Текст книги "Дом у озера (СИ)"

Автор книги: Поздний Боржоми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– О чем мы будем говорить?

– Не знаю, – честно ответил Петир. – Я хочу сказать тебе, что чувствую. Что думаю о тебе постоянно. Что ты мне снишься. Это смешно так звучит, по-дурацки, как в кино, как в глупых романах, но это правда, – он вытянул руки вперед, намереваясь схватить ее, если она соберется уйти. Второго такой исповеди он не выдержит. В ее глаза он не смотрел – куда угодно, на шею, губы, округлый подбородок, маленькие аккуратные уши с крохотными сережками-гвоздиками, но не в глаза. – Я просто хочу, чтобы ты знала это. А потом все будет так, как ты решишь. Я никогда больше не побеспокою тебя, никогда. Просто один ужин, окей?

Она помолчала, и это было самым невыносимым, в ушах даже заболело от тишины, как от большого подводного давления.

– Что у тебя с лицом? – наконец спросила Санса, он поднял на нее взгляд и выдохнул. Ее глаза были живыми, яркими, как тогда, на озере, в них не было равнодушия и злости.

– Попал в аварию. Ничего серьезного.

Она поднесла руку к его голове, но ее пальцы замерли в миллиметре от его лица. Потом ее ладонь сжалась в кулак, и она медленно опустила руку.

– Давай встретимся где-нибудь вечером? Поужинаем, прогуляемся. Покажешь мне город.

– Это ты разговаривал вчера с Арьей?

Он не выдержал и усмехнулся.

– Да. Это стоило мне больших нервов, стоит заметить.

– Мне тоже.

– Она обещала не рассказывать тебе.

Санса улыбнулась, укладывая упаковку в корзину.

– Она никогда не умела хранить секреты.

– Ты поняла, что это я? – он забрал у нее корзину, и они пошли по проходу между рядами полок.

– Да.

– И что? Что ты подумала?

Санса остановилась и повернула к нему голову.

– Это все… доставило нам обоим много проблем, Петир. Но я была рада. По-глупому так.

Он взял ее за руку и подтянул к себе, почувствовав, как она напряглась, но сдерживаться не было сил.

– Прости меня, – прошептал он в ее ухо. – Я скучаю по тебе.

Она внимательно и без улыбки посмотрела ему в глаза, и он вновь удивился взрослости ее взгляда. Потом она отстранилась.

– Я думала, будет проще, – сказала полушепотом. – Мне надо домой.

– Я заеду за тобой?

– Нет! Папа дома, и тетя Лиза еще не уехала. Где ты остановился?

Он назвал отель и адрес, она кивнула. В кармане ее толстовки зазвонил телефон.

– Ты придешь?

– Да. Приду вечером, обещаю, – она достала телефон и поднесла его к уху.

Петир, наконец, отпустил ее. Санса махнула ему рукой, и направилась к кассе. Он долго смотрел на нее, на то, как она расплачивается, зажав телефон плечом, как идет к двери, как оглядывается на него украдкой, как выходит на улицу.

Он купил две пачки кукурузных палочек, поехал в парк и скормил их жадным и жирным уткам в пруду. Накрапывал мелкий дождь, но было тепло, и он не обращал на него внимания. Здесь пахло мокрой травой, землей, лесом – как тогда, на озере. И водная гладь была такого же темно-голубого цвета. Он закрыл глаза и представил, что сидит на пристани, там, в той глуши, где они были только вдвоем. Представил, что она где-то рядом, в доме за его спиной. Жарит оладьи, к примеру.

Большой наглый селезень выбрался на берег, схватил его клювом за штанину джинсов и потянул в сторону. Петир скормил ему остатки палочек из упаковки, селезень больно щипал ему кончики пальцев, потом отряхнул руки и побрел к машине под возмущенное кряканье. Селезень забегал впереди него и поворачивал голову набок, белесо моргая злым маленьким глазом.

– Ты совсем обнаглел, парень, – сказал Петир, осторожно отпихивая его ногой. Селезень долго кричал ему вслед, явно что-то неприличное.

Он посидел в машине, раздумывая, куда бы еще съездить. Время тянулось невыносимо медленно, до вечера было еще далеко.

