Текст книги "Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть третья. Месть мага (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

– Только тёплые куртки прихватите, – заметил Невилл. – Холод, хоть и короткий, но сильный.

Лигур быстро притащил для нас с Конни два маггловских пуховика, которые оказались в нашей общей гардеробной непонятно откуда. Нет, я реально такое не покупал и не заказывал, Конни тоже вряд ли… Наверное, Сусанна позаботилась на всякий случай. Да, точно, как-то она говорила, что у нас нет по-настоящему тёплой одежды – всё ещё мёрзнет порой, бедняжка…

Мы упаковались в пуховики и вышли на улицу. День был достаточно тёплый и солнечный, точнее это Погодные чары, которые я периодически обновлял на прилегающей к мэнору территории, делали его таким. Нет, сильно я не злоупотреблял, но дождь тоже вещь необходимая, а к снегу у меня ещё с прошлой жизни любовь. К тому же – какое же Рождество без снега? Но от холодных пронизывающих ветров и противного моросящего тумана Поттер-мэнор защищён надёжно, тем более, что благодаря Источнику Погодные чары даже не особо затратны.

Мы вышли на улицу, Ванюша уже ждал нас на широкой поляне, отделявшей парк мэнора от настоящего леса. Я снова с восхищением стал разглядывать трёхголового гиганта – какой же всё-таки красавец! Нет, Жаб Ванюша тоже был довольно… своеобразен, но во взрослой трёхголовой ипостаси он мне нравился куда больше. Кстати…

– Приветссствую тебя, прекрасссный повелитель небессссс, – прошипел я на парселтанге. Средняя голова заинтересованно опустилась, и на меня уставились светло-зелёные глаза с вертикальными зрачками.

– Друг Хозяина, Говорящщщщий, – отозвался Ванюша на парселтанге. Правда у него он звучал не шипяще, а, скорее, рокочуще. – Ты совсссем взроссслый… Я рад тебе…

– Спасссибо… – отозвался я. – И я рад увидеть-ссс тебя-ссс таким красссивым и сссильным…

– А я рад везти тебя-сссс и твоего Сссаа-шииии на сссвоей ссспине…. Ты оценишь крассссоту полёта-ссс… – пророкотал Ванюша. – А твой Ссссаа-шиии милый…

И левая голова опустилась прямо перед Конни, который, не растерявшись, принялся почёсывать Ванюше лоб и выступающие костяные дуги над бровями.

– Я так и думал, что ты его поймёшь, – констатировал Невилл. – Ведь Ванюша – тоже дракон, а драконы – родственники змей и ящериц. А змей ты понимаешь.

– А ты как его понимаешь? – спросил Конни, продолжая почёсывать левую голову Ванюши. Через какое-то время не выдержавшая этого беспредела правая голова отпихнула левую и сама подставилась под ласки. – Ты же не знаешь парселтанга.

– А мне и не нужно, – ответил Невилл. – У нас с Ванюшей мысленная связь. Как у хозяина и фамильяра, только крепче, пожалуй. Ну что, располагайтесь…

Нев кивнул головой в сторону Ванюшиной спины, и я только сейчас разглядел на ней странное сооружение – что-то вроде кавалерийского седла, только увеличенного и разделённого на четыре части, с подставками для ног, спинками и чем-то до боли напоминавшим ремни безопасности.

– Ванюша и четверых может поднять без проблем, а в случае необходимости – и пятерых, – пояснил Невилл. – Но четверо – это стандартная загрузка, с пятью Ванюше будет тяжелее проходить через пространство в нужное место. Забирайтесь.

Умный Ванюша тут же привалился на пузо и опустил одно из крыльев. По нему мы и забрались на «седло». Конни я усадил позади Нева, сам сел третьим. Обернувшийся Невилл внимательно смотрел, как мы соединяем ремни, прикреплённые к деревянным спинкам, и пояснил:

– Это на всякий случай. Некоторые сознание теряют… от неожиданности, а так упасть невозможно.

Хм… Обнадёживает. Но назвался груздем – полезай в кузов. К тому же, Ник в одиночку на Ванюше летал, а чем мы с Конни хуже?

