сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Джон волновался весь день до самого вечера. О Шерлоке: где его носит, что он делает и как себя чувствует? О себе: как случилось, что его гетеросексуальность пошатнулась; не слишком ли он стар для подобного рода экспериментов? Об их дружбе: устоит ли она после выходки Джона? А также о поцелуе, который он сорвал у Шерлока, когда прижал его к столу. Чем больше он размышлял, тем больше убеждался, что поцелуй не был взаимным. Шерлок под ним оставался совершенно неподвижным, позволяя действовать, не пытаясь оттолкнуть Джона, но не принял никакого участия, не поцеловал в ответ. Возможно, он просто не знал, как надо реагировать, будто — и Джон склонялся к этой мысли — это был его первый поцелуй. Украденный у него человеком, слишком занятым собственными мыслями, чтобы в тот момент задуматься, каково приходится тому, кого он целует.
К тому времени, как раздался звук закрывающейся парадной двери, Джон совершенно приготовился, и когда Шерлок поднялся по лестнице, он встал около рабочего стола, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он услышал, что шаги на лестничной площадке затихли, выдержал паузу, и испытал облегчение, когда дверь открылась.
Шерлок остановился в дверном проёме и, слегка поворачивая голову, изучал комнату, выискивая изменения, которые могли произойти и с момента его внезапного бегства несколькими часами ранее. Когда глаза его перестали бегать, он скользнул взглядом по Джону, а также по небольшому чемодану и по спортивной сумке несколько больших размеров, лежащим на диване.
— Ты съезжаешь?
Джон откашлялся.
— Я готов съехать, если ты этого пожелаешь.
— А ты этого хочешь?
— Ты хочешь, чтобы я уехал?
— Я первый спросил.
Джон в поисках помощи посмотрел на ковёр.
— Шерлок, я знаю… — он решительно вдохнул и поднял голову. — Я сделал глупость. Прости меня. И если тебе неловко быть рядом со мной сейчас и в дальнейшем… Я уйду.
Шерлок отвернулся, чтобы повесить пальто около двери.
— Ты очень добр, — сказал он.
Сердце Джона ушло в пятки.
— Значит, ты хочешь, чтобы я ушёл?
— Какие имеются варианты? — спросил Шерлок, встав вполоборота к Джону.
— Мы можем всё забыть, стереть из памяти, — предложил Джон. — Забыть и зарыть. Не просто забыть — этого просто не произошло. И никогда не повторится.
— Ты больше не будешь меня целовать? — Шерлок посмотрел прямо в глаза Джону.
— Нет, — заверил его Джон.
— А я могу тебя поцеловать?
Джон замер.
— Ты этого хочешь?
— А ты хочешь, чтобы я поцеловал?
— Я первый спросил.
Через пару ударов сердца оба фыркнули, захихикали, а затем засмеялись в полный голос. Отсмеявшись, они обнаружили, что стоят слишком близко и понятия не имеют, на что смотреть или куда деть руки.
— Да, — сказал Джон.
— Что — да? — осторожно спросил Шерлок.
— Всё — да.
***
Это не стало самым лучшим, самым грандиозным, самым горячим или самым страстным опытом, полученным Джоном Уотсоном за всю его жизнь. Он провёл двадцать минут, обмениваясь осторожными поцелуями, которые постепенно становились всё более уверенными, руки в поисках опоры блуждали по плечам и талиям; они сталкивались носами и хихикали, после чего возвращались к лёгким игривым поцелуям.
Всё закончилось, когда Джон медленно и крепко провёл рукой по боку Шерлока, и когда его пальцы коснулись верхней части ягодицы, Шерлок отпрянул, сжав ладонями плечи Джона и удерживая его на расстоянии вытянутой руки. Джон сразу убрал обе руки.
— Извини, я не собирался…
— Хорошо, — Шерлок всё ещё придерживал Джона за плечи, то ли сохраняя дистанцию между ними, то ли не давая ему отойти дальше — трудно было сказать. Пристально посмотрев, Шерлок заговорил:
— Ты не уедешь.
— Я и не собирался, — уверил его Джон.
***
Направляясь следующим утром в душ, Джон старался не побеспокоить Шерлока, чтобы не показаться назойливым. Когда внимание детектива не поглощено расследованием, он зачастую просыпается поздно. Поэтому он немного удивился, войдя в кухню и обнаружив Шерлока, углубившегося в чтение. Когда Джон подошёл поближе, он заметил разбросанные книги — вечером, перед тем как отправиться спать, он их не видел. Их появление не обеспокоило его. Названия говорили сами за себя: «Секс для геев», «Пособие для мужчины, который любит мужчину», «Тонкости однополого секса», «Совершенный член», «Как улучшить самый важный орган», «Нескучный секс для геев», «Основы искусства удовольствия», «Здоровье для геев», «Всё, что тебе нужно знать о сексе», «Отношения и сексуальное здоровье».
