Текст книги "The Darkness (СИ)"

Автор книги: Paprika Fox

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

– Кая, – Мария остановилась возле меня, открывая свой шкафчик. – Кейт не пришла, так что нас меньше, чем надо. Черт, подвела нас, – сняла блузку. – Все теперь зависит от нас. Так что, не подведи, – улыбнулась мне. – Мы с Кэрол думаем, что Кейт пора покинуть группу.

Тут я вернулась в реальность. Повернула голову, хмуря брови:

– Ты хочешь выгнать её?

– Да, она в последнее время не посещает занятия, да и сегодня не пришла. Зачем нам такая среди нас?

– Она наша подруга.

– Да, но это группа поддержки, и если ты не принимаешь участие в нашей деятельности, то зачем держать тебя в списке? Лучше найти того, кому это нужно, – она надела костюм.

– Ты надавила на неё, – я сдерживала тон голоса. Кажется, я боюсь ссориться с Марией. На самом деле, она занимает особое положение среди девушек нашей школы, ведь является капитаном группы поддержки, а все хотят попасть в основной “состав”, так что стараются всячески угодить ей. И я не исключение, как и Кейт. Я была так рада, что являюсь тем человеком, который может называть Марию своей “подругой”. Это дало мне некий статус. Но я так же могу лишиться своего места, чего боюсь.

– Возможно, но надеюсь, что она сделает выводы, – Мария взяла помпоны и улыбнулась, отчего её глаза засверкали. – А теперь давай, переодевайся. Игра скоро начнется, – и направилась к двери.

Я тяжело вздохнула, облокотившись на дверцу шкафчика. Придет день, и я сорвусь на неё, но не сейчас.

Надев свой красный костюм и завязав хвост, я вышла с остальными в коридор, где уже собралась команда. В зале было шумно. Видимо, трибуны переполнились. Когда наши играют, это всегда превращается в нечто масштабное. Но гул и крики болельщиков мне сейчас не по душе. Я бы предпочла оказаться в своей комнате, где всегда царит тишина и покой.

Джексон и Пол, который является “собачкой” команды, уже здесь. Мэтт разговаривает с Марией и Кэрол, когда я подхожу к ним.

– Готов? – улыбаюсь светлому парню.

– Больше, чем ты думаешь, – он смеётся, отчего мне становится легче. Если он спокоен, то и мне не о чем волноваться.

– А ты как? Неважно выглядишь, – замечает Мет.

– Все нормально, – кручу головой, – это моё обычное состояние.

Мы смеёмся. Вместе.

Слышен свисток. Команда встает в круг, обнимая друг друга за плечи. Это их традиция перед игрой. Они переговариваются. Мет выпрямляется, крича:

– Мы их сделаем, ведь кто мы?!

– Дикие койоты! – подхватывают остальные, после чего все бегут к дверям, за которыми находится зал. Они прыгают, кричат, настраивая друг друга.

Мет – отличный капитан. Он может поддерживать боевой настрой команды.

Мария выбивает меня из размышлений, и мы бежим вслед за командой, делая разные акробатические движения, что всегда вызывает у зрителей восторг. Я выпрямляюсь, начиная хлопать, но улыбку приходиться натянуть. Странно, но я чувствую себя неуютно перед таким количеством людей. Я и раньше выступала, и все было нормально, но теперь, чувствую себя незащищенной, когда они смотрят на меня сверху.

Дергаюсь с места, когда девушки начинают танцевать вступительный танец, чтобы представить нашу команду.

Мне нужно временно освободиться от мыслей, которые не дают мне сосредоточиться.

Зал начал аплодировать. Мы направились к трибунам, чтобы команда противников смогла представиться.

– А они хороши, – Кэрол кусала ногти, поглядывая на поле.

– Ничего, в перерыве мы их сделаем, – Мария настроена на бой.

Начался первый тайм. Я наблюдала за игрой, покусывая губы до крови, хотя, хорошо понимала, что Мет не проиграет. Он никогда не проигрывал. Мне нравится в конце игры наблюдать за его триумфом. Я широко улыбаюсь, когда Джексон закидывает мяч в кольцо. Он тоже очень неплох. Тренеры обеих команд рвут глотки, крича и подсказывая, что делать. А иногда они просто орут, чтобы скрыть свое волнение.

Наконец, перерыв. К сожалению, противники забили, и теперь счёт в их пользу, но я уверена, что наши отыграются во втором тайме.

