Текст книги "Дом у озера (СИ)"

Автор книги: Поздний Боржоми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Петир тоже, наконец, поймал свою первую рыбу – довольно большую со странным зеленоватым отливом, и сразу же, следом еще одну – окуня, насколько он понял. Рыбы бесились в ведре, поднимая тучи брызг.

– Новичкам везет, – засмеялась Санса.

– Думаешь, я новичок в рыбалке? – он сам не знал, какой смысл вкладывал в эту фразу и зачем вообще это сказал.

– Разве нет?

Она смеялась, запрокинув голову. Волосы блестели в предзакатном мягком свете. Ему вдруг нестерпимо захотелось сказать что-то, что могло выразить его восхищение ею, но вырвалось только банальное:

– Ты очень красивая.

Она вдруг бросила удочку на дно лодки и шагнула к нему.

– Правда?

– Правда. Ты меня с ума сводишь.

– Значит, мы квиты, – прошептала она, усаживаясь на его колени…

Голова кружилась слегка от высокого бездонного неба, от покачивания лодки на легких волнах, от ее запаха.

Когда они вернулись, уставшие и голодные, солнце уже клонилось к закату.

Санса что-то хлопотала на кухне, а он принялся чистить рыбу на пристани, и, наконец, появилось время, чтобы подумать надо всем, хоть думать он совсем отвык за эти два безумных дня.

Он думал, что делать дальше, и что делать с Недом… и с ней. Она ничего не спрашивала и не спросит. И, конечно, она ничего не ждала. Он видел такой выжидательный взгляд в глазах других женщин, но Санса Старк ничего от него не требовала, даже молча, даже про себя.

Все эти дни перемешались в какой-то пестрый калейдоскоп, и все его кусочки были из нее – ее волос, запаха, губ, ее рук и улыбки. Это была не любовь, он не романтик и давно не мальчик, чтобы верить в такое вот внезапное чувство, но это определенно могло бы быть ею, если бы у них было больше времени. Петир Бейлиш однозначно хотел продолжить. Не только из-за секса, совсем нет, хотя она была изумительна… Он не был уверен, что она захочет, но решил, что поговорит с ней. Сегодня вечером, может быть. У него мелькнула мысль, что это просто приключение для нее, что-то, что она давно хотела попробовать, реализация подросткового влечения и ничего больше… На самом деле, он мало что мог предложить ей, и, в конце концов, у них такая разница в возрасте, что их не поймут, осудят, будут перешептываться за спиной… И Нед…

Не стоило думать об этом сейчас. Все было слишком хорошо.

Эддард Старк появился раньше, чем он надеялся. Петир услышал шум подъезжающей машины, отложил нож и вышел навстречу. Нед вылез из заляпанного грязью до самой крыши пикапа.

– Как вы здесь? – лицо у него выглядело обеспокоенным и уставшим. Петир показал свои грязные руки, чтобы объяснить отсутствие рукопожатия.

– Нормально. Только генератор навернулся…

– Он постоянно ломается.

– Папа! – Санса выскочила из дома и бросилась в отцовские объятия. – Наконец-то!

Это было так искренне, что Петира даже немного укололо. Он надеялся, что Санса тоже разочарована таким скорым приездом отца.

Она щебетала без умолку, рассказывая о грозе, буре, о том, как отключился свет, об их поездке на велосипеде, про рыбалку, и Петир напряженно слушал. Не то, чтобы он ей не доверял, но по неопытности она могла допустить что-то двусмысленное, намекающее… Но нет, она снова была веселой девчушкой, а не той загадочной взрослой женщиной, которую он видел рядом с собой эти два дня. Она умнее, чем кажется, он убедился в этом в очередной раз.

Нед слушал без улыбки, держал ее за плечо, поглядывал по сторонам, замечая последствия урагана – ветки, мусор, сломанное дерево за домом. Он не терпел беспорядка.

– Значит, не скучали тут? – спросил Нед и у Петира пробежал по спине холодок. Он представил себе, как Нед будет выглядеть, когда он ему скажет. А сказать придется. Как это будет звучать? “Я переспал с твоей дочерью… Я хочу встречаться с твоей дочерью…” В любом случае, Нед будет далеко не в восторге.

