Текст книги "Эволюция маггла (СИ)"

Автор книги: prometei33

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 40 страниц)

– Пирс, Пети, Ришар – ваша комната номер семь, – сказал нам Артур и пошел дальше.

– Ну что, кто где хочет спать? – Мне было без разницы, где ложиться, я не принципиальный.

– Чур, я у окна, – сказал полноватый блондин, Ришар.

– Тогда я у двери, – пожал плечами худощавый Пети. Ну, а я посерединке, как… неважно, в общем. Я бросил сумку и собирался уходить, надо же найти и попрощаться с Ариэль, но меня окликнули.

– Послушай, – замялся Ришар. – Ты ведь парень, да?

– А что, есть сомнения? – усмехнулся я. Раньше меня это бесило, а сейчас забавлять стала реакция людей.

– Ну, просто ты такой красивый, – еще больше смутился он и покраснел.

– Извини, мне только девочки нравятся. – И, под собственный смех, я пошел искать свою вторую мать. За ней же глаз да глаз нужен, только отвернешься – в неприятности попадает.

Комментарий к

Глава шла со скрипом, потому что я ненавижу описания территорий и зданий. Так что не обессудьте, что так долго и так коротко.

Кстати, предлагаю выбрать герою фамильяра. Жду ваших предложений в комментариях.

========== Часть 17 ==========

Ариэль я нашел в большом зале в компании мужчины и был… доволен этим. Наконец-то она начала жить своей жизнью. Видимо, тот факт, что я поступаю в школу, снял с нее тяжелое бремя ответственности. Впрочем, я могу быть неправ.

– Здравствуйте, вы мой будущий папа? – Я не мог не сказать этого. Это было выше моих сил – не пошутить по этому поводу.

– Влад, что ты такое говоришь? Это месье Людвиг фон Шредер, он учитель предмета «Уход за магическими существами», который преподается в Шармбатоне. – Забавная у мужчины фамилия, в переводе означает портного. Впрочем, не хуже, чем у меня. Людвиг, несмотря на свой благожелательный внешний вид, выглядел как кузнец или борец, такой же крепкий, с виду сильный, а борода только придавала ему брутальности.

– А что, я не против! Не знал, что тебе нравятся такие здоровяки, – подколол я её.

– Кстати, а что это у тебя на плече сидит? Фея? – заметила она пищащую мне на ухо мелочь.

– Ага, прилепилась, малявка, и слезать не хочет, только сладости жует, – ответил я, дав еще один кусочек рахат-лукума фейке. Вот ведь обжора, такая маленькая, а ест как не в себя! После чего протянул свою руку Людвигу, которая по сравнению с его, выглядела кукольной. – Влад Пирс. Я мальчик, если что.

– Я уже понял, – сказал он после того, как я крепко пожал ему руку. Не так, чтобы сломать, а обычное, мужское рукопожатие, которого, впрочем, от меня совсем не ждешь. – И я бы сказал, что ты не мальчик, а уже мужчина. А раз ты понравился фее, то и сердце у тебя чистое.

– Спасибо за комплимент, и рад знакомству. – После чего я повернулся к Ариэль: – Ну ладно, мам. Я тогда побежал знакомиться с соседями, поищу Патрика с Апполин, а вы тут занимайтесь своими взрослыми делами.

И, обняв ее, я сразу убежал, иначе дело закончится слезами, нежеланием отпускать и вообще. А так, сделал гадость – на сердце радость. Не все же им меня с Апполин сводить. Побуду сводником сам. Душа у этого здоровяка чистая, так что, скорее всего, он честный малый. Да и поверхностные мысли у него не переполнены похотливыми идейками, что кстати редкость, учитывая, что Ариэль – вейла. Друзья нашлись быстро, точнее это они меня нашли.

– Вааай, какая прелесть! Ты где такую нашел? – подбежала ко мне Апполин и стала рассматривать миниатюрную девочку со стрекозиными крылышками у меня на плече. Та грозно, как ей казалось, пискнула и спрятала кусочек сладости у себя за спиной. Но это вызвало только очередной приступ милоты.

