Текст книги "The Brightest Lights (СИ)"

Автор книги: Rearviewdreamer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)



========== Глава 1. ==========

Никто в зале не замечает, сколько усилий прикладывает Луи, чтобы наконец улыбнуться, когда он обдумывает ответ, который не будет звучать саркастически. Он усмехается на вопрос интервьюера и скромно и беззаботно пожимает плечами, чтобы показать, что на самом деле он не ненавидит Мэттью МакКонахи, который забрал награду у него из-под носа.

Это случилось несколько дней назад. Цифры все еще мелькают перед его глазами. И они до сих пор причиняют боль.

Каждый наблюдает за ним. Он даже мельком видит свое лицо в маленьком мониторе рядом с кинооператором, чувствует, как растет предвкушение вокруг него, и, если бы он хотел раз и навсегда покончить со своей карьерой, он бы вскочил на ноги, порвал карточки интервьюера на мелкие кусочки и закричал изо всех сил о том, как несправедливо спрашивать его о чужой победе, потому что весь этот гребаный мир знал, как сильно он хотел выиграть.

Но он этого не делает, потому что неудачники никому не нужны. Луи никогда не знал, что говорить в таких случаях. Все привыкли получать то, что хотели, но спросите, как чувствует себя тот, кто постоянно теряет – чертовски больно. И у вас нет выбора, кроме как скрыть эту боль. Интервьюер моргает, он ждет, и Луи вынуждено вновь пожимает плечами, прежде чем отвечает:

– Ну, что Вы можете с этим сделать? Мы все надеемся, что назовут именно наше имя, но в итоге побеждает самый лучший.

Он словно сжигает свою душу, когда в который раз заставляет себя поздравить победителя. Он мог бы кричать на Академию, что они каждый год его номинируют, хотя говорят, что он заслужил Оскар еще давно. И он действительно думал, что на этот раз он победит, но он вновь дает интервью, в котором вынужден признать, что опять проиграл.

– Я думаю, что многие люди, в том числе Мэттью, понимали, что награда может достаться другому, несмотря на то, какую невероятную роль они сыграли, – говорит молодой человек и по-доброму улыбается. – О чем Вы думали, когда стали произносить номинантов?

Надеюсь, они случайно не свалятся, когда пойдут получать награду, потому что я единственный, кто ее достоин.

– Я был поражен талантом этих потрясающих людей, хотя на самом деле не имеет значения, кто из нас ушел с Оскаром. Я рад находиться среди них.

– Все, кто номинирован, так сказали. И они, похоже, довольны результатом, даже если это было так неожиданно, – мужчина улыбается, тасует карточки в руках и наконец подходит к последней. – Что бы Вы хотели пожелать победителю сегодняшнего вечера, Луи?

Луи видит в экране монитора, как напряжена его челюсть, как он делает глубокий вдох, прежде чем надевает на лицо очередную довольную улыбку для всех, кто смотрит на него.

– Я бы пожелал Мэттью удачи, хотя, мне кажется, ее у него предостаточно, так что всего, что он пожелает еще.

Все в зале аплодируют ему, бросают одобряющий взгляд на добрые слова.

– Могу поспорить, Ваши слова будут многое значить для него, – говорит интервьюер, впечатленный тем, как хорошо принимает все Луи. – Я был безмерно счастлив иметь возможность пообщаться с Вами, Луи. Я Ваш поклонник уже многие годы и, как и все другие, не могу дождаться, чтобы увидеть, что Вы будете делать дальше.

Луи криво усмехается.

– Спасибо, – говорит он и кивает. – Я тоже.

***

С того времени проходит месяц, и мысли Луи уже не так горьки каждый раз, когда кто-то упоминает его проигрыш, Мэттью МакКонахи и других номинантов. Он ни разу не появляется на публике в течение всего самопровозглашенного перерыва, но его отсутствие не мешает людям обсуждать, когда же он появится вновь.

И тот, кто делает это больше всех – его агент, Лиам.

И ничто не намекает так ясно, что он должен вернуться к работе, как море сценариев, которые отправляет ему по электронной почте Лиам. Он успевает посмотреть только половину из них, но Лиам все равно звонит каждые полчаса, чтобы узнать, что он думает.