Я сложила руки, почувствовав неприятный холодок, который пробежал по спине. Повернула голову. Я знаю, что ОНО здесь.

Поднимаю глаза выше. Не знаю, что именно я хочу обнаружить, но чувство внутреннего дискомфорта не покидает меня. Я опускаю руки, уставившись на Дилана, который пробирался сквозь толпу к ступенькам. Он подозрительно оглядывался, словно его кто-то преследовал.

– Девки, пора зажечь звезду, – Мария вскочила, побежав в центр зала. Девушки помчались за ней.

Я дернулась, поняв, что отстаю, и кинулась за ними. Заиграла громкая музыка. Со стороны трибун начались вспышки, словно сотня фотоаппаратов щелкают разом. Я пыталась отвлечься, но все происходящее вокруг впервые казалось мне чем-то безумным: эти крики с трибун, шум, грохот, музыка, кричалки, танцы, движения.

Я остановилась, в то время, как все продолжали танцевать.

– Кая! – Мария не останавливается, пытаясь докричаться до меня.

Я начинаю тяжело дышать. В моей голове что-то грохочет. В глазах начинает темнеть. Я трясу головой, держась за лоб, и перевожу взгляд на двери: Дилан выходит из зала, качаясь из стороны в сторону. Я хмурю брови, опуская руку.

Слышу голос своей мамы. Неужели, она пришла?

Знаю, что после такого мне достанется не меньше, чем Кейт, но я всё равно трогаюсь с места, направившись к дверям. С каждым шагом ускоряюсь, чтобы поскорее покинуть это место.

– Кая? – это голос Мета?

Я выбегаю в коридор, оглядываясь:

– Дилан? – иду в сторону мужской раздевалки. – Дилан?

Не могу объяснить этого желания найти его. Я просто знаю, что должна.

– Дилан! – вбегаю в раздевалку и слышу шум воды. Душевая?

Сглатываю, подходя к дверям душевой. Касаюсь ручки дрожащей рукой, на которой, к слову, остался синяк. Дергаю, открывая дверь. Здесь несколько полу-кабинок. Душ работает только в одном. Тот находится в конце. Я сжимаю губы, медленно ступая по холодной желтоватой плитке. Мокро и холодно. Вода ледяная. Подхожу к последней кабинке. Мое сердце бешено бьётся, когда я выглядываю.

Но ничего. Там пусто. Только вода льётся.

Я тяжело выдыхаю, закрывая глаза, и тянусь, чтобы выключить душ, но резкий толчок сбивает меня с ног. Поскальзываюсь и падаю, бьюсь головой об плитку. Вода льётся мне в лицо, отчего мне приходится перевернуться на живот, чтобы хоть что-нибудь увидеть. Я присаживаюсь на колени. Головная боль волной настигает меня, и я хватаюсь за затылок. Слышу скрип подошвы. Я тут не одна.

Поворачиваю голову: Дилан стоит напротив. Он, как и я, мокрый. Парень тяжело дышит.

– Дилан! Стой! – я дергаюсь, когда он хватает меня за плечи, опрокидывая обратно на пол. Начинаю трястись и извиваться, стараясь оттолкнуть его, но его руки сильно сжали мои плечи, прижимая к плитке, что не давало мне свободно двигаться.

– Ты это сделал! – начал кричать Дилан.

Черт.

– Ты! Это все ты! Оставь меня!

Я бы с удовольствием, хоть речь и не обо мне. Кажется, он и говорит с кем-то другим. Или принял меня за кого-то иного. Странно, что в такой ситуации, я способна здраво мыслить и рассуждать.

– Дилан! Приди в себя! – всё ещё стараюсь докричаться до него.

Парень сильно давит мне на плечи, вдавливая в пол. Я поворачиваю голову на бок, плюя воду, что собралась во рту. Начинаю кашлять, задыхаясь. Дилан ослабил хватку. У меня не выйдет взглянуть ему в глаза из-за потока воды.

Больше не чувствую давления на плечи. Плеск воды, тяжелые вздохи, словно Дилан сел на пол и отполз к стене. Я приподнялась, тря глаза. Смотрю на парня, щурясь. Его вид явно говорит, что в шоке не только я, но и он. Мне хочется успокоить его, сказав, что все в порядке, но язык не поворачивается, ибо я совершенно не в порядке.

Я приподнимаю руку:

– Ты как? – стараюсь скрыть дрожь в голосе, но, видимо, плохо вышло.

