Текст книги "Связанные дружбой (СИ)"
Автор книги: Radiant
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– Вымогательница, – проворчал парень, но все впечатление смазало выражение блаженства на его лице.
В общем, Олег недолго ломался. Я только вошла в раж, а он уже все детали отношений брательника с новой гелфрендой выдал. Тарас встречался с Оксаной около двух недель. Где они познакомились, история умалчивала. Верней Олег сознался, что не в курсе, потому что сам видел девушку пару раз. Брат отчего-то не хотел вводить ту в свою компанию – это уже интересно. Еще богатырь поведал, что Тарас попросил друга привести к нему Оксану, так как она стесняется прийти одна. А так же девушка всю дорогу нервничала и практически не разговаривала. Так, Олег поведал всю ведомую ему информацию.. А я поставила себе заметку: испытать новый способ дознания на Михе.
Чайник пришлось вскипятить по-новой. Вернувшись в комнату, мы застали голубков смирно сидящих. Я с подозрением осмотрела гостью. Помады на губах не обнаружилось, но ее и не было до нашего ухода. А зачем, вы думаете, я себе шею выворачивала? Детали подмечала. А вдруг бы, Тарас девушку заразил. Сделала вывод, что эти двое не целовались – хорошо. Это значило, что брат думает об Оксане. Также я заметила румянец на щеках девушки и чуть прямо не спросила, чем они тут занимались.
Все разобрали чашки, расселись. Я с ногами забралась в кресло, такое же как у меня в комнате. И начала бестактно рассматривать визитершу. Она, чувствуя мой взгляд, смущалась и все больше опускала голову.
– Май! – прорычал Тарас. Хотя, может, из-за его больного горла получилось так угрожающе.
– Что? – перевела взгляд на него.
Брат сделал "страшные" глаза. А я себя еще мысленно пнула. Вот уж не ожидала, что поведу себя так невоспитанно.
– Кхм, – прочистила я горло. – Оксаночка, – сама поморщилась, так приторно прозвучало, поэтому тут же исправилась, – Оксана, а сколько Вам лет?
Девушка нерешительно подняла на меня глаза, глянула на Тараса, тот чуть кивнул, подбадривая.
– Семнадцать, – прошептала она, но взяв голос под контроль, повторила громче, – семнадцать.
Я, только что глотнувшая чаю, выплюнула напиток обратно в кружку. Пискнув "горячо", поспешила выйти. На кухне сполоснула кружку, заварила новый чай. И чего я вдруг обалдела? А того, что Тарасу в августе исполнялось двадцать четыре, и получалась, что и этих двоих разница в семь лет, которая мне казалась чудовищно большой. А еще знакомые мне подружки брата были всегда его ровесницами. Так что же произошло? Почему он переключился на малолеток? Хотя не мне называть Оксану малолеткой, самой не так давно стукнуло восемнадцать.
Прекратив лихорадочное метание по кухне, вернулась в Тарасову комнату. Извинилась. Засунув всякие мысли куда подальше, улыбнулась Оксане. Стоило во всем разобраться, не спеша.
– Извини. Ты не выглядишь на семнадцать, – я не врала. – На двадцать, скорей.
– Я... – начала Оксана что-то говорить. Кстати, щеки ее стали более пунцовыми.
– Какая тебе разница, – разозлился на меня брат. Он осторожно приобнял девушку за плечи и в то же время старался говорить в сторону.
Я подперла щеку и внимательно разглядывала эту идиллию. На гнев Тараса у меня давно выработался иммунитет, так что я не волновалась. Оксана, чувствуя поддержку со стороны, с вызовом посмотрела мне в глаза. Все-таки наблюдалась в ней храбрость, что заслуживало уважения. Я дружелюбно оскалилась. Брат, видя, что сестра адекватна и не намерена нападать на гелфренду, отпустил девушку и поспешно отодвинулся. Олег все это время безуспешно изображал мебель. Наверное, косил под шкаф.
Дальше чаепитие продолжалось в мирной атмосфере. Но стоило закончиться всему съестному, как я тут же подскочила. Олег последовал моему примеру.
