Текст книги "Оружие в его руках (СИ)"
Автор книги: Osolio
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
С другой стороны, внимание Стефано мне нравилось. Он был знаменит и богат. Я могла бы стать какой-нибудь успешной бизнес вумен, заняться благотворительностью или выпустить собственную линейку одежды. Могла бы. Но хочу ли я этого?
Когда кофе было готово, я поставила кружку на стол к Стефано, а сама присела на край стула напротив него. Мужчина, улыбнувшись, поблагодарил меня и продолжал пялиться на меня. Он ждал ответа и некрасиво заставлять мужчину усомниться в моей вежливости.
– Все хорошо, – запоздало ответила я. Видимо, сам забыв о своем вопросе он непонимающе поднял на меня глаза. – Ты спросил, как прошла моя неделя.
– А. Да. – Он откинул волосы назад, запустив в них пятерню. – А я уезжал на Мальту, потом на Мальдивы и вот только вчера вечером прилетел обратно домой. Снимали рекламу для Виктория Сикрет.
– Ты – ангел Виктории? – Я старалась изо всех сил не таращиться на него так сильно. Меня распирало со смеху, когда я представила его в трусиках-танго на берегу океана.
– Да, а что? Тебя это смущает?
– Не то, что бы. – Между моих бровей появилась небольшая морщинка. Я играла подушечками пальцев по столу. – Слушай, нам надо, наверное, кое-что уяснить.
Он не донес чашку до губ и, застыв от моих слов, поставил её обратно. Глухой стук стекла о дерево прибавил напряженности.
– Что уяснить?
– Ты же знаешь о сделке наших отцов, ведь так? – Я спросила напрямую. Лицо Стефано расслабилось. Скрестив руки на груди, он откинулся на спинку стула.
– Да. И ты, маленькая лгунья, тоже знаешь об этом.
– Как ты относишься к тому, что нас хотят поженить?
Стефано как-то странно улыбнулся, а потом наклонился корпусом ко мне. Его черные глаза насмешливо наблюдали за мной.
– А как ты к этому относишься? – спросил он низким, почти гортанным голосом.
Одна его рука поймала прядь моих каштановых волос и намотала себе на палец. Я сглотнула. Такая близость была привлекательна, но в тоже время вызывала во мне весь спектр негативных эмоций.
– Я не хочу выходить замуж.
После моих слов его рука остановилась. Черные глаза нашли мои и сузились. Брезгливо отбросив мои волосы, он снова откинулся на спинку стула и, продолжая внимательно за мной наблюдать с легким прищуром, сказал:
– Увы и ах, Андреа! – Его голос был полон сарказма. Ему было все равно. – Увы и ах! Твоего мнения никто не спрашивал.
– Как и твоего.
Он презрительно усмехнулся.
– Отнюдь нет. Мне предложили долю в компании отца. Акции, которые я получу от брака с тобой гарантируют мне счастливую беззаботную жизнь.
– Ты гей. – Выпалила я и Стефано резко выпрямился. Его злой взгляд пронзил меня до костей.
– Повтори, – прошипел он.
Хах! Я была права.
– Ты – гей. Поэтому ты согласился на брак со мной – чтобы быть под прикрытием. Так, твоя семья никогда не узнает о том, что тебе не нравятся женщины. Поэтому ты так следишь за своим телом, поэтому работаешь моделью, поэтому ты не поддался чарам моей матери.
– Может, мне просто не понравилась твоя мать?
– Она нравится всем. – И это было правдой. Любой мужчина, увидев её сразу превращался в кисель. Все, кроме моего отца. Я водила вилами по воде, но делала это очень уверенно. – Если бы ты был из простой семьи, как, например, моя, то твою гендерную предрасположенность попытались бы хотя бы принять, но ты из числа тех людей, семья которых убьет тебя, сочтя предателем.
Кровь медленно сходила с лица мужчины. Его губы стали белее мела, а глаза все еще были припечатаны к моему лицу. Я оказалась права, и это придавало мне уверенности.
