Текст книги "Соседка (СИ)"

Автор книги: Rin Shi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Словно протрезвев, Рукия порывисто отдернула руку и смущенно произнесла: – Не нужно, пожалуйста, – осторожно приподняла голову, боясь встретиться с ним взглядом, и следом добавила: – Спасибо за арбуз.

Абарай измученно прикрыл глаза и потер переносицу двумя пальцами.

– Не за что, мартышка. Я рад, что сюрприз удался, – слабо улыбнулся и вышел из кухни прочь.

Его не было дома до позднего вечера. Сумерки упали на город плотным покрывалом; на улицах зажигались фонари. В комнате было темно. Рукия лежала на постели и разглядывала потолок. Мысли крутились вокруг событий того дня, когда она в прямом смысле сбежала от Ичиго. Знал бы Рендзи, что она натворила. Принял бы ее такой? В груди все это время давило каменной тяжестью. Ее было нельзя оставлять одну. В одиночестве чувство ненависти к самой себе ощущалось значительно резче.

Но вот хлопнула входная дверь. Глухой звук шагов приблизился к спальне. Рукия даже не подумала повернуть головы в его сторону.

– Ты спишь? – Абарай прислонился плечом к косяку.

– Где ты так долго был, Рендзи? – Кучики сжала пальцами края подушки, пожалев, что вообще спросила об этом. Не должно ли ей быть все равно?

Абарай вздохнул и, пройдя к постели, присел на матрас.

– На набережной. Хотел развеяться, прогуляться, – он уронил голову, понурил плечи и вздрогнул, когда ее руки обвили его.

– Прости меня. Я стараюсь.

Рендзи повернулся к ней вполоборота и, обхватив ее лицо ладонями, притянул ближе, затем крепко поцеловал. Отчаяние, которое охватило его сегодня, сняло как рукой. Рукия обвила его шею руками и прижалась ближе. Так она пыталась доказать себе, что может чувствовать то же самое, целуя не Ичиго, а Рендзи. Это для нее было значительно важно. Но когда Рендзи повалил Рукию на спину, исследуя ладонями ее тело, она вновь не смогла принять и снова отпрянула, затаив дыхание.

– Рукия, да что с тобой такое? – он безболезненно сжал ее запястье и бегающими глазами рассмотрел бледное лицо. Обычно в такие моменты она хмурилась и пыталась избежать встречи с его взглядом, но не сейчас. Рукия смотрела вымученно, чуть ли не потеряно. Потом она сказала три слова, врезавшихся в его память, как хлыстом по сердцу – так же резко и нестерпимо больно.

– Помоги полюбить тебя.

Рендзи тяжело вздохнул и, повалившись на бок, подтянул девушку к себе так, чтобы она лежала к нему спиной.

– Это будет практически невозможно, – шепнул он ей на ухо. – И тогда мне придется изолировать тебя от общества всех парней. Будешь сидеть у меня в квартире как пленница и рано или поздно полюбишь меня, – сильнее стиснул рукой ее талию, а Рукия тихонько захныкала. – Эй, Ру…

– Рен-дзи, – она, улыбаясь, повернулась к нему лицом, – ты ненормальный, – обняла, прижимаясь к его груди, и поцеловала в подбородок. – А как же мой брат? Ты же знаешь, что без его согласия я не смогу…

Абарай прикрыл глаза. Брови сошлись на переносице. Словно хотел что-то сказать, но ему мешало сомнение. В конце концов, не выдержав, выдохнул: – Бякуя нашел подходящую кандидатуру на роль твоего жениха. Пока ты не узнала, кто это, я хочу чтобы ты подумала.

– Насчет чего?

– Согласишься ли ты выйти за меня?

Повисла давящая тишина. Рукия замерла, не в силах моргнуть или пошевелиться. Потерялся дар речи, но это была реальность. Ей нужно было что-то сказать.

– Так скоро?

Казалось, что их диалог из сплошных вопросов мог бы продолжаться вечно.

– Я не говорю, что скоро. Я дам тебе время подумать.

– О, спасибо, ты очень благосклонен к моей персоне, – Рукия со вздохом перевернулась на спину и, согнув руку в локте, опустила кисть на лоб тыльной стороной, а потом сжала пальцы в кулак так сильно, что ногти с болью впились в ладонь.