– Черт! – вдруг вырвалось у Сансы. – А про велосипед мы забыли.

– Завтра заберешь, – сказал Нед. – Скоро стемнеет.

– Да там недалеко! – Санса вернулась в дом и тут же вышла с курткой в руках. – Я туда-обратно.

Петир заметил румянец на ее щеках. Может быть, ей нужно было немного прийти в себя, или стыдно стало перед отцом. Он сам был готов уйти куда-нибудь, лишь бы избежать присутствия Неда.

– Возьми телефон, – Эддард обеспокоенно посмотрел ей вслед.

На пригорке она оглянулась и помахала им. Белые зубы сверкнули на клонящемся к закату мягком солнце. Через несколько секунд ее фигурка скрылась в низине.

Петир, улыбаясь, повернулся к Неду.

– Видел? – он показал на ведро с рыбой. – Это тебе не мальки.

Нед молча кивнул, повернулся к озеру, оперся обеими руками на перила.

– Здесь была жуткая гроза.

– Знаю, – сказал Нед.

Потом развернулся и с размаху, коротко и очень сильно ударил его кулаком в лицо.

========== 5 ==========

Петир отшатнулся назад, но это не спасло его от второго, еще более сильного удара. Что-то отвратительно хрустнуло в переносице, голова закружилась и он вдруг оказался на коленях.

Нед сгреб его за воротник рубашки и подтянул к себе.

– Какая же ты мразь…

Петир поднял руки, будто сдаваясь. В голове звенело, горячая кровь из носа заливала подбородок и грудь.

– Нед… – пробормотал он.

– Ты думаешь, она одна из твоих шлюх? Моя дочь для тебя шлюха, да? – Нед встряхнул его так сильно, что рубашка треснула на швах.

Петир зажал рукой нос, но кровь хлестала с такой силой, что сразу набралась в ладонь и просочилась сквозь пальцы, заструилась по руке. Его замутило.

– Нед, – повторил он. – Все не так…

– Да заткнись ты! – за этим последовал еще один оглушающий удар, уже в правое ухо. Удар свалил его на бок, прижал голову к холодным доскам. Все вокруг ходило ходуном.

Нед Старк отпустил его и отошел на несколько шагов, запустил пальцы в седеющие светлые волосы.

– Я видел вас с дороги на холме. В бардачке лежит бинокль, я увидел лодку далеко внизу на озере, и черт меня дернул… Как ты мог?! Господи.

Петир пытался ответить, но головокружение было таким сильным, что его буквально придавливало к земле, а язык отказывался слушаться. Он просто лежал, прикрыв глаза, и периодически выплевывал скапливающуюся во рту кровь.

– Я хочу, чтобы ты убрался отсюда через пять минут.

Нед швырнул в него ключи от машины.

– Если я увижу тебя еще раз, то убью. Машину оставишь у автобусной станции.

– Я… должен поговорить с ней, – пробормотал Петир, с трудом встав на колени.

Нед подскочил к нему с зажатым кулаком, с совершенно белым от ярости лицом. Петир зажмурился, ожидая нового удара. Но его не последовало.

– Ты уберешься из моего дома через пять минут, – прошипел ему в лицо Эддард Старк. – Иначе я убью тебя. Что непонятного?! Ты же всегда вроде хорошо соображал?

Доказывать что-либо ему в таком состоянии было себе дороже. Нед не шутил. Он вообще был лишен чувства юмора.

– Хорошо, – выдохнул Петир. – Только не трогай Сансу. Это моя вина.

Нед взорвался, встряхнул его, не обращая внимания на треск рвущейся по швам ткани.

– Не смей произносить ее имя, ублюдок! Не выгорело с матерью, решил взяться за дочь?!

– Что ты несешь? – скривился Петир.

– Если ты только объявишься рядом с ней, если заговоришь с ней…

– Слушай, Нед, – он с трудом встал, покачиваясь, опираясь на деревянные перила. – Давай поговорим как взрослые люди. Она уже не ребенок… То, что произошло…

Нед сильно толкнул его в грудь. Кровь все не останавливалась, и вся пристань была заляпана красными пятнами, они растекались красивыми мраморными разводами в лужицах воды.