Дилан вскочил, кинувшись к двери. Убегает?! Я попыталась встать, но резкая боль в голове заставила меня вернуться в исходное положение. Я схватилась за затылок, кривясь от неприятного ощущения. Подняла глаза, смотря на дверь. Теперь, я точно ничего не понимаю.

Судя по крикам, льющимся из зала, наши выиграли. Что ж, это неудивительно. Теперь мне хочется поскорее свалить, но времени не хватило, и когда я вышла, то в коридор забежали ликующие баскетболисты и девушки. Я не успела полностью привести себя в порядок и согреться, так что выгляжу ужасно.

– Кая? – Мария сначала хмурится, но затем в её глазах появляется беспокойство. – Что с тобой случилось? Ты в порядке?

Я судорожно киваю. К нам подходит Мет. Парень потный и уставший, но все равно выглядит прекрасно:

– Тебе плохо? Ты напугала нас. Мы отправили Пола за тобой, но он сказал, что тебя не было в раздевалке.

Да, потому что надо было искать в мужской.

Я выдыхаю:

– Простите, я просто ужасно сплю в последнее время, – виновато улыбаюсь.

– Это как-то связано с ним? – Мет серьёзно смотрит на меня. Я хмурюсь, но понимаю, о ком идет речь:

– Нет, почему ты сводишь все к нему?

– После его возвращения ты стала себя странно вести. Да и ещё, я вижу, как он наблюдает за тобой.

Меня передергивает. Дилан. Наблюдает. За. Мной. Я кручу головой, вновь смотря на Мета.

– Так, это ваши тараканы, – Мария направилась в раздевалку.

Я сжала ремень сумки, поглядывая на парня, который поставил руки на талию, вздыхая.

Если он видел, как Дилан наблюдает за мной, то, получается, что он тоже смотрит на меня. Можно ведь предположить такое? Это заставляет меня улыбнуться:

– Всё, правда, в порядке. Скорее, я просто заболела.

– Он мне не нравится, – качал головой Мет, кусая губу.

Это уже второй человек, который говорит такое о Дилане. Но слышать, что Мет беспокоится обо мне, – приятно.

– Ладно, мне нужно на работу, – я начала отходить.

– Да, хорошо. Правда, в таком состоянии…

– Со мной действительно всё хорошо, даже лучше, чем могло бы быть, – я искренно улыбнулась.

Мет ответил тем же:

– Хорошо, увидимся завтра.

Я киваю, уходя к лестнице.

Что ж, это был тяжелый день. Мне нужно хорошенько выспаться, хотя домашнее задание мне этого не даст. Я соврала Мету про работу. Не знаю, мне было приятно, что я ему небезразлична, но, при этом, мне хотелось поскорее уйти. Моё непостоянство раздражает.

Я вышла на своей остановке. Город – это хорошо, но мне ближе этот морской пейзаж. Соленый воздух расслабит мои нервы. Да. Думаю, мне стоит прогуляться.

Я спустилась к каменистому берегу, осматриваясь: серое небо, прохладный ветер и темная линия горизонта. Вся картина в целом отдает синеватостью в моих глазах. Я начинаю идти вдоль берега, пиная камушки. Впереди старый домик, ветхий, что от ветра разваливается и трещит. Рыбацкая лодка перевернута на берегу. Я останавливаюсь, замечая знакомую фигуру: Дилан идет к лодке, садясь сверху лицом к морю.

Нет, я не боюсь. Я не чувствую паники. Мне просто хочется врезать ему. Что и собираюсь сделать.

Я срываюсь с места, быстро приближаясь к парню, который замечает меня в последнюю секунду, но, к моему удивлению, останавливает мою руку возле своего лица. Я замираю, но резко дергаю плечом, освобождая больную кисть. Выражение лица Дилана ни о чем мне не говорит. Как же хочется наорать на него, но вместо этого я вздыхаю, «глотая» морской воздух, и сажусь рядом.

– Что ты делала в мужской раздевалке? – не думала, что он начнет.

– Гуляла, – отвечаю без эмоций.

– Хм, значит, это в порядке вещей?

– Заткнись, конечно, нет, – ворчу я, поворачивая к нему голову. – Не хочешь мне объяснить?

– Что? – достает сигарету, которую я выхватываю из его рук. Парень напрягся, не поднимая глаз.

– Не придуривайся, О’Брайан, ты знаешь, о чем я.

– Тогда, конкретизируй, – он уставился на меня с довольной улыбкой.

– Я о твоем состоянии в целом, – его веселит наша беседа?