Он медленно проехал мимо дома Старков, большого, двухэтажного особняка. В окнах горел уютный желтый свет. Петир остановился в конце улицы, вышел из машины и долго смотрел на дом издалека, борясь с желанием подойти, позвонить в дверь и увидеть ее. Плевать было на Неда, и на то, что кто-то из ее семьи мог увидеть его. Он для себя уже все решил, и какая теперь разница, когда и как они узнают, что он влюблен в нее как мальчишка? Он беспокоился только за Сансу, за то, что ей придется тяжело и неприятно объяснять родственникам его внезапное появление.

Дождь усилился, когда он решил наконец, вернуться в машину. На город опустился легкий туман, окна домов запотели и покрылись крупными пятнами воды. Здесь вообще кругом была вода и дышать было немного непривычно из-за влажности, но ему определенно нравился этот город.

Он уже почти дошел до машины, когда сзади кто-то схватил его за рукав.

– Петир? Петир Бейлиш?

Он оглянулся, уже зная, кому мог принадлежать этот высокий, почти визгливый жеманный голос.

– Какая приятная неожиданность! – голос почти сорвался от радостного волнения, и он натянул привычную кривую улыбку.

– Привет, Лиза.

========== 7 ==========

– Привет, Лиз.

Он попытался изобразить удивленную улыбку, но сил хватило только скривить рот.

Ее это ничуть не смутило, вряд ли она даже заметила.

– Петир, господи боже! Сколько мы не виделись? Лет шесть?

– Пять, – поправил он.

– Ты помнишь, – улыбнулась она, и он ругнулся про себя, теперь Лиза напридумывает себе черт знает что. Давно забытое раздражение, которое он испытывал только в ее присутствии, потихоньку поднималось внутри. Лиза заглядывала ему в лицо, придвинувшись ближе, чем следовало приличиям.

С их последней встречи все стало еще хуже. В ней раздражало все – волосы, так похожие на волосы Кет, но не с таким багряным блеском, блеклые, как слежавшаяся солома. Глаза, разрезом похожие на глаза Кет, но не такие яркие, губы, напоминавшие губы Кет, но тоньше и капризнее. Она постарела. Лицо покрыла сеть маленьких морщинок, особенно заметных в уголках глаз, нос заострился, губы стали еще тоньше и это не могла скрыть косметика, щедрым слоем нанесенная на кожу и рот. Лиза Аррен была красива в молодости, как и ее сестра, но с возрастом проиграла Кет. Впрочем, Лиза ей всегда проигрывала. Кет даже увядала красиво.

Она щебетала тем временем стандартные радости от неожиданной встречи, и он слушал вполуха, придумывая отговорки для побега.

– Я тоже очень рад, Лиза…

– Что ты делаешь в Миннеаполисе? – она взяла его под руку, улыбаясь. Глаза у нее прямо таки светились, и это было единственное, за что можно было зацепиться взглядом на ее лице.

– Приехал на деловую встречу, – сказал он, осторожно высвобождая руку, чтобы взглянуть с деловым видом на часы. – У меня ужин с партнерами в шесть…

– Ты стал очень большим человеком, да, Петир? – жеманно похвалила она. – Я знала, что ты далеко пойдешь. Ты всегда был очень умным.

– Спасибо, Лиз, – пробормотал он.

– Ты шел к Неду? Он знает, что ты здесь? Какое счастье, что я решила приехать погостить именно в этом месяце! Это судьба, Петир! Пойдем, Нед так обрадуется.

– Эммм, Лиз, – для убедительности он даже взял ее за локоть, почувствовав, как она задрожала, и наклонился к самому уху, увешанному массивной серёжкой. – Лиз, у нас с Недом возникли кое-какие разногласия из-за бизнеса.

Она распахнула глаза, отчего они стали казаться еще глупее.

– Вы поссорились? Какая жалость… Я поговорю с ним.

Рука у нее была влажная и мягкая, как требуха, на протяжении всего разговора она сжимала ею его ладонь.

– Спасибо, но не стоит. Это сугубо мужские дела, – он наклонился еще ближе и с удовлетворением заметил, как по ее шее побежала мурашки, и продолжил тихим голосом: – Мы все уладим. Но пока не говори ему, что я здесь, я зайду к нему позже. Ты же знаешь, какой он вспыльчивый. Не стоит портить настроение ни ему, ни остальной семье, хорошо?

Он старался говорить максимально вкрадчиво, умоляюще приподняв брови.

– Конечно, Петир, – кивнула Лиза Аррен, не сводя с него глаз. – Но взамен ты должен мне ужин.

