Текст книги "Связанные дружбой (СИ)"

Автор книги: Radiant

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

  В четверг Миха выглядел радостным и просидел у меня дольше получаса. Пришли Оксана с Тарасом. Последние дни это стало ритуалом – брат приходил на обед и приводил подругу, которая до самого вечера оставалась у нас. Сегодня я не захотела оставаться дома, потому позвала Ксеню погулять. Она согласилась и, сказав, что подождет меня внизу, ушла с Тарасом.

  Я неторопливо переодевалась, давая тем самым больше времени голубкам. Подал сигнал мобильник. Скейтер вспомнил обо мне, извинился, что долго не писал. Я, памятуя о последней нашей переписке, напечатала, что если ему все еще нужен мой совет, то я предлагаю во всем признаться возлюбленной.

  "Наверное, ты права", – пришел ответ.

  – Конечно, права! – самолюбиво хмыкнула я.

  Захлопнула входную дверь, закрыла на оба замка, начала спускаться, одновременно набирая сообщение, которое Скейтер не получил. А все потому, что пришла смска, и я решила сначала ее прочитать.

  "Майя, я тебя люблю!"

  Я споткнулась, телефон выпал и пересчитал оставшиеся шесть ступенек до лестничной клетки.

  – Обалдеть, – только и сумела выдавить я.

  Кинулась собирать разлетевшийся на три части мобильный. Включила. Экран засветился и тут же погас. Повторила операцию – результат тот же. Спустилась вниз, продолжая жать на несчастную кнопку, теперь даже дисплей перестал светиться.

  – У, Скейтер, чтоб тебя... – добавила непечатное слово.

  – Майя, как некультурно.

  Я подняла глаза на Ксеню, качавшую головой в притворном осуждении.

  – Да я это, я не ругаюсь матом обычно, – покаялась я, – телефон, короче, сломала. А Тараса нет? – заозиралась по сторонам в поисках брата.

  – Нет, он ушел уже.

  – Эх, ну ладно потом раскручу его на новый телефон, – беззаботно отозвалась я, Оксана покраснела и опустила голову. – Эй, ты чего? – тронула подругу за плечо.

  – У меня самой не давно телефон упал, – поморшилась она, потом, глубоко вздохнув, продолжила: – Тарас мне купил новый. Я, правда, его не просила и даже сначала не хотела принимать такой дорогой подарок. Но Тарас... он умеет уговаривать, – все это она говорила, не поднимая головы. – Я его тебе отдам.

  Я только закатила глаза, как любил делать Миха.

  – Оставь. Ксень, я говорю оставь!

  Я забрала протянутый мне мобильник и сунула его обратно в сумку девушки. Потратила несколько минут, убеждая подругу, что все в порядке, и это не ее вина, что я осталась без связи. Вот и проявилась плохая сторона доброты. Как бы комично не звучало, но и у добра есть минусы. Успокоив совесть Оксаны, мы отправились гулять. Прошли почти два квартала, когда девушка вдруг спросила:

  – А хочешь посмотреть, где я живу?

  Я согласно кинула. Мы свернули в какой-то двор. Подошли к девятиэтажке. Напротив подъезда, к которому вела меня подруга, целовалась какая-то влюбленная парочка. И чем ближе мы подходили, тем увереннее я становилась в своей догадке. Парень стал отстраняться от девушки, а я схватила Оксану за руку и нырнула в кусты сирени, посаженные рядом с подъездом.

  – Это кто? – зашептала я на ухо подруге.

  Оксана постаралась разглядеть парочку сквозь кусты.

  – Кажется, Лариса с шестого. А что? Мы от них прячемся?

  Пока мы сидели в засаде я поведала подруге о Скейтере, который меньше, чем полчаса назад, признался мне в любви и из-за которого, я грохнула свой телефон. Оксана с осуждением косилась на кусты, вернее сквозь них. Через долгих десять минут, парень ушел. Как только за девушкой закрылась дверь подъезда мы вылезли из кустов.

  – Вот и показала, где живешь, – нервно хихикнула я.

  – Не понимай, зачем ему это все надо, – нахмурилась Оксана, с беспокойством следя за моей реакцией.

  – Не знаю, не знаю. Ну, куда теперь.

