Текст книги "Цикл «Идеальный мир»: Путь в светлое будущее (СИ)"

Автор книги: rrrEdelweiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

====== Глава 1. Начало пути ======

6 лет спустя после подписания мира с Плутарком

Карабина придирчиво осмотрела себя в зеркало и нанесла за уши крохотную капельку легких духов, наполнив пространство вокруг нежным благоуханием земного пиона.

По-прежнему черные волосы стали короче и строже подстрижены. Тело все еще сохранило свою гибкость, мышцы красиво обрисовывались под блестящей шерстью. Шелковая комбинация цвета плутаркийской стали почти касалась краями юбки пола, подчеркивая женственные изгибы. Взрослая, расцветшая благородной зрелой красотой рядом с любящим мужчиной марсианка очень себе нравилась и была уверена, что муж будет в полном восторге, но сомнения мучили мышку. А правильно ли она решила? А не пожалеет ли? А нужно ли это ей и им всем? Как ни крути, а ее энергичная юность осталась позади, хочется покоя, уюта, порядка. И ей далеко не двадцать пять и даже не тридцать пять. А вдруг это не нужно Троттлу? Они пару раз касались этого вопроса полушутя, но не говорили серьезно. Конечно, первые разы они тоже не договаривались, но тогда были другой возраст и время...

Да и... ее обязательства перед Марсом, но...

«Я хочу этого! Ну же, Троттл отличный партнер и прекрасный отец! Все получится!» – с этими мыслями она решительно вышла из ванной.

Спальня дорогого отеля на берегу горного озера Венеры встретила Карабину приглушенным светом и теплым ночным ветром, подхватившим легкие занавески и заигравшимся в подоле ее соблазнительного струящегося одеяния. Полулежавший на кровати рыжий мужчина, подтянутый, крепкий, поднял глаза от журнала на шорох шелка, и его женщина могла поклясться, что пламя, вспыхнувшее в них, было таким же ярким, как в дни их бурной, насыщенной опасностями и адреналином молодости. Троттл бросил журнал на пол и улыбнулся жене, которая медленно двинулась в сторону кровати.

– Детка, теперь понятно, почему ты просила меня не снимать пока линзы. Кажется, в наших планах на вечер очки мне очень мешали бы, а пропустить такую красоту я бы ни за что не согласился. – Муж подал ей руку, помогая взобраться на кровать. Карабина, мысленно поблагодарив того, кто придумал ее тонкое одеяние, за разрезы почти до талии, оседлала его бедра и тут же почувствовала, как уверенные пальцы скользнули по ногам вверх, притягивая сильнее. Под тонкими пижамными брюками явственно ощущалась реакция на столь эффектное появление.

– Нравится? – Упершись руками в широкие плечи, женщина чуть наклонилась вперед, осознавая, как соблазнительно качнется ее грудь под нежной тканью, как обрисуются соски на фоне гладкого шелка. Ответом были не слова, а действие – подавшись вперед, муж провел кончиком носа по угадывающемуся под комбинацией крохотному чувствительному холмику, смакуя ее аромат, а потом поймал его губами сквозь ткань, обрисовывая влажным языком. Широкие ладони скользнули выше, сжав ягодицы. Внизу живота запульсировало, от заключенного в горячий плен соска вниз как будто подали электрический ток, сила которого менялась в зависимости от того, насколько сжимались мужские губы, и Карабина непроизвольно задвигала бедрами, скользя по эрекции партнера, застонав в ответ на эти решительные умелые действия. За проведенные вместе годы они успели изучить каждый сантиметр тела друг друга, узнать все тайные места, поглаживание которых вызывает моментальное возбуждение, преодолев смущение, озвучить все тайные желания, тревожившие мысли. Троттл прекрасно знал, что заставляет ее кричать и терять голову, наплевав на тонкие стены и возможность быть услышанными, и продолжал сладко мучить затвердевший сосок под промокшей тканью. Желая отплатить, она потянулась губами к маленькому гвоздику в ухе мужа, сжала его зубами, провела языком по капельке металла, почувствовав, как по сильному телу под ней прошла волна дрожи, а крепкие бедра резко вжались в ее промежность. Лишь она одна знала, что эта серьга – не просто дань любви мышей к украшениям, но и своего рода мишень для ее ласк, способная сорвать крышу рыжему в любое время и в любых обстоятельствах. Бывало, в молодости, она подходила к нему сзади, когда Троттл болтал за обедом с Борцами за свободу, наклонялась и как бы случайно касалась этого невинного участка его уха кончиком носа или дыханием, наслаждаясь тем, как тут же зависал ее тогда еще бойфренд, моментально забывая, о чем только что говорили. Обычно спустя короткое время ее находили настойчивые руки, и, не слушая возражений, Троттл или затаскивал мышку куда-нибудь в малопосещаемую часть склада с запчастями, или увозил прочь на предельной скорости в уединенное место. Адреналин и постоянная близость смерти толкали их брать от жизни все, не стесняясь своих желаний.