— Доброе утро, — сказал Шерлок.
— Доброе утро, — ответил Джон нерешительно. Перебрав в уме несколько вариантов, он наконец рискнул задать вопрос. — Решил немного почитать?
— Ммм…
Джон сделал несколько шагов и наклонился, чтобы взглянуть на страницу одной из этих книжек.
— Лучше тебе начать вон с той слева. Она написана более врачебным языком, чем остальные. Тебе как доктору понравится.
— Эм… ладно, — Джон закрыл книгу, замялся, но затем взял ту, на которую ему указал Шерлок. Пробежав несколько страниц и ничего особенного не заметив, он задал вопрос. — Ты прочёл их все?
— Не от корки до корки.
— Хорошо, — Джон вытаращил глаза, увидев всю стопку книг. — Чтение заняло бы много времени, — он и подумать не мог, что случайное поглаживание недалеко от мягкого места способно разрастись такой горой печатных изданий.
Шерлок мазнул взглядом по Джону, а затем посмотрел на него более пристально, проникая в мысли. Он закрыл и отодвинул книгу, сложил вместе ладони.
— Ты бы предпочёл, чтобы я оставался невежественным в этом вопросе? Уверяю тебя, так оно и есть. Я лишь пробежался по общим положениям.
— Ладно. Хорошо, — кивнул Джон.
Шерлок остался сидеть в позе для размышлений.
— У тебя пунктик на девственности, Джон? — лицо его осветилось улыбкой.
— Что? Девственность? Нет! — Джон выдавил улыбку, скрывая смущение, и постарался показать всем своим видом, что ничего более нелепого Шерлок никогда не произносил. — Нет, я всего лишь говорю, что совсем не обязательно тебе быть знатоком или специалистом. Я тоже не знаток. То есть… Люди и так понимают, что к чему. Все так и делают. Большинство людей, — он кивнул несколько раз, чтобы добавить убедительности своим словам.
— То есть ты хочешь сказать, что моя неопытность — это не то, что будет наиболее привлекательным для тебя на этапе наших первых сексуальных контактов. Несмотря на твою реакцию на мою реакцию, когда ты впервые поцеловал меня вчера, — улыбка сползла с лица Джона, и он замер. — Несомненно, ты был воодушевлён этим фактом.
Джон удержался и не опустил взгляд ниже, чтобы оценить, насколько сильно проявляется его заинтересованность в данный момент.
— Я сказал — воодушевлён, а не возбуждён, — сказал Шерлок со вздохом, и Джон едва не поперхнулся. Шерлок втянул носом воздух, изобразил самодовольную ухмылку и снова взялся за книгу. — Просто знай, что я не буду специально для тебя разыгрывать святую невинность.
Джон посмотрел на него пару секунд, а затем развернулся и направился в кухню, чтобы успокоиться за чашечкой чая. На полпути он остановился и развернулся.
— А я скажу тебе прямо: попробуй найди в Лондоне хоть одного человека, который не гоняется за девственниками, геями, натуралами и всеми прочими.
Сказав это, он вернулся в кухню и приступил к обычным утренним делам.
****
Тем же вечером Джон забрался в кровать, поставив рядом на ночной столик чашку с горячим шоколадом и положив на одеяло руководство для однополого секса. Когда он утром возился с чайником, то понял, что так и держит в руке книгу, которую ему порекомендовал Шерлок. Он прихватил её с собой, когда поднялся в свою комнату переодеться, а потом забыл её наверху, когда Шерлок позвал его и сообщил бодрым, полным рождественского веселья голосом, что Лестрейд приглашает взглянуть на место преступления, связанного с проникновением в жилище и похищением человека. После молчаливого двадцати пяти минутного осмотра места, пятичасовой напряжённой «работы ногами» и десятиминутных высокомерных объяснений , кто, как и почему совершил это преступление, они, наконец, отправились, домой, на Бейкер-стрит.
Мысли Джона сразу направились в сторону ужина, мысли Шерлока — в сторону Джона. Точнее, в сторону поцелуев с Джоном. И когда Шерлок, снабжённый багажом знаний, принялся с увлечением изучать рот Джона, Джон сделал вывод, что по меньшей мере часть проглоченных Шерлоком книжек была посвящена поцелуям. Теперь это были не те осторожные, почти стыдливые поцелуи, которыми они обменивались прошлым вечером, и совсем позади осталась пассивность, с которой Шерлок принимал поцелуи Джона прошлым утром. Джон не собирался жаловаться. Поцелуи занимали довольно высокое место в списке удовольствий, которые хотелось бы разделить с любимым человеком.