– Конечно. Буду очень рад.

– Может быть, завтра?

Она взяла его под локоть и направилась к его машине.

– Пойдем в машину, мы промокнем. Хочешь, выпьем кофе? Здесь есть кафе недалеко. Ведь до твоей встречи целых два часа.

Лиза шла и щебетала что-то без умолку, а он напряженно оглядывался. От Лизы Арен так просто было не отделаться.

Она взялась за ручку двери и выжидательно посмотрела на него. Петир пискнул брелком от сигнализации, обреченно подумав о превратностях судьбы. Угораздило же встретить ее. Лучше бы это был Нед.

Он потер заболевшую переносицу, вспомнив тяжелые удары старковского кулака.

– Ты выглядишь уставшим, – обеспокоенно сказала Лиз и положила руку на его колено. – Такие круги под глазами.

– Я попал в аварию пару недель назад. Сильно ударился головой.

– О, мой бедный Петир…

Она дотронулась до его виска, и он мотнул головой в сторону.

– Ты начал седеть…

– Я не так уж молод, Лиза.

– И я, – вздохнула она.

Дождь забарабанил по крыше машины сильнее. Крупные капли поползли по запотевшему стеклу.

– Ты часто вспоминаешь время, когда мы были молоды, Петир?

– Нет, – резко ответил он.

Лиза обиженно поджала губы.

– О чем мне вспоминать? Я был беден и глуп, – примирительно пояснил он. Ссориться с Лизой было себе дороже – она могла некстати проболтаться Неду о том, что он в городе.

– И безответно влюблен.

– Да, и это тоже.

Лиза глубоко вздохнула, погладила его по бедру.

– А я часто вспоминаю то время. Я была счастлива, несмотря ни на что. Ты был рядом.

Больше всего он не любил в Лизе эту ее «романтичность». Она была уверена, что у них особенное, волшебное чувство. Он тысячу раз жалел, что в последнюю их встречу сдался под ее напором и переспал с ней, будучи пьяным и злым. Джон Аррен был еще жив и это спасло его от последствий. Но теперь она вдова и бог знает, что сейчас в ее голове. У него было ощущение, что он сидит рядом с авиационной бомбой.

Лиза достала тонкую сигарету из сумочки и щелкнула зажигалкой.

– Ну, расскажи о себе.

– Что рассказать?

– Ты не женился?

Конечно, это интересовало ее в первую очередь.

– Ты бы узнала об этом первой, Лиз, – усмехнулся он.

– Почему ты не отвечал на мои звонки и письма?

Он пожал плечами и отвернулся в окно.

– Петир… Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Перестань делать вид, будто между нами ничего нет.

От запаха ее сигарет, духов, волос слегка затошнило. Он приоткрыл окно и втянул всей грудью влажный воздух. Водяная пыль попала ему на лицо.

– Лиз. Есть одна женщина…

Рука на его бедре превратилась в хищную птичью лапу – больно и сильно впилась ногтями через плотную ткань в кожу.

– Женщина? Все так серьезно?

– Да.

– Удивительно. Что же, я рада за тебя.

Она выпустила длинную струйку дыма. Петир усмехнулся, разгоняя дым рукой.

– Ты никогда не умела врать.

«Впрочем, один раз ты меня обманула. Слишком жестоко, Лиз».

– Зато ты умеешь. Давно ты ее встретил?

– Недавно. Какое это имеет значение?

Он посмотрел на нее. Плохо скрываемая злость делала ее еще более жалкой. Водянистые слезы, водянистые глаза.

– Лиз, – он взял ее за руку. – Прости меня. У нас бы все равно ничего не получилось. А то, что было… это все наши ошибки.

Он приготовился выслушать ее длинную тираду о том, как она любит его, как пожертвовала ему свою девственность, как помогала ему, когда он оказался на краю пропасти, как уговаривала мужа взять его на работу после колледжа, какой он неблагодарный подлец…

Но Лиза вырвала руку и вышла из машины, сильно хлопнув дверью.

– Иди к черту, Петир Бейлиш! – выкрикнула она в полуоткрытое окно и сердито застучала каблуками по улице.

Он с облегчением вздохнул, откинув голову на подголовник сиденья.

Плевать, пусть рассказывает Неду. Терпеть ее присутствие было выше его сил. Слишком душно.

