Текст книги "Сексуальная симфония (СИ)"
Автор книги: RoksenBlack
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Она видела, как поднимается и опадает его грудь, как дыхание становится все глубже. На резко очерченной челюсти дрогнул мускул. Его палец начал двигаться, медленно скользя взад и вперед, а взгляд не отрывался от ее лица. Поттер ждал, что она его остановит. У Гермионы было вполне достаточно времени, чтобы оттолкнуть его или просто развернуться и уйти. Но прежде чем как-то отреагировать, ей надо было разобраться с кипящей в груди бурей эмоций. Она давно перестала чувствовать что-то подобное, стараясь убить в себе желание, и никак не ожидала, что спустя пять лет все вернется, лишь приправленное чувством ненависти. Так он ее достал за последние месяцы. Ей хотелось отвесить ему пощечину, а затем притянуть к себе за отворот рубашки и лизнуть в шею.
– О чем ты думаешь? – прошептал он.
В его глазах насмешка мешалась с беспокойством.
– Я все еще пытаюсь это осознать.
Не отводя взгляда, он начал опускать руку. Его пальцы, пробежав по бедру, коснулись края юбки. Подняв подол, он погладил резинку и кружевной край чулка. Длинный палец скользнул под тонкую ткань и легонько потянул ее вниз. Гермиона резко вдохнула, внезапно ощутив, как внутри все плавится.
Как она могла допустить, чтобы тело так реагировало?
Ей все еще хотелось ударить его, но намного сильней хотелось, чтобы он продолжал. Между ног волной растекалась слабость. Тем временем Гарри Поттер засунул руку под резинку ее трусиков. Она почувствовала, как его палец ласкает нежные створки, прежде чем протиснуться внутрь. Гермиона прикусила губу, стараясь – безуспешно – сдержать стон. Когда она взглянула на Поттера, то увидела, что у него на лбу выступили капельки пота.
– Черт, – тихо прорычал он. – Там так влажно.
Он закрыл глаза и, кажется, отдался той же внутренней борьбе, что и Гермиона. Покосившись вниз, она обнаружила, что мягкая ткань его брюк натянулась. Не открывая глаз, он вытащил палец и смял в кулаке тонкое кружево трусиков. На его лице отчетливо читалась ярость. Он весь дрожал.
А затем одним быстрым движением Поттер сорвал тонкие трусики… В тишине зала явственно послышался треск рвущейся ткани.
Грубо ухватив за бедра, он посадил ее на стол и раздвинул ей ноги. Она невольно застонала, когда его пальцы, вернувшись, скользнули между ног и снова погрузились внутрь. Гермиона остро презирала этого волшебника, но тело ее предало: хотелось большего, хотелось, чтобы он продолжал. И он был хорош, хотя его прикосновения не были любящими и нежными. Перед ней стоял мужчина, привыкший получать то, чего он желает. К этому он привык с самого детства – с тех пор, как отразил Аваду и пусть ненадолго, но уничтожил Волдеморта. А в эту секунду он желал Гермиону, впрочем, он желал ее давно. Вот только она не хотела становиться очередной подстилкой… но прямо сейчас ничего не могла с собой поделать.
Поттер продолжал наращивать темп движения пальцев. Склонив голову на плечо, она оперлась на локти, чувствуя быстрое приближение оргазма.
К собственному ужасу, Гермиона даже проскулила:
– Ох, пожалуйста.
Перестав двигаться, он вытащил пальцы и сжал руку в кулак. Сев прямо, Гермиона вцепилась в шелковый галстук Поттера и рывком приблизила его лицо к своему. Его губы были также совершенны на вкус, как и с виду – твердые и мягкие одновременно. Ее еще никогда не целовали так: чувствуя каждый изгиб, каждый уголок и каждое игривое движение языка, заставляя почти что терять рассудок.
Гермиона прикусила его нижнюю губу, а тонкие руки потянулись вниз, к его брюкам, и быстро выдернули ремень из петель.
– Надеюсь, ты готов закончить то, что начал.