Странным показалось, когда Шерлок потащил его через гостиную, заставив под конец повернуться и сделать несколько шагов вперёд спиной, пока ягодицы Джона не упёрлись в кухонный стол. Непредсказуемым, когда он подтолкнул и уложил Джона на стол точно так же, как недавно Джон проделал это с ним самим. Почувствовав себя прижатым к столу, он подумал, что в принципе мог бы к этому привыкнуть. Однако если это будет сопровождаться такими поцелуями, то долго привыкать не придётся.
— Омела, — с улыбкой сказал Шерлок, оторвавшись от Джона.
— Знаешь, нам, наверное, следует поместить эту штуку в более удобное место, — ответил Джон и улыбнулся в ответ.
— Здесь вполне удобно, как мне кажется. Я не чувствую никакого неудобства. Тебе неудобно, Джон?
Желудок Джона пробурчал, напоминая, что ему неудобно и нежелательно оставаться пустым. Шерлок закатил глаза и выпрямился.
— Да, отлично. Еда.
Джон улыбнулся этим воспоминаниям, сделал глоток горячего шоколаду и раскрыл книгу. Просмотрев оглавление и вчитавшись в него, он понял, что это обычный справочник для секса: позы, предохранение, пояснительные картинки. Очень откровенные. Он устроился поудобнее и приступил к чтению.
***
Джон вынырнул из сна, в котором целовал Шерлока, и обнаружил, что «утреннее состояние» беспокоит его значительно сильнее обычного. Он решил, что время справиться с этим у него есть, и начал гладить себя медленными длинными движениями, одновременно фантазируя о поцелуях с Шерлоком, как имевших место в действительности, так и пригрезившихся во сне. Когда он завёлся настолько, что быстро бы кончил, возьмись за дело основательно, он отвёл руку, сбрасывая с себя простыню. Он начал представлять, как губы Шерлока медленно отрываются от его губ, легко соскальзывают по его подбородку к горлу и груди. Затем его язык проводит прямую линию через грудину к пупку, осторожно в него ныряет, прослеживая неровный завиток, и возобновляет путешествие вниз. Его коснулось воображаемое тепло, превратившись в иллюзию влажного жара, обнявшего его член. Он уронил голову, зажмурился, но ясно видел, как кудрявая голова Шерлока покачивается над ним вверх и вниз, и в своём воображении тёмные локоны опустились так низко, что Шерлок вжался лицом в его пах, а ствол на всю длину вошёл в бесконечное великолепное горло Шерлока. Джон застонал и начал водить руками от внешней стороны бёдер к внутренней и обратно, так, как он ласкал бы Шерлока и как Шерлок касался бы его. Он широко раздвинул ноги, позволяя воображаемому Шерлоку устроиться между ними, чтобы облизывать и посасывать его яички. Наконец он бесцеремонно обхватил себя рукой, не так, как обычно, чтобы проще было представить, что это не его рука, а рука другого человека. Несколько быстрых движений и фантазия о Шерлоке, доводящем его до оргазма, заставили Джона кончить, рыча и задыхаясь: «Проклятье, Шерлок, дааа!»
Лёжа на спине, Джон некоторое время приходил в себя и успокаивался. В голове осталась только одна мысль: Определённо не натурал.
***
— Ку-ку, — окликнула миссис Хадсон, открывая дверь гостиной 221 Б. — Шерлок? Джон? — она поставила небольшую коробку на кофейный столик. — Мальчики? — она позвала громче, но никакого ответа не получила.
— Куда они могли подеваться? — пробормотала она, надеясь, что их отсутствие не вызвано произошедшим убийством. Хотя Шерлок был бы счастлив такому повороту, но всё же она думала, что Рождество — не самое подходящее для этого время.
Она выбросила из головы убийство и с сияющим от удовольствия лицом осмотрела украшения, которые они с Шерлоком развесили несколько дней назад. Мишура и электрическая гирлянда лучше всего остального придавали комнате праздничный вид . Осталось добавить несколько мелочей.
Она прикинула варианты: дверь, в которую она только что вошла, разумеется, проход в кухню. Этого было достаточно, чтобы удвоить шансы. Никто бы не упустил такую возможность, оказавшись под омелой.
