Текст книги "Ложное божество (СИ)"

Автор книги: rassvet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 31

Отойдя от своей группы и свернув за угол, Эрис, подойдя к одиноко стоящему дереву, остановилась, а затем, глубоко вздохнув, ровным четким голосом произнесла:

– Зигфрид я знаю, что ты где-то близко, если ты не выйдешь, то я… – на секунду она замолчала, – я обижусь, – понизив тон голоса, заявила девушка и начала ждать.

Примерно спустя минуту, духи огня шепнули Эрис о приближении человека позади нее. Сама она ничего не чувствовала, вообще ничего и была этому очень удивлена. Сначала девушка хотела развернуться и встретить этого негодяя лицом к лицу, но потом передумала и осталась стоять как прежде.

– Угадай кто? – закрыл теплыми ладонями ей глаза, беззастенчивый негодяй с талантом художника.

– Знаешь, – не сопротивляясь, заговорила Эрис, – ни один смельчак в этом мире не дотрагивается до меня без моего разрешения, кроме одного сумасшедшего, сумасбродного кобеля, постоянно раз за разом выбивающего меня из колеи. И после этого ты еще смеешь спрашивать что-то подобное?

– Так ты меня еще помнишь? – убрав руки, заговорил Зигфрид.

– Тебя забудешь, как же… Нет вы только посмотрите на него, он даже не отрицает свою негодность, – так и не поворачиваясь, промолвила девушка, наклонив голову вниз.

– Ты стала еще прекрасней, чем прежде Эрис, скажу честно у тебя ни стыда, ни совести, нельзя быть такой красивой.

– В этот раз ты меня комплиментами не задобришь, что это за выходка с портретом? И вообще, где ты все это время был? Что ты делал три года кряду?

– Портреты рисовать учился, что же еще? Я хотел отразить все твое очарование в камне, но у меня конечно не получилось. Твою уникальную красоту нельзя передать ни пером, ни словом.

– Зигфрид прекрати…

– Я не могу Эрис, ибо твоя неповторимая натура и богатый внутренний мир вкупе с безупречным телом сводят меня с ума. В общем, ты виновна!

– Я? В чем?

– В том, что прекрасна.

– Я тебя ненавижу Зигфрид.

– Твои слова жгут мое сердце, Эрис, а сладки аромат кружит голову.

– Я тебе сейчас врежу Зигфрид, прекрати.

– Знаешь, по ночам меня терзает сон…

– Сон?

– Да, там ты, я и кровать. И ты никогда не догадаешься, что мы там делаем…

БАБАХ!!! Мощный поток огня вырвался из тела девушки, а ярко улыбающийся парень, защищенный барьерами, отскочил назад.

– Ты сам напросился Зигфрид, – изрекла Эрис, чье тело обволакивала броня из алого пламени.

– Доспех огня, впечатляет, ты великолепный маг, – с добротой во взгляде сказал он.

– Я убью тебя, а потом буду приходить на твою могилку, искренне грустить и плакать, – промолвила она, радуясь, что теперь ее румяное лицо нельзя было заметить.

– Ах ты моя маленькая огненная извращенка, сколько еще шалостей у тебя в голове, – с улыбкой, произнес Зигфрид.

– Извращенка?! – бушующий вихрь пламени образовался над головой Эрис, – да как у тебя язык повернулся?! – сжав свои нежные кулачки, рявкнула она, – готовься! – и в следующий миг, огненный шар метнулся в сторону парня.

* * *

БАХ! БАХ! БАХ! Серия взрывов разрезала пространство, в то время как спутники Эрис наконец добрались до места проведения огненного шоу.

– Чего здесь творится-то? – начал возмущаться Эдварт, не понимая, кто, почему и зачем дерется с наследницей сильнейшего клана империи.

– Это не более чем дружеская схватка, – успокоила его Сильфия, прекрасно понимая, как дико смотрится происходящее, для не вовлеченного человека.

Эрис тем временем, облаченная в полную огненную броню, чем-то похожую на латный доспех, подлетев в воздух на «взрывной волне», метнула в Зигфрида копье алого пламени, предназначающееся для точечных пробивных атак.