– Ты прочитал то, о чем я тебе рассказывал?

– Эй, Ли, не хочешь ли ты сам мне прочитать все это, потому что я, похоже, слишком медлителен для тебя.

– Нет… Я уже прочитал их.

– Тогда позволь мне читать так, как хочется мне, – бросается на него Луи. Как он должен выбрать свою следующую большую роль, если он не может вчитываться в каждую букву?

Лиам вздыхает и пропускает раздражительное высказывание в свой адрес.

– Ты уже посмотрел тот, про пилота?

– Нет, я пока читаю про адвоката подпольного наркобарона… Мне нравится.

Луи уже снимался в фильмах про наркотики, но это все равно здорово.

– Забудь про адвоката и прочти тот, что я сказал.

Луи с издевкой произносит в трубку:

– Тогда какой смысл присылать мне все это, если ты уже решил все за меня?

– Я хочу, чтобы ты выбрал то, что тебе нравится, но ты просто обязан увидеть его. Срочно прочитай. И перезвони, когда закончишь.

Луи смотрит вниз на свой телефон, когда Лиам вешает трубку, и задается вопросом, когда тот вдруг стал его боссом. И он понятия не имеет, какого черта тот получил вдруг столько власти.

Сценарий про адвоката наркобарона приходится отложить и взять тот, что Лиам умоляет его прочесть. Луи видит вложение, которое прислал ему Лиам, и он обращает на него внимание, потому что жирными заглавными буквами в теме написано: «Прочитай его первым!».

Луи тратит несколько часов на чтение сценария фильма о пилоте, который мучается от чувства вины из-за того, что выживает после крушения самолета, что приводит к гибели всех пассажиров, кроме одного, который после полученных травм впадает кому. Через год в день аварии, когда пилот принимает решение начать жить заново, оставшийся в живых человек просыпается. Эта история о двух людях, сражающихся и принимающих призраков прошлого, нашедших покой друг в друге. В конце Луи даже плачет.

– Почему ты заставляешь меня это читать? – сопит Луи в трубку. Он никогда не плачет, ладно, разве что перед камерами, но это совсем другое дело. Это уже настоящие слёзы. – Кто, черт возьми, это написал?

– Здорово, правда?! А я тебе говорил! Она новый писатель, но была представлена на разных кинофестивалях в этом году и получила много признания. Что думаешь?

Луи не может отрицать, что сценарий хорош. Лиам, должно быть, думает, что он растопит лед внутри него, заставит мертвое сердце вновь что-то чувствовать, когда он прочитает его. Это большая история, но не та, за которую бы взялся Луи.

– Мне понравилось. Я, может быть, подумаю над этим.

– Луи, это он. К черту другие сценарии! Он идеально подходит для тебя. Только он один.

Луи щурится над безымянной работой перед ним.

– Серьезно? – он хмурится. – С чего ты это взял?

Луи играл наркомана и точно копировал их поведение. Однажды он набрал вес для роли (и это не явилось предлогом для того, чтобы съесть все сладости и углеводы, о которых он так мечтал) и даже похудел несколько раз, когда играл человека с неизлечимой болезнью. Но в сценарии про пилота нет ничего особенного. Не нужно как-то готовиться к нему.

– Если Академия не дала мне награду за роль наркомана, то она не даст мне ее и за сидение в кабине самолета.

– Нет, Луи! Эта история без уловок, без необычных персонажей. Это подлинная история, и такие вещи не показывали уже многие годы.

Луи вспоминает, как был впервые номинирован в семнадцать лет. И ему пророчили награду еще тогда. Луи прокручивает сценарий еще раз, и только тогда он его понимает. Он смотрит на экран и чувствует себя взрослым и мудрым человеком.

– Ладно. Допустим, я заинтересован в этой роли… Кто еще пробуется на нее?

– Бен Аффлек, Джуд Лоу, Хью Джекман… И Мэттью МакКонахи.

У Луи кровь застывает в жилах.

– Я берусь за нее.

– Я так и знал, что ты передумаешь, – смеется Лиам. – И что же заставило тебя это сделать? Твоя ненависть к Мэттью?

