Текст книги "Семь женихов красавицы Сансы (СИ)"

Автор книги: Пайсано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Тебе как, в Дозоре боевые гомосеки не нужны? – проворчал Тирион, вставая и собираясь спускаться вслед за Бендженом со стены, на которую только что с трудом взобрался. – Спорю на десять золотых, что этот парень прослышал о великом походе за Стену и спешит найти неприятностей на свою рабочую часть тела.

Санса не любила постоянный стук палок во дворах замка, где тренировались и юноши, и члены дружины. Одетые в дубленую кожу и вооруженные тяжелыми дубинками дружинники были больше похожи на повздоривших лесорубов, чем на участников рыцарских турниров. Но с появлением великолепного сэра Лораса все изменилось – еще бы, ведь сэр Лорас привез с собой турнирные мечи!

Турнирных мечей Санса, конечно же, никогда до этого не видела, и была разочарована тем, что они оказались блеклыми и невзрачными – даже блестящий Лорас Тирелл не был безрассуден настолько, чтобы тупить дорогие клинки. Но еще больше Санса была разочарована доспехами Робба и Джона – сэр Родрик посчитал, что для тренировки нет смысла портить хорошие доспехи, и одел своих воспитанников в то, что давно жалко было отнести на переплавку. Сэр Лорас в своих резных доспехах, словно украшенных тысячей цветов, казался на этом фоне прекрасным ангелом.

Несмотря на то, что Лорас Тирелл приходился ровесником ученикам сэра Родрика, он довольно легко побеждал их одного за другим, и только Робб, коренастый и упорный, сумел оказать ему сопротивление, пока сэр Лорас не нашел брешь в его защите и не закончил поединок двумя гулкими ударами меча по шлему и оплечью.

– Браво, милорд, – сказал Роббу галантный сэр Лорас, поклонившись.

– Браво, сэр Лорас! – крикнула Санса с балюстрады, восхищенная его ловкостью и рыцарством. – Прекрасная победа!

– Никакая победа не может быть прекраснее вас, миледи, – отозвался сэр Лорас и бросил Сансе одну из роз, украшавших его оплечье. Санса поймала розу, и ей почему-то вспомнились розыгрыши ее несносных братьев – роза была колючей и больно поранила ее ладони. Но, как истинная леди, Санса только лучезарно улыбнулась своему рыцарю.

– А ну-ка, давай я попробую, – сказал Джон, обидевшись за брата, и они с Лорасом зарубились всерьез. По силе и ловкости молодой Джон Сноу был ровня Лорасу Тиреллу, но его подвели отсутствие опыта и горячность – он постоянно атаковал, терял равновесие, и сэру Лорасу удалось сбить его с ног и лишить меча. Санса восхищенно захлопала в ладоши, готовясь приветствовать чемпиона.

– Вы рыцарски сражались, мой друг, – произнес Лорас, который еще не знал о главном козыре Джона, его боевой ярости.

– Я не повторю этой ошибки, – ответил взбешенный Джон, вскакивая на ноги и ловко избавляясь от панциря и шлема. – Принц, давай сюда свой меч!

«Нельзя отказывать Джону Сноу», – объяснили принцу его однокашники еще в первую неделю, отлив его водичкой, и поэтому сейчас принц безмолвно выполнил распоряжение бастарда.

С укороченным клинком и без доспехов, Джон широко расставил руки и ноги, будто собирался завалить дикого зверя, и медленно пошел на сэра Лораса. Сэр Лорас несколько раз пытался атаковать, но попадал в пустоту – Джон быстро отскакивал в сторону и пару раз доставал блестящий панцирь принца, оставляя на нем длинные царапины. Вес доспехов мешал сэру Лорасу, и он сначала избавился от шлема, чтобы лучше видеть своего соперника, а потом бросил свой великолепный щит. Джон только этого и ждал: он бросился вперед, поймал нанесенный сверху удар на свой клинок, а затем поднырнул вниз, и ноги сэра Лораса описали красивую дугу. Оглушенный сэр Лорас не успел даже прийти в себя, а разгоряченный Джон, сверкая безумными глазами, уже встал коленом на его правую руку и приставил ему к горлу боевой клинок принца.

