Текст книги "Не прикасайся ко мне, Поттер (СИ)"
Автор книги: PhonixFeder
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
– Ты же не голубой, правда? – Нарцисса недоверчиво разглядывала его.
Драко вздрогнул и прикусил губу. Конечно же он не голубой! Как это вообще пришло ей в голову? Он улыбнулся матери.
– Мама, ну что за вопросы?
Нарцисса пожала плечами.
– Мы с отцом одно время думали, что ты можешь оказаться геем. Ты был тогда совсем молоденьким и увешал всю комнату плакатами с квиддичными игроками. Ну, а в наше время это не так уж и плохо. Хвала Поттеру.
Неожиданно Драко осознал, как же сильно он все-таки ненавидит Поттера. Если даже его собственная мать стала поклонницей этого мелкого террориста и одобряет все, что он делает… Нет, он тогда просто не знает, как ему жить в этом мире дальше.
Нарцисса внимательно рассматривала его. В ответ он бросил на нее раздраженный взгляд.
Почему они все так его разглядывают? Астория, Поттер, мать. Он вопросительно приподнял бровь.
Нарцисса улыбнулась.
– Все-все, уже ухожу и даю тебе поиграть, не беспокойся.
========== 17. Объятия ==========
Смысла в том, чтобы и дальше вести счета для Гринготтса, Драко не видел. Он, правда, был по уши в долгах, но старательно загонял эту мысль глубоко в подсознание. Туда, где она могла уютненько устроиться рядом с его тайной одержимостью Поттером и, если повезет, не мучить его больше.
Астория твердо вознамерилась с ним развестись. И Драко было очень больно от того, что она даже разговаривать с ним не хотела. Общение шло через Дафну, иногда к этому подключался Тео. Они заблокировали камины и отказывались подзывать к очагу Асторию или хотя бы Скорпиуса.
А потом к Драко заявился Поттер. Одарил его сияющей улыбкой и попросил разрешения войти. Он охотно согласился с тем, что Драко не гей, и не пытался до него дотронуться. И ни словом не напомнил о поцелуе. Выглядел он просто замечательно. И Драко поверил, что этот парень действительно может спасать миры. Во всякой случае, он надеялся, что Поттер сумеет спасти его собственный мир.
– Для начала тебе нужно наладить отношения с сыном, – заявил Поттер и принялся составлять план.
Он был совершенно невыносим, но вместе с тем его дурацкая привычка улучшать все, что только попадется под руку, каким-то непостижимым образом успокаивала Драко. Как ни странно.
– Подумать только, ты выкроил для меня время, – заметил Драко и мрачно уставился на свой чай. С алкоголем отца он решительно завязал. Так будет лучше. Эта штука была не иначе как изобретением дьявола, а от чая хотя бы не болела голова.
– И не говори, чудо из чудес. Отменили встречу в магическом доме престарелых, так что у меня появилось окно между подиумной дискуссией об условиях содержания животных и минутой молчания в память о жертвах Второй мировой войны, – просиял Поттер.
Драко только и мог, что завороженно таращиться на него.
– Эй, ты же, в конце концов, председатель инициативной группы помощи гомофобным придуркам, – добавил Поттер. – Ну как я мог к тебе не прийти? Твоя организация близка моему сердцу.
Драко пожал плечами.
– Похоже, я ее единственный член.
Поттер серьезно кивнул.
– Это точно. Не так уж и много осталось людей, которым трудно принять чью-то нетрадиционную ориентацию. Даже твой отец не проклял меня, когда мы с ним на днях столкнулись в министерстве.
– Это он просто палочку не успел найти, – снова пожал плечами Драко, удивляясь, что могло понадобиться отцу в министерстве.
– Вполне возможно, – задумчиво протянул Поттер и хлопнул в ладони. – Так, давай-ка лучше решим, как нам спасти твои отношения с сыном. Чем он увлекается? Что любит?
– Летать, – пробормотал Драко.
Поттер помрачнел, но тут же тряхнул головой.
– А еще?
Драко задумчиво пожевал губу. Он только сейчас сообразил, что толком и не знает, чем занимался днями напролет его сын. Он знал только, что Скорпиус не вертелся у него под ногами и запирался у себя в комнате, но что он там делал – об этом Драко, оказывается, не имел ни малейшего представления.
