Текст книги "Казнить нельзя простить (СИ)"

Автор книги: RoksenBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Битва взглядов была закончена с разгромным счётом в пользу кота, и женщина рассмеялась.

– Ну пойдём, покормим тебя, какой ты худенький!

Гарри с Гермионой фыркнули, наблюдая, как миниатюрная женщина еле подняла на руки огромного кота. Молодые люди встретились взглядом и замерли.

– Я скучал.

– Я тоже, – тихо ответила Гермиона. – Как родители Невилла?

Об их чудесном выздоровлении она прочитала в восторженном письме, которое тот прислал накануне.

– Неплохо, – начал рассказывать Гарри, оглядывая её с ног до головы и определенно оставаясь доволен увиденным. – Я пробрался в палату и дал зелье. Меня поймали и хотели арестовать. И кто бы, ты думала, пришёл, чтобы утащить меня в Азкабан?

– Рон?

– Конечно!

Они засмеялись.

– Если бы отец Невилла не очнулся и не потребовал объяснений, что такая толпа делает в его палате, возможно, наше следующее свидание состоялось бы именно в Азкабане.

– Возможно, ты заслужил это.

– Хочешь всё-таки завести на меня дело? – спросил он и сделал шаг к ней.

Гермиона не двигалась.

– Давно заведено. У тебя были плохие адвокаты.

– Ты вынесла приговор, не выслушав моих объяснений, и отправила меня в ссылку.

– Во всяком случае, я могу их выслушать сейчас.

– Я готов. У меня заготовлена жалобная речь и несколько неопровержимых фактов, которые примет даже такой строгий судья, как правильная Гермиона Грейнджер – лучшая ведьма Хогвартса за последние сто лет, – он явно льстил ей, но Гермиона благодарно кивнула, – не сможет их проигнорировать, – закончил Гарри и под смех Гермионы, сделав ещё шаг, коснулся её щеки. Она прикрыла глаза, нежась в лучах его любви. – Но можно я сначала тебя поцелую?

– Ты ни разу не целовал меня. Даже тогда и потом.

– Я знаю. Я никого никогда не целовал.

– Не может быть! – воскликнула Гермиона. – Ты же рассказывал! Чжоу, Джинни…

– Придумывал, – пожал он плечами. – Мы обычно другим занимались.

– Даже слушать не хочу! – возмутилась она и тут же почувствовала, как её губы соприкоснулись с его в осторожном поцелуе-мольбе.

– Все поцелуи после свадьбы, – вдруг пробасил Генри, выглядывая из гостиной, – или хотя бы после ужина. Я есть хочу.

Гермиона и Гарри вспыхнули и отпрянули, но как только Генри скрылся на кухне, снова прильнули друг к другу. Неопытные губы соединялись, языки ласкали друг друга, а руки блуждали по телам, сжимая почти до синяков.

Когда рука Гарри поползла под юбку Гермионы, она остановила его и сделала шаг назад. Дыхание сбилось, и она жадно глотала воздух ртом, как и Гарри. Он сжимал и разжимал руку, словно сдерживая какое-то желание.

– Ужин. Сначала ужин.

Гарри застонал и, не выдержав, прижал Гермиону к себе.

– Не могу без тебя. Люблю тебя.

– И я тебя люблю.

Он посмотрел на неё и переплёл их пальцы.

– Ты сможешь всё забыть?

– Я больше не хочу забывать, Гарри. Это урок тебе о том, что надо быть откровенным. Говорить правду.

– Маховик времени, метла, Крам, – напомнил Гарри об их школьных ссорах.

– Ну хорошо. Нам нужно быть откровенными.

Гарри усмехнулся её капитуляции и обвил рукой талию Гермионы, отчего та вздрогнула.

– Может, ну его, этот ужин? – спросил шёпотом Гарри, прижимаясь к ней.

Он демонстрировал своё желание и напоминал, как им было хорошо в прошлый раз.

Он коленом слегка раздвинул ноги Гермионы и потёрся об неё.

Она и не хотела сопротивляться – наполненная страстным восторгом любви, Гермиона только и смогла, что кивнуть.

Гарри аппарировал с ней в знакомую комнату на втором этаже, тут же закрывая её на всевозможные заклинания

– Ты уже был здесь? – поинтересовалась Гермиона, пока Гарри нетерпеливо положил её на кровать и снимал платье через голову, оставляя девушку только в кружевных трусиках.

