Текст книги "Сломанные сны"

Автор книги: Р. Дана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 2

В планах Данилы было сделать десяток фотографий для блога и рекламы. А так как лучшим местом для творческой съемки была прогулочная зона в лесу, который начинался прямо у дома, нужно было поспешить. Молодые мамы с детьми предпочитали приходить пораньше и занимать самые удобные скамейки, так что для Алисы с Данилой вполне могло не хватить места.

Алиса прошла в ванную, плеснула ледяной водой в лицо, прошлась по коже ватным диском, смоченным тоником и нанесла макияж. Развязала пучок на голове, и рыжая копна кудряшек упала ей на плечи. Осталось только надеть платье, которое вчера придирчиво выбирал Данила. Сама Алиса предпочитала джинсы, но для фотосессии нужно было придерживаться образа. А автор фэнтези просто обязана казаться этакой романтичной и вдохновленной особой, которая пишет бестселлеры, сидя в парке, вдохновляясь природой и прихлебывая кофе. Каждый раз она поражалась тому, насколько ее образ в социальных сетях отличается от реальности. И постоянно напоминала себе, что большинство людей, за которыми наблюдают сотни тысяч подписчиков, очень редко показываются в интернете в своем привычном и удобном виде. Как бы ни кричали со всех страниц призывы к натуральности и открытости, с фотографий смотрели скуластые девушки с идеально прямыми блестящими волосами и макияжем в стиле «я сегодня совсем не накрасилась», на который уходило не менее часа.

Добавляя на свою страницу новые фотографии с фальшивым образом, Алиса усмехалась про себя, вспоминая, что в свое время она сама думала, что день писателя состоит из сплошных кофеен и работы за ноутбуком в небрежной позе. Никакой кипы бумаг, схем и карт на столе. Только успевай записывать за музой, которая нашептывает идеальные предложения и гениальные идеи. А на деле – ступор и боязнь белого листа, постоянные метания и самобичевание и бесконечная редактура с желанием все бросить и вернуться в офис на оклад в двадцать тысяч. Да, в десять раз меньше, чем сейчас, зато никакой нервотрепки.

Июль был в самом разгаре. И не только по календарю: уже неделю стояла теплая мягкая погода без изнуряющей жары, дождей или затянутого неба. Трава еще не успела покрыться пылью и ослепляла сочной зеленью. Небо было на удивление синим – такое встречается в южных регионах, ближе к черноморскому краю. Идеальные условия для прогулки или пикника. С обязательной клетчатой скатертью прямо на упругой траве, багетом и круассанами, лимонадом в стеклянной банке с цветастой полосатой трубочкой. Говорить обо всем и ни о чем, угадывать в проплывающих облаках очертания животных и людей.

Данила устремился к парковым дорожкам, где на расстоянии каждых пяти метров высились округлые спинки лавочек. Большинство из них уже были заняты уставшими мамами, которые качали коляски, одергивали снующих мимо детей, одновременно успевая листать соцсети на телефонах, делать фотографии и обсуждать с соседками последние события. Алиса едва поспевала за другом, который, лавируя между детьми и их игрушками и цветными мелками, шагал к пустующей лавочке, стоящей чуть поодаль от основного маршрута семейных выводков. Она старалась не качаться на каблуках, все-таки ее привычной обувью были кеды или удобные балетки на плоской подошве. Но ради образа пришлось пожертвовать комфортом. Она ускорила шаг, так как заметила еще одну парочку, которая явно нацелилась на пустующую лавочку, скрытую от посторонних глаз. Но в Даниле не зря было почти два метра роста – пустое место он заметил раньше соперников, и его длинные ноги уже делали последние шаги к цели. Он опустился на скамейку, положил рядом с собой фотоаппарат с огромным объективом и закинул ногу на ногу, постаравшись занять как можно больше места, всем своим видом показывая, что подвинуться ну никак не получится, вы уж извините, придется вам поискать другое местечко. Алиса сбавила шаг и на ходу сделала глоток уже совсем остывшего кофе из фирменного стаканчика, одновременно поправляя на плече лямку сумки от ноутбука.

Сев рядом с Данилой, она сняла сумку и допила кофе.

– А ничего такой. Вкусный даже холодный. Сиропа только много.

– Ты серьезно это выпила? Ледяной кофе, который был сварен часа два назад?

– Ладно тебе, гурман. Это мой завтрак. – Алиса промокнула губы носовым платком и обновила помаду. – Давай командуй. Как мне сесть и куда задумчиво смотреть?

