Текст книги "The Darkness (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Я оборачиваюсь, сдерживая смех, когда учитель берет учебник Дилана за края и переворачивает, чтобы тот держал его не вверх тормашками. Послышался смех. Дилан цокнул языком, улыбнувшись мужчине:

– Огромное спасибо.

– Всегда, пожалуйста, – он направился обратно к доске, позволяя классу посмеяться.

Я прикрываю рот рукой, отворачиваясь, когда Дилан кладет учебник на парту, ворча:

– Как ни погляди, нихера не понятно.

Я кусаю губу, посматривая на Кейт, которая пожала плечами, мол «ну, с кем не бывает», и отвернулась. Я не могла скрыть широкую улыбку, поэтому выпрямилась, стараясь принять серьезный вид.

Что ж, может, все ещё не так плохо.

========== Глава 7. ==========

– Кая, ты знаешь, как я отношусь к такому роду развлечений, – мама сложила руки, опираясь на дверь.

Я тем временем бегала по комнате, собираясь в клуб:

– Я иду не одна, мы все там будем, так что не беспокойся.

– А кто отвезет тебя домой?

– Мария обещала не пить, – скорее, звучит, как ложь. И я это знаю. Знаю, что Мария напьется самая первая, но мне не хочется сидеть дома. Мет прав, мне стоит развлечься. Я надеваю черную юбку и майку. Сегодня налегке, так сказать. Оборачиваюсь к маме лицом:

– Думаю, так сойдет.

Та закатывает глаза, уходя из комнаты:

– Как хочешь.

Я улыбаюсь, накидывая красную кофту на молнии, и бегу в коридор к двери. Телефон начинает разрываться от звонков Марии, хотя мы вовсе не опаздываем. Я надеваю балетки, ибо на каблуках там делать нечего, и кричу маме о том, что ушла. Женщина не отвечает. Она все ещё не может отпускать меня туда. Столько лет прошло, а она до сих пор борется с этим?

Вышла, закрыв дверь на ключ, и побежала вниз.

Сегодня мне особенно хочется напиться. Впервые такое.

***

– Сегодня самая грандиозная вечеринка, – Мария уже была в предвкушении. Кэрол сидела рядом на переднем, крася губы, а я сзади:

– Моя мать опять отпиралась.

– Я не удивлена, – как-то незаинтересованно ответила черноволосая. Я закатила глаза, смотря в окно. Мелькают огни города. Мне это чуждо, но иногда надо выбираться из своей глуши.

Машина паркуется на стоянке, возле которой расположен клуб – это огромное здание. Повсюду много людей, половина из них уже поддатые.

Выходя из машины, я вижу наших. Мет улыбается мне, но, видя Кэрол, переводит все внимание на неё, отчего я опять же закатываю глаза. Пол тоже пришел? Что ж, будет с кем поболтать. Хотя, я искренне надеюсь, что Кейт все-таки пришла. Мне не хочется чувствовать себя одиноко.

Мы дожидаемся, когда откроют вход, и заваливаемся внутрь. Тут тесно из-за народу, жарко настолько, что мне не хватает воздуха. Все трясутся в такт музыки, тела девушек извиваются вокруг парней, стараясь привлечь максимум внимания.

Так. Я осматриваюсь, чтобы не потерять друзей из виду. Мы пробираемся к бару, прося налить коктейли. Я смотрю, как Мария и Кэрол выдувают один за другим, затем бегут танцевать. Я остаюсь с Полом сидеть за стойкой. Парень что-то пытается мне сказать, но я ничего не слышу, поэтому пожимаю плечами, продолжая пить свой напиток. Вижу Кейт, что заставляет улыбнуться, но девушка привела своих друзей, так что просто не заметила меня, проходя в толпу. Я не буду её отвлекать. Все-таки, ей стоит забыться.

Я выпрямляюсь, приоткрывая рот: Кэрол и Мария танцуют возле Мета, всячески трогая его. Мне становится не по себе. Я понимаю ещё Кэрол, но Мария знает, что я чувствую к Мету. Может, это все алкоголь?

Джексон подходит к нам. Его белая майка облегает торс:

– Кая, идем танцевать! – он не дожидается ответа, хватая меня за больную руку, отчего я корчусь, но это вряд ли видно в темноте.

