Текст книги "Твердь небесная (СИ)"
Автор книги: RosyaRosi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Что это значит? Ты собираешься подставить нас обоих?
– Я вообще не хочу во всём этом участвовать, – отчеканил Гарри. – Тёмный Лорд сказал, что сотрёт мне память, если я не справлюсь. Это было бы лучшим выходом.
Снейп долго-долго смотрел на него, а потом расхохотался, прикрыв лицо ладонью:
– Святая невинность! Как можно жить в таком дерьме и оставаться таким… ребёнком? Проклятые гриффиндорцы.
– Гриффиндорцы? Кто это?
Снейп не ответил.
– Всё, что Тёмный Лорд говорил о ценности человеческой жизни – полная чушь. Вы для него – ничто, куски мяса. Он убьёт тебя, не моргнув глазом, не оправдай ты его надежд. Для него это дело пары секунд. Поверь, чистка памяти займёт куда больше времени.
Гарри нечего было на это возразить. Он протянул руку и крепко сжал свою палочку в ладони. Она была тёплой, а от соприкосновения с кожей нагрелась ещё сильнее, пуская по венам чувство сладкой и, казалось, навсегда позабытой эйфории. Гарри чувствовал себя так, как будто после долгих странствий и лишений он, наконец, вернулся домой.
– Нравится? Это твоя магия вспомнила и всколыхнулась. Нам будет не так трудно освоить заклинания. Твой мозг забыл, но тело помнит всё.
Гарри очертил в воздухе дугу, палочка брызнула фонтаном сияющих искр. Он словно сросся с ней, а тёплая пульсация в ладони внушала уверенность и спокойствие. Гарри подумал, что, возможно, вся эта затея стоила того, чтобы снова колдовать. Может быть.
– Имей в виду, если ты попытаешься напасть на меня – умрёшь.
– Я не помню, как нападать. Но я чувствую… чувствую магию. Она внутри.
– Очень хорошо, – кивнул Снейп. – Сейчас мы пойдём в мой кабинет и вспомним простейшие боевые заклинания.
– Боевые? Вот так, сразу?
– У нас нет времени на ерунду! – Снейп поморщился, дёрнув щекой. – Ты не сможешь противостоять Тёмному Лорду, выпуская бабочек. Проще начать с элементарного: нападение и защита, приблизительно пятый-седьмой курс. Потом… потом будет гораздо труднее.
– Пятый-седьмой курс… Вы говорите о школе?
Снейп скинул тяжёлую мантию, оставшись в сюртуке и брюках, и сделал Гарри знак следовать за ним.
***
«Ступефай», – говорил Гарри. «Бомбарда», – говорил он. «Инкарцеро, редукто, петрификус тоталус, протего, протего, ПРОТЕГО!»
Палочка казалась продолжением руки. Вокруг взрывались стулья, разлетались осколками тренировочные манекены, сверкающие щиты взрезали воздух, дрожа и пульсируя. Гарри ощущал себя богом. Магия была с ним, внутри, снаружи, магия была частью его самого.
Снейп оказался прав. Тело вспомнило всё, стоило нужным словам сорваться с языка. Рука сама очертила плавную дугу, тёплая волна прострелила его – от сердца до кончиков пальцев – и вырвалась из палочки. Это было так правильно, так естественно, что Гарри недоумевал, как столько времени обходился без этого.
Снейп был недоволен. Он равнодушно отдавал указания и время от времени досадливо кривился. В эти мгновения его желтовато-бледное лицо, не знающее солнца, становилось почти уродливым. «Не слишком-то радуйся, – сказал он, когда наколдованный манекен в очередной раз отлетел в другой конец комнаты. – Это только начало». Гарри понимал, что он прав, но прямо сейчас, вновь получив то, что у него отобрали, не мог и не желал думать об этом.
Он приходил в подземелья во второй половине дня и уходил затемно, иногда – глубокой ночью. Порой Снейп выставлял его, оставаясь наедине с очередным зельем, требующим его безраздельного внимания. В такие дни Гарри старался не попадаться ему под руку, беспрекословно отдавал свою палочку и с тяжёлым сердцем поднимался к себе, предвкушая очередной разговор с друзьями.
– Какого чёрта ему от тебя всё время нужно?
На стене тускло горел факел, в камине тихо потрескивали дрова, и они придвинулись поближе к огню, спасаясь от вечного холода Замка.
