Текст книги "Утраченные надежды (СИ)"

Автор книги: Resurgam

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

То, что Чарльз смог рассказать Фредерику всего в двух словах, на деле развернулось следующим образом. Прекрасная утонченная, вращающаяся в высшем обществе Элизабет Эллиот. Старшая сестра Мэри и Энн, Элизабет Эллиот с трудом перенесла отъезд их кузена из Бата. Ее гордость была задета тем, что мистер Эллиот не обратил на нее должное внимание, как она ни старалась, а ее гнев направился против Энн. Совершенно не думая о том, что симпатии ее кузена могу быть делом исключительно его рук, она винила во всем только свою сестру. Энн специально сделала все так, чтобы мистер Эллиот увлекся ей, в этом у Элизабет не было ни малейших сомнений. А когда она добилась своего, также внезапно из прихоти ему отказала. И теперь мистер Эллиот их покинул, а вместе с ним растаяли как дымка на ветру и любые надежды для того, чтобы хотя бы одна из незамужних барышень Эллиот воцарилась в Киллинч-холле. Какая непоправимая потеря! И всему виной только одна Энн! Так думала прекрасная Элизабет Эллиот, и коль скоро она была так нещадно задета, так сильно разочарована, ей хотелось досадить своей сестре. Не то чтобы она специально вынашивала планы мести, нет, скорее это было подспудное желание, которое сидело в ней долгое время. Она все искала причину уколоть Энн побольнее и вскоре нашла возможность поколебать ее равнодушие. Это случилось, когда Чарльз, Генриетта и Мэри Мазгроув приехали погостить к ним в Бат.

Элизабет никогда не любила Мэри, впрочем, обе ее сестры не вызывали в ней особенных чувств. И если Энн она считала просто бесполезной, то младшая ее сестра была к тому же нестерпимо докучливой. И вот Мэри явилась в Камден-плейс, и не подошло еще время чая в гостиной, как она принялась громко перечислять всех их знакомых и родственников и в который раз уже пересказывать последние сплетни. Как мало надо было Мэри для счастья! Именно так не без презрения размышляла Элизабет, пока не услышала вдруг одно знакомое имя. Капитан Уэнтворт. Да, она услышала имя капитана Уэнтворта. Капитан Уэнтворт сделал предложение Луизе Мазгроув. Неужели? Нет, она конечно же читала письма Мэри. Видимо, невнимательно. Она удивлена. Капитан Уэнтворт опять сделал кому-то предложение. Тут Элизабет позволила себе кинуть насмешливый взгляд на Энн и видела, как Энн залилась краской и что все это было ей крайне неприятно.

Впоследствии старшая мисс Эллиот, правда, жалела о своем опрометчивом поступке. Мэри конечно же запало в голову это замечание. Капитан Уэнтворт что был помолвлен и раньше? Видя, что Мэри от нее так просто не отстанет, Элизабет рассказала ей о том, что случилось с Энн восемь лет назад. По правде Эллиоты никогда не говорили об этом больше из гордости, чем от чего-то другого. Теперь капитан Уэнтворт был человеком состоятельным, так почему бы не поведать Мэри о том, что он искал родства с их семьей. Конечно, она взяла с сестры слово никому об этом не рассказывать.

Мэри сначала ей не поверила, залилась смехом, призналась, что много раз видела капитана Уэнтворта и Энн вместе, и ни разу он не проявил к ее сестре особого внимания. Наконец-то Элизабет получила возможность добавить кое-что и от себя. Энн совсем не такая уж простая, как это кажется на первый взгляд, и она, должно быть, хорошая притворщица. Что касается капитана Уэнтворта, тут Элизабет только пожала плечами. Это был бы во всех отношениях неравный брак. Молодой человек не получил ни благословения ее отца, ни согласия самой Энн. Неудивительно, что ему не очень-то и хотелось об этом вспоминать. То что следом сказала Мэри, испортило Элизабет настроение надолго. Мэри так бестактно заметила, что Энн за последние несколько лет получила больше предложений руки и сердца, чем обе сестры вместе взятые.