– Твою мать, что непонятного я сказал?! Убирайся! И только попробуй протянуть к ней свои грязные лапы, клянусь богом, меня ничто не остановит. Я тебя убью.

– Ладно. Ладно, – он отошел от Неда, покачиваясь. – Я уеду.

Это в самом деле было лучшим сейчас решением. Он даже думать не хотел, что будет, если сейчас вернется Санса. Ей не следовало этого видеть.

Нед сам принес его вещи, бросил в кузов пикапа, с отвращением, будто они были перемазаны в дерьме.

– Ключи оставишь в бардачке. У меня есть запасные.

Петир молча кивнул. Нашел какую-то футболку, скомкал, прижал к носу. Открыл дверь. Нед смотрел на него исподлобья, с таким видом, будто в самом деле ждал повода для убийства – еще одного слова, к примеру.

Но Петир все же рискнул, повернулся к нему и сказал:

– Нед…

– Да уберешься ты или нет?!

– Мне она нравится.

– Что, блядь? Что ты сказал?

– Это не просто так. Она мне нравится. И я ей тоже. Мы могли бы… Нед! – он увернулся от кулака, но Эддард хорошенько впечатал его спиной в машину. – Да успокойся ты!

– Только попробуй подойти к ней. Я ей все расскажу, – Нед притянул его к себе за воротник.

– Все? Что все?

– Про то, какая ты дрянь. Про твоих шлюх, про Лизу…

– Про Лизу? – Петир поднял голову и оскалился. – И что же ты расскажешь? Ее версию? Как я ее соблазнил и подло бросил беременную? А, может, про то, как она пришла ко мне, пьяному, в комнату, и назвалась именем сестры? Или, может быть, про достопочтенного мистера Талли, заставившего ее сделать аборт?

Внутри у него начала закипать злость. Из-за ужасной боли в переносице, из-за вида собственной крови, из-за этой дурацкой сцены, достойной бразильского сериала…

Нед отшвырнул его от себя, скрипел зубами, сжимал кулаки.

– Может, расскажешь про своего братца, вспоровшего мне живот ради развлечения?

– Ты сам нарвался. Как и сейчас.

– Мне было пятнадцать! Расскажи еще про себя, который подобрал после братца порченую невесту… – он осекся, когда понял, что зашел слишком далеко.

На лице Неда мелькнуло что-то страшное, искаженное. Не гнев даже. Чистая ненависть. Петир подумал было, что он в самом деле способен сейчас его убить.

– Заткнись, Петир, просто заткнись и уезжай, – как-то неожиданно устало прервал его Нед. Петир молча сел в машину и завел двигатель. – Ты всегда был сволочью.

– Да? Знаешь, что? Ты еще больший лицемер, чем я. Столько лет притворяться другом… Совместная рыбалка, бильярд, пиво. Я думал, ты не умеешь притворяться, Нед, но ты превзошел даже меня.

– Вали ты уже, ублюдок.

Он стартанул с пробуксовкой, выехал на дорогу, колеса раскидывали в разные стороны комья грязи. Нед смотрел ему вслед, тяжело, не мигая, как какая-нибудь чугунная статуя.

Он боролся с желанием вернуться, дождаться ее, доказать ему… Была бы безобразная сцена, крики, ее слезы. К черту. Он разберется со всем этим попозже.

Он умылся в туалете маленькой автобусной станции, переоделся в чистую футболку. Нос распух на пол лица, сполз на бок, а под глазами наливались чернотой огромные синяки. Правый резец расшатался в десне, разбитая губа зияла глубокой щелью. У всех Старков была на редкость тяжелая рука.

Голова болела просто ужасно, наверняка сотрясение. Он купил в аптеке какие-то таблетки, выпил сразу три штуки. Дождался автобуса, сидя на лавочке, уперев подбородок в грудь. С носа вдруг опять закапало красным.

– Все в порядке, сэр? – обратился к нему мимо проходящий молодой полицейский.

– Да. Я… я неудачно упал, – сказал Петир, прижимая салфетку к носу.

Полицейский вежливо попросил его документы, долго смотрел паспорт и страховку. Потом отошел, но Петир ловил на себе его взгляды. Ничего удивительного, вид у него был что ни на есть самый привлекательный для полиции.