Он низко и сердито зарычал и, схватив ее блузку, рванул. Серебряные пуговицы испуганно раскатились по длинному столу. Его ладони обхватили упругую грудь, пальцы заскользили по напряженным соскам, а томный взгляд по-прежнему не отрывался от ее лица. Его крепкие мужские руки были жестки – они почти причиняли боль, но вместо того, чтобы вздрогнуть или отпрянуть, Гермиона вдавилась грудью в его ладони. Ей хотелось еще, еще сильней, еще жестче. Хотелось ощутить его в себе так, как она мечтала с самого четвертого курса, когда случайно забрела на восьмой этаж, где он без рубашки отрабатывал движения гриффиндорским мечом.
Зарычав, он сжал пальцы. Промелькнула мысль, что могут остаться синяки, и на какой-то ужасный миг она поняла, что хочет этого. Она хотела хоть как-то запомнить это ощущение: когда тело полностью покоряется своим желаниям, отбросив всяческие условности и предрассудки.
Наклонившись, он легонько куснул ее в плечо и прошептал:
– Ах ты, маленькая шалунья.
Гермионе так не терпелось оказаться поближе к нему, что она с удвоенной скоростью задергала молнию у него на ширинке, напрочь забыв о том, что она волшебница и может применить магию. Спустив с него штаны и боксеры, она сильно сдавила освободившийся член, чувствуя рукой, как он пульсирует.
То, как Гарри Поттер прошипел фамилию – «Грейнджер» – должно было вызвать у Гермионы яростную дрожь, но сейчас она ощущала лишь одно: чистое, неразбавленное желание. Он до конца задрал ей юбку и повалил на стол. Прежде чем она успела сказать хотя бы слово, он схватился за ее лодыжку, взял в руку член и, подавшись вперед, вонзил его до самого основания.
У нее даже не осталось сил, чтобы ужаснуться собственному громкому стону – ничего лучше она в жизни не испытывала – просто запредельно прекрасно. Идеальное соотношение нежности и грубости.
– В чем дело? – прошипел он сквозь стиснутые зубы, резко двигая бедрами и глубоко всаживая свой природный меч. – Тебя никогда раньше так не трахали? Ты не была бы такой неприступной фифой, если бы тебя оттрахали как следует.
Какого дракла он о себе возомнил?
И почему ее так заводило то, что он прав? Один-единственный опыт вряд ли можно было назвать удачным, да и вообще как-то называть.
– Бывало и получше, – уколола она, прохрипев слово между резкими рывками.
Он рассмеялся, тихо и язвительно.
– Посмотри на меня.
– Нет.
Она уже почти добралась до вершины наслаждения, но тут он резко остановился и сделал шаг назад.
Неужели он так ее и оставит?
Нет.
Схватив за руки, он рывком поднял Гермиону со стола. Его губы прижались к ее рту, язык ласкал небо и зубы.
– Посмотри на меня, – повторил он сдавленно.
И теперь, когда он больше не был в ней, она наконец-то смогла это сделать. Поттер медленно моргнул. Длинные темные ресницы коснулись щек. А затем он сказал:
– Попроси меня, чтобы я дал тебе кончить.
Неверный тон. Это прозвучало почти как вопрос, но слова выдавали его, чертова подонка, с головой. Гермиона хотела, чтобы он дал ей кончить. Больше всего на свете. Но будь она проклята, если когда-нибудь о чем-то попросит его, не после того, что он сделал перед битвой и после нее, не после пятилетнего молчания, не после этих отвратительных девяти месяцев.
Презрительно сощурив глаза, она процедила:
– Мистер Поттер, вы настоящий говнюк, – так она часто называла его в школе.
Судя по его улыбке, именно этого он и добивался. Ее так и подмывало вогнать колено ему в пах, но тогда она бы не получила то, чего хотела гораздо больше.
– Скажите «пожалуйста», мисс Грейнджер.
– Пожалуйста, иди и оттрахай себя в зад.
Через пару секунд ее грудь оказалась прижата к холодному окну. Разница температур между ледяным стеклом и его кожей заставила Гермиону вскрикнуть. Она вся горела и каждой клеточкой своего тела жаждала его грубого прикосновения.
– По крайней мере, ты упрямо стоишь на своем, – прорычал он, куснув ее за плечо.
Затем он практически пнул ее по лодыжкам.
– Раздвинь ноги.