Таково было настоящее развитие событий в Бате. Самого же Чарльза Мазгроува хватило только на самый краткий и неполный пересказ, так как, конечно, он не мог знать все. Чарльз принялся горячо заверять Фредерика, что как только он узнал обо всем этом от Мэри, то тотчас наказал своей жене молчать. Однако Мэри уже успела рассказать Генриетте по секрету. А Генриетта тут же написала Луизе. Фредерик спросил про мистера и миссис Мазгроув. Нет, заверил его Чарльз, больше никто ничего не знает. Он наказал своей жене и сестрицам молчать под страхом своего гнева. Иначе они никогда больше не поедут в этот ужасный Бат.

И так, Луиза все знала. На обдумывание этой новости у Фредерика ушла вся дальнейшая их дорога до Киллинч-холла. Тактичный Чарльз Мазгроув больше в разговор не вступал. Лишь уже в самых воротах дома, когда они наконец снова остановились и между ними воцарилась прежняя неловкость, Чарльз достал из кармана письмо и протянул его Фредерику.

– Луиза просила меня передать это письмо тебе, – смущенно сказал он.

Недолго думая, Фредерик развернул ее письмо, в котором неровным почерком было написано следующее:

«Капитан Уэнтворт, я обращаюсь к вам после нескольких бесплодных часов обдумывания этой печальной новости. Вы вряд ли можете себе представить мое удивление и огорчение, когда я узнала, что вы желали жениться и раньше. И никак другая женщина не стала объектом вашего внимания как близкая нашей семье Мисс Энн Эллиот. Я могу понять, отчего вам захотелось скрыть это от всего общества. Отказ, который вы получили, не мог не нанести ущерб вашей гордости. Но не могу никак понять, почему вы ни одним словом не намекнули об этом мне, вашей невесте? Я думаю, что на такую скрытность вас могли толкнуть либо ваши прежние чувства к мисс Эллиот, либо недоверие к моей персоне. И право, я никогда не видела, чтобы вы уделяли Энн хоть какое-нибудь самое поверхностное внимание. Я не знаю двух таких людей в целом свете, которые могли быть помолвлены менее всего. Мне остается предположить, что дело все-таки в вашем недоверии по отношению ко мне. И это не может не ранить мои чувства. Разве возможно двум людям быть соединенным вместе и не испытывать к друг другу всей прямоты и искренности, на которую они только способны? Такая скрытность идет против всех моих убеждений, и я пишу к вам, чтобы возвратить вам ваше слово, если вы того желаете. Примите это письмо от меня как знак того, что вы отныне свободны распоряжаться собой как считаете нужным. На том остаюсь вашим верным другом. Л. М.»

– И что же она пишет? – нетерпеливо поинтересовался Чарльз Мазгроув, утратив в порыве волнения всякий такт и всякую осторожность.

– Я думаю, ты можешь догадаться, – коротко ответил Фредерик, складывая письмо пополам. Ему хотелось вернуться к себе и перечитать эти строчки еще раз. Настолько он боялся доверять своим собственным глазам.

– Отказала? – не то спросил, не то воскликнул Чарльз. И весь во власти эмоций удивленно развел руками.

Фредерик только кивнул в ответ.

– Отказала из-за ничего, – пробормотал Чарльз уже более тихо, словно и не веря происходящему. – Из-за такой ерунды. Знаешь, Уэнтворт, я тебя прекрасно понимаю, – волнение сделало Чарльза на редкость разговорчивым. – Сам… сам получал отказ, и как же мне тогда хотелось, чтобы об этом не знал никто кроме меня. И ни за чтобы, никогда бы я не стал обсуждать это с моей женой.

Фредерик подумал, что у судьбы должно быть своеобразное чувство юмора, раз она свела их обоих вместе, отвергнутых Энн просителей, в этот нелегкий час. Причем один явно старался утешить другого.