– Ты уверен? А если после прокола ухо перестанет быть таким чувствительным? – Мягкий свет обрисовывает изгибы ее обнаженного молодого тела.

– Коли. Я хочу каждый раз, смотря в зеркало, видеть сделанную твоей рукой метку и вспоминать о тех невероятных ощущениях, что ты для меня открыла. – Сильные руки хватают ее и усаживают верхом на рыжие бедра. Их сегодняшняя игра принимала совершенно неожиданный и даже безумный оборот. Это невероятно заводило обоих, добавляя адреналина в возбуждение.

– Не боишься, что из-за этого придется слишком часто ходить, прикрывая спереди штаны шлемом? – Она рассмеялась, стерилизуя толстую иглу.

– Зато у тебя, отважного марсианского солдата, будет повод для спасения попавшего в беду Борца за свободу! – Игла входит в мягкую плоть в низу уха, навсегда оставляя на нем след, и в тот же миг этот безумный мужчина вскидывает бедра, входя в ее разгоряченное тело...

Еще одна влажная дорожка зазмеилась языком по мочке, зубы тихо клацнули о серьгу, и Карабина подалась чуть назад, заглядывая в горящие страстью глаза мужа. Оба одновременно потянулись к губам, немного скидывая градус кипения страсти, дыхание стало единым, и уже на уровне рефлексов они раскрылись навстречу друг другу. Мужчина вел эту партию, лаская язык своей женщины. Она сверху, но он здесь – хозяин положения, виртуоз, извлекающий сладкие звуки из инструмента, которым он владел в совершенстве. Рыжие пальцы прошлись по почти полностью открытой спине, обводя лопатки, почти безошибочно прослеживая контуры такой же как у него татуировки, поддели тонкие шелковые лямки и потянули их с плеч, обнажая Карабину по пояс, и он тут же накрыл ладонью грудь. Тихий стон потонул в их общем дыхании. Она разорвала поцелуй и замутненным взором посмотрела в глаза любимому.

– Троттл, я хочу третьего. – После стольких лет, что они делят постель, к щекам прилила кровь, и генерал, выигравшая войну с Плутарком, смущенно отвела взгляд. Муж замер на секунду, а потом его рука скользнули вверх по шее и мягко погладили ее по щеке, заставляя снова посмотреть на себя.

– Сейчас? – Мягкая улыбка и невероятная теплота в глазах смели все сомнения в душе. Она его знала, он бы мог пошутить «Хочешь третьего в нашу постель?», они достаточно доверяли друг другу, чтобы не вызвать ссоры такими шутками. Но муж ее понял. Понял всю серьезность того, что сказала одной короткой фразой. И разделил это желание.

– Ммм... сейчас вполне может получиться. – Мышка обвела кончиком пальца рельефные мышцы на рыжей груди, почувствовав, как теплые ладони легли на ее колени и, поглаживая, двинулись вверх, обнажая ее бедра и пробегаясь по их внутренней стороне.