– Сдаюсь, – пробормотал онемевшими губами юный рыцарь, которого еще ни разу в жизни не пытались по-настоящему зарезать.

– На этом мы пожелаем Джону доброй охоты, – вмешался сэр Родрик, чувствуя, что пора разрядить обстановку. – А сэра Лораса торжественно поздравим с тем, что он пропустил проход в ноги.

Эддард Старк своему боевому искусству обучился перед войной и непосредственно в войну, а потому любил посмотреть на показательные поединки, хотя сам в них никогда не участвовал. «Очень поучительно посмотреть, как люди сами показывают тебе, как их поудобнее прирезать», – иногда пояснял Эддард с обычно несвойственным ему зловещим юмором. Поэтому Эддард был не очень доволен, когда его дети схватились с Лорасом Тиреллом, – он предпочитал, чтобы их силу и слабости знали верные дому Старков дети дружинников, а не заезжие рыцари. Но поведению Джона и его победе Эддард был рад.

Санса не знала о том, что отец стоит неподалеку, и потому дала волю своей досаде от поражения Лораса.

– Проклятый Джон, – пробормотала Санса, чуть не плача, и, отойдя от балюстрады, наткнулась на отца.

– Санса, – мрачно сказал Эддард, и Санса, всегда бывшая хорошей девочкой, в первый раз в своей жизни его испугалась. – Ты моя дочь, и я люблю тебя. Но больше никогда не смей поддерживать кого бы то ни было против семьи!

Полученный от отца выговор смутил Сансу, но не смог пересилить очарование Рыцаря Цветов, и Санса выловила своего рыцаря в пустой галерее, когда тот направлялся в свои покои, чтобы переодеться к ужину из одного роскошного наряда в другой. Хитроумная Санса сложила ладони и уткнулась в них лицом, словно бы в большом горе.

– Что с вами, миледи? – немного обеспокоенно спросил Лорас, и Санса показала ему свои поцарапанные ладони.

– Ваша роза прекрасна, сэр Лорас, но у нее очень острые шипы, – произнесла Санса заготовленную фразу.

– О, простите меня, моя госпожа, – галантно сказал Лорас, наклоняясь и целуя ладони Сансы.

Сэр Лорас хотел ограничиться галантностью, но Санса тут же обхватила его шею и повисла на нем.

– Я люблю вас, мой прекрасный рыцарь, – храбро сказала Санса и прижалась щекой к нежной щеке сэра Лораса.

– О мое бедное дитя, – печально произнес сэр Лорас, когда его попытки выскользнуть из рук Сансы оказались тщетными. – Я в отчаянии от того, что мне придется ранить ваше прекрасное сердце, но я люблю другого.

Санса была внимательной девушкой, и даже в такой момент от ее внимания не ускользнула необычная форма употребленного сэром Лорасом слова.

– Другого? – вскричала Санса на весь коридор. – Другого?

Санса разрыдалась и бросилась бежать, оплакивая то, что под личиной блестящего рыцаря она обнаружила извращенца.

Принц Джоффри вбежал в столовую к обеду, сияя новой царапиной на лбу и свежими ссадинами на руках, быстро наглотался супа, набил карманы яблоками и печеньем и убежал. «Ну и ладно, – подумала Санса, вставая из-за стола и провожая принца взглядом. – Он, конечно, не франт, но зато не душится и не завивается, нормальный парень».

У входа в столовую Санса столкнулась с Джоном Сноу, хрустевшим яблоком, только что отобранным у принца.

– Прости меня, Джон, – тихо сказала Санса.

– За что еще? – удивился Джон, который уже забыл, что вчера Санса болела за Лораса Тирелла.

– За все, – проговорила Санса, легонько боднула высокого Джона головой в плечо и убежала.

– Чудеса, – пробормотал Джон, но не сильно удивился, потому что Арья тоже всегда вела себя непредсказуемо.

«Чудеса», – про себя согласился Эддард, с удовольствием наблюдая за сценой с галереи на втором этаже.

========== Письма, гости и праздники ==========

Когда на глаза случайно

Я попадаюсь ему,

Мне кажется, что детишек

Я больше не обниму,

Не буду пытать служанку,

Охотиться на тигрят.