Когда мы удобно устроились на Ванюшиной спине, Невилл, скорее всего, мысленно подал Ванюше команду, потому что Горыныч плавно взмахнул крыльями и, игнорируя все законы физики, совершил вертикальный взлёт. Как боевой вертолёт, честное слово. Мэнор сразу же оказался внизу, а Ванюша, рисуясь, заложил над мэнором, парком, лесом и поселением вассалов крутой красивый вираж. Здорово! И совсем не страшно, только ветер засвистел в ушах, да земля и небо пару раз поменялись местами. Конни, сидевший впереди, обернулся ко мне, замахал рукой и весело прокричал:

– Класс! Никакой «Нимбус» с этим не сравнится!

А потом Ванюша вышел из крутого пике и на мгновение замер на высоте, поймав подходящий воздушный поток. Нас окружила непроглядная тьма, ледяной холод забрался под куртку и остро ущипнул щёки, но, как и обещал Нев, это длилось всего мгновение. А потом мы совершенно неожиданно оказались зависшими над Хогсмидом. Ну да, даже если Ванюше и под силу проникнуть под антиаппарационный купол Хогвартса, то он благоразумно решил этого не показывать.

Высыпавшие из домов жители наблюдали за снижающимся Ванюшей с любопытством, но без особого страха – живя рядом с Хогвартсом можно было увидеть ещё и не такое, особенно в старые времена. Ванюша несколько раз махнул крыльями, и Хогсмид остался позади, а мы приземлились на относительно узкую травяную полосу между антиаппарационным куполом Хогвартса и Запретным лесом. Неподалёку виднелась Визжащая хижина и размахивала ветвями Дракучая ива, а к квиддичному полю, которому предстояло стать ареной для этапов Турнира, медленно сходились поодиночке и группами нарядно одетые маги. Почему именно туда? Слишком много было желающих посмотреть на состязания лучших, а такого большого помещения, чтобы вместить всех, в Хогвартсе не было. Поэтому над стадионом натянули разноцветный полог, с помощью магии создав внутри комфортную температуру – всё-таки не лето красное. Как мне рассказал Невилл, посредине поля возвели нечто вроде помоста, на котором и должны были показывать своё искусство участники. Самой лучшей считалась Восточная трибуна, на которой мы сидели в прошлый раз – там и отвели места для жюри. Причём, в жюри вошли не только директора школ-участниц, как в каноне, но и независимые эксперты, приглашаемые на каждый тур из греческого Лицея Трисмегист, американской школы Ильверморни, Парижской Академии Магии и африканской Школы шаманов Тгоро-Мботу. То есть никакого подсуживания своим не допускалось в принципе. По мне, так справедливо.

Мы по очереди соскользнули с Ванюшиной спины, я погладил Горыныча по правой шее, а Конни от полноты чувств, чмокнул центральную голову в выступающее надбровье.

– Твой Ссаа-шиии милый… – заявил Горыныч. – Береги-сссс его-ссс…

Затем Ванюша уютно свернулся в клубок, прикрылся крыльями и, устроив головы одна на другую, закрыл глаза.

Невилл тоже погладил Ванюшу и заявил:

– Ванюша будет ждать столько, сколько нужно. Идёмте.

И мы втроём направились туда же, куда и все остальные – на квиддичное поле. Я надеялся перед соревнованиями увидеть Луну, но Конни вздохнул и сказал, что это запрещено правилами Турнира. К ней допустят только Ксено и Драко с Герми – как отца и будущих супруга и супругу. Жаль. Всё-таки в чём-то волшебное общество определённо слишком консервативно.

Но поогорчаться по этому поводу я не успел – к Невиллу буквально подлетела высокая черноволосая красотка с голубыми глазами и красиво убранными в длиннющую косу волосами. Правда, одежда девушки меня малость озадачила – удобный синий джинсовый комбинезон с множеством карманов, кроссовки и лихо повязанная поверх причёски чёрная бандана с черепами. Гхм… прямо, как у Барона Самеди… ой… уж не старшая ли это внучка Кащеева? Невеста Невилла? Следом за красавицей с невозмутимыми лицами топали четыре здоровенных парня в похожих банданах и одинаковых кожаных жилетках. Лица их выражали примерно столько же эмоций, сколько лицо Арнольда Шварценеггера в роли «Терминатора». Самый невысокий из парней держал за руку девочку лет семи в синем джинсовом сарафанчике и белой батлонке, сжимавшую в руках длинный прутик. Девчушка была мне определённо знакома – та самая лихая погонщица медведей и исполнительница хитов «Дип Пёрпл». А определённое сходство девочки и девушки говорило о близком родстве. Ну да, точно, Кащеевские внучки… А парни у них типа телохранителей, что ли? И где я их видел? Наверное, на открытии Турнира…