Она так и сделала. Без малейших колебаний он притянул к себе ее бедра и снова резко вошел.
– Любишь холод? – толчок.
– Да, – толчок.
– Грязная, извращенная девчонка, – толчок. – Тебе нравится, когда на тебя смотрят, да? – промурлыкал он, прикусывая мочку ее уха. – Тебе нравится, что весь Лондон может посмотреть сюда и увидеть, как тебя трахают? Ты сейчас балдеешь от того, что твои симпатичные сиськи прижаты к стеклу.
– Заткнись, ты все портишь, – еще резкое движение.
Но это было неправдой. Совсем нет. Его хриплый голос творил с Гермионой странные вещи.
Однако он лишь рассмеялся ей в ухо. И, возможно, заметил, как от этого звука у нее по спине пробежала дрожь.
– Хочешь, чтобы они увидели, как ты кончаешь? – он заработал бедрами сильнее, еще быстрее.
Гермиона лишь застонала. Слова не складывались, и каждый толчок его бедер все сильней прижимал ее к стеклу.
– Скажи это. Хочешь кончить, мисс Грейнджер? Ответь мне, или я остановлюсь и заставлю тебя опуститься на колени, – прошипел он, с каждым движением все глубже и глубже вгоняя член.
Та часть Гермионы, что его ненавидела, растворялась, как крупицы сахара на языке, зато другая, которой хотелось взять все, что он мог дать, разрасталась, горячая и нетерпеливая.
– Просто скажи мне, – его голос уже походил на рычание.
Наклонившись вперед, он сжал губами мочку ее уха, а потом сильно куснул.
– Обещаю, что дам тебе кончить.
– Пожалуйста, – произнесла она, закрывая глаза и забывая обо всем на свете, кроме него одного, – пожалуйста. Да.
Протянув руку, он принялся поглаживать кончиками пальцев ее донельзя влажную промежность – точно выверенное давление, идеальный ритм. Гермиона почувствовала, как его прижавшиеся к ее затылку губы раздвигаются в улыбке, а затем, когда его зубы впились в кожу, больше не смогла терпеть. Волна тепла прокатилась по ее позвоночнику, по бедрам и между ног, прижимая ее к нему. Ладони вдавились в стекло, и все тело затряслось от нахлынувшего оргазма. Задыхаясь, она жадно глотала воздух. Когда спазмы наконец утихли, Поттер отодвинулся и развернул Гермиону лицом к себе. Он наклонил голову, и его губы прошлись по ее влажной шее, по подбородку, по нижней губе.
– Скажи спасибо, – шепнул он.
Гермиона погрузила пальцы в его волосы и сильно потянула, надеясь добиться от него хоть какой-то реакции, проверить, в своем ли он уме или окончательно спятил.
Какого черта они делают?
Он застонал и наклонился ниже, покрывая шею поцелуями и прижав свой напряженный член к плоскому животу.
– А теперь сделай мне хорошо, – попросил он.
Высвободив одну руку, Гермиона сжала его член и начала поглаживать. Он был длинным, увесистым – идеальным. Она хотела сказать это вслух, но будь она проклята всеми Пожирателями смерти, если когда-нибудь позволит своему боссу-придурку узнать, насколько он безупречен.
Всегда был безупречен. И тогда, когда одним насмешливым движением спас ее от тролля, лишь посмеявшись над такой глупостью, как плач в туалете. Он стал ее героем. Героем, который ловко убил василиска – смело и самоотверженно, и позже, когда она летела с ним на гиппогриффе, потому что помогла оправдать крестного с помощью маховика времени. И на четвертом, когда она стала его заложником на втором испытании Турнира трех волшебников. Только его постоянная бравада и себялюбие не позволяли ей сию же секунду кинуться к нему в объятия.
Гермиона отстранилась и посмотрела на него, полуприкрыв веки.
– Сейчас ты кончишь так сильно, что и не вспомнишь, кто тут величайший в мире герой и волшебник, – прорычала она, съезжая вниз по стеклу и постепенно забирая в рот его член, пока он не вошел весь и не уперся в глотку. Ощущения были странными, но и отторжения она не чувствовала. Однажды он сказал, что это лучшее занятие для ее язвительного рта, и впервые она была с ним согласна.
