сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)
Знания у него были от бабки. Вернее, он чуть ли не столетний бабкин дом вспомнил. Ладно, сруб из дуба крепок. Но оказалось, что и не пиленые доски служат на порядок дольше, сохраняясь десятилетиями.
Пила разрывает волокна древесины. И доска стареет быстрее. Вырубленное топором хранится дольше.
Принцип изготовления таких досок не сложен, но трудоемок. Вначале нужно расщепить ствол клиньями, а потом аккуратно топором на всем протяжении обработать. Да так, чтобы еще и толщина была одинаковой.
Свой дом мы планировали построить «на века». Оттого хотели иметь и полы деревянные, и окна, и двери. Да мало ли еще для чего понадобятся доски. А климат приморский, влажный. Сушить дерево придется долго. Вот и заготовляли стволы заранее, складывая их под козырьком скал.
Я же, кроме сбора строительного материала, занимался экспериментами. Методом тыка и множества нецензурных слов определил, что известняк нужно растолочь, глину высушить и тоже размять. И потом только запекать эту смесь в печи. С пропорциями тоже пришлось повозиться. Но три к одному (известняк и глина) дали нечто похожее на цементную массу. За песочком потом пришлось сходить к озеру. По левой стороне, где не было глины, отыскал несколько мест с песком.
Кто-то из парней начал рассуждать о разном составе песка и прочем. Но для моих целей это вполне годилось.
Я еще мелких камней добавил и всю эту массу в жиденьком состоянии перед печкой кузни вылил. Разровнял площадку. Камушками покрупнее барьер обозначил. И через три дня получилась приличная бетонная площадка. Значит, и для будущего дома смесь годилась. Кущин меня похвалил. Парни с восторгом поохали, глядя на этот элемент «цивилизации». В целом, технологию я постиг. Теперь только таскай известняк и дробил.
Опять же требовался уголь для печей. Илья предложил не носить дрова к кузне, а устроить угольную яму на обрыве перед морем.
– Как заготовите достаточно дров, так и начнем, – заверил Николаич.
– Так мы уже всё сложили, – недоуменно отозвался Резников.
Про то, сколько дров они смогли сложить, Кущин не поверил и пошёл лично проверять. И все остальные следом увязались. Увиденное меня потрясло. Оказалось, что парни не таскали дрова по спуску, а просто поднимали в корзине с пляжа. Илья целую систему соорудил из брусьев, валиков и прочего. Даже лебедку с кунга использовал. И гора из дров действительно была приличной.
– Резников, – начал наш командир. – Вот когда все обезьяны в процессе эволюции становились человеком. Ну, в смысле, труд их таковыми сделал. Твой предок стал цивилизованным явно от лени.
– Николаич, – обиженно отозвался Илья. – Ты велел мне дрова заготовить, я и готовил. Мой обезьяний предок просто смышлёнее остальных оказался.
– Молодец, – похлопал старлея по плечу Кущин. – Быстро и эффективно.
Пускать на уголь собранные на пляже дрова оказалось удобнее во всех отношениях. Через пару недель у нас образовался такой запас, что мы решили еще штуки три топора изготовить из руды, в том числе. Плюс нужны гвозди и прочий инструмент.
Так что пока Илья, Женька и Лёва собирали все то, что прибивало море к берегу, мы отправились на озеро за железной рудой. Складывали в корзины и оставляли вдоль берега. Николаич сообщил, что потом все отвезем на Уазике, а пока пусть сохнет.
Тим, как обычно, охранял нас. Но, в основном, сбивал змей и крупных ящериц саперкой. На озеро он даже винтовку перестал брать. В случае чего автомата хватит. Но мы далеко не заходили. То стадо буйволов, что кочевало на другой стороне озера, внушало определенные беспокойства. Задавят массой, и никакое оружие не поможет.
В этот день мы нашли под невысоким обрывом буквально залежи руды. Азартно принялись нагребать в корзины и радовались. Только Тим обеспокоенно оглядывал берег.
– В этом месте на берег явно крокодил местный выползал, – сообщил Тимур.
Если кто его замечание и услышал, то не отреагировал. Мы этих следов всевозможных животных находили часто и много. Тимур тем временем автомат с плеча снял. Вот только все равно не успел. Та дрянь, что напоминала крокодила, умело замаскировалась среди прибрежного мусора. А его бросок по своей скорости вообще впечатлил. Мгновение, и крокодил вцепился в левое бедро Андрею, увлекая за собой обратно в озеро.