– Я сто раз тебе объяснял, Рон… Ему нужен помощник с зельем, сложный заказ, личная просьба Лорда, вот тот и передал меня Снейпу во временное пользование.
– Как-то всё это странно. – Рон покачал головой. – Почему именно ты? Змей мог бы попросить кого-нибудь из младших ублюдков, у Лорда их целая куча, шатаются по Замку без дела.
«Почему именно ты?» Гарри и сам хотел бы знать, почему.
– Вряд ли с ними можно обращаться так же бесцеремонно, как с нами, – предположил Дин.
– Это Снейпу-то? Ха! Да ему на всех плевать, кроме своих зелий и Лорда.
– Да отстань ты от него, Рон, – неожиданно подал голос Невилл. – Гарри и так достаётся, вон, руки до сих пор дрожат и глаза краснючие. Гарри, мы с тобой, не слушай никого.
Невилл похлопал его по плечу и отправился спать. Остальные смотрели с сочувствием. Гарри знал, о чём они думают: Снейп – ходячая легенда, воплощение вселенского зла, за каждый косой взгляд и неосторожное слово запытает до полусмерти и не поморщится. Причинить боль для него, как сходить по нужде. Так оно и было.
И всё же, не совсем так.
После того случая, когда Снейп чуть не убил Гарри на полу лаборатории, он ни разу не наказал его. Унижал, оскорблял, поливал грязью – сколько угодно, но больше не касался – ни пальцем, ни заклинанием, если не считать коротких совместных спаррингов, в которых Гарри никогда не удавалось продержаться дольше минуты. Гарри подозревал, что причина в их изнуряющих тренировках, во время которых ему требовалась предельная концентрация и все силы, оставшиеся после ежедневных обязанностей в Замке. И всё же, каждый раз, когда из его палочки вырывался пшик, или проклятие Снейпа вырубало его, отправляя в нокаут, он инстинктивно сжимался в ожидании боли. Но Снейп только коротко комментировал: «недостаточно», «плохо», «отвратительно» – и его презрением можно было бы затопить целый город. Он сыпал приказами: «вставай», или «заново», и снова: «заново, заново, заново», пока палочка не выпадала из ослабевших пальцев, а в голове не сжималась тугая пружина, грозя расколоть её на части.
А иногда Снейп был доволен им, или Лорд был доволен Снейпом, или особо сложное зелье приносило результат – чёрт его разберёт – но Снейп встречал Гарри в почти… благоприятном расположении духа. И тогда Гарри казалось, что он не так уж плох. По крайней мере, в такие дни Гарри мог задавать ему вопросы и получать ответы – впервые просто разговаривать с кем-то, не считая прислуги в Замке.
Снейп был частью чуждого Гарри мира. Ключом к утерянному прошлому и непознанному настоящему.
– Профессор… вы ведь преподавали здесь раньше? Расскажите мне о Хогвартсе.
Они сделали короткий перерыв, чтобы Гарри смог немного восстановиться. Десять минут после трёх часов беспрерывных тренировок – не самая большая милость, но Гарри постепенно начинал привыкать к изнуряющему ритму. Снейп, кажется, даже не взмок; Гарри вообще ни разу не видел его уставшим.
– Хогвартс – бывшая школа магии. Что ты хочешь услышать? Ничто уже не имеет значения, кроме одного: здесь больше никогда не будет так, как прежде.
– А какой предмет вы вели?
– Зелья. – Снейп скривился так, будто проглотил лимон. Гарри хмыкнул:
– Я должен был догадаться.
– Ты решил завести со мной светскую беседу?
– Нет, что вы. Просто… вы учили меня, да? Расскажите, сэр. Обо мне. Немного, – выпалил Гарри на одном дыхании.
– Что именно в моём облике дало тебе понять, что я стану отвечать на подобные вопросы?
– Ну, вы ведь можете поделиться чем-то незначительным. Тем, что не поставит под угрозу покой нового государства. Я был хорошим учеником?
– Отвратительным. Ты был наглым, заносчивым, безрассудным и абсолютно бездарным в зельях.
Гарри грустно улыбнулся:
– Звучит здорово.
Снейп бросил на него нечитаемый взгляд и молча наколдовал стакан воды.
– Выпей – и к барьеру. Ты не уйдёшь отсюда, пока не научишься отражать элементарное оглушающее.