Дилан выпрямляется:

– Меньше знаешь – крепче спишь.

– На меня это не распространяется. Поверь, сплю я ужасно.

– Ясно.

– Это ты кричишь по ночам? – решаюсь резко перейти в нападение.

Дилан молчит какое-то время, поглядывая, как волны касаются лодки. Я человек терпеливый, но в данном случае, мне хочется поскорее узнать.

Дилан поднимается. Я хмурюсь, когда он обходит лодку, ступая по воде. Оборачиваюсь, наблюдая, как он отдаляется.

– Да, черт, – выдыхаю, запрокинув голову, – достал, определенно, достал.

Дома меня ожидал серьезный расспрос матери, но я отвечала по минимуму. Мне не хотелось говорить с кем-то сейчас.

Я вошла в комнату и сразу рухнула на кровать. Я без сил. Домашку не стану делать. Как-нибудь выкручусь завтра.

Я повернулась на спину, смотря в потолок. Не могу прекратить думать о нем. Мой телефон начинает звонить. Я вытаскиваю его из заднего кармана джинсов и вскакиваю. Мет. Мне звонит Мет. Но почему?

Я отвечаю:

– Да?

– Кая.

– Ага.

– Я хотел убедиться, что ты в порядке.

– Да, все хорошо. Я уже дома.

– Ты не на работе?

Я ударила себя по голове. Вот дура.

– Я решила, что лучше дольше посплю.

– Ясно, это хорошо. Ладно, тогда не буду мешать.

– Ты и не мешаешь.

Он смеётся:

– Мне пора, Кая. Если что-то случится – звони.

– Хорошо.

– До завтра.

– Да, увидимся, – я опускаю телефон.

Не могу поверить. Он. Звонил. Мне. Сам. Рот растягивается в улыбке, и я ложусь обратно на кровать.

========== Глава 5. ==========

Писалось под: Jean-Pierre Taieb – Running After My Fate

К главе: http://cs625317.vk.me/v625317060/1b241/7vLxamd1C1Y.jpg

Я упала на пол, лицом вниз. Нечто обхватывало мои ноги, не давая встать. Я приподнялась на руки, стараясь ползти, но сдвинуться с места не выходило. Слышу шипение, что издает это существо. Тихое, словно оно посапывает. Оно не дышит. Оно просто издает этот странный звук, что заполняет все пространство вокруг, превращаясь в шум. Я закрываю уши, сжимая глаза.

Оно пробирается к моему лицу, хватая за плечи. Чувствую эту вонь, которая исходит от этого существа.

Я тяжело дышу, смотря в потолок. Вокруг темно. Включаю свет: на часах три ночи. Черт. Сажусь, потирая глаза и лицо. Убираю растрепавшиеся волосы со лба и подгибаю колени к груди, поставив на них локти.

Моя одежда валяется на полу. Вчера я просто отрубилась. Поднимаюсь, чтобы сложить вещи на стул. На столе лежат учебники. Черт. Я же ничего не сделала. Абсолютно ничего. Касаюсь своих горящих щек, продолжая глубоко дышать. Надо постараться уснуть.

Наклоняюсь, чтобы поднять с пола лифчик, но глухой вопль заставляет меня вернуться в исходное положение. Я больше не вздрагиваю, ведь это стало обычным явлением.

Но все же.

Я вышла в коридор, надевая шорты, и подошла к двери, тихо щелкая замком. Открыла дверь, прислушиваясь. Крик продолжался. Затем грохот. Обычно это прекращается, когда отец Дилана приходит к нему, но сейчас все затягивается. Может, что-то не так.

Черт, да тут и без этого все не так.

У мамы ночная смена, так что…

Я выхожу, прикрывая за собой дверь. Каменная лестница оказывается болезненно холодной для кожи моих пяток. Я ступаю медленно, все ещё надеясь, что Дилан прекратит кричать. Да, я полностью уверена, что это он.

Но надежды не оправдываются, ибо я уже стою возле их двери. Тут мое тело начинает дрожать. То ли от холода, то ли от страха перед неизвестным. Вопль прекратился. Я замерла, протягивая руку. Грохот, словно на пол упала посуда.

Облизываю губы, стуча в дверь. Шаги. Это Фиона.

Дверь открывается, и удивленные глаза старушки встречаются с моими:

– Милая, ты тут, – оборачивается, – прости, помешали.

Я кручу головой:

– Нет, что вы. А Гарольда нет дома?