– Но-но, руки прочь от частной собственности. Где нашел, там больше нет, единичный экземпляр. А если честно, то я даже не знаю, сама ко мне запрыгнула и начала пищать. Староста предложил покормить ее, вот она и привязалась, – рассказал я историю своего знакомства с этим существом.

– Раз она тебе не нужна, может отдашь ее мне? – с такими загоревшимися от энтузиазма глазами предложила Апполин, что фейка спряталась у меня за ухом, дрожа.

– Не, я привык отвечать за тех, кого приручил, даже если изначально этого и не хотел. Раз она меня выбрала, я буду за ней ухаживать. – Я взял пискнувшую фейку осторожно рукой и погладил ее, отчего та начала драться с моим пальцем, но бой был неравен. – Если хочешь, пойдем в оранжерею, может и ты кому-нибудь понравишься. Патрик, ты с нами?

– Да, пойдем. – Вот ведь хитрый лис, а вид делал, будто ему неинтересны такие вещи. Вот только ни ему, ни расстроенной Апполин, так же, как и мне, не повезло, и мы отправились на праздничный пир, разговаривая о том о сем. Родители уже ушли, и я вздохнул с облегчением. Боюсь, если бы не внезапно появившийся собеседник, она до самого ужина бы не ушла, слишком ко мне привязалась. С одной стороны, это хорошо: можно было проворачивать дела, которые никакая другая мать бы не разрешила. А с другой – я не хочу и не могу вечно быть ее нянькой, ей надо жить своей жизнью. И то, что она начала заводить знакомства с другими – это хорошо. У меня не было ревности – какой смысл ревновать ту, кто заменяла тебе мать? Это просто отвратительно.

Когда мы вернулись в большой зал, я его не узнал – настолько он изменился. В центре помещения появилось множество круглых столов, за которые можно сесть по десять человек. На каждом из столов было множество блюд, подлетающих к ученикам, стоит только поманить рукой. Люди разделились по множеству параметров – по чистокровности, по возрасту, по полу, впрочем, встречались и смешанные столы. Такой был у нас. Так как я проголодался, то взял себе два стейка, какой-то овощной салат и освежающий напиток, отдающий мятой.

– Влад, а ты не лопнешь? – пошутил сидящий слева Патрик. Впрочем, мало кто видел, как я ем, когда меня не ограничивают.

– Хочешь, поспорим? – К нашему разговору начали прислушиваться остальные за столом.

– На сколько?

– На галлеон? – Не хочу его обирать, это просто нечестно. Я-то знаю, что съем даже больше.

– Давай на десять, если съешь четыре стейка! – предложил мне мой опрометчивый друг.

– Парень, если ты съешь четыре стейка, я тебе дам двадцать! – хохотнул старшеклассник, и, судя по габаритам, это или оборотень, или полувеликан. Скорее второе, судя по ауре.

– Что за шум, а драки нет? – к этому здоровяку подошел заинтересовавшийся парень из-за другого стола.

– Да вот, первак похвастался, что на спор съест четыре стейка! Я и сказал, что если он сможет, я дам ему двадцать галлеонов.

– О как? Это этот-то малец? Я тоже в деле! – Видимо, с развлечениями тут не очень, потому что вскоре ставка превысила 150 галлеонов. Причем ставили даже девушки, чего я не ожидал.

– Ох, люблю легкие деньги, – сказал я и начал спокойно, не давясь поедать один стейк за другим, совершенно не показывая вида, что мне плохо. А иначе и быть не могло, йога и метаморфизм рулят.

– Я не верю! Куда в него влезло? Он же худющий и маленький! Признавайся, парень, ты колдовал? – возмутился один из тех, кто проиграл ставку.