  Прогулка вышла какой-то смазанной, мне никак не давало покоя поведение Скейтера. Все казалось полным абсурдом. Лишенными всякого смысла действиями. Зачем было признаваться мне влюбви, а потом идти целоваться с другой. Мне, в принципе, все равно, как своего потенциального бойфренда я его не видела, но происходящее мне не нравилось. Отвлечься от мыслей не получалось, и скоро я, распрощавшись с подругой, отправилась восвояси.

  Дома было пусто. Я прошла к себе в комнату, отыскала старенький мобильник. Вставила в него сим-карту.

  – Ура! – воскликнула я, когда увидела приветствие (хм, кстати, не очень приличное, хорошо, что папа этого не видел).

  Телефон подал сигнал о разрядке батарей и тут же зазвонил. На дисплее высветилось "Миха".

  – Аллё, – пропела я, осчастливленная удачей.

  – Ты мне не ответила, – глухо сказал друг.

  – В смысле не ответила? – не поняла о чем речь, телефон снова подал сигнал, прося подзарядки, – Мих, а что у тебя с голосом. Блин, сейчас у меня телефон сдохнет, – простонала я, одной рукой разгребая завалы в столе в поисках зарядного.

  – Откуда... Когда ты узнала? – последнее что я услышала, батарея села окончательно. Что за неудача преследовала меня сегодня?

  Зарядное устройство нашлось только тогда, когда Тарас появился дома, около одиннадцати часов.

  – Кушай, маленький, кушай, – приговаривала я, наблюдая за изображением наполняющейся батарейки на дисплее.

  Убедившись, что телефон заряжается, я со спокойной душой пошла выпрашивать у брата спонсорскую поддержку. О незаконченном разговоре с Михой я вспомнила лишь на следующее утро.

  У вас когда-нибудь было такое, будто что-то вытолкнуло из сна? Спали-спали себе спокойно, никого не трогали, возможно смотрели чудной сон, а тут раз – вы уже лежите с открытыми глазами и пытаетесь понять, что упустили. Бывало такое? Вот и я проснулась с чувством, что что-то забыла. Посмотрела на будильник и застонала – семь утра. Повернулась на другой бок, но сон не шел. А какая-то настойчивая мысль продолжала грызть мозг. Миха! Я ему вчера так и не перезвонила. Пришлось плестись за телефоном, который до сих пор стоял на зарядке. Зевая и потирая слипающиеся глаза, включила мобильный. Краем сознания опять отметила, что стоило бы сменить приветствие.

  Вернулась на кровать, стала искать номер друга в телефонной книге. "Миха" нашелся. Я снова позевнула и "подавилась" зевком, когда внимательней рассмотрела список дальше. У меня оказалось три Михи! Точнее первый абонент был "Миха", второй – "Миша", третий – "Мишаня". С последним все понятно: два года назад, когда мне подарили новый мобильный, я так подписала номер друга. Комаров еще возмущал, чего это я его так "стремно обозвала". Из всего выходило, что этот номер был в памяти сим-карты. Поверила оставшиеся два абонента. "Миша" – тот же номер, что и "Мишаня", только находился в памяти телефона. А вот "Миха" от другого оператора. И еще я заметила несколько пятерок, что мне кое-что напомнило. Медленно пролистала телефонную книгу вниз, как я и думала, ни "СС", ни "Скейтера" в списке не оказалось. На это у меня был один ответ: тот номер, был в памяти угробленного вчера мобильника.

  Догадки и подозрения продолжали расти. Память услужливо подкинула момент: счастливый Комаров заявляется в школу с новыми мобильным и хвастается, что обзавелся новой симкой и первые сто смс бесплатные, а еще, что номер у него классный – сплошные пятерки.

  Я открыла сообщения. Здесь моя неряшливость сыграла на руку. А конкретно то, что я не удаляю смски сразу после прочтения. Конечно не все сообщения влезли на сим-карту, но часть точно. Перечитала смс, посланные Скейтером, теперь их отправителем являлся "Миха". Интересно, не правда ли? Кстати, я наткнулась на один весьма любопытный текст.

  "Милая, извини. Надо же было столкнуться с какой-то козой. Не жди. СЛМ".