– Я его не ненавижу, – в сотый раз повторяет Луи. Это щекотливая тема для него. Он обожает Мэттью и понимает, что все его награды действительно заслужены.

– Кто будет играть вторую главную роль? – спрашивает Луи через некоторое время. Сюжет сценария довольно прост, но в нем проскальзывает гей-линия. Он многое пробовал в своей бурной молодости, так что ему легко будет сыграть влюбленного в мужчину, но ему важно знать, кто будет его партнером, чтобы точно решить, хочет ли он ее получить или нет. Ему нужен кто-то действительно хороший, кто смог бы идти с ним нога в ногу.

– Было много претендентов, но она уже занята. Я слышал, что ее, вроде как, получил Гарри Стайлс.

– Гарри Стайлс?

– Да. О нем только все и говорят после того, как он сыграл с Кирой Найтли в прошлом году.

Его имя разлетелось повсюду за короткий промежуток времени. Даже Луи слышал он нем раза два, потому что его роль сына опального господина в эпизодах фильма была настолько увлекательна, что он должен был быть номинирован на лучшую мужскую роль второго плана.

– А не он был на обложке журнала Seventeen пару месяцев назад? – спрашивает Луи.

– Да. И он очень хорошо продается, как бренд. Откуда ты знаешь?

Луи слишком много времени сидит в интернете. Из-за своей работы он вынужден проводить некоторые исследования, которые иногда заводят его в страшные места. Он просто сомневается в методах Лиама.

– Встречный вопрос: почему ты пытаешься уговорить меня играть в одном фильме с ребенком?

– Он не ребенок. Ему уже двадцать два года.

– А мне тридцать шесть. Не слишком ли я стар делить экран с таким молодым парнем? – Луи даже не хочет считать, сколько лет у них разница в возрасте. Он по-настоящему заплачет, если сделает это.

– Хорошо, но тебе еще не тридцать шесть, и ни ты, ни Гарри Стайлс не выглядите на свой возраст.

– Конечно, потому что он выглядит на шестнадцать. Я должен играть отца своего травмированного любовника.

Луи понимает, что никто не смотрит на возраст, да и Гарри выглядит намного старше своих сверстников. И, черт возьми, его ямочки на щеках.

Лиам вздыхает на другом конце телефона.

– Ты собираешься брать эту роль или нет? Я тут же позвоню на кастинг, когда повешу трубку, – говорит он и, делая небольшую паузу, продолжает. – Корден будет рад услышать, что ты согласился.

– Так Джеймс режиссер?

– Ага, вот почему я приставал к тебе со сценарием уже несколько дней. Из всех претендентов, ты его лучший выбор. Он хочет, чтобы ты играл главную роль.

Луи усмехается. Ему нравится работать с Джеймсом. Они многого добились вместе с самого начала их карьеры, и, как Луи, Джеймс тоже имеет право на яркую победу, так что, может быть, это шанс для них обоих.

– Я могу позвонить ему и сказать, что ты согласен? – спрашивает Лиам. Луи слышит раздражающую торжествующую ухмылку в его голосе.

– Когда сделаешь это, не забудь передать ему, что я скучаю, и что ни один режиссер с ним и рядом не стоит.

– Так… Неужели ты бесстыдно пытаешься флиртовать с Джеймсом через меня? И ты точно согласен?

Луи бросает взгляд на полки, полные наград, которые он выиграл за все эти годы. Их было очень много, некоторые стоят в комнатах в доме его матери, но ничто из них не могло заполнить пустое место рядом с Золотым Глобусом, и он мечтает сделать это уже долгое время.

– Да, я согласен.

– Отлично! Луи, ты не пожалеешь. Я чувствую это, – Луи надеется, что он прав. – Ладно, у меня есть еще кое-какие дела. Кстати! Раз ты теперь согласился, то процесс создания фильма пойдет быстрее. Корден уже хочет начать снимать где-то через шесть недель.

– Хорошо, звучит здорово, – подтверждает Луи. Через шесть недель – это хорошо. Этого достаточно, чтобы оправиться после поражения и вновь захотеть вернуться к работе. – Что-то еще есть?

– На самом деле да. Ты же читал сценарий. Там есть любовная сцена, и ты понимаешь, что это значит.