***

Из-за дождя и тумана стемнело довольно рано. Он долго стоял на балконе номера, глядя на расплывающиеся огни города, смотрел вниз, на мокрые улицы, на красные стоп-сигналы машин, останавливающихся на перекрестке.

Удивительно, как много воды может вмещать в себе небо.

Он залюбовался каплями воды, повисшими гроздьями на балконной решетке – в каждой из них отражался свет от фонарей и машин. Как многого он не замечал раньше. Как много необычного было вокруг, такого простого и красивого, стоило только присмотреться. И как странно он себя чувствовал – таким мечтательным, наивным простаком, он, Петир Бейлиш, человек лжи и цифр.

Он вздрогнул, когда услышал стук в дверь, пригладил волосы, ставшие влажными от дождевой пыли.

Санса стояла на пороге, в темных пятнах от дождя на куртке, руки в карманах, маленький рюкзак – на плече.

– Промокла?

Она мотнула головой, пройдя на середину номера. Волосы у нее были сухие, а капюшон на спине – мокрый и тяжелый.

– Хочешь чаю? Или кофе?

– Нет.

Она сняла куртку, аккуратно повесила ее на спинку кресла и подошла к окну.

– Может, выпьешь чего-нибудь? Здесь неплохой мини-бар.

– Полагаешь, мне уже можно?

– Ну хватит уже, – сказал он и подошел к ней. – Я знаю, ты взрослая. Намного взрослее меня, если хочешь знать. В некоторых вещах.

Петир видел отражение ее лица в окне, размытое, двойное, и никак не мог понять, улыбается она или нет, или это просто искажение. Если бы он был уверен, что улыбается, он бы обнял ее со спины. Но сейчас все, что он мог себе позволить – стоять сзади и смотреть на ее затылок, шею, плечи… Он вытянул вперед голову, чтобы уловить знакомый запах. От ее близости задрожали руки и пересохло горло.

– Красиво, – сказала Санса. Город за окном расплывался в дождливых переливах разноцветными огнями. Темное небо висело очень низко, цеплялось тучами за верхушки высоток.

Он промолчал. Санса обернулась, наконец, посмотрела на него своими невозможно синими глазами, и он не выдержал – шагнул к ней, уничтожая расстояние, обнял и прижал к себе.

Она не отпрянула, не напряглась, даже податливо смягчилась под его руками. Петир вздохнул с облегчением, закрыл глаза, наслаждаясь такими знакомыми теплыми изгибами ее тела. Цитрусовый запах от ее волос оглушал, хоть и был совсем слабым, заполнил всю носоглотку, грудь и даже голову.

Он почувствовал ее узкие ладони на своей спине и зарылся носом в волосы над ее правым ухом.

– Я скучал.

Он поцеловал ее, стараясь доказать это. Руки спустились ниже, на ее талию, поясницу, бедра…

– Ты же хотел поговорить, – сказала она с улыбкой, когда он оторвался от ее губ, чтобы набрать воздуха и одновременно подталкивал ее к кровати.

– Я и говорю.

И он говорил – поцелуями, прикосновениями, объятиями. Он был настолько нежен, насколько мог. Он хотел, чтоб она почувствовала, насколько нужна ему. Насколько она изменила его. Насколько он любит ее.

Наверное, у него получалось, потому что она отвечала – стонами, улыбками, блеском глаз, пальцами, сжимающими его плечи.

– Моя девочка, – шепнул он ей в ухо, когда почти наступила развязка, когда она была под ним, открытая и невероятно красивая. – Ты – моя…

Потом они долго лежали в темноте, обнявшись. Было прохладно из-за открытого окна, свет от реклам отражался на потолке.

– И как… как мы будем дальше? – спросила Санса.

– А как ты хочешь?

Он запоздало подумал о том, что она не просто так спросила – она хочет услышать от него, что он намерен делать, к чему он пришел и что он решил. А он вновь сваливает все на нее, неопытную девчонку.

– Ты можешь переехать ко мне, – сказал он торопливо.

– Переехать?

– А что? Переведешься в Нью-йоркский университет. Будем жить вместе, – он сделал паузу. – Поженимся.

Она засмеялась, уткнувшись носом в подушку.

– Если захочешь, конечно.

– Ты что, делаешь мне предложение?

– Ну вроде того.

– Рановато как-то.

– Я не тороплю. Просто намекаю, что не отпущу теперь тебя просто так.