– Нет, у него вызов, – она часто оборачивается, но не прекращает выдавливать улыбку. – Мне нужно идти, возвращайся домой.

Я слышу стон. Пытаюсь заглянуть за спину старушке, но сквозь непроглядную тьму коридора мало, что можно разглядеть. Я напрягаюсь:

– Простите, могу я…

– Нет! – резко отрицает Фиона. – Иди домой, спать.

– Нет, я хочу, – я пытаюсь обойти её, но старушка отпирается:

– Кая! – кричит довольно громко для её тихого голоса, затем прикрывает рот. Мы обе молчим, прислушиваясь. Я облизываю губы, опускаясь к ней:

– Я просто хочу…

– Что?

– Хочу, – качаю головой, – не знаю.

– Тогда иди домой, – она готова закрыть дверь, но громкий вопль разносится по коридору, вырываясь на лестничную клетку. Я приоткрываю рот, забегая в квартиру. Фиона не идет за мной. Она закрывает дверь, и теперь квартиру не освещает тусклый лестничный свет. Я замедлила шаг, оборачиваясь на старушку, которая начинает пугать меня. Подхожу к двери, за которой слышны стоны. Кусаю губу. Черт, да что я здесь вообще забыла?

Скрип половиц: Фиона зашла на кухню. Я сжимаю кулаки, глотая слюни, чтобы смочить горло. Моя дрожащая ладонь касается двери, которая открывается под её тяжестью. В комнате темно. Лунный свет проникает сюда, освещая лишь часть помещения. Я делаю шаг, переступая порог:

– Дилан? – пищу я, пытаясь разглядеть что-нибудь.

Шорох сбоку. Я поворачиваюсь. Могу различить очертания кровати.

– Дилан? – повторяю зов. В ответ тишина. Тогда я бросаюсь к окну, раздвигая шторы, чтобы комната была лучше освещена. Поворачиваюсь обратно, сжимая губы. На кровати сидит темноволосый парень. Он смотрит на меня. Он наблюдал за мной все это время, пока мои глаза привыкали к темноте, царящей в его комнате. Дилан сидит на краю кровати, согнувшись, и медленно машет мне кистью, перебирая пальцами. Я испускаю вздох, напрягая скулы:

– Н-не спишь, да?

Что за глупости! Черт!

Дилан продолжает смотреть мне в глаза, не моргая. Я делаю шаги в его сторону, но останавливаюсь. Темные круги под глазами парня, потное, почти мокрое лицо – все это дает понять, в каком он состоянии. Дилан начинает качать головой:

– Я сплю, – довольная ухмыляется, отчего мои ноги подкашиваются. Его лицо резко меняется, словно напрягаясь. Он сжимает губы, крича:

– Пошел вон! Оставь меня! Оставь!

Я дергаюсь, но не трогаюсь с места. Дилан резко прекращает кричать, и его лицо принимает прошлый довольный вид. Что за резкая смена настроения?

– Так, – кажется, он лунатик. – Давай, давай спать, хорошо?

– Я сплю, – отвечает, дергая головой, словно у него рвотные позывы. Теперь все его тело начинает судорожно трястись. Он опускает голову, так что, я не вижу лица.

– Дилан, – подхожу ближе, протягивая руку. – Послушай. Ты должен проснуться. Или продолжить спать, – говорю так, словно он способен понять меня. Я кусаю губы, касаясь его плеча, на что парень не реагирует, продолжая дрожать.

– Дилан? – опускаюсь на край кровати рядом, сжимая его плечо. – Кивни, если слышишь меня.

– Я слышу тебя! – кричит он, закидывая голову, которая медленно поворачивается лицом ко мне. Я сдерживаю слёзы. Мне не страшно, просто, не самая приятная картина.

– Я хорошо тебя слышу, – шепчет.

Я беру себя в руки:

– Ты должен проснуться, понимаешь?

Дилан начинает смеяться, возвращая голову в обратное положение:

– Кроус настолько тупой, что не может все выкинуть.

«Кроус»? Что за… Я трясу головой. Не время пытаться искать смысл в этом бреде. Я выдыхаю, потирая его руку:

– Дилан…

– Ему нужно просто все выкинуть, понимаешь? – он взглянул на меня, и это было нечто иное: его лицо расслабленно, в краях глаз скопилась соленая жидкость, которой ещё мало для того, чтобы стекать по щекам.

– Так, почему он не выкинет? – Господи, что я несу.

– Я не знаю, понимаешь, он не делает этого, он просто должен выкинуть, но он не выкидывает, он не уйдет, пока не выкинет, понимаешь? – он почти скулит.