Потом, уже в автобусе, отвернувшись к стеклу, стискивая зубы от боли, он подумал с сарказмом, что это в самом деле был незабываемый отпуск…

***

Он добрался до Нью-Йорка совершенно вымотанным, больным и очень раздраженным. До конца отпуска оставался один день, но выходить в таком состоянии на работу было немыслимо.

– Что значит, вы не выйдете? – возмущался Оливар, его личный помощник, по телефону. – Я требую как минимум двойной оклад, как минимум…

– Будет тебе двойной оклад. Зайди ко мне в обед.

Исполнительный Оливар зашел.

– Матерь божья пресвятая дева Мария… – пробормотал он в дверях.

– Не богохульствуй. Мне нужно еще дней пять отпуска, – хмуро сказал Петир. – Как вы, справляетесь?

– Лучше чем с вами, – не преминул съязвить Олли. – Кто вас так?

– Йети, – усмехнулся Петир. – Там полно озлобленных йети.

Он отдал необходимые распоряжения, подписал себе заявление на продление отпуска (все должно быть официально, несмотря на то, что это была его собственная фирма, это было его правилом), и забрал у Оливара отчеты за предыдущие две недели.

– Это можно исправить? – Оливар почти с отвращением всматривался в его лицо. – Так жаль. У вас был такой аккуратный нос…

– Иди ты к черту со своими гейскими замашками! – не выдержал Петир.

– Я вас засужу когда-нибудь за гомофобию! – Оливар подхватил из корзины на столе яблоко и, весело насвистывая что-то, направился к входной двери. – Позвоните, как оправитесь.

Оправиться оказалось не таким простым делом.

На носу ему сделали операцию. Нед постарался на славу, и перелом оказался сложный, оскольчатый, как они сказали… Был наркоз, трубка в горле, уколы, ужасная головная боль и лежание потом в больнице. Потом целую неделю он потратил на стоматолога.

После операции лицо было все опухшее и синее, его мучили сильные мигрени, он сидел дома, глотал таблетки и думал, думал, думал…

Проще всего, конечно, было оставить все как есть. Притвориться, будто ничего не было, ему это не в первой. Он никогда особенно не заботился о том, что о нем думают другие, и сейчас тоже было неважно… По крайней мере, это касалось Неда. Ему было плевать, что думает Нед. Когда он вспоминал его побелевшее от ярости лицо, глаза, полыхающие праведным гневом, раздражение накрывало с головой. Чертов Нед. Весь такой правильный, честный, до невозможности прямолинейный, жесткий и «сложный» как кусок рельса.

И все же в глубине души ему было жаль. Нед был одним из немногих людей на этой планете, кто его не раздражал, и кого не раздражал он. Противоположности сходятся… Не будет больше бильярда и пива, и старковских неповоротливых шуточек, и его откровенно осуждающего взгляда, когда шел разговор о женщинах или банковских делах. Осуждающего и честного, вот этого ему в жизни не хватало. Может быть, Нед в какой-то степени помогал ему сохранять что-то человеческое, не перешагивать эту невидимую черту внутри себя самого, отделяющую пройдоху и бабника от законченного подлеца.

Но, конечно, дело было не в Неде по большому счету.

Дело было в ней… Он уже знал, что не сможет ее забыть, никогда не сможет. Девчонку, с которой провел два дня в доме у озера.

Она была в его мыслях каждую секунду – не всегда явно, где-то на задворках сознания, но ее присутствие в его голове было постоянным.

Он просыпался по утрам с привычной уже головной болью, и ощущал на губах вкус ее поцелуев – наверняка она ему снилась в момент пробуждения, иначе откуда бы он брался, этот легкий цитрусовый привкус.

Он смотрел с балкона на шумный Нью-Йорк, а в голове была тишина – та самая, ватная, мягкая, которую он ощущал, глядя на спокойную гладь воды, когда держал ее на своих коленях.

Он закрывал глаза, засыпая, и почти физически ощущал прикосновение ее теплых рук, когда даже кончики ее пальцев на его лице смущались и в тоже время смелели с каждым его поцелуем.

Какая несусветная ерунда. Петир Бейлиш никогда не думал, что способен на подобные глупости.

Но он скучал. Он хотел ее увидеть.