Поттер уставился на него с каким-то ужасом, и Драко забеспокоился. Зло глянув в ответ, он отвернулся.
– Может, тогда стоит осмотреть его комнату? – осторожно предложил Поттер.
В комнате Скорпиуса Драко не был целую вечность. Он нерешительно поднялся и, повернувшись к Поттеру, торопливо пробормотал:
– Я люблю своего сына. Пожалуйста, поверь мне.
Поттер кивнул. Он положил руку на плечо Драко – и тут же убрал ее, когда тот дернулся.
– Я знаю, Драко. Не нужно меня в этом убеждать. Я и так уже все понял.
Драко с благодарностью взглянул на него и повел его в комнату сына.
Он не любил, когда кто-то заходил к нему самому, и точно так же не любил врываться к другим, даже если это был его сын, так что у детской он притормозил. Но Поттер показал себя мужественным героем – каким он на самом деле и являлся – и решительно открыл дверь.
Комната немного походила на ту, где когда-то жил Драко и где теперь обитала Шелли. Она была большой, просторной и светлой. И обставленной старой тяжелой мебелью.
– Ого! – сказал Поттер, оглядываясь. – Да она не меньше, чем весь дом Дурслей. Кажется, одна только кровать Скорпиуса больше той конуры, где я когда-то жил.
Драко нерешительно топтался в центре комнаты. Малфой-мэнор был слишком большим для маленькой семьи, и с тех пор как они лишились домовых эльфов, стало довольно трудно поддерживать в нем порядок. Драко задумался, не стоит ли и в самом деле продать дом. Его зазнобило, когда он принялся осматриваться. Он пахал на двух работах, потому что надеялся, что сможет этим показать Астории и Скорпиусу, как сильно их любит. Но из этого так ничего и не получилось.
– Он рисует, – сказал Поттер и кивнул в угол, увешанный рисунками и уставленный чистыми холстами. Там же обнаружились и краски, как магические, так и маггловские. Драко задался вопросом, кто все это приобрел. Он не мог припомнить, чтобы Скорпиус когда-нибудь просил его купить краски.
– Он весь в тебя, – констатировал Поттер и протянул Драко рисунок, на котором был изображен лев из зоопарка. Перед клеткой стояли двое рыжеволосых детей – Роза и Хьюго.
– Что ты имеешь в виду? – забеспокоился Драко.
– Ты тоже творческая личность, – объяснил Поттер и улыбнулся. – В этом он твоя точная копия. И увлечения у вас похожие. Он рисует, ты занимаешься музыкой. Ну разве это не чудесно, что даже при такой пропасти между вами у вас столько общего?
Драко чувствовал себя здесь очень неловко. Это нечестно по отношению к Скорпиусу, что они с Поттером так бесцеремонно разглядывают его рисунки.
– И он тебя любит, – добавил Поттер и протянул ему еще одну картинку. На ней был изображен сам Драко, сидящий за пианино. Внизу корявым детским почерком Скорпиус вывел: “Папа счастлив, только когда играет музыку”.
Драко с трудом проглотил ком в горле. Рисунок его почему-то очень сильно задел.
– Послушай, Драко, – осторожно сказал Поттер, – ты же понимаешь, что с тобой что-то не так? Ты же знаешь, что у тебя проблемы, правда? Ты ведь не хочешь, чтобы с твоим сыном случилось то же самое?
Драко напрягся и впихнул рисунок Поттеру в руки. Нет, нет и еще раз нет. Он не желал, чтобы его анализировали. Он молча покачал головой.
Но Поттер не унимался.
– Чувство, что ты не понимаешь этот мир и людей, которые в нем живут, то, что тебя все вокруг сбивает с толку, и то, что ты не знаешь, чего не хватает Астории, – неужели ты хочешь, чтобы у Скорпиуса были такие же проблемы?
– Я не могу по-другому, Поттер, – пробормотал Драко и нервно зашагал по комнате. Ну почему это ни до кого не доходит?
– Знаю, Драко. Тебе и не нужно полностью меняться. Но придется немного постараться, чтобы наладить отношения со Скорпиусом. Он же тебя так любит. Разве ты этого не видишь? – Поттер снова протянул ему рисунок и с любопытством уставился на Драко.