– Так и знал, что эта идея тебе не понравится, – Абарай так же улегся на спину и хмуро уставился в потолок. – Когда-нибудь придет время, и ты меня возненавидишь.

– С чего ты это решил? – Кучики чуть повернула голову и взглянула на его профиль. – Я подумаю над твоим предложением, но сейчас давай ложиться спать? Мне завтра идти на пары.

Рендзи молча кивнул и встал с постели, чтобы переодеться. Пришлось сделать серьезный шаг в их отношениях, пока не стало слишком поздно. Скоро – он знал – Рукия может изменить свое отношение к нему – в лучшую или худшую сторону, покажет время.

Совершенно неожиданным для Рукии оказался следующий день, когда вечером, прямо перед возвращением Рендзи, в дверь его квартиры позвонили. Рукия только вернулась из университета и не успела переодеться. Отбросив сумку на диван, она подошла к двери и посмотрела в глазок. От неожиданности Кучики чуть ли не вскрикнула, вовремя прикрыв ладонью рот. За дверью стоял никто иной, как сам Бякуя. Вроде ничего особенного, если учитывать тот факт, что Абарай теперь работал у Кучики. Но что Бякуя делал здесь, если Рендзи сейчас был на работе?

Решив проигнорировать надоедливую трель звонка, Рукия тихонько отступила от двери. И замерла, когда услышала голос брата.

– Я знаю – ты там, Рукия. Открой дверь.

Брюнетка в растерянности дрожащей рукой открыла дверь и пропустила Бякую в прихожую.

– Откуда ты?..

– Узнал, что ты здесь? – старший Кучики изогнул вопросительно бровь. – Все просто. Это по моей инициативе Абарай предложил тебе переехать к себе, – чуть прошел вперед, сцепив за спиной руки, и остановился напротив кухни. – Не приготовишь чай? Нам есть о чем поговорить.

Рукия едва заметно кивнула головой. Она явственно ощутила, как ее сначала затрясло, потом закружилась голова, в глазах потемнело, ноги подкосились, а потом наступила темнота…

Рукия очнулась от резкого запаха нашатырного спирта, ударившего в нос. Первым, за что зацепился ее взгляд – были глаза Бякуи; они смотрели строго и осуждающе. Мужчина сидел на краю дивана, чуть склонившись над сестрой. От его взгляда у Рукии всегда появлялись мурашки по всему телу и такое непреодолимое желание съежиться, превратиться в комок или стать невидимой. И это, скорее всего, не из-за строгости взгляда, а того, что обычно за ним следовало.

– Рукия…

– Бра-ат, – она закатила глаза, предчувствуя бурю, – прошу тебя, не начинай.

– Ты в курсе, что сейчас произошло? – он отбросил ватку, пропитанную нашатырным спиртом, на пол и дотронулся ладонью до ее подбородка, чуть приподняв лицо двумя пальцами.

– Я потеряла сознание? – предположила брюнетка, сделав невинную, ничего не смыслящую мордашку.

– Нет, Рукия, – Бякуя глубоко вдохнул, – ты не просто потеряла сознание. Ты упала в обморок, чуть ли не ударившись головой о косяк той полки, которая висит в прихожей. Думаешь, это весело? Я еле успел подхватить тебя. Не будь такой безрассудной и наконец займись своим здоровьем. Твои голодовки ни к чему хорошему не приведут. Ты только погляди, – с укором рассмотрел ее лицо, – какие у тебя синяки под глазами и впадины на щеках.

– Я просто, черт возьми, до беспамятства испугалась тебя, – Рукия смущенно опустила глаза. Пальцы, слегка поглаживающие ее подбородок, вводили в еще большее смущение, но вместе с тем вселяли покой.

– Ты знаешь, о чем я хотел поговорить? – Бякуя прищурился.

– Н-нет, – она неуверенно взглянула на брата. В ее глазах, по всей видимости, отразилось море смятения и растерянности. Если бы он знал, о чем ей пришлось думать… Но Кучики-старший всего лишь слабо улыбнулся, что делал редко и только в тех случаях, когда был доволен положением событий, и убрал руку от ее лица.

– Я пересмотрел свое мнение об Абарае, – сел ровно, расправив плечи. – Он довольно успешно справляется со своей работой. Ответственный и серьезный парень. И вы знакомы со школы, так что…

– Что ты хочешь сказать? – Рукия поднялась следом. – Ближе к делу.