– Я все видел, парень к палочке не притрагивался и деньги честно заслужил. Ну и повеселил ты нас, малец. Или кто-то не согласен? – Все в итоге заулыбались после его слов. Все-таки, пусть деньги терять неприятно, но спор есть спор и будет новая история, которую можно рассказать друзьям. А я что? Я ничего, пусть внимание и привлек, но внимание благожелательное. Мол, свой парень. После плотного ужина директриса еще раз встала и пожелала нам спокойной ночи и не баловаться, так что мы отправились по постелькам. Так-то я никогда не устаю на самом деле. Нет, ментальная усталость накапливается со временем, но для этого мне надо не спать целую неделю. Но вместе с тем, я могу заменить сон медитацией лежа. Мне не принципиально, в какой позе собирать эфир или тренироваться. Благо, что есть балдахин над кроватью, на который я дополнительно накинул заклинания отвлечения внимания, гашения звуков и простую сигналку, чтобы услышать, когда вставать или если кто-то из учеников подойдет к моей кровати. Пусть шумерские чары я тренировать в школе не рискну, но такие тренировки ничьего внимания привлечь не должны.

***

– Ты видел? – спросил один первокурсник у другого по пути в душевую. – В душ девчонка зашла!

– Это парень был, я форму видел. И ты забыл о запрете? Как девочка сюда проникнет? – отрицал второй.

– Я тебе говорю, девчонка это! – не отставал первый.

– Ну так сходи и проверь, что ты ко мне-то пристал?

– Давай ты сходишь? А то я стесняюсь.

– И что ты предлагаешь? На писюн его смотреть?

– Нет, то есть да… давай я тебе галлеон дам, а ты посмотришь? – предложил первый, которого любопытство разрывало на части.

– Пять, и никому об этом не говори, позорище. – Если бы первый не был ему другом, он бы отказался.

Спустя пять минут.

Из душевой спокойно вышел парень с наброшенным на плечо полотенцем и рубашкой в руках, чья внешность действительно была такой смазливой, что его было легко спутать с девочкой. Но сильное, жилистое тело не оставляло сомнений в его половой принадлежности. Через минуту оттуда же вышел бледный и ошеломленный второй.

– Ну как? – спросил у него первый.

– Он… огромный! – пролепетал парень в ответ

– Кто огромный? – не понял первый.

– Неважно, он определенно парень, на сто, нет, двести процентов. И с тебя 10 галлеонов!

– Эй, мы договаривались о пяти!

– За то, что я там увидел, мне и десять мало!

***

Дети такие дети. Впрочем, зря они решили письками меряться с метаморфом – довольно болезненное для самооценки занятие. Зато меня повеселил парнишка, который делал вид, что ну совершенно на меня не пялится. Вернувшись в комнату, я быстренько переоделся в форму и пошел на завтрак. Он длится с шести до восьми – в восемь как раз начинаются занятия. Я позавтракал бутербродами с джемом и яичницей с беконом, после чего как раз подошел Артур и указал на стенд рядом со входом в большой зал, где и было вывешено расписание всех курсов на всю неделю, довольно удобно. Правда, он предупредил, что первую неделю могут быть изменения и желательно просматривать стенд каждый день. Он же отвел нас на первый урок: замок большой, и первое время можно легко заплутать в поисках нужного кабинета.

Первыми двумя уроками у нас шла иллюзия. Вообще предметы на первом и втором курсе у нас были такие: иллюзии, астрономия, чары, основы боевой магии, зельеварение, история магии, гербология, трансфигурация и по выбору: полёты на мётлах, этикет и танцы. С третьего курса можно было выбрать еще несколько дополнительных предметов, но о них позже. Я не выбрал ни одного дополнительного предмета: этикет можно прочесть, полеты на метлах – я сам летать умею в форме гарпии, да и на метле наловчился, там нет ничего сложного, а танцы – мне проще взять пару уроков и благодаря своей координации и памяти запомнить движения, чем тратить целый год на эти предметы. Тем более что никто не мешает взять их потом.

Я уже сидел за столом за третьей партой посередине, когда в комнату зашел старичок добродушной наружности, которого выделяли широкие бакенбарды и усы. Для своего с виду немалого возраста двигался он плавно, как танцор и дуэлист, и даже не скажешь, что он старый. Особенно если посмотреть на его задорный блеск в глазах, что говорит о том, что ему нравится либо сам его предмет, либо дети. Впоследствии оказалось, что и то, и другое.

