Текст книги "The Brightest Lights (СИ)"

Автор книги: Rearviewdreamer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Лиам благодарит его, быстро обнимая, и с улыбкой покидает машину. Это он убедил Луи остановиться на этой роли, клянясь, что этот фильм – его единственный правильный выбор, и он не пожалеет. Он задается вопросом, думал ли друг, что и у него все сложится удачно, потому что Луи уверен, что им обоим повезло.

========== Глава 4. ==========

Чем ближе окончание съемок, тем больше Луи хочет заморозить время, чтобы в полной мере оценить все величие работы с любимыми людьми. У него были десятки режиссеров, но Джеймс, как ему кажется, остается лучшим не потому, что он великолепный, а потому, что тот его друг. Над фильмом проделана большая работа, он со многими познакомился, но ничто не может сравниться с тем, что Луи встретился с Гарри, и тот был сейчас рядом с ним.

Его улыбка все еще сияет в каждой комнате, тепло распространяется вокруг и освещает все в его доме. Он и сам загорается, когда Гарри встает рядом с ним и нежно массирует плечи после тяжелых съемок. Трудно поверить, что Луи назвал его ребенком, так сильно недооценил несколько месяцев назад, когда тот ворвался в кабинет на двадцать минут позже со своими очаровательными ямочками и в узких джинсах. Он замечательный и удивительный, и дыхание Луи захватывает каждый раз, когда он вспоминает, что Гарри выбрал его.

– Я бы хотел поехать с тобой в Нью-Йорк, когда мы закончим, – сказал он Луи в один прекрасный день, пока сидел у края бассейна и принимал солнечные ванны, слушая один наушник. Съемки у Гарри закончились еще пару дней назад, так что он теперь может загорать всласть. Луи завтра еще работает, поэтому он тоже ложится, но только немного дальше него в тени.

– Так хочешь уехать из Лос-Анджелеса? – усмехается Луи. – Ты только начал загорать. Мистер-Teen-Sensation не может быть бледным, Хазз, это правило.

Гарри мочит кончики пальцев в бассейне и брызгает в него. Луи притворяется, что его это раздражает, но холодные капли на коже приносят ему облегчение.

– Мне нравится здесь, но в Нью-Йорке ты чувствуешь себя по-другому, ты знал? Я люблю этот город и хочу вновь почувствовать все эти эмоции снова, но на этот раз уже со своим парнем.

Луи плывет уже от одной только искренности в голосе Гарри, и ему становится еще лучше, когда он встречает теплый взгляд Гарри. И Луи улыбается, даже не осознавая этого.

– То есть ты хочешь как сладкая парочка прогуляться со мной по Центральному парку или по Таймс-скверу?

– Хм, – кивает головой Гарри. – Я бы хотел увидеть эту твою манхэттенскую квартиру, надуть уличных продавцов и спустить деньги на ветер, лишь бы десять минут побыть на вершине Эмпайр-стейт-билдинг.

Это звучит просто ужасно, но Луи точно хочет это сделать и не может думать ни о чем другом. Он уже не может дождаться.

– Ну, хорошо, любимый. Мы поедем, как только все закончим, – обещает он.

***

На следующее утро Луи получает все удары сразу, потому что он снимает свои последние сцены для фильма. В конце съемок, обычно, он счастлив, как никогда, но сегодня он чувствует себя разбитым, потому что все заканчивается. Он понимает, что уходит из фильма с большим, чем пришел, но эта картина стала для него чем-то особенным, потому что он нашел самого важного человека в этом мире, согласившись на все это. Он ничего не может с этим поделать, но чувствует себя немного грустно, оставляя все позади.

Камера по-прежнему направлена близко к нему, и Джеймс кричит «Снято», снимая его напоследок крупным планом. Луи глубоко выдыхает, когда вся съемочная площадка разрывается от возгласов и аплодисментов. Все в этой комнате широко улыбаются, но только один Луи сосредоточен на Гарри, который быстрыми широкими шагами подходит к нему и заключает в крепкие объятия. Он целует Луи в щеку и поздравляет с завершением еще одного великого фильма, и сердце Луи еще никогда не переполняли такие эмоции.

