Текст книги "Узнать себя в прошлом (СИ)"

Автор книги: Pelagea Sneake Marine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Череда снов ==========

… Голая девушка бежала от деревни в сторону леса, а вслед ей неслись слова, в которых звучало презрение, ругательства. Она бежала все дальше в лес, спотыкаясь, то и дело, о выступающие из земли корни деревьев. А когда, наконец, совсем выбилась из сил, и чувство страха ушло, оглянулась – и поняла, что находится в чаще леса. Она перешла на шаг, вглядываясь вперед – на лес опускались сумерки, становилось все темнее. Если она не найдет какой-нибудь приют, то замерзнет ночью, или, чего доброго, на нее нападут волки…

Словно в ответ на эти страшные мысли перед ней возникла ветхая лачуга. Девушка подумала, что, должно быть, здесь никто не живет. И, ощущая большое облегчение, подошла к грубой двери из потемневших, широких, досок, попыталась открыть ее, толкнув ладонью. Но дверь не поддалась – была заперта, поэтому девушка нерешительно постучала, уже сомневаясь, что найдет здесь приют. Но, вопреки этим сомнениям, дверь открылась, и очень быстро, в ее проеме возник мужчина, чье неприветливое, хмурое лицо заросло бородой и спутанными волосами. В его руке блестел острый нож, обращенный лезвием к земле. Последняя деталь до смерти напугала девушку, но она все же смогла произнести умоляюще, вспомнив, что идти ей некуда:

– Прошу, пустите переночевать. Меня выгнали из дома, некуда идти…

– Заходи,– ответил мужчина низким голосом, посторонившись.

Девушка вошла в лачугу, огляделась – она оказалась в темной и грязной комнатке с земляным полом, который холодил ее голые ступни. За грубо сколоченным столом на каких-до топчанах сидели еще двое мужчин, наружностью походившие на первого, только более злого вида, и девушка со страхом осознала, что ее приютили бандиты. Эти двое оглядели ее лучше, чем первый, а один спросил:

– За что тебя в таком виде выгнали?

– Родителям перечила,– потупясь, ответила девушка,– отказалась обычную работу выполнять…

– Жить будешь там,– произнес, едва она договорила, тот, кто впустил ее, указав на дверь, которую девушка сперва не заметила. Она подошла к этой двери, открыла ее, и невольно отшатнулась, почувствовав запах плесени и ничего не увидев во тьме комнаты. Мгновением позже она ощутила, как грубая рука одного из бандитов толкнула ее в спину, отчего девушка полетела на пол, не удержавшись на ногах. Дверь тут же закрылась, и ее оставили в кромешном мраке…

Этот сон был первым из тех, что мне приснились. Его абсурдность и незавершенность поразили меня, но уже к вечеру я и думать забыл о нем за всеми делами и другими мыслями, которыми была забита моя голова. Но я и не подозревал, что на этом все далеко не закончено…

Сон, приснившийся мне через неделю, был очень ярким, но еще более непонятным, чем первый. Я опять был девушкой, и вместе с подругой шел по большому торговому центру. Подруга катила коляску с 6-месячным ребенком, спящим. И вдруг, на полном ходу, нас обогнал 11-летний пацан, очень смуглый. Я словно увидел своего врага – погнался за ним тут же, забыв о подруге и ее ребенке, словно настоящий спринтер. И в какой-то момент полетел – мчался вперед, руками стараясь не зацепить вещи и прилавки, и, сделав несколько крутых виражей, наконец, догнал мальчишку у эскалатора, схватил его за руку выше локтя…. Он повернул ко мне свое лицо – испуганное и удивленное.

– Давай встретимся у заброшенного дома напротив этого центра, завтра, в 2 часа дня,– предложил он.

Я согласился, отпустил его руку – мальчишка тут же сорвался с места и скоро его и след простыл.

Этот сон я запомнил очень четко, во всех деталях. И, вспомнив о предшествующем ему сне, гуляя вечером в парке в одиночестве, присел на лавочку, размышляя:

«Все те сны, которые мне снились раньше, были либо с участием моих близких и знакомых, либо обычным бредом. Но никогда я не становился девушками, попадающими в странные ситуации или обладающими удивительными способностями. Почему эти сны мне снятся? И что могут означать?»