– Окей, – я не знаю, как общаться с людьми, которые находятся в таком состоянии, но думаю, если просто поговорить с ним, то ему, по крайней мере, станет легче.

– А что он должен выкинуть? – шепчу.

– Нет, нет! Не говори такое! – вдруг кричит он. Я вздрагиваю от неожиданности, убирая от него свою руку. Парень берется за голову, садясь на пол. Что мне делать? Дилан начинает выть, ударяя кулаком в пол. Так вот что это за грохот. Я киваю, округляя глаза. Мне никак не помочь ему. Я не знаю, что делать.

Дилан резко оборачивается, хватая меня за колени. Я замираю, когда его тело оказывается между моих ног. Парень стоит на коленях, опираясь руками на кровать, и смотрит мне в глаза. Я начинаю задыхаться. Паника. Теперь мое тело оцепенело от страха. Да, теперь я боюсь.

Дилан молчит и не моргает.

– Дилан О’Брайен, – говорю жестко, пытаясь остановить поток слез, что сами текут по моим щекам. – Проснись, – понимаю, что начинаю пищать и крутить головой, щуря глаза, – пожалуйста. Ты меня пугаешь.

Рот парня медленно расплывается в довольной ухмылке, а глаза начинают слезиться. Его забавляет это. Ему нравится. Он наслаждается. Или это не он. Я не понимаю, кто передо мной. Дилан опускает лицо к моему уху, что заставляет меня скулить. Его губы дрожат, когда он пытается сказать что-то, но в дверях появляется высокая фигура, которая сначала пугает меня, но позже я понимаю, кто это, выдыхая.

– Дилан! – его отец хватает парня за плечи, отводя. Дилан начинает отпираться, все так же неотрывно смотря на меня. Он начинает кричать, пытаясь ударить Гарольда, но тот делает ему захват. Дилан сгибается, когда его отец начинает давить на спину. Я приоткрываю рот. Вижу, как лицо Гарольда корчится. Ему самому неприятно делать такое. Но это помогает: Дилан встает на колени, и мужчина прижимает его лицом к полу. Дело в том, что отец Дилана – полицейский, так что неудивительно, что он может справиться с ним.

Дилан начинает стонать, прося прекратить. Я хмурюсь: неужели, он пришел в себя?

– Кая, – голос Гарольда жесткий и ровный. – Иди домой, живо!

Я вскакиваю, выбегая из комнаты Дилана. В коридоре стоит Фиона. Она провожает меня взглядом до двери, которая через секунду хлопает, когда я выхожу на лестницу.

Я тяжело дышу, спускаясь по ступенькам. Оступаюсь, но успеваю ухватиться за перила, так что не падаю. Останавливаюсь. Мне нужно немного…

Дыхание перехватывает, и я сажусь на холодный камень, чтобы успокоиться.

Грохота и вопля больше не слышно. Значит, он пришел в себя?

Я закидываю голову, опираясь на перила. Если моя мать узнает, мне конец. Вновь смотрю в сторону квартиры Фионы.

Я ведь, действительно, испугалась его.

========== Глава 6. ==========

Мне пришлось отправиться в школу. Скажете, мол, чего я не притворилась больной? Так вот моя мать медсестра. Поэтому этот вариант даже не рассматривается.

Я зашла в кабинет, осматриваясь: все как обычно. Ничего не изменилось. Все те же общительные одноклассники, смех, разговоры, но что-то теперь не так во мне. Думаю, я ещё нахожусь в стрессовом состоянии. Одна часть меня хочет пойти, пообщаться со всеми, но другая желает отгородиться от этих пустых разговоров. Боюсь, что если буду вести себя странно, то потеряю свое место в классе.

– Кая, – Кейт выглядит обновленной, и я рада видеть именно её:

– Как ты?

Рыжая улыбается:

– Уже лучше.

– Слушай, мне жаль, что так вышло с группой поддержки, я могу уговорить Марию принять тебя обратно, но…

– Не нужно, – перебивает она, не меняясь в лице.

– К-как? – не пойму я.

– Я послала Марию. Мы больше не общаемся. Мне не нужен друг, – показывает кавычки в воздухе, – который будет относиться ко мне, как к ненужной вещице. Так что, я свободна, – Кейт стряхнула с плеч пыль, выпрямляясь. – Я пойду. Место свое займу, – обходит меня.