– Сиди, Олежек. Мне Оксана поможет, – я посмотрела на девушку и мотнула головой в сторону двери. Получилось аля-гопник "пойдем выйдем". От возникшей ассоциации меня разобрал смех. Пришлось закусить губу, чтобы не расхохотаться в голос. Тарас сразу же напрягся.
– Не съем я твою девушку. А ей надо проветриться, у тебя столько бацилл здесь летает. Не жалко тебе ее? А с Олегом ничего не случится, ведь он такой здоровый, – брат кивнул, а Олег расплылся в улыбке. Видимо, опять не понял двойственности комплимента.
На кухне весь страх из глаз Оксаны пропал. Передо мной стояла решительная, уверенная в себе девушка. И я бы поверила, если бы ее голос не дрожал, когда та заговорила.
– Я его люблю! И пусть он старше, – взволнованно начала она.
– Кто ж сомневается? – хмыкнула я, сгружая чашки в мойку.
Оксана замолчала. А мне пришлось, ей объяснить, что я хочу просто познакомиться, в присутствии Тараса это провальная идея. А сколько ей лет, мне не важно – я чуть покривила душой, не понимала пока, что в девушке особенного. Оксана горестно вздохнула и, забрав у меня губку, стала намыливать чашки. Молча мы перемыли посуду. Я не стала ее ни о чем расспрашивать, лишком уж девушка была напряжена. Потом Оксана помялась и попросила мой номер. Я проводила ее к Тарасу, тот облегчено выдохнул. Чудак. Я улизнула от их распечальной компании.
Первую половину понедельника провела у отца в офисе. Я третье лето помогала ему (пока секретарь была в отпуске), за что получала зарплату. Время после обеда провела дома.
Во вторник решила не заморачиваться с нарядом, тем более, на улице было пасмурно и ветрено. Одела брюки цвета хаки, черную футболку с абстрактным рисунком, сверху легкую кожаную куртку, на ноги обула кеды. За спину рюкзак. Подумав немного, нацепила темно-зеленую бейсболку, сворованную однажды у Михи. Папа неодобрительно поцыкал, увидев, в чем я собралась на работу, но так ничего и не сказал. Мой дресскод не был оговорен, а так я выглядела вполне прилично... для прогулки.
Ровно в два часа по полудню я нажала на кнопку звонка в квартиру Комаровых. Мысленно отметила, что становлюсь пунктуальной. Тоже самое сказал Миха, открывший дверь. Помог снять куртку, я смотрела на него ошалелыми глазами. Комаров забрал у меня бейсболку, покрутил немного в руках и со словами "знакомая вещица" водрузил ее обратно на мою голову. Он провел меня в комнату, предложил чаю-кофе. Я заподозрила что-то неладное, прищурилась.
– Что-то мне все это не нравится. Слишком уж ты галантен, мой дорогой друг.
– Майка, да брось, – отмахнулся парень, взяв гитару, уселся на кровать, напротив меня. – Послушай.
Миша сыграл мне грустную песню. Текст, которой не так давно давал мне прочитать. Я заметила, что непонравившуюся мне строчку он изменил. А еще я ожидала совсем другой мотив, более яростный, не такой печальный. Чувствуя, что скоро начну разводить сантименты, я как можно более небрежно сказала:
– А в этом доме меня не покормят?
Комаров улыбнулся.
– Ты неисправима, – он пошел в сторону кухни, я поплелась следом.
– Она красивая, только грустная, – сказала я парню в спину, от чего постеснялась сказать в лицо. Он ничего не ответил.
– Мих, кажется телефон звонит, – прислушалась я. Мы сидели за столом и неспешно пили кофе, заедая черничным пирогом.
– Ага, – друг подскочил и припустил к себе в спальню.
Скоро оттуда донеслись обрывки фраз: "у меня", "скоро буду", "подожди" – это все что мне удалось расслышать. Миха вернулся в кухню с просветлевшей рожей.
– Майк, мне надо идти, извини, – и ни капли сожаления в голосе. А светится от того, что от моей компании, наконец, избавится?
– Да мне, наверно, тоже пора, – грустно сказала я. Эмоции скрывать не стала, а Миха, смотря на мое кислое лицо, тоже подрастерял былой энтузиазм. Взгляд машинально зацепился за часы, когда мы вышли в прихожую. Я, не сдержавшись, взвизгнула. Пятнадцать минут четвертого, а встреча со Скейтером назначена на три. Что я там говорила, становлюсь пунктуальной? Из кармана куртки донесся сигнал о принятом сообщении. Кто бы сомневался, писал Скейтер, что ждет меня.