Луи наклоняет голову назад и сдавленно стонет, когда гладит свой маленький животик.

– Ли, не говори этого! Пожалуйста! – умоляет он. – Хоть немного сладкого и ночных перекусов, или я пошлю нахер диетолога! – угрожает он. – И мы оба знаем, что ты не хочешь, чтобы я делал это.

И Луи начинает жаловаться на диетолога, которая приводила его в форму для роли наркомана и сумасшедшего и буквально вычистила его кухню, выбросив всю еду. Он даже готов прекратить есть мороженое, сбросить самостоятельно пару фунтов, если в жизни ее больше не увидит.

– Луи, ты меня слышишь?

К сожалению.

– Да, Ли. Прекрасно. Я пойду в тренажерный зал, а потом съем курицу-гриль. Ты доволен?

– Конечно, – щебечет Лиам. – Я позвоню Джеймсу и сообщу радостную новость. Я перезвоню тебе, если появится еще какая-нибудь информация.

Съемки топлесс для этой роли заставляют его впасть в депрессию, но все остальное ему нравится, поэтому он рад тому, что согласился. Он снова будет работать с Джеймсом, получать от этого удовольствие, не беспокоясь о каких-либо уловках. Он даже уверен, что ему практически не придется нянчиться с его партнером по фильму, но и это не может заставить его передумать.

– Конечно, Ли. Позвони мне, когда узнаешь еще что-нибудь. Сам я тоже что-нибудь поищу.

***

Лиам не ожидал, что Луи действительно повесит трубку и в тот же день начнет читать о вещах, относящихся к его новой роли. К концу шестинедельного перерыва Луи знает достаточно много информации о пилотах и самолетах, чем когда-либо. Ему не терпится приступить к работе и поскорее использовать на практике полученные знания, которые распечатанными лежат перед ним на столе.

Лиам уже ждет в офисе, когда он приезжает. Тот с удивлением смотрит на Луи.

– Рот хотя бы прикрой, – говорит Луи, когда проходит мимо.

– Извини, я слишком рад тебя видеть.

Они поднимаются на верхний этаж офисного здания в кабинет с длинным столом в центре, вокруг которого стоят крутящиеся стулья, самые удобные из тех, на которых Луи когда-либо сидел. Многие уже собрались, включая менеджеров, некоторых актеров и актрис второго плана, в том числе и самый важный человек в этой комнате, Джеймс Корден. Луи не видит тут только Гарри Стайлса.

– Луи! – восклицает Джеймс и отвлекается от разговора с женщиной, отходя от окна. Он бросает все, вручает ей документы и телефон, женщина удивлена не меньше, и подходит к Луи, заключая того в крепкие объятия.

– Как ты, Лу? Как твой перерыв?

– Отлично! Теперь я с радостью готов приступить к работе с тобой, – подмигивает Луи. Джеймс отходит от него на шаг, чтобы лучше рассмотреть.

– Выглядишь потрясающе. Хорошо отдохнул. Как боец, вернувшийся после тайм-аута добить противника до конца.

– Это точно, – смеется Луи. – Только давай больше не будем об этом? Мне и того интервью достаточно.

Джеймс с пониманием смотрит на него и вновь обнимает, уже утешительнее, чем в первый раз.

– Я уверен, этот фильм будет невероятным. Уже не терпится приступить, и я думаю, что ты и Гарри хорошо сработаетесь вместе.

Луи снова оглядывает людей вокруг, но так и не находит еще одного исполнителя главной роли.

– Эм… И где же он?

– Понятия не имею, – досадно произносит Джеймс. Он тоже сканирует комнату взглядом, пока не останавливается на молодом человеке со светлыми волосами. Тот слишком часто смотрит в свой телефон и выглядит немного измотанным. Он случайно ловит на себе взгляд Джеймса и пытается быстро отвести глаза, но Корден уже стремительно направляется к нему.

– Где он? – спрашивает он блондина.

– Мистер Корден, о-он уже в пути. Ему так жаль, что заставляет вас всех ждать. Нам обоим искренне жаль.