– Здравствуйте, дети, меня зовут Флорентин Умбран, и я преподаю такой замечательный предмет, как иллюзии. Возможно, он не такой полезный, как трансфигурация, или грозный, как боевая магия, но все же он прекрасен и обманчив своей красотой. Обмануть противника или порадовать окружающих, превратить халупу в дворец или бесценное сокровище спрятать под грудой хлама – все это и многое другое доступно при помощи иллюзий. А теперь, откройте книги на странице четыре, я расскажу вам о технике безопасности во время уроков и о том, что нужно делать в случае непредвиденных случайностей. – Хороший учитель, сумел заинтересовать своим предметом и только потом начал говорить о нужной, но нудной технике безопасности, которую разбавлял забавными и не очень случаями на практике. Например, один ученик случайно сделал невидимым своего кота и потом неделю его искал. Кстати о питомцах – фея нагло дрыхла в моем кармане на груди, а до этого не хотела расставаться со мной даже в ванной. У меня пока не было времени с ней разобраться, это я решил отложить на вечер. В принципе, урок мне показался веселым, но бесполезным лично для меня. Но я понимаю, что школа не для таких, как я, делалась, взрослых перерожденцев, которые к 11 годам не только весь курс прошли, но и дополнительную литературу почти прочитали. Поэтому я просто наложил простенькую иллюзию учебника первого курса на «Продвинутые курсы боевых чар» некоего Флитвика и читал их на уроке. Правда, моя хитрость не осталась незамеченной. Когда я уходил, меня попросили задержаться.

– Я понимаю, мистер…

– Пирс. Влад Пирс, месье Умбран.

– Так вот, я понимаю, что вам не интересны мои уроки, мистер Пирс, судя по примененной вами иллюзии, но надеюсь, что вы будете осторожнее. Магия – это не игрушка.

– Я это прекрасно понимаю и не хотел вас обидеть. – Я поморщился, вспоминая, сколько раз мне приходилось себя лечить от ожогов, оторванных конечностей и прочих повреждений моей тушки во время неудачных применениях чар. – Просто я давно прошел весь первый курс дома.

– Что же, если вы будете хорошо отвечать на моих уроках, помогая тем самым своим сокурсникам, и выполнять домашние задания, я закрою глаза на постороннюю литературу на моем уроке, – сказал мне он.

– Спасибо, – коротко поблагодарил я в ответ. Мне не давал покоя только один вопрос. – А как вы узнали, что я читаю другую книгу?

Тот в ответ только взмахнул палочкой, создав отражающую поверхность в воздухе, на что я только рассмеялся. Все гениальное просто.

На обеде моя фейка проснулась и начала требовать что-нибудь вкусненькое, на что я дал этой надоеде пиалку джема, в которую она чуть сразу не запрыгнула с головой, но я успел схватить ее и попытался показать, мол, ручками ешь. На что та только пропищала что-то. Мне это надоело, и я аккуратно передал ментальный образ, как я ем, заменив себя феей, и это сработало. Она села на корточки и принялась брать яблочный джем в руки понемногу. Также я налил ей в неглубокий стакан теплой воды, передав образ мытья рук. Но эта зараза бухнулась туда целиком и начала купаться и брызгаться в кружке.

– Девчонка нашла себе подружку? – послышался голос сзади.

Обернувшись, я увидел Делакура и отвернулся обратно, сказав:

– Ты, видимо, не понял в прошлый раз? И где только смелости набрался? Неужто от своих любовниц?

– Что ты сказал?

– О, так ты еще и глухой? Тогда прошу прощения, инвалидов я не обижаю.

– Да я тебя порву, отродье вейлы! – разъярился он, но дружки его удержали. Нападение на людях безнаказанным не останется. Я встал и подошел вплотную к нему, держа наготове личную защиту. Такое сложное заклятье я могу держать только одно и начитывать его долго, но оно того стоит. Оно может защитить только от одной атаки, зато любой. Абсолютно любой.