– Будут ли особые инструкции к этой операции, мой генерал? – улыбнувшись, он повторил фразу, которой в штабе Борцов за свободу уточнял детали боевых заданий. Его руки остановились на самом краю, полностью обнажив ноги, но не позволяя открыть глазам ее женское естество, большие пальцы поглаживали, дразня внутреннюю сторону бедер, скользя лишь на пару сантиметров ниже входа в ее тело. Все, что она могла сделать – это застонать, кусая губы, чувствуя, как внизу становится влажно и как пульсирует от этих легких касаний жаждущая более смелых ласк плоть. Она поерзала на его бедрах, пытаясь сильнее прижаться к каменно твердой эрекции, руки мышки скользнули к груди, огладив соски и вызывая новые волны желания в низу живота. Марсианка прекрасно знала, что, лаская себя на глазах своего мужчины, провоцирует и сильнее заводит его. Зарычав сквозь зубы, он кончиками пальцев проник в нее, проверяя готовность его принять, и сделал несколько плавных и неглубоких движений. Карабина сжала его в себе, громче застонав, и двинулась, прося большего, но уверенные пальцы покинули ее, нашли клитор и принялись умело ласкать эту маленькую кнопочку огромного удовольствия на ее теле. Она сильнее сжала соски и выгнулась дугой, единственное желание, которое в ней сейчас осталось, – чтобы любимый взял ее, прямо сейчас, немедленно!

– Так будут ли особые инструкции?.. – Не прекращая посылать горячие волны в низ ее живота, спросил Троттл. Его голос звучал хрипло и низко, выдавая крайнюю степень едва сдерживаемого возбуждения.

– Люби меня... – облизнув пересохшие губы, Карабина посмотрела в глаза спутнику своей жизни. – Просто люби, как только ты любишь.

Мощный рывок мускулистого тела опрокинул ее на спину, подмяв под себя, губы нашли губы. Мужчина, рыча, дрожа от страсти, что он едва удерживал под контролем, властно вторгся в ее рот, подчиняя, покоряя непобедимого марсианского генерала. Двигая бедрами, он терся об нее, и только проклятые пижамные брюки мешали взять ее прямо сейчас. Тонкие пальчики блуждали по рыжей спине, острые ногти неожиданно впивались в кожу и оставляли на ней красные полоски, посылая новые разряды и заставляя еще сильнее твердеть и так, казалось бы, до предела напряженный член. Погладив поясницу, они проникли под свободную резинку брюк и сжали крепкие мужские ягодицы. Оторвавшись от губ жены, он скользнул языком по подставленной для поцелуя шее и впился в нее губами, оставляя красные метки. Женское тело под ним затрепетало и выгнулось, его бедра обняли длинные стройные ноги. Во времена их молодости он бы уже давно порвал все разделяющие их тряпки, прижал ее руки над головой и одним сильным движением вошел в жаждущее его тело, наслаждаясь низкими стонами. Он бы взял ее, горя от похоти и невероятного возбуждения, и его женщина, разогретая адреналином и неизвестным чувством подчинения, охотно отреагировала бы на его грубую, но горячую страсть. Всего несколько минут бы понадобилось, чтобы вспышка оргазма накрыла их и оставила в объятиях друг друга, тяжело дышащих и слушающих стук крови в висках.

Сейчас все было иначе. За годы, что он изучал ее руками, губами, языком, всей кожей, он познал, насколько больше может дать ей, разгоняя и снова тормозя страсть, меняя темп, меняя напор. Он вел ее, то завлекая в легкий вальс, полный невесомых поцелуев, то в страстное и глубокое танго, где тела сплетаются так тесно, что становятся едины. Он подчинял ее, заставляя покоряться его желаниям, и в то же время постоянно помнил о ней, не позволяя остыть, каждый раз раздувая пламя все сильнее. И несгибаемая женщина признала в нем лидера, позволяя себе расслабиться и быть ведомой под этим сильным и уверенным мужчиной, дарящим ей любовь и счастье. Вот почему Троттл не спешил сорвать последние покровы, скрывающие столь необходимое ему, столь желанное. Он доводил свою женщину до низких стонов и коротких вскриков, целуя плечи, ключицы, снова поймав губами напряженный, как его собственная плоть, сосок. Плоский живот под его пальцами напрягся, когда рука скользнула вниз, снова проникая под тонкую ткань, что все еще держалась за ее бедра, поглаживая вдоль лобка, дразня, но не двигаясь дальше.