Драко осторожно положил картинку к остальным рисункам.
– Я тебя сейчас обниму, Драко. Не бойся, ты не станешь из-за этого геем, ладно? – Поттер подошел к Драко поближе. – Можно?
Драко сдавило горло. Он никогда не любил обниматься. А уж обниматься с мужчинами тем более. Они же сильнее женщин и запросто могли бы его случайно задушить.
Но Поттер был очень нежен. Он просто положил ладонь ему на плечо, а потом, дав Драко несколько секунд, чтобы привыкнуть к прикосновению, осторожно обхватил другой рукой за талию.
И все это время нашептывал Драко на ухо какие-то успокаивающие глупости.
“Как же с ним все легко”, – подумал Драко и нерешительно пристроил руки на его спине. Он не знал, куда их еще подевать, и спина Поттера показалась ему самым подходящим местом.
– Все хорошо, Драко? – спросил Поттер.
Драко вздохнул.
Поттер почему-то счел это знаком прижать его к себе покрепче. Не так крепко, чтобы Драко испугался задохнуться, скорее все так же нежно и осторожно.
А потом Поттер его отпустил. Драко откашлялся. Ему казалось, что он сейчас упадет. Обниматься с Поттером оказалось не так уж и плохо.
– Ты позволил Шелли отутюжить тебе пальцы, просто чтобы сделать ей приятное. Как считаешь, ты сможешь что-нибудь нарисовать, чтобы сделать приятное Скорпиусу? – спросил Поттер. Он прямо сиял от счастья.
Драко стало тепло – наверное, последствия объятий, решил он.
– Думаю, да, – сказал он Поттеру.
– Я поговорю с Дафной и Асторией, Драко. Они не могут забрать у тебя сына. Ты сможешь видеться со Скорпиусом и рисовать вместе с ним, хорошо? – Поттер показал на картинки.
Драко кивнул и снова кашлянул.
– Хорошо. Так и сделаем, – согласился он.
========== 18. И снова анальная смазка ==========
Поттер слово сдержал. Оно и понятно, наверняка это прописано отдельным пунктом в его контракте Героя и Избранного.
Впрочем, неважно. Главное, что он выполнил обещание и поговорил с Дафной и Асторией.
Драко даже думать не хотел, что именно он им сказал. Он полностью доверял Поттеру и был твердо уверен в том, что тот все сделает правильно. И плевать, что заодно – Драко не сомневался – он обсудил с сестрами Гринграсс, какой же Малфой все-таки странный. Бесчувственный и холодный.
Драко знал, что чувств в нем предостаточно. Он только не знал, как извлечь их наружу. И, к сожалению, понятия не имел, как объяснить жене, Поттеру, родителям и всем остальным, кто считал его странным, что у него всего лишь не получается выразить свои чувства словами. Они были где-то глубоко внутри. Они там были. Он просто не мог их показать.
В одну из суббот в мэнор пришел Скорпиус. Сын смотрел на Драко настороженно, зато, завидев Поттера, засиял. И Драко с горечью подумал, что было бы намного лучше, если бы отцом Скорпиуса оказался Гарри.
Они отправились в сад рисовать – Скорпиус, Поттер, Драко и Шелли. Последняя, правда, не рисовала, а тщетно пыталась затолкать палец в точилку для маггловских карандашей. Она всегда неустанно искала новые возможности для наказания.
Денек выдался слегка прохладным, так что они натянули теплые куртки, а Скорпиус еще и шапку. У Шелли одежды не было, равно как и желания иметь ее – даже Поттер, угрожая применить силу, не смог заставить ее взять у Драко хоть что-нибудь. Так что она просто завернулась в одеяльце.
Это было то самое одеяльце, в которое эльфы когда-то заворачивали Драко после купания. Тогда все еще было отлично – Люциус не пил, а семья Малфоев не сидела по уши в долгах.
Поттер предложил нарисовать присутствующих, так что Драко пытался сейчас изобразить Скорпиуса, Шелли и Поттера.
Рисовать Поттера было непросто. Его лицо получилось настолько маленьким, что Драко никак не удавалось пристроить ему на лоб шрам. Это ужасно раздражало, и Драко уже подумывал попросту начать все сначала, но тут Поттер сказал, что вовсе не нужно так скрупулезно придерживаться деталей.