Он укрыл ее до носа одеялом, поцеловал в шею.

– Я не могу переехать. Не могу бросить папу, Арью, младших… Им сейчас тяжело.

– Я понимаю.

Конечно, он не рассчитывал на то, что она согласится, но мысль о скорой разлуке сжала грудь в тесные тиски.

– Я буду прилетать каждые выходные. Может быть, получится перенести офис сюда со временем.

– Даже так?

Он приподнялся и заглянул в ее глаза. Они смеялись.

– Хватит меня дразнить. Я хочу попробовать… хочу… Я хочу быть с тобой… Поняла?

Санса поцеловала его в кончик носа, а в глазах ее было радостное изумление.

Радуйся, девчонка, смейся сколько хочешь.

– Ну прости. Все это так неожиданно.

Вот с этим она попала в точку.

Она посерьезнела, свернулась клубочком под его боком.

– Надо сказать папе. Не хочу скрывать, встречаться с тобой за его спиной, прятаться.

Петир привычным уже жестом потянулся к своей переносице.

– Он знает, малыш.

Она резко села, длинные волосы скользнули по его щеке.

– Что?

Петир вздохнул, глядя на ее спину, белеющую в темноте, с раскиданными по белоснежной коже маленькими родинками.

– Он знает. В тот день, на озере, когда я уехал… Он видел нас. Дождался, когда ты ушла, и выгнал меня.

– Это он тебя избил? Не было никакой аварии?

Она обернулась, и он увидел сведенные тонкие брови, тревогу в глазах.

– Да. Но не следует его винить. Любой отец бы на его месте так поступил. Не злись на него.

Она закрыла лицо ладонями.

– Боже, какой позор. Он все знал! Как мне теперь ему в глаза смотреть… Что он обо мне думал? Он был такой молчаливый в последние недели, почти избегал меня, но я думала, это из-за мамы.

Петир обнял ее за плечи, прижал спиной к своей груди.

– Перестань. Так даже легче, у него было время все осмыслить.

– Он этого никогда не поймет.

– Поймет. Он не такой упертый, как ты думаешь. Он любит тебя и хочет, чтобы ты была счастлива.

В том, что теперь главной его задачей было сделать Сансу Старк счастливой, Петир не сомневался. Просто принял это как должное. Непривычно было ощущать ответственность за кого-то помимо себя, но это было приятно. И совсем уж приятно, почти до эйфории, было осознавать, что она тоже готова дать ему этот шанс – на свое счастье.

– А я так обиделась на тебя, дура. Надо было догадаться. Ты не мог так просто уехать, я знала.

Петир погладил ее по плечу.

– Конечно, я бы не уехал. Я поговорю с Недом.

– Чтобы он еще раз сломал тебе нос?

– Не сломает. Он уже остыл. Вдобавок ко всему, на этот раз я буду осмотрительнее и буду держаться подальше, чтобы успеть убежать.

Она засмеялась.

– Трусишка.

– Прагматик, детка.

Он встал, чтобы закрыть окно, в комнате стало совсем холодно и на ее коже ощущались мурашки.

– Я сама с ним поговорю.

– Нет.

– Да. Он мой отец, не спорь.

– Я не хочу, чтобы тебе досталось.

Он натянул джинсы, отчего-то немного смущаясь ее взгляда, и принялся искать отброшенную куда-то в сторону рубашку.

– Мне и так достанется.

– Тогда давай вместе? Раз уж мы все решили…

– Нет, – покачала она головой. – Вместе, наверное, не так страшно, но нет. Я сама.

Она встала с кровати, потянулась стройным, обнаженным телом.

– Мне пора.

– Не останешься до утра?

– Не могу. Я сказала, что вернусь вечером.

– Останься хотя бы на полчаса. Перекусим чего-нибудь. Я потом тебя отвезу.

Санса кивнула, чмокнула его в щеку и скрылась в ванной.

Он заказал ужин в номер, пока она была в душе, заправил кровать и сел в кресло, не сводя глаз с ванной комнаты, откуда доносился шум воды. Бороться с соблазном присоединиться к ней было довольно трудно, поэтому он с облегчением встал, когда услышал стук в дверь.

Но на пороге была не служащая с подносом, а Лиза Аррен – мокрая, жалко улыбающаяся и, судя по всему, изрядно пьяная.

– Лиз?