– В вашем исполнении оно перестаёт быть элементарным.
– Тёмный Лорд в стократ сильнее меня. Сосредоточься!
Гарри ничего не оставалось, как подчиниться.
***
Ворон был чёрен как ночь и прекрасен как дьявол. Гладкие перья – одно к одному, стальной клюв и сильные ноги с длинными изогнутыми когтями. Гарри протянул руку, чтобы погладить его по голове, но тот предостерегающе каркнул, хлопая крыльями.
– Ты сошёл с ума, Поттер, – прошипел он голосом Снейпа. Гарри покачал головой.
– Зря ты это затеял. Надо было оставить меня там, подыхать. Лучше смерть, чем такая жизнь.
– Идиот. Твоя жизнь не принадлежит тебе, – каркнул Ворон и вылетел в открытое окно. Гарри выглянул в него и увидел, как чёрная стая летит мимо, окружая Замок. Сотни крыльев оглушительно хлопали по воздуху, словно кто-то невидимый бил в барабаны.
«Сссмерть, – услышал Гарри. – Убить!»
Оглянувшись, он увидел Нагайну. Огромная змея ползла к нему, пробуя воздух длинным раздвоенным языком. Гарри потянулся за палочкой:
– Инсендио!
Змея вспыхнула, и шрам на его лбу – тоже. Гарри закричал и проснулся, прижимая ледяную ладонь к воспалённой коже. За окном медленно загорался рассвет, одевая небо в золотисто-багровый.
***
А на вторую неделю началось самое страшное.
– Мы не можем больше стоять на месте. Будем закреплять материал по ходу, а сейчас тебе пора узнать, что такое тёмная магия.
Гарри мало что помнил о магии. Снейп его просветил, конечно. Не бывает магии плохой и хорошей, говорил он, изначально она – сила, энергия, заключённая в человеке. Именно маг придаёт ей форму, именно от него зависит, будет ли эта сила разрушительной или созидательной.
– То есть, если я захочу убить человека, исходя из добрых побуждений, это можно назвать светлой магией?
Снейп как-то странно дёрнулся от этих слов, но ответил совершенно бесстрастно:
– Нет, нельзя. Убийственное заклятие не сработает, если твоя душа недостаточно черна или в ней недостаточно ненависти. Какими бы ни были твои намерения, ты должен хотеть причинить боль или лишить жизни. По крайней мере, до тех пор, пока тьма не врастёт в тебя настолько, что ты больше не сможешь от неё избавиться. И тогда светлая магия станет тебе недоступна.
Снейп призвал банку с тараканами и вытряхнул одного на стол. Чёрный, жирный и крупный, он неторопливо пополз к краю, шевеля усами.
– Империо, – прошептал Снейп. Таракан застыл в одной позе, плавно покачиваясь из стороны в сторону.
– Империус, заклятие полного подчинения. Одно из тех трёх, что раньше называли Непростительными. Но теперь, как ты понимаешь, в Магической Британии новые порядки.
Гарри не мог оторвать глаз от таракана, который теперь встал на задние лапки и начал подпрыгивать на месте, то ли танцуя, то ли пытаясь взлететь. Он видел, как используют это заклятие прежде, хотя среди приспешников Лорда Круциатус был куда популярнее.
– Что вы… как… – Гарри в ужасе распахнул глаза, когда таракан, приняв прежнюю позу, начал пожирать свою переднюю лапу. – Это отвратительно!
Гарри попытался отвернуться, но Снейп до боли впился в его плечо и почти ткнул носом в несчастное насекомое.
– Смотри! – приказал он. – Ты будешь делать это сам, и молись, чтобы Тёмный Лорд остался доволен.
– Я не садист!
– Круцио!
Таракан упал на спину и забился, суча по воздуху оставшимися лапками. Гарри попытался закричать, но не смог издать ни звука.
– Вижу, это заклятие тебе знакомо, – ровно произнёс Снейп. – Тогда перейдём к последнему… Авада Кедавра!
Гарри догадался, что сейчас произойдёт, прежде чем из палочки Снейпа вырвалась зелёная вспышка. Таракан дёрнулся в последний раз и застыл.
– Твоя очередь.
Гарри посмотрел на живого таракана, выползшего из банки и с любопытством изучавшего мёртвое тело сородича, и покачал головой:
– Я не могу.