– Троттл... пожалуйста... – Она выгнулась под ним, прижимаясь теснее и скользя по его груди влажными от его ласк сосками. Сама потянула вверх мешающий им шелк, нетерпеливо обнажаясь для него. Рыжий байкер впился в изгиб тонкой шеи, хрипло застонав и вжав столь желанное тело под ним в кровать. Почувствовав ее всей кожей, услышав просьбу, опалившую чувствительную точку на ухе горячим шепотом, он едва сдержался, чтоб позорно не кончить в штаны, как будто ему снова пятнадцать.

– Детка, что ты со мной делаешь? – Привстав, он поспешно избавился от сковывающей его тряпки, которую успел возненавидеть.

Карабина, поднявшись на колени, перехватила попытку снова уронить ее на спину. Серые руки легли на часто вздымающийся грудь, губы нашли шею. Пришел ее черед дарить ласки. Исследуя языком и губами торс мужа, она двинула руку вниз, пальцы изучали каждую мышцу отзывающегося напряжением на ее действия рельефного пресса, ей в бедро явственно уперлась влажная горячая головка. Широкая ладонь легла на ягодицу, погладила, а потом переместилась на основание хвоста, сжав его между сильными пальцами. Женщина подавилась воздухом и низко застонала. Ее рука двинулась ниже, огладив бок и сильное бедро, а потом наконец захватила в кольцо каменно твердый член. Троттл, положив руку ей на затылок, направил ее губы к своим, снова забирая инициативу, и глубоко поцеловал, овладевая ее ртом, показывая, как следом овладеет и ее телом. Большой палец с коротким красным ногтем провел круг по головке, размазывая капельку смазки по нежной кожице, и вырвал стон, утонувший в поцелуе, неожиданно сильная рука двинулась вверх и вниз на пульсирующей плоти. Мышь на пару минут замер, прижавшись лбом к виску любимой, позволяя себе полностью отдаться ощущениям, дрожа в предвкушении и слепо блуждая руками по изгибам этого невероятного, желанного тела.