Узнать номер ее телефона было несложно. Один звонок и через полчаса ему пришло сообщение – номера – домашний, мобильный, электронная почта, профили в соцсетях.

Он долго сидел за ноутбуком, лазая по ее страничкам. Обычная девчонка – друзья, подруги, праздники, учеба, сериалы, музыка, котята, какие-то цитатки… Никто не знал, какая она на самом деле. Она никому не показывалась.

Тем же вечером он долго сидел на диване в полутьме, вертел в руках телефон с уже набранным номером… “Ты всегда вроде хорошо соображал”, – сказал ему Нед. Но сейчас он вообще не представлял, что ей скажет. Просто отупел он с этой девчонкой.

Она взяла трубку почти сразу, после второго гудка.

– Да? – слегка настороженно, как бывает, наверное, у всех, когда отвечаешь на незнакомый номер.

– Привет, – сказал он и напряженно вслушался в тишину. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она ответила:

– Привет.

Она его узнала и не бросила телефон. Это уже могло обрадовать.

– Я… – он замялся, вскочил с дивана. – Прости, что уехал вот так.

Он не знал, сказал ли ей Нед о том, что все видел. Надеялся, что не сказал.

– Да ничего, – как-то равнодушно сказала она. – Бывает.

– Слушай, – он подошел к окну, к закату над огромным городом, глядя в ту сторону, где сейчас, за много-много километров от него, находилась сейчас она. У них там уже поздний вечер… – Я хочу поговорить.

– О чем?

– О нас.

– Петир, – он мгновенно напрягся, почти до выступивших мурашек спине. Холодно, слишком холодно от ее голоса. – Я все бы поняла. Любые твои слова, любое решение. Я и не надеялась ни на что. Но эту трусость не приму никогда.

– Санса…

– Ты просто уехал. Просто исчез, как будто тебя не было. Как будто… как будто тебе все равно.

– Нет! Мне не все равно! Просто возникли обстоятельства…

– Я понимаю, я сама виновата. Понимаю, что все это было неправильно, как ты сожалеешь, понимаю. Но ты мог бы хотя бы попрощаться. Просто сказать «прощай»… Я вернулась, а тебя уже не было. Папа сказал, что ты сразу уехал… Как будто ждал момента, чтобы сбежать…

Он зажмурился изо всех сил от досады. Перед глазами замелькали красные круги. Он мог бы сейчас все свалить на Неда, на эту чертову драку, на избиение даже, на то, что он его выгнал, не дав возможности им поговорить… Но нельзя, ей нельзя было этого говорить, она же сразу накинется на отца, она не смолчит. И Нед в запале может наговорить ей лишнего. У нее и так много проблем, чтобы еще ссорить ее с отцом.

– Послушай, послушай меня, – торопливо сказал он. – Пусть я струсил, ладно. Но если бы мне было все равно, стал бы я звонить сейчас?

Она помолчала. Он дотронулся до ноющей переносицы.

“Ну пожалуйста, девочка. Пожалуйста.”

– Зачем ты звонишь?

– Я хочу увидеться с тобой. Спокойно поговорить обо всем.

– Я думаю, это лишнее, – почти без паузы ответила она, и это его испугало. Она даже не сомневалась в том, что говорила. – Не нужно.

– Мне нужно.

– Петир.

– Мне нужно! Я хочу поговорить, – он чувствовал себя как обиженный заведенный подросток, разговаривая по телефону с девочкой, которая младше его почти на двадцать лет. – Санса, так нельзя. Надо встретится и поговорить, как взрослые люди…

– Нельзя? Это ты мне говоришь? И с каких пор я стала для тебя взрослой?

Что-то прорвалось в ее голосе, что-то надрывное, не слезы еще, но что-то очень-очень страдающее.

Черт! Он чуть не выругался вслух. Сердце стучало в висках.

– Подожди, – как можно спокойнее сказал он, переводя дыхание. – Только не клади трубку, хорошо? Я не буду настаивать. Могу я просто позвонить тебе еще раз?

Она молчала.

– Санса? Пожалуйста.

– Прощай, Петир. Это было ошибкой.

Он чуть не запустил телефон в окно, когда услышал эти короткие гудки. Пришлось выпить двойную порцию виски, наплевав на вечерний прием очередной порции таблеток.