– А-а-а! Я иду, уже иду, – сказала я телефону. – Че ржешь, конь педальный? – рявкнула я на Миху, который, нисколько не стесняясь, потешался надо мной. Я, наверно тоже посмеялась бы, увидев кого-то на своем месте. – Я на свидание опаздываю!
Реакцию друга я не увидела, потому что побежала за своими вещами.
– Может, тебя подвести, – спросил Комаров, следя за тем, как я зашнуровываю кеды.
– Было бы круто! – распрямилась я и с надеждой уставилась на парня. – Ты на колесах? А дядя Витя как?
– Сколько вопросов, – ехидно сказал Миха. – Я думал, ты торопишься, и тебе нет дела до всего на свете.
Благоразумно прикусила язык, пока не ляпнула, что-то вроде "Готова ради тебя забить на всех скейтеров мира".
Услышав, куда я направляюсь, друг вопросительно приподнял бровь (никак от моего папы нахватался). Я никак не стала комментировать. Миха быстро довез меня до места. Скейтера я заметила из далека, вернее понадеялась, что узнала правильно. Он стоял с группой экстрималов, только на этот раз сильно отличался от толпы. Не был так ярко одет и в руках держал букет – мило.
– Спасибо, – поблагодарила я Миху.
Признаться, чувствовала я себя неловко. Это мягко говоря. На самом деле, все происходящее казалось неправильным, даже абсурдным. Как я позволила любимому человеку вести меня на свидание с другим. Поздно дошло, и уютный салон расхотелось покидать. Но я все-таки открыла дверцу.
– Если что, звони мне.
Я оглянулась на друга. Он смотрел на парня с цветами и даже не пытался скрыть недовольства.
– Окей, позвоню, если что, – натянуто улыбнулась я и выскользнула из автомобиля.
До места, где стоял Скейтер было метров сто. Уже пройдя половину пути, я оглянулась. Машина Комаровых была там же. Я остановилась, поняв, что не могу приблизиться к другому парню, пока Миша за мной наблюдает. Друг, видимо, понял причину моей заминки, и через минуту седан скрылся в плотном потоке транспорта. Я вздохнула – так намного лучше, спокойней – и продолжила свой путь. Скейтер меня заметил и пошел навстречу.
– Майя?
Я кивнула, нерешительно улыбаясь. Передо мной стоял не очень высокий шатен. Симпатичный (Миха красивее, конечно, кто бы сомневался). Он не улыбался, скорей ухмылялся, и это мне уже не нравилось. Склонив голову набок, продолжила беспардонно разглядывать парня. Пауза затягивалась, становилось неловко. "Клиент" начал нервничать, Скейтер перестал ухмыляться. Таким он мне нравился больше.
– Э-э, я не такой тебя представлял, – признался парень.
– Разочарован? – спросила прямо.
– Нет, нет, – он поспешно начал заверять меня в обратном. – Вот, кстати, держи. Это тебе, – протянул букет.
– Спасибо. А ты можешь сказать мне имя? – смущаясь, спросила я.
– Чье имя? – Скейтер непонимающе уставился на меня.
– Твое, чье ж еще? – вздохнула я. Неужели он на столько глуп, что не смог понять простой вопрос?
– Ах это! – парень улыбнулся, даже плечи расправил. – Саша. Александр, то есть. Можно Алекс.
– Мне первый вариант больше нравится.
– Неужели я не представился? – засмеялся парень, в ответ я отрицательно покачала головой. – Ну раз мы, наконец-то, познакомились, то пойдем куда-нибудь.
Скейтер с беспокойством посмотрел на небо. Я тоже подняла глаза. Свинцовые тучи не предвещали ничего хорошего, поэтому мы отправились в ближайшую кафешку. Только мы заняли место на втором этаже, начал накрапывать дождь. Мы сделали заказ. Я, не зная как начать беседу, смотрела в окно.
– Любишь дождь? – поинтересовался Саша.