Поборов эгоистичное желание позволить довести себя до финиша, Троттл остановил ласкавшую его жену и легким, но звонким шлепком по упругой ягодице и кивком головы велел ей развернуться. Когда-то гордая и независимая женщина категорически не соглашалась на эту позу, считая ее слишком унизительной для себя, но со временем, научившись доверять своему партнеру, стала находить ее все более привлекательной. Байкер провел пальцами между ее лопаток и чуть надавил, призывая опуститься на руки. Карабина подчинилась, откидывая со спины волосы, закрывающие татуировку. Она прекрасно знала, как этот знак их любви и связи будоражит кровь и собственнические чувства ее темпераментного мужчины, и умело провоцировала его, и так находящегося на грани. Она почувствовала кончики пальцев на лопатках, представила, как руки любимого очерчивают контуры их общей картинки на ее теле, знака того, что она полностью его. Карабина, отведя хвост в сторону и шире расставив колени, толкнулась назад, почувствовав, как горячая головка скользнула вдоль ее влажной плоти, и прижалась ягодицами к мужскому паху. Троттл выдохнул сквозь зубы, схватив ее за бедра и сильнее вжавшись в нее, потянул на себя, заставляя опуститься на локти. Внутри мышки все сладко заныло в предвкушении. И вот, наконец, ее пульсирующая плоть уступила напору каменно твердого мужского естества, что уверенно ворвался в нее сразу на всю длину, покоряя своей воле, уверенности и силе. Вцепившись в простыни, женщина громко застонала и сама подалась навстречу. Секундная пауза потребовалась, чтобы взять под контроль первобытный инстинкт, что требовал грубо брать покоренную женщину. Рыжий стиснул зубы, с шипением выдыхая, зажмурил глаза и погладил широко раздвинутые для него бедра. Член пульсировал глубоко внутри единственной желанной для него женщины, и в такт этой пульсации в висках стучала горячая кровь. Он начал двигаться, не деликатничая, но не забывая об осторожности, в награду получая стоны. Карабина опустила плечи на кровать, раскрываясь еще сильнее, звуча все громче и непристойнее. Эти звуки проникали ему под кожу, под череп, добираясь до самого центра удовольствия, давая начало волне, что разрасталась и уже совсем скоро должна была накрыть его лавиной невероятного, крышесносного оргазма. Ей тоже требовалось совсем немного помочь себе, пальчик лег на клитор, многократно усиливая возбуждение. Женские стоны превратились в крики, настолько громкие, что она все же попыталась заглушить их, спрятав лицо в подушку, не в силах сдерживаться, когда каждый толчок внутри высекал искру, раздувая огонь ее удовольствия. И все быстрее двигая влажным пальчиком по чувствительному бугорку, Карабина почувствовала, как уверенные руки проскользнули между ее телом и кроватью, нашли сосок, что терся о простынь от каждого сильного движения. Легкое нажатие на него – и вот голос сорван, горло болит от криков. Она немного приподнялась, давая мужу больше доступа к этой маленькой кнопочке. Пальцы сжались сильнее, останавливаясь на самой грани боли, головка предельно напряженного члена снова задела горящий огнем нерв внутри, и в низу живота расцвела сверхновая. Невероятный взрыв прокатился откуда-то из глубины, сотрясая тело, заставляя биться в сильных руках и снова кричать, снова подаваться назад, продлевая эту сладкую агонию, прося не останавливаться, пока самый невероятный оргазм все длился и длился. Наконец она затихла, продолжая постанывать, дрожа и полностью отдаваясь себя на милость любимых рук. Теперь был его черед себя отпустить. Троттл, не покидая тела жены, толкнул себя вперед, прося ее лечь на живот. Карабина шире развела ноги и прогнулась в пояснице, приподняла бедра. Горячее, мощное тело накрыло ее, удерживая часть веса на руках, к изгибу шеи прижался лоб, щекоча челкой ключицу. Теперь его движения стали действительно мощными, дыхание – сбитым и горячим, мужские стоны слышались у самого уха, комнату наполнили влажные звуки. Она все еще тихонько постанывала, его приближающееся удовольствие сладко отдавалось по все еще невероятно чувствительным после оргазма нервным окончаниям внутри нее. Очень скоро движения сильных бедер стали рваными, стоны переродились в протяжный рык, и спутник ее жизни излился глубоко внутри, сжимая покорное тело в крепких объятиях.

Какое-то время они лежали молча, тяжело дыша и пытаясь унять дрожь. Два тела, слившись в одно, беззвучно кричали от восторга, а души тянулись друг к другу.

«Я люблю тебя!» – без слов говорила она, благодарно переплетая их пальцы.

«Я люблю тебя!» – без слов отвечал он, невесомо целуя ее в позвонок под шеей. Долгие, неторопливо легкие поцелуи ложились на плечи, шею, спину, благодаря за слияние тел, за слияние душ. Они молчали, слишком потрясенные тем, что было между ними только что, но в этом молчании было больше любви, чем в иных страстных признаниях.

Спустя несколько долгих минут они разъединились, и Троттл, упав на спину, потянул жену в объятия. Карабина прижалась к теплому боку, положив голову ему на грудь, и прикрыла глаза, слушая, как стучит любимое сердце. Муж невесомо погладил ее плечо и поцеловал в кончики антенн. Больше двух десятков лет вместе, бесчисленное количество раз они занимались сексом, исполняли супружеские обязанности и предавались любви, но даже сейчас, спустя столько лет, открывали в своем супружестве новые, неизвестные грани, неизведанный уровень близости сущностей, ощущения друг друга и взаимного понимания.

Все так же молча Троттл положил руку на живот супруге, нежно поглаживая. Карабина переплела свои пальцы с его и прикрыла глаза. Им не нужны были слова, чтобы понять: оба пытаются сохранить каждую секунду этого вечера в памяти. Оба просят высшие силы, чтобы именно эта удивительная ночь дала свои плоды.