– Я вынужден согласиться с решением твоей сестры, – поспешно заметил он в попытке уйти от этой опасной темы. – Мисс Мазгроув имеет право поступать так, как считает нужным. Я благодарю тебя за все участие, которое ты проявил ко мне сегодня. Особенно учитывая, что мисс Мазгроув твоя горячо любимая сестра. Но я чувствую себя уверенно, потому что не сомневаюсь в том, что она все тщательно обдумала.

Фредерик был скуп на слова и чувства, ибо единственное, что он мог сейчас испытывать, это легкое облегчение и ничего больше. Как бы ни были ему неприятны те обстоятельства, которые завершили его помолвку, как ни мало хотелось ему причинять очередную боль Луизе, ничего другого он не мог пожелать. Он был рад, что снова стал свободным. И не верил до конца еще в свою свободу, приобретенную при столь неожиданных обстоятельствах. И потому он лишь попросил своего друга доставить Луизе его сердечный ответ. Фредерик должен был из соображений долга и совести принести свои глубочайшие извинения мисс Мазгроув, а также выразить все те учтивости, которые только мог.

Они сговорились, что Фредерик напишет Луизе письмо и передаст его Чарльзу завтра, пока они будут охотиться в Апперкроссе. Сейчас же, не потеряв от всех волнений и доли аппетита, они отправились отужинать в Киллинч-холл. И никогда еще потом этот вечер не казался Фредерику таким дивным.

========== Часть 4. Апперкросс ==========

Редко когда Фредерик приезжал к семейству Мазгроув в более спокойном настроении, каким он поспешил вернуться к его другу Чарльзу на следующее утро. Он практически не спал ночью, сочиняя свой ответ Луизе. Он постарался вложить в свое письмо как можно больше теплоты и признательности. Рассыпался во всех учтивостях, на какие только был способен, и постарался объяснить все события теперь уже девятилетней давности, как только мог.

Фредерик успел без сомнения много передумать за ночь и ему было жаль, что Луиза сильно опечалилась, однако он считал, что она приняла правильное решение. Это женитьба не принесла бы счастья ему, она бы не принесла счастье и ей. Он прекрасно понимал, что не смог бы вести себя с ней до конца бескорыстно. И в этом ключе его отъезд был только во благо. Фредерик не сомневался, что его длительное отсутствие позволило Луизе взглянуть на их отношения в правильном свете.

Чарльз Мазгроув разделял уверенность своего друга больше, чем это могло показаться на первый взгляд. Он имел возможность наблюдать за Луизой после отъезда капитана Уэнтворта из Сомерсета. И покуда к его сестре снова возвращались веселость и прежняя жизнерадостность, ее привязанность к Фредерику несомненно могла быть поставлена под сомнение. Для Луизы Мазгроув это было первое серьезное чувство, первое большое чувство оказавшееся взаимным (так считал Чарльз). По натуре своей и вследствие юного возраста, Луиза была не склонна к меланхоличным настроениям любовного толка или к глубоким размышлениям и переживаниям на этот счет. Она привыкла ежечасно восхищаться объектом своей симпатии, ежедневно видеться с ним, и когда Фредерик Уэнтворт так неожиданно уехал из Сомерсета, ей пришлось особенно тяжко. Казалось, она на по-прежнему была в него влюблена и восхищалась его наружностью и его характером не менее чем раньше. Но она так мало знала его на самом деле, и не могла не грустить, сама не зная почему. Там, где другая женщина смогла бы проявить терпение и зрелость, Луиза по мнению Чарльза проявляла некоторую непостоянность, свойственную ее юности. Она могла редко писать своему жениху, еще реже получала от него письма, и постепенно повседневность и новые впечатления взяли свое. Было очевидно, что дорогой капитан Уэнтворт теперь казался ей несоизмеримо далеким. Чарльз следил за событиями во Франции и догадывался, что если Фредерик и появится в Сомерсете, то очень ненадолго. Он не был уверен в способности своей сестры стойко выносить разлуку, ее легкомысленный характер, он опасался, помешает ей стать образцовой женой моряка.