– Гарри… – Снейп с присвистом выдохнул и откинул со лба взмокшие волосы. Гарри с удивлением отметил, что он, кажется, нездоров: на лбу выступил пот, а обычная бледность сменилась почти мертвенной, – мне казалось, мы это уже выяснили. Если откажешься подчиняться, на твоём месте может оказаться кто-то из твоих друзей. Или, – он кивнул на мёртвое насекомое, – на его месте.
А потом устало добавил: «У нас нет выбора», хотя Гарри и так это знал.
И всё же… если бы не это «нас», он бы вывалил на Снейпа поток проклятий – и будь что будет. Гарри уже начинало казаться, что смерть от его руки – лучшее решение. Но что-то подсказывало ему, что Снейп не станет его убивать, скорее, отдаст на растерзание Волдеморту.
Что ожидает самого Снейпа в случае провала, конечно, совершенно не беспокоило Гарри, проклятый ублюдок заслуживал самой жестокой кары, но…
– Почему вы помогли мне? Тогда, на балу?
Снейп замолчал надолго, повернувшись лицом к двери и глядя куда-то в пространство. Всё это время Гарри неприлично пялился на его нос – длинный и изогнутый, похожий на птичий клюв. Но кого здесь, в конце концов, волновали приличия?
– Я узнал твоего… партнёра. На редкость мерзкий тип, любитель крови и дешёвых удовольствий. Однажды он до смерти запытал слугу в своём поместье и так возбудился, что устроил оргию там же, на глазах у гостей. Даже Тёмный Лорд не слишком одобряет подобное.
Гарри передёрнуло:
– Что ж… значит, мне повезло. А почему вы?..
– Что?
– Почему вы не стали… ну…
Снейп неожиданно разъярился не на шутку.
– Что ты несёшь, мальчишка?! Считаешь, мне доставляет удовольствие трахать бывших учеников?
Гарри опустил голову. Он вдруг представил, как направляет палочку на толстяка в алой маске, как тот вопит и корчится в судорогах, а Гарри снова и снова шепчет: «Круцио!» – и улыбается. Потом увидел Рона, и Невилла, и рыжую Джинни, и других – тех, кто был ему ближе, чем кто бы то ни было. Своих названных братьев и сестёр. Он сказал:
– Я попробую. Попробую научиться, сэр.
Снейп кивнул и протянул ему палочку. Гарри направил её на таракана, сосредоточился и твёрдо произнёс:
– Империо.
***
Первое Непростительное удалось ему только через три дня, да и то не слишком хорошо – тараканы и пауки сбрасывали его, стоило Гарри хоть на мгновение отвлечься. Снейп поджимал губы и терпеливо учил его ненависти. «Ты когда-нибудь ненавидел, Гарри? – спрашивал он. – Тёмного Лорда, Беллу, меня, всех тех, кто обрёк тебя на это?». «Представь, как однажды ты отомстишь нам, как заставишь нас пожалеть о том, что мы сделали с тобой, со всеми вами». Его глаза горели лихорадочным блеском, где-то там, в их глубине, плескалась мутная чёрная тьма – огромная и мёртвая, как его душа, как безлунное небо над Замком. Гарри сжимал зубы и взмахивал палочкой; он даже попытался заклясть Снейпа, но у него, конечно, не получилось.
– Щенок! – орал Снейп, брызжа слюной. – Мы лишили тебя всего, всего! Покажи же, на что ты способен!
Паук суетливо перебирал лапками по столу, совершенно не собираясь корчиться от боли и уж тем более падать замертво.
Наконец, Снейп сдался.
– Бездарность, – выплюнул он презрительно. – У нас нет времени возиться с этим. Мы вернёмся к Непростительным чуть позже.
***
– Гарри, не спишь?
Гарри вздрогнул и протёр глаза. Справа, на расстоянии вытянутой руки темнел силуэт Рона. Была глубокая ночь, и другу отчего-то вздумалось перебраться на «кровать» Гарри. Тот решил, что это не предвещает ничего хорошего.
– Рон… ты чего?
– Да я это… поговорить хотел. – Рон явно был смущён и шептал смущённо: – О личном.
– Неужели это нельзя было сделать днём?
Гарри раздосадовано сел, опёршись на подушку. От усталости раскалывалась голова, а шрам на лбу неприятно зудел. Симус слева недовольно завозился во сне.