– Терпеть не могу! – призналась я, переводя взгляд на собеседника. Тот сидел, облокотившись на стол, и подпирал подбородок ладонью. Я непроизвольно скопировала позу Скейтера.
– Ага, вижу, – улыбнулся парень, – ты дитя солнца. Вон сколько веснушек!
Я сморщила нос, нашел о чем поговорить – о моих врагах.
– А ты дождик любишь? – спросила я, стараясь увести беседу подальше от рассуждений о конопушках.
Разговор завязался. С темы погоды мы незаметно перескочили на кинематограф. Рассказывали друг другу какие фильмы предпочитаем, какие посмотрели и все в подобном роде. Далее были спорт, книги, музыка. Скейтер оказался интересным собеседником не только по переписке, но и вживую общение с ним приносило удовольствие.
Дождь, точнее ливень, давно прошел. После третьей чашки чая и четырех пирожных я почувствовала, что скоро лопну.
– Может, пойдем пройдемся? – предложила я, заметив не первый недобрый взгляд обслуживающего персонала.
Снаружи солнышко то появлялось, то его снова скрывали облака. Перепрыгивая через лужи и переговариваясь, мы просто брели по немноголюдной улице. Дошли до проспекта, не сговариваясь свернули и скоро уже были на набережной. Когда разговор зашел о личной жизни (до этого мы говорили только об интересах) у Саши зазвонил телефон.
– Извини. Мама. Надо ответить.
Парень отошел на пару метров.
– Да, мамуля, – сказал он в трубку, мне почудилось ехидство в голосе. Но решив, что это не мое в общем-то дело, сама сделала несколько шагов, увеличивая расстояние. Не хотелось невольно подслушать. Достала мобильный, набрала сообщение: "Как обстановка? Катерина дома?". Потом стала искать номер брата в телефонной книге. Так как Тарас находился почти в конце списка, то я начала двигаться снизу вверх, а не наоборот. Мой телефон последнее время вредничал, некоторые кнопки приходилось нажимать по нескольку раз, из-за чего и случился следующий конфуз. Когда я добралась-таки до имени братца, я нажала два раза на "Ок" подтверждая отправку смс. Но мобильник засвоевольничал: темная полоска на экране, выделяющая выбранный номер, вдруг прыгнула вверх на два деления, аккурат на Скейтера. Сообщение было удачно отправлено. Анти-удача какая-то переследовала меня с утра! Посмотрела на парня, продолжающего разговаривать. Вздохнула. Наделала делов. Отправила сообщение повторно, теперь не торопилась. Через несколько минут Тарас написал, что дома никого нету, а наши гостьи куда-то "свалили".
Подошел Саша, я выдавила печальную улыбку.
– Кто такая Катерина?
– Извини, я по ошибке отправила смску. Телефон старый, кнопки заедают, – для наглядности продемонстрировала мобильный.
– Да, нужен новый телефон. Я даже могу посоветовать пару.
Прогулка возобновилась. А мы с полчаса спорили о телефонах. А потом я буквально сбежала от Скейтера, потому что вдруг почувствовала – этого человека слишком много для одного дня. Торопливо попрощалась и, отказавшись от предложения проводить, уехала домой.
– Ну, и как прошло твое свидание? – позвонил вечером Миха.
– Замечательно, – похвасталась я.
– Рад за тебя, – буркнул друг.
– За этим только позвонил? – поинтересовалась невинным голосом.
– Да, – он отключился.
Миха ревнует! В этом я уверена на сто процентов. Может, еще не все потеряно? Зря я руки опускаю, надо бороться за свое счастье! Остается только узнать, с кем придется бороться. Как говорится, врагов нужно знать в лицо. Ну, возлюбленная Михи, берегись!
С такими мыслями и, подозреваю, наиглупейшей улыбкой я уснула. Во сне я бегала за какой-то девушкой, но никак не могла поймать. Из-за "салочек" проснулась усталая. До обеда проходила кое-как, а придя домой завалилась на кровать, разбирать кресло сил не было. Проспала до тех, пор пока не появился отец. Потрогал лоб, ушел куда-то, вернулся с градусником. Вяло отнекивалась, пока мне под мышку, совали термометр.