====== Глава 2. Шагнув в новую жизнь ======

6 лет спустя после подписания мира с Плутарком

Ее кисть сжала огрубевшая от руля мотоцикла ладонь. Троттл, пытаясь скрыть волнение, прижался лбом к их сплетенным пальцам, щекоча кожу длинной челкой. Карабина с удивлением поняла, что эти надежные и всегда такие уверенные руки едва заметно дрожат. Спустя два глубоких вздоха он повернул ее ладошку к себе и оставил поцелуй на ней и на запястье.

В полной тишине раздавались удары сердца, еще столь маленького, что даже на экране монитора его обладатель был всего лишь точкой.

Карабина улыбалась, нежась в этом миге: минутах, когда они оба впервые видят их третьего ребенка. Только набор пятен на экране, и в тоже время целый мир, будущий марсианин, чей путь начался несколько недель назад.

Врач деликатно отвернулся, позволяя паре насладиться моментом, разделить его меж собой.

Мышка поймала себя на том, что улыбается мужу и гладит большим пальцем его руку.

– Я так понимаю, что новость для вас желанная? – доктор улыбнулся и снова начал что-то разглядывать на экране, возя сканером по пока еще плоскому животу.

– О да! – байкер ответил за жену. Голос его звучал чуть более хрипло, чем обычно.

– Что ж, все хорошо. Беременность третья, так что, наверное, нет смысла рассказывать, что делать. Отдыхайте, берегите себя и как можно меньше волнуйтесь. Поздравляю! – Карабина поднялась с кушетки и спустила босые ноги на пол. Зависший было муж пришел в движение и внезапно кинулся к ней, помогая обуться. От удивления мышка даже не пробовала как-то возразить против такой заботы. Кажется, новость о ее беременности и первое совместное УЗИ поразили Троттла сильнее, чем тот пытался показать.

Они вышли из кабинета и двинулись по коридору нового медицинского центра к выходу. Подписав шесть лет назад капитуляцию, Плутарк обязался выплатить Марсу весомую контрибуцию, на которую мыши активно восстанавливали планету. Медицинские центры, институты по восстановлению экологии, сельское хозяйство, строительство городов и заводов, а также демографические вопросы – вот те сферы, на развитие которых выделялись значительные средства. В условиях войны не только Марс был практически уничтожен, но и количество населявших его существ сократилось в разы. Поэтому одно из первых, на что было направлено внимание нового правительства – это создание репродукционных центров и программа поддержки семей. И сейчас пара шла по одному из таких – новенькое здание, оборудованное по последнему слову галактической техники, не доступной мышам многие годы. Дважды родителям все, что происходило сейчас, было ново и внезапно волнительно.

Двери раскрылись, и в лицо ударил порыв сухого ветра. День стоял жаркий, и посаженные недавно деревья выросли еще не достаточно, чтобы давать тень. Но марсианка все равно потянула носом воздух и в очередной раз уловила в себе почти детский восторг оттого, что снова вдыхает аромат растений родного мира. Многие годы единственное, чем пах Марс, – это выжженная пустыня и голые камни.

Их практичный, мощный внедорожник был припаркован на ВИП-стоянке в нескольких метрах от входа. Приняв капитуляцию Плутарка, Карабина вошла в состав временного, а потом и избранного марсианского правительства и пользовалась некоторыми привилегиями своего положения. Впрочем, почти все, кто сражался за свободу и мир, были весьма уважаемы в малочисленном, но еще помнящем тяготы войны обществе.

– Детка, ты уверена, что хочешь сама повести машину? – Муж приобнял ее за талию и поцеловал в висок. – Обещаю, я поеду аккуратно.

– Троттл, ну прекрати! Я себя отлично чувствую. Я думаю, мое самочувствие ухудшится, если машину поведешь ты. Молчу про настроение.