Я свой автомат давно не таскал. Но пистолет на поясе в кобуре был. И все равно мне понадобилось несколько секунд, чтобы достать оружие и всадить пол-обоймы в голову чудовища. Оба тела (животное и Андрей) с всплеском рухнули в воду. Только хищник даже мертвым продолжал сжимать челюсти.
Конечно, среагировали все и сразу. Николаич подскочил и вцепился в пасть чудовища, пытаясь разжать челюсти. Тимур спрыгнул вниз, зорко оглядывая округу на предмет похожих хищников. Мы же с Олегом еле успели подхватить Андрея. Но как только конечность освободили из пасти мёртвого монстра, из ноги буквально хлынула кровь.
– Олег! Бегом за УАЗом! – проорал Кущин.
Васильев рванул к лагерю, а мы на руках понесли Андрея подальше от воды.
Но Тим не паниковал, а проявлял хладнокровие. Пока я размазывал кровь по ноге Андрея, пытаясь руками зажать и приостановить её поток, Тимур уже отцепил ремень от автомата. И через несколько секунд мы закрепили повыше раны жгут.
– Тим, поглядывай по сторонам, – заволновался я.
– Смотрю, – заверил меня Тимур.
– Андрюша, что ж ты так? – тихо причитал Николаич.
Рана выглядела ужасно. Не только проколы от зубов, но разорванная плоть ужасали. Мы хоть и успели пережать кровь выше прокусов, но все равно потеки достигли пяток, и, в целом, все смотрелось страшно.
Несколько раз Кущин порывался нести Фёдорова на руках домой. Но я притормаживал, уверяя, что Олег вот-вот прибудет. И впрямь, Васильев проявил чудеса скорости. УАЗ подогнал минут через двадцать. Вот только Андрею за это время стало совсем плохо. Парень побледнел, то и дело проваливаясь в короткие обмороки.
В лагере мы носились как угорелые. Аптечка у нас имелась. Но на такое глобальное повреждение она не была рассчитана.
– Стоп. Отошли. Перестали психовать, – притормозил всех Тимур. – Сейчас обработаем раны перекисью. Но вначале дадим немного вытечь крови. Артерия не повреждена. И лучше убедиться, что никакой заразы не занесли.
Мы с Николаичем послушно кинулись выполнять указания.
– Данила, растолки ампициллин, припудрим сверху после обработки перекисью, – давал указания Тимур.
Но вначале мы всю ногу Андрея ниже колена в родник сунули. Холодная вода должна была чуть замедлить кровообращение. Плюс самому раненому стало легче от прохлады. Потом дали стечь немного крови и снова наложили жгут. Залили перекисью со всех сторон. Присыпали антибиотиком, замотали стерильным бинтом. И со всеми предосторожностями понесли Андрея в домик.
– Если будет повышаться температура – тогда еще аспирин дадим, – подложил рядом лекарство Тим.
Николаич так и остался сидеть с Фёдоровым. А я решил вернуться к озеру и снять шкуру с того крокодила.
– Сапожки Андрею сошью, – сообщил Олегу причину побудившую меня на этот поступок.
– И то верно, – поддержал Тимур. – Пусть компенсирует своей шкурой.
О том, что Андрей мог погибнуть, мы старались не думать. И очень надеялись, что все сложится благополучно. Хотя от пережитого всех продолжало потряхивать. Примерно схожие чувства испытывал и Тимур. Где-то на полпути к озеру Тим приобнял меня и притянул к себе.
– Данила, береги себя. У меня же, кроме тебя, никого нет. Не знаю, что со мной будет, если ты погибнешь.
– Я тоже тебя люблю, – чуть обозначил поцелуй на губах Тима и продолжил путь.
Комментарий к
https://www.youtube.com/watch?v=O2R_ZyPqwfo
https://www.youtube.com/watch?v=Au1TbIyLcPU
http://stareishina.com/index.php?/topic/395-istoriia-gvozdia/
========== Часть 16 ==========
Когда парни, что работали у моря, вернулись в лагерь, то испытали шок не меньше нашего. Как-то мы в этом мире привыкли чувствовать себя в относительной безопасности. Есть же оружие! А то, что можно не успеть им воспользоваться, никто и не подумал.
Лёвочка немного всплакнул над Андреем, да и пошёл готовить на ужин рыбу. Женька чего-то наловил. Он уже разбирался в местных рыбах. Один сорт хищной и костлявой выпускал обратно или часть рубил на приманку для более крупных особей. Там же на берегу весь улов потрошили и чистили.