Мы заходим в толпу. Я решаюсь забыть о Мете, и о том, как вокруг него вертятся две неприятные мне особы. Мария мне неприятна? Да, думаю, сейчас особенно. Мне жарко, поэтому я запускаю пальцы в волосы, приподнимая их. Музыка захватывает, алкоголь дает моему телу расслабиться. Я начинаю скользить руками по своему телу. Вокруг меня танцуют люди, но мне кажется, что одна в этом зале, пока не чувствую руки Джексона у себя на талии. Я распахиваю глаза, смотря на него. Парень улыбается, опуская руки ниже. Если бы это был не Джексон, то я бы врезала, но, если это он, то пускай.

Я обхватываю его шею руками, приближая наши лица. Его горячее дыхание касается моих губ, отчего я чувствую холодок, пробежавший по спине. Неприятный холодок. Отхожу, игриво улыбаясь. Парень разочарованно сжимает губы, на что я пожимаю плечами, и иду обратно к стойке.

Кажется, людей становится больше. Я вернулась обратно, но мое место было занято. Я усмехнулась, поняв, что с Полом «мило» беседует Дилан. Что ж, мне пора прекращать удивляется его неожиданным появлениям. К тому же, сейчас мне все равно.

Пол кивает в мою сторону, и Дилан поворачивает голову. Я задерживаю дыхание, замирая на месте. Парень выпрямляется, сидя на высоком стуле. На его лице трудно прочитать какие-либо эмоции. Кажется, ему вообще все равно, что какая-то девушка стоит рядом, стараясь докричаться до него.

Я смеюсь, когда незнакомка спотыкается и, будучи пьяной, валится на пол. Но моя улыбка исчезает, когда Дилан встает со своего места, направляясь ко мне. Я делаю недовольный вид, когда он останавливается:

– Что ты тут делаешь?!

– Ночная бабочка?! – отвечает он, и я сдерживаюсь, чтобы не врезать ему.

Ухмыляюсь:

– Если хочешь задеть меня этим, то знай, что мне все равно!

Дилан улыбается, на что я не могу не ответить тем же.

Парня резко толкает стоящий сзади мужик. Дилан дергается, делая шаг. Я хмурюсь, когда О’Брайан хватается за голову, осматриваясь. Черт. Он шутит?

– Дилан, – произношу я, боясь увидеть ухмылку на его лице.

Парень поднимает ладонь, тяжело дыша, и отворачивается, покачиваясь. Я теряюсь. Ему нужен воздух. Кажется, его либо вырвет, либо, что ещё хуже, он потеряет сознание здесь. Я оглядываюсь, чтобы найти кого-нибудь из одноклассников, но вокруг лишь чужие лица. Смотрю на Дилана, который хватается за стойку, чтобы удержаться на ногах.

К черту.

Я беру его за кисть, ведя к туалетным комнатам. Выйти не получится, слишком много людей у входа, поэтому остается только этот вариант. Дилан плетется за мной. Я чувствую, как его рука начинает трястись. Вот же. Погуляла. Развлеклась, ага.

Я выхожу в коридор, таща за собой парня, который уже еле держится на ногах. Уборная должна быть впереди. Дилан начинает что-то бормотать.

– Оу. Нет, нет, не здесь, – осматриваюсь, – черт, – решаюсь отвести его в мужской туалет.

Что ж, по крайней мере, нужно отдать должное, что уборные у них тут в отличном состоянии.

Мы проходим внутрь, после чего я закрываю дверь на щеколду, оборачиваясь. Дилан подходит к раковине, опираясь на неё. Он трясет головой, тяжело вздыхая и что-то бубня. Я подскакиваю к нему, включая воду:

– Тебе нужно умыться, – начинаю умывать его лицо, ведь сам он не шевелится. – Дилан? Ты как?

После этих слов он валится на пол, опираясь на стену. Я выдыхаю, видя, что ему явно лучше. Опускаюсь рядом. Мы оба запрокидываем головы. Дилан начинает смеяться. Не знаю отчего, но я подхватываю. Теперь мы, словно два идиота, сидим в общественной уборной и смеёмся. Дилан опускает голову, смотря на свои колени:

– Больше никаких клубов.

– Твой отец знает?

– Шутишь?

Я опять смеюсь. Дилан ухмыляется:

– Ты явно пила.

– Немного, – смотрю на него, затем отворачиваюсь:

– Дилан.

– Что?

– Это совсем не то место, не та обстановка, но только в таком состоянии, я могу сказать это.

Парень хмурится, поворачивая голову в мою сторону. Я продолжаю смотреть перед собой:

– Дилан, прости.

– О, ты точно напилась в стельку, – смеётся парень.

– Нет же! – срываюсь. Мне и так трудно, а он ещё смеет смеяться.