– Я рассматриваю его в качестве будущего твоего супруга, – сказал, как вынес приговор. – Но прежде ты должна узнать его поближе. По этой причине ты живешь теперь здесь. Если по окончании второго курса не будет никаких проблем, то ты выйдешь замуж за Абарая Рендзи.

– Ясно, – сокрушенно прошептала она, прикрыв глаза. Что-то такое, что ускользнуло вчера от понимания Рукии, нашло ясность в странном поведении Рендзи. Он знал, но боялся сказать. Пытался обыграть сложившуюся ситуацию по-своему, но Кучики Бякую было невозможно обыграть. – Но если я его не люблю, что тогда? – склонила голову и сжала пальцами свою руку.

– Это не имеет значения. От этой любви, как ты говоришь, – сузил глаза, пристально посмотрев на ее лицо, – вскоре ничего не останется. Ну, может быть, только дети. Тебя бросят, и ты будешь страдать. Не было еще такого, чтобы, любя, мы не страдали, – прикрыл глаза и покачал головой. – Даже если ты не любишь его, Рукия, тебе же проще. Я хочу поставить тебя на ноги и обеспечить достойное будущее.

– Я не смогу постоянно подчиняться твоей воле, – протестующе она в упор посмотрела на брата, не побоявшись разозлить его.

– До тех пор, пока ты не выйдешь замуж, будешь, – уверенно отрезал Кучики-старший, положив руку на спинку дивана.

– Даже если я не хочу, ты меня силой потащишь?

– Если понадобится.

– Неужели ты никого не любил?

Последовала короткая пауза. Бякуя прикрыл глаза и наклонился, потом снова взглянул на сестру.

– В моей жизни не будет никого дороже тебя, – притянул ее лицо к себе и мягко поцеловал в лоб. – Когда-нибудь ты поймешь, что все в этой жизни я делал только для твоего же благополучия, – отстранился и встал с дивана. – Можешь не провожать.

Он ушел, оставив Рукию в ступоре. По комнате разнесся тяжелый глубокий вздох, после которого послышалось тихое рыдание.

Она любила брата, тайно восхищалась им, но порой так ненавидела, что не могла понять, за что вообще его можно любить. Но так или иначе, Рукия подчинялась его воле. С самого ее детства она подчинялась только ему. Но не в этот раз. Сидя на диване с потерянным видом, Рукия покачивалась вперед-назад, сцепив на коленях руки. Ей пришла мысль, что отчаянно хочет увидеть Ичиго, единственного человека, который не лез к ней в душу со своим будущим и жил одним днем. Строить планы, планировать свою жизнь, не зная, что ждет завтра, было глупо. Ведь планы меняются и жизнь тоже – меняется. Каждую минуту, пока мы сидим на диване, читаем книгу или смотрим передачу, в мире что-то происходит. Рукия до этого момента не особо заостряла на этом внимания, но как бы ей хотелось, чтобы Бякуя понял, насколько он ошибается, строя ее будущее.

Она покинула квартиру Рендзи, не дождавшись его возвращения. На улице моросило, и пока Кучики добралась до места, изрядно промокла. Дверь ей открыл Ичиго и с ошарашенным лицом пропустил внутрь. Рукия молча зашла в прихожую и стянула кофту, не поднимая глаз на Куросаки.

– Рукия, – тут он не выдержал, ведь для приличия было бы достаточного обычного «привет». А это угнетающее молчание со стороны девушки взвинчивало и так обеспокоенное состояние Ичиго. – Ты чего здесь?.. – шагнул навстречу, но остановился, когда брюнетка сама прижалась к нему, спрятав свое лицо у него на груди, и пальцами вцепилась за футболку. Такое действие вызвало еще большее замешательство. Куросаки не сразу догадался обнять ее в ответ. Но когда его руки легли на ее плечи, почувствовал, как они вздрагивают: то ли от холода, то ли от рыдания – понять было сложно. Подняв лицо Рукии за подбородок, увидел на ее щеках мокрые дорожки. – У тебя что-то случилось? Скажи мне, это Абарай довел тебя до слез? – спросил, строго вглядываясь ей в глаза.

Кучики судорожно втянула в себя воздух, убрала его ладонь со своей щеки и отстранилась, жалея о том, что дала волю слезам. Показывать их Ичиго ой как не хотелось.