Поттер сжал челюсть и громко застонал. Она подняла на него взгляд и зажмурилась от удовольствия. Он был таким напряженным, словно полностью во власти ощущений. Ощущений, что дарила ему она.
Его ладони и лоб были прижаты к стеклу, а глаза зажмурены. Он выглядел уязвимым и невероятно привлекательным в своей блаженной истоме. Но он не был уязвимым. Он был самым редкостным козлом на этой планете, и Гермиона впервые стояла перед ним на коленях.
Ну уж нет.
Так и не сделав ему того, чего он так хотел, она резко выпустила гладкую твердую плоть и резко встала, одернула юбку, запахнула блузку и встретилась с ним взглядом. Теперь, когда он не прикасался к ней и не заставлял чувствовать то, на что не имел ни малейшего права, это было намного легче.
Секунды утекали. Никто из них не отводил взгляда.
– Какого дракла ты делаешь? – прохрипел он, и потянулся рукой к ее растрепавшимся волосам. – Встань на колени и открой рот.
– Как бы не так, – она резко схватила со стола свою палочку и направила ему в лицо.
Запахнув лишившуюся пуговиц блузку, она медленно пошла вон из кабинета, стараясь изо всех сил, чтобы дрожащие ноги ее не подвели.
В своем кабинете, взяв бисерную сумочку со стола, она набросила куртку, отчаянно пытаясь застегнуть пуговицы трясущимися пальцами, сил на магию не было совершенно. Поттер все еще не выходил, и Гермиона кинулась к лифту, моля про себя:
«Мерлин, боже, только бы лифт приехал прежде, чем мне снова придется столкнуться с ним лицом к лицу».
Гермиона старалась не думать о том, что произошло, пока не выберется оттуда. Не дождавшись лифта, она решила спуститься по лестнице. Сойдя вниз на один пролет, она услышала голос. Голос, снившийся ей каждую ночь на протяжении десяти лет своей жизни.
Гермиона побежала. Пролет. Еще пролет. Еще полминуты, и она оказалась бы в Атриуме.
***
И почему он не мог просто удержать член в штанах? Почти год он как-то справлялся. Да, даже семь лет, с тех пор, как она отдалась этому идиоту Лонгботтому. Он знал, что ничего серьезного не было, что она скорее пожалела об этом, но ничего не мог с собой поделать.
Она была его. Его с самого первого момента, как он увидел кареглазую растерянную девочку. Он спасал ее, она спасала его. И в какой-то момент он просто захотел ее, но не в его характере было просить, вот требовать – это про него. Гермиона оказалась твердым орешком. Орешком, который он так и не раскусил, отпустив ее на все четыре стороны и занявшись восстановлением психики после почти двухлетней войны. Он знал, что должен умереть, и не торопился заводить отношения. А позже он просто в ней разочаровался. Ведь она любила его. Гарри же видел это. Но все равно легла под другого. Подумаешь, он позабавился с Лавгуд. Он все для себя решил. Она в прошлом. И даже то, что он запер ее в шкафу в Выручай-комнате не делало его к ней ближе, он прекрасно это продемонстрировал, засосав у всех на виду шлюшку Уизли.
И даже когда она появилась на пороге его кабинета, готовая к работе и, сука, такая прекрасная – словно подснежник, только что найденный в лесу, – Гарри не собирался поддаваться ее чарам. И это работало. Он держался на расстоянии и всячески помыкал ею. Черт, он готов признать, что вел себя как совершенный ублюдок. А потом просто сорвался. Все, что для этого потребовалось – одна секунда в той тихой комнате, запах этой женщины, обволакивающий и ласкающий, чертова задравшаяся юбка и задница, уткнувшаяся ему чуть ли не в лицо. Гарри слетел с катушек. Гарри был уверен, что если поимеет ее разок, то быстро разочаруется и желание уйдет. И он сможет наконец вздохнуть спокойно. Но нет – вот он, Гарри Поттер, у двери в ее кабинет, не желающий ее отпускать. Она должна быть его. Она уже десять лет его. Просто пора ей это объяснить.
Гарри толкнул дверь и побежал вниз по лестнице. Пролет. Еще пролет.
– Грейнджер, стой!