– Ну давай, нападай! Вот он я перед тобой. Что же ты своими дружками прикрываешься? Или только пустословить умеешь, как девка? – спросил я, хотя и хотелось врезать ему по морде за его гнилые слова, но я сдержался. Пусть и тупой, но ребенок все-таки, тем более что мы действительно на виду. А такой смелый Делакур только из-за того, что учителя еще на обед не пришли.

– Жан, он тебя провоцирует! – сказал ему сообщник. – Мы потом с ним разберемся, тогда он не будет такой смелый.

– Пф, ты прав, – признал этот мелкий засранец, согласившись со своим сторонником, который, в отличие от него, имел мозги. Поэтому он просто фыркнул и ушел, не добившись от меня желаемой реакции и увидев, как на нас поглядывает староста, собираясь встать. Решит напасть – получит по заднице. А судя по его взгляду, вопрос только во времени и месте.

Через несколько минут подошли Апполин вместе с Патриком, с которыми мы поболтали о впечатлениях от первого дня. Как сказала моя подруга, старый учитель трансфигурации ушел и теперь у них новая, молодая учительница. Причем смотрела она на меня так, будто разрывалась от желания что-то рассказать. Но так как я не имею привычки лазать по мозгам близких мне людей, то и не узнал, что именно.

А вот второй урок меня удивил, когда я зашел в кабинет, даже у меня все слова в горле застряли, и я смог выдавить из себя только:

– Мама?

========== Часть 18 ==========

– Мама? – Сказать, что я удивился – значит ничего не сказать.

– Пока мы в этом кабинете – зови меня «Профессор Пирс», – с улыбкой ответила мне Ариэль, которую я не ожидал увидеть в ближайшие три месяца. Обращение «профессор», кстати, в магическом мире имеет несколько иное значение: оно не значит, что человек имеет степень доктора наук и преподает, нет, это простое обращение к преподавателю. Аналог докторской степени другой – «мастер».

– Хорошо, профессор Пирс, – ответил я и с улыбкой сел на свое место. Когда прозвенел звонок и все сели на свои места, она начала свою речь:

– Добрый день, дети, я теперь ваш новый учитель трансфигурации, Ариэль Пирс, с первого по четвертый курс. Мадам Лоран уже не так молода и не справлялась с нагрузкой, вот и попросила себе замену для младших курсов. Но это все лирика, мы здесь собрались для изучения такого прекрасного искусства, как трансфигурация. Трансфигурация – это дисциплина, изучающая магические способы превращения одних предметов в другие, неживых предметов в живые и наоборот, а также одни живые объекты в другие. Плюс, к трансфигурации относится создание предметов из ничего или их исчезновение. Предмет крайне сложный и требующий определённых магических сил и строгой концентрации. Для трансфигурации требуется волшебная палочка и знание соответствующей формулы. Вы должны знать, дети, что трансфигурация – один из самых полезных инструментов волшебника наравне с чарами. Создать воду в пустыне? Дом на необитаемом острове? Охранника для своего жилища? На все это способна трансфигурация, хотя у нее и есть некоторые ограничения, о которых вы узнаете после. А пока давайте разучим движение и слова нашего первого заклинания для превращения пуговицы в заколку, «Барретефорс».

Пока Ариэль обучала детишек заклинанию, дополняя лекцию рассказами о неудачных трансфигурациях и почему так важно точно создавать чары, я думал о трансфигурации в целом. Трансфигурация делится на три класса: неживое-неживое, неживое-живое и живое – живое. Каждый класс сложнее предыдущего, потому что превратить пуговицу в заколку – это одно, а вот крысу в собаку так, чтобы потом эту крысу можно было привести в истинный облик живой и невредимой – это совсем другой уровень концентрации и магических затрат. Отдельно стоит выделить высшую трансфигурацию, которая на деле закрепляет трансформацию на срок, достаточный, чтобы астральное тело успело принять новую форму. Ловкость рук и никакого мошенничества.