– Возможно, ты права. – Спустя какое-то время он подал голос. Медленно, словно подбирая каждое слово, протягивал мужчина. – Моя семья, действительно, из тех, кто сочтет большим предательством любовь к мужчине, чем отказ от дел. Но в одном ты ошиблась, я уже отказался от дел своего отца и брата, я уже считаюсь снятым со счетов.
– Значит, ты хочешь снова быть на счету у отца?
Стефано потянулся к уже остывшему кофе. Отпив, он поставил кружку на место и снова впился в меня взглядом. Под его наблюдением мне становилось жутко неудобно. Кухня превратилась в крохотную комнату, а воздух, казалось, вовсе исчез.
– В общем так, Андреа. – Он снова наклонился ко мне. – Уговор наших отцов остается в силе. Мы женимся, переезжаем в другой город. Нью-Йорк, например. Отец предоставляет мне доступ к акциям фирмы, твой отец получает порт в Париже.
– А когда мой отец захочет внуков?
Стефано громко рассмеялся.
– Ты можешь спать с любым мужчиной, только так, чтобы ни одна душа об этом не знала. Или же, если нашим отцам потребуется кровное доказательство, то я предлагаю тебе ЭКО.
– Ты свихнулся? Я не выйду за тебя замуж!
Мое последнее предложение прозвучало, как каприз. Стефано поднялся, подошел ко мне и грубо схватил меня за запястье. Вся нежность прикосновений, которые я получала от него в первые дни нашего знакомства исчезли. Теперь я видела настоящего Стефано Россини.
– Выйдешь! – Его лицо было в нескольких сантиметрах от моего. Я чувствовала запах кофе и мятной резинки. – И хватит капризничать! Я знаю, что ты сохнешь по мне.
Теперь настала моя очередь смеяться. Правда мой смех получился каркающим и наполненным испугом.
– Когда твой отец ляпнул, что ты, его единственная дочь и наследница, просто с ума сходишь по мне, мой папаша с радостью предложил породнить наши семьи.
– У моего отца была безвыходная ситуация! – Выпалила я, пытаясь вырваться из рук мужчины. На запястье уже рисовалась красная отметина. Если он продержит меня еще столько же, останется синяк.
– Твой отец за один вечер заключил две хорошие сделки, о какой безвыходности ты говоришь? – Его губы были в миллиметрах от моих. Его дыхание обжигало, а железные объятия пугали меня. – Героин и кокс не так легко было бы поставлять в другие страны через государственные перевозки. – Мои глаза широко распахнулись. Я поверить не могла, что мой отец занимался нелегальным бизнесом. – Что? Наивная рыбка думала, что папочка перевозит детские игрушки?
– А порт в Париже нужен, чтобы беспалевно туда поставлять наркотики. – Договорила за него я и была готова расплакаться. Отец променял меня на наркоту. Это даже хуже, чем плот для утопающих.
Послышался звук открывающейся двери, за ней голоса моей мамы и Хосе. Услышав это, Стефано резко притянул меня к себе и поцеловал. Я почувствовала на его губах горький привкус кофе. Его руки легли мне на шею. От неожиданности я чуть не вскрикнула.
– Андреа? – Мама растерянно переводила свой взгляд с меня на Стефано и обратно. – Что здесь происходит?
– Добрый вечер, Францеска. Прошу меня простить. – Он засмущался, словно школьник. Вот это игра! Я же действительно была похожа на помидор. Меня только что поцеловал Стефано, а до этого он мне почти что угрожал.
– Стефано, даже если вы и знаете свое совместное будущее, это не дает вам право так торопить события. – Она сделала акцент на слове.
– Не сдержался. – Тихо ответил он и посмотрел на меня. Я все еще находилась в прострации. Хосе с явным подозрением наблюдал за нами. – Ты проводишь меня?
– А? Да, – я поднялась со стула и последовала за Россини.
Мужчина остановился у дверей и сделал вид, что целует меня в щеку. Его губы коснулись моего уха и горячее дыхание обожгло кожу. Если раньше его прикосновения для меня были раем, то сейчас я бы хотела вымыть все места, где он меня казался.