Луи удивленно поднимает брови, смотря на разговор режиссера с, очевидно, агентом Гарри Стайлса. Он бы тоже на его месте заикался, потому что иногда Джеймс бывает довольно пугающим. К счастью, он его лучший друг и всегда показывает только свою лучшую сторону.

– Джеймс, – обращается он к нему через несколько секунд, наблюдая, как блондина бросает в пот. – Позволь мне. Насколько он далеко?

– Он сказал, что будет через пять минут, – молодой человек выглядит уже менее испуганным, когда узнает, что Джеймс не собирается его убивать.

– Ладно. Но только пять минут. Скажи ему, что мы подождем, – говорит Джеймс и уходит, продолжая разговор с женщиной у окна.

Светловолосый мужчина сбрасывает вызов после нескольких быстрых слов, сказанных в телефон. Он проводит пальцами по волосам, снова проверяет время. Он замечает, как Луи смотрит на него, и вдруг переводит взгляд наверх.

– Его все еще нет, – извиняется молодой человек за своего подопечного. Лиам бы уже давно убил Луи, если бы он поставил его в такую же ситуацию. Но ему крупно везет.

Луи протягивает ему руку и искренне улыбается.

– Все в порядке. Обычно это я постоянно везде опаздываю, но на первый раз простительно, – Луи обычно не такой разговорчивый с новыми людьми, но этот парень так молод и очень хорош. – Гарри, похоже, сильно переживает из-за этого, – Луи знает, каково это быть новичком в шоу-бизнесе. Это очень пугающе.

Человек протягивает руку в ответ.

– Я Хоран.

Луи крепко пожимает руку.

– Приятно познакомиться. Я – Луи, а это – мой агент Лиам Пейн. Он терпит мои истерики и опоздания с тех пор, как мы знакомы. Думаю, у Вас с ним много общего.

Лиам хмурится, когда слышит, как Луи произносит его имя, и возвращается к разговору с директором по кастингу, делая вид, что ничего не заметил.

– Видишь. Я сегодня пришел вовремя, а он все равно игнорирует меня.

Найл усмехается, и это делает Луи счастливее, потому что он смог поднять ему настроение. Обычно Луи доставляет всем одни только проблемы. И хорошо, что так происходит не всегда.

Гарри вместо пяти минут опаздывает на пятнадцать. Все уже сидят за столом, когда резко оборачиваются к двери.

Пряди его волос выпали из свободного пучка, а сам он тяжело дышит, потому что бежал по зданию, чтобы попасть сюда. Он в белой футболке, которая ему действительно идет, но в узких джинсах, которые Луи никогда не видел, и в неудобных на первый взгляд сапогах, потому что они собираются просидеть тут следующие несколько часов. Луи уже давно не носил джинсы, около шести недель, и он даже не думал о том, что надеть сегодня утром, только натянул спортивки и шапочку.

– Мне очень-очень жаль, что я опоздал. Я думал, что знаю, как сюда добраться, поэтому не стал включать GPS-навигатор, но, когда я понял, что потерялся, оставалось пять минут до начала. Я искренне прошу у всех прощения. Это больше не повторится. Обещаю.

Луи смотрит на Джеймса, перед которым Гарри извиняется больше всех, и, к своему удивлению, обнаруживает, что тот не похож на вулкан, который готов в любой момент взорваться. Его эмоции – полная противоположность, и он с улыбкой смотрит на Гарри, который смотрит на него широко раскрытыми глазами.

– Спокойно проходи, Гарри. Сегодня мы просто читаем сценарий до конца. Извинения приняты. Давайте двигаться дальше.

Гарри и его агент вздыхают с облегчением, когда все фокусируются на сценарии перед ними. Гарри находит пустое кресло рядом с Найлом и садится под осуждающие его взгляды. Найл тайком подталкивает ему копию сценария, когда тот садится.

– Мы все еще не начали. Только обсудили некоторые изменения в первом варианте сценария, да и мы только познакомились. Думаю, начнем все сначала, чтобы ты тоже узнал все их имена. Я Джеймс. Режиссер, естественно.

И они все идут по кругу, представляясь и говоря, как они связаны с этим кино. Луи хочет закатить глаза, когда ему приходится во второй раз говорить одно и то же.