– Что же вы у меня летом оба заболели? – сокрушенно спросил родитель, проверяя градусник. Еще раз потрогал лоб, словно наощупь мог определить температуру точнее. – Покажи-ка мне горло.
– Оно не болит, – просипела я, – только голова раскалывается.
– Так ладно, сейчас сделаю тебе молоко с медом.
Отец поднялся, но направился не в сторону двери, а подошел к шкафу.
– Эй! Па, тебе туда нельзя! – слабым голосом возмутилась я, когда родитель начал шариться в моих вещах. – У меня там, знаешь ли, всякие женские штучки.
– Майка, в кого ж ты такая глупая растешь?
Папа вернулся к кровати и вручил мне фланелевую пижаму.
– Переодевайся, я тебе сейчас молоко принесу.
Я лишь сморщила нос, знала спорить бессмысленно – отец мог и насильно влить противную жидкость.
Утром заходил дядя Гена – папин близкий друг. Он работал в «скорой» и лечил, когда возникала надобность, наше семейство. К Тарасу, кстати, тоже он приходил. Вколол мне что-то в... (опустим подробности). Я задремала, продрыхла до обеда. Когда проснулась, то чувствовала себя значительно лучше. Пошла в туалет. Меня почти не шатало, но я все-таки подстраховалась – держалась за стеночку. В прихожей столкнулась с Тарасом.
– Ты куда? – удивилась я. Брат, конечно, выглядел бодрым, но я знала, что болезни он переносит намного хуже меня.
– Проветриться.
– К Оксане, – я не спрашивала. – Вылечись сначала, Ромео недоделанный, а потом уж на свидания ходи.
– Тебе не понять, – патетично воскликнул Тарас, разглядывая свое отражение. – Вот вырастешь, влюбишься...
Оп-па, оговорочка!
– Влюбишься?! – я навалилась на стену, затянувшийся квест до уборной несколько утомил.
От объяснений брательника спас звонок в дверь. Пришел Миха. Я тут же отлипла от опоры. Не хотелось показаться ему слабой. Кому угодно, только не ему.
– Привет! Какими судьбами? – радостно улыбаясь, встретила я друга.
– Спасибо, Мих, я твой должник. Я быстро вернусь, – не дал ответить парню Тарас.
– А? – я ничего не поняла.
– Отец, просил не оставлять тебя одну, – нетерпеливо начал объяснять брат.
– А Катерина, что? Никто?
– Катерина еще утром укатила, сказав, что не хочет рисковать здоровьем своих девочек. Май, мне некогда, потом расскажу, – родственник выскочил за дверь, оставляя нас с Михой наедине.
Ну, отъезд тетки не мог не обрадовать. А вот с кузинами, я бы еще пообщалась.
– Ты как? – подошел ко мне друг, пощупал лоб.
– Нормально, только близко не подходи. Я в туалет.
Миха ждал меня в комнате. На столе стояла тарелка с чем-то дымящимся, она так же ждала меня.
– Ты теперь мой персональный Айболит? – пошутила я, проверяя, что мне принесли.
– Это бульон, – Миха отодвинул кресло к шкафу и теперь сидел в дальнем от меня углу, то ли послушался моих слов, то ли боялся заразиться.
– Спасибо, – поблагодарила я, усаживаясь за стол. – А как ты здесь оказался? – подула на варево.
– Тарас позвонил.
Ах да! Они, что такое говорили там, в коридоре. Доев (хотя, точнее сказать, дохлебав) бульон, я понесла тарелку на кухню, но на полпути была перехвачена. Посуду у меня Миха забрал и указал на постель. Я смирно села. Друг вернулся через пять минут с термометром. Я застонала.
– Мне не нужна сиделка!
– Тебя никто не спрашивает. Сама градусник поставишь, или помощь нужна, – парень поднял вопросительно бровь. Я попыталась скопировать мимику, но, как обычно, ничего не вышло.
– Давай сюда.
Забралась под одеяло. Миха подкатил стул к кровати, я поглубже зарылась в одеяло, только глаза оставила снаружи.
– Заразишься! – получилось глухо.
Парень фыркнул и отодвинулся... сантиметров на тридцать. Меня умиляла такая забота, но в тоже время я очень не хотела, чтобы Миша заболел.