Человек, с миром магии не знакомый, может подумать, а зачем детей учить таким «бесполезным» чарам? Щекоточные чары, танцующие ананасы, трансфигурация в заколку? Вот только и в обычном мире никто не сажает ребенка сразу за токарный станок или не дает ему в руки боевое оружие без долгой подготовки. Нет, есть и такие, но это не от большого ума. Дело тут в сложности и безопасности. Возьмем ту же трансфигурацию, в которой есть три универсальных заклинания для каждого класса, но чтобы их применять, нужен уже определенный уровень навыка и магической силы. Во-вторых, чары уровня неживое-неживое не действуют на людей, и можно не беспокоиться, что какой-нибудь дурачок превратит своего товарища в стакан и разобьет его. В-третьих, такие узкоспециализированные чары очень тяжело «запороть» – и даже если ты произнесешь его неправильно или ошибешься в движении палочкой, то не подорвешь половину школы, оно, скорее всего, просто не сработает. Маги не глупы, отнюдь. Странные? Да. Многое скрывают? Несомненно. Но идиотами их считать будет только, как раз таки, идиот.

Впрочем, есть у трансфигурации уже упомянутые ограничения, законы трансфигурации Гэмпа:

1. Нельзя создать еду.

Однако Шумеры спокойно материализовали еду, снимая матрицу с требуемого объекта. Я не дошел до этого пока, и так много направлений изучаю. Также стоит вспомнить чары Агуаменти, которые плевать на это правило хотели, создавая воду. Подозреваю, что это связано с тем, что трансфигурация работает с воображением, а не с инфосферой, и чтобы создать еду, необходимо знать и представлять ее состав вплоть до молекул или атомов. Ведь трансфигурация без применения специальных чар создает не медь, например, а аморфный металл с представляемыми магом свойствами меди. То есть маг, превращая камень в собаку, не создает собаку, получается голем, с представлениями мага о повадках собаки. Более того, если он не точно представляет себе строение собаки, она и внутри будет выглядеть как камень, а не плоть и кровь.

2. Нельзя превратить что-либо в человека.

На самом деле, человеческое тело создать можно с помощью биомагии, проблема в том, что у него не будет души, называется подобное существо – Кадавр. Обычно в них заселяют подчиненные души или призванных духов, которые за одно только тело будут тебе прислуживать. Вот душу создать может разве что Творец.

3. Нельзя превратить обычный предмет в магический или создать что-либо магическое.

Бред, как есть бред. Сложность в колоссальных затратах маны, если замахнёшься на подобное, и титанической матрице, если сможешь ее снять. Поэтому магам проще добыть необходимый ингредиент или материал, чем так заморачиваться.

4. Нельзя трансфигурировать деньги, золото и драгоценные камни.

Можно и довольно несложно. Подозреваю, что это правило придумало правительство, чтобы контролировать создание подделок. Единственная правда в том, что естественный алмаз или золото будут иметь гораздо более развитую третью оболочку и вместят в себя намного больше зачарований. И да, даже камни имеют душу, но только первую и третью оболочку, живые существа вроде бактерий получают еще четвертую и вторую. Пятую – эмоциональную, имеют более развитые существа, вроде собак, ящериц, птиц и прочих существ, способных испытывать эмоции. Шестую – имеют все разумные существа, а седьмую все люди, активные маги они или нет. Самое печальное, что в мире очень много людей с седьмой оболочкой, а маги их презирают, несмотря на то, что это свежая кровь в их общество и новые таланты. Впрочем, я не собираюсь их переубеждать, ведь если я выложу в открытый доступ способ «дарования» маглам и сквибам магии, меня найдут и линчуют. Может кому и помогу, не без выгоды для себя, конечно, и в обстановке полной секретности. Что-то я опять отвлекся.

5. Нельзя трансфигурировать время.

Вот тут я согласен, время можно ускорить, его можно локально повернуть вспять, создав петлю, однако ушедшие на реинкарнацию души погибших не вернутся и глобально повернуть время во всей вселенной также не выйдет. Проще в параллельный мир попасть, замочить там своего двойника, если он там есть, и изменить историю так, как ты хочешь. Если, конечно, готов смириться, что все окружающие тебя люди уже с совершенно другими душами. Пусть и выглядят, и действуют они абсолютно так же.