Между тем, красотка в комбинезоне успела обнять Невилла, расцеловать его в обе щёки и крикнуть по-русски:

– Нил! А мы уже заждались!

– Ксюша, я ведь предупреждал, что буду у Гарри, – ответил Невилл. И тут внимание красотки обратилось на меня:

– Гарри Поттер! Это ведь вы! Простите мне мои манеры, я всегда скучаю по Нилу, если его нет рядом. Нил, меня полагается представить?

– Полагается, – усмехнулся Невилл, перешёл на английский:

– Гарри, позволь представить тебе мою невесту, мисс Ксению Бессмертнофф… и её кузину Татиану Кащеефф. Они внучки директора Колдовстворца.

– Очень приятно, – выдал я и перешёл на русский:

– Гарри Джеймс Поттер, Лорд Поттер. А это мой будущий супруг Канопус Альтаир Малфой. Но лучше называйте нас просто Гарри и Конни.

– Вы хорошо говорите по-русски, – мило улыбнулась девушка, – обычно англичане считают, что весь мир должен их понимать.

– Значит, я отношусь к меньшинству англичан, – парировал я. – А вот мой будущий супруг знает пока только несколько фраз.

– Хорошё, спасьибо, драствуйте, – выдал Конни, вызвав взрыв смеха у Танюши и милую улыбку Ксюши. После этого он перешёл на английский:

– Увы, это почти всё, на что я пока способен, русский язык – очень сложный.

– Ничего, – перешла на английский Ксюша, – мы все хорошо знаем ваш язык, это было одним из условий участия в делегации… помимо силы и успехов в волшебных искусствах, конечно. Но я не бросала своего имени в Кубок, просто хотела посмотреть Родину моего жениха.

– А почему? – удивился Конни. – Мне кажется, что вы не менее сильны, чем ваш претендент.

– По той же причине, по которой ваш жених скрывает способности, Конни, – ответила девушка. – В Англии у русских и без того плохая репутация.

– Да? – слегка удивился Конни. – Не слышал. Мой отец всегда отзывается о русских магах неизменно в превосходной степени.

– Ваш отец? – удивилась Ксюша. – Ах, простите, не сообразила сразу… Ваш отец – Лорд Малфой? Да-да, дедушка тоже неизменно отзывается о нём, как о человеке большого ума и широких взглядов.

В общем, время по пути к стадиону мы проводили в беседе не без приятности, а вот парни, следующие за нами, как тени, меня немного напрягали. Один из них, видимо заметив это, выдал:

– Да ты не волнуйся, братец Рысь, не обидим…

Я чуть не сел, там где шёл. Братец Рысь? Это как это парни просекли, что я анимаг, да ещё и форму правильно назвали? Хорошо, хоть по-русски…

– Вы бы больше болтали, дундуки лесные, – рассердилась Ксюша. – Ваше ли это дело?

Парни потупились, а у меня в мозгах что-то щелкнуло, и я понял, где именно я видел этих четверых здоровяков.

– Так вы анимаги? Медведи?

– Точно так, – прогудел самый высокий. – Медведевы мы. Братья. Прохор, Серафим, Станислав и Никита. Потомственные медведи.

– Так это вы колесницу тащили? – понял Конни, поскольку собеседник тоже перешёл на английский. – И ящик с водкой?

– Точно так, – заулыбался второй брат. – Нам-то это легко, а настоящих зверюшек зачем мучить? Медведи – существа нервные, шуму не любят, у них от него сердцебиение делается.

Мы рассмеялись, а ещё один из братцев тихо выдал по-русски:

– Вижу я, что тесно тебе тут, братец Рысь. Силу таишь, Дар скрываешь. Тебе бы к нам – у нас просторно, хорошо… Тайга большая, есть, где побегать, силу потешить. Да и Нил будет рад.

