сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
— О, я тебя умоляю, Шерлок, это всего лишь несколько украшений. Ты ведь хочешь, чтобы во время вечеринки квартира выглядела нарядно, верно?
Шерлок вовсе не желал, чтобы квартиру — его квартиру — наряжали к празднику. Вообще-то он не хотел, чтобы это место выглядело унылым, скучным, спартанским, захламлённым, и тому подобное. А хотел он следующего: 1) чтобы миссис Хадсон прекратила тут порхать с мишурой, рождественскими носками и гирляндой, когда у него полным ходом идёт эксперимент; 2) чтобы не пришлось высказываться по поводу, что расставленные, развешенные и зажжённые украшения отвлекают его от упомянутого эксперимента; 3) чтобы к нему вообще не приставали по поводу этой вечеринки.
Тем не менее, вечеринка была уже объявлена, гости приглашены, закуски и напитки приобретены и распределены. И это означало, что украшения всё же придётся развесить и зажечь. А ползающая миссис Хадсон будет препятствовать научным изысканиям.
— До мероприятия ещё несколько дней, — проворчал Шерлок. — Уверен, что вы могли бы закончить в другой раз.
— Но я уже пришла, и ты дома, так что сможешь мне помочь.
— Джон вам поможет, когда вернётся.
— Просто закрепи конец этой штуки здесь на углу, пропусти поверху…
Шерлок посмотрел на свою руку, в которую ему сунули гирлянду, посмотрел на миссис Хадсон, начал в точности запоминать её инструкции, будто в дальнейшем намеревался их цитировать, отметил, что её поза указывает на проблемы с бедром, поискал в списке Благодарных Клиентов хорошего остеопата, рассмотрел уместность предложения услуг остеопата в качестве рождественского подарка, перенёс данные в архив «Спросить у Джона», чтобы вернуться к этому вопросу позже, вспомнил, что ещё не приобрёл рождественский подарок для Джона, подумал о замечательно выделанной кожаной наплечной кобуре того преступника, которого они с Джоном прижали к земле во время задержания тремя неделями ранее, установил параметры для поиска места, где можно добыть нечто подобное до праздников, вернее, до вечеринки, вспомнил, что так и держит в руке гирлянду, и сосредоточил внимание на нетерпеливо поглядывающей на него миссис Хадсон, вздохнул и закрепил конец гирлянды, обмотав вокруг угла зеркала.
Через двадцать минут он вернулся к кухонному столу и приготовился проанализировать результат эксперимента, радуясь, что он ещё не достиг критической отметки.
— Мы не закончили, Шерлок. Ещё кое-что осталось, — и в доказательство миссис Хадсон показала ему небольшой шарообразный образец какого-то растения.
Шерлок взял его, быстро прицепил к светильнику над столом и передвинул таким образом, чтобы он не загораживал свет, после чего сказал: «Готово».
Миссис Хадсон явно колебалась, настаивать ли на том, чтобы немедленно развесить всё остальное. Но за неё решил раздавшийся в этот момент звонок у парадной двери. Остальным украшениям придётся подождать.
***
— Да точно говорю, Рождество с каждым годом наступает всё быстрее, — недовольно произнёс Джон. Он оставил коробку и три пакета, которые только что втащил по лестнице, за дверью гостиной. — А на магазины требуется всё больше времени. Когда мне исполнится пятьдесят, мне придётся весь декабрь тратить на покупку рождественских подарков.
Шерлок сказал, не отрываясь от чтения книги:
— Бессмыслица какая-то.
— Так и есть. Но я устал, измучился, а мой мозг отключился, когда мне пришлось иметь дело с последним кассиром. Так мне было проще. Господи, — добавил он, вытягивая левую руку, — припомнить не могу, когда чувствовал себя таким избитым.
Шерлок опустил книгу и сменил позу, собираясь встать с кресла.
— Почему ты чувствуешь себя избитым?
— Потому что некоторые люди готовы пойти на что угодно, лишь бы выгодно купить широкоэкранный телевизор, даже если для этого надо вырубить парня, стоящего на пути к этому телевизору. Это со мной и произошло около восьми утра, — со вздохом сказал Джон. — В следующем году буду всё закупать через интернет-магазины.
— Ты и в прошлом году так говорил, — заметил Шерлок, снова устраиваясь почитать.