– Я, как и другие, смеялась и издевалась над тобой в детстве, – глотаю комок. – Мне, просто, сейчас от этого плохо. Не знаю, но мне хочется попросить прощения, хотя, это твое дело. Мне кажется, что такие, как мы не заслуживаем прощения. Мы так с тобой обходились, – понимаю, что мое лицо корчится, – мы столько делали тебе зла. И я тоже, понимаешь. И когда ты вернулся, внутри меня что-то кольнуло, – кусаю губу. – Я не настаиваю на твоем прощении. Повторяю, что это твое дело. Ты волен злиться и ненавидеть нас, я просто…

– Ты прощена, – охрипший голос перебивает меня. Я смотрю на него, хмурясь:

– Я ведь…

– Я не злюсь. Не на тебя.

– Почему?

– Ты пешка. Слабачка. Шестерка. И да, это совсем не то место.

Я начинаю смеяться, кивая:

– Да! – сжимаю губы. – А ты прав, правда звучит обидно, и она задевает людей.

– Теперь мы квиты, – Дилан сглатывает, посматривая на меня. Я устало улыбаюсь, подняв на него глаза:

– Эй.

Парень вновь смотрит на меня. Я протягиваю ему ладонь:

– Давай, тогда что ли… – мой язык заплетается.

Дилан не дослушал меня, пожав руку. Я наклонила голову, наблюдая, как он начинает улыбаться.

– Отлично, а теперь надо уйти отсюда, – выпрямляюсь я.

Дилан облизывает губы:

– У меня машина на парковке.

– У тебя есть машина?

– Я тебе скажу больше, у меня есть права, – он начинает кивать.

Я улыбаюсь, хмуря брови:

– Отлично, тогда поехали.

– А как же твои друзья?

– Какие друзья? – строю из себя дурочку.

Дилан поднимается, направляясь к дверям. Я вскакиваю, идя за ним.

Что ж, вечер закончился лучше, чем я предполагала. Мы выбрались из клуба, но я так и не смогла найти глазами Мета. Интересно, а он и Кэрол… Или, может быть, с Марией. Трясу головой, чтобы отогнать мысли. Мет не такой. Мне хочется верить в это.

Мы выходим на парковку. Дилан указывает на свою машину, в которую мы садимся и покидаем это место.

Когда мы выезжаем на знакомую дорогу, то я чувствую родной запах моря. Это спокойствие, тишина, шум бьющихся об берег волн – это мне ближе, чем громкая музыка клубов и зловонье уборных.

– Дилан, можно здесь, – прошу я.

Дилан хмурится:

– Тебе нехорошо?

– Нет, я просто хочу, – запинаюсь, – просто, можно мне здесь выйти.

Дилан поднимает брови, останавливаясь у обочины. Я вылезаю из машины, снимая балетки. Морской ветер бьёт мне в лицо, отчего я улыбаюсь. Иду вниз к берегу. Ночной пейзаж даже лучше утреннего. Столько новых звуков. Я развожу руки, начиная кружиться.

– Ты в курсе, что тебе пить нельзя? – Дилан явно не понимает моего поведения.

Я махнула рукой на него, заходя в воду, чтобы помочить ноги. Волны непривычно спокойные, поэтому приятно обволакивают мои ступни. Слышу звук зажигалки и оборачиваюсь, хмурясь. Дилан понимает меня без слов, поэтому поднимает руки, словно сдается, и отходит подальше, чтобы не рушить мою идиллию. Я вновь поворачиваюсь к морю, глубоко вздыхая. Дилан опирается на дерево, закурив.

Вот теперь я, наконец, расслабилась. Ведь это все, что мне требовалось.

========== Глава 8. ==========

***

Черная непроглядная ночь заполнила комнату. Эта тьма словно давит на грудь, мешая нормально дышать.

Дилан перевернулся на спину, сильно сжимая края одеяла. Его лицо корчится, а мокрые глаза сильно сжимаются. По лбу стекает пот.

– В…т…ф… – шипит он, шмыгая носом и сильнее сжимая ткань.

Его тело начинает дрожать, когда нечто тяжелое забирается ему на кровать, протягивая костлявые руки к его груди, затем шеи. Парень трясется, не раскрывая глаз.

– Ф…т…в… – шипит нечто, что резко обхватывает его горло, вонзая когти в шею.

Дилан моментально вскакивает, начиная кричать во весь голос. Через секунду в комнату забегает отец, хватая его под руки и стараясь удержать на месте. Дилан продолжает вопить и отбиваться.

– Дилан! – мужчина обхватывает его шею, сильно напрягая мышцы.