Весь день полон гордых объятий, похлопываний по спине и обещаний увидеться со всеми снова сегодня вечером на вечеринке, таком событии, которое Луи частенько посещал в прошлом, но именно сегодня это будет чем-то особенным.

В тот же вечер они с Гарри одеваются и встречаются с Лиамом и Найлом на кухне так же, как и каждое утро перед работой. Тот замечает, что Лиам и Найл стоят слишком близко друг к другу, когда они входят без предупреждения. Луи усмехается, понимая, что те двое, должно быть, просто целовались. И он знает, что прав, когда видит их яркий румянец на щеках.

Луи спрашивает, все ли готовы, и они кивают, так что он позволяет Гарри взять себя за руку, и они направляются к машине, идя позади своих агентов.

Луи заметил, какой костюм выбрал Гарри, еще когда они одевались в спальне, но он был настолько занят собой, что у него не осталось времени, чтобы сказать ему, как хорошо он выглядит в темных джинсах, поэтому Луи останавливается уже перед выходом из дома, позволяя Найлу и Лиаму уйти вперед. Гарри поворачивается к нему и слегка хмурит брови.

– Ты что-то забыл?

Луи приближается к нему на шаг и тянется к его губам для поцелуя.

– Да, я забыл сказать тебе, как потрясающе ты выглядишь.

Ямочки появляются на обеих щеках от его застенчивой улыбки, которую он пытается скрыть, опуская голову и кусая губы. Он в благодарность наклоняется и целует Луи в губы, и ни один из них не может перестать улыбаться всю дорогу до места мероприятия.

Оно проходит в центре Голливуда, в ночном клубе, в котором Луи еще никогда не был. Там уже ждут папарацци, чтобы сфотографировать прибывающих вместе Луи и Гарри и то, как они заходят внутрь, стараясь не обращать слишком много внимания на яркие вспышки камер.

Несмотря на весь тот цирк на улице, Луи может позволить себе расслабиться только внутри, команда и съемочная группа порхают вокруг, разговаривая друг с другом и тусуясь в последний раз вместе как единое целое. Столы полны еды и алкоголя, повсюду играет музыка, а наверху уже собрались некоторые люди, танцующие под красочными огнями.

Гарри берет его за руку и ведет к столу с закусками, чтобы захватить два бокала шампанского.

– А ты уверен, что тебе уже можно, мистер сердцеед?

Гарри закатывает глаза и засовывает один из стаканов ему в руку.

– Если продолжишь хамить, я напомню тебе про нашу разницу в возрасте, так что заткнись и выпей со мной.

– Хорошо, ты выиграл. Какой тост?

Гарри, кажется, думает мгновение, прежде чем ответить.

– За фильм, нашу работу… За нас. Нам есть сегодня, что отпраздновать.

Луи полностью согласен с Гарри и поднимает свой бокал, чтобы чокнуться с ним.

Через какое-то время Гарри оставляет его, чтобы пообщаться с членами команды. Луи наблюдает за ним, загипнотизированный тем, как этот мальчик успел подружиться за эти месяцы со всеми, с кем он работал.

Луи мягко улыбается, когда подходит к Лиаму, а тот наблюдает, как его парень перемещается по залу и приветствует каждого человека по имени. Луи встает рядом с другом, мечтательно смотрящего на Найла.

– Ты когда-нибудь думал, что такое произойдет? – спрашивает его Луи.

Кто-то что-то сказал, и во всем помещении взрывается оглушительный хохот Гарри и Найла. Луи знает, что Лиаму тоже тяжело слышать, как их смех сливается воедино.

– Нет. Никогда в жизни, – качает головой Лиам. – Но я рад этому.

– Я тоже, – Луи и не думал об этом, когда подписывал контракт к фильму. – Как думаешь, что бы произошло, если бы я не согласился на эту роль? Что, если бы я выбрал роль наркобарона вместо этой? – спрашивает Луи.