– Он здесь ни при чем, – тихо выдохнула и опустила глаза. – Мне нужно принять ванную, – теперь в ее голосе можно было различить ворчливые нотки.

Она убежала от него, так и не объяснив причину своего возвращения. Куросаки все это время топтался около ванной, накручивая себя разными мыслями. В такие минуты мужская фантазия работает не хуже, чем женская, поэтому, когда Кучики вышла, он чуть было не спросил в упор, но строгий хмурый взгляд загнал это желание куда-то глубоко, заставил притаиться на время. Рукия прошла в спальню, Ичиго – за ней. Брюнетка, будто этого не замечая, скинула с себя полотенце и вытащила из шкафа легкий халатик. Куросаки проследил за всеми ее движениями, не отрывая глаз, и проглотил густой ком.

– Рукия, – он прочистил горло и подошел ближе, – все дело во мне?

Она посмотрела на него усталым взглядом запутавшегося человека. Вздохнула и покачала головой.

– Мне просто нужно было уйти оттуда, – начала она, не осознавая, что вот так просто сейчас все ему расскажет. – Не могла и не хотела видеть Рендзи, после того, что узнала…

Ичиго нахмурился, подозревая, что узнала она что-то очень и очень серьезное.

– Ты беременна? – его брови вопросительно взлетели вверх.

– Что? – Рукия поперхнулась воздухом. – Нет, с чего ты?.. – задумалась, а потом усмехнулась. – Знаешь, после того раза у меня хватило ума уладить этот вопрос вовремя.

Куросаки снова нахмурился.

– Что тогда?

Рукия запрокинула назад голову и издала стон отчаяния.

– Скоро я должна выйти замуж, ясно? – взмахнула руками. – Но проблема в том, что я этого ну нисколько не хочу. Теперь ты доволен?

– Загоны твоего любимого братца? – изогнул насмешливо одну бровь и криво улыбнулся. – И куда только скачут его кони?.. Но что хочу сказать: ты никому ничего не должна. Ну, если, конечно, не занимала денег. А в остальном тебе решать. Твоя жизнь, вот и живи так, как хочешь, – положил ладонь на ее макушку и растрепал волосы.

– Вот поэтому я и пришла к тебе, Ичиго, – Кучики выдохнула, опустив голову. – Ты так выводишь иногда, ты такой неисправимый, но почему-то именно с тобой мне становится легче.

– А Рендзи, – Куросаки приподнял ее подбородок, – он знает, что ты у меня сейчас?

Рукия молча покачала головой.

– Если он придет, скажи, что я сплю и что ты ничего не знаешь.

– Я и так практически толком ничего не знаю, – хмыкнул, прикрыв глаза.

– И не хочешь узнать?

– Я жду, пока ты сама захочешь рассказать, – улыбнулся и провел костяшкой указательного пальца по ее щеке. – Вся эта история мне не очень-то и нравится, но думаю, что у тебя хватит сил, чтобы перебороть себя и своего брата. Почаще прислушивайся к своим желаниям, мартышка. Хочу, чтобы ты научилась слушать сердце. Может быть, я тебя серьезно обидел, но точно не со зла и точно ненамеренно. Я не покоряю золотых вершин, не строю глупых надежд – просто обычный парень, который за все двадцать шесть лет не встречал похожей на тебя девушки. Мне искренне хочется, чтобы ты прожила такую жизнь, о которой потом не придется жалеть. Ты такая еще глупая, – притянул к себе, обвив ее плечи руками, – мелкая. Хочется уберечь тебя от ошибок.

– Да? – она шустро вынырнула из кольца его рук и запрыгнула на диван, указывая на Ичиго пальцем. – В первую очередь попробуй уберечь меня от себя. Тогда, может быть, я поверю в твои серьезные намерения, – и с надменной улыбкой уперла руки в бока.

Ичиго вопросительно изогнул бровь, подошел к дивану и встал напротив Рукии. Теперь ее глаза были на уровне его глаз, и Куросаки не составило особого труда уткнуться носом в ее щеку, а затем поцеловать.

– И каким образом ты хочешь, чтобы я это сделал? – шепнул он ей на ухо, поглаживая ладонями ее талию.

Рукия, задумавшись, обвела глазами потолок; ее пальцы ласкали шею Ичиго, который все это время жадно рассматривал ее покусанные губы. Но когда она хитро улыбнулась, заставила его опомниться.