– А это не слишком? – забеспокоилась Аой, видя всю силу данной атаки своим магическим зрением.

– Она переходит границы, – согласился Клод, представляющий, как трудно ему самому было бы справиться с этим копьем.

Вместе с тем, стоящий поодаль от них Зигфрид, не особо волновался по поводу данного удара, он лишь вытянул в сторону летящего орудия свою ладонь, и серый полупрозрачный барьер появился подле него.

БАБАХ!!! Взорвалось копье во вспышке огня и искр, что падая, прожигали все, до чего коснутся.

Барьер же в которое влетело копье, был проплавлен наполовину и треснул в нескольких местах.

– Многослойный зачарованный барьер против огненных атак, – сузив глаза, вывел свое предположение Кайл, полностью уверенный в своем старшем товарище, – с добавлением ледяного элемента, и еще чего-то не могу сказать.

– Алмазное структурирование, – почесывая подбородок, добавил Скалистый, очень впечатленный подобным барьером.

– Точно Дэниал ты прав, это оно самое, да в плетении старшему как всегда нет равных.

– Может, мы их лучше остановим? – встрял в разговор Гьяс, – нам ведь влетит?

– Точно, давайте накинемся на этого выродка, что ведет бой с мисс Стронг, – сжав кулак с перстнями, величаво заявил Эдварт, – он ведь безродный да? – на всякий случай уточнил он.

– Да он безродный, – кивнул Клод, – но я бы не советовал тебе куда-то кидаться.

– Почему это? – нахмурился отпрыск семьи Золотых.

– Во-первых, не думаю, что тебя кто-нибудь из нас поддержит, это раз, – после этих слов выражение лица Эдварта уже приняло озадаченный вид, – во-вторых, посмотри туда, – указал Клод на противоположенный край главного корпуса, где стояло около десяти человек в одинаковой форме, – эти ребята как пить дать все кандидаты на совет магов и я подозреваю, они следят за тем, чтобы мы не кинулись на Зигфрида толпой, это два. Ну и три, Эрис первая тебя атакует, если ты влезешь между ней и ее другом детства.

– Он ее друг детства? Бред! Он чернь, сброд безродный! – запротестовал Эдварт, считавший себя единственным другом детства Эрис, хотя это было и не так.

– Ты выражения-то выбирай, – отвлекся от наблюдения боя Кайл.

– И то верно, – отвернулся оттого Клод.

– Да вы чего ребята, он же не наш?

Никто ничего на это не ответил.

– Дэш, ну ты-то меня понял? – обратился за поддержкой к последнему человеку на его стороне Эдварт.

Вот только Чернодельный не спешил вставать на его сторону, он пустым взглядом следил за боем двух студентов и был не слабо удивлен силой обоих. К тому же он подметил положительное отношение большинства к этому странному пареньку из ниоткуда, а потому не хотел наживать себя врагов из-за какого-то напыщенного идиота.

Между тем Эрис прекратила атаковать, а ее доспехи испарились, на лице же показалось явное недовольство, она определенно на что-то дулась.

Твердой поступью направилась она к Зигфриду, совершенно не замечая зовущего ее Эдварта.

– Почему ты не атаковал в ответ? – подойдя вплотную к своему «спарринг партнеру», и грозно ткнув в него пальцем, сказала возмущенная девушка, – ты думаешь, я слаба? Или это потому что ты считаешь это мелкой для своей персоны игрой?!

– Нет, я просто на тебя засмотрелся, извини, – попросил прощения Зигфрид, склонив голову, – в моей ошибке, кстати, есть и твоя вина, будь ты менее милой в бою, я бы точно вспомнил о том, что нужно еще и бить в ответ.

– Опять ты за свое, – топнула ногой она, – прекращай это!

– Хорошо, теперь буду любоваться тобой исключительно молча.

– Да! То есть нет, в смысле…

– Кстати Эрис.

– Что? – снова краснее недовольно фыркнула девушка.

– Я по тебе скучал, рад тебя видеть.

– Да чтоб ты сдох Зигфрид, – развернувшись на одном месте, пошла прочь от главного корпуса Эрис.

– В мучениях? – крикнул он ей вслед.