— Откуда бы тебе знать? Тебя здесь даже не было, — Джон замолчал на полуслове, вспомнив причину отсутствия Шерлока в прошлом году, а также своё посещение в рождественское утро могилы друга. Он тяжело вздохнул. — Ну, по крайней мере, если не я, то квартира к празднику готова. Выглядит мило, — сказал он, осматривая гирлянду и мишуру.
— Ммм, да. Миссис Хадсон весьма настаивала, — Шерлок изучал Джона поверх книги. Тёмные круги под глазами, держится рукой за дверной косяк, вокруг рта и глаз залегли глубокие морщины. — В холодильнике есть остатки карри, — добавил он.
— Спасибо. Так устал, что даже есть не хочу. Я на боковую, — Джон отлепился от дверного проёма и собрал покупки. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
***
Следующим утром Джон сидел за кухонным столом с исходящей паром кружкой чая и тарелкой тостов с вареньем. Но вместо того, чтобы восполнить потраченные на вчерашнюю дурацкую беготню по магазинам калории и позавтракать поплотнее, он мало думал о еде. Вместо этого он откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок на затылке и вытянув под столом ноги, и сосредоточенно разглядывал зелёную веточку, прицепленную к плафону светильника.
Джон не был великим мыслителем, как Шерлок, но если ему приходила в голову хорошая мысль, то он был способен основательно её обдумать. Поэтому он сидел и рассматривал зелёную ветку, а его тост превращался из хрустящего в мягкий, а чай — из горячего в тёплый, пока совсем не остыл.
Он не менял позу, пока не услышал, как по коридору, зевая и потягиваясь, идёт Шерлок. Сосед остановился у холодильника, пригладил руками растрёпанные волосы, изобразил на лице несколько впечатляющих гримас, затем подошёл и взял кружку Джона. Отведав, он снова скривился.
— Почему чай совсем холодный?
— Полагаю, я забыл о нём, — ответил Джон. — Кто повесил омелу?
Шерлок взглянул на зелёную ветку, с которой Джон всё ещё не сводил глаз.
— Я, — ответил он, присев на край стола и завладев тарелкой с тостами, которые понюхал, пощупал и разочарованно отставил.
— Ты?
— Не похоже, чтобы миссис Хадсон сделала это, не так ли? — судя по вчерашним действиям, праздничные украшения были предназначены, по её мнению, для того, чтобы разместить их в строго отведённых местах, а не просто рассовать куда попало. Какая нелепость.
— Гм, полагаю, нет, — Джон посмотрел на Шерлока. На Шерлока тем более было не похоже, чтобы он подвесил омелу в их кухне. Если не принимать во внимание один напряжённый момент в гостиной с Ирен Адлер, Джон никогда не замечал, чтобы Шерлок интересовался тем, что могло начаться с нескольких поцелуев под омелой. И даже тогда у него не было никакой уверенности в этом. Вызвало ли тело Ирен волнение у Шерлока, или же он был впечатлён именно её интеллектом? Не то чтобы ум женщины не мог быть привлекательным сам по себе, Джон понимал хорошо понимал это, однако когда профессиональная Госпожа стоит неподалёку от вас в вашем же халате, а тем более вплотную к вам во всём блеске своей ослепительной наготы, кто будет думать о её интеллекте? Кто вообще окажется способным думать?
Поэтому Джону трудно было допустить мысль, что Шерлок подвесил омелу на кухне с какими-либо намерениями. Но даже если это так, он не собирался воплощать их в жизнь прямо сейчас. И хотя Джон расположился так, что оказался как раз под омелой, Шерлок встал, поставил чайник на огонь, нашёл чистую кружку, после чего устроился на диване. «Да что это мне на ум взбрело», — подумал Джон и запретил своим мыслям направляться ту сторону, накрепко заперев их за стальной дверью, чтобы ни одна не смогла просочиться. Потому что мысли о Шерлоке и омеле, а также об открывающихся в связи с этим возможностях не входили в его планы на этот день — замечательный обыкновенный негейский день.
— Ты хотя бы яичницей позавтракай, — окликнул его Шерлок.
В благодарность за то, что Шерлок отвлёк его от этих раздумий, Джон встал и поджарил яичницу для них обоих.
***
Пару часов спустя Джон сидел за рабочим столом и просматривал разложенную перед ним газету, выискивая рекламные объявления со словами «брюква» или «обогреватель».