Согласитесь, что жалко

Вдруг это все потерять.

(с) Семен Слепаков

Эддард Старк за последние месяцы полюбил получать королевские письма, которыми раньше друг Роберт его не баловал. Зато теперь в Роберте проснулись не только государственные таланты, но и эпистолярные: от его истории, как Станнис перехватил у евнуха Вариса всю его шпионскую сеть, пригрозив оторвать тому яйца, Эддард в первый раз за все годы после совместных с Робертом походов смеялся так, что у него потом болел живот.

Нынешний день тоже начинался хорошо, потому что Эддард проснулся от стука ворона в его окно. Ворон уже, вероятно, привык к своему северному маршруту, а потому летел не к мейстеру, ведавшему вороньей почтой, а в спальню Эддарда, словно носил не послания короля его деснице, а любовные записки.

Эддард пошарил в кармане штанов и высыпал ворону зерна на железный прикроватный столик.

– Рррому, черрт возьми, рррому! – потребовал ворон хриплым голосом, похожим на голос короля.

– Хрррен тебе, хррен, – откликнулся Эддард, при виде почерка короля в очередной раз становясь веселее и моложе.

«Здорово, волчара! – писал король. – Наше с тобой счастье, что я перехватываю всех воронов, летящих в Красный замок, в том числе жениных. А то, если бы не военное положение, письмишко Джоффа она получила бы и визжала бы потом так, что у тебя было бы слышно. Пишет мне мой сынишка, и по всему получается так, что у вас там его уже раза два убили, а как он тогда пишет, дважды убитый, Иные его ведают».

Эддард от таких известий поморщился, потому что не любил нытиков и ябед и в своем замке их не терпел. Правда, Джори докладывал ему третьего дня, что из принца постепенно выходит толк, а вороны летают долго, но Эддард, подобно его царственному другу, не любил запутанных ситуаций и сложных характеров.

«Вы там прекратите забивать мне голову всякой ерундой, – продолжал в письме Роберт. – Своим скажи, чтобы Джоффа не кошмарили особо, а то вдруг он королем станет (сам того боюсь), все вам припомнит. А ему передай, чтобы не позорил мои седые яйца – если достают его, пусть пойдет всех отлупит, а писем мне пусть таких не пишет, пока живой.

И вот еще что – это ваше купание в проруби какой-то нездоровый садизм. Если вам так уж надо кого-то в прорубь закинуть, закиньте одного из мертвяков, про которых ты мне рассказывал, а как примерзнет, вырежьте и так во льду мне морем и отправьте. А то Станнис притащился с новой бабой, свихнутой на мистике, и у него теперь одних разговоров, что про какую-то Тень. Я думал мертвяками его твоими заинтересовать, раз на него нашел такой стих, а он мне все одно: «Мертвяки фигня, а Тень решает». Вот привези ему мертвяка посмотреть, пусть увидит, фигня это или нет. Да я и сам бы глянул. Кстати, спроси там у себя на Стене: Рейгара, сволочь таргариенскую, выкопать, оживить, а потом снова убить – это вариант или не вариант?»

– Кррровь, смерррть и пррреисподняя! – выругался ворон и клюнул Эддарда в руку. – Рррому, засрранцы, рррому!

Эддард отсыпал ворону еще зерен и принялся за ответ в прекрасном настроении, словно он скинул с себя двадцать лет и звание Хранителя Севера.

«Здорово, олень! – написал раздухарившийся Эддард. – Есть отставить кошмарить принца! Правда, его тут не кошмарил никто, просто он к нам на физо попал, – в этом месте Эддард живо представил, как его тучный друг начинает хохотать, а потом отжимается от пола полста раз, покраснев как помидор, но доказав самому себе, что рыцарь он еще огого. – Кстати сказать, я понимаю, что ты гарнизон сменил, но сделай себе там зарубку: кажется, у вас в столице на физо учат бальным танцам. Так что парня мы подтянули, все нормально теперь.

Лед у нас еще и близко не встал, ближайшие проруби за Стеной небось, и то далеко. Наши ребята купаются еще, я бы не полез, но молодым все нипочем. А идея твоя про прорубь и мертвяков богатая, на то ты и генерал. Про словить я Бена спрошу, а еще вот водичкой мертвяков облить можно. Прикинь, Король Ночи своей армии командует «вперед», а она примерзла вся. Да, еще после оттепели атаковать можно, тот же эффект будет.