– Видимо, ты должен вновь пережить их,– услышал я чей-то голос.

Повернул голову влево и увидел на скамейке рядом женщину, что загадочно улыбалась мне. На вид ей было лет 40, и, едва увидев ее лицо, я вспомнил мальчика из второго сна – женщина тоже была смуглая, кареглазая. Она была одета в длинное бардово-красное платье, а ее черные кудрявые волосы были подвязаны цветистым платком. Как она узнала, о чем я думаю? Неужели я говорил вслух?

– Пережить?– переспросил я,– о чем это вы? Я же парень!

– В этой жизни – да,– согласилась женщина,– но неужели ты не слышал, что каждый человек, живущий сейчас на земле, уже прожил как минимум 10 жизней?

– Что-то слышал, но, по-моему, это просто сказки,– отозвался я скептически,– никто же не может этого доказать.

– А твои сны этого не доказывают?– спросила женщина,– в обоих ты – девушка, и попадаешь в странные ситуации. Вполне возможно, что ты вспомнил эти эпизоды из прошлых жизней не случайно, и теперь должен вернуться в эти жизни и вспомнить тот урок, что усвоил в них когда-то.

– Допустим, все это возможно,– произнес я так, словно еще больше,чем раньше, сомневался в произнесенном женщиной,– как я вернусь в прошлую жизнь? Или у вас есть машина времени?

– Не нужны никакие машины,– суровым тоном, словно отчитывая меня, сказала женщина – мне даже как-то неловко стало, словно я какую-то глупость сморозил,– просто вспомни эпизод из прошлой жизни и представь, что это происходит на самом деле.

========== Возвращение в прожитую жизнь. ==========

Наверное, минуты три, если не больше, я просто смотрел на эту женщину, думая, что она – сумасшедшая. Но потом решил последовать ее совету – все равно ничего не получится, а я смогу доказать, что все услышанное мною сейчас – просто бред.

Улыбнувшись про себя, я закрыл глаза – так уйти в воспоминания о первом странном сне было проще. Увидел внутренним взором, как голая девушка бежит по лесу, спотыкаясь о корни…. И, открыв глаза, собрался сказать что-то язвительное женщине, говорившей со мной.

Но все слова тут же застряли у меня в горле – я не был в парке на лавочке! Теперь я находился в какой-то избе, и слышал брань толстой женщины, что стояла в двух шагах от меня:

– Лентяйка паршивая! Разве так полы моют? Здесь грязь на каждом шагу, а под лавками, наверное, ни разу тряпкой не провела! А ну быстро переделай все, иначе получишь у меня!

Я почти не обратил внимания на нее – с удивлением оглядывался. Увидел большую печь, на которой стояли какие-то горшки и прочая посуда, лавки и стол, и большую кровать. Остальное мне помешала рассмотреть бранящаяся баба – проверещав что-то неразборчивое, она дала мне оплеуху. Я в ступоре посмотрел на бабу – чего это она?

– Что, не хочешь работать?– орала она,– сейчас дождешься – отец придет, он тебя мигом заставит, так изобьет, что ты больше так медлить не будешь!

Я понял – она заставляла меня мыть пол, угрожая побоями. Не дождется!

Злость, появившаяся от удара и мысли о незаконной эксплуатации моего труда, тут же нашла выход – увидев ведро с грязной водой, я поднял его, и, хорошенько размахнувшись, выплеснул на бабу. Она застыла, словно молнией пораженная, и лишь глупо открыла рот, видимо, не в силах сказать что-то. Я почувствовал мрачное удовлетворение и, повернувшись спиной к бабе, увидел дверь, через которую немедленно вышел – духу моего здесь не будет! Чертова баба…. Да с ней еще «отец» есть, который меня может избить – лучше убраться отсюда поскорее….

Внезапно я понял, что идти как-то непривычно, и остановился, чтобы хорошо оглядеть себя. На мне было простое платье, почти до стоп длиной, какие раньше крестьянки носили – узкое в талии и расширявшееся к стопам. Машинально я поднял руки к голове – и обнаружил длинную косу, которая доходила почти до пояса. Значит, я стал девушкой из того сна!