Так что Драко спокойно поместил молнию ему на живот, примерно там же, где у него самого красовался шрам от поттеровской Сектумсемпры.
Рисовать Шелли оказалось еще хуже. Ростом она, как-никак, даже не дотягивала до Поттера, и выписывать ее тонкие длинные пальцы было сущим мучением. Ну, зато с глазами проблем не возникло.
Драко довольно посмотрел на рисунок.
Оставался только Скорпиус. Драко бросил взгляд на сына, полностью погруженного в рисование. Похоже, Поттер прав – это занятие значило для Скорпиуса то же, что для него самого музыка.
Прямо сейчас Скорпиус старательно изображал маленькую птичку, парящую над головами Поттера и Драко. Картинка уже была почти готова.
– Здорово у тебя получается, сынок, – сказал Драко. Поттер улыбнулся, из чего Драко сделал вывод, что правильно поступил, похвалив сына.
Он постарался запомнить тонкие черты лица Скорпиуса и попытался как можно точнее перенести их на бумагу.
– Ой, – пискнула вдруг Шелли и расплакалась. Драко испуганно подскочил и обеспокоенно посмотрел на нее.
– Шелли очень надеется, что хозяину Скорпиусу больше не нужно это пыточное орудие, – отчаянно запричитала домовуха.
– Почему? – спросил Скорпиус, удивленно глядя на нее.
Шелли разревелась пуще прежнего.
– Шелли не может стащить его с пальца, – прорыдала она.
Она подняла вверх руку. Ее палец намертво застрял в точилке. Чтобы показать, что она действительно не снимается, Шелли несколько раз с силой ее дернула.
Поттер выглядел довольно встревоженным.
– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не смела наказывать себя незнакомыми предметами! – резко сказал Драко. Он вздохнул и задумался, нет ли какого-нибудь заклинания, которое могло бы убрать точилку с пальца, не причинив Шелли вреда.
– Шелли знает, что делать! – заявила домовуха и радостно подпрыгнула. – Шелли просто откусит себе палец!
– НЕТ! – в один голос заорали Поттер и Скорпиус и схватили ее за палец, чтобы она не смогла запихать его в рот.
– Драко, у тебя есть что-нибудь, чем можно смазать точилку? Что-нибудь скользкое? – Поттер смотрел на него с отчаянием.
Драко задумчиво кивнул. Ему на ум сразу же пришла смазка, которую он когда-то украл из поттеровского чемодана. Правда, если он ее принесет, то Поттер тут же поймет, что это Драко ее взял. Мерлин, сколько же времени прошло с тех пор? Полгода?
Он взглянул на заплаканную Шелли, все еще пытающуюся откусить себе палец. С другой стороны, Поттер и так знает, что смазку у него стащил Драко, так что терять нечего.
– Да, пожалуй, кое-что у меня есть, – тихо сказал он.
Скорпиус пораженно уставился на него.
– Так иди и принеси! Посмотри, у Шелли палец уже синеет!
Драко торопливо кивнул и поднялся. Он не мог допустить, чтобы палец Шелли посинел – так и до гангрены недалеко.
Смазка все еще лежала в его прикроватной тумбочке. Драко не брал ее в руки уже целую вечность. Он покраснел, представив себе, как ею пользовался Поттер, и затряс головой: одна только мысль об этом – и та противна. Кроме того… Драко вдруг задался вопросом, как это вообще возможно физически. Ведь даже с гелем огурец в замочную скважину не протолкнуть. Нет! Нет! Он не станет об этом думать! Никогда больше!
Он пробормотал заклинание, убирающее с лица румянец, схватил мерзкую смазку и помчался вниз.
Поттер нахмурился, увидев тюбик.
– Подошло бы и обычное оливковое масло, знаешь ли, – заявил он.
Драко раздраженно закатил глаза, взял расстроенную Шелли за руку и смазал ее опухший палец гелем. Производитель не бросал слов на ветер – гель действительно был невероятно скользким, и Драко казалось, что чем больше он натирает палец и чем больше смазки пытается залить под точилку, тем больше та сдвигается с места.
В глубине души Драко злился, что даже не подумал о масле, а ведь его было полным полно на кухне и даже в лаборатории. Но беспокойство за Шелли заставило его забыть обо всем на свете.