Насчет таргариенской сволочи, кажется, не вариант, мертвых только Белые Ходоки оживляют, а Белые Ходоки это такая страшная хрень, что я их даже ловить тебе не буду. Не торговаться с ними надо, а рубить мечом направо и налево безо всякой жалости. Или пожечь их к черту – мне бы Дикого огня, а, командир?»

С тех пор, как по Северу с легкой руки Тириона разошелся слух, что Старк выдает дочку замуж, в Винтерфелл стали на удивление часто заезжать соседи. Большинство из них утрачивало свой свадебный пыл, обнаружив в замке свиту принца, вроде как прибывшего с той же целью, но многие все же не хотели разъезжаться, и неделями слонялись по замку.

Бенджен Старк, как на грех, приболел ровно тогда, когда начали съезжаться гости, и мейстер Лювин составил для Дозора подробное описание его несчастий. «Брата Бенджена разбила жестокая лихорадка, – писал мейстер, наблюдая, как Бенджен мается с похмелья. – Уже которое утро подряд мучают его рвота и головные боли, руки его трясутся и холодны, как лед. Вид же он имеет бледный и болезненный, словно мертвец, и тому удивляться должно, что он еще ходит». Бенджен горячо поблагодарил старого мейстера, а, проводив его из спальни, похмелился и отправился продолжать состязания в застольной доблести с вновь прибывшими рыцарями.

Некоторые из прибывших, однако, оказывались более безрассудны, чем слоняющиеся по замку рыцари. Например, в один мутный и туманный день Эддард увидал со стены отряд Болтонов, трубящий в рог, и некоторое время раздумывал, пускать их в замок или не пускать.

– Гони их в шею, – предложил похмельный Сандор, стоявший рядом. – У меня от их рога голова раскалывается.

– Лучше пустить и запретить им трубить, – не согласился Тирион. – А то они так и будут со своим рогом вокруг замка шататься.

Сандор хотел возразить, что он тогда выедет и всех порубит к чертям, но Эддард уже махнул рукой, и Болтонов пустили в замок.

В столовой еще собирали гостям поесть, когда Русе Болтон подошел к Эддарду поближе и перешел в наступление.

– Боги не наградили меня наследником, милорд, – с горечью сказал Болтон. – Некому мне, старику, оставить свой замок, некому передать свой гордый стяг.

«Наконец-то боги избавят Север от этой страхолюдины», – подумал Эддард про стяг Болтонов, но вслух ничего не сказал и изобразил сочувствующую мину.

– Вот я подумал – у вас товар, у меня купец, – закинул удочку Русе.

– Да наоборот, сосед, – не понял намека Эддард. – Купец вон у меня, – Эддард кивнул на стоящего неподалеку Бенджена. – А если у вас есть кто на Стену, так люди там сейчас очень нужны.

– Гхм, – нервно сглотнул Русе, который уже прослышал про то, что Старки готовят большой поход за Стену, и собирался уматывать подальше на юг, до тех пор, пока бесы не толкнули его в ребро и не навели на мысли о сватовстве. – Я не про Стену совсем. Я вот сам к дочке твоей присватался бы.

Эддард посмотрел на старое и порочное лицо Болтона, и от мысли о том, что эта рожа мечтает о его юной красавице дочери, ему захотелось по этой роже пару раз вмазать.

– Ты посмотри на себя, старая обезьяна, – ответил лорд Старк, сдержавшись. – Пока дочка моя до брачного возраста дорастет, ты же кони двинешь. – Болтон попытался возразить, но наткнулся на гневный взгляд Старка и был вынужден признать про себя, что до свадьбы он может и не дожить.

Но старик Болтон был упрям, и после обеда снова пошел на приступ.