  Я его получила в тот день, когда мы с Михой и Людой сидели в пиццерии. В тот раз я не поняла значение аббревиатуры на конце и хотела подумать об этом после, но забыла. Сейчас все становилось боле-менее понятным. Если верить вчерашнему признанию друга-предателя, то СЛМ – ни что иное как: С Любовью Миха. От чего же на душе стало так... сладко-горько?

  Подавила желание позвонить и устроить разнос по-полной, поняла, что это меня не удовлетворит. Я хотела узнать историю из первых уст. Кое-как дождавшись, когда отец с братом уйдут на работу, быстренько умылась и надела одежду темных тонов. Так, на всякий случай. Вдруг не удержусь и прибью мерзавца, так хоть кровь незаметно будет на черном.

  Долго жала на звонок в квартиру Комаровых. Никто не торопился мне открывать.

  "Спит, зараза! Кто спит в полдевятого утра на каникулах?!" – нелогично возмущалась я про себя.

  Перестала трезвонить, прислушалась к происходящему в квартире. Тихо. Через минуту хриплый со сна голос Мишки спросил:

  – Кто?

  – Открывай! – гаркнула я и мысленно добавила: "Бить буду".

  – Май? – удивился друг.

  Дверь распахнулась, и Миха предстал передо мной во всей "красе": в домашнем трико, босой... Я думала, что он совсем худой, а оказалось, что у парня пресс не хилый (так, главное не отвлекаться!). Комаров, щурясь, смотрел на меня, в квартиру, видимо, приглашать не хотел. Но я не гордая – пошла на таран. Хотя парень отступил, и "любезно" отодвигать его не пришлось. А так хотелось, аж руки чесались!

  – Ты здесь как? – Миха продолжал удивляться моему столь раннему визиту.

  Открылась дверь в ванной, и в коридор вышла девушка в полотенце, уставилась на нас большими глазами.

  – Я вам помешала? – спросила я у Михи, вышло зло.

  Развернулась и хотела дать стрекача, но входная дверь перед моим носом захлопнулась – Комаров вроде сонный, но реакция отменная.

  – Она не моя, – сказал Миха в свое оправдание. – Лариса, уйди уже, – шикнул он на замершую девушки, та засеменила мимо, когда она подошла к спальне Мишкиных родителей, я с облегчением отметила, что не к другу в комнату. Но не успела я перевести дух, навстречу Ларисе вышел знакомый парень.

  – Доброе утро, Саша, – радостно поприветствовала появившегося и, наверное, от той же радости встречи пнула Комарова по голени.

  – Ауч! Ты совсем обалдела?! – взвыл друг. – Ребят, вы идите, пока вам тоже не досталось.

  Алексариса (как я мысленно обозвала парочку) сочла за лучшее последовать совету.

  – Ты свари нам кофе! – обиженно рявкнул Миха и, схватив за руку, потащил меня на кухню. Парень немного прихрамывал, кажется, сильно я его приложила.

  – Я не умею варить кофе, – сказала я в пустоту – друг, даже покалеченный, передвигался быстро и, втолкнув меня в кухню, тут же исчез из поля зрения.

  Нашла в шкафчике быстрорастворимый. Пачка оказалась нетронутой, проверив срок годности, успокоилась и принялась за приготовление. К моменту появления Михи, на столе дымились две чашки горячего напитка, а я искала молоко, безуспешно.

  – Где-то там должен быть пакет, – парень указал на кухонный стол.

  – Какой ты гостеприимный, – съязвила я, открывая дверцы.

  Коробка стерилизованного молока нашлась. Я плеснула в чашку чуток, остальное убрала в холодильник – друг пил только черный кофе.

  – Пошли ко мне, разговор предстоит долгий.

  Шагая по коридору, я заметила легкую походку Михи.

  – Комаров, ты забыл прихрамывать, – напомнила.

  – Ах, да!

  Парень тут же заковылял – клоун. Происходящее выглядело комично, что я даже удержалась от повторного пинка. Оказавшись в комнате, я уселась на стул возле компьютерного стола. Миха, кое-как застелив постель, расположился на диване и уставился на меня. Я молча смотрела на парня, цедя маленькими глотками кофе и ожидая объяснений.

  – Ну, с чего начать? – друг почесал затылок. – Думаю, надо извиниться. Только скажи, как ты узнала.

  – Ничего не скажу, пока не извинишься, – отрезала я, хмурясь, злость не прошла.