– Это Тарас тебя болячкой наградил? – недовольно поинтересовался друг.
– Не совсем, – призналась я. – Конечно, тут, наверно, все вместе. И Тарасова простуда, и прогулка по лужам.
Миха кивнул.
– Под дождем позавчера гуляли? – спросил он, хмурясь.
– Нет, в кафе сидели. А потом гуляли. Но кажется у меня дырки в подошвах кед, – жалобно улыбнулась, но друг этого не увидел, так как я продолжала кутаться в одеяло по самый нос. – Короче, ноги промокли.
– А куда этот твой идиот смотрел?! – разозлился парень.
– А откуда ему знать, что у меня с ногами творится?! – в тон Михе ответила я, друг тут же успокоился, или сделал вид.
Оказалось, что температуры нет. Комаров вдохнул с облегчением.
Он развлекал меня до тех пор, пока не вернулся Тарас. Брат поблагодарил друга, спросил не умаялся ли тот нянчиться со мной. Миха отказался уходить. Тарас приволок из своей комнаты маленький столик. И мы втроем играли в карты. Позже к нам присоединился папа. Сидя на кровати, укутанная в одеяло, как в кокон, чувствовала уют и умиротворение – вот моя семья, в полном составе. Настроение поднималось, с ним температура. Я ни разу за вечер не проиграла, мои мужики поддавались. Потом мы все вместе поужинали. Тарас отнес меня на кухню на руках, не распеленывая. Так я сидела в коконе, вяло жуя и пропуская мимо ушей шуточки о своем аппетите.
Михе досталась "честь" нести больную обратно. Мне начинал нравится сей способ транспортировки, и я только сильнее убеждалась в важности владения таким "грузчиком".
А Скейтер в тот день молчал.
Я, признаться, тоже о нем не вспоминала.
Следующий день прошел скучно, большую часть его я проспала. Поэтому к полуночи сна не было ни в одном глазу. Тут-то меня и выручил мобильный. Кстати, имени "Скейтер" в моей телефонной книге больше не существовало, на его месте появилось "СС".
На мое "Привет. Как дела?" Саша ответил быстро, но совсем не то, что я ожидала. Он собирался спать. А чего я хотела? Привыкла, что парень переписывается со мной в любое время дня и ночи. Слегка пристыдив свое эго, пожелала Скейтеру спокойной ночи. Через минут пятнадцать пришло:
"Эй, ты еще там? Мне не спится. Поговори со мной".
"Давай поговорим. О чем?" – напечатала я, развеселившись от того, что появилась возможность скоротать время в приятной "компании". Но посыпавшиеся смски приглушили возникшую было радость.
"Не знаю, что мне делать, чтобы обратить внимание одной девушки на себя".
"Появись перед ней голым!" – напечатала я, начиная злиться. Это была не ревность, не подумайте. Романтики мне в тот момент совсем не хотелось.
"Я серьезно! Дай мне какой-нибудь совет, ведь ты же девушка".
Я в раздражении сунула трубку под подушку, отвернулась к стенке. Но желания спать так и не появилось. Через какое-то взяла телефон снова в руки. Повертела и отложила в сторону. Ничем я парню все равно помочь не могла – в своей бы личной жизни разобраться, чтобы другим устраивать. Возможно мне самой стоило попросить у кого-нибудь совета.
Все-таки я набрала Скейтеру смс о том, что никудышный из меня помощник в амурных делах, так как сама безответно влюблена.
"В кого?" – поинтересовался он.
"Не твое дело", – вышло грубо, признаваться Саше я не хотела.
На этом наша переписка заглохла, а я так и не смогла уснуть до утра. Следующие три дня прошли спокойной. Тарас вышел на работу. Днем ко мне заглядывал Миха, разгонял тоску. Сама я из дому пока никуда не выходила, тем более погода окончательно испортилась, непрестанно шел дождь. Я пересмотрела кучу фильмов, шаталась по форумам, даже начала вязать новую пару носков.
В понедельник выглянуло солнышко, а я чувствовала себя намного лучше. Миха пришел как по расписанию к одиннадцати часам. И вовсе не поджидала я его, сидя на подоконнике, а на солнышке грелась.
– На, это тебе.