– Слушай, сосед, – пробормотал он, порядочно уже захмелев и хватая лорда Старка за рукав. – Есть у меня сын, родная кровиночка…

– На предыдущей ставке, лорд Болтон, вы показывали, что наследников у вас нет, – строго сказал Эддард, пронзая Болтона взглядом, от которого с того соскочил весь хмель. «Вот ведь кто пытки на Севере запретил, – подумал Русе о своей непреходящей печали. – Старку-то хорошо, он как глянет – если кто не сдохнет от страха, так сразу расколется. А еще говорят, Тихий Волк. Если это тихий, то какие у них буйные?» В этот момент Русе поймал на себе взгляд Джона Сноу, и ему захотелось повалиться Эддарду в ноги.

Русе попытался говорить дальше, но не смог найти слова и просто махнул рукой Рамси Сноу, подзывая его к себе.

– Ну, рассказывай, чем живешь, что умеешь, – подбодрил незнакомого ему парня Эддард, прежде чем Русе сумел собраться с духом и объяснить Рамси, для чего его звали.

– Я из лука стреляю хорошо, – похвастался Рамси, – убегающего крестьянского мальчишку за сто шагов срезать могу. И собак дрессирую отменно, злющие они у меня, плохую служанку в минуту разрывают.

«Идиот, – подумал про себя Русе, по-прежнему не в силах вымолвить ни слова. – Думаю, этапом на Стену мы пойдем прямо этим вечером».

– Еще я кожу с людей снимать умею, как на фамильном гербе, – продолжал Рамси со сладким блуждающим взглядом.

– Ты нам годишься, – подытожил Бенджен, который по лицу брата понял, что сейчас полетят головы. – Мы тебя со Стены катапультой к Одичалым забросим, чтобы они от ужаса с ума посходили и в разные стороны разбежались.

«Не вели казнить!» – хотел крикнуть Русе, но поднаторевший в поимке языков Бенджен уже незаметно и без шума тащил обоих Болтонов прочь из замка.

Принц Джоффри раньше не любил верховую езду, путешествуя вместе с матерью в ее роскошной карете, а, доехав от Королевской Гавани до Винтерфелла верхом, поклялся было себе, что больше никогда не сядет на лошадь, разве что ради турниров и подвигов. Но в Винтерфелле характер принца закалился, и суровая северная жизнь доказала ему, что пара часов верхом – это такие маленькие неприятности, что это и не неприятности вовсе. Поэтому Джоффри откровенно радовался тому, что наконец в календаре Севера нашелся праздник, с утра не было тренировки, а после обеда Старки собрались на верховую прогулку.

Разумеется, на прогулке достаточно скоро выяснилось, что и верховой езде Джоффри тоже надо учиться, и Старки, включая семилетнего Брана, унеслись вперед, но Джоффри даже на них за это не подосадовал: во-первых, он постепенно начинал понимать, что и его отец, и дядя Джейме, и дядя Ренли ездят так же и так же не оглядываются на отстающих, так что ему лучше бы подучиться, а не досадовать, а, во-вторых, Джоффри уже достаточно погонялся за Старками во время тренировок и был только рад отсутствию необходимости делать это снова. Джоффри свернул с дороги, бросил поводья и шагом поехал к реке.

Не доезжая до реки метров сто, Джоффри с замиранием сердца услышал доносящийся от реки знакомый стук палок. Первой его мыслью было то, что неугомонные Старки устроили импровизированную тренировку еще и в праздник и вместо отдыха он сейчас получит очередной синяк. Несчастный принц вздохнул и покорно направился навстречу своей судьбе.

К своему большому облегчению, вместо фехтующих Робба и Джона на берегу реки Джоффри обнаружил намного более странную пару: небольшая шустрая девчонка лет девяти рубилась с высоким парнем лет тринадцати, вместо деревянных мечей используя что-то круглое, похожее на черенки от лопаты. Девчонке явно не хватало сил, и она проигрывала, пропуская удары, но не сдавалась. В душе Джоффри наконец проснулось рыцарство, и он схватился за свой короткий меч.

– Может, тебе будет угодно подраться с кем-то твоего размера? – заявил Джоффри, спрыгивая с лошади и бросаясь между дерущимися. «Вот так и Сандор бросился на защиту Лораса Тирелла и был признан победителем турнира», – подумал Джоффри и стал очень горд собой.

– У тебя меч, а у него палка, это нечестно, – пискнула девчонка у Джоффри из-за спины.