Каштановая грива уже близко. Гарри схватил ее за плечо и не дал сделать последний шаг к двери, толкнув ее в стену.
Движение палочкой, и они отгорожены от всего мира. И даже если сам Министр Магии будет проходить мимо, он не заметит двух совокупляющихся тел. Это то, что он намерен был сделать. Показать этой женщине, кто здесь мужчина, кто здесь ее мужчина. Взять ее за эти шикарные волосы и оттащить к себе в пещеру.
– Куда это ты собралась, Грейнджер?
– Знаешь, для такого выпендрежного умника, ты иногда ведешь себя, как полный придурок. На что это похоже? Я иду домой! Шла, – она тяжело дышала, и Гарри видел, как ей хочется повторить то, чем они занимались несколькими этажами выше.
– Я вижу, – прорычал Гарри и прижался к ней всем телом. – Только я не отпускал тебя. Ты мне должна.
– Я ничего тебе не должна, потому что не обещала.
– Твои глаза всегда говорили за тебя.
Глубоко втянув носом воздух, Гарри швырнул свою палочку на пол, скинул с нее куртку и сумочку, наклонился и впился поцелуем в ее губы. Погрузив пальцы в запутанные волосы, он прижался к Грейнджер. Его член, касающийся живота этой стервочки, запульсировал, когда она в точности повторила его движение: запустила пальцы в черные лохматые волосы и сжала кулак.
Вновь задрав бежевую юбку до самого живота, Гарри хрипло застонал. Его пальцы вновь нащупали кружевной верх ее чулок. Наверняка она всегда надевала их специально, чтобы помучить его. Он провел кончиками пальцев по теплой и влажной промежности, кажется, еще пульсирующей после последнего оргазма, и тут язык Грейнджер пробежал по его губам.
Когда Гарри сунул внутрь два пальца, она испустила низкий стон. Она была еще мокрее, чем десять минут назад, если это вообще было возможно. Да, похоже, у кого-то была та же проблема, что и у Гарри. Он начал сильно двигать двумя пальцами, в то время как большой палец энергично массировал клитор. Охнув, она оторвалась от его губ и прохрипела:
– Скорее, мне нужно почувствовать тебя внутри. Сейчас же.
Гарри прищурился, стараясь не показать, какой эффект произвели ее слова.
– Скажите «пожалуйста», мисс Грейнджер.
– Сейчас же, – нетерпеливо повторила она.
– Решила покомандовать?
Грейнджер наградила его таким взглядом, что у мужика послабее сразу бы все упало. Гарри невольно расхохотался. Она могла постоять за себя. Она же создана для него. Не один Лонгботтом с ней бы не выжил. Просто бы кинул себе в лоб Аваду.
– Хорошо, что я нынче так щедр, – насмешливо проговорил он и потянулся к брюкам.
Быстро расстегнув ремень и расстегнув ширинку, он приподнял ее и резко вошел. Мерлин, это было чудесно. Лучше всего на свете. Это объясняло, почему Гарри не мог выкинуть ее из головы столько времени.
«Да, если бы знал, каково это – быть в ней, я был плюнул на всю заваруху с крестражами и просто драл бы ее в каком-нибудь райском уголке, и пусть горит это отсталое общество Адским пламенем», – подумал он, а вслух проворчал:
– Столько времени впустую.
Грейнджер задохнулась, и Гарри ощутил, как ее горячая плоть плотно обхватывает его член. Прерывисто дыша, она впилась зубами ему в плечо сквозь ткань пиджака и обняла ногами. Гарри начал быстро и резко двигаться, прижимая ее к стене еще теснее.
Подняв голову с его плеча, она куснула Гарри за шею, а затем сжала зубками нижнюю губу.
– Почти, – прорычала она и сильней сжала ноги, проталкивая член глубже. – Я уже почти…
Отлично.
Зарывшись лицом в ее шею и волосы, чтобы приглушить стон, Гарри сжал руками ее ягодицы и внезапно и сильно кончил в нее. Вытащив член, чтобы она не могла и дальше тереться об него, Гарри опустил ее на дрожащие ноги. Она уставилась на него, словно пораженная громом. Лестничный пролет заполнился свинцовым молчанием.