– Ты никому не скажешь обо мне.
– Иначе?
– Иначе ты пожалеешь о том, что не вышла за меня замуж. – Он ласково поправил мой воротник.
С этими словами он ушел, а так и стояла на пороге. Мои глаза смотрели на закрытую дверь, словно он сейчас должен был вернуться. Вернуться и сказать, что он не гей и что это все плод моего воображения.
Увы и ах, Андреа!
Когда дома все затихли, я набрала номер подруги. Моника на той стороне чем-то шуршала и громко ругалась с братом. Хосе, по-видимому, торопил её.
– Вы где?
– Выходим уже. – Наскоро ответила она, а потом раздался приглушенный смех друга. – Это её «выходим» я слышу четвертый раз за пятнадцать минут!
– Я тоже выхожу.
– Давай только без красной помады, – ответил мой телохранитель. Вероятно, он отнял телефон у своей сестры.
– Я уже поняла, что мне не идет.
– Нет, почему же, тебе идет. Правда, если ты хочешь выглядеть как сорокалетняя шлюшка.
Я сбросила трубку и наскоро собралась. Мой кожаный костюм облегал мое тело, словно вторая кожа. Черные лакированные туфли добавляли мне желаемого роста.
Когда мы приехали в клуб и сели за свой столик, Хосе с насмешкой посмотрел на нас с подругой. Он был одет в простые джинсы и зеленую вельветовую рубашку. Без костюма и рации он выглядел очень даже молодо.
– Сегодня я буду пить, девочки. Так что без глупостей.
Моника высоко подняла свои накрашенные брови.
– Какие глупости? О чем ты?
Он наклонился к ней и щелкнул по носу.
– Я серьезно, сестренка. Не заставляй меня пожалеть о том, что я привел вас сюда.
– С тобой или без тебя, братец.
Он лишь вздохнул, бросил обреченный взгляд на меня и потерялся среди толпы. Пока его не было, Моника развалилась на мягком кожаном диване, потягивая свой откуда-то не возьмись коктейль.
– Откуда ты взяла его?
– Лео дал мне, когда я вышла из туалета. – Она безразлично пожала плечами.
– Ты поэтому сюда так часто ходишь? Потому что Лео здесь?
– Да. Кроме этого клуба мы не можем нигде видеться. Он очень занятой.
– Да, – протянула я и откинулась на спинку дивана. – Ты меня с ним так и не познакомила.
– Если сегодня представиться возможность снова улизнуть от брата, то я тебя обязательно с ним познакомлю.
– Договорились.
Мы пили, смеялись и танцевали. Хосе все время был рядом с нами. Он танцевал с каждой из нас поочередно. Моника частенько пропадала в уборной, от чего Хосе пару раз спросил, что с ней. Мне пришлось соврать, что она съела что-то не то и её замучил понос. Хосе приподнял одну бровь, пытаясь сдержать смех, но, в итоге, эмоции все равно взяли вверх, и он расхохотался посреди танцпола. Я представила глаза подруги, когда на утро её брат будет долго смеяться над ней.
Когда мои ноги гудели от танцев, а во рту пересохло, я подошла к бару и попросила бармена налить мне «Секс на пляже». Тот оценивающе меня рассмотрел, а потом потребовал паспорт. Я уже хотела бежать к Хосе, как мужчина, сидящий рядом со мной, подал голос.
– Налей девушке. – Я узнала его. В неоновом смоге было тяжело распознать человека, но, когда его баритон вызвал во мне множество мурашек, я поняла, что за личность рядом со мной.
– Спасибо, – улыбнулась я. Луиджи безразлично отмахнулся, но потом повернул ко мне голову.
– Девушкам до восемнадцати в нашем клубе делать нечего, – ответил он и оценивающе прошелся своим взглядом по мне.
– Мне уже восемнадцать.