— Есть что-нибудь? — спросил Шерлок.
— Ничего, — Джон взглянул на Шерлока, навалившегося на кухонный стол и набирающего текст на телефоне.
— Ммм, возможно, ещё слишком рано. Безусловно, им надо дождаться оборудования, прежде чем заявлять о готовности.
— Отлично, — Джон понятия не имел, почему он ищет брюкву и обогреватели в полосе с объявлениями, и точно так же не знал, какое оборудование требуется банде мошенников, чтобы заявить о своей готовности. А также — кто ждёт это заявление. Но он не сомневался в том, что Шерлок особенно хорошо выглядит в тёмно-синей рубашке, которую сегодня надел, и что его причёска значительно улучшилась со дня возвращения: остриженные и выкрашенные в рыжий цвет волосы отросли, начали виться и обрели природный тёмный оттенок. К тому же те шесть килограммов, которые Шерлок каким-то чудом сумел набрать, почти полностью исчезли. На взгляд доктора, они были совсем не лишними, но на всегда стройном теле Шерлока казались неуместными, и теперь рубашки Шерлока перестали обтягивать его грудь так туго, что пуговицы готовы были разлететься в стороны, вздумай он вздохнуть поглубже.
Джон подавил собственный глубокий вздох и вернул ушедшие далеко в сторону мысли к обогревателям и мошенникам. Близкий друг, помощник в делах и бесспорно не гей не должен был думать о том, как на Шерлоке сидит одежда или что происходит с его причёской. Но через три месяца после возвращения его соседа из мёртвых Джон постоянно замечал подобные вещи, к тому же в моменты, когда это было совершенно неуместно, хотя надо признать, что едва ли существует подходящее время для таких занятий. И лучше не становилось, как он сначала надеялся, — только хуже. А прямо сейчас Шерлок стоял под омелой, под той самой омелой, которую он собственноручно подвесил, и если это не было приглашением, то Джон не знал, чем же это могло быть.
А игнорировать приглашение было бы невежливо.
И по всем этим причинам, а также по множеству других, руки Джона вытолкнули его из кресла, ноги понесли его в кухню, мышцы сокращались и расслаблялись с такой очерёдностью и силой, что когда его грудь и губы сами прижались к груди и губам Шерлока, они находились как раз на нужной высоте для поцелуя.
И Джон был весьма собой доволен, потому что обычно требовалось немало, усилий, чтобы заставить Шерлока прекратить набирать текст на этом чёртовом телефоне, но пока Джон его целовал, Шерлок прервался.
Но после немедленно принялся печатать.
Потом снова замер. Повернулся, чтобы посмотреть на Джона, прищурился, нахмурил брови, изо всех сил пытаясь найти объяснение, улику, хоть что-нибудь, но абсолютно ничего не нашёл.
Джон почувствовал ещё один прилив самодовольства, особенно когда Шерлок открыл и закрыл рот два раза подряд, лишившись дара речи. Да, Джон был более чем доволен собой.
— Ну, ты ведь подвесил омелу.
Это заявление совершенно не помогло Шерлоку прояснить ситуацию в целом, и недоумение на его лице становилось всё сильнее. Джон устремил взгляд на зелёную веточку, украшавшую светильник. Шерлок проследил его взгляд, после чего снова к нему повернулся.
— Омела? — спросил он.
— Омела, — Джон смотрел выжидающе, а потом ему в голову пришла мысль. — Ты ведь знаешь, для чего подвешивают омелу, Шерлок. Верно?
Шерлок наклонил голову.
— Украшение? Рождественское?
Чёрт. Джон закрыл глаза и почувствовал, что готов умереть от смущения. Конечно же, Шерлок понятия не имеет, зачем подвешивают омелу. Зачем ему знать что-то столь низменное и примитивное? Пока Джон набирался храбрости, чтобы открыть глаза и заявить о временном умопомешательстве, он слышал тихие щелчки — пальцы Шерлока снова бегали по телефону. Джон ждал.
— Оу.
Джон отважился приоткрыть один глаз и украдкой взглянуть на Шерлока, быстро просматривающего на телефоне найденную им информацию.
— Ну, это бы объяснило дверные проёмы и укромные уголки.
— Что? — переспросил Джон.