Осознание этого факта так поразило и ужаснуло меня, что я побежал, надеясь вырваться из этого кошмара, вперед, по улочкам деревеньки, которую все больше охватывали сумерки, не обращая внимания на местных жителей, что-то кричащих мне. И только когда совершенно выбился из сил, остановился, переводя дыхание. Вот ведьма – зашвырнула меня без моего желания в какую-то глушь, а мне теперь расхлебывать. Мне бы лучше задуматься, как вернуться, а не критиковать ее слова!

Обругав себя за непредусмотрительность и неизвестную женщину – за колдовство, я задумался – что же дальше? Я стоял на окраине деревни, а недалеко от меня была заброшенная конюшня. В нее я и решил зайти – очень хотелось сесть, но не на траву или землю. Крыша конюшни была дырявой, на полу валялись прогнившие доски, но у дальней стены я обнаружил, к своей радости, небольшой стог сена. На него я и плюхнулся, потянулся с наслаждением, и, закинув руки за голову, собрался поспать. Но мне это не удалось – из сонной дымки меня вырвал мужской голос:

– Здравствуй, Алина. Какая ты красивая сейчас…

Вмиг открыв глаза, я посмотрел на моего собеседника – парень простоватого вида, с вихром соломенных волос, эдакий Ваня. Но вот взгляд его серых глаз мне совершенно не понравился – он явно говорил о желании поиметь меня. Вот черт!

Я увидел, насколько сильно задрался полог моего платья, обнажив стройные ноги до середины бедер. Смотреть на подобное этому зрелище еще вчера мне доставляло удовольствие, но сейчас я почувствовал ужас – я ведь теперь девушка! И мне же лучше об этом не забывать…

Поспешно одернув платье, я поднялся на ноги.

– Чего тебе надо, Ваня?– спросил я грубовато, удивившись тому, каким мелодичным у меня стал голос.

– Я увидел, как ты бежала от дома,– произнес парень, смотревший на меня уже без похоти в глазах,– опять мачеха обругала, или отчим побил?

«Надо же – с именем угадал»,– подумал я весело. И с облегчением о том, что та баба – не мать мне, и «отец» тоже не родной. Значит, возвращаться туда нет смысла.

Думая об этом, я забыл о парне – а он, к моему удивлению, обнял меня, сказав:

– Я давно говорю тебе – перебирайся ко мне, и больше не будешь терпеть побои и брань. Я буду очень хорошо с тобой обращаться.

Я с нарастающим возмущением почувствовал, как его руки спустились по моей спине. Парень облапал мои ягодицы, попытался задрать полог моего платья….

Вырвавшись, я отвесил ему хорошую затрещину, воскликнув:

– Ты чего руки распускаешь? Думаешь, если я – бедная девушка, так и постоять за себя не сумею?

Ваня заметно смутился – было видно, что сопротивления он не ожидал. А я подумал, что, видимо, в этой жизни был робкой, зашуганной девушкой. И не удивительно – с такими-то приемными родителями!

– Ты же знаешь, что уже давно нравишься мне,– произнес парень, вновь вернув меня в реальность,– а сегодня, когда я увидел, насколько красивы твои ноги, точно решил жениться на тебе.

Я фыркнул – это были слова, которые парни говорят невинным девушкам, чтобы переспать с ними. Я сам еще никому такого не говорил, но слышал пару баек от знакомых парней.

– Ври дальше!– усмехнулся я,– ты поимеешь меня, а потом бросишь!

По выражению лица Вани я понял, что угадал. Но мой собеседник быстро взял себя в руки, сказав:

– Я обещаю тебе, Алина, что завтра же попрошу у твоих родителей разрешения взять тебя в жены, вместе со своим отцом. Он у меня влиятельнее, чем твой отчим, так что он и твоя мачеха не посмеют отказать.

Я не собирался оставаться в деревне и, уж тем более, выходить замуж за какого бы то ни было парня, поэтому, обойдя Ваню, направился к двери.