Так размышляли оба друга, находясь в несколько приподнятом настроении, о чем они, конечно, они бы никогда не признались. Чарльз по характеру был не таким человеком, чтобы печалиться долго, Фредерик, напротив, считал, что пострадал более чем достаточно. А посему они оба провели дальнейшее время не без приятности. Письмо было доставлено в главный дом Апперкросса, пока Фредерик выбирал ружья, и оба друга наконец предались всем увеселениям охоты и прогулки верхом. Чарльз не мог представить для себя никаких других занятий, которые были ему более по душе, Фредерику, совершенно не склонному к исследованию земель Киллинч-холла вместе с адмиралом Крофтом и своей сестрой, было больше совершенно нечего делать.

Молодые люди вернулись в Апперкросс только к обеду. Жена Чарльза Мэри Мазгроув с нетерпением ждала их у входа в дом. Не успел Фредерик отдать поводья своего коня слуге, как был извещен, что Луиза здесь и желает его видеть. Он заметил, как Мазгроувы переглянулась между собой.

Фредерик вошел в малую гостиную Апперкросса не без некоторого волнения. Он надеялся, что длинного письма с изящным и приятным глазу слогом будет достаточно. Однако понимал и вероятность последующего устного объяснения. Луиза могла пожелать увидеть его снова, чтобы лично услышать все его извинения.

Он нашел мисс Мазгроув не менее привлекательной особой чем раньше. Юность постепенно взяла свое, и Луиза снова расцвела, будто инцидента в Лайме никогда и не случилось. Она была несколько бледнее чем обычно, однако это легко объяснялось тем волнением, которое она сейчас испытывала. Со времен их помолвки Фредерик научил себя относится к ней не без нежности и сейчас же учтиво осведомился о здоровье мистера и миссис Мазгроув. В ответ он получил не менее вежливые заверения, что ее родители находятся в прекрасном состоянии. Они замолчали.

– Я получила Ваше письмо, и оно не могла оставить меня равнодушной, – сказала Луиза, несколько нервничая. – И узнав, что вы находитесь так недалеко от меня, я не могла не встретиться с вами.

– Мисс Мазгроув, я глубоко обязан вам этой возможностью.

Она вопросительно поглядела на него, и Фредерик не заставил ждать себя дольше. Он повторил все то, что написал в своем письме. Он глубоко опечален тем, что доставил ей столько неприятных минут. Он никак не хотел этого и рад, что его ответ оказал именно то действие, на которое он и рассчитывал. Что касается тех событий девятилетней давности (Луиза чуть подалась вперед), он объяснился в тех же коротких и сухих выражение, какие были в его письме. Он гостил тогда у своего брата в Сомерсете, ожидая своего скоро назначения. По долгу службы Эдвард часто виделся с семьей Эллиотов. Фредерик был представлен обеим барышням и проводил в Киллинч-холле достаточно много времени. Все произошло быстро, как и бывает в юном возрасте. Он искал взаимности (он не стал говорить Луизе, что нашел ее поначалу), однако не имел никаких средств жениться, и ему было по многим причинам отказано. Восемь лет спустя он снова встретился с мисс Эллиот в Сомерсете, однако из одного только уважения к ней и ее семье, решил не только не распространяться о тех событиях, но даже ничем не напоминать о них ни себе, ни ей. Он добавил и то, что его родственники Крофты и по сей день остаются в благополучном неведении. И он сожалеет о том, что старшая сестра Энн, едва ли не единственная свидетельница тех событий, не смогла выдержать всю конфиденциальность.

Луиза внимательно слушала его, однако по-прежнему ничего ему не отвечала. Он даже несколько растерялся, не понимая, чего именно она от него ждет. И уже было начал излагать все учтивости и извинения по второму кругу, когда внезапно она решилась подбодрить его:

– Признаться, я узнала обо всем этом совсем недавно. Моя гордость была сильно задета, и, боюсь, несколько дней мое предубеждение против вас было слишком велико. Я не могла не ревновать вас к мисс Эллиот. Если бы я узнала о вашей настоявшей помолвке раньше, я бы никогда и не предалась подобным мыслям. Однако ваша скрытность, ее скрытность вызывали во мне столько противоречивых чувств и сомнений. И под влиянием этого я написала столь неосторожное письмо. Но у меня было время подумать, разобраться в себе. И ваш ответ, и ваш приезд в Апперкросс не могли не поколебать моей уверенности. Теперь я понимаю, что все эти события были так давно и так мало они играют хоть какую-то роль в настоящем. Я слушаю вас и готова слушать дальше. Я думаю только о том, что, возможно, я поступила крайне опрометчиво.