– Ты серьезно? – шумно выдохнув, спросила она и откинула голову. Ее затылок с тупым стуком ударился о стену. – О чем ты думал? Где я в семь часов вечера найду противозачаточные зелья?
– Вообще, подумать можно, но зачем? – совершенно искренне удивился Гарри, а потом понял, что так ничего и не сказал ей о своих планах.
Она резко толкнула его в грудь и начала уже в который раз спускать вниз многострадальную юбку и вытирать слезы.
– Гермиона, – вдруг мягко заговорил Гарри, – Хочешь, я расскажу тебе историю об одном придурке и маленькой талантливой волшебнице?
Она замерла, покраснела и подняла на него взгляд.
– Просто талантливой? – скромно прошептала Гермиона, и Гарри увидел, как изогнулись ее губы в улыбке.
– Самой лучшей выпускнице Хогвартса за последние сто лет, – насмешливо произнес Гарри и вдруг стал серьезным. – Я не могу тебя снова отпустить, не после того, что между нами было.
– Ты, возможно, сделал меня беременной, – сказала, словно отчеканила, она.
– Ты, возможно, сделаешь меня неврастеником, но кто против? – быстро проговорил он последние слова, когда она ткнула ему под ребра кулаком.
Гарри поднял куртку и начал одевать Гермионе на плечи. После секундного размышления она начала приводить в порядок его одежду.
– Почему ты вел себя так? В школе, – тихо спросила Гермиона.
– Ты же уже знаешь о крестражах? – хмуро ответил Гарри и увидел удивленный кивок.
Гермиона, после того, как информация об осколках души Волдеморта просочилась в прессу, наверняка прочитала об этом все, что могла, но точно совершенно не ожидала того, что скажет ей Гарри.
– Я тоже стал крестражем, – Гермиона ахнула и схватилась за сердце. Гарри сразу накрыл это же место ладонью и сжал грудь.
– Гарри! Это не шутки, – она шлепнула его по руке.
– Да кто шутит. Поедем, все расскажу.
– Но как это вышло, и ты ведь должен был…
– Погибнуть? – Гарри тянул ошеломленную Гермиону к выходу, думая, что если рассказывать побольше подробностей, то Гермиона быстро забудет о прошлых обидах. – Должен был. Мать умерла за меня и наградила кровной защитой. Меня, по сути, и готовили к бравой смерти героя. Почему я, думаешь, не трахнул тебя еще на третьем курсе?
– Третьем? – не поверила Гермиона, быстро перебирая ногами, пока он тащил ее по Атриуму к каминам.
–Конечно, знаешь, как мне этого хотелось, после того, как ты терлась об меня на гиппогриффе?
– Я не терлась! – возмутилась Гермиона и сразу попросила: – Рассказывай дальше.
Гарри остановился у камина и с удовольствием посмотрел на свою любимую волшебницу, такую же талантливую, какой когда-то была мама. Отец до сих пор был ей верен, пусть не физически, но так и не женился, посвятив себя воспитанию сына. Его не было дома в ту ночь, когда в дом в Годриковой Впадине проник Волдеморт.
Гермиона заметила, каким взглядом опаляет ее Гарри. Она вспыхнула и сама потянулась за поцелуем.
– Только ты обязательно все расскажи.
– Обязательно, – Гарри обнял Гермиону, и они целуясь, исчезли в зеленом пламени.
***
Сцена из романа Beautiful Bastard by Christina Lauren
https://www.goodreads.com/book/show/16102004-beautiful-bastard
Комментарий к Придурок
RB Что-то эта работа совсем пошлятцкой получилась. Но мне понравилась сама идея истории о Гарри, который знал о своем предназначении и не торопился заводить серьезные отношения, и о вот такой болезненной любви на расстоянии. Может Макси запланировать?
RB Следующая история мне очень нравится своим юмором и сексуальным огоньком. Перепалки Гарри и Гермионы на самом высшем уровне. Язвительность там сочетается с логикой и внезапным влечением. Но. История не получается магической, как ни крути.(Я попытаюсь конечно, но не обещаю) А зная, как вы не любите реальность я задаю вопрос вам. Стоит ли ее доделывать и публиковать или вы полностью ратуете за волшебство?