Правда, в последнее время такая наша деятельность стала привлекать каких-то морских птиц. Те поначалу подбирали только потроха. Но вскоре обнаглели. Лёва такое терпеть не стал. От одной шкуры не самой удачной выделки срезал себе полоску. Размочил, размял и теперь использовал в виде пращи. Чего-чего, а камней на берегу хватало.
Самое интересное, что Лев за какую-то неделю наловчился так, что сбивал птиц на расстоянии до двадцати метров. Но пернатые продолжали проявлять изворотливость. А Лёва, соответственно, прицельность стрельбы. В общем, парни на берегу не скучали. Успевали и дрова заготовить, и рыбу поймать, а потом и почистить.
И, собственно, много времени на готовку мы не тратили. Но для Андрюхи Лёва сварил в малом котелке уху. Приправил ее несколькими стебельками укропа, что мы по чуть-чуть щипали, и понес его кормить. Андрей хоть и не спал, но от еды отказался.
– Температурит, – хмуро поведал Николаич. – Аспирин я уже дал. Плюс антибиотик. Но ему питье обильное требуется.
А у нас кроме кипяченой воды ничего и не было для питья.
– Данила, – позвал меня Андрей, – там, на склоне, возле трех белых валунов, кусты растут с ягодами. Я пробовал, они незрелые, но кисленькие.
Николаич в этом месте утробно рыкнул. Я же, напротив, внимал словам нашего раненого. Если хочет человек кисленьких ягод, так я насобираю. Или какой компот сварю. Раз уж он их уже ел и выжил.
– Ты их истолки, – продолжал Андрей. – И шкуру последнего барана после вымачивания в морской воде ими засыпь.
Рычать Николаич перестал. И разразился долгой матерной речью о безмозглых во всех отношениях подчиненных, один из которых то ягоды пробует, то к крокодилу в пасть лезет и, вместо того чтобы спать, беспокоится о какой-то шкуре.
А я решил, что Андрюха с таким настроем точно помирать не собирается. И согласно «завещанию» полез на следующее утро за теми ягодами. На склонах уже много чего зрело. Но, как правильно заметил Кущин, мы это не рисковали есть. Может, со временем определимся в съедобности ягод и плодов.
Хотя все эти якобы фруктовые деревья были дичками во всех отношениях. Мелкие невзрачные плоды обычно имели большую косточку и мякоти не больше миллиметра.
Зато наши посадки радовали. Томатам понравился и климат, и температура с влагой. Вымахали эти монстры мне уже до подбородка. Андрей их подвязал и пообещал, что с каждого куста будет до тридцати килограммов урожая. Пока помидоры только цвели. А вот еще два кустика, что мы не смогли сразу идентифицировать, оказались болгарским перцем. Его семена с томатами чем-то похожи, вот наш сержант сразу и не разобрался.
А еще взошло несколько перцев-горошков. Пару недель они не подавали никаких признаков, а потом активно пошли в рост. Попутно мы поняли, что растение это вьющееся. Наподобие лианы, и ему требуется опора.
Картофель, горох, овес и горький перец никаких сюрпризов не преподнесли. Росли и зрели. Только на еду мы их не брали, пока не могли себе позволить эти «деликатесы». Хотя от мясорыбной диеты уже тошнило. Женька пытался разнообразить меню, вылавливая крабов и моллюсков.
После того как достроили пирс, можно было отходить от берега по этой импровизированной стене и ставить ловушки на глубине. В огороженном же бассейне мы попробовали купаться. И, кстати, сразу поняли, что вода в будущем «Черном море» гораздо более соленая, чем это помнилось по нашему времени. И удовольствия от такого купания не было. Нет, конечно, мы могли бы порезвиться. Но обилие хищников поблизости отбивало всякую охоту к купанию. Да и времени свободного у нас не было.
За всеми этими воспоминаниями я не заметил, как мы с Тимом добрались до приметного места на тропе мамонтов. Три почти белоснежных валуна и кусты с ягодами, о которых говорил Андрей. Опять не смогли подобрать определения этим ягодам. Размером с ноготь. А в грозди по три ягодки.
– Не дожило до нашего времени это растение, – констатировал Тимур, который тоже не смог даже предположить, что это за кустарник.
Кстати, на склонах гор, между камней встречалось низкорослое растение, напоминающее шиповник. Мы решили подождать, пока его цветы сменятся плодами. Если это древний предок шиповника, то накопаем несколько кустиков и рассадим вдоль плетня огорода. Шипы у этих древних розочек имелись приличные. Так что достигнем двух целей. И плоды полезные заимеем, и потом, когда кусты разрастутся, будет естественная защита от животных.