  – Так, я же только...

  – Ты не извинился, – перебила, – ты сказал, что думаешь извиниться, – в душе появилось мерзкое желание поиздеваться в отместку.

  – Май, прости, я дурак! – покаялся парень, а мне стало грустно, что уподобилась этому болвану.

  – Прощу, если скажешь, зачем все это затеял, и причина покажется мне убедительной, – тихо пообещала я.

  – Что ж! – бодро улыбнулся Миха. – Тогда стоит начать с са-амого начала.

  – Может, ты того... оденешься? – попросила я, смутившись.

  – Стесняешься? – расплылся в ехидной ухмылке парень и вольготно развалился на диване.

  – Комаров, ты еще не наигрался? – хмуро поинтересовалась я.

  Друг молча поднялся, подошел ко мне, стянул со спинки стула, на котором я сидела, футболку и напялил на себя. Вернулся на диван, так и не сказав ни слова.

  Я подалась вперед, очень хотелось наконец разобраться в ситуации.

  – Это правда? То что вчера написал? – тут голос меня подвел. – Ты меня действительно любишь?

  – Да. Давно.

  – Давно? – округлила я глаза. – Но почему...

  – Давно-давно, – перебил он. – Но просто послушай. Помнишь, как мы с тобой подружились?

  Я кивнула. В школе Миха меня ужасно раздражал. Худой, носатый, в широких джинсах, не менее широкой черной толстовке – я бы и не обратила на него внимание, мало ли подобных ему. Но это парень постоянно собирал вокруг себя толпу. Извечные песни под гитару на переменах создали некую репутацию Михе. Постоянно вокруг него кто-то крутился: друзья, приятели, поклонницы. Я бесилась, сама не зная из-за чего. Позже поняла, что завидовала, то ли Мишке и его популярности, то ли этому стаду вокруг него. Самой стать одной из "толпы" не позволяла гордость.

  Однажды я задержала в библиотеке и шла по пустынным коридорам, когда услышала перебор гитарных струн. Из чистого любопытства заглянула в закуток, где учились начальные классы. Миха сидел на подоконнике и наигрывал незнакомую мне мелодию. Я пошла и села рядом.

  – Ты хорошо играешь и поешь, но все эти песни не твои, чужие, – честно сказала я, что думала.

  Парень перестал перебирать струны, посмотрела на меня из-под капюшона.

  – У меня есть свои песни, – возразил он, – но я их никому не показывал. Хочешь посмотреть.

  Я согласилась. На следующий день Миха принес мне тетрадку со стихами. Мы вновь сидели в начальной школе. А когда решили расходиться по дома, я вспомнила, что не представилась.

  – А меня Майя зовут.

  – Я знаю. У нас в классе тебя зовут Майка-бунтарка.

  Я тогда была немало удивлена прозвищем.

  – Но не такая уж ты и бунтарка, – задумчиво сказал тогда парень. Мы стали друзьями. Не лучшими, нет. Просто хорошими.

  Я улыбнулась воспоминаниям. С тех пор Миха несколько возмужал. В прежнего задохлика я бы вряд ли влюбилась.

  – Я вижу, ты помнишь, – сказал улыбавшийся друг, наверно, сам прокручивал воспоминания в голове.

  – Помню, – признала я.

  – А помнишь, как спустя полгода я отдирал тебя от шевелюры Тани Ереминой? – я опять лишь кивнула, пытаясь скрыть улыбку. – Бессовестная! – патетично вскинул руки вверх Миха (артист, блин). – По закону жанра, это она должна была тебя бить, а не ты ее.

  – Она дура! Ты всегда себе подруг-идиоток выбирал. Она тебя ко мне приревновала! Тебя. Ко мне. Абсурд! За что и поплатилась, – оскалилась я.

  Миха заржал, пролил на себя кофе, чертыхнувшись, начал стягивать футболку.

  – Эй, хватит стриптиз показывать! – возмутилась я, сглотнув, что-то гормоны разыгрались, раз спокойно не смогла смотреть на переодевания парня, отвела глаза.

  – Я тогда за тебя больше испугался, – друг вернулся на свое место в чистой футболке. – Таня тебя на голову выше была.

  – Из-за этого ты с ней тогда расстался? Боялся, что она меня покалечит? – я снова смогла смотреть на парня.