Она послала Марию? Поверить не могу, как она… Я всегда считала, что Кейт слабохарактерная, по крайней мере, слабее меня, но все оказалось наоборот. Совершенно не так. Я повернулась, смотря, как Кейт игриво улыбается одному из парней, что сидит рядом. Мне становится не по себе больше с каждой секундой. Мир сходит с ума.

– Кая, – это Мария и Кэрол. Черноволосая остановилась:

– Ты плохо выглядишь.

Киваю:

– Да.

– Ты не заболела? – Кэрол изображает заботу.

– Нет, – отвечаю без эмоций.

– Это хорошо, ибо сегодня мы все идем в клуб. Будем праздновать вчерашнюю победу, – восторженно произносит Мария. Я устало выдыхаю:

– Не знаю…

– Что? Кая, это не похоже на тебя, ты же любишь тусоваться, – блондинка проходит к партам. Мария складывает руки:

– Так, в чем дело, подруга? Это все из-за Кейт? – я не успеваю ответить, ведь она продолжает. – Забей. Она сама сделала свой выбор. А нам остается лишь отпраздновать отсоединение «чужого» для нас человека, – она хлопает меня по плечу, – сегодня в шесть, будь готова, я заеду за тобой, – идет к Кэрол, оставляя меня. Я тяжело выдохнула, потирая лоб, и направилась к двери, чтобы пойти в уборную.

Поднимаю голову, выходя в коридор: впереди идет Дилан. Он выглядит лучше, как ни странно. Парень замедлил шаг, увидев меня, но тут же ускорился. Я сжала челюсть, напрягая скулы, когда Дилан схватил меня за локоть, потащив в помещение для персонала школы. Я толкала его:

– Ты что…

Он отпустил меня, когда закрыл дверь. Так, теперь это вовсе прекратило быть смешным. Помещение маленькое, поэтому отступать некуда. Дилан обернулся:

– Какого черта?

Я приоткрываю рот, но хмурюсь:

– Чего?

– Отец сказал, что ты вчера приходила ко мне в квартиру, – его тон строг.

– А, ты об этом, – киваю, строя из себя дуру, – знаешь, я же просто любительница погулять по ночам, – качаю головой, делая серьезный вид.

– Смеешься надо мной?

– Если честно, то да, – отвечаю, недолго думая.

Дилан начинает кивать, кусая губы:

– Что ж, ясно, «ночная бабочка»?

– Ты ублюдок… – качаю головой, хмуря брови.

– Ты сама намекнула на это, – парень явно развлекается, давя на меня. – Не нужно ходить ко мне домой, – наступает, шепча, – вообще, я не люблю, чтобы кто-то навязывался…

– Я навязываюсь, – я резко кладу ему руку на грудь, открывая рот от шока, – я? – поднимаю глаза. – Знаешь что, Дилан О’Брайен, больше всего я не люблю таких людей, которые строят из себя силачей, а на деле сидят в комнате, рыдая и вопя, как ребенок! – последние слова я выплевываю на него с таким отвращением, что самой становится тошно.

Вот же… Я не могу поднять глаза. Он смотрит на меня. Его дыхание ровное. А мое сердце готово сделать тройное сальто. Что я только что сказала? Он же убьет меня.

Я приподнимаю лицо, смотря на Дилана. Тот не моргает. Он цокает языком, отворачиваясь, но резко оборачивается, идя ко мне, отчего я отступила, вжавшись в стену позади. Парень замахнулся, ударив кулаком в стену. Я широко распахнула глаза и рот, смотря на него. Дилан вновь поднял руку, поднося её к моему лицу. Его дыхание сбито, а лицо корчится. Парень сжимает ладонь в кулак и отворачивается, выходя из помещения. Я начинаю дышать. Мои зрачки застыли на двери, которая с грохотом закрывается, отчего я вздрагиваю, сжимая губы.

Отчего становится невыносимо больно. Я не должна была такое говорить. Не должна. По моим щекам потекли слезы. Как я могла? Зачем? Ведь, он не виноват, что он ТАКОЙ.

Я сильно кусаю губу, кожа которой рвется, заставляя меня вскрикнуть. Моя дрожащая ладонь касается губы, после чего я смотрю на красный отпечаток, оставшийся на пальце. Черт. Выпрямляюсь, выдыхая.

Вытираю слёзы, когда звенит звонок, заставляющий меня двигаться с места. Выхожу, направляясь обратно в класс. Все уже там. Сидят на местах. Я извиняюсь, проходя к своему месту. Дилан сидит сзади. Я не слышу, как он дышит, но чувствую это напряжение.