Данила сгреб в сторону технику, достал ноутбук из сумки, вручил его Алисе и огляделся в поисках ракурса. Фотограф с пятилетним стажем, он с первого взгляда определял, как лучше выстроить композицию, чтобы его задумка легко считывалась с первого взгляда. Усадил подругу на краешек скамейки, показал, какую позу лучше принять и как наклонить голову, чтобы спадающие волосы не закрывали лицо, но при этом эффектно расположились на плече. Сделал несколько кадров, попросил Алису чуть развернуться, чтобы в кадр вошло больше леса и отснял серию фотографий, на которых девушка печатает на ноутбуке, затем задумчиво смотрит в сторону деревьев. После этого дал ей в руки пустой стакан, напомнив держать его логотипом в кадр, и сделал еще несколько снимков. С практической точки зрения это было нелепо – придерживая ноутбук коленкой, держа кофе в левой руке, вряд ли можно было что-либо напечатать, не уронив технику на асфальт, но кадры вышли что надо. Даже через маленький экран фотоаппарата можно было услышать шум листвы и почувствовать пригревающее солнце, мазками импрессиониста падающее на лицо писательницы. А рыжие волосы в сочетании с черным хлопковым платьем с завязками на рукавах придавали Алисе вид городской ведуньи.

Алиса убрала ноутбук в сторону, скинула туфли и подтянула ноги к себе.

– Отличное утро, только позавтракать бы еще. Мы закончили? Сколько снимков вышло? Хватит на неделю?

– Да, там и для рекламы, и для подписчиков хватит. Давай еще походим тут, я тебя в движении поснимаю. – Данила подошел к скамейке и начал убирать ноутбук в сумку. Выбросил стакан из-под кофе в урну и закинул обе сумки – от фотоаппарата и ноутбука – на плечо. Алиса неохотно опустила ноги и потянулась к туфлям. Потом замерла на мгновение и подняла голову.

– А давай я босиком похожу. Тут же мусор убирают, можем даже в лес зайти, там земля, трава мягкая. Отлично подойдет к образу. Только тебе придется еще и туфли взять.

– А фотографировать я одной рукой буду? Давай уж десять минут потерпишь, в конце концов, не десяти сантиметровые шпильки.

Алиса вздохнула, а потом взяла туфли за пряжки и швырнула их в сторону от прогулочной зоны. Черные туфельки описали низкую дугу и упали в метрах трех от кромки леса. Данила вскинул брови, но тут же пожал плечами и флегматично сказал:

– Теперь догоняй.

Поудобнее перехватил фотоаппарат и, смотря в видоискатель, пошел следом за девушкой, которая, приподняв одной рукой полу платья, сошла с асфальтированной дорожки и направилась в сторону улетевшей пары обуви. К освободившейся скамейке тут же с двух сторон устремились недавняя парочка и молодая мама с коляской.

Алиса на носочках шла по черной земле, иногда оглядываясь на Данилу и озорно улыбаясь. Она знала, что Данила простит ей эту небольшую выходку. Тем более получатся отличные кадры, которые понравятся и ему самому, и подписчикам в ее инстаграме.

Свой блог она начала вести сразу же после обрушившейся на нее популярности. Это был совет редактора – молодежь, ее основная целевая аудитория, постоянно зависала в социальных сетях. Таким образом, можно было подогревать интерес читателей к будущим книгам, завоевывать новых поклонников, а значит, и поднимать продажи. Алиса предпочитала писать только о творческой стороне своей жизни, оставляла личную в тени. Потому и приходилось для фотосессий наряжаться, распускать волосы и становиться почти не похожей на себя обычную. Это позволяло оставаться неузнаваемой на улицах города, в котором, как показывала статистика инстаграма, было немало ее поклонников. Да и кто бы узнал яркую писательницу с рыжей копной волос, как у героини мультфильма «Храброе сердце», в неприметной Алисе, которая собирала волосы в тугой хвост или косу и носила обычные джинсы и футболки, смешиваясь с толпой. Данила постоянно твердил ей, что она зря прячется за безликой одеждой, что нужно соответствовать своему альтер-эго. И нет ничего плохого в том, что читатели будут узнавать ее. Однако Алиса за два года писательских успехов так и не смогла принять свою известность. Постоянно казалось, что слава пришла к ней незаслуженно, а пишет она только потому, что не писать не может.

Несмотря на нелюбовь к публичности, Алиса старалась наполнить свой блог хорошими кадрами и интересными текстами, так как привыкла всегда хорошо делать свою работу, будь то прошлая и почти забытая работа в редакции небольшой местной газеты, или работа с подписчиками. К тому же не хотелось подводить Данилу, который радел за качественные съемки.