Несмотря на всю клокочущую внутри злость и досаду, он знал, что все это не кончится просто так. Он не хотел, чтобы все так кончилось.

Он увидится с ней, несмотря ни на что.

========== 6 ==========

Миннеаполис встречает его проливным дождем и запахом мокрой листвы. Здесь много и того и другого – воды и зелени, а еще мостов, разных, маленьких и больших, и просто огромных, зависших многотонными горбатыми громадинами над водной гладью.

Миннеполис называют городом Озер, и ему кажется, что это очень символично.

Если бы ему кто-то сказал месяц назад, что он сорвется через пол страны из-за какой-то девчонки, он бы, пожалуй, не рассмеялся даже. Усмехнулся бы только снисходительно, над идиотами ведь грех смеяться.

Но вот он стоит, сам чувствуя себя идиотом, посреди Международного аэропорта Миннеаполиса “Сент-Пол” с годовым пассажирооборотом в тридцать шесть миллионов человек, с сумкой через плечо и смятением в душе.

Можно было ей еще раз позвонить или отправить письмо по электронке, но он был уверен, что она не ответит. Девчонки никогда не отвечают на подобные послания. Он знает.

Особенно, если учесть то обстоятельство, что Санса Старк очень похожа на свою мать.

Не сказать, чтобы он злился на нее, она не играла и не строила из себя обидевшуюся неприступную королеву, втайне наслаждающуюся мучениями поклонника, он в это не верил. Скорее злился на себя, потому что ситуация выходила предурацкая. Начиная с самого начала, когда он поддался на заигрывания этой девчонки и заканчивая дракой с ее отцом. И теперь он приехал к ней, не в силах забыть все это и совершенно не знает, что делать дальше.

У него была наивная уверенность, что она оценит, должна оценить его приезд, по крайней мере, хотя бы дать ему возможность сказать ей несколько слов. И здесь у него впервые не было четкого плана, а он всегда все планировал. Что он ей скажет?

«Давай встречаться».

Серьезно? Восемнадцатилетняя девочка на первом курсе университета и сорокалетний финансист из Нью-Йорка? Ну ладно, они не первые, в конце концов, разница в возрасте не так уж важна. Но помимо этого есть жизненный опыт, которого нет у нее, и слишком много у него, опыт, который превратился в циничность. Есть разные вкусы и разные предпочтения. Она совсем еще девчонка, недавний подросток и они даже не успели узнать друг друга… Есть еще расстояние, ее отец, учеба, и его занятость… Петир Бейлиш слабо себе представлял, как будут выглядеть их свидания, даже если она согласится.

«Я люблю тебя».

Это, возможно, и походило на правду, иначе чем объяснить весь этот сумбур в его голове, но что дальше? Что она ответит? На многих женщин это действует отпугивающее. А она не женщина еще даже… Наверняка испугается такого напора, ответственности, необходимости дать ответ. Нет, этого он ей не скажет. Да и он сам не был уверен в том, что сможет произнести эти слова. Он говорил их всего один раз в жизни, и ответ был слишком жестоким.

Он решил остановиться на банальном «давай поговорим» и действовать дальше в зависимости от ситуации и ее поведения.

Импровизация была не в его стиле, он всегда все предпочитал планировать. Но с Сансой Старк невозможно было придерживаться хоть какого-то мало-мальски вразумительного плана.

Она сводила его с ума.

Все, что он хотел – увидеть ее еще раз.

Может быть, это помогло бы привести мысли в порядок, или напротив, разум покинул бы его окончательно, но в любом случае с этим невыносимым, и в тоже время давно забытым воодушевляющим чувством внутри надо было что-то делать.

Он остановился в приличном отеле в центре города, и весь вечер потратил на виски и телевизор. Потихоньку напивался, глядя какую-то глупую комедию, совершенно не вникая в сюжет фильма, думая только о завтрашнем дне, о том, как увидит ее и что она скажет. Удивится? Обидится? Разозлится? Останется равнодушной? Испугается его настойчивости?

Петир Бейлиш совершил главную ошибку этим вечером – нельзя одновременно пить и думать об отшивших тебя девушках. Это всегда приводят к глупостям, иногда даже трагическим, он сам в этом убедился много лет назад.