RB Совсем недавно я заметила (мне указали) несколько своих работ на ряде сайтов, на которых в свободном доступе можно скачивать литературу. Разрешения взято не было. И я не знаю, как к этому относиться. С одной стороны это не очень правильно, вот так публиковать без спроса. С другой, это ведь успех :D. Кто-то оценил мои работы для иного ресурса. Что скажите?
========== Просто верь мне ==========
Комментарий к Просто верь мне
Глава, которую вы ждали, превращена в полноценный мини фанфик и будет выложена завтра 26.06 в 8 утра по мск, https://ficbook.net/readfic/8373856
А здесь новая глава с совершенной новой, как мне кажется уникальной идеей. Буду очень признательна, если кто-то возьмется по ней за макси.
Ну и традиционно: Адаптация сцены из Романа Amanda by Kay Hooper
https://www.goodreads.com/book/show/627686.Amanda
Над туманным Альбионом – коим обзывали весь британский остров и сам Лондон, вновь собирались тучи. Они двигались вдоль неба стройными рядами, и их тёмный облик напоминал Гарри Поттеру Пожирателей, надвигающихся на Хогвартс – такими грозным и неумолимым казалось небо, на тёмном фоне уже мелькали молнии, вдалеке слышались раскаты грома, а дождь потихоньку накрапывал, скатываясь каплями по стёклам.
Гарри как раз надевал тёмный серый плащ, который трансфигурировал для такой вот погоды из того же цвета пальто. Он застегнул последнюю пуговицу и уже доставал палочку, чтобы привычно закрыть двери своего кабинета на Лейкер-стрит и аппарировать домой в Годрикову впадину, когда услышал тихий стук. Он повернулся к двери и удивленно воскликнул:
– Войдите, – он никого не ждал. Последние клиенты на сегодня отменили встречу, а семейство Уизли всем своим немаленьким составом были в Ракушке на дне рождении малышки Марри, дочери Билла и Флёр. Он тоже собирался посетить маленький праздник. Девочке исполнилось одиннадцать, осенью она пойдёт в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Где когда-то учился сам Гарри и двое его друзей, Рон и…
– Гермиона? – ошарашенно прошептал он.
Его мысли и слова сошлись в едином хрипе. На пороге стояла девушка с влажными от дождя волосами, как две капли воды похожая на его пропавшую одиннадцать лет назад подругу. Но это не могла быть она. Десятки девушек приходили к нему и утверждали, что каждая из них и есть его пропавший друг – Гермиона. Та, которая всегда его поддерживала и которую он, как ему казалось, не ценил.
Большое вознаграждение нашедшему манило волшебников со всего мира. Родители Гермионы и сам Гарри давно разнесли весть, что они готовы на всё, только чтобы найти её. Она в спешке уехала возвращать родителям память и так и не добралась до Австралии. Гарри искал её почти год, ведь и о смерти ничего не было известно.
В итоге он сам поехал за родителями Гермионы, восстановил им память, покаялся и после долгих ночей, проведённых за обсуждениями, где она может быть, за воспоминаниями о её нелёгком нраве, об отзывчивости, сдружился с ними. Они стали его семьёй, а он им заменил дочь, постоянно рассказывая об их приключениях в школе.
Гарри не пошёл в Аврорат, он стал адвокатом и наработал много связей, но и это не помогло найти Гермиону, пока он не назначил вознаграждение в десять тысяч галлеонов. И вот тогда стали прибывать девушки, красивые, многие гораздо красивее Гермионы, и они все были похожие на неё, и только. Элементарная проверка, пара вопросов, и самозванки уходили прочь. Были и такие, у которых получалось даже встретиться с родителями Гермионы, но те, в свою очередь, своим родительским чутьем понимали, что перед ними не дочь.
Эта же девушка, стоявшая очень прямо и внимательно осмотревшая сначала его самого, а потом и богатую обстановку кабинета, была похожа на его подругу. Если только несколько повзрослевшая, но если лицо было её, то одежда и то, как она держалась, всё говорило о богатстве и стиле. Так Гермиона, предпочитавшая простоту и удобство красоте, никогда не стала бы выглядеть. И Гарри раздражённо решил, что не пройдет и пяти минут, как он выставит обманщицу за дверь.