Скорпиус и Поттер вернулись к своим рисункам. Гарри, правда, не столько рисовал, сколько посматривал на Драко, и взгляд у него при этом был очень странным. Драко никак не мог понять, что он означает. Все, что он уловил, так это то, что Поттер, похоже, заинтригован. Но Драко понятия не имел, с чего бы это. Поттер ведь прекрасно знал, кто взял у него смазку.
– Хозяин! – неожиданно закричала Шелли. – Оно сползает!
Скорпиус поднял глаза и заулыбался.
– Вот это да, папа, у тебя получилось!
Драко стащил точилку с несчастного пальца и положил ее перед Скорпиусом. И улыбнулся сыну.
Видеть, что Скорпиус им гордится, было здорово. Гордится им, своим отцом. И Драко был по-настоящему счастлив, что сам спас Шелли, хотя поблизости маячил герой-профессионал.
– Так ты все-таки оставил ее тогда себе, – констатировал Поттер, кивая на тюбик со смазкой, когда Скорпиус убежал к Нарциссе за напитками, а Шелли ушла в туалет.
Драко почувствовал себя более чем неуютно, оставшись с Поттером наедине. Он пожал плечами.
– Почему? – спросил Поттер. – Почему ты просто в этом не признался?
– Тебе деньги нужны? – закатил глаза Драко. – Заплатить тебе за эту проклятую штуку?
– Не в деньгах дело, – покачал головой Поттер и вздохнул.
Драко зло глянул на него – во всяком случае, он надеялся, что взгляд получился именно злым – и протянул Поттеру тюбик.
– Забери. Я не хочу, чтобы эта мерзость находилась в моем доме.
Поттер фыркнул, но кивнул и сунул тюбик в карман.
– Неужели ты и правда счастлив из-за этого? – выпалил Драко.
– Из-за чего? – удивился Поттер.
– Ну, из-за всего этого… из-за того, что ты гей. – Драко замахал руками, словно так можно было прогнать от себя всю гомосексуальность, какая только существовала в этом мире. Хотя на самом деле она скорее походила на проклятье, которое мертвой хваткой цеплялось в свою жертву, чтобы больше никогда ее не отпустить.
– Я голубой, а не больной, Малфой, – сердито сказал Поттер. Он снова назвал его по фамилии, и Драко разозлился. Ему нравилось, когда Поттер обращался к нему по имени.
– Но это же ненормально, – слабо запротестовал он.
– Я абсолютно нормальный человек, – очень серьезно заявил Поттер.
Драко посмотрел на него с недоумением и скептически приподнял бровь.
– Ладно, если не считать той истории с хоркруксами. И… ну хорошо, возможно, я не совсем нормален, ну и что? – Поттер пожал плечами. – Нет ничего плохого в том, чтобы быть геем, Драко.
– Но ты же пробовал что-нибудь с этим сделать? – Драко затаил дыхание. Может, Поттер знает, как избавиться от проклятого наваждения?
Поттер снова пожал плечами.
– Это часть меня. Не вижу смысла с собой бороться.
Драко резко выдохнул. Ему на плечи словно опустился тяжелый груз.
– И ты из-за этого счастлив?
– Ну, не знаю. Странный вопрос, тебе не кажется? Думаю, неважно, кто твой партнер, мужчина или женщина. Важно, чтобы он у тебя был, правда? Мне нравятся мужчины. Намного хуже было бы, если бы я и в самом деле серьезно заболел или если бы умер кто-нибудь из моих друзей.
Драко вздохнул и покачал головой.
– Но ведь нормальнее жить с женщиной.
– Для большинства мужчин – да, – согласился Поттер, – а я вот гей. И знаешь, я больше не задумываюсь об этом. Теперь я рад, что нашел свое место в мире и знаю, кто я такой.
– А в самом начале? – поинтересовался Драко. Он смотрел на свой рисунок, и ему нравилось то, что у него получилось. Сияющий Поттер, смеющийся Скорпиус и Шелли с большими удивленными глазами.
– В самом начале меня это не особо радовало, Драко. В конце концов, я тогда встречался с женщиной, которая и сейчас мне очень дорога. С сестрой Рона. И мне было безумно жаль причинять ей боль.
– Разве ты не мог на ней жениться? – Драко поднял наконец голову и взглянул на Поттера.