– Не знаю, – пожимает плечами Лиам. – Тогда Мэттью МакКонахи вынужден был бы взяться за этот фильм, и Гарри был бы с ним. – Челюсть Луи тут же падает вниз, и он уверен, что она даже ударилась о землю. – Да я пошутил, Господи Иисусе, – фыркает Лиам, смеясь над его испуганным лицом. Луи приходит в себя через несколько минут и толкает друга локтем в бок, чтобы тот больше никогда не шутил о таких вещах. – Я уверен, что ты и Гарри встретились бы, несмотря ни на что, Лу. И, кроме того, Мэттью МакКонахи – натурал, так что не переживай.

Луи сомневается в этом. Он не думает, что кто-то в состоянии противостоять прелести Гарри Стайлса. Дело не в ориентации. Для Луи было достаточно всего одного поцелуя во время репетиции, и он уже пропал.

Луи никогда не обнимался со своими коллегами, но он прикладывает все усилия, чтобы последовать примеру Гарри. Он говорит им, как ему приятно было работать с ними, и, когда он обходит всех, падает в кресло рядом со своим режиссером.

– Не помню, чтобы ты был так общителен на нашей последней подобной вечеринке.

– А что такого? Я просто перевернул новую страницу в своей жизни.

– А, случаем, этот листок не зовут Гарри?

Луи чувствует, как губы вытягиваются в улыбку без его воли.

– И почему я вновь согласился с тобой работать?

– Потому что у нас с тобой выходят хорошие фильмы, а еще потому что мы оба чертовски привлекательны, – говорит ему Джеймс.

– О, как же я буду скучать по тебе и твоим шуткам, – улыбается Луи. Джеймс окидывает толпу взглядом и находит смеющегося Гарри вместе с другими актерами.

– А я буду скучать по вам двоим. Вы по отдельности просто невероятны, но вместе… Я еще никогда не видел ничего подобного.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть фильм. Обычно я терпеть не могу премьеры, но на этот раз будет не так трудно прийти, потому что у нас много совместных сцен.

Джеймс улыбается людям, столпившимся на танцполе.

– Да, но есть одна сцена, которая имеет большое значение, хотя…

Луи откашливается, когда чувствует, что его щеки начинают гореть. Он увидел письмо, которое послал ему Джеймс несколько недель назад, но ему потребовалось время, чтобы набраться смелости и посмотреть его. Никто из них не открылся публике и не сказал, что они вместе, но Луи знает, что когда выйдет фильм, отпадет необходимость что-либо говорить. Химия между ними была настолько невероятна, что ее нельзя отрицать, так что, в конечном итоге, Луи закрыл ноутбук уже на тридцатой секунде, наблюдая, как лицо Гарри преображается от настоящего удовольствия, а не от поддельного, которое он должен был изобразить.

– Думаю, мы немного увлеклись в тот день, – вздрагивает Луи.

– Немного, – фыркает Джеймс. – Уверен, что половине команды пришлось принять холодный душ после того, как вы покинули съемочную площадку.

Луи улыбается. Он чувствует, как холод бежит вниз по его спине, когда он смотрит на Гарри, чтобы найти его, но его парень уже смотрит на него.

Он видит, как Гарри обнимает группу людей, с которыми он только что разговаривал, а затем уходит с вежливой улыбкой. Он обходит людей, проходит между ними, пока не встает прямо перед ним и Джеймсом.

– Я начинаю думать, что ты игнорируешь меня, и я никогда не получу свои объятия, – говорит ему Джеймс.

– Конечно нет, – улыбается Гарри. – Самое лучшее я оставил напоследок, – говорит он, и Джеймс заключает его в крепкие объятия. Гарри все еще улыбается, но выглядит грустно, когда тянется назад и благодарит Джеймса за предоставленную возможность работать с ним, но Джеймс переворачивает все наоборот, говоря, что это он имел удовольствие работать с Гарри.

– Это такая большая честь работать вместе с вами, но мы не прощаемся, вы же знаете. У нас еще премьера и, надеюсь, награждение, – уверяет его Джеймс с оптимистическим блеском в глазах. – А теперь, когда ты и другой мой самый лучший актер живут долго и счастливо, я буду знать, где вас найти, когда мы будем снимать наш следующий большой фильм.