Да-а, мой будущий родственник – убийца и глава парижской мафии. Мой отец, оказывается, наркоторговец, а мой будущий муж – гей. Мне всего восемнадцать лет, меня могло ожидать прекрасное будущее, куча студенческий вечеринок, классных парней и никаких ограничений. А что получаю я по итогу?
Алкоголь, выпитый мною ранее, подействовал в самое неподходящее время. Я почувствовала, как сильно защекотало в носу и слезы, которые я старалась сдерживать на протяжении всего вечера, потому что моя драгоценная мама крутилась около меня, расспрашивая о моих отношениях со Стефано, стали наступать очень стремительно. Было тяжело сдерживать эмоции, но я не имела права расплакаться в присутствии старшего брата Россини. Только не при нем.
– В таком случае, отдыхайте. – Так же безразлично ответил он и отвернулся. Он что-то сосредоточенно печатал на телефоне.
Я опустошила свой стакан и хотела уже уйти обратно за свой столик, как чьи-то крепкие руки обняли меня сзади. Бархатистый голос отозвался во мне смесью эмоций, а его дыхание щекотало мою кожу.
– Привет, красавица, – промурлыкал Стефано и развернув мою голову за подбородок, притянул к себе и вовлек в нежный поцелуй. «Это игра», – твердила я себе, от чего все мое тело натянулось словно струна, – «Он – гей». Оторвавшись от меня, он изобразил удивление. – Луи, братец, ты тоже тут!
Луи медленно обернулся на нас со Стефано и его бровь вопросительно изогнулась. Он оглядел нас с головы до пят, а потом усмехнулся, покачав головой. Это была его первая эмоция, которую я увидела. Мой взгляд остановился на полуулыбке Россини старшего, сам Луи же изучающе разглядывал меня, словно впервые заметил.
Почувствовав, что я теряю равновесие, я крепче ухватилась за Стефано, обнимая его. Мужчина на этот жест одобряюще промычал, когда Луи все еще продолжал буровить меня взглядом. Потом его усмешка спала с лица, и он с тем же безразличным видом посмотрел на брата.
– Это та самая Моретти?
– Да, – Стефано погладил меня по голове, как собачонку. Я незаметно убрала его руку с головы. – Это Андреа Моретти. – Он повернулся ко мне и слегка наклонился, чтобы я лучше слышала. – А это мой дорогой братец Луиджи. – Его губы коснулись моего уха. – Будь умницей, не создавай ни себе, ни мне проблем. – Потом он поцеловал меня в висок.
– Очень приятно, – я выдавила из себя улыбку и протянула руку мужчине. Его замешательство сменилось удивлением. Он пожал мою ладонь. Когда его рука коснулась моей нежной кожи, я почувствовала, как все мои нервные окончания накалились. Помесь страха и желания соединились воедино, ни оставляя ни единого места здравому смыслу.
Он отпрянул и снова повернулся к брату.
– Научи свою нареченную манерам, Стефано. Если она так подойдет и подаст руку нашему отцу, то у нее останется в обиходе только одна рука.
– У нас есть целый год, братец. Она всему научиться. – Кривая улыбка коснулась губ двух братьев.
Луи хотел сказать что-то еще, но чьи-то женственные руки обвили шею мужчины, затем показалась белокурая голова. Девушка была одета с иголочки: платье миди, облегающее ее тело, очерчивая все видимые и невидимые линии, туфли на высоком каблуке и локоны в стиле сороковых. Большие голубые глаза и полные губы. Это была его невеста. И его невеста была настоящей красоткой.
– Луи, дорогой, я приехала так скоро, как смогла. – Она поцеловала его в щеку и на этом месте остался красный след от помады. – Ой, прости. Испачкала.
Она достала салфетку из сумочки и стала аккуратно вытирать его щеку. От ее действий горечь в горле стала подниматься, и я отвернулась. Мои глаза нашли черные вороньи глаза Стефано. Он наклонился и поцеловал меня. На этот раз это было властно и требовательно.
Я услышала вскрик от неожиданности. Когда мы отстранились друг от друга, я увидела перед собой картину: невеста Лиуджи сидела у него на коленях, его руки обвивали ее талию, а их губы были заняты поцелуем. Страстным, животным поцелуем. Внутри живота все заныло.