Она шагнула вперед, но он перегородил ей проход в номер. Лиза ткнулась лбом в его грудь и забормотала:

– Петир. Прости, что я наговорила тебе. Я понимаю, у тебя своя жизнь. Но я так…

– Что ты здесь делаешь? – он оглянулся на ванную почти в панике, лихорадочно соображая, как побыстрее избавиться от так некстати появившейся здесь вдовы Арен.

– Я следила за тобой до отеля. А потом пошла и напилась, и подумала… Знаешь, все не может кончиться вот так.

– Лиза, все уже давно кончилось, – он легонько толкнул ее назад. – Зачем ты так надралась?

Он еще успел со злостью подумать, что устроит скандал на ресепшене, какого черта к нему в номер отправляют всяких пьяных дур.

– Почему ты не пускаешь меня? – обиженно протянула Лиза. – Я же только хотела попрощаться по-человечески, пожелать тебе счастья.

– Спасибо большое, но сейчас это чертовски неуместно, Лиз. Иди домой, пожалуйста.

– Ты что, не один? – она улыбнулась так нехорошо, зловеще, как злодей из какого-нибудь блокбастера и совершила внезапную попытку прорваться через него. Он перехватил ее за талию и оттащил от двери в коридор.

– Лиза, иди домой, – процедил он сквозь зубы, отцепляя ее от себя.

– Так она местная? Или ты успел подцепить какую-нибудь шлюшку на вечер? С этим могу помочь и я.

Она захихикала.

– Может, втроем? Ты не пожалеешь. Ты же знаешь, что я могу, никакие твои шлюхи не сравнятся…

– Лиза! – он встряхнул ее за плечи, уже почти ничего не соображая от злости.– Иди на хер!

Ее лицо смялось, как старая газета, рот оскалился, обнажая длинные зубы.

– Ах ты… – она собралась что-то выплюнуть, но вдруг изумленно перевела взгляд за его спину.

Петир оглянулся и увидел Сансу, завернутую в большое синее полотенце, с застывшим побелевшим лицом.

– Бляяяядь, – прошипел он.

Комментарий к 7

Это тоже надо уметь – вот так вот взять и сделать из романтичной истории мексиканский сериал. Эх. Надо было заканчивать там, на озере. Следующая глава – последняя, и фиг когда я еще возьмусь за макси.

========== 8 ==========

Ему показалось, у Лизы Арен сейчас случится инфаркт или инсульт, явно что-то нехорошее, судя по тому, как жутко она покраснела и начала задыхаться, не в силах вымолвить ни слова. Пожалуй, эта ее скоропостижная смерть была бы даже… удобной. Пришлось бы объясняться с полицией, но это было проще, чем улаживать последствия внезапной встречи тетушки и племянницы у него в номере.

Он вновь почувствовал себя героем бразильского сериала и с досадой сжал кулаки.

Но Лиза Аррен не собиралась так просто умирать. Издав какой-то странный звук горлом, она смогла наконец-то вздохнуть и выпалила:

– Санса?!

Петир обернулся мельком, увидел, что Санса уже пропала из виду, и сказал:

– Я думаю, тебе пора идти, Лиз.

– Я… я… – она качала головой со странной улыбкой на лице – страшноватой, полубезумной даже. – Вы… Что она здесь делает? Что она здесь делает, Петир? Что. Она. Здесь. Делает?

– Встретились на улице, поболтали. Она промокла под дождем. Приняла душ, чтобы не простыть, – ответил он, не надеясь, конечно, что Лиза поверит в эту наивную глупость.

Лиза не поверила. Она посмотрела него, словно увидела в первый раз, а потом так скривилась, словно ее сильно затошнило. Может быть, ее в самом деле тошнило. Что ж, это было взаимное чувство. Наконец-то взаимное.

– Послушай, Лиза, – сказал он, пытаясь в последний раз воззвать к уже разложившимся останкам ее благоразумия. – Не начинай скандала, я прошу тебя…

– Какой же ты ублюдок… – проговорила она. – Господи боже… Она же тебе в дочери годится. Она же совсем девочка. Она же… она же дочь Неда!

Обо всех этих обстоятельства Петир неоднократно озвучивал себе сам, но когда Лиза сказала о них, они показались совершенно глупыми. Какое это имеет значение? Почему это все должно иметь значение, если она так целует его, а у него замирает сердце от одного взгляда на нее? Какие могут быть причины к тому, чтобы им не быть вместе, после тех трех дней на озере? Что здесь может быть неправильного?