Ах вот оно что! Фредерик едва сдержал жест удивления. Она ждала от него отнюдь не вежливой любезности, ни объяснения и понимания этой ситуации. Она искала ему оправдание. Она хотела убедиться в том, что это теперь по ее мнению маленькое недоразумение осталось в прошлом. Что он никогда не любил и не любит Энн Эллиот. Ведь именно так бы он сказал, если бы хотел расположить к себе Луизу вновь, а она явно хотела этого расположения.

Однако Фредерик не мог заверить ее в том, что Энн Эллиот теперь мало его волнует. Его объяснение с Луизой получило неожиданный оборот. А ведь он уже был почти уверен, что распутал эти сети.

– Мисс Мазгроув, я нисколько не сомневаюсь, учитывая вашу решимость и твердость характера, что вы все тщательно обдумали прежде, чем писать мне. Моя несостоявшаяся помолвка вряд ли послужила единственной для этого причиной. Я и не думал о том, что вы можете поддаться опрометчивым чувствам или ошибиться. Для меня стало ясно, что наша разлука была полезна для нас обоих. Смею предположить, что причиной ваших сомнений стало именно мое продолжительное отсутствие.

Луиза ответила не сразу. Она опустила взгляд в пол, рассеянно теребя край своего платья.

– У меня действительно имеются сомнения, – сказала она наконец, – но они несколько другого свойства, чем вы думаете. Моя сестра Генриетта скоро выйдет замуж. Я очень близка с ней и хорошо знаю и ее жениха и какие отношения между ними. При всем желании я не могу не сравнивать нас с Генриеттой и Чарльзом Хейтером. Ведь для меня это моя первая помолвка, – лукаво добавила она. Фредерик должен был стойко снести этот неосознанный укор, – и я не знала толком, как мне надо было себя вести. Что говорить и что услышать в ответ. Вы столько раз говорили мне, что я дорога вам, это правда. Но я не могла не заметить, что вы ни разу не говорили мне о том, что вы любите меня. Да, я не слышала этих слов от вас ни в вашем обращении, ни в ваших письмах. Признаюсь, эта разлука далась мне очень нелегко. И я знаю, что это будет не единственный раз, когда вам придется меня покинуть. Мне кажется… я думаю, когда я бы знала наверняка о ваших чувствах, я бы все выдержала. Я бы все преодолела! Я бы забыла о всех прошлых событиях. Я бы стойко боролась за наше счастье.

Фредерик замер, не представляя, что он мог бы ответить. Он так долго ждал этого побуждения к откровенности, что уже потерял всякую надежду на него. Луиза никогда прежде не сомневалась в его чувствах. Никогда не взывала к его честности. Она была всегда уверена в ее власти над ним. Даже когда ей казалось, что он уделяет больше внимания Генриетте.

Все неудобство положения Фредерика заключалось в том, что он уже посчитал себя свободным. Он ни за что не мог подумать, что ему придется доказывать необходимость этой свободы. Он не знал, как не обидеть Луизу, при этом оставшись с ней честным. Теперь он понимал, что рано или поздно этот разговор все равно бы случился. Как только прошел бы медовый месяц и улеглись первые восторги, как только ему бы пришлось возвращаться на службу, как только ей бы прискучила его вечная сдержанность, он знал теперь, она бы безусловно спросила об этом, она бы догадалась.

Фредерик вздохнул, призывая на помощь все свое терпение. Он не мог сказать ей того, что она хотела от него услышать. Как ни желал бы он остаться бескорыстным.