– Пошли танцевать? – Спросила я Стефано, и тот улыбнулся ленивой кошачьей улыбкой.
Мы вышли на танцпол. Я кружилась в танце, обвивая руками шею мужчины. Стефано хорошо играл свою роль, словно заучил ее годами. А может, так и было. Музыка обволакивала нас, заставляя двигаться то энергичнее, то, наоборот, медленнее. В какой-то момент я даже забыла, что тот мужчина, который так искусно танцует рядом со мной, мой будущий муж. Я на минуту забыла, кого он из себя представляет, и что все это представление – всего лишь галочка в послужном списке самого старшего Россини. Все должны верить в то, что мы – пара. Возможно даже в то, что мы влюблены друг в друга.
Спустя три песни, Стефано обняв меня на прощание, снова подошел к бару и стал о чем-то беседовать уже со свободным от своей гиены братом. Его невеста сидела по правую руку от него, пила коктейль и что-то смотрела в своем телефоне. Словно почувствовав мой взгляд на себе, Луи обернулся. Наши взгляды встретились и меня снова бросило в дрожь. Его же, казалось, напротив ничего не волновало, он отвернулся обратно к брату и что-то ему сказал. В тот же миг Стефано посмотрел на меня и игриво подмигнул. Мои щеки залились румянцем, и я выдавила из себя робкую улыбку.
– Ах, вот ты где! – Пытаясь перекричать музыку, сказала подруга. – На кого ты там смотришь?
Она выглянула из-за моего плеча. Её глаза округлились и в безмолвном вопросе она уставилась на меня.
– Потом, хорошо? – Мне было не до объяснений. Внутри гамма разнообразных эмоций вершили свой суд надо мной. Мне одновременно хотелось заплакать, кого-нибудь избить или утопиться.
Она схватила меня за руку и поволокла в сторону туалетов. Её губы выглядели слегка припухшими, что говорило о долгом и страстном поцелуе. Подруга, не замечая моих пристальных взглядов, тащила меня вперед, но потом резко остановилась, когда перед нами вырос её брат.
Хосе смерил нас с Моникой подозрительным взглядом, а потом спросил:
– Вы куда собрались?
– В дамскую комнату, товарищ надзиратель? Нам ведь можно сходить пописать?
Он скривился и посмотрел на меня. Я знала, что моя отговорка про диарею подруги не пройдет даром. Хосе склонился к уху подруги и что-то её прошептал, после чего она повернулась ко мне, краснея от злости на глазах.
Одними губами она произнесла:
– Понос?
Я видела, как брат Моники еле сдерживает смех, и мне было тяжело сдержаться, чтобы не засмеяться. Она вовлекла меня в свой обман и теперь нам обеим приходиться расхлебывать. Её чуть ли не трясло от злости и это выглядело еще смешнее. Но её злость тут же улетучилась, когда меня снова обняли со спины.
Хосе сделал шаг в нашу сторону, но Стефано выставил руку, преграждая путь. Моника отошла к брату и все еще с изумлением смотрела на руки мужчины, которые так по-хозяйски обвивали мою тонкую талию.
– Тише, телохранитель. Если Андреа со мной, то она в безопасности.
– Я сомневаюсь, – процедил сквозь зубы Хосе. Его руки были сжаты в кулаки, а глаза все еще пристально всматривались в самодовольное лицо Стефано.
– Она – моя нареченная, парень. Моя будущая жена. – Его слова возвращали меня на землю. Меня начало тошнить, и я хотела сделать шаг от мужчины, но тот крепко держал меня в своих руках. – Думаю, тебе это нужно усвоить.
Хосе всматривался в мое лицо и видел, как мне тяжело давались его слова. Он знал, как мне больно и обидно, как мне хотелось расплакаться прямо здесь. Тошнота подкрадывалась еще выше.
– Мне нужно, – сдавленным голосом проговорила я, – в туалет.