Неожиданно… Хотя на миг мне представилось, как я в облике рыси карабкаюсь на высоченную сосну – одну из многих в зелёном море тайги, как замираю на толстой ветке, скрадывая добычу, как прыгаю, стараясь достать до беззащитного загривка… Ой… Нет… что-то меня понесло…

– Спасибо, братец Медведь, – тихо ответил я. – Да только здесь моё место. Если и буду – то только в гости. И не скоро…

Медведевы неожиданно синхронно улыбнулись, и старший выдал:

– Ты обращайся, если что…

Может, и обращусь…

***

Наши места были, как в прошлый раз, на самой лучшей трибуне. Первый ряд занимали судьи – уже знакомые мне Каркаров, Кащеев, мадам Делакур и, разумеется, Минерва Макгонагалл. Но всего судей было семь – высокий старик в расшитом серебром чёрном камзоле века, навскидку, шестнадцатого и чёрном же берете с пером, которого Гермиона шёпотом назвала мэтром Ренье, ректором Парижской Академии, женщина лет тридцати пяти с двумя косами, заплетёнными на прямой пробор, чья одежда до боли напомнила мне Ок-Йе-Нечка – Марион Бегущая Лошадь, декан факультета Птицы Грома из Ильвермони, и чернокожий здоровяк в яркой хламиде и маленькой шапочке – Тегу Мквайя, представитель школы Тгоро-Мбото. Последние трое были независимыми приглашёнными судьями на первый этап Турнира.

Посередине поля находился большой помост, на котором и должны были выступать Чемпионы, а над ним повис гигантский прозрачный шар – он должен был увеличить действия и иллюзии каждого претендента, чтобы все присутствующие могли рассмотреть всё в деталях. Очень неплохо всё организовано, молодец Макгонагалл.

Я взглянул на соседние кресла – собрались все. Люциус и Нарцисса сидели вместе с Драко и Гермионой, рядом вальяжно расположились Старый Сигнус и Вальпурга. Сири и Сев сидели со мной и Конни, Невилл отправился к Ксюше на трибуну, где сидели ребята из Колдовстворца, рыжую макушку Рона было видно издали, Регулус предпочёл понаблюдать за зрителями, затесавшись к местам Дурмстранга. А Чемпионы сейчас вон в том шёлковом шатре, установленном у выхода из раздевалок. Кажется, всё в порядке…

Скорее бы…

Комментарий к Глава двадцать первая. В которой герой пользуется необычным видом транспорта

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://money.yandex.ru/to/410014057127193

========== Глава двадцать вторая. В которой герой пребывает в роли зрителя. Для разнообразия ==========

Несмотря на обещание не вмешиваться, я всё-таки был напряжён, подсознательно ожидая какого-то подвоха, но первый этап Турнира Четырёх волшебников начался точно в назначенное время – минута в минуту. Объявил об его начале Людо Бэгмэн – бывший квиддичный загонщик, а ныне – чиновник Министерства. И да, он реально был похож на большого пузатого шмеля… или на рекламу «Билайн», но держался вполне добродушно и сиял белоснежной улыбкой. Я вспомнил, что в каноне у него были какие-то проблемы с тотализатором и долгами гоблинам… а ещё он после знаменитого квиддичного матча Ирландия – Болгария расплатился с близнецами Уизли лепреконским золотом. Хм… В этой реальности Фред с Джорджем – уже вполне себе достойные вассалы Рода Прюэтт – за такую выходку могут с ним обойтись… весьма сурово. Дедушке Прюэтту удалось-таки перевоспитать непутёвых внуков… но об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас я всерьёз хотел насладиться первым туром, поскольку наконец-то перестал дёргаться – до последнего, четвёртого тура Луне вряд ли угрожает что-то серьёзное, а с несерьёзным она сама справится.

Итак, Людо Бэгмен объявил начало первого тура, в котором участники должны были состязаться в Создании Иллюзий, и первого претендента. Согласно жеребьёвке им оказалась роковая французская красотка Мари-Виктуар Дэмьен.

