгии по земной еде. Четверка мальчишек под предводительством Харлея добыли свои порции и унеслись куда-то в глубь двора: у них были свои очень важные и не касающиеся скучных взрослых дела.

Карабина принюхалась и почувствовала, как к горлу поднимается тошнота. Об этом она не подумала...

– А где девочки? – Винни огляделся, ища глазами четверых младших членов экипажа.

– Я их звала. Они мне даже ответили: «Сейчас!» – и продолжили играть. Захотят есть – придут. – Чарли кивнула ему на тарелку. – Ешь, пока горячие.

– Но, милая, сосиски остынут и будут не такие вкусные. Надо привести детей. – Винни поднялся со своего места и исчез в доме. Чарли закатила глаза.

– Какой же Винсент заботливый папочка! – рассмеялась Терри, темно-серая темноглазая спутница жизни Модо.

– Гиперопека Винни не доведет их до добра. – Чарли посмотрела в сторону окон второго этажа. Было слышно, как альбинос уговаривает четверку упрямых молодых леди спуститься к обеду.

– Ему просто нужно еще парочку, его энтузиазм ходить за ними хвостом быстро иссякнет... вместе с силами. – Терри обменялась с мужем понятными только им взглядами. Металлическая рука аккуратно поймала хрупкую ладошку, и мужчина потерся носом о ее запястье.

– Нет уж, спасибо! – Чарли даже замотала головой в подтверждение своих слов. – Лучше вы сами.

– Вот послала так послала, – расхохотался серый. – У нас в машине больше места нет. А у меня не открыта категория в правах на управление автобусом!

Карабина тем временем пыталась дышать глубоко и через рот. Получалось не очень, навязчивый запах хот-догов и кетчупа заполнял нос и пробирался в горло. Подавив первый спазм, женщина рванула в дом.

Твою ж пушистую мамочку!

– Что это с ней? – все проводили Карабину удивленными взглядами.

– Ээээ... мммм... – Троттл, внезапно для себя смутившись, вдруг понял: признаться, что в их возрасте они снова влезли в такую авантюру, весьма непросто. Поэтому он молча пожал плечами и выдавил улыбку, больше похожую на оскал, не найдя, что ответить. Наги поднялась и пошла проверить мать. Куда могла резко сорваться из-за стола беременная женщина, девушка сразу догадалась.

Модо подозрительно осмотрел сосиски. Ведь совсем свежие!

Ситуацию спасли четыре шумные девицы, высыпавшие из двери, тараторящие без умолку и отчаянно спорящие о магических способностях разных принцесс. Суть дискуссии мало кто понимал, кроме...

– ...Папа, ну скажи! – Хоуп повернулась к Винни, конвоирующему звонкоголосую стайку к столу, надув губки и требуя рассудить их. Альбинос мгновенно подхватил разговор, отлично ориентируясь в теме:

– И Принцесса Ночи, и Принцесса Света сильные. Но они гораздо сильнее, если объединятся. Помните, как они победили дракона в серии «Логово чудовища»? – Девчонки заставили отца пересмотреть с ними все свои любимые мультики. А также за неимением волос вязали ему на антенны бантики. И, поскольку мать не давалась, красили ногти. Что самое поразительное, занятия, в которые втягивали его дочери, доставляли белому не меньший кайфа, чем езда на мотоцикле, и он даже не стеснялся того, что периодически позволял себе валять дурака с детьми.

– Но все равно Магия Единорогов самая редкая! – в один голос возразили Хидари и Миги, упрямо посмотрев из-под нахмуренных бровей на взрослого, став неимоверно похожими на отца. Младшие дочки Модо обладали какой-то фантастической связью, являясь идентичными близнецами. Часто их путали даже родители. Там, где за столом устроились девочки, тут же завязалась активная дискуссия на тему магических сил.