– Да нет, понимаешь, тут такое дело… Я сегодня видел девчонок.
– Тоже мне, событие.
– Нет, ты послушай! Помнишь Гермиону?
Гарри вспомнилось умное лицо в обрамлении густых каштановых волос, тонкие руки и твёрдый, совсем не женский взгляд. Она? Или нет?
– Не уверен.
– Ну, такая, стройная, красивая, волосы ещё эти, непослушные… Представляешь, сегодня она мне улыбнулась.
Гарри захотелось побиться головой о стену, но стен поблизости не оказалось, только пол.
– И ради этой новости ты разбудил меня посреди ночи?
– Гарри, как ты не понимаешь? А вдруг… вдруг я ей нравлюсь, – выдавил Рон совсем тихо. Гарри мог только догадываться, как пылает сейчас его лицо.
– Ну, так это же хорошо. Или нет?
– Да, наверное. – Рон выглядел озадаченным. – Но это так странно. Знаешь… мне кажется, что я знал её раньше. Ну, понимаешь? Раньше, до всего.
Гарри плотнее закутался в одеяло и повернулся к Рону спиной.
– Тебе кажется.
Он закрыл глаза. Слова Рона звучали приглушённо, словно пробивались к нему сквозь толщу воды, словно кто-то забил ему уши ватой. В оконное стекло била дробь, капли змейками ползли по нему, скапливаясь у подоконника, срывались и падали вниз. А вскоре дождь заполонил собой всё, и не осталось ничего, кроме его настойчивого стука да мокрого лета, неотвратимо наступавшего на Замок.
***
Всё, что Гарри знал о себе, с лёгкостью могло уместиться на клочке пергамента (у Снейпа были такие – сухие, шершавые, исписанные мелким убористым почерком). Бывший ученик Хогвартса, двадцать лет, маг, в прошлом без труда вызывавший патронуса, но не способный правильно смешать горечавку и гной бубонтюбера. Из своей прошлой жизни он унаследовал волшебную палочку, талант уборщика и странный шрам на лбу, который воспалялся без всякой видимой причины. Когда-то Гарри встал на борьбу с тёмными силами и проиграл, а теперь собирался пополнить их ряды. Он презирал себя, но это не помогало приблизиться к разгадке, кто он и на кой чёрт сдался Лорду.
– Почему он выбрал меня?
– Тёмный Лорд мне не докладывает о своих мотивах. А сейчас, если ты замолчишь, мы, наконец, сможем продолжить.
Снейп вёл себя странно. Гарри всё чаще ловил на себе его пристальный взгляд, прочесть который не мог, как ни пытался. В этом человеке было так много всего, что Гарри удивлялся, как Снейпа до сих пор не порвало на части. Гарри почти видел, как его тёмное нутро бьётся о каменно-твёрдую внешнюю оболочку, но не может вырваться на свободу. Он думал: если содрать со Снейпа кожу, вместо живой плоти под ней обнаружится гранит.
Он выуживал из него информацию по крупицам, по обрывкам случайно обронённых фраз.
– Пот… – Снейп осёкся, нахмурившись.
– Договаривайте!
– Поттер! Доволен, мальчишка?!
Снейп всё-таки сорвался, но Гарри не испытал желанного облегчения.
– Это моя фамилия, да? – тихо спросил он. – Почему Лорд отобрал у нас даже такую малость?
Снейп беззвучно выругался и вздохнул:
– Что ты знаешь о Последней битве?
– Совсем немного. Вы не даёте нам возможность узнать больше, вы держите нас взаперти, как диких зверей!
– И всё-таки?
– Тёмные победили, Орден Феникса уничтожен, а мы оказались здесь. Но при чём тут моя фамилия?
– Лучше тебе помалкивать об этом, – задумчиво сказал Снейп. – Не произноси её в Замке лишний раз.
– Я ни черта не понимаю. – Гарри вцепился руками в волосы.
– А ты и не должен. Всё, что тебе положено знать, Тёмный Лорд великодушно оставил в твоей голове.
– Вы чудовище!
– Вот как? – Снейп, кажется, забавлялся.
– Вы убили Альбуса Дамблдора!
– Какая осведомлённость. А сколько людей убил Альбус Дамблдор, ты случайно не в курсе?
Помимо мощного интеллекта и необъяснимой несдержанности рядом с Гарри у Снейпа было ещё одно бесценное преимущество – домашняя библиотека.