– Он выше и старше тебя, и это тоже было нечестно, – ответил Джоффри, не оборачиваясь, и красивым крутящим движением, подсмотренным у Джона Сноу, выбил палку из рук стоящего перед ним парня.

– Ну что, негодяй… – заявил Джоффри, картинно подняв меч над головой, и в этот момент у него в голове выключили свет.

Джоффри очнулся, лежа на спине у самой воды, и увидел немного встревоженные лица Робба и Джона.

– Люди, где я? – спросил ошарашенный Джоффри, силясь припомнить, как он сюда попал.

– На Севере, – лаконично ответил Джон Сноу.

– Люди, что это было?

– Это наша сестра, – сообщил Робб.

– Санса? – слабым голосом спросил Джоффри, опасаясь того, что он каким-то образом бесповоротно расстроил свою будущую свадьбу.

– Да нет, это младшая, Арья, – рассмеялись в ответ Робб и Джон, и Джоффри, начиная припоминать произошедшее, подумал, что, может, ему лучше и не жениться на Сансе – если младшая уже в девять лет может так врезать, то старшая, да после совершеннолетия, вообще его, пожалуй, ненароком убьет.

– Принц, вы, извините меня, лапоть, – сердито сказал Джори Кассель, появляясь над головой Джоффри. – Только на той неделе разучивали бой против двух соперников. И в первый же раз, Король Ночи вас забодай, вы поворачиваетесь к одному из соперников спиной!

– Я не поворачиваюсь, – пробормотал Джоффри, поднимаясь на локтях – затылок у него просто раскалывался, и лежать на спине было неудобно. – Ой!

– Простите меня, принц! – крикнула Арья, кинувшись к очнувшемуся Джоффри и немало его этим напугав. – Я думала, вы хотите убить Мику.

– А я думал, он хочет убить вас, – возразил принц. – И ожидал другой благодарности за заступничество.

– В общем, ты, брат, пострадал за свое беззаветное рыцарство, – подытожил Робб, помогая принцу встать. – Кстати, Мика этот сбежал еще до того, как мы подъехали, так что поле битвы осталось за тобой.

Обратная дорога прошла в добродушных подтруниваниях над спасением благородной дамы от коварной лопаты и над рыцарем, который принял удар черенка на себя. Впрочем, неподалеку от замка Эддард подъехал к молодежи и похлопал вновь отставшего Джоффри по руке.

– Молодец, парень, – ободряюще сказал Эддард. – Твой отец в твои годы поступил бы так же.

Джоффри в этот момент в очередной раз с опаской думал о том, не побьет ли его Санса в честном поединке, и даже если нет, решится ли он ухаживать за девушкой, которая, судя по удару ее сестры, скоро сможет разрубить его пополам.

– Лорд Эддард, – задал принц беспокоящий его вопрос, – а на Севере всех женщин учат сражаться?

– Не бойся, – рассмеялся Эддард Старк, угадав причину вопроса, – не всех.

========== Дикий, но симпатичный ==========

Мы с друзьями соберемся у огромного костра.

Это пламя, словно солнце, будет греть нас до утра.

Все заботы, все проблемы улетают с пеплом ввысь…

Ах, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!

«Отчего такой сюжет избитый?» – может, спросите вы меня.

Оттого, что брат наш инквизитор не бывает без огня.

(с) Филигон

Последние дни Петир Бейлиш по прозванию Мизинец чувствовал, что пришла пора распроститься со своими честолюбивыми замыслами и спасать свою шкуру. Король Роберт засел в Красном замке, трезвый, суровый и грозный, и большинство союзников и нужных людей осталось там же, только не в королевском дворце, а в камерах в подземелье. У Петира были свои люди в королевской охране – но королевских стражников в золотых плащах сменили незаметные серые фигуры караульных, вызванных королем из Штормового Предела. То же самое случилось с тюремщиками, и даже на кухне, к удивлению Петира, король-обжора разогнал весь персонал, и последним донесением, которое получил Бейлиш с королевской кухни, был рассказ о том, что братья Баратеоны очень забористо матерятся, когда жарят в камине яичницу.