Подобрав туфли, Алиса вновь спросила друга, достаточно ли живыми получились кадры и после уверенного кивка, вернулась на асфальт и обулась. Забрала у Данилы сумку с ноутбуком и предложила заскочить домой переодеться, а потом пойти позавтракать в кафе неподалеку.

Жила Алиса на двенадцатом этаже. Небольшая двухкомнатная квартира с огромным балконом – Алиса всегда мечтала о такой: чтобы можно было в жару пить ледяной лимонад, лежа под солнцем, а вечерами сидеть с бокалом вина и наслаждаться шумом города, глядя в небо. Пока она работала заместителем редактора и по совместительству корректором, о такой приходилось только мечтать. На двоих с Данилой они снимали крохотную двушку в отдаленном районе города. Оба после неудачных отношений, оба без особых сбережений, только с мечтами о будущем просторном жилье. После первых двух опубликованных книг Алиса смогла осуществить мечту. Гонораров от издательства хватало на ежемесячный платеж по ипотеке, и на такие радости, как завтрак в кафе или закупка книжными новинками.

Данила не разделял ее пристрастие к ресторанам и предпочитал питаться домашней едой, но так как в его холостяцкой однушке сейчас вовсю шел ремонт, он снова жил с Алисой и принимал ее правила. Ворчать на бесхозяйственность подруги он перестал еще в первый месяц жизни под одной крышей. Она не была неряхой и не разбрасывала вещи по всему дому. Просто могла не заметить, что зубная паста на исходе и продолжала изо всех сил выдавливать остатки, пока Данила не менял тюбик на стеклянной полочке под зеркалом. Не задумывалась о наличии продуктов, но с удовольствием закупалась, если друг выдавал ей подробный список. Главной слабостью Алисы была готовка. Даниле пару раз приходилось выдворять ее с кухни и проветривать квартиру от запаха гари, попутно успокаивая соседей. После последнего эксперимента со сгоревшей кастрюлей он запретил Алисе приближаться к плите, доверив ей лишь нарезку бутербродов и салатов.

Они зашли в квартиру, и Алиса сразу побежала в ванную – смыть землю с босых ног. Данила в это время выложил ноутбук из сумки и поставил его на зарядку, убрал фотоаппарат на полку, предварительно достав флешку, и стал копировать фотографии на ноутбук.

Алиса сменила платье на свободные брюки и простую черную майку, завязала волосы на макушке и заглянула в зал.

– Я готова, пошли!

Данила оставил фотографии скачиваться и поднялся с дивана.

Они вышли из квартиры и вызвали лифт. В новой высотке был один недостаток: очень медленные лифты. Иногда Алисе приходилось по десять минут ждать, пока лифт доедет до ее этажа, а потом так же медленно спустится на первый. Данила же в таких случаях предпочитал спускаться по лестнице. В этот раз лифт оказался на соседнем этаже и скоро тихонько тренькнул, оповещая о прибытии. Пока спускались, Данила задал Алисе вопрос, который уже почти четыре года задавал каждый день:

– Ну, что снилось сегодня?

Первым в ее снах появился Макс.

Алиса уже в который раз медленно продиралась через густой воздух, направляясь к проспекту, на котором звенели трамваи. Пыльная дорога не спешила убегать назад под ногами. Серые пятиэтажные панельки стеной протянулись вдоль узкого тротуара. Ни одного человека вокруг, только вдалеке, за широким проспектом видно движение серых фигур. Солнце светило так ярко, что воздух сгущался, словно испаряясь и не давая нормально вздохнуть. Идти было тяжело, каждый метр давался с трудом. Еще сильнее давило осознание, что на пути стоит страшный заколоченный дом, при одном воспоминании от которого мурашки бежали по коже. Нелепым бурым огарком он прятался среди бетонных белых многоэтажек. Двухэтажный, с крутой крышей и тонкими опорными балками. Возникал перед девушкой в самый неподходящий момент. Все дороги странным образом вели мимо него. Не было ни одной точки в городе, куда можно было добраться, минуя страшное здание. Алиса пыталась понять, что пугает ее больше: необъяснимая безысходность, накатывающая при одном взгляде на черные проемы окон? Ожидание самых страшных кошмаров, что притаились за входной дверью, которая открывается, когда просто проходишь мимо, стараясь держаться подальше? Или то, что все дороги, даже те, что должны вести на противоположный конец города, все равно пролегают в опасной близости от этого дома? Каждый раз, проходя мимо, она старалась не заглядывать в окна, ожидая, что иначе поймает чей-то недобрый взгляд. Что-то невидимое нашептывало: «посмотри внутрь», «переступи порог». Сопротивляться было сложно, а тяжелый воздух замедлял движения. Требовалось немало усилий, чтобы преодолеть опасный участок и не поддаться неизвестному голосу.