Лиза Арен стояла в дверях его номера и смотрела на него с праведным возмущением. Как будто имела на это право.

Захотелось послать ее, очень грубо и жестко.

– Лиза. Я думаю тебе лучше уйти, – процедил он.

– Дай мне поговорить с ней. Пусти! – она ринулась внутрь, наткнулась на него, больно уперлась в его живот локтем. – Извращенец!

– Петир.

Он вздрогнул и развернулся, одно рукой удерживая Лизу на месте. Санса, уже одетая, с совершенно спокойным лицом стояла перед ними.

– Дай мне пройти.

– Санса! – Лиза шагнула к ней. – Что ты делаешь здесь? Почему ты…

– Я с ним сплю, – сказала Санса, чуть пожав плечами. – Ты еще что-то хотела узнать, тетушка?

Лиза задышала часто, как запыхавшаяся собака.

– Ты… тебе даже не стыдно! Санса!

Санса чуть поморщилась. В ней было столько достоинства, что он восхитился ей. Она выглядела как королева на старинных картинах – бледная, молчаливая и очень отстраненная.

– Останься, пожалуйста, – сказал он. – Лиза сейчас уйдет.

– Никуда я не уйду! – возмутилась Лиза. – А вы, молодая леди, извольте объясниться!

– Она не обязана перед тобой отчитываться, – Петир встал между ними, мягко отодвигая Сансу от ее разгневанной тетки. По коридору мимо номера прошел чернокожий мужчина в костюме, окинув их всех удивленным взглядом.

– Ладно, – Петир глубоко вздохнул и, наконец, пустил вдову Арен внутрь. – Лиза, успокойся. Давай поговорим как взрослые люди. Мы все здесь взрослые люди. Ведь так?

Он оглянулся на Сансу в поисках поддержки, но та отвернулась. Лиза подняла растопыренные пальцы с ярко-красными ногтями к своему лицу, начав говорить. Это выглядело очень театрально. И очень глупо.

– Санса, боже… Я не ожидала от тебя такого. Ты хоть знаешь, кем связалась? Знаешь, как он поступил со мной? Что он сделал? Как он пользовался мной все эти годы? А теперь я стала стара для него, – она говорила торопливо, чуть растягивая слова из-за опьянения. – Знаешь, Санса, ему нужны молодые и рыжеволосые. Как ты. Думаешь, он тебя трахает? Он трахает Кет, он всегда трахал ее, всегда хотел только ее. Теперь ты подросла, ты так похожа на нее… Со скольки лет ты раздвигаешь перед ним ноги? С шестнадцати? С четырнадцати? Когда он сделал тебя своей шлюхой?

В лицо как будто кипятком плеснули.

– Лиза! Заткнись ради бога! – попытка сдержать себя, дать ей выговориться, ни к чему не привела. Он взорвался. – Я тебя, блядь, сейчас ударю.

Лицо у Лизы Арен сморщилось, покрылось красными пятнами. Она бросила сумку на пол и закрыла лицо руками, стояла, пьяно покачиваясь.

Господи боже. Как ему хотелось сейчас разбить себе голову об стену и вырубиться, чтобы не видеть всего этого.

– Петир, – Санса поправила на плече рюкзак. – Я хочу уйти. Пожалуйста.

Он заметил, несмотря на ее спокойный голос, что у нее дрожали руки.

– Я тебя отвезу.

– Не надо. Я просто хочу уйти. Ладно?

Он привлек ее к себе, напряженную, непривычно неподатливую и поцеловал в висок. Ему было плевать на Лизу, вообще на все плевать. Он подумал, самым лучшим вариантом было посадить ее сейчас в машину и уехать куда-нибудь подальше, туда, где они были бы только вдвоем. К какому-нибудь озеру, где были бы камин, тихие вечера и запах хвои.

– Санса… – он удержал ее руку в ладони. – Позвони мне.

Она кивнула и вышла, обогнув Лизу по широкой дуге.

Он отвернулся к окну, Лиза всхлипывала за спиной.

Дождь уже не шел.

***

Пепел с ее сигареты сыпался прямо на бежевый ковер. Пепельницу на столике Лиза упорно не замечала. Размазанная тушь вокруг глаз вкупе с бледностью делали ее похожей на плохую пародию Джина Симмонса. Она говорила и говорила, ужасные, отвратительные вещи, наверное, пыталась задеть его за живое, но он почти не слушал. Большая часть того, что она несла, было правдой. Петир Бейлиш в самом деле был ублюдком.