– Отличный маскарад, – пришёл он в себя. – Но любимой одеждой Гермионы были джинсы и кроссовки. Она никогда бы не надела туфли на шпильке и настолько откровенное платье, – надо сказать что оно было вполне себе приличным, но Гарри подумал, что ничего сексуальнее в своей жизни не видел. Белое, трикотажное, зауженное, оно облегало её, как перчатка, и даже пуловер, накинутый на плечи, ничего не скрывал. И только одно это ощущение возбуждения должно было насторожить его, ведь Гермиону он никогда не рассматривал как девушку, и относился к ней исключительно по-дружески.
– Я слышала, что Гарри Поттер был большим любителем одежды кузена из семьи магглов, и почему-то и позже отказывался себе покупать нормальную одежду. Даже учитывая счёт в Гринготтсе.
Гарри был удивлён словами и заворожён голосом. Отдалённо он напоминал тон той девочки, которая отчитывала его за разгильдяйство, но ещё он был поражен тем, что разговаривала она с ним, как с незнакомцем, тогда как обычно его стремились обнять и вспомнить совместные приключения, часто упуская многие детали или откровенно выдумывая их. Одна девушка даже рассказала, как Гермиона проснулась от долгого сна на втором курсе раньше остальных и на метле вытащила Поттера из Тайной-комнаты. Другая поведала, что на третьем курсе Гермиона уже стала анимагом и вступила в схватку с оборотнем – Люпином, который сейчас чудесно жил со своей женой Нимфадорой Тонкс и сыном Тедди примерно в пяти километрах от самого Гарри в домике с белым заборчиком и палисадником, полностью заросшим сорняками. Садоводы из Люпинов были неважные.
– Вы так говорите, словно вам кто-то рассказал об этом.
– Так и есть. Виктор Крам. Помните такого?
– Помню ли я… – осекся Гарри такому заявлению. – Помню ли я человека, водившего Гермиону на бал? И как вы собираетесь притворяться ею, если задаёте подобные вопросы? – он фыркнул при этом, словно у неё не было шансов. – Хотя бы элементарную биографию должны были выучить.
– Для человека, которого считают лучшим другом Гермионы, а возможно, и любовником – Гарри широко раскрыл глаза. О такой версии он ещё не слышал, – вы решительно мало знаете о хороших манерах.
Девушка прошла вперёд, закрыв за собой дверь, и, не спросив позволения, села в синее вельветовое кресло напротив его стола у окна, за которым уже бушевала настоящая буря, такая же, как и в душе Гарри. Решительно эта дамочка бесила его и ничего общего с Гермионой – его лучшим другом – не имела.
– И я не собираюсь никем притворяться, – она изящно взмахнула палочкой, и на столе появились чашки с дымящимся кофе, сливки и сахар. Она левитировала себе чашку и кивнула на другую.
Она делала всё так, словно была здесь хозяйкой, а Гарри пришёл к ней на приём, так высокомерно она себя ставила.
– Кем вы работаете? – не удержался он от вопроса.
Она отпила горького напитка и с мимолётной улыбкой посмотрела на Гарри.
– А кем бы работала ваша подруга через одиннадцать лет?
Гарри вновь был ошарашен вопросом и взбесился от этого. Его давно ничего уже не могло удивить.
– Мы можем долго обсуждать, кем была моя подруга, но вы – точно не она. Может быть, закончим, я бы хотел попасть сегодня домой, – на самом деле, нет конечно, его ждал пустой и холодный дом.
– Ответьте на вопрос, пожалуйста. Мне просто интересно, насколько хорошо вы её знали.
Гарри помолчал, наконец-то сел и ответил с мечтательной улыбкой:
– Наверняка была бы начальником отдела по защите домовых эльфов в Министерстве. Она очень за них переживала.
Девушка, внимательно слушавшая ответ, снова отпила кофе, поставила чашку на стол и откинулась в кресле, словно Гарри перестал представлять для неё интерес.
– Но я если я правильно помню рассказ Крама, это не было мечтой её жизни. Она занималась эльфами в надежде изменить ситуацию именно в Хогвартсе и как-то отвлечь вас от тяжелых испытаний Турнира.