— Когда миссис Хадсон уходила вчера, она невнятно пробормотала, что вернётся позже, чтобы закончить с дверными проёмами и укромными уголками.
Джон подавил смешок. Миссис Хадсон знала толк в рождественском убранстве.
— Значит, когда ты прицепил её сюда, — Джон кивком указал на светильник, — ты не понимал, что делаешь?
Казалось, Шерлок разрывался между признанием своего невежества и защитой своей невиновности. Он выбрал протест.
— Но я не был в точности под ней, так что тебе не следовало целовать меня.
Джон прикинул угол и расстояние между Шерлоком и омелой.
— Ты прав, — признал он и сразу подумал: «Взялся за гуж…» Он обхватил Шерлока за плечи, уложил спиной на стол, чтобы уж наверняка тот оказался точно под омелой, и поцеловал его решительно и основательно.
Почувствовав, что его отпустили, Шерлок приподнялся на локтях и посмотрел на Джона, дыша несколько чаще обычного через приоткрытый рот.
— Эта штука испускает какие-то вещества вроде феромонов? — спросил он. — И провоцирует на подобные действия? Особенно если подвергаться этому воздействию продолжительное время?
Джона насмешили вопросы Шерлока.
— Не думаю, — ответил он. — Я бы сказал, скорее омела даёт человеку… разрешение. Сделать что-нибудь необычное.
— Я необычный — да, именно — в любое время. Я всегда таким был.
— Я знаю, — сказал Джон, размышляя о том, верно ли поступил, подбирая такие неоднозначные слова, а также о том, что растерянность может выглядеть сексуально.
Шерлок освободился и выпрямился.
— Знаешь?
— Для меня это тоже необычно. В данном конкретном… — Джон указал рукой на него, а затем на себя, — …проявлении.
На лице Шерлока мелькнуло понимание.
— Ты не гей.
— Вообще-то нет.
— Тогда почему?
Хороший вопрос. Джон решил отложить дальнейшее исследование вопроса «почему» и дать Шерлоку наиболее приемлемый ответ из возможных.
— Послушай, когда умирает лучший друг, то ты долгое время сидишь и думаешь о нём и о разных вещах; думаешь о том, что с ним происходило, а что нет, и что могло бы произойти, если бы раньше случилось задуматься об этом. И ты начинаешь приходить к пониманию всяких интересных вопросов, как, например… — Джон медленно набрал в грудь побольше воздуха, сглотнул, — «не гей», возможно, не исключает «не совсем натурал».
Они посмотрели друг на друга, и каждый пытался оценить, дошёл ли этот разговор до точки невозврата.
— Шерлок, я думаю — я полагаю — и даже уверен, что мог бы попробовать быть не совсем натуралом. С тобой.
— Со мной?
— Да, если тебя такая попытка заинтересует, — пояснил Джон. Он кивнул, расправил плечи и вытянул руки по швам. Он стоял по стойке смирно и чувствовал, что это даёт ему некую точку опоры среди охвативших его смятения и хаоса.
Шерлок открывал и закрывал рот, несколько раз сглотнул, и Джон дал ему время понять, сохранить и обработать информацию или же убежать с воплями. Не то чтобы Шерлок был способен на…
— Ухожу, куча дел. Надо купить подарки. Не жди меня, — и с этими словами детектив схватил пальто и сбежал вниз по лестнице. Джон услышал, как с шумом захлопнулась парадная дверь, закрыл глаза и постарался не думать о том, насколько этот хлопок дверью может оказаться символичным.
Если бы было возможно схватить самого себя за шиворот и спустить с лестницы, вышвырнув прочь из чужой жизни — а может и своей собственной заодно — Джон бы, вероятно, так и сделал. Шерлок даже не знал, для чего подвешивают омелу, а Джон попёр на него танком и поцеловал — дважды, и ко всему прочему предложил переспать. И ведь нельзя сказать, будто он забыл, что всё это Шерлока не интересует. Он помнил, как Шерлок проинформировал его об этом обстоятельстве в первый день знакомства. Не забыл он и бестактные замечания Майкрофта во время расследования дела Адлер. А также лицо Шерлока в обоих случаях. Из высокомерного невыносимого всезнайки Шерлок превратился тогда в уязвлённого подростка.
Джон вдруг почувствовал себя грязным старикашкой, соблазняющим школьниц конфетами.
***