– Я Луи и буду играть роль Гаррета Браунинга, – его скучающий взгляд проходит по лицам и встречается с Гарри, который смотрит на него несколько секунд, но тот тут же отворачивается в сторону.

Они продолжают представляться снова и снова, и Гарри оказывается последним, прочищает горло и говорит:

– Я Гарри Стайлс. И я буду играть Дэвида Халбрука. Приятно со всеми вами познакомиться. Еще раз извините за то, что опоздал, – выдает он и виновато выпячивает губы.

Они начинают, и Луи в основном слишком увлечен чтением сценария, но его любопытство возрастает, когда настает очередь Гарри читать свой текст. Он молод, определенно, но все равно что-то зрелое в нем тоже присутствует. Не очень много, скорее, только из-за произнесенного текста, и Луи становится интересно, как же Гарри будет играть, когда на него наведут камеры.

На данный момент это его самая крупная роль, он молод и красив, но Луи не понимает, почему вокруг него так много суеты. За ним так следили в последнем фильме, у Гарри целый легион поклонников и нескончаемый талант, которые все вместе несут его на вершину. Однако Луи видит в нем только двадцатилетнего ребенка с кучей колец, который много улыбается и все так же продолжает извиняться.

Они проводят весь день взаперти без солнца, время идет в черепашьем темпе, а Джеймс и контролеры лихорадочно делают заметки в сценарии о том, что работает, а что нет. К концу Луи устает, и все, о чем он мечтает, это поскорее оказаться у себя дома. Он почти выходит за дверь, когда тихий голос окликает его.

– Луи? Или… Эм… Мистер Томлинсон? – Луи хмурится, когда поворачивается и обнаруживает Гарри в паре шагов от себя. – К сожалению… Я правда не знаю, как обращаться к Вам.

– Да как угодно. Но только не на «Вы», а то я чувствую себя твоим отцом, – улыбается он.

– Прости. Просто я твой большой фанат. И я так нервничаю.

Луи понимает. Тот возится с кольцами на пальцах и с трудом может встретиться с ним взглядом. Луи это льстит, но так не может продолжаться дальше, если они собираются работать вместе.

– Не надо так переживать, – Луи крепко пожимает одну из его рук. – Я Луи. И ты можешь звать меня так. Я обещаю, что не кусаюсь, и сам частенько бываю на твоем месте, везде опаздывая на пятнадцать минут, поэтому знаю, как это ужасно.

Признание Луи заставляет его смущенно улыбнуться, и тот удивленно округляет глаза.

– Боже мой, – стонет Гарри. – Это было так ужасно, все смотрели на меня, и еще Джеймс во главе стола. Я будто вновь оказался в школе и получил кол, и теперь все меня отчитывают.

– Так свежо в памяти? – удивляется Луи.

Гарри требуется несколько секунд, чтобы понять, что Луи шутит, прежде чем он смеется.

– Нет, конечно же, нет. Мне двадцать два.

– Не напоминай, – бормочет Луи, заставляя его снова рассмеяться.

Такие веселые моменты позволяют им не чувствовать себя настолько неловко. Гарри хочет казаться хорошим, но ему тяжело это дается, потому что его беспокоит то, что о нем подумает Луи.

– Ну, я пойду, Гарри. Был рад отчитать с тобой сегодня текст.

Его щеки едва вновь слегка краснеют от слов Луи, и все то доверие, которое он создал, кажется, снова рушится.

– Работать с тобой – это мечта. Мне было так приятно встретиться с тобой! – говорит Гарри вниз, еле преодолевая накатывающую волну нервов. Луи приходится прикоснуться к нему, чтобы заставить Гарри посмотреть на себя, прежде чем сказать “до свидания”.

У них есть неделя, чтобы выучить текст, а потом, на следующей, уже начинаются съемки, а Гарри даже тяжело разговаривать с ним. Луи молится Богу, чтобы они поскорее прошли эту стадию застенчивости, иначе они все могут помахать Оскару ручкой.

***

Луи никогда не видел ни одной работы Гарри, так что он идет домой и в тот же день после чтения проводит еще одно маленькое исследование.

После того, как он всю вторую половину дня посмотрел все фильмы, где когда-либо снимался Гарри, Луи был уверен, по крайней мере, в трех вещах.