– Я знаю, ты боишься,– остановил меня его негромкий голос,– у тебя это в первый раз будет, к тому же, ты, конечно, хочешь сохранить девственность до замужества. Но обещаю – никто не узнает, чем мы здесь занимались.

Я помедлил, задумавшись – первый раз, значит? Интересно, что испытывают девушки при этом…. Я слышал, что в первый раз бывает очень больно, но той девушке, которую я лишил девственности, очень понравилось, да и крови почти не было.

Я решил принять предложение парня – почему бы и нет, если я в этом теле оказался? Поэтому, повернувшись к нему лицом, я сказал:

– Ладно, я согласна.

Победно улыбнувшись, что мне не очень понравилось, Ваня подошел ко мне вновь, и, обняв, продолжил лапать мое тело. Теперь это было с моего согласия, и я начал получать удовольствие. Постепенно одежды на нас не осталось, и я, улегшись на сено, пригласительно раздвинул ноги. Ваня воспользовался этим, поласкал мою промежность, что заставило меня стонать, затем начал вводить в мое влагалище свой член. Вспышки похоти чередовались со слабыми вспышками боли, но, едва я почувствовал, как член парня вошел в меня, вся боль исчезла – осталось только желание. Поэтому, когда Ваня начал мерно работать поясницей, то погружая свой член в мое влагалище, то почти вынимая из него, я присоединился к нему, то подаваясь вперед, то отдаляясь. Так мы работали в едином ритме несколько минут, и я, с наслаждением кончив, услышал, как Ваня тяжело задышал, почувствовал, как он быстро заработал поясницей, собираясь кончить в меня. Этого я допустить не мог – в момент, когда он отдалился, я отдалился тоже, член Вани выскользнул из моего влагалища, и струя спермы пролилась на пол.

Парень, улыбнувшись мне, поднялся на ноги, я тоже, собираясь что-то сказать…. Но не смог, увидев застывшего в дверях конюшни мужчину с всклокоченными русыми волосами и бородой, глядевшего на меня с ошеломлением во взгляде. Тут же его лицо побагровело от гнева, в секунды мужчина подошел ко мне, и, схватив за косу, дернул так, что слезы навернулись на глаза, и я упал на колени. После еще одного удара я оказался на полу, услышал, как скрипнула и хлопнула дверь, закрывшись за убегающим в спешке Ваней…. Но это лишь секунду заботило меня – в следующий миг я почувствовал ягодицами удар розг. Он не стал последним – все новые и новые жестокие удары сыпались на мои ягодицы, причиняя боль, но, в какой-то момент я, сам того не желая, начал получать наслаждение. Чем сильнее становились удары, тем больше становилась похоть, вместо криков из моего рта начали рваться стоны, я все выше и выше старался поднять зад, чувствовал, что скоро кончу…. Но тут удары прекратились, и я услышал:

– Пошла вон из деревни, грязная потаскуха! И чтобы духу твоего здесь больше не было!

Еле поднявшись, я посмотрел на того, кто, наверное, был моим отчимом – и испугался, увидев на его лице выражение дикой ярости. Если я здесь останусь, он меня убьет!

Я сделал только один шаг к платью, собираясь одеться – отчим, опередив меня, схватил платье и порвал на клочки, бросив мне в лицо. Нервы мои были уже на пределе – я тут же бросился вон из конюшни, чуть не сбив успевших посторониться зевак – они сыпали мне вслед насмешками и издевательствами. Это еще больше подстегнуло меня – я помчался по деревне во весь дух, прочь от отчима и тех, кто смеялся над моим наказанием и наготой. И остановился, только очутившись в чаще леса, где уже царила ночь.

Очень ярко вспомнилась мне участь девушки из сна, но другого варианта, кроме как найти убежище в лачуге бандитов, я не видел. Поэтому пошел вперед, чувствуя, как ночной воздух приятно холодит поврежденную розгами кожу. А в моем сознании проносились все новые вопросы: неужели в прошлом меня выгнали из деревни за распутство? Или была какая-то другая причина? И почему я испытывал наслаждение от ударов розг? Потому, что в той жизни был мазохисткой…?

Думая об этом, я и не заметил, как дошел до лачуги. Постучал в дверь, ожидая появление одного из бандитов, но все равно невольно передернулся от отвращения, увидев его наяву.