Обещание Джеймса еще раз поработать с ним заставляет яркую улыбку распространиться на лице Гарри. Луи вспоминает, что он чувствовал, когда Джеймс сказал ему то же самое почти пятнадцать лет назад. С тех пор они стали лучшими друзьями.

Режиссер оставляет их, утверждая, что все остальные начнут ревновать, если он проведет всю ночь за разговорами с кинозвездами. Луи благодарит его за все, сжимая в объятия и становясь обратно рядом с Гарри, который с довольным вздохом сцепляет их пальцы вместе.

– Так что, мистер-общительная бабочка, тебе нравится? – усмехается Луи.

– Да. Думаю, я уже поговорил со всеми, поблагодарил их и попрощался. Джеймс был последним в списке.

– И что же ты собираешься делать? Танцевать всю ночь напролет? – дразнится Луи. – Кажется, у ABBA есть одна песня, если я не ошибаюсь, о…

Гарри стреляет в него осторожным взглядом.

– Никогда не слышал о ней. Только, пожалуйста, не пой.

– Но она так прекрасно подходит тебе, любимый. Молодые и сладкие, всего…

Гарри закатывает глаза.

– Мне намного больше семнадцати лет, – указывает он, потому что ключевым моментом в песне была именно эта строчка.

– Может быть, но, вижу, ты не все тут опроверг.

Гарри смеется так громко, что начинает кашлять, привлекая к себе лишнее внимание, и люди вокруг него нежно качают головой.

– Я не хочу танцевать, Лу! – говорит он ему, когда уже находит силы остановить хихиканье. – Я хочу уйти, – объясняет он и выглядит теперь намного серьезнее.

Луи видит, что вечеринка вокруг только в самом разгаре, и начинает хмуриться.

– А я думал, ты скажешь, что с удовольствием потанцевал бы со мной. Почему ты уже хочешь уйти?

Гарри подносит руку Луи к губам и заговорщически целует костяшки. Когда он встречается с взглядом Луи, то понимает, что все его намерения виднеются в его зеленых глазах.

– Потому что, Лу, я хочу забрать тебя домой, – шепчет он.

Его слова немного застают его врасплох, ритм его сердца прерывистый, потому что Гарри наблюдает за ним.

– Т-ты хочешь, чтобы мы ушли? Прямо сейчас? – переспрашивает Луи.

В знак подтверждения, Гарри еще раз оставляет поцелуй на его коже.

– Только если ты этого хочешь.

– Что мы скажем Лиаму и Найлу? – спрашивает Луи, не обращая внимания на быстрые удары его сердца, когда он думает о том, где может провести эту ночь.

– Мы им ничего не скажем, – посмеивается Гарри. – Они знают, где ты живешь. И вызовут такси.

Оставить всех на вечеринке и вернуться домой с Гарри – самое простое решение Луи, которое он когда-либо принимал, поэтому он сжимает его руку и шепчет:

– Хорошо.

Поездка обратно к его дому выдается довольно тихой, потому что папарацци все еще толпятся возле клуба и требуют двух исполнителей главной роли для совместных фотографий.

Луи молчит, глядя в окно с миллионом мыслей, проносящихся в его голове, в то время как водитель увозит их подальше от хаоса. Ему с Гарри пришлось практически бежать к машине, и они все еще взволнованы из-за этого, но он понятия не имеет, что на него повлияло больше, потому что он чувствует пульсацию вен повсюду.

Гарри берет его за руку, глядя в глаза. Луи задается вопросом, слышит ли он, как бьется его сердце; наверное, да, потому что он ловит подходящий момент и наклоняется, чтобы соединить их губы в медленном поцелуе, который успокаивает каждую тревожную мысль, проносящуюся в голове Луи. На съемках они все равно старались взаимодействовать, пока никто не видит, и прямо сейчас Гарри ободряюще целует его, словно никого в мире больше не существует.

Гарри тянется назад, как будто хочет сказать ему, что этот день полностью принадлежит им, но Луи останавливает его прежде, чем тот начнет, ухмыляясь, шепчет, что уже обо всем знает, и вовлекает его в еще один поцелуй.