Во-первых, он выглядит потрясающе в любой одежде. Серьезно, приталенные пальто и шарфы на шее никогда не выглядели так хорошо, как на Гарри.

Во-вторых, мальчик в жизни не ел вредной пищи, что, похоже, не входило в его диету, судя по фигуре.

И, в-третьих, несмотря на взволнованность от встречи с Луи, Гарри действительно может играть. Он притягивает к себе, и Луи такого никогда не видел. Даже несмотря на то, что он встретил его неуклюжим, нервным и в полном беспорядке, мальчик на экране был упоительно красноречив, когда убеждал богатую и замужнюю Киру Найтли стать его любовницей. Он обаятельный, даже если больше у него не было речи, но к концу сцены Луи и сам был готов оставить всю свою жизнь и стать его любовником.

Убедившись, что Гарри действительно способен сыграть эту роль, Луи прибывает в студию в первый день испытания экрана.

Они тестируют в различных местах, что на самом деле означает, что Луи просто сидит или стоит там, где ему скажут, в то время как кинематографист и осветители решают, что выглядит лучше. Он сидит в небольшом домике, где будет самобичеваться, потом сидит на большом кресле в комнате, которая отделана под кабинет психиатра. Он не видит Гарри вообще, пока их обоих не попросят сесть на площадке с больничной палатой, потому что их персонажам придется побыть там какой-то момент.

Он рад его видеть и улыбается ему, а Гарри краснеет, как помидор.

– Привет, Луи, – обращается он к нему, и это звучит лучше, чем мистер Томлинсон. Он сегодня смотрит пристальнее, пока лежит на больничной койке, и Луи дышится легко, он чувствует расслабление между ними двумя.

– Я не видел тебя весь день. Что ты делал все это время?

Луи ухмыляется в камеру, которая обращена на них сверху, как и освещение.

– О, знаешь, то же, что и ты. Следовал указаниям сесть здесь, встать там, повернуться налево. Они так близко приблизили камеру к моему носу, что, наверное, кинооператор увидел весь мой пищевод.

Из Луи вырывается небольшой смех, но он изо всех сил старается держать себя в руках.

– Знаешь, люди говорят, что ты очень хорош, но они никогда не упоминают твое прекрасное чувство юмора.

Луи опять видит его ямочки и слышит небольшую усмешку на свой комплимент.

Уже лучше, думает он. Камера, как и зрители, любит химию. И что более важно, Академия тоже.

Им вновь велят медленно повернуть голову влево, а затем вправо.

И Гарри снова начинает говорить.

– Это не так круто, как у Брэндона и Мари. Они сказали, что я могу прийти и посмотреть на их игру. Меня никто больше и не приглашал.

Луи хмурится на Гарри сверху вниз, сидя на постели рядом с ним.

– Это ты о ком?

– Брэндон и Мари. Два санитара. Мари видела, как я заглядывал в мониторы, и предложила мне прийти и посмотреть на них, когда мы тут закончим.

Он говорит, и его глаза мерцают от удовольствия каждый раз, когда он может услышать и погрузиться в тонкости кинематографического процесса. Луи это знакомо. У него больше нет желания торчать в студии после работы, но, когда был моложе, постоянно это делал, потому что все было новым и захватывающим. Теперь же он просто делает свою работу и ждет, когда ему скажут, что все в порядке, и он может вернуться в свой трейлер или домой.

– Это будет весело. Наши костюмы для фильма обычные, но если ты будешь сниматься в каком-нибудь историческом фильме или еще где, получишь крутой костюм, то обязательно сходи и посмотри на дизайнеров. Они проделывают удивительную работу.

– Ага, конечно, – кивает Гарри, скорее, чтобы запомнить для самого себя. Он глубоко вздыхает и кладет голову на подушку.

У него так много этих гребаных волос, замечает Луи, когда завитки ореолом ложатся вокруг него. Он задается вопросом: что если Джеймс скажет укоротить их, когда начнутся съемки? Луи надеется, что ему все же позволят сохранить всю длину.