У Шумеров же были свои законы магии, их всего три.

1. Закон сохранения энергии. Ничто не исчезает в никуда, и ничто не может появиться из ниоткуда.

2. Закон необратимости событий.

3. Ничто не способно прервать цепь перерождений.

Про второе я сказал. Третье имеет в виду невозможность полностью уничтожить душу, даже если оборвать все оболочки, неуничтожимое ядро – четвертая «оболочка», на которую и крепятся все остальные, просто уйдет на перерождение. А насчет первого – очень напоминает закон физики, а не магии. И это логично, в магии тоже ничто не появляется из ниоткуда. Мана появляется из окружающего эфира, но из ниоткуда ее не вытащишь. Хотя я слышал о новомодной квантовой физике и была теория, что в абсолютном вакууме происходят какие-то флуктуации, но не знаю, можно их использовать как энергию или нет. А то появился бы еще один способ получать ману. Более того, возможно, и новое искусство добавилось бы к шестидесяти существующим – квантовая магия. Эх, мечтать не вредно.

Наконец-то урок закончился. Как и на прошлом, я продолжил дочитывать книгу Флитвика, который, оказывается, довольно интересно пишет. В отличие от большинства других авторов-магов, в его книге мало воды и специфических терминов, а если таковые и появляются, он описывает их доступными словами. Неплохо было бы с ним познакомиться, но, как я слышал, он преподает в Хогвартсе.

– Мам, ты что тут делаешь? – когда все ушли, подошел я к Ариэль.

– Сюрприз! Или ты не рад? – спросила она меня.

– Нет, я-то рад, но могла бы и предупредить. Это было так внезапно.

– Я видела, у тебя было такое смешное лицо! – потрепала она волосы на моей голове. – Все случилось очень быстро. Людвиг сказал, что директриса подыскивает замену преподавателю трансфигурации и посоветовал подойти, поговорить. Как оказалось, мадам Максим слышала обо мне и наших с тобою изобретениях, так что, несмотря на отсутствие мастерства, взяла меня на испытательный срок – и вот я здесь!

– И я тут совершенно ни при чем? – скептически поднял бровь я.

– Отчасти, – не стала скрывать она. – Но основной причиной было то, что мне было бы скучно, работу так и так пришлось бы искать, так что почему бы и нет?

– Тогда я рад за тебя, – улыбнулся я.

– Вижу, ты решил оставить фею в качестве питомца? – указала она на мое плечо, где сидела моя фейка и болтала ногами. Надо бы имя ей придумать, кстати.

– Ага, – кивнул я. – Только это она решила остаться со мной сама, скорее.

– Береги ее, такие случаи, когда магическое существо само выбирает себе хозяина, довольно редки. – Она попыталась погладить малышку, но та спряталась за моим ухом.

– Так мы же тоже магические существа? Это значит, что я тоже должен искать себе хозяина? – сделал я испуганный вид.

– А-ха-ха! – засмеялась Ариэль своим звонким смехом. – Иди уже, питомец, а то мне работы проверять надо.

– Тебе помочь? – спросил я.

– Нет, я сама должна справиться. И кстати, то, что я твоя мама, от домашней работы тебя не освобождает. Наоборот, я жду от тебя лучшей работы, – предупредила меня она.

– Есть, мэм. Будет сделано. – И я, карикатурно развернувшись, промаршировал на выход.

Я понимал мотивацию Ариэль, хотя и хотел бы, чтобы она нашла себе работу в другом месте. Не то чтобы мне было неуютно быть сыном преподавателя, наоборот, это дает некие привилегии. Просто это было так неожиданно, что в голове царит сумбур и я не знаю, как к этому относиться. Привычно успокоив эмоции магией разума, я решил просто забить. Делай, что должно, и будь, что будет. Тем более что теперь я не буду переживать за нее. Не то чтобы я мог защитить ее ото всего, но помирать вместе веселее, чем потом всю жизнь жалеть, что не оказался вовремя рядом.