– Прошу, пустите переночевать,– произнес я, вспомнив слова девушки из сна.– Меня выгнали из дома, некуда идти…

– Заходи,– произнес бандит, посторонившись.

Ощутив облегчение, я вошел в лачугу. Увидел двух мужчин, похожих на того, который меня впустил…

– За что тебя в таком виде выгнали?– спросил один из них, хорошо оглядев меня.

– За развратное поведение,– потупился я, не сумев соврать – настолько устрашающе выглядели эти бандиты наяву.

– Шлюха, значит?– спросил другой бандит заинтересованно,– это интересно. Пожалуй, мы не пожалеем, что приютили тебя.

Тот, который впустил меня, согласно кивнул, и, подойдя к едва видневшейся в стене двери, открыл ее, посмотрев на меня.

Мне не оставалось ничего, кроме как войти в темную комнатку – но я даже не видел, что у меня под ногами, и, споткнувшись обо что-то, упал на пол. И, сильно ударившись головой о камень, потерял сознание…

========== «Приют» у бандитов ==========

Очнулся я, ощущая себя очень странно – мои ноги и руки были широко разведены в стороны и затекли настолько, что я едва смог пошевелить ими. Что со мной сделали?

Чуть позже, когда руки и ноги немного разработались, я понял, что меня держат цепи, за которые я был подвешен к стенам. Одежды, конечно, на мне не было, даже той странной обуви типа лаптей, с которой я не расстался перед сексом с Ваней и в которой добрался сюда – видимо, ее сняли бандиты, и я стал замерзать. Отчаянно позвал на помощь, даже не надеясь на нее…. И вдруг услышал тихие шаги совсем рядом, увидел, как окружающая меня тьма рассеивается от света, пробивавшегося из-за приоткрытой двери. Это бандиты ее открыли, или тот, кто может спасти меня?

Ответ на этот вопрос я получил тут же – дверь открылась полностью, и в мою каморку зашел парень. Я смог разглядеть его, лишь когда он подошел почти вплотную, и с облегчением вздохнул – он совершенно не походил на бандитов. Лет ему было 17-18, его щеки и подбородок были гладкими, зеленые глаза очень добрыми, и лицо парня выражало сочувствие мне.

– Как ты сюда попала?– спросил парень, оглядев меня.

– Пришла, из дома выгнали,– отозвался я лаконично,– быть в укрытии, даже и в таком, лучше, чем в лесу ночевать. А ты кто?

– Сын одного из разбойников. Они мне тебя охранять поручили, пока не вернутся.

– Шутишь, что ли?– усмехнулся я, мысленно разочаровавшись – этот парень меня точно не освободит.– Меня эти цепи слишком хорошо держат, я даже руками пошевелить едва могу.

Парень понял, что сказал глупость, и лицо его залилось краской.

– Так что говори прямо, зачем ты пришел ко мне,– продолжил я.

Лицо парня стало прямо-таки пунцовым, он опустил взгляд в пол. Это могло означать только одно, и меня совершенно не удивило – ведь один из бандитов говорил, что они не пожалеют, что приютили меня…

– Отец мне сказал, что ты шлюха,– подтвердил мои мысли тихий голос парня,– и я могу поиметь тебя, если захочу…

– Ну, приступай,– бросил я презрительно,– все равно я тебе помешать не смогу…

– Но я не хочу,– произнес парень решительно,– сейчас ты беспомощна, а я хочу только при согласии девушки этим заниматься.

– Ты точно сын разбойника?– спросил я с подозрением в голосе,– любой из них сразу же воспользовался бы мной, едва оказался здесь, и наплевал бы на мои чувства и желания.

– Я в мать характером,– как-то смущенно сказал парень – видно было, что иногда он об этом жалеет,– я вообще разбойником быть не хочу, но отец этого не понимает, хоть и знает, что я не люблю насилие и все то, что разбойники должны делать…. А тебе же, наверное, холодно и больно так висеть?

Он так внезапно спросил это, что я несколько секунд пребывал в ступоре, ответив после с сарказмом в голосе:

– А ты догадливый. Может, еще и освободить сможешь?