Его нервы натягиваются, когда они подходят к его дому, и все, на что способен Луи – это открыть дверь и войти внутрь, но как только дверь за ними закрывается, Гарри тут же подходит к нему, в темноте кладет свои руки ему на талию и прижимает к двери.

Он ощущает знакомые эмоции, когда они идут по дому к спальне. Впервые они снимали эту сцену несколько месяцев назад, и Луи вновь возвращается в тот день, когда Гарри трясущимися пальцами начинает снимать с него рубашку. Он помнит, как его волновали десятки глаз на съемочной площадке, наблюдавшие за их действиями, которые были не просто актом; он действительно хотел лечь на Гарри и делал это без особого сопротивления. Тогда Луи не знал, чувствовал ли Гарри то же самое, что и он, но сейчас уже нет никаких сомнений в его чувствах, потому что тот прокладывает мягкие поцелуи вниз по его шее.

Добраться до комнаты заняло больше времени, чем до кровати тогда, во время съемок, просто потому что Гарри постоянно сминал его задницу, и даже когда они были всего в нескольких минутах от секса, он продолжал это делать.

– Мы так долго добирались сюда, что я уже было подумал, что мы остановимся поужинать, – ухмыляется он и толкает Луи на кровать. Луи уже не собирается спорить о размерах своего дома, полностью сосредоточившись на том, как он забирается на кровать и садится верхом на бедра Гарри.

Он стягивает и с него рубашку и наклоняется, оставляя пару темных засосов на мускулистом животе. Он скользит зубами по его соскам, и Гарри резко вдыхает воздух, тоже вступая в игру. Он тянется к его рту, покусывая нежную нижнюю кожу губ Луи, в то время как его руки движутся вниз по его талии к ягодицам, сжимая их и притягивая ближе.

Он сильно стискивает его, сминая Луи через ткань джинс, и это является признаком того, что человек хочет чего-то большего, чем просто прикосновения, и об этом говорит его заметная эрекция. Луи прижимается к его бедрам и хочет почувствовать, насколько сильно это желание, и, в конце концов, давление между ними становится таким сильным, что Гарри на несколько секунд закрывает глаза, чтобы взять себя в руки и заглушить вырывающиеся изо рта стоны.

Он поскуливает, но следит за каждым движением Луи, когда тот наклоняется к его коленям и стягивает вниз джинсы. Зеленые глаза Гарри такие большие и внимательные, они даже не моргают, боясь пропустить что-то важное.

Руки Луи трясутся, когда он раздевается. Он усмехается, когда голодный взгляд Гарри путешествует по всему его телу, так что он устраивает небольшое шоу, стягивая нижнее белье, и он абсолютно уверен, что Гарри смотрит только на него.

– Используем смазку, любимый? Ты подготовишь меня? – спрашивает он, стягивая с себя всю одежду. Гарри моргает и смотрит на Луи с небольшими оцепенением и тут его глаза загораются, на что Луи с забавой поднимает брови и смеется.

Все, что делал Гарри, так это постоянно говорил о его заднице. Он даже признался ему, что сходил по ней с ума, когда был моложе. В их любовной сцене Луи был сверху, и это было по-своему горячо и удивительно, но не так, как представлял себе Луи их двоих. Он видит нетерпеливость на лице Гарри, и ему этого недостаточно.

– То есть ты хочешь, чтобы я вошел в тебя?

От удивления в его голосе Луи бросает в смех.

– Только если ты тоже этого хочешь, – пожимает он плечами и вновь садится верхом на его бедра. Гарри ловит воздух ртом, когда Луи удобнее усаживается у него на коленях, и он чувствует его голую кожу даже через свои узкие джинсы.

Гарри не нужно много времени, чтобы начать действовать. Он поворачивается и начинает копаться в ящике возле кровати, в то время как Луи невинно поглаживает себя, ожидая его. Гарри достает презерватив и бутылочку смазки быстрее, чем Луи мог себе представить.

Он на мгновение хватает Луи за руки, тяжело и часто дыша, и просит его встать на колени, удивляясь, как же быстро Луи выполняет его просьбы. Он уже сам открывает крышку смазки и выдавливает немного ему на пальцы, пока Гарри пытается прийти в себя.