– Но ведь это было бы нечестно. – Поттер казался озадаченным, как если бы мысль жениться на сестре Уизли никогда не приходила ему в голову. – Сделать несчастным и себя, и Джинни? Какой в этом смысл?
Драко молчал.
– Астория… – начал Поттер, но Драко быстро замотал головой, и Поттер понял его правильно.
– Ладно, – проворчал он, – молчу. Но знаешь, жениться на женщине, которую даже не хочешь и не захочешь никогда, – это просто ужасно. Мы с Джинни всегда были хорошими друзьями. Здорово бы я ей отплатил, если бы за все, что она мне дала, сделал ее несчастной. И самого себя заодно. Нет, это не для меня.
– Мне всегда казалось, что это ад, – осторожно заметил Драко и добавил глазам Поттера немного зелени. Вот волосы у него получились идеально. Они задорно торчали на поттеровской голове, и Драко был очень доволен своим рисунком. Только Скорпиус вышел не совсем похожим на самого себя.
– Ад? – Поттер покачал головой. – Драко, повторяю еще раз: геи и лесбиянки абсолютно нормальные люди. Единственное, что их отличает от натуралов, так это то, что они хотят жить с людьми одного с собой пола. И это не страшно. К тому же, – Поттер подался вперед и серьезно добавил: – мы ведь оба знаем, что такое ад на самом деле, не так ли?
Драко кивнул. Он совершенно не хотел говорить о войне, а именно на нее сейчас намекал Поттер.
– Не стоит из-за этого переживать, Драко. Все не так уж и плохо. – Поттер улыбнулся ему. – И если тебе когда-нибудь покажется, что ты гей – ох, вот только не надо смотреть на меня с таким ужасом, я просто рассуждаю, – ну, если тебе вдруг так покажется, то мир от этого не рухнет.
– Ты ничего не понимаешь, – пробормотал Драко, думая, что был бы рад никогда в жизни не встречаться с Поттером. У него щекотало в животе, когда Поттер так улыбался. Мысли о Скорпиусе немного приглушили это ощущение, но оно все равно никуда не делось.
– Драко, ты всегда останешься самим собой. Неважно, гей ты или натурал. Ты есть и будешь все тем же Драко Малфоем. – Поттер серьезно кивнул.
Драко вздохнул и, опустив взгляд на его руку, задумался, как бы здорово было до нее дотронуться. О Мерлин, он же не хотел ни о чем таком думать!
Как завороженный он поднял руку и положил ее на поттеровскую ладонь. Та оказалась невероятно теплой и мягкой, и прикосновение каким-то странным образом успокаивало, а вместе с тем и будоражило – внутри вспыхнул целый фейерверк ощущений. Это было похоже на взрыв.
Поттер посмотрел на него и улыбнулся. Ну почему этот ублюдок не перестанет наконец так улыбаться? Он же Драко с ума сводит!
– Что ты чувствуешь? – спросил Поттер.
– Отчаяние, – тут же ответил Драко. Он редко мог с ходу ответить на такой вопрос, но это чувство было настолько сильным, что Драко точно знал, как его назвать.
Поттер повернул ладонь тыльной стороной вниз и переплел пальцы с пальцами Драко.
Драко окатило одновременно и жаром, и холодом.
– Напрасно, тебе не стоит отчаиваться, – после недолгого молчания сказал ему Поттер и убрал руку. Вовремя – к ним как раз спешил Скорпиус с лимонадом и четырьмя стаканами.
Драко тоже убрал руку. Ну почему? Почему это должно было случиться именно с ним? Почему? Почему? Почему он не может быть нормальным? Почему его собственное тело предавало его, и в присутствии Поттера мир будто переворачивался вверх ногами?
– Тебе нравится мой рисунок, папа? – взволнованно спросил Скорпиус, разливая лимонад по стаканам.
Ну что же, это уже прогресс. Он поинтересовался мнением Драко прежде, чем задать этот вопрос Поттеру.
– Еще как, а особенно мне нравится вот эта птичка, – ответил Драко и указал на точку, летавшую между ним и Поттером.
– Это не птичка, папа, – возмутился Скорпиус, – это сердечко.
Драко нахмурился.
– Сердечко? А почему оно летает в воздухе?