– Дорогая Луиза, – произнес он, желая подчеркнуть их прежние близкие отношения. Он редко обращался к ней по имени, – я дал вам слово и я намерен его сдержать, если вы того захотите. Я во всем готов подчиниться вашей воле, какое бы ни было ваше решение.

Она подняла голову и внимательно посмотрела на него. И вспыхнула, когда и по выражению его лица, и по очередным учтивым его словам поняла его замешательство и всю невозможность услышать от него то, чего она так хотела. Луиза поспешно повернулась к нему спиной, так как слезы набежали на ее глаза. Ему ничего не оставалось, как наблюдать за тем, как она страдает.

– Капитан Уэнтворт, – ее голос несколько дрожал, когда она немного успокоилась и вновь заговорила, – я прошу оставить мое прежнее решение в силе, а нашу помолвку считать окончательно расторгнутой.

Она снова замолчала и казалось, теперь ее занимает только вид из окна. Что бы Фредерик ни сказал сейчас, это вряд ли бы ее утешило. Ему оставалось только надеяться на время, которое залечит ее раны, на юность, которая поможет ее чувствам быть не таким глубокими. Он поклонился и бросил последний долгий взгляд на Луизу Мазгроув. На ее одинокий тонкий силуэт в проеме окна, на ее белое изящное платье. Не сказав более ни слова, он вышел.

========== Часть 5. Кэмден Плейс ==========

Энн Эллиот провела в Бате всю зиму и с каждый днем становилось очевидно, что она проведет там и все лето. При всей своей нелюбви к этому городу Энн не могла и представить, насколько унылой будет ее жизнь. Единственное, что доставляло ей хоть немного радости, это частые визиты ее подруги леди Рассел.

С отъездом их кузена из Бата сэр Уолтер окончательно решил, что Энн – существо крайне бесполезное. Элизабет так и не смогла простить свою сестру. И как ни мало она интересовалась ее характером, она совершенно не могла понять, почему Энн отказала мистеру Эллиоту. Замужество за таким состоятельным и видным джентльменом, будущим баронетом и наследником Киллинч-холла, могло дать Элизабет то положение в обществе, которое она так хотела. А уж для Энн оно и вовсе должно было быть пределом всех мечтаний. И несмотря на все это, Энн отказала. Разочарованный, мистер Эллиот вскоре покинул Бат без обещаний возобновить свое знакомство. Казалось, и в свете потеряли к Энн интерес, едва такой предмет многих сплетен, такая интересная помолвка была окончательно расстроена.

Сама Энн спокойно переносила неодобрение ее сестры и равнодушие ее отца. Она совершенно не получала удовольствия, выезжая в свет, и многое бы отдала за то, чтобы вернуться обратно в Сомерсет и в Киллинч-холл. Но куда ей было возвращаться? Киллинч-холл был сдан, а к Мазгроувам она поехать не могла, как ни звала ее туда Мэри. Возможно, когда капитан Уэнтворт наконец женится на Луизе Мазгроув и они уедут в другое графство, она смогла бы приехать к сестре, но не сейчас. Даже несмотря на то, что Фредерика Уэнтворта не было в Англии уже много месяцев, Энн знала, как тяжело ей будет смотреть на счастливое лицо Луизы. Ей было уже достаточно и тех чувств, которые она испытала, когда узнала об их помолвке.

– Вы примирились с этой возможностью, дитя мое? – так спросила ее леди Рассел, едва Энн поведала ей, что такой новости стоит ожидать.

– Да, конечно. Я желаю им всяческого счастья, – ее ответ был пределом самоуверенности. И правда в том, что она действительно так думала.

Какой же удар ее поразил, когда она прочитала письмо Чарльза. Все, обратного пути нет. Это официально. Он помолвлен. Сколько бессонных ночей она провела. Как часто засыпала только перед самым рассветом на мокрой от слез подушке. И никому, никому не могла рассказать о своей печали, так как никто из ее родных и друзей не смог бы ее понять.