– В страшных, – буркнула она.

– Вы чего здесь творите?! А?! – раздался по территории почти пустой академии, крик директора Чарльза.

– О, директор, заглянули на огонек?

– Что вы тут делаете Зигфрид?

– Нуу, как, огонек.

– Отставить шутки.

– Да какие тут шутки там вон еще дерево горит.

– Все хватит, – рявкнул Чарльз, и сам себя тут же одернул, – всем собраться в главном зале, ясно, полным составом. Жду вас через двадцать минут.

– Так точно директор.

– И не паясничай тут.

Как и было сказано, через двадцать минут, в большом зале академии, где обычно проводят учебные линейки, собрались все нынешние ученики магистратуры, в составе двадцати пяти человек. Десять из них стояли по левую сторону и пятнадцать по правую, посередине же на небольшой возвышенности расположился сам директор.

– Господа, – начал он, – я понимаю, что среди вас могут возникать противоречия, споры и недопонимание, но, это не повод для драк, а уж тем более магических битв. Вы, будущее нации, на вас лежит огромная ответственность за миллионы жизней, и вы не можете по велению мимолетных эмоций выходить за рамки оговоренных правил и норм. На вас направлены взгляды самых влиятельных людей страны и всего континента, и со временем этих взглядов будет только больше, а потому, вы обязаны уже сейчас учиться вести себя достойно. Ваше поведение должно быть примером для подражания не только на сцене или именитых приемах, но и во всех остальных местах и временных рамках. Это очень важно, как для вашего, так и для нашего совместного завтрашнего дня. Поймите это и примите к сведенью.

После сих слов Чарльз внимательно осмотрел присутствующих и, не выявив никакого отторжения с их стороны, продолжил:

– А теперь давайте обсудим то, ради чего мы все здесь сегодня и должны были собраться. То есть ваше совместное обучение на специальном потоке магистратуры. Да вы все будете учиться в одном классе рука об руку, и где-то во время обучения вы станете соперниками, а где-то союзниками и то, как вы будете действовать в разных нестандартных ситуациях, в итоге повлияет на общую оценку. Вы должны сгладить свои противоречия, как можно быстрее, и тогда получить зачет, а возможно, и высший балл, будет гораздо легче. И чтобы ваша адаптация друг к другу прошла быстрее, академия и совет попечителей в виде нескольких княжеских домов, решил организовать вам поездку в специальную магическую зону, где вы, разбившись на пять групп, будете выполнять особые командные задания.

Последнее предложение директора свалилось на учеников как снег на голову, особенно на родовитую их часть. Дети князей толком еще не успели освоиться в магической академии и даже разложить свои вещи в общежитии, как их по сути уже гнали неведомо куда.

– Понимаю, сия новость могла вас удивить, но спешу обрадовать, выезд намечен только через два дня, и никаких вещей в дорогу вам собирать не нужно, вас всем обеспечат на месте. Все подробности будут сообщены позже непосредственно в день поездки, а теперь, если есть вопросы или пожелания, прошу высказываться.

В итоге никто ничего не спросил и не предложил, у многих осталось острое недоумение по поводу подобной спешки при отправлении в якобы запланированную поездку, но родовитые подозревали, что все это неспроста и за этим стоит какая-то интрига, а кандидаты в совет магов, четко знали что до их мнения никому дела нет, и потому обе группы промолчали.

При выходе из зала, Кайл и Клод, попытались заговорить с Зигфридом, идущим вместе со своей группой, но тот с улыбкой от них отмахнулся и сказал, что сейчас не время и не место для бесед, после чего вежливо откланялся и ушел вместе с остальными кандидатами в свою часть общежития.

– Похоже, Зигфрид у них не на последних местах, за ним все так наблюдали, когда вы подошли, – заговорил с Кайлом и Клодом, Гьяс.

– Это да, глупость мы сморозили. Не следовало в открытую подходить, в деликатное положение его поставили, – кивнул Клод, понимая щекотливость ситуации между родовитыми и кандидатами.

– Это все глупости, есть лишь магия, наука и человек меж ними, все остальное надумано, – был в своем репертуаре Кайл, – теперь придется ждать до завтра, – посмотрел он на чемодан в своих руках, – ладно, зато получше подготовлюсь к демонстрации. Всем до завтра, я пошел.