– Ты точно в порядке, дорогой? – дразнит он, в то время как Гарри с тоской путешествует взглядом вдоль его позвоночника. Он почему-то выглядит разбитым, но его губы все равно трогает еле заметная улыбка, приподнимая уголки.

– Помолчи. Я в порядке, – смеется он, покрываясь легким румянцем. – Это мечта всей моей жизни. И я не хочу ее проебать, – объясняет он, и Луи понимает, что не только он один тут нервничает, хотя его собственные руки дрожат от нетерпения, когда он ждет, что к нему прикоснутся.

Воздух вокруг слишком плотный, чтобы вдохнуть, когда Гарри проталкивает в него первый палец, и Луи старается расслабиться, чтобы принять еще и второй. Он падает лицом на руки, когда чувствует в себе уже два пальца, а его бедра дрожат, когда внутрь скользит и третий, проталкиваясь глубже.

Он остается так, как есть, неподвижно прижатый горячим телом к простыням, когда слышит звук молнии и шелест сползающих джинс. Луи готов сделать все, о чем его попросит Гарри, и в какой позе он это захочет, но он содрогается, потому что застигнут врасплох, когда тот просит лечь его на спину и мягко разводят колени к матрасу, удобнее устраиваясь между его бедер. И Луи, король шуток даже в самых серьезных ситуациях, не может вспомнить ни одного смешного анекдота, когда Гарри нависает над ним с глазами настолько темными, что Луи больше не видит в них привычных ярких оттенков зеленого.

В последний раз они были близки к этому, когда бедра Гарри дрожали вокруг его талии и на них смотрели десятки пар глаз, наблюдая за каждым их движением. Сейчас же между их обнаженными телами больше нет свободного пространства или лишней ткани. Они абсолютно одни, и вокруг нет ничего, кроме как смешивающихся вдохов и стука сердца Луи, когда Гарри наклоняется, чтобы поцеловать его. Его чувства к Гарри настолько сильны, что Луи привык к их поцелуям за долгие месяцы. Гарри целует его каждый раз, но никогда Луи не чувствовал себя так, как сейчас.

На съемочной площадке все происходило частями: сначала они целовались, потом разделись, и к тому времени, как они добрались до кровати, они уже лежали рядом друг с другом. Камера захватывала их страсть фрагментами, но сегодня Луи может наконец почувствовать, как Гарри медленно движется вдоль него, выпрямляется, а затем толкается внутрь.

Луи не нужно беспокоиться о мимике или звуках, которые вылетают у него изо рта, когда Гарри начинает раскачивать бедрами внутри него. Его трясет с каждым толчком, и жужжащее предвкушение растет внутри него, когда Гарри перестает думать и теряется в ритме. Он падает вниз и утыкается кончиком носа ему в ухо, опаляя теплым дыханием, посылая бурю бабочек в животе и абсолютный шквал эмоций, когда шепчет Луи, что любит его.

Гарри так старается, уделяя ему большое внимание, двигаясь внутри него, что Луи забывает обо всех словах, о которых он думал в течение последних нескольких месяцев. Луи сглатывает большой ком горле, пытаясь вновь обрести голос, чтобы сказать Гарри, что он чувствует то же самое, но его темп неумолим, и каждый раз, когда он хочет это сказать, новый толчок сбивает его дыхание.

Гарри замедляется, движется размеренно, тянется к Луи и видит, как нахмурены его брови. Гарри хочет что-то спросить у него, и Луи готов его побить за это, поэтому он шепчет ему, как тоже сильно его любит, когда вновь обретает возможность дышать.

Гарри так красив, когда задыхается от смеха и опускает голову, как будто он и не думал, что Луи тоже скажет ему это. Он обхватывает ладонями его щеки и тянет его лицо вниз ближе к себе. Он передает через свой поцелуй каждый импульс, проходящий по его телу, словно провод под напряжением, и Гарри улыбается, сам того не замечая. Его бедра вновь набирают темп, когда их поцелуй исчезает в глубоких затрудненных вдохах, и из Луи вырываются тихие стоны, когда Гарри движется внутри него.