  – Нет, она поставила меня перед выбором: либо она, либо ты.

  – А что, ты уже тогда... – голос дрогнул (какая-то я нервная последнее время), вопрос завершить не удалось, но Миха понял.

  – Любил ли я тебя уже тогда? Не знаю, не думаю. Просто выбрал дружбу. Когда мы учились в десятом классе, ко мне стали, подходить парни и из твоего класса, и из моего, даже некоторые одиннадцатиклассники. Спрашивали, что между нами происходит. Встречаемся мы, или можно оказывать тебе знаки внимания.

  – Что?! – возмутилась я. – Они спрашивали у тебя разрешения? Обалдеть!

  – Я тогда на тебя начал злиться, сам не понимал от чего. Парням сказал, что ты с кем-то на стороне встречаешься. И надо же, мои слова оказались пророческими, – грустно улыбнулся друг, – ты кого подцепила.

  – Младший брат одного из друзей Тараса, – машинально поведала я. Игорь – единственный с кем у меня были серьезные отношения или их подобие.

  – Слушай, твой брат не устал поставлять тебе женихов? – раздражено осведомился Миха.

  – Ревнуешь? – подленько ухмыльнулась я.

  Парень проигнорировал вопрос, продолжил.

  – Но самое интересное началось год назад, когда ты укатила на море. Не звонила, не писала. Что я должен был подумать? Что ты нашла кого-то. И как оказалось, был прав – нашла. Но только не на море, а у бабушки в деревне.

  – Ты про Лешку что ли? – прыснула я в кулак.

  Друг нахмурился – не одобрял моего веселья.

  – Ты вернулась такая радостная, а я как дурак скучал. А ты прям светилась своим счастьем. До этого ты только фыркала, когда я тебе про очередную свою девушку рассказывал. А тут просто улыбалась. Что мне оставалось думать? Я решил, что у тебя наметились новые отношения. Тогда-то я и понял, что не хочу тебя терять. Только, видимо, опоздал с выводами. С Леной в тот же день поругался из-за тебя...

  – Вот только на меня валить ничего не надо, – я все-таки смогла возмутиться, хотя была на столько шокирована откровениями Михи, что думала не смогу языком пошевелить, тот словно одеревенел.

  – Из-за тебя, из-за тебя, – покивал Миха. – Сейчас я тебе кое-что покажу.

  Парень подошел ко мне, развернул к столу, включил ноутбук. Пока компьютер загружался Миха стоял за моей спиной, раздражая меня близостью.

  – Ты же не видела Лену, – утвердительно произнес друг.

  Открыл папку в фотографиями. Через минуту я рассматривала снимок девушки, удивительно схожей со мной внешностью. Те же рыжие волосы, веснушки, только глаза карие, а так мы могли и за сестер сойти.

  – А я думала, тебе блондинки нравятся, – почему-то заметила я.

  – Ага, было дело, – шепнул мне на ухо он, от чего по шее пробежали мурашки.

  Миха пощелкал мышкой. Я увидела папку с названием "Майя", в ней оказалась куча моих фотографий. Забрав у парня мышь, начала рассматривать их. Я одна, с Михой, с друзьями. Один из последних снимков заинтересовал больше всего: я сижу за столиков в кафе и смотрю через прозрачную стену на улицу. Фото сделано в день последнего экзамена. Когда только Мишка успел?

  Друг снова сидел на диване и наблюдал за мной. Развернувшись к нему, я спросила:

  – Ну, с вступительной частью мы покончили. Перейдем к главному? – вопросу вторил мой желудок. Это он рычал от злости, а вовсе не просил есть.

  Миха рассмеялся.

  – Пойдем поедим.

  Ну как я могла отказать, а? Поплелась следом за парнем. Кто бы подумал, что завтрак ляжет на мои плечи? Комаров дал мне полное право распоряжаться кухней. Нахал! Сварганив на скорую руку омлет, уселась напротив друга.

  – Ну-с, продолжим? – спросила я.

  Миха тщательно жевал – время тянул. Но все-таки заговорил, медленно.