– Как думаешь, Джеймс когда-нибудь разрешит походить за ним вокруг, когда не будет день съемок? – спрашивает Гарри, и эта тема сильно западает Луи.

Джеймс относится к своей работе очень серьезно. Луи работал с ним несколько раз за всю свою карьеру и никогда не видел, чтобы кто-то следовал за ним, как тень.

– Не знаю, но ты можешь у него спросить. Ты опять двигаешься, – указывает Луи, когда Гарри пытается кивнуть.

– Хорошо, – отвечает Гарри вместо того, чтобы двигать головой. – Я спрошу его, когда мы начнем сниматься.

Они сидят тихо следующие несколько минут, пока камера и освещение не будут настроены. Голова Гарри покоится, но его пальцы нетерпеливо барабанят по животу, а ноги перекрещиваются.

– Ты куда-то торопишься? – спрашивает Луи. Гарри замирает и понимает, насколько сильно он корчится.

– Нет, – между бровями Гарри появляется морщинка. – Мне кажется, я сейчас обоссусь.

Луи подносит руку ко рту и заглушает смех, получая за это выговор, потому что его голова выходит из кадра.

– Извини! – кричит он тому, кто разозлился на него. – Это отстой, – сопереживает Луи, когда поворачивается к Гарри. – Еще хуже, когда знаешь, что не можешь пойти отлить. Мы торчим тут уже долгое время.

– Я знаю, – скулит он себе под нос, чтобы никто его не слышал. Он и так уже опоздал в день чтения. И потребовать остановиться и отпроситься в туалет явно не входит в список его сегодняшних обязательств.

– Думаю, мы почти закончили, так что я потерплю.

Луи ухмыляется на него сверху вниз.

– Сегодня отличный день. Не думаю, что начнется дождь. Точнее, я просто ненавижу огромные лужи после ливня, особенно те, что напоминают мчащиеся водопады, которые сначала впадают в реки, а затем стекают в ручьи.

Луи не думал, что его слова вызовут такую реакцию, но он более чем доволен, когда Гарри фыркает и пытается лежать абсолютно неподвижно.

– Прекрати! Не смеши меня! Ты делаешь только хуже, – стискивает он улыбку, борясь с собой. Луи находит это забавным.

– Не уверен на сто процентов, но сценографы, вероятно, убьют тебя, если ты обмочишь им тут всю больницу.

Гарри стонет и зажмуривает глаза, чтобы не видеть, как Луи продолжает дразнить его. Его глаза снова распахиваются, и он чуть ли не вскакивает с постели, когда кто-то из-за камер говорит, что они закончили.

Он проходит через комнату, полную людей, торопливо извиняется перед каждым, у кого он спрашивает, как пройти в туалет. Луи продолжает смеяться над этим весь оставшийся день каждый раз, когда он думает об этом.

***

– Агент Гарри говорит, что он согласен приехать и прогнать с тобой пару сцен.

– Ты имеешь в виду Найла? – спрашивает Луи из своего трейлера.

– Э-э… да, Найл. Не-не думал, что ты знаешь его, – говорит Лиам, звуча немного удивленно, что вполне справедливо, потому что Луи не помнит даже имен людей, работающих вокруг него. Из всех он помнил только Найла, когда как Гарри запомнил буквально каждое имя в команде, в том числе и двух стажеров, всегда слоняющихся за ним.

– Найл сказал, что они будут тут примерно через пять минут.

– Хорошо, звучит хорошо, – вздыхает Луи и потягивается на матрасе, вполовину меньше того, что у него дома.

Сегодня он снимал свои первые сцены, которые были не так уж сложны, учитывая малое количество текста. Сначала была сцена в его доме, а потом уже с психиатром через пару месяцев после крушения самолета. Он не должен был пока взаимодействовать с Гарри, но как только они доснимут сцены по отдельности, то будут уже вместе.

Гарри и Найл прибывают вовремя, и, как только они входят в комнату, Найл и Лиам сразу садятся отдохнуть в одной из частей трейлера. Луи тут же пинает их и посылает на кухню под предлогом: «У нас с Гарри роли, достойные Оскара, и мы тут пытаемся репетировать, поэтому заслужили уединенное место. А ты с Найлом можешь поговорить о своих агентских штучках в другом».