– Эй, подожди, мне что теперь тоже до завтра ждать чтобы посмотреть?

– Разумеется Клод.

– Да чтоб у тебя ручка от чемодана оторвалась.

– Я все слышу.

– Удачной подготовки друг! – нацепив налицо улыбку, замахал рукой Клод, – вот же жадюга, – процедил сквозь зубы он.

– Кстати, хочу у тебя спросить, – вновь начал разговор рядом стоящий Гьяс, – когда Эрис и Зигфрид сражались, ты мог почувствовать от них силу внутренней энергии?

– От Эрис да, от нее за милю несло огненным элементом, а вот от Зигфрида, ничего, вообще ничего, никогда такого не встречал.

– Я тоже ничего не почувствовал.

– А твоя сестра? – перевел Клод свой взгляд на уходящую, вместе с Роксаной, Аой.

– Мы с ней толком не успели поговорить, но она сказала, что Зигфрида окружает странный черный барьер, через него магическому зрению не пробиться.

– Серьезно?

– Да, я сам шокирован, не знал, что подобное в принципе существует.

– Хорошо бы саму Эрис расспросить, где она кстати?

– Ушла вместе с Сильфией, Эдвартом и Дэшом, почти сразу после директора.

– Ну и ладно, я у нее все равно ничего бы сам не спросил. А ты Дэниал чего об этом думаешь? – крикнул в сторону одиноко стоящего Скалистого, Клод.

– Зигфрид очень силен, он стал намного сильнее, чем раньше, – монотонно заявил Дэниал, – и я уверен Эрис поняла это лучше нас всех. Соответственно настроения ей это не прибавило. И то, что мы не можем оценить его силу даже с помощью магических глаз, меня лично настораживает еще больше. Гьяс, пусть Аой поспрашивает у вашей матери про этот черный барьер, ладно?

– Хорошо, – удивился первой, за все время дружбы, просьбе, Гьяс.

– Ну что расходимся по комнатам, – сказал Клод и медленно зашагал на выход, – нужно еще с вещами разобраться, может, вечером встретимся?

– Да, пожалуй.

– Отлично, мою комнату вы знаете.

* * *

В то же время в компании кандидатов на совет магов, шли совершенно другие разговоры.

– Похоже, все будет именно так, как и говорил мистер Зигфрид, – тихо сказала Милана, когда группа шла к общежитию, – эти люди из высшего света смотрели на нас как на второй сорт, особенно тот, что в перстнях.

– Да, закадычными друзьями мы не станем, – покачал головой Рейн, уже ожидавший примерно похожего развития событий.

– Лично мне, больше интересно, – неожиданно влезла в разговор, идущая чуть позади, Вириди, – чего это та рыжеволосая валькирия, сражалась с нашим лидером?

– Кто его знает, я одна из последних подошла, – пожала плечами Милана.

– Меня там вообще тогда не было, – пояснил Рейн.

– Тогда Груд, ты что-нибудь знаешь? – обратилась она к здоровяку, идущему справа.

– Хмм, сначала они о чем-то говорили, а потом рыжеволосая мисс напала.

– О чем говорили? – в два голоса спросили девушки.

– Не знаю, я был далеко, да и мне неинтересно.

– Мужики, ничего вам неинтересно, – покачала головой Вириди.

– Может у них роман? – с горящими от любопытства глазами вопросила Милана.

– Да ну брось, она знатных кровей, а Зигфрид из обычной семьи, – усмехнулся Рейн.

– У любви нет границ, – снова в два голоса сказали девушки.

– Зато у социума они есть, да его четвертуют, если он к ней притронется, и только не говорите мне про: «у любви нет преград» я ведь и засмеяться могу.

– Да ну тебя Рейн, ты не романтик, пошли Вириди, попьем у меня чай и все хорошенько обсудим.

– Пойдем!

Уже подходя к одному из входов в общежитие, группа, во главе которой молча шли Зигфрид, Роберт и Чернь, мельком увидела своих новых «одноклассников», в лице Эрис, Сильфии, Эдварта и Дэша, кои в свою очередь заходили в здание через другой вход.