  – Я тогда решил, что, все! Ты, если не влюбилась, то кто-то понравился тебе настолько, что ты позволила... – он замялся, отвел глаза и сжал вилку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

  Я смутилась, вспомнив, что год назад рассказывала другу по возвращении домой. Все мои темы сводились к Лешке. Я говорила о том, какой он веселый и интересный. Упоминать, что он ниже меня ростом, носит очки в "модной" оправе и, ко всему прочему, младше на год, я не стала. А еще как-то, якобы вскользь, намекнула, что побывала с ним на сеновале. О чем тогда подумал Миха, я догадывалась. Только настоящей причиной являлась пропажа бабушкиной курицы. Вот именно поисками птицы мы с Лешей и занимались на сеновале, кстати, удачно. Ряба свила гнездо в сене и трудилась над улучшением демографического роста птичьего населения.

  Миха успокоился и продолжил трапезу, но говорить не спешил. Моя несдержанная натура заставила поторопить парня.

  – Ну? Почему ты за этот год, так ничего и не сказал? Не намекнул? Неужели, так сложно? – делано поразилась я, хотя понимала, порой трудно даже самому себе признаться в чувствах.

  – Как только представлял, что ты ответишь на мое признание, так сразу всякое желание признаваться пропадало, – изобразив на лице равнодушие, ответил Миха и, не меняя тона, пояснил, – сама посуди, за предыдущие три года я услушал кучу шуток о моей внешности. Признаюсь, мне самому по началу было весело, но незаметно они начали меня раздражать. Конечно, в течении последнего года, я не слышал от тебя колкостей.

  Стыдно! Оказывается, я его все это время обижала (пусть Миха сказал иначе, "обида" звучит не по-мужски, недостойно, то ли дело – "раздражение"). Что с нами не так? Почему мы ходим вокруг да около столько лет? Разве мы оба такие хорошие актеры, что ни разу не дали реальным чувствам вырваться на волю. Может, мы путаем дружескую симпатию с любовью или наоборот? И родство между нами – это не встреча двух половинок, как принято говорить, а лишь результат продолжительной дружбы? Столько вопросов... а ответ один. Стоит лишь посмотреть в голубые глаза, я понимаю, что люблю человека, сидящего напротив. И это глупое чувство, что заняло самое ранимое место в груди, делает меня дурой. Возможно с Мишей происходит тоже...

  От романтических мыслей отвлекло появление незваных гостей.

  – А на нас приготовили? – Саша бесцеремонно уселся за стол и почему-то уставился на меня. И с чего он начал меня так раздражать, ведь раньше казался нормальным парнем?

  – Что вылупился? – грубо спросила я. – У тебя девушка вон есть, пусть она тебе и готовит.

  – Злишься, что не я оказался твоим тайным почитателем? – рассмеялся он.

  Краем глаза, заметила как хмурится Миха.

  – Поаккуратней, Саня, – вышло угрожающе. Друг, как и всегда, встал в позу, если кто-то пытался меня обидеть. Хотя прекрасно знал, что у меня есть "зубы", и если не удастся покусать в переносном смысле, то сделаю это я в прямом.

  – Ладно-ладно, – Саша поднял руки вверх, словно сдавался. – Лара, сделай чего-нибудь пожевать, – попросил он у до сих пор стоявшей без дела девушки.

  – И когда вы с ним спелись? – спросила у Михи, показав на второго парня, смысла скрывать что-либо от присоединившейся пары не было. Эти двое, как казалось, знали куда больше меня.

  – Давно, – нехотя ответил друг.

  – То есть, ты хочешь сказать, что там у драма ты его уже знал? – решила уточнить я.

  – Нет.

  Миха опасливо смотрел на меня исподлобья. Саша ухмылялся. За спиной хихикнула Лариса. Что-то осталось "за кадром", и эта недосказанность прямо-таки витала вокруг меня.

  – Что? Договаривай, – нетерпеливо попросила я.

  – Саня не тот скейтер с площади, у которого я якобы брал телефон, – на мой озадаченный взгляд друго-предатель пояснил, – я надеялся, что ты не запомнила того чувака в лицо, и попросил Саню сходить на встречу с тобой.

  Вы сталкивались когда-нибудь с выражением "глаза налились кровью"? Со мной в тот момент происходило что-то похожее. Двойной обман, разве это не чудесно? И этому человеку я доверяла? Захотелось заколоть Миху вилкой, которую сжимала в руке. Насмерть. Злость с новой силой начала разгораться. Стиснув зубы, молча поднялась из-за стола.