С веточкой, перевязанной тонкой бечёвкой подходящей длины, вооружённая молотком, с маленькими гвоздями в кармане передника, она подтащила один из кухонных стульев к арке между гостиной и кухней. Она ненадолго задумалась, сомневаясь, стоит ли ей заниматься всем этим — в её-то годы, и с её больным бедром, но она отогнала эти мысли. Из-за хлопот по поводу вечеринки — выпечки, покупок, упаковки подарков — она не знала, сможет ли найти другое время.
Устойчиво поставив ногу на сидение стула и крепко ухватившись за его спинку, она забралась на него, слегка пошатываясь, и взялась одной рукой за притолоку. «Не так плохо для старушенции», — подумала она. Хватило всего несколько ударов молотка. Её лицо выражало полное удовлетворение от хорошо проделанной работы, а также от мысли, кто сможет воспользоваться делом её рук. Она допускала, что инспектор Лестрейд вполне способен поймать под омелой Молли, особенно если она придёт в таком же красивом платье, как на прошлой вечеринке.
Она сунула молоток в карман и посмотрела вниз в нерешительности. Она подумала, что лучше всего будет сначала встать на одно колено, а затем медленно спуститься. Она снова вцепилась в спинку стула и начала осторожно наклоняться и вздохнула с облегчением, когда снова оказалась стоящей на полу. Воодушевлённая успехом своих действий, она передвинула стул к двери гостиной, обвязала оставшуюся веточку омелы бечёвкой и ещё раз вскарабкалась на стул.
Забивая гвоздь, она мельком взглянула вниз на лестницу. То, что она увидела, заставило её потерять равновесие: с непривычной высоты лестница внезапно показалась очень крутой. Едва дыша, она покачнулась и ухватилась за косяк. Восстановив равновесие, она решила, что гвоздь вбит достаточно надёжно, и наклонилась, чтобы слезть со стула. Она протянула руку, чтобы взяться на спинку стула, и вдруг поняла, что в ней зажат молоток, нечаянно выронила его и попыталась поймать. Дальше произошла какая-то неразбериха, закончившаяся тем, что она завалилась набок, одна нога запнулась о другую, и щиколотку пронзила острая боль.
Разумеется, именно в этот момент Шерлок вернулся домой. Услыхав, как захлопнулась парадная дверь и что на лестнице раздались его шаги, она попыталась подняться, но немного запыхалась и чувствовала себя растерянной.
Шерлок, увидев открытую дверь и опрокинутый стул, преодолел последние несколько ступенек одним прыжком.
— Миссис Хадсон! — он кинулся к ней, и начал беспомощно размахивать руками, не зная, как правильно действовать. Джон бы знал. Одной рукой он вытащил свой мобильный телефон, набрал номер, а другой обхватил её, чтобы помочь сесть.
Джон не успел сказать «привет», как Шерлок отдал приказ: «Забудь о еде. Миссис Хадсон пострадала. Поднимись по лестнице». Он отбросил в сторону телефон и приподнял её так, чтобы её спина оперлась на его грудь. Через тридцать секунд примчался Джон, бросив незаконченные закупки в супермаркете, и бегом поднялся по лестнице.
Через час миссис Хадсон лежала в своей постели, нога её была удобно устроена, обложена льдом и аккуратно обмотана тугой повязкой. Она откинулась на подушки, недоумевая про себя, какую суету способны устроить двое взрослых мужчин из-за малюсенького растяжения лодыжки. С ней случались дела и похуже этого.
Следуя указаниям Джона, Шерлок остался посидеть с ней, пока доктор вышел поискать более сильное средство, чем парацетамол.
— Бога ради, что вы делали на стуле? — спросил он, после того, как её устроили со всеми удобствами.
Миссис Хадсон натянула покрывало до подбородка, глубже зарылась в подушки — хотелось укрыться потеплее, особенно сейчас, когда на лодыжке лежал пакет со льдом, — и призадумалась, как бы получше ответить. Подвешивание омелы никак не могло оправдать связанный с ним риск получить растяжение — ни в глазах Шерлока, ни тем более в глазах Джона. Однако Шерлок не сможет не заметить омелу и сделать правильные выводы, когда вернётся в свою квартиру.
— Я только развесила ещё кое-какие украшения к Рождеству, — сказала она.
— Украшения? Вы рисковали жизнью из-за украшений? — миссис Хадсон едва не захихикала, увидев, как Шерлок стал похож на Майкрофта, делая выговор.
— Ох, Шерлок, не глупи. Со мной всё в порядке. И комната не была бы достаточно нарядной без омелы.
— Но у нас уже есть омела, — напомнил ей Шерлок. — И вы подвергли риску свою жизнь ради лишнего украшения.