– Могу,– отозвался с энтузиазмом парень,– сейчас поищу в лачуге, может, отец или остальные где-то здесь ключи от замков оставили.

– Не думаю, что они такие дураки,– хмыкнул я,– но можешь поискать, если тебе делать нечего…

Казалось, парень и не услышал этих слов – поспешил из моей каморки в комнату разбойников, тут же загремев чем-то железным…

«Хорошо бы он нашел ключи,– подумал я с надеждой – ноги и руки опять затекли, и разрабатывать их теперь было намного труднее,– но вряд ли бандиты могли оставить его в лачуге – скорее всего, с собой забрали. Поди, грабят сейчас ту деревню, из которой я убежал».

Думая об этом, я позлорадствовал – все те, кто встретился мне в той деревне либо пытались мною воспользоваться, либо смеялись и издевались надо мной. А Ваня-то каков! Наплел сказок – про любовь и свадьбу скорую, а сам испарился, едва появился мой отец. Наверное, понарассказывал в деревне, что я сам под него лег…

Невольно я вспомнил, как прошло лишение девственности – умелые ласки Вани, сам процесс…. И тут же пожалел об этом – вновь появилось желание, странный зуд между ног. Я в отчаянии задергался, отчего цепи впились в запястья и щиколотки, причинив острую боль – нет, сам я этот зуд не уйму. Мне поможет только сын разбойника…

Предполагаемое «спасение» появилось в комнате минуту спустя, и его разочарованный вид явно говорил об отсутствии ключа где-то в доме.

– Наверное, их главарь – Семен при себе держит,– произнес он удрученно,– так что тебе придется и дальше здесь висеть.

– Да плевать хотелось,– отмахнулся я досадливо – появившаяся похоть почти заставила меня забыть о боли и других неудобствах, причиненных цепями.– Скажи – я тебе нравлюсь?

Ответ был положительным – хоть парень ничего не сказал, уставившись в пол, но щеки его залились краской.

– Прошу, поласкай меня,– продолжил я,– я очень хочу этого…

Парень вскинул на меня взгляд, полный удивления – видно было, такого он совершенно не ожидал.

– Давай же,– поторопил я его, чувствуя, что уже не в силах превозмогать желание,– а потом можешь поиметь меня. Это не станет насилием – если бы меня не держали цепи, я говорила бы точно так же.

Услышав эти слова, парень впал в ступор, а я безмолвно выругался – неужели он безнадежен? Но, как оказалось вскоре, я ошибся – к моему удивлению и облегчению, парень довольно быстро пришел в себя, подошел ко мне, несмело прикоснулся к щеке, затем – к шее…

– Ну, кто так ласкает?– чуть не взвыл я от разочарования,– самые эрогенные зоны женщин – грудь и промежность, это даже несовершеннолетние мальчишки прекрасно знают! Их и ласкай!

Вся краска тут же сошла с лица парня – оно побледнело так сильно, словно я его своей тирадой смертельно напугал. Но парень, все же, протянул руку к моей груди, робко коснулся свода…. Я в муке закатил глаза – ну почему он не умеет обращаться с женщинами? Сюда бы сейчас того Ваню – он бы сделал все в лучшем виде…

Едва завершив эту мысль, я заметил, что парень отпрянул, застыв шагах в трех от меня.

– Я что-то не то сделал?– спросил он с убийственной наивностью.

Я уже готов был вылить на него весь свой гнев, но, увидев в выражении лица парня страх, приказал себе успокоиться. Если я сейчас перепугаю еще больше этого мальчика, то лишусь единственной возможности утолить свое желание…

– Действуй так, словно остался наедине с девушкой, которую сегодня взял в жены,– сказал я, припомнив «обычай» в старые времена хранить девственность до брака,– и тебя больше никто не сдержит и не осудит, что бы ты с ней ни сделал. А я обещаю, что буду содействовать тебе.

Слова эти, к моей радости, успокоили парня – он подошел ко мне, вновь протянул руку к моей груди. На этот раз его пальцы действовали гораздо смелее, и от их мягких прикосновений на меня накатила такая волна похоти, что я протяжно застонал; а парень, между тем, начал ласкать обе мои груди двумя руками.