  – Ну, и дрянь же ты, Михаил, – прошептала я и направилась к выходу с кухни.

  Случайно заметив улыбку на губах Ларисы, я сорвалась. Немного. Все равно она мне с самого начала не понравилась. А тут и "благородная" причина нашлась. Я встала напротив девушки, всего в двух шагах, склонила голову набок, делая вид, что мне жутко интересно рассматривать ее лицо. Дождавшись, когда улыбка исчезнет, поинтересовалась:

  – Думаешь, это смешно? Когда тебя разыгрывают? А?

  Лариса молчала, я, почувствовав безнаказанность, продолжила.

  – А если бы твой парень так с тобой поступил?

  Для убедительности хотела показать пальцем в сторону Саши, но уткнулась в Михину грудь. Я не заметила, когда он подошел.

  – Они здесь ни при чем, – сказал друг и, аккуратно обняв за плечи, повел меня прочь из кухни. На самом выходе я, все-таки сумев извернуться, бросила.

  – Ну, Лариса, чтобы ты стала делать? Так же тупо ржать?! – такой злости даже я сама от себя не ожидала. Последнее, что я увидела, это сбледнувшего с лица Сашу. Как же мое маленькое представление должно было выглядеть со стороны, что даже его проняло? Ярость немного отступила, позволяя разжать стиснутые кулаки и дышать спокойней. Стала я какой-то неуравновешенной, надо нервишки подлечить.

  – Не злись на них, – попросил Миха, усаживая меня на диван в своей комнате, я тут же вскочила и отошла подальше, устроилась на подоконнике. – Это только моя вина, они здесь ни при чем.

  Благородный какой выискался! Взял все на себя. Отчасти Миха был прав. Нет, я считала тех двоих причастными к розыгрышу, и соответственно за ними вина. Но сердилась я исключительно на Комарова, а злость на нем срывать не хотела. Опять же глупая любовь спутала все карты – я даже на Миху толком накричать не могла.

  В молчании провели минут десять. Первым сдался он. Подошел, протянул руку, которую я проигнорировала. Продолжала сидеть в той же позе: поставив ноги на батарею и обняв колени.

  – Май, перестань капризничать, я хочу рассказать все до конца, здесь ты сидеть устанешь.

  – Не устану, – буркнула в ответ.

  – Ты сама меня вынудила, – пробормотал Миха. Он схватил меня в охапку (думаю, это как раз так со стороны и выглядело), отнес меня на диван, посадил рядом с собой. Попробовала отодвинуться, но меня остановили следующие слова:

  – Всегда хотел обнять тебя не как друга.

  Я замерла, а в следующее мгновение была прижата к мужскому телу, не такому и тщедушному, как считала ранее. Миха отстранился, положил мои ноги поперек своих, накрыл неизвестно откуда взявшимся пледом. Волшебник чертов. Прекрасно знал, что десяти минут на холодной батарее вполне достаточно, чтобы мои ступни задубели. Придушила проснувшуюся нежность к этому манипулятору. Комаров снова притянул к себе, обнял, положил подбородок мне на макушку. Через какое-то время, тяжело вздохнув, сказал:

  – Расслабься, Май, сделай вид, что и тебе приятно.

  Вы подумали, что я начала возмущаться? Вы ошиблись. Я не стала артачиться, а последовала совету. Расслабилась, уткнулась лбом Михе в шею, подавила желание помурлыкать. Но из вредности сообщила:

  – С тобой приятно только потому, что у тебя одеяло. Теперь говори, – не удержавшись, добавила: – гад!

  Комаров тихо рассмеялся и наконец вернулся к рассказу.

  – Я не планировал тебя разыгрывать. Все вышло спонтанно. Пока чехлил гитару, в голове словно щелкнуло.

  Друг замолчал.

  – О чем же ты тогда разговаривал с тем парнем?

  Обнимающие меня руки на мгновение напряглись. Понадеялась, что то было реакция на мое дыхание – не одному же Михе играть, я тоже умею шептать в непосредственной близости от кожи.

  – Я спросил, где он скейтборд купил, – признался он.

  – Знаешь, что еще мне интересно? – опять подула на шею парня, понаблюдала за "гусиной" кожей.