Моника тут же оказалась рядом. Буквально оторвав меня от Стефано, она повела меня в туалет и, будучи уже в кабинке, встала за мной, придерживая мои волосы. Мне было плохо: морально и физически. И еще, последний напиток было лишним.
– Как ты? – тихо спросила меня подруга, когда я ополаскивала рот водой из-под крана.
– Как будто меня продали арабским шейхам. – Попытка отшутиться Моники не зашла. Она продолжала смотреть на меня глазами олененка Бемби. – Плохо, Мон. Надо домой ехать.
– Я скажу Хосе.
Она вышла из дамской комнаты, и я осталась одна. Я смотрела на свое отражение и видела перед собой молодую и красивую девушку. Мои волосы были длинными, доходили под поясницы, мои небольшие карие глаза с нависшим веком, сейчас были ничем не лучше черных Стефано. Они слезились – последствия напряжения от похмелья. Завтра будет еще хуже.
Я была красивой. Миниатюрная, но фигуристая. Моя крохотная грудь смотрелась гармонично с моими пропорциями. Я вспомнила разговор с Хосе и невольно улыбнулась.
Из раздумий меня вывел хлопок двери. В туалет зашла та самая невеста Луи. Её красная помада была немного смазана, что сразу мне напомнило о поцелуе за барной стойкой. Она мне не нравилась. Определенно.
– Ах, это ты. – Небрежно бросила она и принялась поправлять свой макияж. – Луи, словно зверь. – Зачем мне это слушать? – Не помню, чтобы он меня так целовал. Он, конечно, очень страстный, но сегодня… – Андреа, уйди. Уйди, иначе натворишь глупостей. – Сегодня он превзошел самого себя. А его горячие руки… – Мне было неприятно слышать её рассказ о Луиджи.
– Можешь думать про себя? Меня сейчас стошнит. – Выпалила я.
– Знаешь, Стефано ведь тоже такой же страстный. Наверное, – словно опомнившись, произнесла она. – Они ведь братья. Так что… – она осмотрела меня с ног до головы. – Такой простушке, как ты, очень даже повезло.
– Всего хорошего, – ответила я и вышла из туалета, столкнувшись лбом о грудь Хосе.
– Ты как?
– Нормально, учитывая мое положение. – Он тяжело вздохнул. – Поехали домой.
Он кивнул и положил свою ладонь мне на спину, направляя в сторону выхода. Уже будучи в машине, я откинула голову на спинку сидения и закрыла глаза. Слова Элизабет – невесты Луиджи застряли в моей голове.
«Он убийца! Я не хочу иметь ничего общего с его семьей! Ни с ним, ни с его братом, ни их отцом!» – думала я, когда мой верный друг вместе со своей сестрой уселись в машину и Хосе завел ей.
Слова Луи, после моего невинного приветствия привели меня в ужас. Если обычное рукопожатие при знакомстве с Россини может стать для меня последним, до чего же может довести мой язык? Детское представление о Стефано и его семье разбилось на множество мелких осколков, и жестокая реальность вторглась в мой мир так резко, что я еле могла удерживать все это.
– Андреа? – Тихо спросила подруга.
Я повернула свою безвольную голову в её сторону.
– Как ты себя чувствуешь? – её голос был нежным и чувствовалась забота. – Ты совсем притихла.
– Я напугана, – честно призналась я и посмотрела на Хосе. Наши взгляды в зеркале заднего вида встретились. – Ты был прав, Хосе.
– Боюсь представить, в чем именно.
– Стефано – гей. А еще мой отец ни на грани банкротства, как сказал он мне. – Брат с сестрой нахмурились. – Мой отец отдал меня в семью Россини, чтобы он мог спокойно совершать поставки наркоты в Париж. Та-дам!
Руль затрещал под силой рук Хосе. Он напрягся и смотрел на дорогу. Я знала, что мужчина чувствует сейчас гнев, точно так же, как это чувствует сейчас его сестра и я. Только помимо гнева, я чувствую еще дикий страх и безысходность. Мне не побороть своего отца и главу компании.