Девушка вышла из шатра и танцующей походкой под ритмичную музыку взошла на помост и тут же появилась в шаре. Действительно, красавица. Шикарные волосы, собранные в высокую причёску, платье винно-красного цвета – достаточно закрытое, чтобы не возмутились консервативные англичане, но вполне себе подчёркивающее точёную фигурку. Провокационно выглядит девушка, к тому же она явно родственница мадам Делакур, а значит – наверняка вейла – вон как реагируют на неё зрители мужского пола из первых рядов. Нет, Мари-Виктуар не настолько глупа, чтобы использовать полноценный Зов, но очарование своё она использует на все сто.

Мари-Виктуар подняла вверх руку с палочкой и сделала изящное, замысловатое движение, губы её чуть-чуть шевельнулись. Девушка явно использовала какое-то нестандартное заклинание, но какое – понять было сложно. В этот самый момент девушку начали окружать цветущие деревья – совершенно фантастической красоты с серебристыми стволами и голубовато-изумрудными листьями. Цветы на их ветвях распустились все одновременно, а потом стали увеличиваться в размерах, превращаясь в стаю гигантских пёстрых попугаев, которые немедленно взлетели и закружили под потолком, а потом вновь опустились на ветви деревьев, превратившись в цветы. Зрители дружно зааплодировали – зрелище и впрямь было чарующее.

Мари-Виктуар нежно улыбнулась, снова взмахнула палочкой… и исчезла, рассыпавшись разноцветными бабочками. Огромные и яркие, они закружились вокруг деревьев, а затем разлетелись по трибунам, опускаясь на головы зрителям. Одна из бабочек долетела и до нас, приземлившись мне на руку. Ни веса, ни прикосновения я не почувствовал, но сама иллюзия была завораживающе качественной.

А потом бабочки взлетели все разом, закружились, словно в танце, и вновь устремились на помост, обрисовывая очертания женской фигуры. Миг – и бабочки растаяли, а с помоста вновь улыбалась зрителям Мари-Виктуар. Девушка грациозно поклонилась зрителям, а деревья, окружавшие её, растаяли в воздухе, рассыпавшись облачками искорок. Выступление первой Чемпионки завершилось.

Девушку проводили вполне заслуженными аплодисментами, она резвой ланью покинула помост и скрылась в шатре, а Людо Бэгмэн объявил выступление второго Чемпиона:

– Юлий Тышкевич, школа Дурмстранг!

Второй чемпион взошёл на помост уверенной походкой, сжимая в руке посох, гордо выпрямился и стукнул им об помост. И тут же перед ошеломлёнными зрителями развернулись во весь рост две огромные человекоподобные фигуры, выглядевшие так, словно они были сделаны изо льда, но наделены неким подобием жизни.

Ледяные великаны отсалютовали зрителям мечами, которые сверкнули в их руках нестерпимым бриллиантовым сиянием, и начали поединок. Зрелище было… жутковатое. Тышкевич сумел передать не только внешний вид, но и звук, так что был отчётливо слышен лязг и скрежет мечей, глухой стук щитов и тяжёлые шаги, от которых, казалось, вздрагивала сама земля.

Поединок был невероятно искусным и зрелищным, зрители скоро разделились, болея за того участника поединка, который по каким-то причинам им приглянулся больше, но довольно долго силы были примерно равными. И вдруг один из бойцов, отступая, споткнулся и упал на одно колено, чем не преминул воспользоваться его противник. Взмах меча, удар… и поверженный ледяной великан разлетелся на мириады ледяных осколков, а победитель, подняв обе руки, издал торжествующий зычный рык.

И только тут зрители смогли оторвать взгляды от поединка и вновь обратить внимание на стоявшего на помосте Тышкевича. Тот снова стукнул посохом, а потом поднял его, и ставший победителем ледяной великан сначала завис в воздухе, а потом втянулся в посох – так, словно и не было только что никакого поединка.

Тышкевич же поклонился, приложив руку к груди, и вальяжно спустился с помоста, тоже скрывшись в шатре. И тоже под бешеные аплодисменты зрителей.

– У него сложнее иллюзия, – прошептал сидевший рядом Конни, – звуковой компонент добавился.