Его сын уже не маленький, поэтому контролировать его в таком состоянии с каждым разом тяжелее.

Дилан начинает расслабляться, но продолжает судорожно трястись, смотря перед собой. Он начинает скулить, сжимая глаза.

– Всё хорошо, – его отец уже не знает, каким образом способен помочь сыну.

***

Сегодня мне хорошо спалось, и этого вполне достаточно, чтобы встать в хорошем настроении. К тому же, выходной. Не знаю, чем займусь.

Хотя.

Я взглянула на гору учебников, что лежали на столе.

Да, мне определенно есть, чем заняться. Что ж, проводить выходные, сидя дома – могу, умею, практикую.

Я села за стол, смотря в окно. Мама работает сегодня, так что дома меня окружает привычная тишина.

Звонок в дверь.

Ну, по крайней мере, окружала.

Я поднялась, идя в сторону двери. Думаю, сон окончательно покинул меня, когда через глазок увидела Гарольда. Он стоял, одетый в полицейскую форму, и оглядывался, нервно почесывая нос. Я опомнилась, когда звонок повторился, и открыла дверь. Мужчина тепло улыбнулся мне:

– Ты спала?

– Нет, я просто, – выдохнула, – что-то случилось?

– Да, я хотел спросить, – он поставил руки на бедра, – вчера вы ведь были в клубе?

– Мы ходили всем классом, – непринужденно отвечаю я.

– И Дилан с вами?

– Конечно, он ведь тоже наш одноклассник, – улыбаюсь.

Мужчина чешет затылок, видимо, не верит:

– И все было без происшествий?

Я мнусь:

– Почти, но все обошлось.

Гарольд кивает, посматривая в пол:

– Что ж, спасибо, это все, что я хотел узнать, – отворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю его:

– Как сегодня?

Думаю, он понял, о чем я, поэтому сжал губы, качая головой. Я попрощалась с ним, закрывая дверь.

Значит, и сегодня все повторилось. Я повернула голову, смотря на календарь. Понедельник обведен красным фломастером. Хмурюсь, вспоминая, почему выделила этот день.

Точно.

Фиона открыла дверь, подняв глаза на меня. Я улыбнулась:

– Доброе утро, Дилан ведь дома?

Старушка явно сбита с толку тем, в каком настроение я пребываю. Она отошла, позволяя мне пройти. Я благодарю, вбегая в коридор, и подхожу к двери комнаты Дилана:

– Эу, ты спишь? – открываю.

Дилан валяется на кровати. Черт, да уже час дня, сколько можно? Я подхожу к нему, начиная трясти за плечо:

– Дилан, поднимайся.

Парень что-то недовольно бурчит. Я понимаю, что он плохо спит, но дело важное.

– Дилан, у нас в понедельник важный тест по математике! А ты – полный нуль в этом. Тебе стоит подготовиться, – Дилан хмурится, не открывая глаз, и отворачивается к стене. – О’Брайен, если ты не напишешь эту работу, то тебя либо исключат, либо переведут в тот класс, в котором учатся дети твоего уровня развития!

Дилан резко оборачивается, щуря глаза:

– Знаешь, – его голос сонный, – в следующий раз я тебя придушу.

– Оставим это на другой раз, – закатываю глаза я, поднимаясь с колен. – Давай, вставай, а я пока принесу учебники, – я направилась в коридор.

– Да что с тобой не так? – ворчит он, потирая глаза.

Я улыбаюсь, покидая их квартиру, и бегу вниз, к своей. Я вряд ли могу помочь Дилану с его болезнью, но способна подтянуть в других вещах.

Я спускаюсь на свой этаж и замираю: у двери стоит Мет. Парень дергается от неожиданности, но улыбается:

– Привет, – заикнулся, – ты опять бабушке Дилана помогала?

Это звучит, скорее, как осуждение. Я подхожу к нему, стараясь понять, что ему могло понадобиться:

– Ты что-то хотел?

Парень улыбается:

– Ты вчера резко пропала из клуба, так что мы переживали, – он почесал нос. – Я переживал.

В голове мелькает картинка, как он танцует, прижимаясь к Марии и Кэрол, что вызывает отвращение.

Я вздыхаю:

– Мне хотелось спать, поэтому уехала.

– С кем? – он слишком любопытен. – С Диланом?

Я наклоняю голову на бок:

– Слушай, что не так? – кажется, я начинаю раздражаться, если кто-то говорит о Дилане в таком тоне. Он ничего, никому не сделал, особенно Мету.