Зигфрид встретившись взглядом с Эрис, улыбнулся, она, фыркнув, отвернулась, Сильфия же рядом с ней мило помахала ручкой.

– Вы знакомы со всеми родовитыми, господин Зигфрид? – глядя на все это со стороны, спросил Роберт.

– Нет, но можно сказать с большинством из тех десяти, что сейчас здесь.

– И как оно? – вопросил в свою очередь Чернь.

– Занятно, возможно будет полезно, но не более того.

– Ясно, – оба парня кивнули.

– Ах да, Роберт, попроси остальных, на прогулках держаться вместе и не ходит по одному, мы должны показать свою сплоченность.

– Будет исполнено.

– Если что я у себя.

Глава 32

Отдохнуть как следует в своих однокомнатных покоях или, к примеру, заняться чем-нибудь полезным, Зигфриду все-таки не удалось, ибо как только кончилось общее собрание и он с чувством выполненного долга поднялся к себе в комнату, его тут же вызвали к директору.

Собравшись с силами и прекрасно догадываясь о поводе к вызову, юноша, еще не успевший снять форму, немедля проследовал в приемную, где его, элегантно сидя на стуле, острым взглядом и чувственными формами, встретила Эрис.

На лице девушки была гримаса недовольства, а в глазах читалась обида, причем оба чувства были явно направлены не на директора, сидевшего рядом, а на только что вошедшего, «ни в чем неповинного», Зигфрида.

– Мы будем устраивать матч реванш, только теперь с судьей? – спросил с ходу вошедший, отчего Эрис, вспыхнув жаждой битвы, встала со стула, а Чарльз хлопнул себя ладонью по лицу.

– Мистер Алмазов, вы можете не провоцировать мисс Стронг, сделайте милость, – вежливо попросил директор.

– Простите, я перегнул палку, битва с мисс Стронг была слишком хорошо, – Зигфрид поклонился, краем глаза заметив положительные перемены в лице Эрис.

– Хорошо, садитесь, сегодня я вызвал вас двоих по двум причинам, – немного подождав, пока все сядут, Чарльз продолжил, – во-первых, ваша битва на территории академии, вы вообще в своем уме? Мисс Стронг все взяла на себя и ее семья заплатит за ущерб, но мистер Алмазов, часть вины все равно на вас, а судя по моим наблюдениям, это и вовсе может быть большая часть вины.

– Простите, у меня нет денег…

– Я не об этом! – стукнул по столу он, – вы имеете огромное влияние на кандидатов в совет магов и, вместе с тем, очень дружны со многими студентами из Великих домов, у вас невероятные связи для человека вашего положения. И что вы делаете в первый день знакомства одних с другими? Устраиваете битву!

– Я очень давно не видел мисс Эрис и глядя на ее прогресс не смог сдержать любопытства, но бой с ней совершенно свел меня с ума и мы перешли грань, я прошу простить меня, – Зигфрид еще раз поклонился, а сидящая рядом с ним девушка отвернулась, пряча смущенное лицо, от былого недовольства не осталось и следа.

– Вы думаете, я совсем дурак мистер Алмазов? – видя этих двоих как открытую книгу, печально произнес Чарльз.

– Это риторический вопрос? – уточнил Зигфрид.

– Шутите значит, хорошо, я тоже умею шутить, и теперь я расскажу вам о второй причине, по которой вас собрал, – заулыбался директор.

– А если я возьму свои слова обратно и…

– Это уже не поможет мистер Алмазов. Значит, слушайте внимательно. Вы двое назначаетесь старшими по специальному классу магистратуры. Именно вы теперь обязаны сохранять там порядок и следить за общим спокойствием. Естественно за любые пакости и нарушения в первую очередь спрашивать будут с вас, а уже потом с непосредственного виновника. Все ясно, вот такая она взрослая жизнь, и вот такие в ней правила. Перечень всех правил мы вам выдадим.

Выслушав сие, Эрис с Зигфридом переглянулись.

– Зачем это все? – спросила она.

– А можно разделить ответственность? Я буду отвечать за кандидатов, а Эрис за высокородных? – выдвинул предложение он.