  – М?

  – Ты так хорошо помнишь тот старый номер? Сколько лет у тебя пролежала симка?

  – Ну, номер, это самое простое, – хмыкнул Миха, – это пароль к одному из почтовых ящиков. Кстати, если бы ты решила позвонить в первый же день, то не дозвонилась бы.

  – Почему? – поинтересовалась я. Пупырышки исчезли, поэтому снова подула на шею.

  – Майка, перестань, – поежился друг, – щекотно. Я потратил два дня, чтобы найти сим-карту. Пока искал, – продолжил исповедь Миха, – думал, что буду делать, если позвонишь. Признаться сразу или разыграть тебя.

  – Решил поглумиться, – пробурчала я. Недовольство было наигранным, потому что я уже успокоилась и не чувствовала больше злости.

  – Нет, посмотреть какая ты с другими. Я честно не хотел затягивать. Думал, несколько дней, и скажу правду. Всю правду, понимаешь?

  Кивнула. Снова устроила голову на плече Михи, так как смотреть на его лицо в такой близости и бездействовать становилось все труднее. Но желания засунула куда подальше, я еще не проучила этого шутника.

  – Потом появился твой ухажер. Я тогда не заметил у тебя особой радости от встречи, но все равно... – парень заухмылялся, – решил обозначить свою территорию.

  – Пф-ф-ф, – фыркнула я. – Как я поняла, территорию обозначил успешно. А с Олегом, что будешь делать? Тоже попробуешь морду набить?

  – Думаю, ты преувеличиваешь мои способности, – засмеялся Миха, ничуть не обидевшись на вопрос-провокацию. А я про себя порадовалась, что он не стал корчить из себя супермена. – Ладно, слушай дальше. Пообщавшись с блондинчиком, я решил, продолжить наше смс-общение. Позвал тебя на свидание от имени твоего нового друга. Сам отправился в пиццерию. Я знал, куда ты пойдешь.

  – Так уж и знал? – недоверчиво спросила я.

  – Окей, я был на девяносто пять процентов уверен, что ты из всех кафе выберешь именно пиццерию.

  – Мишка, Мишка, – устало вздохнула, – никогда бы не подумала, что в тебе столько притворства.

  Парень осторожно потянул меня за хвост, отстраняя мое лицо. Потом посмотрел в глаза и серьезно сказал:

  – Я может не договаривал что-то, но, Май, я тебе ни в одной смс не соврал.

  – А как же насчет аварии... – начала я и тут же вспомнила, что прямо перед пиццерией в тот день видела ДТП. Водители чуть не дрались, выясняя кто из них "козел", а кто "тормоз". В тот момент, я не задумывалась об этом, важнее всего было найти место, куда бы сесть. Вот ведь, выкрутился. А если бы так не "повезло" с аварией, что бы тогда он придумал? Озвучила возникший вопрос, Миха только пожал плечами в ответ. Далее парень поведал, что Люда была приглашена лишь для отвода, глаз. Боялся, что я, умная (так и сказал!), могла что-нибудь заподозрить.

  Также я узнала, что сначала Миха использовал один телефон. Тот новый с двумя сим-картами, но после случая на крыше у бабушки, решил на рисковать и стал слать сообщения со старого мобильника. И когда провожал (извините, выпроваживал) Люду из пиццерии, то совсем не случайно забыл смартфон на столе, предполагал, что я суну нос.

  Мне лишь оставалось поражаться его предусмотрительности.

  Так же он поведал, как просил друга сходить со мной на свидание. Саша был один из немногих Михиных друзей, которых я не видела. Оказалось, что Комаров потратил целый день дожидаясь настоящего "Скейтера", потом договаривался с ним, чтобы тот не появлялся на площади на время "нашего" свидания. И как не хотел, чтобы я шла на встречу. И был рад, что я в тот день засиделась у него, совершено забыв про то, что меня ждут. Миха признался, что немного расслабился после этого. Так же оказалось, он звонил Саше, спрашивал в чем дело, и злился, так как свидание, по словам Комарова, затянулось. Он чуть не пошел разбираться с другом, когда услышал от меня, что свидание прошло замечательно, и не хотел больше продолжать переписку. Но желание узнать, кому принадлежит мое сердце пересилило, и парень решил добиться своего.