Те ягоды, что пробовал Андрей, я тоже прикусил. Кислота была необычайной. Язык буквально обожгло. Но уже в лагере я несколько ягод кинул в воду. Разбавленная водой кислота оказалась приятной. И этот напиток понравился всем. С нашей диетой точно уже не хватало витаминов. Но и рекомендации Андрея насчет шкур я запомнил. И вообще хотел опробовать выделку кожи. Попытки содрать мездру с крокодильей шкуры я уже ранее предпринимал. Вернее, были у меня три шкурки, на которых проводил эксперименты. И «химикатов» явно не хватило. Кожа задубела и после высыхания стала греметь, если по ней стукнуть. Я это безобразие в землю воткнул в районе огорода на террасе. Пусть живность отпугивает. Другого применения этим шкурам не нашёл.
Парни забросали меня советами. Как-то разом все припомнили, что кожу скоблят скребками. В общем, я был таким злым на того крокодила, что решил довести новое изделие до ума. Бревнышко себе подготовил. Тимур помог ободрать с него кору. И станок для соскабливания мездры имелся.
Перед этим выудил баранью шкуру из самодельного тазика, помыл в роднике, что стекал с равнины, всыпал растолченные ягоды и убрал в сторону. Таким образом посуду освободил. Черепаший панцирь, что мы использовали для замачивания шкур в соленом растворе, то бишь морской воде. Но теперь панцирь пришлось нести в лагерь. Весил он немало. Но и вмещал в себя воды литров тридцать. Пока я крокодиловую шкуру только смесью золы и воды обработал и оставил на ночь.
Естественно, что этим вечером никаких праздничных посиделок не было. Все собрались у костра, но обсуждали ранение Андрея и имеющиеся медикаменты. Еще два-три подобных случая, и у нас ничего не останется из припасов.
– Прополис – природный антибиотик, – вспоминал Олег. – Я видел что-то летающее и на пчел похожее, может, стоит поискать?
– А потом тебя от укусов откачивать? – возмутился Кущин.
– Если он действительно найдет пчел, то можно одежду подобрать, плюс дымовую шашку изготовить, – встал я на защиту Васильева.
– Зато мед будет.
– А в водорослях содержится йод, – вспомнил Олег следующий «медикамент».
– И как ты его оттуда извлекать будешь? – не поддержал я идею – Все равно йод даже аптечный идет на спиртовой основе. Проще самогонный аппарат изобрести. Алкоголь уже сам по себе антисептик.
– Мыло нам нужно, – заявил Тимур. – Иначе скоро начнем болеть.
С мылом проблема была еще та. Наши все запасы уже закончились. Пробовали то глиной, то просто щелоком мыть тело и руки. Но у нас же еще две пары нетрадиционной сексуальной ориентации, которым требуется особая гигиена. Я уже Николаичу намекал, что мне для мытья хм... деликатных мест зола точно не подходит. Слизистую воспаляет.
– Мыло нужно, – согласился Кущин. – Только у нас таких запасов жира нет. Мы же рыбу жарим, шкуры обрабатываем, да ещё вы таскать вместо смазки начали.
Женька на этот счет только хмыкнул. А я напомнил, что мы собирались еще и свечи изготовлять.
– Нужно идти на охоту за буйволом, – предложил Тимур. – Это, наверное, единственное животное, имеющее летом хорошую жировую прослойку. Можно завтра отправиться на разведку.
– Тим, вот подстрелишь ты буйвола, и куда мы потом мясо будем складывать? – обеспокоился я насущным.
– Мясо, жир, шкура, – покачал головой Николаич, соглашаясь со мной. – Давайте завтра оперативно займемся приготовлениями.
– Может, еще одну коптильню соорудить? – сориентировался я. – Только не горячего, а холодного копчения.
– А еще нужна посуда, – Кущин повернулся к Лёве. – Сможешь нам емкостей литров на десять еще штук пять-шесть изготовить?
– Могу и больше, – заверил Лев. – У меня как раз в заводи глина подготовлена. Налеплю завтра. Три дня на просыхание, а потом в печь.
– Значит, пойдём на охоту через неделю, – подытожил командир. – А пока выдай мне небольшую посудину с крышкой.
– Какого размера? – все же уточнил Лева, ковыряясь в готовой кухонной утвари.