Именно эта новость придала ей решимости окончательно отказать мистеру Эллиоту. Она бы сделала это и раньше, но она обещала ее дорогой леди Рассел подумать. И сколько та не соблазняла ее красивыми картинками Киллинч-холла, сколько не напоминала о покойной матушке, Энн все равно подумала с месяц, а потом отказала мистеру Эллиоту. Как бы ни было разбито ее сердце, она твердо решила, что не будет выходить замуж.

Леди Рассел, конечно, очень расстроилась. Она лелеяла надежду об этом браке. Ей казалось, что она провела Энн через все подводные камни, какие только выпали на ее долю (то есть через капитана Уэнтворта и мистера Чарльза Мазгроува), только ради того, чтобы вручить ее руку мистеру Эллиоту. Она так мечтала увидеть Энн полноправной хозяйкой в Киллинч-холле, мечтала вернуться туда как 20 лет назад и застать там своего верного друга, свою дорогую леди Эллиот. Увы, Энн отвергла все самые смелые ее мечты. Как горько было леди Рассел сознавать это. Какое разочарование ее постигло!

Печальнее всего, что участь Энн в ее собственном доме оставляла желать лучшего. Леди Рассел так надеялась, что после отъезда миссис Клэй из Бата, Элизабет и Энн станут ближе друг к другу. Но этого совершенно не произошло. Элизабет хоть и была поражена внезапным отъездом своей бесценной подруги Пенелопы (а некоторые подозрения леди Рассел заставили ее попробовать навести справки), но она как будто еще больше отстранилась от сестры. Как, Энн сегодня устала и не хочет ехать с визитом к вдовствующей виконтессе Дэлримпл и мисс Картерет? Она уклоняется от этого поистине достойного общества? В таком случае пусть Энн и вовсе сидит дома. Зачем тогда вывозить ее в свет? Такое холодное обращение Элизабет с сестрой, безусловно вызванное обидой, что ей предпочли другую, не могло не ранить леди Рассел глубоко в сердце. Она находила Энн еще более исхудавшей чем обычно, могла поклясться, что замечала у нее порой красные глаза, и переживала, что ее крестная утратила и аппетит, и всю красоту, которая отличала ее в юности. Она старалась развлекать Энн как могла. Вывозила ее в театры и на воды, и в свет. Ко всем своим друзьям и знакомым. Она даже была готова упросить Энн переехать к ней в дом, если бы не боялась проявить неучтивость по отношению к сэру Уильяму. Однако ничего не помогало.

Возвращение четы Крофтов в Бат оказалось единственной новостью, от которой Энн хоть немного приободрилась. Она даже впервые за долгое время подумала о том, какое платье выбрать к визиту ее друзей. И ничего не доставило ей большего удовольствия, как принять их вместе с леди Рассел у себя дома на Кэмден Плейс. Элизабет и сэр Эллиот отсутствовали. Последний, конечно, отзывался об адмирале исключительно в галантных выражениях, однако общество Крофтов не шло ни в какое сравнение с вдовствующей виконтессой, чья благосклонность стала единственным предметом внимания сэра Уильяма и Элизабет этим летом.

Как же рада была Энн снова видеть адмирала и его супругу, с которыми она рассталась еще до начала зимы. Каким вниманием она их окружила. Как увлеченно беседовали они о своих общих знакомых, обменивались новостями, обсуждали произошедшие события. Леди Рассел не могла не заметить, как сильно оживилась Энн.

– Я должна сообщить вам, что Фредерик вернулся в Сомерсет, – сказала миссис Крофт, пока они пили чай в гостиной.

– Да, Мэри упоминала в своем последнем письме, что капитан Уэнтворт должен скоро приехать.

Энн не могла признаться Крофтам, какое облегчение доставила ей эта новость. Фредерик наконец-то снова дома в безопасности. Особенно в такие неспокойные времена!

Энн знала, что леди Рассел внимательно наблюдает за ней. Но имя брата Софи Крофт не могло не прозвучать сегодня. Хотя бы в контексте последних новостей. И Энн всем сердцем этого желала.

– Вот только Фредерик не пробыл в Киллинч-холле и недели, – буркнул адмирал Крофт.