– Троттл, ну и когда вы ждете третьего? – поняв, что его участие в обсуждении розовых единорогов не требуется, обратился Винни к другу. Рыжий, как раз отпивший шипучки, поперхнулся и закашлялся. Взрослая половина стола замерла и с интересом уставилась на кашляющего и фыркающего мужчину.

– Чего? – просипел он и понял, что стремительно краснеет.

– Ничего от вас не утаишь, – за спиной Винни раздался недовольный голос Карабины, и ему в макушку прилетел звонкий щелбан. – К концу года примерно. – Она опустилась на свое место. Ну и ладно. Зато теперь можно спокойно бегать обниматься к «белому другу».

– С Венеры на Марс летели через Землю? – Шутка про то, что их дети – «земляне», была очень старой и любимой этой компанией. – Летели и залетели? – расхохотался альбинос, но осекся, получив точно в лоб яблоком. – Ауч! – Карабина молча смотрела ему в глаза, медленно подкидывая на ладони второй плод. А ее муж сидел, спрятавшись за руками, и пытался не ржать очень уж громко. – Мммм... Карабина... съешь яблочко... витаминки полезны в твоем положении... – Винни примирительно выставил перед собой открытые ладони и обезоруживающе улыбнулся женщине, чей взгляд не предвещал ничего хорошего. Под радостный смех все принялись поздравлять пару, прятавшую свое смущение за шутками. Их пальцы непроизвольно переплелись в жесте безмолвной поддержки.

Оживление во взрослой части стола вызвало интерес у любопытных шестилеток. Серые и белые пушистые ушки обратились к их разговорам, пытаясь уловить, что же такое необычное случилось.

– Тетя Карабина, так у вас будет малыш? – решила уточнить Хоуп, со свойственной своему возрасту бесцеремонностью вклиниваясь посреди фразы. Карабина улыбнулась и кивнула.

– Ух, ты! А где он сейчас? – тут же задала вопрос Миги, одна из серых близняшек.

– Ммм... – Карабина неуверенно обвела глазами стол. Она пыталась сообразить, что на эту тему уместно сказать чужим маленьким детям.

– Сейчас он живет у Карабины в животе, – спас ее муж и широко улыбнулся девочкам, прямо чувствуя себя героем.

– Ого! А как он там появился? – тут же включилась Хидари. Герой перестал улыбаться.

– Да, дядя Троттл! Откуда дети берутся? – звонко вбила последний гвоздь в крышку гроба самообладания рыжего Ника, и весь стол выжидающе уставились не него. Лидер легендарной тройки марсианских байкеров отчаянно соображал, на какую полученную в недавней потасовке травму сослаться, чтобы не очень позорно слинять. А может, показать девочками сбитые в спарринге костяшки, вручить аптечку и отдаться в качестве пациента юным докторам, пусть всего измажут зеленкой? Пожалуй, о том, что рыже-зеленая мышь не будет внушать доверия на завтрашних переговорах, он подумает утром, у него даже был галстук изумрудного цвета, чтоб сделать вид, что так модно у крутых финансистов.

«Дежа-вю», – мысленно простонал Троттл и перевел взгляд на Винни и Модо. Белый расплылся в мстительной улыбке, явно наслаждаясь моментом, и демонстративно начал полировать о плечо короткие, крашенные черным лаком ногти – вчерашнее художество дочек, игравших в салон красоты, но не нашедших иного кандидата в «клиенты». Альбинос не забыл тот день, когда они сидели с приболевшими Наги и Харлеем и в качестве ответа на этот вопрос великий марсианский герой всерьез рассматривал трусливый полет из окна. Модо уже открыл рот и приподнялся, выискивая подходящий объект, на который можно переключить девичье внимание (что тут сойдет за розового единорога???), как вдруг...