Бейлиш постепенно начинал понимать, как король пережил гражданскую войну и взошел на престол: Роберт был беззаботен и простоват только в мирное время, а в условиях войны подобраться к нему было не так-то легко. Хуже того, к королю невозможно было даже подобраться для того, чтобы сдаться, и ничего о его планах узнать было тоже невозможно. Лишенный своих связей и шпионов при дворе, Петир постепенно начал чувствовать себя так, словно его везут на казнь с завязанными глазами.

В городе тем временем шли аресты: каждую ночь кого-то из нечистых на руку царедворцев волокли в Красный замок. Некоторые из них, опасаясь ареста, пытались выставить часовых, но серые солдаты Баратеонов беззвучно снимали часовых и выволакивали очередного жулика на улицу.

Некоторое время под властью Бейлиша оставался порт, хоть и находившийся под угрозой кораблей Станниса, стоявших на рейде, но и в порту третьего дня капитаны выкинули из таможни чиновников и ввели военное положение. А окончательно свое поражение Бейлиш понял, когда увидел, как к Красному замку по улицам города валит чернь, толкая перед собой перепуганных септонов с кадилами и семиконечными звездами и пару десятков купцов и лордов со связанными за спиной руками.

– Слава тебе, король, грозный король, – пела протяжно и торжественно толпа. – Царствуй на страх врагам, на страх ворам. Лордов души, король, вешай и жги!

Петир Бейлиш внезапно понял, что именно так Эйрис Безумный и оставался у власти даже после того, как для многих рыцарей его правление стало нестерпимым. У народа, которым самовластно правят лорды и вельможи, мало причин обижаться непосредственно на короля, и много причин радоваться их казням. И даже если поднять народ на восстание, чернь куда охотнее пограбит тех купцов и царедворцев, которые живут неподалеку в своих небольших дворцах, чем полезет на стены Красного замка.

– О чем это говорит нам, знатоки истинной философии истории? – пробормотал Бейлиш себе под нос, отходя от окна. – О том, что меня очень скоро будут бить, возможно, даже ногами.

Прикинув свои варианты, которых было немного, Мизинец решился на рискованный шаг и сел на корабль, идущий на север. В конце концов, говорил себе Мизинец, леди Старк помнит его еще мальчишкой и считает его своим другом, а Эддард может быть просто домоседом, которому очень повезло вызвать простым дружеским письмом королю такие неожиданные перемены в государстве. К тому же, ходили слухи, что Эддард выдает замуж дочь, и Петир Бейлиш мог попытаться присвататься.

В Винтерфелл Бейлиш, груженый подарками для милых дам, прибыл в дождливый день. Эддард с присными привычно заседал в столовой, пил вино и как раз слушал историю Тириона о том, за размер какой части тела Мизинец получил свое прозвище. Если бы суеверный Мизинец узнал об этом, он почел бы это дурным предзнаменованием. Но Мизинец посчитал за благо избегнуть в первый вечер мужской компании, и вместо того, чтобы представиться лорду Старку, побежал возобновлять знакомство с леди Кейтилин.

Красноречивый, льстивый и угодливый, Мизинец все же заморочил Кейтилин Старк, уговорил ее представить его своей старшей дочери, и вскружил Сансе голову изысканными манерами и рассказами о роскоши королевского двора. Уже через два часа Кейтилин мечтала вслух, как Санса будет блистать на Юге, а Санса согласилась почитать гостю свои стихи, которые он встретил самым трогательным восторгом и самым глубоким пониманием. К концу вечера Санса была уже влюблена, а хитроумный Петир Бейлиш был крайне доволен собой.

Третий день после приезда Мизинца снова выдался ненастным, и Эддард коротал вечер, выпивая в привычной компании.

– Знаете что, благородные сэры, – сказал Бенджен, – мне этот Бейлиш не нравится. Надо бы как-нибудь развязать ему язык. Принимаются идеи.

– Есть одна идея, – мрачно сказал Сандор Клигейн. – Подходим к нему в коридоре по нахалке, приставляем ему меч к горлу…

– Бенджен, – перебил Эддард Старк. – С кем мы связались?

Но идея приставить меч к горлу Мизинца Эддарду все же чем-то понравилась, словно бы за ним в этом отношении был должок.

– Давайте я попробую, – предложил Тирион.