– А теперь промежность,– прошептал я, прикрыв глаза в неге,– поласкай там…

Левая рука парня отпустила мою правую грудь, а через несколько секунд я почувствовал несмелые прикосновения пальцев к моему лобку. Они медленно спустились вниз, дотронулись до половых губ, уже мокрых…. Я замер в предвкушении, но парень отдернул руку, спросив:

– У тебя там все в какой-то странной жидкости, словно от болезни. Может, лучше не продолжать?

– Это признак возбуждения у женщин,– прошипел я, начиная понимать, что процесс удовлетворения моего желания может затянуться на день, а то и больше,– она помогает введению члена во влагалище и нисколько не заразна. Так что можешь продолжать дальше без опаски.

Чуть помедлив, парень продолжил – его пальцы перебрали лепестки половых губ, скользнули внутрь, к входу во влагалище, несколько погрузившись в него. Я застонал вновь, предвкушая скорое удовлетворение желания, но, как оказалось, зря – парень, испугавшись своей смелости, поспешно отдернул руку.

– Ты, что, ни разу не видел, как это делается?!– проорал я, потеряв всякое терпение,– папаша не учил тебя, как с женщинами обращаться? Тогда иди и поучись, а меня больше трогать не смей!

Последнюю фразу я говорить не хотел и пожалел о том, что она все же у меня вырвалась, тут же – парень, в испуге попятившись, наткнулся на дверь, в которую и выскользнул, оставив меня в одиночестве. От горечи разочарования и гнева теперь уже на самого себя, я взвыл – лучше бы и вовсе не просил ни о чем этого олуха! Черт, что же теперь делать?

Я в отчаянии задергался на цепях, но резкая боль в запястьях и щиколотках успокоила меня вмиг, даже желание уменьшилось, чему я очень обрадовался. Вспомнил о том, как попал сюда, и подумал – может, если усну здесь, то смогу проснуться там, в реальности?

Надежда на это затеплилась в моей душе, и я безвольно повис на цепях, желая уснуть. Веки мои уже слипались, а совсем скоро закрылись совсем, и я провалился в сон…

Я проснулся в темноте от скрипа открывшейся двери, и невольно нахмурился, соображая, где это я. Привыкнув к отсутствию освещения, я узнал каморку в лачуге разбойников, увидел, как от приоткрытой двери ко мне подходит один из бородатых мужчин, и весь похолодел – кошмар не закончился! Что теперь со мной будет…

Я едва увидел странную ухмылку бандита – он, подойдя ближе, хорошо осмотрел меня, словно какую-то вещь, выставленную в магазине, и, встав за моей спиной, похлопал по ягодице своей грубой рукой. Я весь выгнулся, скривившись – рубцы от порки «отчима» еще чувствительно ныли. Увидел в дверном проеме парня, пытавшегося мне помочь – наверное, он хочет поучиться у бандитов, как правильно обращаться с женщинами…

Мои мысли прервал голос главаря, зашедшего в комнату вслед за парнем:

– Посмотрим, какая из тебя шлюха.

Вспыхнув от негодования, я хотел ответить что-то, но не смог, неожиданно почувствовав, как тот бандит, который стоял позади, начал щипать меня за талию и бедра. От омерзения я передернулся, воскликнув:

– Я тебе свинья, что ли? Обед хочешь из меня сделать?

Бандит не ответил, а в следующую секунду я ощутил, как в мое хорошо увлажненное влагалище вошел его грубый палец, вызвав небольшую вспышку боли.

– Она уже готова,– сказал бандит главарю.

– Еще нет,– возразил тот, и я заметил, что рядом с ним появился третий бандит.– Я сам это сделаю.

Долго гадать, что конкретно он хочет сделать, мне не пришлось – главарь поднял с пола в углу каморки нечто, что при ближайшем моем рассмотрении оказалось плеткой, связанной из восьми ремней. Впрочем, это была не одна плетка, а две – вторую он отдал тому, кто щипал меня за бедра.