– Через родовые пути. – Спокойный и уверенный голос Терри был настолько обыденным, как будто она говорила о погоде. – У меня есть энциклопедия в доме, я вам покажу картинку после обеда. – Мужчины подняли на чудесную фею, спасшую положение, удивленные глаза. Что, вот так просто? Мышка чуть заметно улыбалась, блестя мудрыми глазами многодетной матери. Дети, как это ни удивительно, этим неинтересным ответом удовлетворились и вернулись к своим разговорам. Наги сидела красная как помидор, а Огонек, прикрыв лицо ладонью, давил ржач и желание ляпнуть что-нибудь, что не предназначено для нежных женских ушек, и радовался, что в силу отсутствия детей избавлен от таких объяснений.

– Спасибо, – тихонько поблагодарил Троттл свою хрупкую спасительницу. Модо с нежностью посмотрел на супругу, в который раз поражаясь ее находчивости там, где тушуются бывалые воины.

Разговор сам собой сосредоточился на детях, на воспоминаниях, и, перебивая друг друга, байкеры поведали, почему вопрос Ники вызвал такой ступор у Троттла. Нагината, спрятав горящее лицо в ладонях, пыталась сползти под стол под дружный хохот, когда...

– А Хоуп в саду поцеловал мальчик! – Винни резко обернулся в сторону звонкого голоса Ники, только что сдавшей сестру подружкам.

– Ого! И?.. – серые мышки, возбужденно блестя глазами и дергая хвостиками, подались вперед от любопытства. Это ж почти как сказка про принцессу!

– Что?! – прошипел отец «принцессы», стиснул зубы и сощурил глаза. За стрекотанием девочки даже не заметили, как вместо истории о волшебном поцелуе они вот-вот получат вполне реального, обеспокоенного и очень ревнивого дракона.

– Ой, он такой симпатичный! – От замечания Хоуп, развернувшейся всем телом к подружкам и севшей к отцу хвостом, альбиноса перекосило, его антенны налились красным, а руки сжались, раздавив яблоко, которое он держал, в кашу. Остальные мыши, затаив дыхание, с восторгом наблюдали за разворачивающейся сценой.

– Да, он похож на принца! – с придыханием, явно подсмотренным в каком-то мультике, картинно закатила глаза вторая белая сестренка. Винни явственно затрясло.

– Думаю, что завтра мы поженимся и у нас будет трое детей! – осчастливленный новостью отец на этом завис. Огонек не удержался и истерично хрюкнул в кулак, за что тут же получил бешеный взгляд родителя «невесты». Чарли, в чьих глазах плясали задорные смешинки, молча положила руку поверх сжавшегося кулака мужа, успокаивающе поглаживая тонкими пальчиками.

– Пошли играть, девочки! – И юные леди, даже не подозревая, какой эффект произвели, убежали в дом.

Едва они скрылись, Огонек не выдержал и расхохотался.

– Что? Что тут смешного? Чарли! Напиши в родительский чат, напиши заведующей!!! Они за детьми смотрят? – Негодование альбиноса вызвало новый приступ хохота. – Ничего смешного! Узнаю, что за тип, хвост оторву!

– А им только шесть... – Троттл, приподняв очки на макушку, утирал выступившие слезы, подслеповато щурясь.

– Вот именно! Им всего шесть! – негодовал белый.

– Ладно-ладно, бро, я тебя понимаю! – отсмеявшись, рыжий положил руку на плечо Винни. – Проходил, помню, каково это.

– Чего ты проходил и помнишь? – подозрительно спросила Нагината, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

«Неужели видел, как я целовалась за школой с капитаном футбольной команды?!» – мышка напряглась, не замечая, как настороженно повернулось ухо Огонька в ее сторону. Тот раз был единственным и до сих пор вызывал какие-то неприятные воспоминания. Говорить об этом с родителями совсем не хотелось.

Рыжая шестилетняя девица неслась к нему, не собираясь тормозить. Троттл раскинул руки и поймал Наги в крепкие отцовские объятия.