– Теперь ты не будешь прикасаться ко мне до тех пор, пока я сама не захочу этого, – Кучики вынесла свой вердикт.

Куросаки недовольно прищурился и отступил на шаг, опустив руки вдоль тела. Рукия поняла, что неосознанно лишилась частички тепла, ощущаемого от его редких, но нежных прикосновений. Но отступать было некуда.

– Хорошо, так и быть, мелкая, – подмигнул и улыбнулся так искренне, что у Рукии перехватило дыхание.

– И тебе, что, все равно? – она нахмурилась и сложила руки на груди.

– Нет, – Ичиго пожал плечами, – но за язык тебя никто не тянул, – усмехнулся и повернулся в сторону двери, собравшись уйти. Задержала его подушка, впечатавшаяся в затылок. Бунтарка в Рукии была еще та, поэтому, негодуя на его безразлично-спокойный вид, она и прибегла к такому роду крайности.

– Ну и вали отсюда, жирафище! – выкрикнула она пренебрежительно вслед хлопнувшей двери. Ее женское достоинство было задето, а значит, нужно мстить – безжалостно, долго и мучительно. Только Кучики пока не знала как.

Решение пришло несколько часов спустя. Нежданно и негаданно.

Рукия понимала, что рискует, но лучшего плана не было. Завалиться в ванную именно в тот момент, когда Ичиго только-только начал расслабляться под струями горячей воды было верхом наглости и безумия. Брюнетка была готова поспорить на что угодно, что произвела эффект на «пятерочку», когда увидела недоумевающий взгляд парня. Прикрывая руками грудь, – из одежды она намеренно оставила только трусики, – без тени смущения взглянула на Ичиго и всего лишь спросила: – Пустишь?

Потерявший дар речи Куросаки только и всего сумел открыть рот, выдавливая из себя непонятный звук, отдаленно похожий на мычание. Рукия заметила, как сильно он сжимал руками бортики ванной, и не смогла сдержать насмешки.

– Так ты пододвинешься?

На этот раз ее слова воспринялись им более адекватно. Ичиго присел, согнув ноги в коленях, и кивком головы пригласил сесть рядом. Рукия аккуратно шагнула в горячую воду и присела на колени лицом к Ичиго. Он смотрел подозрительно, склонив голову к плечу, и хмурил брови. Она же, сделав вид, что не замечает красноречивого взгляда, начала обмывать водой шею, грудь, руки и делала это все так медленно, чтобы добить Ичиго, взорвать его хваленую выдержку.

– И чего ты добиваешься? – внезапно охрипшим голосом поинтересовался он.

– Не знаю, – Рукия надула губы – как сделала бы это, если становилось скучно – и флегматично пожала плечами. Она толком не знала, чего хочет добиться своей выходкой. Ну, кроме мести, конечно. – Может быть, внимания? – непроницаемым взглядом с приподнятой бровью она уставилась на его лицо.

– Твою мать, Рукия! – в сердцах воскликнул Куросаки, откинув голову назад. – Внимания?! – его откровенно понесло, так как он резко наклонился к ней, желая притянуть к себе и сорвать прямо сейчас с нее трусики, но вовремя опомнился. – Давай я покажу тебе свое внимание? – голос понизился до грубого шепота. – Ты будешь сверху, я – снизу. Обещаю, что буду очень внимателен.

Рукия задохнулась от возмущения, щеки ее покрылись пятнами от злости. Проглотив ком обиды, резко крутанулась, повернувшись к нему спиной, и сцепила колени руками. Сейчас эта идея с местью казалась до боли наивной и глупой.

– Бесчувственный ты бабник, – угрюмо выдохнула Кучики, пряча лицо на скрещенных руках. В груди заныло от собственной беспомощности. Она снова проигрывала. Снова.

Ичиго уже дважды чуть ли не пробил затылком стенку. Рукия умела выводить из состояния спокойствия не только его, но и себя включительно. Играя желваками, – ох, и пошаливали у него нервишки, – Куросаки буравил глазами ее спину, но потом плюнул на ее ультиматум и порывисто притянул к себе за плечи. В этот момент он понял свои чувства, осознал, насколько глубоко запустил в свое сердце эту миниатюрную брюнетку.