– Нет, так я точно не согласна, – взбрыкнула девушка.

– Мисс Стронг против, мистер Алмазов, что я могу поделать, – беззастенчиво встал на сторону дамы, директор.

– Я не могу следить и указывать высокородным, кто я такой?

– Старший класса, этого мало?

– Вы сами знаете что да.

– Мисс Стронг будет вместе с вами, она из высокородных.

– Тогда зачем ей я, в таком случае?

– Вы будете следить за кандидатами.

– Тогда давайте разделим обязанности официально, – настаивал Зигфрид, понимая, в какой капкан его хотят заманить.

– Нет, – покачал головой Чарльз.

– Почему?

– Мисс Стронг против.

– Это просто отговорка.

– Да и что с того? У вас какие-то проблемы мистер Алмазов? – сложил ладони в замок, директор, – я имею право назначить вас старшим, скажите спасибо, что вы будете не единственным.

– Вы не могли сделать меня единственным, – поняв безвыходность ситуации, вяло продолжил беседу Зигфрид, – тогда кто-нибудь из высокородных возмутился бы. А так, никто и не пикнет.

– Вы очень догадливы, вот только от этого иногда нет никакой пользы, не так ли? – щурясь, улыбнулся Чарльз.

«Он меня уел, надо признать этот факт, я слишком обнаглел, видимо успехи вскружили голову, – подумал про себя Зигфрид».

– На этом все вы двое свободны, отдыхайте и помните, через два дня у вашего класса поездка.

На этом разговор с директором был окончен, и двое побрели на выход.

– Зигфрид, скажи честно, – опустив голову вниз, заговорила Эрис, когда двое шли по небольшой аллее, – то, что ты говорил у директора это правда?

Спрашивала она явно не про то, что их назначили старшими класса, было видно как день: ее это не заботит.

– Эрис, ты великолепная девушка и один из самых блестящих магов огня, с гигантским потенциалом, я тебе это при каждой встречи говорю, чего ты от меня еще хочешь? Или ты думаешь я врун?

– Зигфрид, мы оба знаем, что ты врун.

– Да?

– Да.

– По поводу тебя я никогда не врал.

– Точно?

– Абсолютно.

– Я тебе верю…

– У тебя прекрасная улыбка Эрис, улыбайся почаще.

– Хорошо…

Погуляв еще немного в полной тишине, двое расстались, на дворе вечерело, и скоро нужно было быть в общежитии. У Зигфрида были большие планы на вечер, и он был замотивирован их исполнить, ведь помимо отличной прогулки с прекрасной девушкой, его сегодня в очередной раз макнули в лужу собственного бессилия. И он не был зол за это на директора Чарльза, нет, он был ему благодарен. В последнее время Зигфрид зазнался и запутался, а пещера Чудес и последствия после нее стали последней каплей. Юноша потихоньку начал деградировать, по крайней мере он сам так считал, и перенесенные сегодня унижения, протрезвили ум.

«Моя главная цель от меня еще далеко, я должен разобраться с моими снами, миром души и этими проклятыми цифрами не дающими мне покоя. И сделать это нужно не откладывая в долгий ящик».

Решив так, Зигфрид уединился в своей комнате.

В этот раз при выполнении техники «Песни Жизни» мир души вновь открыл свои врата и Зигфрид очутился на островке суши, посреди воды и бушующего, гремучими тучами, неба. Вот только черного дуба там уже не было, а вместо него росло нечто похожее на свившийся комок ветвей и листьев, имеющий под собой мощную корневую систему.

Приглядевшись получше, юноша понял, что сие диковинное растение, это и есть тот самый черный дуб, вот только по какой-то причине, он начал сворачиваться сам в себя и в итоге получилось вот это.

«Постойте, ведь этот дуб по факту зримое воплощение моей души, правильно? Тогда что с ним вообще происходит? Мало того что он почему-то был черным, так теперь вот это? А может я последний урод, и просто не замечаю этого? Да нееет… Хотя…»

Закончив бесполезные рассуждения и излишние, ни к чему не приводящие, метания, Зигфрид начал обследовать изменившийся мир души. В этот раз в воде никаких двигающихся картин он не наблюдал, при соприкосновении с дубом, в голове, как и прежде, вспыхивали все те же странные цифры, непонятного предназначения. Из новых странностей, помимо формы самого дуба, юноша заметил странную грязь, оказавшуюся впоследствии глиной, и ряд черных камней, по виду напоминающих угль.