Поттер вдруг расхохотался. Он даже за живот схватился и прямо покатывался со смеху. Драко с раздражением посмотрел на него.
– Папа! Это же любовь между вами! – воскликнул Скорпиус и посмотрел на Драко так, словно сомневался в его рассудке.
========== 19. Игры в целителей ==========
Драко в полнейшей растерянности таращился на картинку, нарисованную Скорпиусом и так насмешившую Поттера. Все это было просто ужасно. Теперь Драко четко различал сердце и даже не мог себе внушить, что это всего лишь птичка.
– Мать честная, Драко, да брось ты этот рисунок, в конце концов! Ты уже который час на него глазеешь. – Поттер вздохнул и хмуро посмотрел на него.
Драко отложил картинку и застонал:
– Просто уму непостижимо, что Скорпиус… Да как ему вообще такое пришло в голову?
Поттер пожал плечами.
– Ну, это всего лишь предположение, но, кажется, он знает, что мне нравятся мужчины. Роза рассказала, что они разговаривали о гомосексуальности, когда мы ходили в зоопарк.
Драко не на шутку перепугался. Он потрясенно уставился на Поттера.
– И что, интересно, ему наболтала Роза?
– Вот только не надо беспокоиться за всех и вся, Драко. Им всего по шесть лет, так что вряд ли они обсуждали какие-нибудь техники бондажа. Но в шесть лет дети уже начинают потихоньку знакомиться со своим телом. Узнают о различиях между мужчинами и женщинами, и вообще, приобретают первый опыт, так сказать. Играют в целителей и тому подобное.
– Ни в каких… целителей мой сын не играет! – сверля Поттера злым взглядом, заявил Драко. Он был рад, что они сейчас в гостиной. Он бы сквозь землю провалился от стыда, если бы родители услышали, что он беседует с Поттером об играх в целителей.
– Да даже совсем маленькие дети порой трогают себя за интимные места, потому что это приятно. Сексуальность – это совершенно естественная вещь, – усмехнулся Поттер. Было видно, что ему очень нравится просвещать Драко.
– По мне, так от мастурбации нет никакого толку, – буркнул Драко и скрестил руки на груди.
– Драко… – Поттер подошел ближе, серьезно рассматривая его. Просто удивительно, насколько яркие у него глаза. Даже шрам на лбу, казалось, посветлел, и Драко с удовольствием бы его потрогал. – Драко, я начинаю подозревать, что ты не гомофоб, а вообще…
– Сумасшедший? – тихо спросил Драко.
С одной стороны ему хотелось, чтобы Поттер ушел. К чёрту его! К чёрту все чувства – они ему абсолютно не нужны! Но с другой стороны – Драко вздохнул – здорово было бы, если бы он смог их себе позволить. Позволить себе хоть разочек побыть с Поттером – всего один-единственный раз!
– Сумасшедший? – переспросил Поттер и покачал головой. – Скорее, странный. Я не знаю. Но я очень хотел бы понять, что с тобой случилось.
Драко закрыл глаза и внезапно понял: с ним действительно что-то не так. В том, что он не может найти себе место в этом мире, виноват не мир. Это он, Драко, ненормальный.
– Можно мне до тебя дотронуться? – спросил Поттер. – Я буду очень осторожен.
Он и так уже был совсем близко! Они же почти касались друг друга. Чего ему еще нужно?
– Где? – спросил Драко и резко втянул в себя воздух.
– Здесь? – спросил Поттер и пристроил руку ему на плечо. – Или здесь? – тихо добавил он и положил вторую руку ему на бедро. И вот он уже обнимал Драко и легонько прижимал его к себе. Так бережно, что Драко начал постепенно расслабляться.
Поттер прислонился лбом к его лбу. Потерся носом о его нос.
– Ну как ты, все хорошо? – прошептал он.
Драко слегка кивнул. Он робко подался вперед и коснулся губами его губ. На этот раз Поттер закрыл глаза, так что и Драко сделал то же самое.
Поттер не требовал ничего, чего Драко не хотел бы, и ни к чему его не принуждал. Он просто позволял себя целовать.
И только когда он запустил руку ему под свитер, Драко испуганно дернулся. Поттер тут же прервал поцелуй и положил голову ему на плечо.