– Кая, – голос Мета звучит иначе. Я облизываю губы, поворачиваясь к нему:

– Привет.

– Привет, ты в порядке?

– Почему ты все время спрашиваешь у меня это? Я выгляжу так ужасно? – хмурюсь, но понижаю тон голоса. Мет пытается оправдаться:

– Нет, просто, ты странная в последнее время. Вот и все. Ты – мой друг, и я переживаю за тебя.

Эти слова ранят меня. Сильно. Я киваю, сжимая губы:

– Отлично. У меня все отлично, – качаю головой. – А ты как?

Мет улыбается:

– Хорошо, сегодня ведь идем в клуб?

Я выдыхаю.

– Давай. Тебе нужно расслабиться. Вот увидишь, тебе станет легче.

Лучше от громкой музыки, выпивки и всего прочего дерьма? Он серьезно. Хотя, Мет не виноват. Никто не знает, что я расслаблюсь, только находясь возле моря, когда слышу его шум. Но здесь я для всех другая. Верно.

– Да, иду, – улыбаюсь, отворачиваясь. Пытаясь вникнуть в материал, который объясняет учитель.

Дилан нервно стучит ручкой по парте, что начинает раздражать.

– Кая, – голос учителя сбивает меня.

– Д-да? – заикнулась.

– Вы можете выйти к доске и объяснить решение уравнения, – он, как бы не спрашивает, ведь я всегда выхожу, но сейчас… Я ведь ничего не повторяла дома.

– Простите, я, – начинаю, и все оборачиваются, смотря на меня с поднятыми бровями.

– Что? – учитель думает, что ослышался.

– Я не готова, – кусаю больную губу, опуская глаза.

Молчание. Мужчина откашлялся:

– Почему?

Мне не хочется оправдываться перед кем-то:

– Я устала вчера.

От моего объяснения глаза учителя на лоб полезли:

– Что ж, не думал, что когда-нибудь такое скажу, но, мисс Блэк, дайте мне свой дневник.

– Чего? – шепчет мне Мария. Кейт обернулась, смотря на меня вопросительным взглядом. Я киваю, поднимаясь с места, и иду к столу учителя.

– Простите, – голос Дилана бьёт мне в спину, заставляя обернуться. Парень улыбается:

– Вчера моей бабушке нужна была помощь, и Кая ей помогала. Разве, взрослые все время не твердят нам, что мы должны уважать и помогать старикам, если оно требуется? – он выпрямляется на стуле, крутя ручку в руках и нахально улыбаясь учителю. Тот задумался:

– Это так? Вы вчера помогали кому-то?

Я сглатываю, прежде чем ответить:

– Да, я была с бабушкой Дилана весь день.

Мужчина кивает:

– Что ж, тогда, – он растерян, – приготовьте все к следующему занятию.

– Хорошо, – киваю я, возвращаясь на место, поглядывая на парня с довольной ухмылкой. Сажусь, но все ещё чувствую напряжение вокруг. Почему все так смотрят?

Учитель вернулся доске, начиная объяснять решение уравнения. Краем глаза вижу, как Мет поглядывает то меня, то на Дилана. Я не могу усидеть на месте, поэтому поворачиваюсь к парню:

– Что за добрый жест?

– Ну, это ведь правда, – отвечает, не запинаясь. – Ты пришла, потому что боялась, что моя бабушка не справится с таким неуправляемым психопатом, – он щурит глаза, – забавно вышло.

Я тяжело вздыхаю, наклоняясь вперед:

– Прости, я не хотела задеть тебя, – говорю, словно шипя на него.

– Но ведь обычно именно правда задевает, так что тебе незачем извиняться, – он наклоняется вперед ко мне. – Но вот только то, что ты приходила к «моей бабушке» ночью лучше упустить, да?

Я хмурюсь. Дилан довольно ухмыляется, возвращаясь в исходное положение. Он просто играет со мной.

– О’Брайен! – голос учителя заставляет нас дернуться. Я сажусь прямо, а Дилан хватает в руки учебник. Все начинают улыбаться и хихикать, когда преподаватель останавливается около Дилана:

– Может, тогда вы объясните решение?

– Простите, – он бьёт пальцами по учебнику, улыбаясь, – но я не могу разобраться.

– Хм, – мужчина задумывается. – Что ж, позвольте помочь вам. Так сказать, поднять на первую ступеньку лестницы, которая приведет вас к великим теоремам и их решениям.