Сейчас его надоумило позвонить ей еще раз.

Он позвонил с телефона отеля, опасаясь, что она могла сбросить звонок, увидев его номер. Он всего лишь хотел предупредить ее о своем приезде, чтобы это не стало неприятной неожиданностью, не ему же одному мучиться всю ночь в ожидании предстоящей встречи. И еще он хотел услышать ее голос.

Пусть она говорит все, что угодно, даже оскорбления, но лишь бы говорила.

Петир Бейлиш в самом деле был порядком пьян.

Но Санса не отвечала. Петир долго слушал длинные гудки, потом механический голос ему сообщил, что абонент недоступен. Он положил трубку и вздохнул. Может быть, она занята?

Она не ответила и через полчаса, и через час, и через полтора. На часах было уже почти одиннадцать, а у него внутри плескалась почти пинта виски.

Почему эта девчонка не отвечает? Может быть, с ней что-то случилось?

Он побродил по номеру, натыкаясь на мебель, и его посетила еще одна не менее глупая мысль – позвонить ей домой. А что в этом такого? Если возьмет Нед, он просто повесит трубку.

Трубку взяла Арья, он сразу догадался по звонкому голосу, громкому и довольно нахальному.

– Аллеу?

– Добрый вечер, – сказал он, надеясь, что голос не звучал слишком пьяно и очень вежливо. – Могу я услышать Сансу Старк?

– А кто это? – сразу спросила она.

– Ее друг.

– Друг?

– Да. Друг. Она дома?

– Что за друг?

Петир стиснул зубы, сдерживая раздражение. Немудрено, что Санса постоянно ссорилась с этой чертовкой.

– Послушайте, мы знакомы по университету. Она не берет мобильный, а мне нужно срочно обсудить с ней научную статью по макроэкономике…

В трубке повисло молчание, прерываемое слабым пыхтением. Он прямо чувствовал, как маленькая Старк раздумывает над сказанным.

– Вообще-то сейчас каникулы.

– Статью надо сдать в начале семестра. А она не прислала мне даже проекта.

– Вы что, ее препод?

– Научный руководитель.

– Ну да. Голос у вас явно не студенческий. Почему вы представились ее другом?

Он не сразу нашелся, что ответить, эта малявка уже порядком действовала ему на нервы. Она спросила с ехидцей в голосе:

– А все научные руководители звонят в одиннадцать вечера своим студенткам?

– Я звонил ей весь вечер, она не брала трубку. Позвольте, я повторю свой вопрос, если вы не поняли с первого раза: дома ли ваша сестра и могу ли я ее услышать?

– А электронной почты у вас нету, что ли? – спросила нахалка, пропустив мимо ушей его язвительное замечание.

Он убрал трубку от уха и изо всех сил, до пластикового скрипа сжал ее в руке. Господи! Как только бедная Санса ее терпит.

– Есть, но у меня срочный вопрос. Милочка, не могли бы вы проявить хоть немного воспитания и все-таки соизволить ответить – дома ли ваша сестра, и могу ли я, черт побери, наконец ее услышать?!

Он считал себя очень сдержанным человеком до этого момента.

– Воу, мистер, не надо так кричать. Она уехала.

– Уехала?

– Да. С друзьями на пару дней за город. Связь там не везде берет.

– Ну спасибо. Могли бы ответить сразу без этого допроса.

– Я должна знать, с кем общается моя сестра. Она совершенно безмозглая в отношении парней.

– Какая трогательная забота.

– Спасибо. Сказать ей, что вы звонили?

– Нет. Благодарю.

– Вы же сказали, что у вас срочное дело к ней.

Петир глубоко вздохнул.

– Я надеюсь, она перезвонит, увидев пропущенные вызовы. До свиданья, Арья.

– Откуда вы знаете мое имя?

Он до боли прикусил щеку изнутри. Надо же было допустить такую оплошность. Арья продолжила:

– Все преподаватели знают имена младших сестер своих студентов?

– Она упоминала о вас в разговоре.

Этой девчонке определенно стоило пойти работать в полицию. Он никогда не встречал еще таких дотошных и противных детей.

– Какие у вас необычные разговоры… Далекие от учебы.

Петир еле сдержал рвущийся наружу стон.