Едва я успел заключить, что они будут бить меня вдвоем, как ощутил обжигающий удар кожей бедер – он заставил меня вскрикнуть и выгнуться. Едва увидел я ухмылку главаря – удары посыпались на меня один за другим, причиняя мне боль, заставляя дергаться и выгибаться в тщетной попытке избежать нового удара. Но в какой-то момент боль заменилась на удовольствие, все возрастающее – я начал выгибаться навстречу ударам, стонать…. Я чувствовал, что скоро кончу, но жестокий удар по ягодицам плетки второго бандита не дал этому случиться, причинив такую боль, что я громко закричал. Почувствовал еще несколько ударов, один сильнее прежнего, и невольно заплакал от боли, моля о пощаде.

– Хватит, Фома,– произнес главарь, к моему облегчению – сил терпеть удары у меня уже не осталось.– Пора заняться ею всерьез, а эти крики только сбивают.

Я едва успел вздохнуть от облегчения – главарь, быстро достав из необъятных штанов свой член, шагнул ко мне и с силой вогнал его в мое влагалище. Я вновь выгнулся – на этот раз от похоти, радуясь тому, что мое желание все-таки будет удовлетворено. Но этого все же не случилось – главарь, прежде чем я достиг оргазма, вынул член из моего влагалища и спустил на пол у моих ног. Отошел к двери, довольно ухмыльнувшись, а его место тут же занял второй. Именно благодаря нему я смог, наконец-то, удовлетвориться, и едва почувствовал, как член этого бандита покинул мое пульсирующее влагалище.

– Не врала – и правда, шлюха,– услышал я голос этого бандита,– спускает так, что хочется еще ее поиметь.

– Вот и поимеешь, только после меня,– произнес угрожающим тоном третий бандит. Шагнул ко мне…

– Пусть сначала твой сын ею займется,– остановил его главарь,– я хочу посмотреть, как он справится.

Парень-неумеха, с явной опаской глянув на главаря, покачал головой.

– Я не хочу сейчас. Да и вообще – она мне не нравится.

– Не хочешь поиметь голую бабу, скованную цепями?– недоверчиво переспросил главарь,– тогда ты и не мужик вовсе, а сам баба. Что-то не в тебя он пошел, Илья.

Последняя фраза была к третьему бандиту – он, недовольно скривившись, сверкнул глазами на сына, к которому я вновь почувствовал симпатию.

– Слишком он мягок, это верно. Но я его всему научу, уж будь уверен. И начну прямо сейчас.

Он подошел ко мне и начал щипать за соски и бедра – я болезненно скривился, задергался. Но мне это ни капли не помогло – бандит продолжал мучить мою грудь, а оставив ее в покое, достал свой член из штанов и начал меня насиловать.

Былая похоть уже прошла, новая – еще не возникла из-за жестокости ласк, и от боли я закричал. Возникшая, было, надежда на пощаду испарилась сразу же – бандит продолжал, ухмыляясь мне в лицо. Удары его члена стали сильнее и чаще, от величины боли я заплакал…. И почувствовал, к своему облегчению, как орудие пытки покинуло мое влагалище, а на ступню пролилась теплая струя спермы. Волна омерзения прошла по всему моему существу, я с отвращением и ненавистью посмотрел в лицо своему насильнику, довольно ухмыляющемуся…

– Если надумал ее поиметь – приступай,– обратился он к своему сыну.

Я перевел взгляд на парня – очень бледный лицом, он с усилием покачал головой.

– Какой-то ты слабонервный,– презрительно сказал парню главарь,– мы всего лишь поимели шлюху, один за другим, а ты словно мертвеца увидел. Что будет, когда в разбой с нами пойдешь? Убежишь, едва мирного крестьянина заметишь?

– Это он с непривычки,– вступился за парня его отец,– никогда не видел раньше, как это делается, вот и робеет. Денька через два-три он сам эту грязную шлюху поимеет, когда поймет, что большего она и не заслуживает.

От этих слов мне сделалось нехорошо – они, что, так и собираются держать меня здесь, постоянно насиловать?! И как долго мне придется все это терпеть?…

– Может, стоит с нее снять эти цепи?– вернул меня в реальность вопрос парня, адресованный отцу – остальные двое бандитов уже вышли из каморки.– Она уже полдня так висит, даже поспать нормально не может…