Когда Гарри впервые зашёл в его кабинет, щедро уставленный книжными стеллажами, у него вспотели ладони. Книги были повсюду: на полках, на полу, на столе. Толстые древние фолианты в потёртых обложках, всевозможные учебники и пособия, волшебные книги, негромко ворчащие или издающие слабое свечение. На письменном столе Снейпа лежала раскрытая газета; «Ежедневный пророк» – прочёл Гарри. Он едва успел рассмотреть обложку – Тёмный Лорд в роскошной мантии улыбается, обнажив мелкие зубы – как Снейп испепелил газету взмахом палочки.
Прислуга не читала газет, а книги были под строжайшим запретом. Библиотека охранялась сигнальными чарами, и лезть туда никто не решался – себе дороже. Разве что Гермиона… Рон как-то упомянул – шёпотом, по секрету, что видел, как она кралась по коридору, прижимая к груди несколько потрёпанных томов. «Книжная воровка», – сказал он с восхищением и почти благоговейным ужасом. Гарри разделял его восторг: так уж вышло, что знания у них ценились едва ли не больше, чем еда и тепло. Любые слухи, сплетни, подслушанные разговоры и краденые газеты помогали частично восстановить картину происходящего за пределами Замка. А если повезёт, то и прошлого, отобранного Волдемортом.
Библиотека Снейпа едва ли могла сравниться с библиотекой Хогвартса, но Гарри и этого хватало за глаза. Конечно, Снейп не подпускал его к полкам, но всё же позволял читать некоторые учебники – те, что были необходимы им для занятий. «Это вынужденная мера», – отрезал он, но тем не менее разрешил просматривать даже те параграфы, которые не имели отношения к тёмной магии. Он варил зелья, усадив Гарри так, чтобы держать его в поле зрения, а тот жадно припадал к книге, подсвечивая себе палочкой. Конечно, там не было ничего об истории Замка или войне с Волдемортом, но Гарри всё равно был благодарен Снейпу, хоть и знал, что благодарность – последнее чувство, которое тот заслуживает.
Во время этих бесконечно долгих вечеров, заполненных теорией и практикой, с Гарри происходили странные вещи: он постепенно начинал понимать, почему многие сильные волшебники поддаются очарованию тёмных искусств.
– Тёмная магия – это не только инструмент для убийств и пыток. Тёмная магия – это тонкая и прекрасная наука, позволяющая волшебнику раскрыть свой потенциал и достичь действительно высокого мастерства.
Глаза Снейпа загорались, когда он рассказывал о тёмных силах. И ещё иногда, редко – когда смотрел на Гарри. В другие моменты лицо его, как и прежде, ничего не выражало.
Снейп заставлял Гарри произносить заклинания, от которых всё его тело наполнялось силой и энергией. И чем отвратительней получался эффект, тем больший прилив сил испытывал Гарри. Он тренировался на трансфигурированных насекомых и мышах – так было проще убедить себя, что боль, которую они испытывают – ненастоящая. Он травил их удушливым газом, сдирал шкуру, ослеплял, рассекал на части, и внутри росло нечто (чёрное, чёрное), что должно было бы пугать его, но не пугало. «Я мог бы делать это бесконечно», – подумал он однажды, поднимая палочку над головой, как шпагу, как символ свободы. Если бы сейчас в подземелья спустился кто-то из Пожирателей, он бы проклял и его, не раздумывая.
Снейп дёрнул бровью и одарил Гарри странным взглядом. Его мантия была прожжена в нескольких местах, а порванный рукав и вовсе пришёл в негодность. На белой, синеватой от выпуклых вен коже чернела, пульсируя, метка Волдеморта.
***
– Тебе не кажется, что в последнее время вокруг слишком много странностей? – спросил его Рон как-то за обедом.