Когда Алиса медленно протянула руку и дотронулась до дверного косяка, дом радостно вздрогнул и шепот из проема стал чуть громче. Манящий сладкий голос, приглашавший сделать шаг и насладиться прохладой в темноте, скрыться от палящего солнца. Девушка ощутила на коже холодный поток воздуха. Морозный день после давящей жары. Невозможно отказаться от предложения зайти. Но последнее движение давалось тяжело, словно внешний мир пытался удержать Алису от этого шага. Она собралась с силами, покрепче взялась за деревянный косяк и отлетела назад от чьего-то рывка, упав на спину и больно ударившись локтями. Голос из дома недовольно шикнул, дверь резко захлопнулась и в нее тут же попал яркий огненный шар, разбившись о деревянную преграду, но никак не навредив ей.

Алиса поднялась с пыльной земли и обернулась. В шаге от нее стоял смуглый, высокий парень с пышной шапкой волос. Из-под густых бровей настороженно смотрели карие глаза. Серая футболка открывала широкую шею, а на плечи был накинут темно-синий кардиган. Было видно, что яркое солнце и густой, маслянистый воздух не доставляют незнакомцу неудобств. Алиса перевела взгляд на руки парня и отшатнулась назад. От кистей к кончикам длинных пальцев сбегали огненные струйки и падали, растворяясь в воздухе, не успевая долететь до земли.

Увидев реакцию Алисы, незнакомец стряхнул с пальцев остатки жидкого огня и протянул руку:

– Макс.

После случившегося этот жест показался настолько нормальным и привычным, что Алиса, не раздумывая, протянула руку в ответ и коснулась горячей ладони нового знакомого.

Глава 3

– Ну, что снилось сегодня?

Первый раз Алиса ответила на этот вопрос на серой парковке пятиэтажного бизнес-центра, в котором размещался офис редакции местной газеты. Данила тогда работал штатным фотографом и иногда вытаскивал Алису на парковку выпить паршивого кофе из автомата и проветриться после очередного завала во время сдачи номера. Друзьями они не были, но постоять, глядя в черное небо, и поделиться пространными мыслями ни о чем было приятно. После рассказа Алисы у Данилы загорелись глаза, и он потребовал продолжения истории, добавив, что с удовольствием посмотрел бы фильм с таким сюжетом, и вообще завидует Алисе, так как сам очень редко видит сны, а если ему что-то и снится, то это что-то очень серое и тягучее, как цистерна желе, попавшая в аварию на пыльной дороге.

После работы они вдвоем заглянули в бар, где Алиса за кружкой пива стала рассказывать Даниле свои прошлые сны, подбадриваемая его расспросами и фразами вроде: «вот бы увидеть, что у тебя в голове творится!». Так она нашла благодарного слушателя, а в дальнейшем и лучшего друга. Каждое утро на парковке Алиса поражала Данилу связностью своих снов и цельной сюжетной линией, а он, в свою очередь, доводил ее до истерики рассказами, как всю ночь напролет стоял в очереди за молоком из канистры, переругиваясь с бабульками, которые то и дело превращались в его начальника и обратно в бабулек.

Фраза, изменившая их жизни, вырвалась вместе с облачком пара зимним утром. Под светом желтого фонаря, спрятавшегося за пыльной стеклянной оболочкой, голос Данилы прозвучал обыденно:

– А ты не думала написать книгу по своим снам? Это же готовый сюжет!

Алиса непроизвольно сжала пластиковый стаканчик с тем, что автомат выдавал за моккачино и расплескала остатки напитка, испортив серо-серебристые перчатки. А Данила ухватился за мысль и подтолкнул подругу к действиям.

На протяжении месяца она тщательно вела дневник сновидений. Это серьезно раздражало Геру, который привык к готовому завтраку по утрам. Теперь же ему приходилось ставить чайник и делать бутерброды самому, так как Алиса, не замечая ничего вокруг, сразу после пробуждения начинала яростно строчить в тетради, дожидавшейся ее на прикроватной тумбочке.