– Тсс, я же не делаю ничего плохого, Драко, – прошептал он и прихватил губами его мочку.
Драко подумал было, что не мешало бы задернуть шторы, чтобы их никто не увидел, но, почувствовав теплые волны в животе, думать вообще перестал.
Поттер гладил его по спине, легонько, словно перышком. Прослеживал пальцами позвонки – вверх и снова вниз, так, что каждый миллиметр кожи наполнялся теплом. Все это было Драко совершенно незнакомо. Он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь так нежно его ласкал – и чтобы это вызывало в нем такие сильные чувства.
Потом Поттер слегка отстранился, и Драко, заглянув ему в глаза, вернулся к действительности. Он сглотнул, потому что точно знал: того, что сейчас происходит, он не хотел – и вместе с тем хотел так сильно.
Мерлин, да как такое вообще возможно? Как можно желать чего-то настолько страстно – и одновременно испытывать к этому самое настоящее отвращение? Как такое может быть? Драко был совершенно растерян.
Поттер коснулся ладонью его щеки и серьезно посмотрел на него. А потом улыбнулся.
– У тебя такая мягкая кожа, Драко, и такая светлая.
Его пальцы нерешительно погладили Драко по носу, лбу, легко скользнули по губам и замерли на щеке.
– Если хочешь сделать то же самое, то не стесняйся, – прошептал Поттер.
Драко кивнул и поднял руку. Поттер действительно этого хочет? Он немного помедлил, но всё же положил ладонь на поттеровскую щёку.
Щека была теплой и колючей. Поттер снова был небрит, и это тут же напомнило Драко, в чем проблема. Поттер – мужчина. И одному Мерлину известно, что он способен сделать с Драко.
Драко опустил руку.
– Я не могу, – тихо сказал он.
Правда, сбросить ладонь со своей талии он даже не попытался.
– Что ты не можешь? – с любопытством глядя на него, поинтересовался Поттер. Мерлин, ну как глаза могут быть настолько выразительными?
– Все – все это. – Драко обвел рукой по кругу, как будто проблема была в комнате. Но он знал, что Поттер его все равно поймет.
Поттер поднял руки вверх, совсем как преступник при задержании, показывающий, что он не вооружен, и отступил на несколько шагов назад.
Драко сразу же почувствовал себя странно одиноким.
– Чего ты боишься, Драко? – спросил Поттер. Он все так же держал руки поднятыми, чтобы Драко их видел. Каким же чокнутым он, должно быть, его считает! Но взгляд у Поттера был понимающий.
– Просто скажи мне правду. Попробуй выразить свои мысли словами. Чего ты боишься? – повторил свой вопрос Поттер.
Драко кивнул и попытался подобрать подходящие слова.
– Я… я не хочу пользоваться анальной смазкой, – сказал он, чувствуя, что краснеет.
Поттер опустил руки, но Драко все еще мог их видеть. Поттер к нему не прикоснется. Поттер не сделает ничего, чего Драко сам не захочет.
– Ты не хочешь со мной спать? – растерянно спросил Поттер. – И ты правда считаешь, что я постоянно занимаюсь сексом с парнями, не обращая внимания на их желания? Или что ты там обо мне думаешь?
– Я просто решил, что ты сделаешь это, потому что ты… ну, тебе же нравятся мужчины, а я все-таки мужчина, – пожал плечами Драко. Кажется, он покраснел еще больше. И еще ему казалось, будто он каким-то странным образом заперт в своем теле, из-за того, что не может выразить словами всего, что чувствует.
– Драко, до недавнего времени у меня был парень, так что я точно не буду с тобой спать, пока не решу пару вещей. Но даже когда решу, это не значит, что тут же на тебя наброшусь, – покачал головой Поттер. – Я просто хочу подарить тебе немного тепла и близости, потому что мне кажется, что они тебе очень нужны, и… Драко, мне тоже так хорошо с тобой. Ты мне, вообще-то, очень нравишься. Но это не значит, что я… Правда, Драко, я так не поступаю.
Драко кивнул. Он знал, что может доверять Поттеру. И если тот говорит, что не возьмет его прямо здесь и сейчас… Одна только мысль об этом приводила Драко в ужас. Он посмотрел на Поттера, который не сводил с него внимательного обеспокоенного взгляда. Нет, доверять ему все же можно.