– Он, – парень замялся, – я не знаю.

Берусь за голову:

– Слушай, мне нужно готовиться к тесту, к тому же домашки море. Так что…

– Да, – кивает. – Тогда, до понедельника?

– Да, – сжимаю губы.

Одна моя часть безумно рада тому, что Мет стоит здесь, что он приехал ко мне, но другая говорит о том, что пора приниматься за дела. Если бы не Дилан, то я попросила бы Мета остаться, чтобы позаниматься вместе. Хотя, что мне мешает?

– Мет, – я улыбнулась, – хочешь, вместе подготовимся?

Парень поднял брови:

– Спрашиваешь, хочу ли я, чтобы отличница помогла мне подготовиться? Этот тест важен, так что, – он разводит руки, – думаю, ответ очевиден.

Я чувствую, как мои щеки начинают гореть.

Дилан может и подождать. Не думаю, что это сильно затянется…

***

Думать – явно не моё, ибо уже семь вечера, а мы с Метом решили половину тестов. Я рада, что мы вместе готовимся, это сближает, выделяя меня на общем фоне, но…

Я подняла глаза, смотря на часы. Дилан. Черт. Ему тоже надо готовиться. Для него это даже важнее, чем для Мета.

Мет – капитан баскетбольной команды, это, своего рода, “иммунитет”. Его не исключат.

А вот Дилан…

– Хорошо, – я стучу ногтями по столу, смотря на Мета. – Думаю, пора заканчивать.

Мет улыбается мне:

– Да, пора.

Мы сидим за столом, поглядывая друг на друга. Я чувствую аромат его одеколона, отчего голова начинает кружиться. Мет смеётся. Видимо, я покраснела. Он вновь смотрит на меня, но теперь в воздухе витает напряжение.

Приятное напряжение.

Парень выпрямляется, смотря на мои губы. У меня перехватило дыхание, когда его лицо медленно начало приближаться к моему. Чувствую его дыхание. Горячее. Обжигающее.

Но я…

Грохот входной двери. Я вскакиваю, когда слышу голос матери, которая уже входит в комнату:

– Кая, я ухожу с… – она смотрит на нас с Метом, – оу, – улыбка озаряет её лицо, но она старается сдерживать её. – Я ухожу сейчас к подруге. Я… Я не мешаю, – уходит, прикрывая дверь.

Я закатываю глаза, краснея. Оборачиваюсь. Мет пожимает плечами, смеясь:

– Я первый парень, которого она встретила в твоей комнате?

Я сейчас разорву себе лицо от стыда, но киваю, убирая волосы назад. Мет улыбается. Он явно доволен.

– Ладно, – резко произношу я, когда он делает шаг в мою сторону. – Уже поздно.

Мет кивает:

– Да, спасибо.

– Конечно.

– Ты и правда очень умная, буду знать, к кому обращаться, – Мет подходит ближе, опускаясь к моему лицу, но просто обнимает меня. Я замираю, пытаясь прочувствовать каждую часть его тела, которая касается меня. Держусь, чтобы не потерять сознание, ведь в глазах начинает темнеть.

Мет отходит, освобождая меня. Я веду его до двери, прощаясь. Парень уходит, одаривая меня широкой прекрасной улыбкой. Я закрываю дверь, касаясь её лбом. Прикрываю глаза, слушая тишину.

Мы были так близки друг к другу. Боже. Я улыбнулась, обернувшись, чтобы опереться спиной на дверь. Складываю руки, кусая ногти. Облизываю губы, поднимая глаза на часы. Пол восьмого.

Черт.

Я бегу в комнату, складывая все нужные учебники в сумку, и направляюсь к двери. Всё же, получится нехорошо, если я не приду. Разбудила ведь его.

Да и к тому же, мне хочется просто поговорить с ним.

========== Глава 9. ==========

Стучу в дверь, в надежде, что мне откроют. Слышны шаги. Дверь открывает сонный Дилан, чего я никак не ожидала. Приоткрываю рот, видя, что он все в той же одежде, в которой был утром:

– Только, – указываю пальцем, – не говори, что ты ещё не вставал.

Дилан поднимает бровь:

– Так ведь выходные.

Я закатываю глаза, обходя его:

– Ты – это что-то с чем-то.

Парень закрывает дверь, зевая:

– Это ты явно долго шла, поэтому я уснул.

Мои зрачки нервно забегали по комнате, когда я туда вошла:

– Я помогала маме, – кладу сумку на стол, – а ты спал, так что, кто из нас действительно был занят? – поднимаю руку, – я. А теперь, давай начнем.