– Как? – удивилась леди Рассел. – Разве капитан Уэнтворт смог так быстро покинуть семейство Мазгроув?

Крофты переглянулись. Адмирал только покачал головой, и Энн немного забеспокоилась.

– Я полагаю, это случилось из-за того, что его помолвка с Луизой Мазгроув была расторгнута, – мягко сказала миссис Крофт, ставя свою чашку с чаем на столик.

Энн была настолько поражена, что не удержалась и воскликнула:

– Как это возможно?!

Она тут же почувствовала на себе пристальный взгляд своей подруги. Смутилась, покраснела и замолчала. Но похоже никто кроме леди Рассел не обратил особого внимания на ее реакцию.

– Поверьте мне, мисс Эллиот, я была удивлена не меньше вашего, – не преминула откликнуться на ее порыв миссис Крофт. – Фредерик нам ничего не сказал. Быстро собрался и уехал в Лайм к друзьям. Вроде бы по какому-то срочному делу. Мы узнали об этом, только когда Мазгроувы явились к нам на обед.

– Понятно ли, что стало причиной расторжения помолвки?

– Насколько я осведомлена, а я, как видите, знаю все подробности только из третьих рук, мисс Мазгроув не выдержала столько долгого расставания. Все эти новости из Франции в последнее время не оставляют нам никаких надежд. Фредерик наверняка будет скоро призван на военную службу. А значит, он стал бы очень редко наведываться в Сомерсет. Не всякая женщина способна это выдержать. Тем более Луиза так молода, у нее еще будут другие варианты.

– В этом нет никакого смысла! – недовольно воскликнул адмирал. – Позволю себе заметить, что в разлуке страдают оба. Он же не прохлаждаться туда едет. Для него это было бы не менее трудно, чем для нее.

– Но он мог бы и не уплывать на Эльбу, – кратко заметила миссис Крофт.

Адмирал только пожал плечами. Видя сильную заинтересованность Энн в продолжение этого разговора, леди Рассел поспешно переменила тему.

Они не без приятности провели оставшееся время за любезной беседой и игрой в карты. Больше этот вечер не принес Энн никаких волнений. Вскоре Крофты откланялись, радушно пригласив мисс Эллиот и леди Рассел нанести им ответный визит. Энн проводила их до кареты, а потом еще долго стояла у окна, ушедшая глубоко в свои мысли.

– Должна признать, капитану Уэнтворту не слишком везет, – заметила леди Рассел, когда они вернулись в гостиную. – А ведь он добился такого положения и состояния. И даже удостоился аудиенции императора на Эльбе.

Леди Рассел упомянула капитана Уэнтворта исключительно ради того, чтобы снова расшатать чувства Энн. Она начала уже кое о чем догадываться. Но та уже успела взять себя в руки:

– Я желаю ему всяческого счастья во всех его начинаниях, – любезно ответила ей Энн и ничего более.

Леди Рассел со вздохом подумала, что она впервые за долгое время видит свою крестницу не такой бледной, как обычно. И как бы ей ни хотелось понять, что на самом деле чувствует Энн, она не стала ее больше мучить.

Мисс Эллиот действительно вскоре нанесла ответный визит Крофтам, но уже без общества своей подруги. И на этот раз она могла спокойно побеседовать обо всем с миссис Крофт без пристального надзора леди Рассел или скучающего вида сэра Уолтера.

Энн не могла поверить в то, что случилось. Не до конца. Она переживала отнюдь не за себя. Ей было больно от мысли, что сердце Фредерика может быть снова разбито. Однако Софи Крофт была в этом совершенно не уверена:

– Я не знаю, как отнесся к этому Фредерик, – с готовностью заметила она. Ей не с кем было обсудить эти новости, кроме адмирала Крофта, и сейчас компания Энн доставляла ей особое удовольствие. – Я написала в Лайм, однако так пока и не получила ответа. Мой брат никогда мне ничего не рассказывает.

– Я уверена, капитан Уэнтворт просто не хотел вас расстраивать, – заметила Энн.