Она, наконец, выдохлась, замолчала, заново прикурив потухшую сигарету.

– Имей в виду, я расскажу Неду.

– Он знает.

Она была разочарована.

– Ты всегда любила безобразные сцены, а я тебя обломал, – усмехнулся Петир.

– Иди к черту, – буркнула она. – Скотина.

Он вздохнул. Без Сансы накал остыл, и ему было все равно теперь на выходки Лизы, и на ее оскорбления, но было тревожно. Он надеялся, что девочка отправилась домой. Кто знает, как она могла отреагировать на все это.

– Я хочу, чтобы ты ушла.

Лиз наконец увидела пепельницу, с силой вмяла в нее окурок.

– Мне нужно умыться.

Петир кивнул, усаживаясь в кресло. Лиз встала, сделала шаг к ванной, потом повернулась к нему и тихо спросила:

– Ты когда-нибудь любил меня? Хоть чуть-чуть? Совсем немножко, Петир?

Он посмотрел на нее с внезапной жалостью. Если она любила его так же, как любил он свою девочку, ей в самом деле должно быть больно.

Больно ведь может быть даже плохим, раздражающим и душным людям.

Он ничего не ответил, и Лиз, всхлипнув, ушла в ванную.

– Только не делай глупостей, – сказал он, когда она собралась уходить.

– Я ее сделала много лет назад.

Лиз порылась в сумке.

– Вызови мне такси. Я не знаю, где мой телефон.

Он вызвал, и они дождались его в напряженной тишине. Странно было, что Лиз так быстро успокоилась и ограничилась лишь одной истерикой. Уходя, она бросила на него долгий взгляд, и он не мог понять, чего в нем больше – ненависти или надежды.

– Она никогда не полюбит тебя, – сказала Лиза. – Ты не такой дурак, чтобы не понимать этого.

На часах была почти полночь, когда он, наконец, остался один.

Санса ответила на звонок не сразу, он постукивал кулаком журнальному по столику в такт гудкам – тууу–тук, туууу-тук, с каждым разом все сильнее. Пепельница начала уже подпрыгивать от ударов, когда она ответила.

– Где ты? – сразу спросил он.

– У подруги.

– Да? Точно?

– Точно.

– А домой?

Санса помолчала.

– Давай я заеду завтра за тобой и…

– Не надо.

– Чего не надо?

– Ничего не надо, Петир.

У него из груди словно выбили весь воздух.

– Это из-за Лизы, что ли? Это все чушь, слышишь?

– Не из-за Лизы… Не знаю. Меня как будто в грязи вывалили. Я не думала, что так будет… Все вокруг будут всегда так смотреть. Думать про нас. Я не хочу.

– Знаешь, что? – он резко встал, голова закружилась от нехватки воздуха, от ее слов, от страха, усталости и злости. – Раньше надо было не хотеть.

– Петир…

– Там, на озере, некому было смотреть, поэтому ты ко мне в постель залезла? А теперь вдруг тебя стало заботить, что подумают другие, да? Это так важно для тебя? Важнее, чем…

– Петир…

Он вдруг понял, что она плачет и отнял телефон от уха. Посмотрел в мелькающие цифры времени соединения звонка и выключил его. Это было к лучшему, он знал, что не мог сейчас сдержаться, чтобы не наговорить ей лишнего. Все его нервы и благоразумие сожрала истерящая Лиза Арен, и надо было просто успокоиться.

Но он не мог успокоиться.

Все стало как тогда, много лет назад – горько, больно, чертовски обидно и шрам горел на груди, как будто он снова был пятнадцатилетним мальчишкой, обманутым и преданным.

Он так ничего и не понял за все эти годы. У некоторых нет права на любовь. Некоторым это приносит лишь отчаяние.

Ей всего восемнадцать.

Он твердил это себе без конца, что он не имеет права обижаться на нее. Но не обижаться было выше его сил.

Те три дня на озере были словно в другом мире, в параллельной вселенной, на крохотной планете, где были только озеро и лесистые холмы, где он был пьян от воздуха, тишины, от ее запаха и взглядов.

А здесь – реальность, где стало понятно, насколько все это… придумано.