«Это намек на печь? – приподняв бровь, подумал почему-то именно об этом Зигфрид, однажды в детстве мечтающий сложить свою собственную печку, для того чтобы тайком подогревать на ней свою холодную еду».

«Эх жаль инструментов нет, а так бы можно было… – не успел он договорить как из глины, буквально как из воды, всплыл небольшой ящик, – да ладно, быть не может, – подойдя к деревянному ларчику из темного дерева и отварив его крышку, Зигфрид увидел небольшую формочку под размер половины кирпича, и несколько лопаток».

Пару минут юноша просто смотрел на все это, стараясь хоть что-то понять. В его голове родилось как минимум три версии происходящего. Первая, этот мир исполняет его желания. Вторая, все происходящее здесь это намек на какие-то внутренние потребности или недостатки его душ. И третья версия, заключалась в том, что нечто влияет на него и этот мир, нечто постороннее и осознанное.

Последняя версия была на самом деле самой малоправдоподобной, потому что на душу человека было крайне сложно повлиять даже на самом примитивном уровне. То есть для банальной травмы души обычного смертного, нужно было быть мастером некромантии и иметь в своем распоряжении падшие души. И это только для нанесения топорной раны, удара, для подчинения же души или тем более примитивной манипуляции оной, нужно было обладать силой и знаниями магистра, и плюс иметь ряд редчайших артефактов.

Исходя из этого, Зигфрид мало верил, что кто-то способен на столь филигранную настройку чужого мира души, это казалось фантастикой и не более.

«Ладно, сделаю несколько кирпичей, пусть сохнут, если они вообще тут будут сохнуть, хотя, может, и в одно мгновение высохнут, это же нереальный мир. Ну, приступим».

* * *

Тот же день, поздний вечер, кабинет директора магической академии.

Допивая последнюю на сегодня кружку чая, Чарльз, завершив все свои бумажные дела, потянулся.

– А работы то прибавилось, засиживаюсь до ночи как в старые добрые времена, ностальгия, – сказал он, и его рука с чашкой дрогнула, ибо весь его кабинет начала накрывать беспросветная тьма. Пол, стены, потолок, мебель, все растворилось в черноте, ничего не осталась, кроме него самого.

– Чарльз, Чарльз, Чарльз, чего это ты так радуешься? Случилось что-то хорошее? – раздался голос в темноте, и из нее, в белом фраке, с короткими серебристыми волосами, вышел уже знакомый нам молодой человек.

– Дъягон, что-то ты зачастил, – немного дрожащим голосом, пробормотал мужчина, – смешно, но мне теперь и чашку поставить некуда, как неудобно.

– Не храбрись Чарльз, ты меня боишься, я это знаю, а еще ты меня ненавидишь, и я тоже это знаю, зачем ерничать, здесь все свои, – развел руками в стороны Дъягон.

– Зачем пришел?

– О, сразу к делу? Даже не поговорим о твоей будущей семье? Я слышал, ты сделал предложение своей беременной помощнице, это по-мужски, молодец, я подарю вам что-нибудь на свадьбу.

– Зачем ты ко мне пришел, – нахмурился Чарльз.

– Ладно, шутки в сторону, я на самом деле пришел тебя спасти.

– Спасти?

– Да, поэтому прошу обращаться ко мне более уважительно.

– Дъягон, говори четче, у меня не так много свободного времени.

– Боишься супружеское ложе остынет?

– Дъягон…

– Ладно, ладно, просто дело в том, что тот турпоход, в который отправятся отпрыски «благородных» может окончиться трагедией из-за одного старого маразматика. Вот и все.

– То есть, объясни подробней!

– Не кипятись, много будешь знать, плохо будешь спать. Просто отмени свою поездку вместе со студентами вот и все. Мы не хотим, чтобы ты помер, сколько сил потрачено для твоего становления в роле директора, жаль будет спускать все в сточную канаву.