Вскоре его толчки становятся рваными и случайными, но Луи не возражает, потому что уже и сам висит на волоске. Он цепляется за плечи Гарри и плотно обхватывает ногами его талию, сосредотачиваясь на себе, потому что Гарри признается, что не сможет больше себя сдерживать.

– Лу, – снова предупреждающе скулит он, но Луи просто кивает головой, ожидает еще одного хорошего толчка, который бы мог подвести его к краю. Луи уже там, но ему просто нужно чуточку больше. И он получает его, когда Гарри кончает, проникая в него особенно глубоко, проводя острыми зубами по его уху, и это все, что нужно было Луи, чтобы следовать за ним.

Луи дышит в такт своему бьющемуся сердцу, придавленный солидным весом Гарри. Он протягивает пальцы через влажные кудри Гарри, в то время как его голова покоится на груди Луи. Они вялые, но, когда наконец обретают способность двигаться, идут в душ, чтобы помыть себя, и вновь возвращаются в постель.

Луи удобнее, когда теперь его щека прижимается к груди Гарри. Он вздыхает, вырисовывая узоры на его коже кончиками пальцев. И он улыбается, когда поднимает голову и встречает полный любви взгляд Гарри.

– Ты сказал, что любишь меня, – напоминает ему Луи.

– Ага, – подтверждает Гарри, полный искренности.

В животе Луи возбуждено дергается, а он улыбается, как идиот.

– Надеюсь, это не только из-за секса? – дразнит он.

Гарри борется со своей улыбкой.

– Нет, я всегда люблю тебя. Просто мой мозг решил, что ты должен об этом узнать, когда мой член был глубоко внутри тебя, – смеется он. – Но ты сказал, что тоже любишь меня, поэтому, думаю, все нормально.

– Что? – хмурится Луи. – Нет, я такого никогда не говорил, – настаивает он.

– Луи, – предупреждает его Гарри с улыбкой на лице. – Ты сделал это.

– В самом деле? Я сказал, что влюблен в одаренного кумира подростков? – ошеломленно спрашивает Луи.

– Я тебя ненавижу, – говорит ему Гарри с самой яркой улыбкой на лице. Луи нравится, что он заставляет его чувствовать себя счастливым.

– Ты точно уверен в этом, потому что мне кажется, что это ты сказал, что любишь меня пятнадцать минут назад…

Гарри игриво пытается скользнуть языком ему в рот, но Луи цепляется за него, как коала, и ничего не выходит.

– Хорошо, извини. Я правда люблю тебя, – смягчается Луи, ложась так, чтобы он мог поцеловать Гарри в губы. Гарри поворачивает голову, но делает вид, что не слышит его. – Я сказал, что люблю тебя, – говорит Луи несколько громче, но Гарри не дает ему справиться с этим так легко, поэтому вздыхает и рассматривает свои ногти. Луи смеется, потому что любит то, как они мучают друг друга, и он вновь садится ему на бедра, положив ладони на его лицо, и, убедившись, что он смотрит прямо ему в глаза, снова говорит, что любит его так громко, как только может.

– Хорошо-хорошо, – ухмыляется Гарри. – У меня молодые уши, помнишь? Не обязательно кричать об этом.

Луи заставляет его заплатить за свои слова, когда они уже позже вместе принимают душ, и Луи «случайно» тянет его за волосы несколько раз, когда намыливает его кудри.

Гарри открывает свои глаза и с осуждением смотрит на него.

– Ты нарочно это делаешь.

Луи еще раз быстро тянет за пряди.

– Прости, но что ты сказал? – спрашивает он. – Клянусь, это все мои старые уши, я ничего не слышу.

Он рад, когда Гарри хрипло смеется, не обращая внимания на то, что на его голове много шампуня, и целуя Луи в брызгах воды. Гарри снова говорит, что любит его, но ему уже больше не нужно это слышать, когда он может почувствовать это же через прикосновения губ и рук.

***

Как Луи и обещал, через пару дней они летят в Нью-Йорк, и Гарри дразнит его весь полет, спрашивая, есть ли у него люксовский пентхаус или нет.