Я кивнул. Думаю, что судьи тоже учтут этот момент, и Юлий Тышкевич получит больше очков, чем Мари-Виктуар. Тем более, что кроме директоров школ-участниц, тут есть и так называемые независимые эксперты, которые уж точно никому подсуживать не будут.

Третьим выступал Никола Питерский. Парень словно вкатился на помост этаким колобком – рыжие волосы растрёпаны, в глазах – лёгкая сумасшедшинка, а уж одежда… Похоже, русская делегация приехала на турнир не столько выигрывать, сколько эпатировать чопорных англичан. Кожаные брюки, кожаная безрукавка, браслеты с шипами и чёрная же футболка с картинкой, на которой русский десантник заламывал руку мордатому негру в камуфляже, удивительно похожему на Кингсли Бруствера. Надпись под картинкой была сделана на русском, но нашлись на стадионе знатоки этого языка и кроме меня, поскольку со всех трибун раздались редкие приглушённые смешки. «Мы можем и напомнить, кто выиграл Вторую Мировую!» – гласила позабавившая меня надпись. Ага, значит слухи о том, что русские англичан, мягко говоря, недолюбливают за то, что Дамблдор увёл Гриню прямо у них из-под носа – чистая правда… Рискованная выходка, да… вон, и Кащеев нахмурился…

Никола явно правильно понял мысленный посыл директора и его одеяние тут же сменилось на старинного покроя кафтан, вышитую рубашку и высокие сафьяновые сапоги. Кстати, в отличие от предыдущих чемпионов, у Николы не было в руках ни палочки, ни посоха. Ого… значит беспалочково будет иллюзии творить? Силён, однако…

Никола, вскочив на помост, отвесил поясной поклон на все четыре стороны, а потом вытянул руки перед собой, сделав замысловатое движение. В руках парня возникло самое обычное яблочко, которое он тут же запустил вверх. Яблочко не упало, а зависло над головой русского Чемпиона, а затем начало быстро-быстро вращаться, создавая вокруг себя нечто вроде огромной иллюзии. Перед ошеломлёнными зрителями возник слегка покосившийся бревенчатый домик, на завалинке которого сидели опрятный старичок в ситцевой косоворотке и румяная старушка в белом платочке.

– А испеки-ка ты мне, баба, колобок… – хрипловатым надтреснутым голосом произнёс старик.

Каких трудов мне стоило не заржать – сам не знаю. Вероятно, меня остановило то, что парень, так похожий на Лёву Терентьева вряд ли обойдётся без креатива в этом нехитром сюжете. И я не ошибся.

Первоначально сказка текла своим чередом – баба отказалась выполнять свои прямые обязанности, ссылаясь на отсутствие муки, на что креативный старик послал свою лучшую половину нет, не туда, куда обычно, а строго по тексту – по коробу скрести и по сусекам мести… Хмм… как-то неприятно есть хлеб, муку для которого подметали фактически с пола, но аборигенам русской сказки было виднее. Баба успешно намела целую миску муки и принялась замешивать тесто – то есть действие переместилось в избу. Иллюзия была потрясающе точной – создавалось полное впечатление, что мы видим представление с живыми актёрами.

Наконец Колобок был испечён – причём до зрителей долетел даже вкусный запах свежей выпечки – и отправлен на окошко сушиться. И тут Никола извратился по полной. Процесс появления у хлебобулочного изделия глаз, носа, рта, ручек и ножек выглядел не по-детски реалистично.

Хлебобулочный монстр спрыгнул с подоконника, и тут же у него под ногами у него возникла тропинка, ведущая в зловещую чащобу. Колобок бодро отправился туда, напевая хриплым голосом Высоцкого:

В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах

Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх.

Воют воем, что твои упокойники,

Если есть там соловьи – то разбойники.

Страшно, аж жуть!

В заколдованных болотах там кикиморы живут, —

Защекочут до икоты и на дно уволокут.

Будь ты пеший, будь ты конный – заграбастают,

А уж лешие – так по лесу и шастают.

Страшно, аж жуть! *

Тут я уже не выдержал и расхохотался. Сдержаться было выше моих сил. Конни, к моему удивлению, тоже рассмеялся и заявил:

– Правда, весело! Такой маленький монстрик с таким грубым голосом! Смешно же!