Обогнав, Троттл распахнул перед ней водительскую дверцу, помог устроиться на переднем сидении и даже застегнул ремень безопасности. Итак, не показалось. Муж внезапно решил, что на третьей беременности ей требуется гиперопека. Генерал закатила глаза, представив, что ее может ждать. Рыжий устроился на сиденье рядом, взял из держателя между креслами бутылку и протянул ей:

– Водички хочешь?

– Слушай, давай ты вот так делать не будешь? – Мышка сердито уставилась на спутника жизни. Раздражал.

– Как?

– Троттл, у нас двое детей. Я как-то выносила их и родила. Наги, кстати, под артиллерийским обстрелом в штабе Борцов за свободу появилась на свет, пока ты за Лимбургером по галактике носился. А когда я ждала Харлея, на мне висела трехлетка и вся оборона нашей планеты, потому что вы со Стокером решили, что мне не место на передовой. Так что сейчас я как-нибудь справлюсь.

– Я в тебе не сомневаюсь, – рыжий погладил ее по щеке. Накатившее было раздражение смыло волной умиления. О, привет, гормоны! Скоро захочется объесть так вкусно пахнущий кожей салон машины и плесневелого сыра. Проходили, знаем...

– Даже не надейся, что я пущу тебя за руль! – Мышка переключила передачу и начала выруливать с парковки. Ее пассажир рассмеялся, откидываясь на сиденье.

– Твою мать, Троттл!!! Тормози!!!

– Я отлично все вижу, хватит паниковать!

– Это тебе не байк, на машине нельзя поворачивать на такой скорости!!! Высади меня, рыжий псих! Осторожнее!!!

– Да все я вижу. Вот, затормозил! Напомню тебе, что это не я на прошлой неделе разбил бампер!

– Блядь, Троттл!!! Это город, а не мотокросс, и в соседней машине – не Винни, которого обязательно нужно обогнать! Да дай ты ему проехать!! Аааа! А на прошлой неделе у меня младенец и четырехлетка орали час, пока я их везла к врачу! Ты вообще с ними ездить не можешь! Высади меня немедленно!!!

– Ну и иди, прогуляйся пешком, истеричка!

Долгое время так заканчивались почти все их совместные поездки. Муж, будучи по природе своей лихим и горячим байкером, и машину водил примерно так же. Резкие разгоны и торможения, остановки в сантиметрах от других участников движения, бешеная скорость и крутые развороты – все это было здорово, когда вас двое на мотоцикле, на поле боя или в открытой марсианской пустыне, но на узких дорогах городов, с двумя малышами в автокреслах такой стиль вождения приводил мышку в ужас. Надо отдать Троттлу должное, в аварии он не попадал, но пугал жену до истерики. А главное, никак не мог понять, все же хорошо, чего она орет, требует ее высадить, хватает детей и, хлопнув дверью, идет домой пешком. А потом он пару-тройку дней ночует в машине. Прожитые вместе годы сделали их мудрее, и в один момент они просто договорились, что за рулем у них всегда Карабина. А рыжий сидит и не комментирует, куда и как ей ехать. Тогда и она не говорит, куда ему идти.

Так, проживая год за годом рядом и становясь взрослее, они учились искать компромиссы и жить в мире, в котором все реже свистели пули и рвались бомбы.

====== Глава 3. Плоды бессонных ночей ======

6 лет спустя после подписания мира с Плутарком

Автомобиль затормозил около большого дома с аккуратным белым заборчиком. Карабина осторожно припарковалась между огромным девятиместным минивэном, занимавшим почти половину парковочной площадки рядом с гаражом, и красным заниженным купе. Огромная машина Модо на месте – а это значит, что он уже привез из школы своих старших сорванцов и Нагинату с Харлеем. Пижонский «почти-спорткар» Винни, едва не лежащий брюхом на асфальте, тоже был тут – альбинос с семьей уже приехал. Осторожно выходя из машины, чтоб не поцарапать блестящий свежей полировкой алый бок, генерал заметила ухмылку мужа и проследила направление его взгляда: через стекло купе на заднем ряду обитого дорогой черной кожей дивана отчетливо просматривались ярко-розовые автокресла с рисунком из голубых пони. У шестилетних дочек Чарли и Винни был свой взгляд на прекрасное и переспорить двойняшек у отца никогда не получалось.