– Невыносимая, – проговорил куда-то в шею, крепко стискивая ее в своих объятиях. – Моя, – легко прошелся дорожкой поцелуев от плеча к основанию шеи, вдыхая запах ее нежной кожи. – Рукия, ты – моя, – его голос разнесся звоном в ее голове.

Обомлевшая в крепких руках Рукия тихонько всхлипнула.

Их привычный мир разбился вдребезги.

Комментарий к Глава десятая

Сил на вычитку нет, принимайте в таком виде :(

========== Глава одиннадцатая ==========

Комментарий к Глава одиннадцатая

Ахтунг! Для Feathered and Rukia Kuchiki 95. Я обещала вам)

А теперь от себя несколько слов. Долго не писала, долго не заходила. У меня получился некоторый ‘сбой’ в творческом плане по некоторым обстоятельствам. Хочется верить, что я вернусь в прежнее русло. Что касается главы, то можете встретить ‘сопельки’, ну или ‘розовую лужицу’ (на фоне всей главы, может, не будет очень заметно). Как-то выкладывать сие было не так заманчиво, но менять написанное не имело смысла. Предоставляю все на ваш строгий критичный взгляд.

– Позвольте, сегодня я угощу?

– Если только любовью…

– Вам со страстью, изменой, капризами, со скандалами или ласковую?

– Мне покрепче, я люблю неразбавленную.

Р. Валиуллин

***

Рукия не выносила это чувство – чувство, разъедающее сердце изнутри, и ноющую боль в грудной клетке – глубокую, тяжелую, невыносимую.

Второе утро подряд брюнетка просыпалась рядом с Ичиго. Прижималась ближе своим нагим телом, обнимала и мягко целовала в уголок губ. Пока он спал, любовалась его лицом, слушала дыхание, счастливо улыбалась, уткнувшись носом в шею и вдыхая его запах, который так же, как и сам Ичиго, въедался глубоко под кожу, волновал ее любящее сердце.

Рукия не любила выбирать, но этот выбор сделало сердце. Она оказалась слабой, позволив чувствам взять верх над разумом. Пусть так.

Бякуя постоянно твердил, что прислушиваться к органу, гоняющему кровь, глупо. Следовать на поводу у своих чувств – ошибка. Верить в эти чувства – наивность. Любовь – это ересь.

Но Бякуя просто не любил. Он жил только своей сестрой и только для нее.

Сложно ли понять, что человек влюблен? Это проще простого, видно невооруженным глазом. Брюнетке было страшно, что ее вот-вот раскроют.

Рукия ненавидела лгать, но и сказать правду Рендзи тоже не могла.

Было сложно. Вся ее жизнь – и не только ее – состояла из одних сложностей. Чем длиннее путь, тем сложнее пробиваться сквозь тернии. На коже появляются царапины – иногда глубокие, иногда не очень. Но от них всегда остаются шрамы: каким бы путем не шел, какой бы выбор не сделал.

Ичиго с глубоким вздохом перевернулся на бок и протянул руку туда, где лежала Рукия. Ощутив ладонью только смятую простыню, он сонно разлепил глаза, чтобы убедиться, что Рукия все еще рядом. Она сидела, обнимая руками колени, полностью погруженная в свои мысли. Ичиго бесшумно вздохнул, подался вперед, опираясь на локоть, и, скользнув ладонью по ее пупку, поцеловал в поясницу.

– С добрым утром, – прошептали его губы, прежде чем снова дотронулись до ее кожи.

– Привет, – тихо отозвалась Кучики, повернувшись к нему лицом через плечо и слабо улыбнувшись.

– Как спалось? – снова тот же вопрос, который входил в привычку.

Рукия лениво растянула губы в улыбке и подперла ладонью щеку.

– А тебе?

Куросаки склонил голову, наблюдая за ней из-под опущенных ресниц, потом чуть покачал ей и усмехнулся своим мыслям. А в мыслях у него было что-то очень и очень неприличное.

Повалив Кучики на спину, он склонился к ней и провел ладонью от живота к груди, большим пальцем потеребил сосок и взял его в рот. Рукия блаженно прикрыла глаза. В памяти всплыла прошлая ночь.

Рукия даже и подумать не могла, что когда-нибудь в порыве страсти сможет поцарапать чужую спину. Секс с Ичиго был ярким, взрывным, сногсшибательным. Все его прикосновения воспринимались ей настолько остро, что каждый раз ее тело покрывалось мелкими мурашками.

И сейчас все повторялось снова.