Похоже, большая часть зрителей была согласна с Конни и публика веселилась вовсю. Но тут, видимо, Кащеев вновь метнул суровый взгляд на своего подопечного, потому что Колобок подпрыгнул, смешно взмахнул коротенькими ручками и загнусил:

– Я от бабушки ушёл,

Я от дедушки ушёл…

Далее сказка потекла согласно канонному варианту – Колобок встретил Зайца, Волка, Медведя… Но проказливая фантазия юного Николы продолжала откалывать кренделя, и появление каждой зверюшки публика встречала хохотом. А как тут не смеяться, когда в каждой из зверюшек угадывалось неуловимое сходство с вполне реальными персонажами, сидящими, между прочим, на судейской трибуне. Заяц походил на почтенного мэтра Ренье, облезлый и весьма сердитый Волк – на Каркарова, Медведь – на Тегу Мквайя. Дам Никола, похоже, решил пощадить… а, нет… Лиса, в пасти которой и должен был закончить свои дни Колобок, очень даже сильно смахивала на мадам Аполлин Делакур.

Надо сказать, что судейская трибуна ржала ничуть не тише остальных зрителей, а даже и громче. Мэтр Ренье утирал слёзы смеха платком, обшитым пожелтевшим, но явно дорогим кружевом, а Тегу Мквайя стащил с головы шапочку и прикрыл лицо, но, судя по тому, как содрогались его мощные плечи, он хохотал ещё громче почтенного мэтра. Марион Бегущая Лошадь и Минерва Макгонагалл явно старались удержать лицо, но смех всё равно прорывался. Даже нахмурившийся Каркаров сообразил, что лучше посмеяться над собой, чем стать всеобщим посмешищем.

А вот когда я взглянул на Аполлин Делакур, мне стало страшновато. Она, вроде бы, и улыбалась, но я просто кожей почувствовал исходящую от вейлы волну бешенства. Ну да, её понять можно. Сначала какой-то мальчишка, хоть и Лорд, походя стряхнул её Зов, потом профилактическая беседа Старого Сигнуса в его неподражаемом стиле, который плохо переносят даже гоблины, а вот теперь ещё и на посмешище выставили.

Я-то понимал, что Никола ничего плохого не хотел, просто решил пошутить… Судя по адекватной реакции, понимали это и остальные судьи, но вот мадам Аполлин определённо шутку Николы не оценила. Придётся теперь парню ходить, да оглядываться – вейлы существа крайне мстительные.

А действие на помосте продолжало течь своим чередом. Хитрая и прекрасная Лиса предложила Колобку спеть песенку ещё разок, а когда обрадованное существо (а как его ещё назвать? Лично я даже не в курсе какого Колобок пола и есть ли у него пол вообще) спело, то хитрюга заломила лапки и сладким голоском произнесла:

– Ах, Колобочек! Стара я стала, плохо слышу! Сядь ко мне на носок, да пропой ещё разок!

Колобок прыгнул на нос Лисе и начал петь в третий раз, но тут милая Лисичка распахнула свой зубастый ротик и – ам! В смысле – попытка была зачётная. Но вредное хлебобулочное изделие в тот же миг подпрыгнуло в воздух и зависло в нём. Потом Колобок стал бешено вращаться, постепенно увеличиваясь в размерах, Лиса и лес исчезли, а удравший от всех, вопреки канону, печёный кругляш демонически расхохотался и неожиданно лопнул, распавшись на огненные сгустки. Самый крупный сгусток стал Солнцем, из остальных сформировались планеты, и вот над головой Николы воспарила новенькая, с иголочки, Солнечная система. Интересная интерпретация теорий Мультона и Чемберлина, однако…

Никола раскланялся и под бурные аплодисменты отправился к шатру Чемпионов. Солнечная система продолжала парить над ним, как приклеенная. Когда до шатра осталось всего несколько шагов, Никола вскинул голову вверх, покачал головой и поднял руку. Все иллюзии пришли в движение и быстренько втянулись ему под ногти. Только после этого Никола вошёл в шатёр.