Дилан пожимает плечами:

– Математика, да?

– Да, а если быть точнее, – вытаскиваю учебники, – алгебра и геометрия.

Улыбаюсь, когда парень падает на кровать, разводя руки. Беру альбом с ручками и карандашами и иду к нему, садясь рядом. Дилан выпрямляется, когда я подвигаюсь к стене, раскрывая учебник алгебры:

– Начнем с этого, – смотрю на него. Дилан пожимает плечами, беря карандаш и альбом.

Время шло быстро, что немного огорчало. Мне нравилось учить его, ведь и, правда, ничего не знал. Пришлось начинать с азов, так что, когда я взглянула на время, то было уже девять вечера.

Я лежала на животе на кровати, а Дилан сидел на полу возле меня, решая очередное уравнение. Он выглядел довольно забавно: растрепанные темные волосы, мятая футболка под кофтой, один карандаш держал в руке, другой между зубами, словно это помогало ему сосредоточиться. Он внимательно писал, переворачивая страницы альбома, но вдруг замер, нахмурившись. Я наклонилась к нему:

– Что там?

– Тригонометрическое… – он поворачивает голову, и я моментально отодвигаюсь, ибо наши лица оказались слишком близко друг к другу, – уравнение.

– А, – я потираю лоб, – Смотри, – начинаю объяснять, указывая пальцем. Дилан внимательно следит за моими указаниями, отчего мне становится приятно.

А ведь он и правда слушает, пытаясь понять.

– Так, времени мало, давай к геометрии, – предлагаю я, слезая с кровати.

– Мы все это время занимались одной алгеброй? – не верит Дилан.

– Ага, – вздыхаю, взяв со стола учебник по геометрии, и оборачиваюсь, тряся его в руке. – Приступим.

– Ну, нет, ты шутишь, – потер лицо Дилан. Я опускаюсь возле него на пол:

– Прекращай, хочешь остаться на второй год? Или чтобы тебя исключили?

– Нужно стать членом совета школы, тогда меня точно не исключат, – ворчал он, потрепав свои волосы.

Я облизываю губы, спрашивая:

– Скажи, ты ведь хотел в баскетбольную команду?

Дилан опускает руки на колени, которые согнуты, и смотрит в потолок:

– Всегда хотел играть.

– А чего не пойдешь? – непринужденно интересуюсь.

Парень сжимает губы, качая головой. Молчит. Я понимающе киваю, после чего говорю:

– Что ж, давай? – поднимаю учебник к его лицу.

Дилан опускает голову, смотря на книгу, затем переводит взгляд на меня, из-за чего я отворачиваюсь. Парень берет учебник в свои руки, после чего прекращает смотреть на меня. Я принимаюсь объяснять ему материал, после чего даю первое задание и встаю, ложась на кровать, лицом к нему. Поджимаю колени. Он сидит спиной, так что все, что я вижу – это его затылок. У него на шее синяки. Думаю, это от захватов Гарольда. Неприятные картины вновь появляются у меня в голове, отчего я хмурюсь. Дилан наклоняет голову в разные стороны, отчего шея хрустит. Он почесывает затылок, вновь приступая к работе. Я вздыхаю, когда из-за капюшона кофты виднеется нечто темно-сиреневое. Этот синяк «мощнее» остальных.

Неуверенно моя рука тянется к его коже. Парень замирает, когда я касаюсь пальцами поврежденного участка. Кажется, он не понимает, что я делаю. Да, я тоже.

– Это твой отец сделал? – я ложусь на живот, чтобы лучше рассмотреть отметину, и отгибаю капюшон. Дилан молчит, когда я вожу ладонью по коже:

– Синяк большой. Твой отец перестарался.

– Это не он, – хрипит Дилан.

Я поднимаю глаза:

– А кто?

– Я.

Хмурюсь:

– Зачем?

– Когда не могу проснуться, – он вновь начинает писать в альбоме.

Я вздыхаю, поправляя его капюшон:

– Хочешь поговорить об этом?

Парень стукнул по полу. Я дернулась, убрав руку от его одежды. Дилан повернулся, оперившись на кровать локтями, и взглянул мне в глаза:

– С чего мне делиться подобным с кем-то вроде тебя? – его тон жесткий, а вопрос поставлен хорошо.

Я сглатываю, не отрываясь от его глаз и стараясь не моргать, подобно ему:

– Я, – мои зрачки дергаются, пытаясь разорвать контакт с ним, – мне кажется, что тебе станет легче от этого.