Алиса привыкла считать Геру женихом, хотя официального предложения еще не было. Но совместное проживание делало их ближе, чем просто парень и девушка в глазах знакомых. Подруги любили пошутить на тему свадьбы и всерьез планировали, в чем идти на торжественное мероприятие. Алиса отмахивалась от надоевших шуток, но тщательно репетировала удивление и восторг всякий раз, когда Гера приглашал ее провести вечер не дома, а в кафе. Спустя полгода жизни под одной крышей ожидание кольца и проникновенного «выходи за меня» сошли на нет. Шутки подруг тоже поистерлись и отправились на склад до лучших времен. А ночная жизнь стала медленно, но неизбежно затмевать дневную рутину. Рука Макса, сжимавшая маленькую ладошку Алисы в опасные моменты, казалась теплее и надежнее рук Геры, шаблонно обнимавшего девушку каждый вечер после возвращения домой. Кристина и Эд каждым движением, каждым касанием друг друга давали понять, что искренняя, неугасающая любовь существует и сильно отличается от наскучивших отношений людей, живущих под одной крышей и просто по привычке считающих себя парой.

Осознание, что ночная нереальная жизнь превосходит дневную, пришло не сразу. Спустя несколько месяцев Алиса поймала себя на мысли, что уже не хочет засиживаться допоздна за книгами или сериалом. Она спешила уткнуться лицом в подушку, вытащить одну ногу из-под одеяла и заснуть. Ночью серость будней сменялась едким адреналином, крепкой дружбой и зашкаливающими эмоциями. После пробуждения оставались только редкие встречи с университетскими подругами, жених, занятый идеями открыть то один, то другой бизнес. День за днем рассуждающий о том, сколько прибыли уже мог бы получить, если бы начал год назад. Стабильная работа в редакции с такой же стабильно невысокой зарплатой и нескончаемый день сурка длиною в несколько лет.

Иногда сны отдавались в реальности сбитыми костяшками или болью в мышцах – после особенно ярких и насыщенных ночей. Наутро Гера клялся уйти ночевать в другую комнату, в очередной раз вызывая у Алисы чувство вины. Она заклеивала разбитые пальцы пластырем и в сотый раз извинялась за то, что мешает спать. Сама же спала так крепко, что не просыпалась даже тогда, когда жених возмущенно вскакивал с постели, хватал подушку и уходил на неудобный диван. После таких ночей его меньше всего интересовали сны Алисы.

Ночная жизнь постепенно проникала в реальность, все больше захватывая Алису. Она с упоением работала над описанием своих друзей, вынося из глубин памяти мельчайшие детали, жесты и привычки. Данила, читая ее наброски, восхищался, какими живыми получились персонажи, как логично действуют и насколько похожи на реальных людей. Словно он уже сам знаком с Эдом и Кристиной, словно Макс раздражал своими язвительными замечаниями не только со страниц, распечатанных на старом принтере. Данила снова и снова перечитывал черновик, пытаясь найти нестыковки, но снова и снова возвращал Алисе распечатки без единой помарки.

Рукопись она хранила на работе, стараясь лишний раз не задевать самолюбие жениха, который к тому времени уже начал сердиться при любом упоминании книги и не пренебрегал случаем упрекнуть ее в том, что он зарабатывает на жизнь, а она носится со своей дурацкой идеей и тратит все время на какую-то ерунду, которая все равно никому, кроме нее и ее тупого друга, неинтересны. Через месяц напряженных попыток наладить отношения, Алиса побросала в спортивную сумку одежду, немногочисленную косметику и старенький ноутбук. Идти было некуда, поэтому она переждала ночь в дешевом хостеле недалеко от вокзала, а наутро со всеми вещами заявилась на работу. Данила самым наглым образом заржал и попытался пошутить про поэта Бездомного, но увидел расстроенное выражение лица и подавился словами. После работы позвал подругу в бар отметить освобождение от ненужных отношений, а после бара просто отвез к себе домой. Его сосед по квартире как раз съехал, а одному плату за аренду тянуть было тяжеловато, несмотря на подработки в виде персональных и семейных фотосессий. Первые три дня Алиса не распаковывала сумку до конца, ежеминутно сверлила взглядом телефон и проверяла, не появилось ли новых сообщений от Геры. На четвертый день провела генеральную уборку в квартире, воспользовавшись отсутствием Данилы. На седьмой день купила кактус и ароматическую свечу с наклейкой «Freedom» и поставила обновки на тумбочке возле дивана, на котором спала.

Так к статусу коллег и друзей Алиса с Данилой добавили статус соседей по квартире. Сперва было сложно притираться к бытовым привычкам друг друга, но Алисе было проще, так как опыт проживания с молодым человеком на одной жилплощади у нее уже был, а Данила вскоре смирился с привычкой Алисы везде оставлять распечатанные листы с кучей пометок и исправлений. Теперь кофе они пили не на парковке, а дома и там же звучал привычный вопрос.