Он дрожащими руками провёл вдоль желанного тела и прохрипел возбуждённым голосом.

– Один раз, три года назад.

Гермиона, может, и подумала о том, чтобы возмутиться, но не стала этого делать, поглощённая тем, как Гарри одним движением скидывает с себя рубашку, а следующим – брюки, оставшись в одних синих боксерах. Он навис над нею, но она вдруг вскинулась и оседлала его, тряхнув кудрявыми волосами.

Внезапно в её руках появилась палочка, и руки Гарри тут же оказались поднятыми и связанными магическим путами.

– Гермиона, – рванулся Гарри, но она покачала головой.

– Значит, Роджер, ничего не придумывал, – она встала и стянула с себя оставшийся кусочек ткани. – Это ты, всё ты.

– Гермиона, развяжи меня.

– Ты был рядом, я чувствовала тебя, но ты не нарушал обещания, пока я сама к тебе не пришла, – продолжала говорить она и снова взобралась на Гарри, тронув его грудь кончиками длинных волос, отчего тот вздрогнул и забился сильнее.

– Милая, отпусти меня! Я очень хочу в тебя.

– И вот мы столкнулись с проблемой, – она присела на его скрытый тканью трусов член и начала тереться об него, трогая свою грудь руками. Взгляд Гарри излучал жар, а сам он рычал от невозможности ласкать её. Палочка лежала на самом краю кровати, и он при всём желании не смог бы до неё дотянуться. – С одной стороны, ты обманывал меня много лет, что в итоге привело… к сам знаешь чему. С другой – ты вернул память моим родителям, спас родителей Невилла, выполнил обещание, любишь меня.

– Люблю, очень люблю, только развяжи меня, и я докажу тебе, – шептал Гарри, уже сам дёргая бёдрами в такт волнообразным движениям Гермионы.

– И, в принципе, – продолжала говорить Гермиона, ущипнув себя за сосок, – ты находился под пагубным влиянием Волдеморта, а, значит, это во многом оправдывает тебя. Что?

Гарри перестал биться в силках и внимательно посмотрел на неё, а потом резко поднял скованные руки, захватил её в кольцо и перевернулся. Она оказалась прижатой к кровати, под ним, без возможности вырваться, но больше не боялась этого.

– Ничего не может оправдать изнасилование, но я рад, что ты на пороге того, чтобы простить меня.

Он тёрся об неё своим сильным телом, пока боксеры не съехали вниз, а его член не толкнулся во влажную щель, проникая до конца. Гермиона выгнулась и поцеловала его в губы, попутно снимая заклинание магических пут. Губы к губам, тело к телу, сердце к сердцу. Гарри провёл руками по изогнутой спине, прижимая девушку к себе ещё плотнее. Он сжал ладонями ягодицы и с хорошим размахом начал насаживать Гермиону на себя, при этом не прекращая настойчивого поцелуя, языком имитируя движения бёдер.

Оба застонали и задвигались в неистовом танце любви, тесно прижимаясь к друг другу, забывая всё плохое. Теперь имело значение только это. Он и она. Вместе. Навсегда.

***

– Всё-таки рано она его простила, – проворчал Генри, усаживаясь за стол после тихого хлопка аппарации. – Им вообще обоим бы к психиатру сходить.

Марджери положила салфетку на колени, сделала глоток воды и заговорила:

– Люди часто принимают неверные решения и совершают ужасные поступки, но, самое главное, чтобы мы осознавали последствия и исправляли ошибки. Самое страшное, что если бы всего этого между ними не случилось, то она бы не осознала, что любит Гарри и вышла бы замуж за Рональда Уизли.

– И что в этом плохого? Он не насиловал её…

– Он бы изнасиловал ей душу, и когда бы она сошлась с Гарри, а она бы сошлась, то пострадали бы уже не двое одиноких людей, а две семьи и их дети. Вот это была бы настоящая трагедия.

Генри только хмыкнул на это и посмотрел вверх.

– И всё равно его надо избить, а её – выпороть.

– Думаю, они и сами с этим успешно справятся, – усмехнулась Марджери и отрезала себе кусочек тыквенного пирога.

– И всё-таки какая гадость – эта их австралийская заливная рыба! – проворчал Генри, накладывая порцию пирога и себе.