После ужина, зайдя к себе в комнату, я накинул тот же комплекс чар на закрытый балдахин и, сняв с плеча пискнувшую фейку, поставил ее на подушку.

– Влад, – показал я на себя.

– Пи! – повторила она мое движение, что уже радует. Могла вообще не отреагировать.

– Фея! – показал я на нее.

– Пи! – повторила она мое движение, смотря на меня своими черными глазками-бусинками. М-да, это будет долго.

Полчаса спустя.

– Влад

– Пи!

– Влад, не Пи! – И тут она заплакала. Только после этого я догадался порыться в книгах и выяснил, что феи говорить не умеют, вообще. То ли голосовые связки не предназначены, то ли еще чего. Вот я дурак! Погладив осторожно фею, я накрыл ее чарами вейлы и дал кусочек шоколада, который она с радостью начала грызть, будто ничего не произошло. То ли очень хитрое, то ли отходчивое создание. Что ж, придется идти сложным путем. Я достал лист бумаги, на котором написал французский алфавит, и приготовился к головной боли из-за того, что мне очень точно придется передавать ментальные образы, чтобы не сжечь маленький мозг малышки. Почему я просто не оставлю ее в покое? Потому что она разумна, как маленький ребенок, и обладает пусть и слабенькой, но магией. А не обучать своего ребенка для меня святотатство. Если она научится читать и писать – это уже будет успех. Обучение обстояло просто: я дал ей уменьшенное «редуцио» перо для письма и старался образами объяснить значение буквы, какие слова на нее начинаются и какие образы этим словам соответствуют, дублируя образы вербально. Это ребенок знает значения слов, потому что учится говорить, а она – нет. Если фея правильно писала букву или рисовала соответствующий образ, то получала вкусняшку и импульс удовольствия чарами вейл. Если нет, то не получала. Вначале она капризничала, но потом сама втянулась, и ей понравилась игра. Но ничего, кроме изрисованного мелкими рисунками листа, мы пока не добились. Мне даже перо отбирать пришлось, она пищала и упиралась, так ей понравилось. Но она же мне все тут разрисует!

Поздно вечером я вышел из общежития вместе со всеми и отправился на урок астрономии, который всегда проводился ночью. В одной из двух башен, которые находились с двух сторон от центрального крыла, на площадке мы прослушали лекцию о небесных светилах от месье Вебера и посмотрели сквозь зачарованные телескопы на луну. От обычных они отличались повышенной четкостью, коэффициентом увеличения и защитой глаз. То есть с ними на солнце смотреть можно не два раза, а сколько хочешь. Уже на обратном пути я специально отстал от своих сокурсников.

– А я-то думал, когда же вы ко мне подойдете. Как-то вы быстро, – выкрикнул я пятерым парням, которые вышли из-за угла.

– Что, сдрейфил? Теперь-то ты не такой смелый, как в большом зале? – сказал мне надменным голосом Делакур.

– Ты повторяешься, это скучно. Чего хотел? Получить на орехи перед сном?

– Ты ответишь за свои слова. И за то, что общаешься с моей Апполин!

– Твоей? Я на ней клейма не видел. Слушай, я все понимаю, гормоны играют и так далее. Но ты не думал просто по-нормальному подружиться с девочкой, а не объявлять ее своей собственностью, нет? Да еще и провоцировать её друга? Иди поспи и подумай об этом на досуге.

– Что, испугался?

– Нет, просто не люблю избивать детей.

– Ах ты, ублюдок! Меня это достало! Я вызываю тебя на дуэль!

– Валяй, – издевательски поклонился я.

– Защищайся! – Я уж думал, он обрел разум и действительно задумается, но нет. Мы отошли по разные стороны коридора. – Петрификус Тоталус!

– Протего, – прошептал я, хотя необходимости в этом не было. Протего бывает стационарный и передвижной, а также он может как поглощать чары, так их и отражать. Именно последнее я и использовал, поразив напавшего на меня Делакура. Тут же в меня полетели чары от еще четырех его приспешников. Тщетно, их я так же отразил обратно. Мне не было смысла атаковать самому.