– Тебе кажется, – он вновь отворачивается, продолжая работу. Я кусаю губу, ложась на спину.

А ведь правда, с чего я взяла, что он будет чем-то делиться со мной? Не думаю, что то, что я была «прощена» делает меня кем-то особенным. Поворачиваю голову на бок, смотря в затылок Дилану. Его голова дергается, когда глаза бегают с учебника на альбом. Я перевожу взгляд на часы. Уже девять. Чувствую, как мои глаза начинают гореть. Кажется, сегодня я «переучилась», так что…

От лица Дилана.

Гребаная алгебра, гребаные уравнения, гребаная геометрия…

Гребаная Кая.

Я потер лицо, сильно нажимая на глаза, которые готовы вылезти из орбит. Моргаю, чтобы привести зрение в порядок, и смотрю на исписанный лист. Черт. Запрокидываю голову:

– Кая, – тишина в ответ. – Эй, – поворачиваюсь: девушка спокойно сопит на моей кровати, что для меня странно. Я поднимаю брови: значит, пока я тут парюсь с этими теоремами, она спокойно спит. Неплохо устроилась.

– Кая, – трясу её за плечо, но начинаю шептать. Девушка что-то ворчит, отворачиваясь к стене. Ясно. Но, если она не встанет, то где мне спать?

Я закатываю глаза, пытаясь разбудить её с помощью щекотки. Да твою же. Чем я занимаюсь?

– Ладно, я сдаюсь, – говорю себе под нос, возвращаясь в сидячее положение, и сгибаю колени к груди, нервно осматриваясь. За окном уже темно. Мне нужно уснуть раньше, чем наступит полночь. Начинаю качаться, кусая губы:

– Кая?

Девушка молчит. Я начинаю кусать заусенцы, посматривая на часы. Каждый удар стрелки отдается мне по ушам в этой тишине. Я чувствую, как в моей голове, словно, надувается шар, мешающий нормально дышать. Дергаюсь, пытаясь вздохнуть. Моё тело начинает расслабляться.

Нет, мне нельзя засыпать на полу.

Это опасно.

Нельзя.

Трясу головой, но в глазах начинает темнеть, отчего я корчусь:

– Черт, – слышу шум. Он повсюду. Это шорохи. Свет тускнеет. Стены начинают шевелиться, словно под обоями что-то перемещается. Я опираюсь руками в пол, наблюдая, как нечто забирается под ковер, ползя в мою сторону. Мой рот раскрывается, но я не могу кричать.

Оно шипит. Шипит.

– В…ф… – я начинаю повторять за ним, понимая, что по спине словно пробежало тысяча пауков. Я чувствую, как они касаются моей кожи своей шерсткой. Я сжимаю глаза, шепча про себя о том, что должен проснуться, что это нереально. Но длинная бледная рука уже выглядывает из-под ковра, тянясь к моему лицу.

Я начинаю кричать, когда она касается моего плеча.

– Дилан! – ощущаю прикосновение ладоней к моему лицу.

Трясу головой, резко распахнув глаза: Кая сидит напротив, держа меня за скулы. Она явно растеряна:

– Ты, ты в порядке? Дилан? Слышишь меня?

Я чувствую, как пот стекает по моему лицу. Тело судорожно дрожит, отчего мне трудно пошевелиться. Пытаюсь дышать. Сердце бешено бьется, что отдает мне в голову пульсацией.

Девушка кусает губы, смотря мне в глаза:

– Дилан, все хорошо, – шепчет.

Я открываю рот, который нервно закрывается, затем снова и снова. Я дергаюсь. Кая корчится от боли, когда я хватаю её за кисти, сильно сжимая. Девушка испускает стон, сжимая губы:

– Дилан, ты не спишь, слышишь? – она приоткрывает рот, переведя взгляд на больную кисть. – Черт, Дилан! – она отпрянула, сев на колени, и начала отползать к стене, поглаживая руку. Я остался сидеть на месте, тяжело вздыхая. Мне не хватает воздуха.

От лица Каи.

У него паническая атака?

Дилан попытался подняться, но тут же свалился на колени. Все его тело тряслось так, словно он нагишом ходил по улице в минус тридцать. Я сглатываю, смотря на свой синяк, и встаю, идя к нему. Парень дергается, когда я помогаю ему встать:

– Тебе нужно умыться.

Он отрицательно качает головой, отчего я закатываю глаза.

– Он не выкидывает её, – дрожащим голосом произносит.

Я напрягаюсь. Видимо, началось.