Я взяла протянутый мне пакет и чуть было не уронила, тот оказался тяжелым. Глянула внутрь – персики. Появилось настойчивое желание расцеловать Мишку, но я сдержалась.
– Ты меня пугаешь, – дурашливо прижал руки к груди друг и округлил глаза. – Сделай лицо попроще, а то я в дурку позвоню, – заржал он.
– Эх, умеешь ты момент испортить, – покачала я головой, направляясь на кухню с целью, как можно быстрее попробовать гостинец.
Фрукты оказались сочными, но немного кислили. Я навернула сразу три штуки. Миха отказался. Флегматично пожала плечами, мол, не хочешь – как хочешь, мне больше достанется.
– Я смотрю, ты почти поправилась, – друг перестал дурачится и стал походить на вполне адекватного человека. Я его даже чаем напоила. Миха пробыл в гостях не больше получаса. Я расстроилась, когда он засобирался. Казалось моя зависимость им с каждым днем увеличивалась. Чтобы не впасть в уныние воспользовалась единственным, способным меня отвлечь от грустных мыслей – написала Скейтеру смс. Забавно, кстати, когда я не знала его имени, мне было неловко называть его Скейтером, пусть даже мысленно. Теперь я знала его имя, но, видимо, привыкла к прозвищу... или я сошла с ума: я делила его на двух человек. Первый – Скейтер, веселый, интересный собеседник, и общение с ним посредством смсок привносило какую изюминку в мою жизнь. Второй – Александр, симпатичный молодой человек, но совершенно обычный, с которым я могла бы стать приятелями, не больше.
Набрав обычный текст-приветствие, отравила его. В ожидании ответа уселась на подоконнике и только потому заметила приближающихся Тараса и Оксану. Я, немного озверевшая от скуки, понеслась в прихожую встречать голубков. Хорошо, что ожидая визита Михи, я привела себя в порядок и выглядела прилично.
– Здрасьте!
Я так широко улыбнулась, что вошедший первым Тарас отшатнулся. Оксана тихо сказала: "Привет".
– Мы только поедим и уйдем. Не отсвечивай, – грозно велел мне брат.
– А можно я с вами? Мне так ску-у-учно, – плаксиво попросила я и посмотрела на девушку. Та в свою очередь на Тараса.
– Ты болеешь, – отрезал он.
Брат, приобняв подругу за плечи, повел ее на кухню. Вы же не подумали, что я, покорно склонив голову, отправилась обратно к себе? Конечно, я пошла следом.
– Матрас, – назвала родственника ненавистным детским прозвищем, сделать-то он мне все равно ничего не мог в присутствии девушки.
– Чего тебе? – недовольно буркнул он, с важным видом изучая содержимое холодильника. – Я, кажется, просил не отсвечивать.
– Ты, между прочим, сам не полностью вылечился. А я не буду мешать, я в уголке посижу, – сложила молитвенно руки.
Брат лишь вдохнул, как-то подозрительно быстро он сдался. А Оксана положительно на него влияет, от чего мне нравится больше. Пока Тарас колдовал у плиты, я разглядывала девушку. На этот раз она глаза не отводила, спокойно встречала мой взгляд. Было во внешности Оксаны что-то кукольное, делавшее ее милой.
– Майк, ты есть будешь?
– Немножко, – согласилась я, хотя голода не чувствовала, но, кажется, за последние дни я сбросила пару килограмм, поэтому пыталась исправить. – А почему вы домой кушать пришли? – задала я мучивший вопрос.
– Это была моя идея, – сказала Оксана.
– Плохая идея, – тут же вставил Тарас.
Оксана нахмурилась, и брат поспешил исправиться.
– Зато в следующий раз не совершим подобную ошибку.
Девушка продолжала хмуриться, а Тарас замолчал, чтоб не брякнуть еще чего-нибудь. Он поставил перед Оксаной тарелку, себе взял вторую, а про любимую сестричку забыл.
– А мне? – возмутилась я несправедливости.
– Самообслуживание, – все-таки в чем-то брат остался неисправим.
Мне пришлось самой развлекать сотрапезников, ведь они не горели желанием идти на контакт. Оксану я разговорила. Тарас играл в молчанку, видимо, дулся на меня за, то что помешала его уединению с девушкой. Совесть меня в тот день покинула, поэтому я не мучилась ее угрызениями. Когда эти двое засобирались, я решилась.