Рукия выгнулась ему навстречу, оттянув пальцами волосы на его затылке и застонав через сжатые губы. Сильные толчки вышибали воздух из легких, вырывали из горла непроизвольные тихие вскрики.

Где-то за стенкой было слышно, как возмущались разбуженные соседи, но ни Рукия, ни Ичиго не замечали. Они тонули в своем море. Ичиго прикусывал ее губы, ловил ее стоны и сам стонал в голос. Разгоряченные тела, багровые пятна на шее от поцелуев, покусанные губы и их вселенная на короткий миг.

Но как же не вовремя эта вселенная напоминает о себе, например, телефонными звонками.

Кучики, сдерживая стоны, с трудом смогла связать два слова.

– Ичи-го… телефон.

– Подождут, – рыкнул парень, сделав очередной толчок и прикусив кожу у основания шеи. Рукия ахнула, откинув голову назад.

Очередной долгий звонок заставил ее, не отвлекаясь от процесса, все-таки дотянуться рукой до тумбочки, чтобы сбросить вызов. И, видимо, шутки вселенной на этом не закончились, ибо – хвала сенсорному экрану – вместо того, чтобы сбросить, Рукия приняла вызов. Естественно, немое молчание на том конце провода осталось незамеченным.

И у будущего были свои планы на этот счет.

Однажды вечером, когда Рукия была еще на учебе, на пороге квартиры возвратившийся с работы Ичиго встретил Рендзи, прислонившегося спиной к стене. Во всей его сгорбленной позе и спрятанных руках в карманах джинсов Куросаки прочел что-то совсем недружелюбное. Темные глаза друга чуть ли не выражали презрение. Ичиго постарался не заострять на этом внимания.

– Чего это у тебя такая кислая мина, дружище? – бросил он, вытянув из кармана куртки ключи, подходя к двери.

Абарай цыкнул, встряхнув головой.

– Поболтать пришел, – оттолкнувшись от стены, Рендзи встал напротив Ичиго и резко припечатал того к двери. – Ничего сказать не хочешь, а?

Куросаки в изумлении уставился на друга.

– На тему? – хмуро поинтересовался рыжий.

– О, дружище, тема просто закачаешься! – Абарай зло оскалился, сжав в кулаках ворот куртки. – Ответь мне, придурок, – теперь в его голосе звучала сталь, – как ты мог подумать своей никчемной головой, что вот так просто можешь прикасаться к ней своими загребущими руками, твою мать?! Рукия обещана мне ее братом. Хочет она этого или нет, но все решено! Как друга прошу, не стой у меня на пути, Ичиго, – расцепил пальцы, но не отстранился. – Уйди из ее жизни.

– Рен, – Ичиго поднял на него глаза, – прости. Не могу.

– Что значит «не могу»? – он растерялся, сделав шаг назад.

– Я не отступлю, – в его глазах отразилось сожаление. – У меня с ней все серьезно. Рукия не вещь, чтобы ее обещать. И пойми наконец, ничего не решено.

– Да что ты несешь, Куросаки? – Рендзи яростно взмахнул рукой. – Не корчь из себя святошу!

– Я люблю ее, Рендзи, – Ичиго смотрел прямо в глаза, и его голос совсем не дрогнул. Он сам удивился, что вот так просто смог сказать то, чего так боялся. – И раз на то пошло, выбирать будет Рукия. Тебе и ее брату не дано решать.

– Твою же все-таки мать, – Абарай закатил глаза и сокрушенно вздохнул. Сейчас весь его запал пропал, оставив в душе холодную бурю и неопределенность. Он знал, что Рукия никогда не была его, но бороться за нее никогда не переставал. – Значит так, – задумчиво опустил голову, – об этом разговоре ни слова. Просто скажи, что я хотел поговорить с ней. На этом все, – резко развернулся и спустился по ступенькам вниз.

Ичиго глубоко вздохнул, чувствуя в груди тяжесть.

Спустя несколько часов в квартиру влетела запыхавшаяся Рукия; весь ее вид говорил о крайнем возбуждении, но Куросаки покорно ждал, пока она жадно опустошала стакан с водой. После, со звоном отставив стакан на тумбу, Кучики приложила холодную ладонь ко лбу и затем устало провела пальцами по щеке.

– Ну, и? – Ичиго, сложив на груди руки, оперся бедрами о крышку стола и, наклонив голову, вопросительно изогнул бровь.