Гарри не мог с ним не согласиться. С тех пор, как он побывал в покоях Лорда, странности преследовали его на каждом шагу. Что-то происходило, что-то, что нарушало привычный уклад жизни обитателей Замка. Тёмный Лорд нервничал: он прекратил увеселительные мероприятия и почти перестал появляться на публике. Пожиратели, встревоженные поведением своего Повелителя, напротив, зверствовали, как никогда, срываясь на прислуге по поводу и без. Младшие из них старались чаще покидать Хогвартс и постоянно шептались по углам, внимательно следя, чтобы их никто не подслушал. Рон не спал по полночи, бегая на свидания с Гермионой, и всё чаще бросал на Гарри подозрительные взгляды. Глупый, ему бы о себе думать да о своей книжной воровке; если в Замке хоть кто-нибудь узнает про их роман, вздёрнут обоих, не тратя сил на проклятия. Слово «любовь» было чем-то вроде магии или имени Альбуса Дамблдора – новые Непростительные, кара за которые – смерть.
Весь Замок словно обезумел. А Снейп неожиданно стал пропадать без всякого предупреждения.
После ужина Гарри исправно спускался в подземелья, но был готов к тому, что на его стук никто не ответит. Обычно это длилось день-два, не больше, после чего Снейп встречал его, хмурый и раздражённый, и держал потом до глубокой ночи. Время стремительно таяло, и из отведённого Лордом месяца оставалось чуть меньше двух недель.
В то утро у Гарри заболел шрам. Не так, как бывает после кошмаров или настойчивых попыток вспомнить прошлое, но так, будто его лоб долго и беспощадно плавят на медленном огне. Его знобило. Он сказался больным, и ребята, видя его состояние, пообещали прикрыть перед Филчем, в случае чего. Всё-таки они хорошие – настоящие, единственные друзья.
Кое-как запихав в себя обед и проспав ужин, Гарри нехотя поплёлся в подземелья. Ему пришло в голову, что Снейп – личный зельевар Лорда, и у него наверняка найдётся подходящее зелье. Вряд ли он стал бы намеренно мучить своего ученика – теперь, когда дорога каждая минута.
Гарри думал об этом, спускаясь вниз по длинным каменным лестницам. Он вспомнил, как Снейп вышел из себя, узнав, что он не в состоянии колдовать после того, как утром схлопотал двоекратное Круцио от Макнейра. Гарри впервые видел этого человека таким разгневанным. В какой-то миг ему даже стало страшно за Макнейра – тот наверняка не подозревал об особом задании Лорда, а теперь влип, сам того не зная. С тех пор палач демонстративно обходил Гарри стороной, что, впрочем, не мешало ему отыгрываться на его друзьях.
Гарри постучал и едва не взвыл, когда дверь оказалась заперта. Он не хотел идти в больничное крыло, зная, какую помощь там могут оказать такому, как он. Но, похоже, другого выхода не оставалось.
Снейп не появился ни на второй день, ни на третий. Беспокойство Гарри нарастало. Он не знал, чего хочет больше: смерти ублюдка или его возвращения. Но когда, спустя несколько дней, дверь в комнаты Снейпа распахнулась ему навстречу, Гарри испытал необъяснимое облегчение.
– Сэр?
Кабинет пустовал. Гарри решительно пересёк его и толкнул дверь лаборатории. Снейпа не было и там, зато были разбитые склянки и тёмная дорожка, ведущая в комнату напротив, где Гарри прежде не доводилось бывать. Наклонившись, он ткнул в неё пальцем: тёплое, красное.
На негнущихся ногах Гарри дошёл до приоткрытой двери и заглянул внутрь. Незнакомая комната оказалась спальней Снейпа. Хозяин спальни лежал на кровати, полы его мантии разметались вокруг изломанными крыльями. Он был без сознания.
– Профессор! – Гарри вгляделся в пепельно-белое лицо и осторожно прикоснулся к шее, ощупал горло. Пульс под пальцами бился неровными толчками.
Запрещая себе думать о том, что делает и что ему за это будет, Гарри расстегнул на Снейпе мантию, сюртук и рубашку, обнажив тощую грудь, и осмотрел торс на предмет повреждений. Тело Снейпа украшали многочисленные ссадины и гематомы, а на боку обнаружилась рваная рана, пропитавшая мокрым его одежду. Гарри не мог использовать свою палочку, но, на счастье, читал толстенный фолиант «Исцеление магией» и всё ещё помнил, как выглядят кроветворное и заживляющее зелья.
На то, чтобы отыскать их среди склянок с готовыми составами, ему потребовалось пять минут. Ещё две – чтобы разжать Снейпу рот и влить в него лекарство, три – чтобы промыть рану и щедро залить её бадьяном. В подземельях было холодно, и Гарри укутал Снейпа в мантию, как в саван.