Обойдя дом, Карабина и Троттл оказались на заднем дворе. На лужайке, покрытой слоем короткого марсианского мха, носились, визжали и катались в дружеских драках четверо мальчишек: трое серых крепких мышат пытались поймать рыжего, что ловко уворачивался от попытки неумелого захвата в клещи. Марсианский генерал залюбовалась детьми, на автомате прикидывая, что через несколько лет из них получится отличная боевая четверка. Обычно группы бойцов формировались позже, уже после окончания школы, но бывали и исключения, когда командой становились друзья детства. Такие боевые связки славились умением без слов понимать и чувствовать партнеров и, как правило, бывали наиболее эффективны. Очень часто боевые товарищи становились большой семьей, выбирая в качестве спутников жизни родственников своих побратимов. В одну из таких «естественных» троек входил и ее муж. Теперь, похоже, дети готовились повторить судьбу отцов. Мальчишки дружили почти с рождения, вместе учились и все чаще заставляли хвататься за сердце матерей и бабушку. Даже прошедшие войну байкеры признавали, что такого креативного беспредела они в десять лет не устраивали. Троттл подозревал, что знает рыжего зачинщика их шалостей, но эта компания была верна друг другу, и заставить сдать заводилу не смог бы и доктор Карбункул своими пытками, не то что парочка родителей с ремнями.

Дочек Винни и Модо видно не было. Наверняка шестилетние хозяйки дома утащили любимых подружек играть в куклы, пони и принцесс.

Альбинос сидел на крылечке и азартно давал советы, как серой банде лучше поймать быстрого рыжего сорванца.

– А, вот и вы! Привет! – Из дверей дома показался широкоплечий хозяин, держа в руках поднос, полный ароматных... сосисок? Рыжий повел носом, вдыхая знакомый аромат, а Карабина, не веря глазам, уточнила:

– Земные «собачки»? Модо! Откуда?..

Великан хитро улыбнулся и поставил огромное блюдо на стол около гриля, несколько лет назад привезенного с родины Чарли.

– Спецрейсом с Земли, откуда же еще? – влез Винни и тут же получил два испепеляющих взгляда от друзей. Глядя на очень подозрительную Карабину, уже просчитывающую, кого из подчиненных разнести за неправомерное использование государственных ресурсов, серый, мгновенно сориентировавшись, пояснил: – Через трофейный нуль-переход! Меня вчера вечером Сток отправил проверить, не объявился ли в Чикаго Карбункул с компанией, ну и я по дороге захватил сосисок и булочек. – Он попытался невинно хлопнуть единственным глазом и обворожительно улыбнуться, но генеральские брови все более сердито съезжались к переносице.

– Ага! Гражданского школьного учителя... Позволь я изложу, как оно было на самом деле. Ты решил, что будет здорово удивить ребят вашими любимыми земными «собачками», и попросил Стокера пустить тебя на сверхсекретный объект Министерства Обороны. А что такого-то? Всего лишь куча энергии, затраты которой придется объяснять МНЕ! И допуск гражданского на МОЙ объект! И вы оба придумали идиотский предлог для командировки за государственный счет, а ко МНЕ потом придет аудит и Я буду это как-то объяснять! Я даже догадываюсь, что в качестве сувенира ты захватил нашему лидеру пару бутылок коньяка! – Глаза бывшего генерала и нынешнего Министра Обороны Марсианской республики метали молнии. Серый смущенно уставился на носки своих кроссовок и повесил уши, а Троттл за спиной жены показал Винни, что придушит, и взял инициативу по сглаживанию инцидента в свои руки:

– Ну детка, детка, все хорошо будет. Ты завтра скажешь, какую тебе написать бумажку, мы ее у Стокера подпишем, и аудит пойдет задавать вопросы ему. А ты вообще не при чем! – Модо энергично закивал. Пусть Карабина и дальше не знает, что эта схема отработана годами. Рыжий приобнял ее за талию и успокаивающе поцеловал все еще сердитую супругу в висок.