– Это вы ее таинственный ухажер, что ли?

Он помолчал, раздумывая, не повесить ли трубку, но любопытство, усугубленное алкоголем, пересилило разум.

– Таинственный ухажер? Я? Нет, я…

– Ох, да ладно вам нести бред. Преподаватель, научная работа.. Она последнее время сама не своя. Если это из-за вас, то вам лучше не попадаться мне на глаза. У нас, между прочим, определитель номера стоит.

Он не выдержал и засмеялся.

– Что блин, смешного?

– Ладно-ладно, – примирительно сказал он. – И если я действительно тот самый ухажер, что ты намерена делать, девочка?

Он представил себе гневную тираду с угрозами, но она его удивила спокойным ответом.

– Намерена посоветовать вам не подходить больше к моей сестре. Это ни хера не смешно. Она плакала ночами, ходила как привидение. Как будто ей этого ублюдка Джоффри было мало.

Петир помолчал в трубку.

– Я… – начал было он. – Это не моя вина.

– Может быть. Но если ваша, я вам надеру задницу, мистер. И папе скажу.

Последнее прозвучало очень по-детски, но он не смеялся. Ему стало чертовски жаль и эту нахальную девчонку, и ее старшую сестру, которые только начинают узнавать, какова на вкус эта жизнь. И так трогательно пытаются защитить друг друга, несмотря на ссоры.

– Хорошо, – примирительно сказал он. – Это правда не моя вина, так вышло… Неправильно все вышло. Не говори ей, что я звонил.

– Надеюсь, вы больше не объявитесь.

Петир услышал короткие гудки и медленно отнял трубку от уха. Пришло опять это странное ощущение, как всегда, когда он думал о Сансе – смесь печали и непонятного восторга.

Она думала о нем. Она плакала о нем. Кто-то на этой планете плакал о нем.

***

Петир просидел два дня в номере отеля, не вылезая, обрастая щетиной и смотря идиотские телешоу, и только на третий день с утра взял в аренду машину и подъехал к ее дому, припарковавшись на другой стороне улицы. Поджидать ее здесь было опасной затеей, его мог увидеть Нед, но он готов был рискнуть.

Но первой, кого он увидел, буквально через двадцать минут была она – вышедшая из дома в серой толстовке и джинсах. Рыжие волосы были забраны в слабый пучок на затылке, несколько прядей выбилось из него, и колыхались сзади на шее. Он смотрел на ее спину, эти волосы и по-настоящему явственно ощутил ее запах, одновременно ощущая, как гулко и тяжело начинает биться сердце.

Санса прошла пару улиц и свернула в небольшой супермаркет. Он быстро вышел из машины, запахивая на ходу пальто и, вжимая голову в плечи, зашел следом за ней. Она ходила по магазину с корзинкой, рассеянно оглядывая полки, он держался поодаль, выжидая удобный момент. Пару раз он порывался уйти, чувствуя что-то необычное и чертовски раздражающее – страх что ли? Как это все нелепо…

Санса привстала на цыпочки, чтобы достать какую-то коробку с полки, зацепила соседние и они опасно накренились вниз. Она попыталась поправить их, но с корзиной в руке это было неудобно делать, и одна из коробок соскользнула с полки.

Он поймал ее на лету.

– Спасибо, – пробормотала она, забирая упаковку хлопьев у него из рук. Он заметил легкую тень под ее глазами и бледность губ.

Петир задержал коробку в своей руке, что вынудило ее наконец поднять глаза.

– Господи! – вырвалось у нее. Глаза расширились и лицо мгновенно потеряло свою бледность. Рыжие так быстро краснеют.

– Здравствуй, – сказал он извиняющимся тоном.

– Что ты здесь делаешь? – она быстро оглянулась по сторонам.

– Я же сказал, что хочу поговорить.

– Петир… – она закусила губы, нахмурила тонкие изящные брови, и он уже знал, что она сейчас скажет. Но то, как она произнесла его имя, мягким толчком ударило в грудь, заставив улыбнуться.

– Послушай меня, – он встал перед ней, чуть наклонив голову. – Я не собираюсь тебя преследовать. Я не причиню тебе неудобств, я обещаю. Я просто хочу один разговор, один единственный.