Пульс успокоился, но Снейп, похожий на мертвеца, всё ещё внушал опасения. Гарри присел рядом и осторожно погладил его руку – костистую, синевато-бледную. Лицо Снейпа ничего не выражало, на губах запеклась корочка тёмной крови. Гарри попытался стереть её пальцем, но ничего не вышло. Тогда он наклонился поцеловать Снейпа в приоткрытый рот и почувствовал на своём лице его тяжёлое хриплое дыхание.
Потом он сбежал и снова вернулся, вспомнив, что забыл снять со Снейпа ботинки. Во рту горчило от чужих зелий, и Гарри беспрестанно облизывал пересохшие губы. В спальне тускло горел ночник, и он не сразу понял, что Снейп исчез. Вместо него на кровати раскинулся чёрный ворон с оборванными перьями.
***
– Что ты себе позволяешь, Поттер?!
Снейп набросился на Гарри, стоило тому переступить порог его кабинета. Он всё ещё был бледен, но твёрдо стоял на ногах и брызгал ядом вдвое усердней обычного.
– Вы сами сказали, что не стоит лишний раз произносить мою фамилию, сэр.
– Как ты посмел… как ты только посмел… – Снейп подскочил к нему и резко рванул на себя. Верхние пуговицы рубашки покатились по полу. – Всё такой же дерзкий, заносчивый мальчишка, точно как…
Он осёкся, впившись в Гарри внимательным взглядом. Тот дёрнулся в его хватке, но Снейп держал крепко. На мгновение Гарри показалось, что его мозг сейчас вывернут наизнанку, но тут зрачки Снейпа расширились, и он отпустил его.
– Итак, Поттер, – сказал он спокойно. – Что мы имеем? Ты без спроса проник в чужую спальню и рылся в моих запасах. Как думаешь, что сделал бы любой другой на моём месте?
– Я спас вам жизнь, сэр. И вы, – вы не любой другой, – вы не станете наказывать меня. Я зачем-то нужен вам и вашему Лорду.
– Какая самоуверенность. – Снейп повернулся к Гарри спиной. – Ты слишком много на себя берёшь. Впрочем… полагаю, нет смысла отрицать очевидное. Ты действительно нужен мне, Гарри.
Сглотнув, Гарри вытер ладони о рубашку.
– Я не понимаю.
– Пришло время дать ответы на некоторые твои вопросы. Садись. – Снейп кивнул ему на жёсткое кресло и сам сел за письменный стол. Переплёл пальцы, хрустнув суставами. – Спрашивай, Поттер. Я же вижу, ты места себе не находишь.
– Что происходит, профессор? – сказал Гарри звенящим голосом. – Хогвартс стоит на ушах, Лорд набирает новых сторонников, а вы внезапно исчезаете на три дня и возвращаетесь едва живой.
Снейп задумчиво поводил пальцем по губам.
– Нынче… неспокойные времена. Не всё так благоприятно, как хочет показать Тёмный Лорд. Он действительно захватил власть в Магической Британии, но одна страна – это далеко не весь мир. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – В последнее время Сопротивление набирает обороты. По стране уже пошли волнения – пока не опасные, но уже тревожные. Тёмный Лорд напуган. Он боится революции, шпионов и крыс.
– Сопротивление?.. Но откуда?
– Победа Тёмных не была безоговорочной. Лорд не смог уничтожить весь Орден Феникса. Многие погибли, но некоторым удалось бежать. Что случилось с остальными, ты и сам знаешь.
Гарри казалось, будто его оглушили.
– Нет, не знаю… не знаю.
Снейп бросил на него красноречивый взгляд.
– Я предложил Тёмному Лорду эту идею, и она пришлась ему по душе. Вместо того чтобы убить вас – детей, вчерашних школьников – вырастить из вас послушных слуг, которые не вспомнят и своего имени… день за днём наблюдать, как вы прогибаетесь, унижаетесь, не имея возможности что-либо изменить, вбить вам в головы чужие идеалы – слишком заманчивая перспектива, чтобы от неё отказаться.
– Прекратите, прекратите! Меня сейчас стошнит, Снейп, вы просто…
– Я просто спас жизнь тебе и твоим друзьям, – устало закончил он. – Другого выхода не было. Вы были окружены и беспомощны – жалкая кучка упрямых храбрецов, решивших умереть за идеи, сути которых не понимали.