Для претворения в жизнь своей идеи Тириону понадобился сообщник примерно его размера, и на следующий день он разыскал Брана, которого частенько видал на крышах Винтерфелла.

– Привет, малыш, – дружелюбно сказал Тирион семилетнему парню, который был выше него почти на полголовы. – Давай пошалим?

– Неа, – с сомнением сказал Бран. – Ты взрослый, а мне надерут уши. Или ты сам мне их надерешь.

– Да, я умный, красивый, в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил, – заявил Тирион, и Бран не смог сдержать улыбку. – А еще я самый лучший в мире лазальщик по стенам. Спорим, я заберусь вон в то окно по стене, – Тирион указал на окно в комнате Мизинца, – а ты не сумеешь?

– Это я-то не сумею? – загорелся Бран.

Бран бросился к стене башни, но увидел над воротами стражников, которые обязательно расскажут все его матери, и остановился в нерешительности.

– Правильно, ночью полезем, когда нас не видно будет, – одобрил Тирион. – По рукам?

Наступившая ночь была пасмурной, и даже Тирион, гордившийся своим умением находить дорогу в темноте, не видел почти ни зги.

– Привет, малыш, – прошептал он в темноту.

– Привет, Тирион, – ответил Бран из темноты. – Полезли?

– Слышь, пацан, ты не грохнешься? – обеспокоенно спросил Тирион, поднявшись метров на пять от земли и чувствуя по падающим ему на голову камушкам, что Бран лезет намного быстрее него. – Если ты оттуда полетишь, твоя мать с меня голову снимет.

– Да ладно тебе, – беззаботно ответил Бран. – Мы с Арьей с пяти лет по стенам лазаем. Сначала лазали над стогом сена: кто упадет, тот трехглазый ворон.

– А это как? – заинтересовался Тирион.

– А это когда проигравшему дают кулаком в лоб прямо над самым носом, – пояснил Бран.

– У нас это называлось «пробить лося», – припомнил Тирион. – Только «лосю» можно руками закрываться.

– А у вас в Западных землях есть лоси? – неожиданно спросила Арья из темноты, так что Тирион от удивления чуть не свалился вниз.

– Старки, сколько вас здесь? – на всякий случай спросил Тирион темноту.

– Двое, – уверил его Бран.

– Уже небольшая стая волков, – уважительно сказал Тирион, нащупывая ногой очередной выступ.

– Тирион, а как мы будем курощать Бейлиша? – спросила Арья уже шепотом, потому что они приближались к окну Мизинца.

– И главное, за что? – добавил более рассудительный Бран.

– Уууу, брат, – многозначительно протянул Тирион, добираясь наконец до карниза под самым окном Мизинца. – Это жулик!

– Начинаем воспитательную работу, – продолжал Тирион, вытаскивая из-под куртки обмотанную вокруг тела простыню. – Сейчас вы увидите лучшее в мире привидение с кинжалом. Когда два раза стукну ногой, войте волками, да погромче, – с этими словами Тирион перелез в комнату Бейлиша и проскользнул в его сундук.

Петир Бейлиш спал в эту ночь беспокойно, потому что посвященные в часть плана Бенджен и Эддард водили его вечером в семейный склеп и рассказывали о свирепых Королях Севера, которые хранят древний обет восстать из гробниц и жестоко покарать любого, кто замышляет недоброе против дома Старков. Бейлиш дрожащей рукой заперся на два оборота, подпер дверь сундуком, и теперь метался по кровати. «Я предупрежу его, чтобы он не доверял мне, – бормотал Мизинец, которому снилось, что Брандон Крушитель берет его за ноги своими ледяными руками и держит над краем Стены. – Я вовсе не собираюсь отдавать девочку садисту и насильнику, разве что ситуация того потребует».

«Это я удачно зашел», – с сердцем подумал Тирион, слушая бормотание Мизинца, и дважды стукнул ногой по стенке сундука.

Петир Бейлиш сел на кровати в холодном поту, слушая многоголосый волчий вой: Бран и Арья за окном завыли так натурально, что к ним присоединились все лютые волки Старков. Лишившись дыхания и трясясь всем телом, Петир наблюдал, как из сундука на фоне двери поднимается белая фигура в погребальном саване.