Феерично…

– Нелегко будет Луне, – прокомментировал Сири. – Объективно говоря, сейчас этот русский парнишка – лучший. Беспалочковая сложная сюжетная иллюзия со звуком… Да не просто со звуком – с речью персонажей. Потрясающе всё просчитано, очень высокий уровень – не ниже Мастера. И это в столь юном возрасте…

– А судьи на него не обидятся? – спросил Конни. – Похоже, что Каркарову и Делакур его шутка не слишком понравилась…

– И что? – отозвался Сири. – Для этого и существуют независимые судьи. А им явно понравилось.

– Т-сс, – строго шикнул Сев. – Луна…

То ли Чемпионы тянули жребий, то ли Луне в первом туре позволили выступать последней, как представительнице Школы, принимающей турнир – не знаю. С одной стороны, это хорошо – она видела все выступления и оценила, кто на что способен. С другой стороны, все предыдущие трое Чемпионов показали очень высокие результаты, и на девушку падала огромная ответственность…

С другой стороны – это же Луна… Ей любой прессинг нипочём. Ладно, поглядим, что там приготовила беспокойная невеста Драко.

Поднявшаяся на помост Луна выглядела неожиданно мило и неправдоподобно нормально. Струящееся голубое платье с серебристыми искрами по лифу и подолу, собранные во французскую косу волосы, умело наложенный макияж превратили просто хорошенькую девушку в настоящую красавицу ничем не хуже роскошной Мари-Виктуар.

Взойдя на помост, Луна сделала изящный реверанс, и у неё в руке возникла многоколенная флейта. Кажется, в Греции такие называют «сиринга». Именно на такой флейте в греческих мифах играет бог лесов и покровитель зверья Пан, издавая под настроение либо совершенно божественные, либо ужасающие звуки. Недаром от имени бога Пана произошло слово «паника» – всепоглощающий ужас… ой… Учитывая специфические представления Луны о прекрасном…

Но додумать я не успел. Луна поднесла флейту к губам и начала играть. Нежные, вроде бы незамысловатые звуки с первых мгновений завладели вниманием публики, и на стадионе установилась абсолютная тишина.

Я и не понял, как и когда звуки стали видимыми. Из флейты Луны потянулись серебристые ленты, складываясь в сложный, замысловатый узор, по которому побежали яркие цветовые пятна. А потом ленты и пятна сложились в белоснежный силуэт древнегреческого храма. Перед храмом прошли в танце девушки и юноши в коротких хитонах с чашами в руках. Чаши девушек были красными с чёрным узором, чаши юношей – чёрные с красным узором. Пройдя полный круг, девушки и юноши разделились и пошли навстречу друг другу, протягивая чаши к губам того, кто оказывался напротив. А когда чаши опустели, юноши и девушки положили руки на плечи друг другу и вновь пошли хороводом.

Мелодия флейты стала тревожной и зыбкой. Откуда-то сверху на танцующих бросился странный крылатый силуэт, танцоры кинулись врассыпную, но замерли, теряя краски жизни и превращаясь в каменные статуи, а крылатое существо с ликом прекрасной женщины и волосами-змеями злобно расхохоталось.

Но тут напев флейты вновь сменился. На помосте возник ещё один юноша – плечистый, коротко стриженый, в одной набедренной повязке, со сверкающим щитом и мечом в руках. Существо, в котором я успел признать Медузу Горгону из греческих мифов, бросилось на него, но он успел подставить щит. Смертоносный взгляд Горгоны отразился от зеркальной поверхности щита и ударил рикошетом по ней же. И в тот же миг грозная Горгона обрушилась вниз, каменея на глазах.

А юноша, когда тело Горгоны рухнуло, поднял меч и ударил рухнувшее чудовище по ещё не до конца окаменевшей шее, а потом поднял голову за волосы-змей, словно показывая её нам, зрителям. Да уж, Луна весьма своеобразно подошла к трактовке мифа о приключениях Персея и его победе над ужасной Горгоной Медузой.

Зрители зааплодировали, но на этом действо на помосте ещё не закончилось.

Персей подставил вторую ладонь под стекавшие из перерубленной шеи Горгоны крупные тяжёлые бордовые капли, и брызнул кровью на окаменевших. Они тут же ожили, бурно благодаря героя.