– Мне нужно знать подробности, иначе, я не смогу отменить поездку, – твердо заявил Чарльз.

– Да куда ты денешься, не смеши меня, хотя ладно, только сегодня, у меня хорошее настроение, ведь детишки в инкубаторе зреют.

«Он про тех невернувшихся детей из пещеры Чудес? – содрогнулся в своих мыслях директор».

– В общем, если вкратце, – начал рассказ Дъягон, – в империи есть одна небольшая, но очень могущественная, из-за рода своей деятельности, секта, правит ей, старик, очень древний старик, возможно, он самый старый человек на земле, но это неточно. Так вот, чтобы этому плохишу с длинной бородой поддерживать свою жизнь, необходимо огромное количество очень редких ресурсов. Ранее он для их сбора сотрудничал с пятью Великими домами, которые впоследствии сгинули в смуте, оставшиеся же двенадцать домов не особо чествуют его персону, и вообще хотят, чтобы он со своей сектой убрался куда подальше. Ну а старик по ряду причин не может этого сделать, вот он и мечется между молотом и наковальней, смертью естественной или от рук князей, у которых он планирует похитить детей.

– Что? Похитить родовитых? Нам нужно предупредить Великие дома, слить информацию через третью сторону!

– Нет, не нужно.

– Как не нужно? – ошалел Чарльз.

– Так, не нужно. Нам выгодно начало войны между князьями и данной сектой, ибо она и ее глава в частности, вставляют нам палки в колеса. Ненамеренно, но очень эффективно. Самим воевать муторно, а князья сейчас обладают большими возможностями. Пускай отправят в последний путь этого хрыча, задержался он на белом свете.

– Но меня заподозрят, если я не поеду, а с детьми такое случится.

– Нет, не заподозрят, ты ведь завтра сообщишь им о болезни своей возлюбленной и попросишь, коль уж ты сам не едешь, утроить охрану, именно утроить, скажи, что предчувствие у тебя плохое, они послушают. Более того, пошли туда дополнительно трех – четырех учителей, кого не жалко. Болезнь твоей помощницы, ой прости, невесты, мы обеспечим, не переживай это будет безвредно для будущего. Ну и до кучи к этому, связей с той сектой у тебя нет, ты даже ее название не знаешь. Потому тебя не заподозрят.

– Я, даже не знаю, это как-то неправильно…

– Брось претворяться праведником, столько дел уже наворотил, одним меньше, одним больше, какая разница. Делай все согласно инструкции, и будет тебя счастье, понял?

– Да, – стиснув зубы, процедил сквозь них Чарльз.

* * *

Осматривая целую кучу только что созданных из глины небольших кирпичей, Зигфрид невзначай подумал: «а не сошел ли я с ума», но затем плюнул и продолжил заниматься делом, работать руками ему всегда нравилось. Можно сказать, они у него иногда просто чесались по работе, особенно когда рядом крутилась Эрис, так и хотелось с ней поработать. Дом, например, построить, сад посадить, детей сделать в конце-то концов.

Дом к слову можно было просто купить, и лучше вместе с садом, да вот так было бы идеально.

Сделав еще несколько десятков заготовок, Зигфрид решил проверить ранние на предмет их высыхания и с удивлением обнаружил, что все они уже готовы, и печь можно было выкладывать хоть сейчас.

Замесив раствор все из той же глины, и представив примерный план будущего строения, юноша, не откладывая дело на потом, приступил к постройке. И чудеса не заставили себя ждать.

Выложенное на земле основание печи, вросло в нее и буквально стало единым монолитом, как только Зигфрид доложил последний кирпич в ее кладку. Со стенками произошла почти такая же история. Каждый новый ряд кладки, моментально намертво сцеплялся с уже положенным. Печь росла и ширилась с каждой минутой.

И вот работа подошла к концу.

Печь получилось неказистой по отделке, но очень ровной и семеричной, с точки зрения геометрической науки. Формой она была квадратной, полтора на полтора метра, с большой открытой топкой, и трубой в центре, построенной в ступенчатом стиле, каждая новая секция была чуть меньше предыдущей.