– Ичиго, – выравнивая дыхание, Рукия прикрыла глаза и улыбнулась, так широко и открыто, что и ему самому захотелось улыбнуться. Она подлетела к нему и повисла на шее. – Я прошла тестирование! У меня получилось, представляешь? А еще у меня будет два заслуженных выходных. Здорово, правда?!

– Да, – Куросаки сам не заметил, как стал улыбаться чуть ли не до ушей. – Я рад за тебя, мартышка, – тихо выдохнул он, прикоснувшись ладонью к ее холодной щеке. В груди все еще ныло. Ичиго обнял Рукию другой рукой и притянул ближе, губами и носом зарывшись в ее волосах на макушке, вдыхая ее аромат, смешанный с вечерней свежестью улицы. – Проголодалась?

– Немного, – буркнула она в ответ куда-то в его шею и двумя руками обняла.

– Тогда, когда ты поешь, у меня к тебе будет одно интересное предложение.

– Эй, так нечестно! – Кучики беззлобно стукнула кулачком по его груди. Подняла голову и столкнулась с его широкой улыбкой. – Почему нельзя сейчас озвучить?

– Рукия, – Ичиго снисходительно прикрыл глаза, – во-первых, когда ты сердишься, ты похожа на мартышку – это я тебе уже когда-то говорил; во-вторых, – склонился к ее лицу и снова открыл глаза, – ты очень красивая, когда улыбаешься. Улыбайся чаще. И в-третьих, я хочу сделать сюрприз. Если ты узнаешь все наперед, то не сможешь нормально поесть. А нам это нужно?

Рукию смутили его слова.

– Что с тобой? – последовал ожидаемый вопрос.

– А что со мной? – Ичиго игриво подмигнул. Он продолжал отбиваться вопросами, как делал это всегда, чтобы довести Рукию.

– Ты странный, – она прищурилась, выискивая в нем хоть крупинку какой-либо зацепки.

– Не может быть, – Куросаки крепче обнял ее.

– Еще как, – Рукия прикусила щеку.

– На самом деле, – улыбаясь, он дотянулся до ее губ и, прикрыв глаза, крепко поцеловал. Ноющая боль в груди никуда не уходила.

Они еще долго не могли оторваться друг от друга, но урчащий от голода желудок яро опротестовал, напомнив о себе. Рукия улыбнулась Ичиго прямо в губы и, чмокнув его, отстранилась.

– Я мигом, – пообещала она, вылетев из комнаты, чтобы переодеться.

После ужина Ичиго вытянул Рукию из-за стола за руку и потащил за собой в гостиную. Кучики была крайне озадачена, хмуря брови и вглядываясь в экран монитора. Что-то такое, чего она не замечала, было во взгляде карих глаз.

– И что? – она неуверенно захлопала ресницами.

Ичиго понуро повел плечами.

– Ох, Рукия, – закатил глаза, – ты вообще читать умеешь?

Рукия с новым усердием вчиталась в строчки опубликованной новости в интернете.

– Скопление звезд, – пробубнила она про себя, – падение комет…

– И это будет сегодня, – заключил он, уловив в глазах Рукии неподдельный интерес и восторг. – Поэтому ты не против, если сегодня мы поедем на пляж, Рукия?

– К-когда? – брюнетка немного растерялась.

– Сейчас, – Куросаки улыбнулся уголком губ. – Я приготовил все самое необходимое. Так что?

– Неожиданно, – Рукия глубоко вздохнула и приложила ладонь к груди. – Похоже на…

– Похоже на что?

– На свидание, – робко произнесла она, опустив глаза. Тот факт, что свиданий в ее жизни вообще не было, приводил в дикое смущение.

– Это оно и есть, – Ичиго протянул ей руку ладонью вверх. – Пойдем?

– Да, – теперь она снова улыбалась, – конечно.

Из всего самого необходимого Ичиго взял огромных размеров теплый плед, зажигалку, чтобы можно было развести костер при необходимости, бутылку вина с многолетней выдержкой и коробку пиццы, чтобы можно было перекусить. Не так много, но и не мало, чтобы этот вечер запомнился надолго.

До набережной им пришлось доехать на такси, а потом пройтись пешком к тому самому пляжу. К этому времени достаточно стемнело, чтобы на почерневшем небе можно было различить первые звезды.