Дилан прекратил трястись, смотря на меня. Я узнаю это выражение лица. То, что так напугало меня той ночью. Парень ухмыляется, когда его глаза начинают слезиться.

Черт.

Я хочу отойти, но стою слишком близко, поэтому Дилан успевает схватить меня за плечи, резко и довольно грубо прижимая к стене.

– Дилан, – я вскрикиваю, когда он сильно сжимает мои плечи. Черт, теперь синяки останутся. Поднимаю глаза на парня, лицо которого остается довольным:

– Что ты тут делаешь?

Я хмурюсь:

– Боже, во что я ввязалась…

– Что ты тут делаешь?! – кричит он, тяжело дыша. Я вжимаюсь в стену, кусая губы. Дилан наклоняет голову на бок, продолжая смотреть мне в глаза, не моргая. Я сжимаю ладони в кулак, когда он подносит свои пальцы к моим губам. Отлично. Моя челюсть трясется, раскрывая рот, когда он тянет мою нижнюю губу вниз. Она у меня болит от укусов, так что чувствую, как поврежденная кожа вновь рвется.

– Он не выкидывает её, понимаешь? – его голос более спокойный. Я судорожно киваю. Дилан убирает руку от моих губ, опуская лицо, чтобы заглянуть мне в глаза снизу. Я усмехаюсь:

– Почему бы тебе самому не выкинуть её?

Лицо парня моментально меняется, заставляя меня заскулить: он зол. Явно зол, но я даже понятия не имею, что сказала. Дилан сильно бьет ладонью в стену. Я хмурю брови, напряженно сглатывая.

– Ты хочешь убить меня, да? – что он несет. Я даже не могу соединить все в одну цепочку, чтобы понять. Дилан опускается к моему лицу, что заставляет меня задержать дыхание. Я приоткрываю губы, когда он поворачивает мою шею, нашептывая на ухо:

– В…тс…ф…

Эм. Я пытаюсь шевельнуться, чтобы отодвинуть его, ведь его холодные губы практически касаются моего уха, что немного неудобно. Его дыхание ледяное, не такое, как у Мета. Они с ним совершенно разные, но меня тянет к обоим. Мне хочется быть с Метом, а помочь Дилану. Правда, мне скорее кажется, что я смогу помочь Дилану, чем добиться чего-то от Мета.

Стоп!

О чем я сейчас думаю?!

Дилан спокойно дышит, что сбивает меня с толку. Он не так напряжен, как прежде. Может, уснул? Аккуратно поворачиваю голову: да, он спит. Выдыхаю. Но Дилан начинает висеть на мне. Я пытаюсь устоять на ногах, но падаю на пятую точку, придерживая парня, который не реагирует. Я выпрямляюсь, осматриваясь. Мама. Она будет волноваться, если не обнаружит меня в комнате, но, скорее всего, если, она выпила с подругой то, либо останется у неё, либо придет и сразу ляжет спать. Что ж, будем надеяться на лучшее. Хотя, в моем положении…

Я тяжело вздыхаю, стараясь удобнее расположиться у стены, ведь Дилан куда тяжелее, чем кажется. Да, такой концовки моего дня я не предусматривала.

Дилан спокойно посапывает, но его лицо все ещё мокрое. Он иногда вздрагивает, дергая ногами или руками, а в целом, когда он такой, то нравится мне больше. Я усмехаюсь, потирая лоб.

На часах уже пол одиннадцатого.

Дверь открывается, и отец Дилана замирает, моргая, видимо, не веря своим глазам. Я мило улыбаюсь, прося его помочь мне встать. Гарольд трясет головой, но опускается, поднимая Дилана на ноги. Тот все ещё в сонном состоянии, поэтому что-то бубнит, пока отец укладывает его на кровать. Он весь мокрый, словно чем-то болен. Я хмурюсь, прислоняя ладонь к его лбу, но Гарольд говорит, что это нормально. Его наоборот нужно укрыть. Я напрягаюсь, когда понимаю, что Дилан хоть и мокрый, но холодный.

Мужчина провожает меня до квартиры, не спрашивая, что я делала там. Думаю, он устал после очередного вызова, но завтра обязательно начнет выяснять.

Я открыла дверь: в коридоре у стены спала мать. Да, она пьяна. Я закатываю глаза, обходя её, и направляюсь в свою комнату, чтобы, наконец, лечь спать.

Этой ночью никто не кричал.

========== Глава 10. ==========

Моя мать, вроде, – взрослый человек, твердящий, что пьёт в последний раз, но все повторяется. Она, стакан воды, пара таблеток и головная боль. А ведь впереди ночная смена.