Он признает, что его дом в Голливуде действительно впечатляет, но утверждает, что здесь квартира нормальных размеров. Гарри все еще думает, что Луи полон вранья, пока они не прибывают в трехкомнатный дом Луи со скромным балконом, усеянным горшочками с мертвыми растениями, с видом на реку Гудзон. Гарри с яркими глазами поворачивается к нему тогда, когда он заходит внутрь. Он наклоняется, чтобы поцеловать Луи прямо посередине гостиной и говорит ему, что это прекрасно.

В Лос-Анджелесе папарацци в основном сосредоточены в одной или двух областях, так намного проще и им, и вам, если хотите, чтобы вас никто не увидел, но в городе это практически невозможно, и Гарри замечали каждый раз, когда он выходил. Появилась целая тропа из фотографий, изображающих их жизнь изо дня в день, и Интернет полон слухов о них двоих, но на этот раз Луи просто не обращает на это внимания. Он слишком счастлив, чтобы переживать, что поклонники Гарри думают, будто он слишком стар для него, или что его собственные фанаты решили, будто для Гарри это всего лишь временное увлечение и секс без обязательств, поэтому Луи просто игнорирует это в пользу просто побыть сладкой парочкой и надоесть этим всем в Нью-Йорке.

– Где ты живешь, когда приезжаешь сюда? – спрашивает однажды Луи утром за завтраком в кафе, которое Гарри обнаружил почти две недели назад. Оно маленькое и чуть ли не на другом конце этого чертова города, но Гарри оно нравится, так что с тех пор они завтракают здесь почти каждое утро.

– Я арендовал тут одно место в течение года, но в основном я всегда просто остаюсь у друзей, – Гарри вытирает пену от кофе со взбитыми сливками с его носа, когда тот делает глоток. – Почему ты спрашиваешь?

– Я знаю, что ты иногда остаешься у друзей, но я читал где-то, что ты купил тут дом пару лет назад, так что это просто чисто из любопытства. Ты никогда не говорил мне об этом.

– Я проводил небольшое исследование, а потом… – ухмыляется Гарри. Луи пинает его под столом, заставляя замолчать, но все равно слушает, когда тот продолжает. – Я купил дом для моей мамы и отчима. Я долгое время искал что-то для себя, но меня попросили прочесть сценарий к нашему фильму, поэтому я так и не закончил, – пожимает он плечами. – Я снова поищу, когда мы вернемся домой.

Луи кивает головой, выжидая время и потягивая свой чай, чтобы набраться храбрости.

– Так… Ну, ты будешь искать дом в Лондоне… для себя одного?

Гарри моргает, смотря на него через свою кружку с капучино.

– А ты знаешь кого-то, кто, может быть, захотел бы жить со мной?

– Нет, не знаю. Но ты, возможно, знаешь того, кто, может быть… Кто так бы хо-хотел… – мотает головой Луи, удивляясь, почему, черт возьми, Гарри начал эту всю игру. – Ты хочешь жить вместе, Хазз? – наконец выплевывает он.

Гарри смеется из-за скорбного выражения лица Луи, показывая ему свои ямочки. Луи был бы ему очень признателен, если бы он не выглядел так чертовски потрясающе, когда он просто ляпнул что-то, словно сумасшедший.

– А разве мы не делали это последнее время? – спрашивает Гарри, скрестив свои пальцы в верхней части стакана.

Он говорит это с такой уверенностью и легкостью, что Луи тут же расслабляется. Последние несколько месяцев он делил с Гарри постель. Они были неразлучны с самого первого дня. Сама мысль о том, что он не будет просыпаться по утрам рядом с ним, была ужасной, но от того, куда идет их разговор, кажется, что Гарри планирует остаться с ним еще на какое-то время.

***

Луи просыпается от звонка Лиама, который говорит ему проверить его электронную почту. Луи катается в постели около пяти минут, игнорируя его просьбу, и тут слышит движение в гостиной. Он даже не сразу понял, что Гарри не было в кровати.

Луи капризно натягивает очки на нос и открывает свой ноутбук, проверяя, что же такого послал ему агент. Выстроились очереди ради интервью с ним на целых три недели. Луи плюхается обратно на матрас и измученно вздыхает, даже несмотря на то, что он только что проснулся.