– А вы сейчас куда? – осторожно поинтересовалась.
– Я на работу, Оксану провожу до дому, ответил брат.
Я посмотрела на девушку.
– А ты свободна, или тебе срочно нужно домой?
– М-м, да свободна, кажется, – пожала она плечами.
– Можешь остаться со мной? – выпалила я, боясь, что снова останусь в одиночестве.
Оксана недоуменно захлопала глазами. Не поняла, с какой радости я попросила не уходить. Помощь пришла с неожиданной стороны.
– Останься. Майке просто скучно одной. Если надоест, уходи, – сказал Тарас.
– Ну, если ты хочешь, – посмотрела на меня Оксана.
Я очень хотела. Оставив брата с девушкой в прихожей миловаться, я побежала на кухню, чтобы помыть персики и угостить гостью.
Усадив девушку в кресло в моей комнате, я от чего-то заволновалась.
– Мы можем кино посмотреть, а еще я могу фотографии показать. Или можно еще чем-то заняться. А вот, знакомься, наш Пушок, он полуперс, – схватила я кота, так неудачно для него забредшего "на огонек".
Оксана засмеялась. А я почувствовала, что намного младшее ее. Что в душе большой ребенок, а она взрослая не только внешне. Я перестала мельтешить и села на кровать.
– А как вы с моим братом познакомились, Оксана?
– Называй меня Ксана или Ксеня, меня так друзья зовут. И отпусти кота, ты его скоро задушишь.
Я отпустила полупридушенного питомца. Пушок обиженно мявкнул и унесся прочь от ненормальной хозяйки. Оксана рассказала, что ничего романтичного в ее знакомстве с Тарасом не было. Он просто подошел на улице и попросил номер телефона. Я с недоверием посмотрела на гостью. Девушка, конечно симпатичная и милая, но не знойная красотка. Она, заметив мой взгляд, тихо рассмеялась.
– Сама поражаюсь, что он во мне нашел, – улыбаясь сказала Оксана. Нет, Ксеня – ведь я решила стать ее другом. Девушка поведала мне много о их с Тарасом отношениях, а я, наконец, поняла, что ее отличает от других, предыдущих подруг брата. Ксения была сама доброта, потому к ней все тянулись, в том числе и я. Выяснилось, что не на много она меня и младше, всего на четыре месяца, и в августе ей исполнялось восемнадцать.
Чуть позже я все-таки принесла большой семейный альбом из папиной комнаты. Мы похихикали над голож... э-э, над Тарасом, необремененным ползунками. Оказалось, это очень здорово иметь подругу (Оксана, правда, была еще не в курсе, что занесена в список моих близких друзей). В общем я ей рассказала, про Миху, пыхтя, краснея и смущая, выложила всю правду. И от этого стало легче.
– И что, он ни о чем не догадывается? – спросила она.
– Я не знаю, – простонала я, закрыв лицо руками. – Иногда он способен видеть меня насквозь, но иногда не может понять очевидного.
Дискуссию пришлось отложить, так как вернулся отец. Зашел ко мне, поприветствовал Оксану. Я их познакомила, но упоминать то, что она скорей подруга Тараса, чем моя, не стала. Появился и брат, который увел от меня девушку, пошел ее провожать. Родитель поинтересовался, с каких пор Тарас провожает моих друзей. В ответ я потребовала меня покормить. От всех переживании проснулся аппетит, а отец убедился, что дочь действительно идет на поправку и благополучно забыл про необычное поведение сына.
Еще два дня я не решалась гулять, хотя выходила на улицу на полчаса посидеть во дворе. Миха исправно приходил в одиннадцать, так же исправно уходил через тридцать минут. Его родители уехали на море, взяв Костю с собой. А их старший отпрыск остался в городе и, наверное, не терял зря времени, пользуясь свободой и пустой квартирой. Я зло сжимала зубы, когда Миха уходил от меня, представляя куда тот сейчас направляется и чем намерен заняться. Скейтер тоже молчал, он так и не ответил на последнее сообщение. Спасала только Ксеня, иначе бы я бы пала жертвой депрессии.