– Папа, я только что тебе внука родила! Вон от того мальчика! – Рыжая челка его обожаемой дочери мотнулась куда-то в сторону песочницы, и байкер чуть не выронил девочку. В голове взвыла тревожная сирена, оравшая, что примечательно, отборным матом, и глаза искали того, кто посмел посягнуть на самое дорогое. Чумазый мальчишка флегматично ковырнул куличик голубой лопаткой.

– И когда... случилось это примечательное событие? – Рыжий выдал первое, что пришло в его совершенно не готовую к такому повороту голову.

– Минут десять назад, – в разговор вмешалась воспитательница Нагинаты, со смехом наблюдавшая эту сцену. – Но вы не бойтесь, у них все серьезно, он ей машинку подарил! – Женщина снова рассмеялась, наблюдая за реакцией пытавшегося казаться хладнокровным байкера.

– Мммм... это, безусловно, меняет дело, – улыбнулся в ответ, не расцепляя зубов, Троттл, загоняя в самый угол сознания желание унести дочь домой и больше никогда не позволять ей вернуться в этот идиотский садик.

Мышь никогда в этом не сознавался, но почувствовал безумную радость, через неделю узнав, что Нагината навсегда рассталась с мальчишкой, от души дав своему теперь уже бывшему ухажеру той самой лопаткой в лоб. Он с облегчением понял, что у него есть еще несколько лет, чтобы попытаться подготовиться к тому дню, когда в жизни Наги действительно появится мужчина. Чтобы научиться подавлять в себе желание убивать всех, кто посмотрит на его дочь хотя бы с долей недостойных с точки зрения отца мыслей.

Умолчав о своих эмоциях, рыжий рассказал старую историю под веселый хохот, и напряжение спало.

«Не видел!» – облегченно выдохнула мышка и улыбнулась отцу:

– Не помню.

– Вот видишь, Винни, и Хоуп скоро не вспомнит. – Чарли успокаивающе почесала мужа за ухом. – Боюсь представить, что будет лет через десять, – с улыбкой добавила она, положив голову ему на плечо. Белый приобнял ее, прижимая к себе. Он тоже предпочитал не думать о том, как будет реагировать на юношей, которые осмелятся претендовать на его Победу и Веру.

Комментарий к Глава 4. Взрослые вопросы Хоуп (Hope) – переводится с английского как “надежда”.

Ника – в древнегреческой мифологии богиня победы.

Дочери Винни названы как символы окончания войны на Марсе – Победа и Вера, первые дети рождённые после подписания Мирного договора.

Дочки Модо с японского переводятся как “Правая” и “Левая”. Никакого символизма с точки зрения “Мышей-рокеров”, просто так лидер черепашек-нинзя по некоторым фанатским интерпретациям звал свои двойные катаны. Показалось, что такие имена подойдут близнецами)

Полное имя Наги (Нагината) – также является видом японского оружия.

====== Глава 5. Своим путем ======

Предупреждение: в главе присутствует описание смерти.

6 лет спустя после подписания мира с Плутарком

Дружеская беседа потекла, прерываясь смехом, полная воспоминаний и рассказов. Теплый ветер перебирал короткий мех и волосы; на запах остывающих сосисок прилетела редкая и оттого очень желанная гостья: марсианская пчела. Побегала по тарелкам, пытаясь найти источник аромата, выгрызла шарик из недоеденного кем-то из девочек кусочка и, расправив крылышки, улетела, унося с собой еду. Наги, проводив ее взглядом, поднялась из-за стола: нужно было отработать рисунок с натуры для урока в художественной школе. Украдкой вздохнув, девушка подумала, что придется опять рисовать цветочки с куста около качелей, просить родителей или их друзей попозировать она стеснялась, а набросать младших сейчас было нереально. Завернув за угол, она с удивлением почувствовала запах, который усиленно скрывал отец, но который упорно ассоциировался у Нагинаты с силой, спокойствием и уверенностью.